Текст книги "Лунная Тень (СИ) "

Автор книги: Рон Криннит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 6

Заряженный магией воздушный шар служил средством быстрого сообщения между горным городом и остальным миром. В начале каждого часа он спускался к подножию гор, останавливаясь на центральной площади Понивиля, и возвращался обратно. Большая корзина могла вместить пятерых, но редко когда в нее садилось больше одного – двух пони. Большинство предпочитало сэкономить несколько монет, пробежавшись пешком по серпантинному спуску. Прискакав за полчаса до отхода, Карви Вуд стал оглядываться в поисках подруги. Дитзи нигде не было видно, и он, вытащив деревянную брошку, проверил, высох ли клей. Успев с утра сбегать в скобяную лавочку, он купил металлический зажим и приклеил его к украшению. Побродив десять минут по платформе, единорог заметил, как подлетает подруга, и поскакал навстречу. Пегасочка приземлилась и, намеренно оставив крылья развернутыми, повернулась боком, чтобы любимый мог ее получше разглядеть. Проведя все утро за приготовлениями, она, как и любая кобылка, хотела покрасоваться уложенной гривой и фигурно расчесанной шерстью на боках. Узорное расчесывание шерсти было особым искусством. Если уложить шерстинки в разные стороны и встать под углом к источнику света, то, в зависимости от направления шерсти, одни участки шкуры становятся светлее, а другие – темнее. Для узора «ромбиком» достаточно несколько косых движений бархоткой, а над более сложными требовалось повозиться подольше. Самое обидное, что такой узор держится не больше часа, постепенно разглаживаясь, и естественно, что Дитзи решила продемонстрировать его в первую очередь. Под косыми лучами солнца на боку пони-пегаса выступил рисунок облака, звезд и даже угадывался силуэт единорога. На гриве красовалось несколько деревянных заколок, а в хвост были вплетены красные ленты.

– Здравствуй, милая, ты сегодня просто очаровашка! – поприветствовал ее Карви, любуясь узором.

– Приветик! Это Куна меня расчесала, правда миленько? – ответила Дитзи и Вуд покивал головой.

Внезапно до него дошло, что крылья она так и не сложила. «Стояк крыльев!» – пришла в голову пошлая мысль, и он непроизвольно фыркнул. Догадавшись, о чем он думает, Дитзи раскрыла крылья еще больше и, рассмеявшись, слегка помахала. У пегасов-подростков была такая особенность, что при виде привлекательной пони противоположного пола (или при мысли о ней), крылья имели свойство самопроизвольно раскрываться. Это послужило почвой для появления множества пошлых шуток, а тому бедняге, чьи крылья раскрылись, например, посреди урока, приходилось потом весь день выслушивать подколки приятелей.

Подойдя ближе, Карви куснул подругу за ушко и, вытащив брошку из сумки, положил у ее ног.

– Это тебе, – сказал он Дитзи.

– Ой, какая красивая! – восхитилась пегасочка. – Какой необычный цвет, из чего она сделана?

– Это – махагони.

– Что за махагони?

– Красное дерево, – уточнил он.

– Но... тогда она стоит кучу денег! – помотала она головой. – Я не могу принять такой дорогой подарок.

– Смотри, тут твои инициалы, значит, кроме тебя никто больше ее не сможет носить, – смеясь, ответил единорог и шутливо пригрозил: – Раз она тебе не понравилась, придется ее сжечь.

– Понравилась, но Карви, если ее делали на заказ, я даже не могу представить, во сколько она тебе обошлась!

– Да не волнуйся ты так, я ее сам вырезал.

– Так ты – резчик по дереву? – Дитзи задумалась, глядя на его кьютимарку. – А не твои ли статуэтки продавались в мамином магазинчике?

– Если твоя мама – Салли Ду, то мои, – подтвердил он.

– Вот, блин... – ушки пегасочки легли вразлет от смущения.

– Что?

– Э-э-э... ты обещаешь не смеяться? – спросила она, пряча глаза.

– Я постараюсь, – осторожно ответил Вуд.

– В общем... я... тут тоже хотела тебе подарить... вот... – Дитзи вытащила из нагрудной сумки деревянную статуэтку длинногривой единорожки.

– Милая, ты не представляешь... почему ты выбрала именно эту? – взволнованно воскликнул он.

– Она была самая красивая. Я как увидела, сразу выпросила. А что?

– Понимаешь, это – моя мама. Я не хотел ее продавать, просто, когда мой друг собирал статуэтки на продажу, он заодно и ее сгреб, а я только потом заметил. Это просто чудо! – радостно отвечал единорог, пряча статуэтку в свою сумку. – Самый лучший подарок!

– Ой, я так рада, – повеселела пегасочка, пристегивая брошку к своей гриве. – А твой подарок самый-самый замечательный!

Мелодичный звонок оповестил о посадке, и Карви побежал занимать место в корзине.

Шар плавно опускался, отдаляясь от Кантерлота. Пролетев над городом, он продолжил путь мимо многочисленных уступов, с небольшими фермами. На одном из уступов Карви заметил хозяйство с яблочным садом, где светло-зеленый пегас махал крыльями, раздувая огонь в большой глиняной печи. Потом шар миновал горную дорогу, по которой два пыльных земнопони тащили длинный дилижанс. Дитзи лениво парила неподалеку, наслаждаясь неспешным полетом. Внезапно рванув в сторону, она притащила маленькое серое облако и придала ему форму сердца, а потом отлетела и, изображая стрелу, пронзила его насквозь. Единорог застенчиво махал ей копытом. Хотя поблизости никого не было, столь публичное выражение чувств его очень смущало. Спустя двадцать минут корзина опустилась на площадь в Понивиле, и Карви выбрался на брусчатку. Оглядевшись вокруг, он сразу ощутил сельскую атмосферу. Пони здесь почти не носили одежды и ходили неторопливо, без суеты. Невысокие дома, выкрашенные в белый цвет, были покрыты соломенными крышами. Неподалеку с нескольких тележек торговали яблоками, морковкой и прочими овощами, а на стене ратуши висел большой плакат, приглашающий на осеннюю ярмарку.

– Куда пойдем? – спросил он у пегасочки, приземлившейся рядом.

– Давай сначала позавтракаем в Сахарном Уголке, – отозвалась она и повела единорога в сторону магазина.

– Доброе утро, миссис Кейк, – поприветствовала она синюю земнопони с розовой гривой, входя в лавочку.

– Доброе утро, Дитзи, ты за маффинами? – спросила продавщица.

– А как Вы догадались? – сказала Дитзи, сделав большие глаза, и они вместе засмеялись.

– Карви, ты маффины будешь? – спросила Дитзи у любимого.

– Конечно, как я могу отказаться от лучших маффинов в Эквестрии? – ответил он.

– Нам шесть штук и чаю, – сделала заказ пегасочка.

– Пинки, два чая в зал, – крикнула мисс Кейк в сторону кухни и выложила выпечку на тарелку.

– Окки-докки-локки, – донесся ответ, и на кухне что-то загромыхало.

– У Вас новый работник? – поинтересовалась Дитзи.

– Да, это же Пинкамина. Этим летом ее как будто подменили. Каждые выходные стала прибегать со своей фермы и крутиться возле магазина, так я и решила ее к делу пристроить.

Из кухни появилась юная розовая земнопони с курчавой гривой, несущая в зубах поднос, и необычными прыгающими шажками поскакала к столику. При каждом прыжке чашки взлетали над подносом, но каким-то чудом Пинки умудрилась ни капли не расплескать.

– Вы надолго в Понивиль? – спросила она, поставив поднос.

– Нет, вечером улетаем обратно в Кантерлот, – ответила Дитзи.

– Ух, ты! Я так мечтаю попасть в Кантерлот, там праздник «Проводы лета» – весело будет! А у нас скоро ярмарка, тоже весело будет, вы приедете на ярмарку? – затараторила курчавая пони, прыгая вокруг стола.

– Пинки, не приставай к гостям! – строгим голосом прервала ее миссис Кейк.

– Оки, – юная пони упрыгала, напевая под нос веселый мотивчик. Скрывшись на кухне, она тут же выглянула и скорчила рожицу.

Насладившись маффинами, пони вышли на площадь, и пегасочка предложила посмотреть ее старый дом. Свернув на засыпанную гравием улочку, они прошли почти до окраины деревни. Домик ничем особо не выделялся из окружающих, такие же белые стены, такая же соломенная крыша. Хотя чувствовалось некое запустение, он был в отличном состоянии, веранда была чисто выметена, а дорожка посыпана свежим гравием. Попросив подождать ее на веранде, Дитзи побежала к соседнему дому и постучалась.

– Доброе утро, мисс Черили, – сказала она, выглянувшей фиолетовой земнопони. – Мама спрашивала о Вашем здоровье и просила передать небольшой подарок.

– Ну что ты, Дитзи, не надо мне никаких подарков, – смущенно ответила земная пони. – У нас все хорошо, недавно после грозы в вашем доме прохудилась крыша, но я уже попросила залатать. Лучше скажи, как родители поживают?

– Не могу принять отказа, – пони-пегас вынула из сумки деревянную шкатулку и положила у ног Черили. – У нас тоже все хорошо.

Поклонившись, Дитзи вернулась обратно к приятелю. Они вошли в дом, и пегасочка углубилась в воспоминания. Рассказывая о разных забавных случаях из детства, она указывала на связанные с ними вещи. Вот следы копыт на потолочной штукатурке – ее здорово отругали тогда за хождение по потолку, а это печка – однажды она в ней спряталась и потом весь день отмывалась от сажи. Пони вышли из задней двери на улицу, и экскурсия продолжилась в поле за пределами деревни. На пригорке рос вековечный дуб в три обхвата, на ветвях которого был удобный наблюдательный пункт, там и сейчас прятались два жеребенка, играя в разведчиков. Дитзи рассказала, как однажды запуталась крыльями в ветках, пытаясь устроиться повыше, и ободрала все бока, а дома потом долго допытывались, с кем подралась. Медленным шагом влюбленные спустились с пригорка, обошли вокруг голубого озера и по едва приметной тропинке направились в лес. В предчувствии осени листья дубов поблекли, потеряв летнюю яркость, а на кленовых уже начала проступать желто-красная кайма. Свернув с тропинки, Дитзи повела друга в чащу леса сквозь кусты малины и заросли крапивы. Через несколько минут они выбрались на небольшую поляну, поросшую высокой травой.

– Вот тут моя секретная полянка, – похвасталась пегасочка. – Я еще никогда и никому ее не показывала.

– Красиво тут! – сказал Карви. – Наверное, только пегасы могли бы ее найти.

– Нет, с высоты ее совсем не видно, только если лететь низко над лесом. Я сейчас устрою местечко. – Дитзи сняла сумку и стала кататься по траве, уминая травяную подстилку.

– Постой, милая, давай я, а то твоя грива совсем растреплется! – Карви бросился на траву и тоже стал перекатываться спиной.

– Что-то мне подсказывает, что она в любом случае до вечера растреплется... – тихонько прошептала она.

Пони легли рядышком, подставив бока солнцу. Тишину нарушало только стрекотание кузнечиков и поскрипывание деревьев, покачивающихся на слабом ветерке. Карви стал покусывать ушки любимой, поглаживая копытом крыло. Дитзи терлась носом о шею друга. Видя его нерешительность, она прошептала: «Продолжай, милый, я сегодня буду пай-девочкой», – и провела головой по его подбородку, подставляя гриву.

***

Карви Вуд проснулся и поднял голову. Дитзи лежала рядом на примятой траве и укрывала его своим крылом. Почувствовав шевеление, она тоже открыла глаза и стала вставать. Пегасочка потянулась поочередно передними и задними ногами, а потом развернула крылья и помахала. Солнце почти скрылось за деревьями, и длинные тени подкрадывались к влюбленным, предвещая наступление вечера.

– Милый, посмотри, все заколки на месте? – спросила она. – Мне их надо Куне будет вернуть.

– Нет, одна упала, – ответил единорог, поднимая ее из травы.

– Вот, вся грива растрепалась, как я и думала, – Дитзи мотнула головой, и вторая заколка полетела на землю. – Давай лучше сниму их.

Они собрали заколки в сумку и направились в деревушку. Всю дорогу с мордочки пони-пегаса не сходило потрясенно-счастливое выражение.

– Карви, ведь ты же меня любишь? – спросила она на подходе к Понивилю.

– Да, милая, конечно же, я тебя люблю! – горячо заверил он подружку. – А что?

– Ничего, мне просто нравится, когда ты так говоришь.

– Постараюсь делать это чаще, – шепнул единорог в ушко любимой.

На деревенской площади Вуд сел в корзину воздушного шара. В сопровождении кружащей около шара Дитзи, он долетел до Кантерлота, и пони в нерешительности встали около выхода с платформы.

– Ну, пора прощаться? – грустно сказала Пегасочка.

– Вообще, еще рано, может, чуть прогуляемся? – Карви явно не хотелось расставаться.

– Мне надо вернуть заколки.

– Ну, вот вместе и вернем!

Повеселев оттого, что расставание отложено, они порысили к «Мыльному бочку». Часы пробили восемь вечера, и, подбежав к бане, они увидели, как Ракуна запирает дверь своего заведения.

– Привет, сладкая парочка! – весело закричала она, обернувшись на перестук копыт.

– Здравствуй, Куна, – ответили они хором.

– Чудинка, вижу от моих утренних трудов не осталось и следа! – шутливо возмутилась синяя пони. – Но думаю, старания были не напрасны, вы бы видели сейчас свои довольные морды!

– Это было просто произведение искусства, – высказал свое мнение Карви.

– Раз уж вы здесь, давайте в кафе посидим, – предложила Куна.

– С удовольствием, – обрадовалась Дитзи.

Они не спеша пошли вверх по Фаир-стрит. Навстречу выскочили двое одинаковых бурых земнопони-подростка. Первый был пустобокий, а кьютимарка второго выглядела как шутовской колпак. Карви почувствовал, как напряглась подруга, и, оглянувшись, заметил злой прищур глаз Ракуны.

– Братья пересмешники, – прошептала синяя пони.

– После того, как мы им всыпали, они не посмеют... – стала быстро говорить пегасочка, но она ошибалась.

Подбежав ближе, пони с колпаком заржал и продекламировал.

Что за пугала у нас

Вышли погулять

Кривонос и косоглаз -

Есть над кем поржать

Второй подросток тоже расхохотался. «Порву на кусочки», – прорычала Ракуна, пригибаясь для низкого старта. Когда до Карви дошла суть происходящего, его глаза полыхнули гневом, а рог внезапно зажегся яркой аурой. Вздернутый телекинезом за уши насмешник стоял, едва касаясь земли задними ногами, и громко заверещал: «Дядечка, дядечка, пустите, я больше не буду!» Проволочив до бочки, Вуд макнул его несколько раз вводу.

– Карви, пожалуйста, пусти его! – испуганно зашептала Дитзи, и единорог мотнул головой, прерывая действие магии.

Подростки со всех ног бросились в переулок. Вздрагивая от пережитого стресса, синяя пони опустила голову, от стыда желая провалиться сквозь землю.

– Куна, послушай... – заговорил Карви.

– Заткнись! – заорала земнопони и побежала вниз по улице.

Поспешив следом, Дитзи с приятелем увидели, как она вбегает в дом и хлопает дверью.

– Открой, давай поговорим, – сказала пегасочка, стучась в дверь с розой.

– Убирайтесь! – донеслось сквозь рыдания.

– Куна, я ничего не слышал! – закричал Карви.

Рыдания сменились редкими всхлипами, и через минуту Ракуна отперла дверь.

– Спасибо, красавчик, – тихонечко сказало она, приглашая войти. – У меня есть свежие ромашки, давайте дома поужинаем.

Куне хотелось выговориться и, строгая бутерброды с цветами, она объясняла свое поведение. «Это всегда меня преследовало, – говорила земнопони. – Я постоянно боюсь, что кто-то узнает. Я легко знакомлюсь с жеребцами, но каждый раз боюсь что он, узнав о моем прошлом, будет смеяться и рву отношения. Даже от посторонних тяжело принимать насмешки, а если бы это был тот, кого я полюбила, то я бы, наверное, просто сразу умерла. Я часто завидую тебе, Дитзи. Ты такая спокойная и уверенная в себе, и тебя не волнует так твоя внешность, ведь ты даже смогла отказаться от возможности стать красавицей».

– Но ведь я бы тогда не смогла бы так летать, как сейчас! – возразила пегасочка.

– Это я и имела в виду, для тебя есть что-то главнее внешности. Тебе нечего скрывать, и ты легко можешь довериться своему любимому.

– Но Куна, ведь на самом деле ты очень красивая, а жеребцов не слишком волнует тот факт, что когда-то ты была... э-э-э... не такой красивой, – успокаивающе сказал Вуд. – По правде говоря, все пони вырастают из маленьких неуклюжих жеребят.

– Да, я понимаю. Умом. Но все равно боюсь, – Ракуна вздохнула. – Спасибо вам, ребята.

За дружеским ужином к синей пони постепенно вернулось хорошее настроение, и неприятный инцидент был оставлен в прошлом.

Глава 7

Карви Вуд скучал. С девяти утра он стоял на пустынном перекрестке Плейн-стрит и Старгейзер-стрит. Редкие пони в праздничных нарядах торопились в сторону Небесной площади, почти не обращая внимания на грустного единорога. Выше по улице над главным входом в замок виднелась смотровая площадка. Издалека было заметно лишь мельтешение мелких фигурок у перил и блеск стекол подзорных труб и биноклей. Его положение скрашивала только Дитзи, каждый час облетающая все посты с проверкой. В первый раз она принесла ему соломенный тюфяк, чтобы можно было с удобством посидеть, а потом приносила сладкую вату и куски яблочного пирога, раздаваемые на площади.

В два часа дня откуда-то из переулков показался Тар Фланк, волокущий фермерскую телегу с морковкой. Коротко кивнув Карви, он запыхтел, затаскивая телегу вверх по крутой улице. Достигнув запланированного положения, он повернул повозку боком и устроился в ожидании на крыльце соседнего дома. Следом появился Понифаций, нацепивший на себя седло и широкополую шляпу. Изображая праздного гуляку, он прогулочным шагом подошел к единорогу и вручил большой синий флажок с изображением Солнца – символа Селестии.

– Вот тебе сигнал. Вона видишь белую метину? – Фаций указал на один из фонарей с большой меловой отметкой.

– Вижу, – подтвердил Карви.

– Как карета поравняется с фонарем, размахивай так, будто это пегас тебе тыщу рыжиков несет, а ты боишься, что он мимо пролетит.

– Понял, – Вуд оглянулся в сторону Тара и поднял флажок, а тот поднял в ответ переднюю ногу, показывая, что все видит.

– Да пребудет с тобой Луна! – благословил на дело рыжий земнопони и, кивнув напоследок, так же неторопливо направился в сторону телеги.

Переговорив с Фланком, он скрылся в переулке. Визит приятеля как будто запустил некий механизм внутри Карви. Поминутно оглядываясь на часы, он стал все больше и больше нервничать. Единорог уже не видел вокруг себя праздника, радостных пони, ярких лент и цветов, украшающих дома. Сейчас в его мыслях только одно – выполнить порученное задание. Вот уже скоро должно произойти то, чего он так желал, что было целью его жизни. «Было ли целью? Нет, я и сейчас должен этого хотеть! – в самый неподходящий момент возникли сомнения. – Надо отбросить все посторонние мысли и выполнить свою работу!» Пробило три часа дня. Ворота замка стали медленно открываться, и показался первый ряд пегасов в медных доспехах из почетной стражи.

– А вот и снова я! – приземлившись, Дитзи протянула ему очередную вкусняшку.

– Ой, спасибочки, милая! – ответил он подруге.

– Ты какой-то взволнованный, что-то случилось?

– Нет, просто королевское шествие – единственное, что я сегодня увижу на празднике, вот я и не хочу ничего пропустить.

– Отлично, я тогда тут с тобой побуду, – сказала пегасочка, устраиваясь на тюфяке.

– А тебя не будут ругать?! – воскликнул единорог.

– Да нет, никто и не заметит.

Карви запаниковал еще сильнее. «Не хватало только ее втягивать в это дело! – испуганно думал он. – А вдруг она бросится на помощь и взорвется вместе с принцессой? Нет, срочно надо ее спровадить!»

– Э-э-э... Дитзи, я боюсь, а вдруг все-таки заметят? Будут неприятности, давай лучше не надо!

– Ты меня гонишь? – шутливо спросила пони-пегас.

– Нет! Я ценю твою заботу, просто не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала, – слова были вполне искренни, хотя он и не уточнил, от чего она могла пострадать.

– Ну, ладно, наверное, ты прав, – Дитзи вздохнула и полетела дальше по своему маршруту.

Процессия вышла из замка и постепенно спускалась вниз по улице. В напряженном копыте как приклеенный торчал флажок. Карви стоял на своем посту, а в душе боролись чувство страха и решимости. Впрочем, сейчас они работали сообща: страх лишил его способности двигаться, а решимость призывала не сходить со своего места. Наконец карета достигла указанной отметки, и единорог вначале медленно, а потом все сильнее стал размахивать своим флагом, стараясь придать морде радостное выражение. Принцесса Селестия, встретившись с ним взглядом, улыбнулась и приветливо кивнула. Со стороны Старгейзер-стрит загрохотала спущенная телега, и, словно попав под заклятие ускорения, Вуд почувствовал, как мир вокруг замедляется. Обернувшись, он увидел, как заминированная повозка, подскакивая на брусчатке, медленно катится вниз, метя в остановившуюся, как и планировалось, процессию. Упершись головой в бортик, Тар пытался разогнать телегу как можно быстрее. «Все! – кричал мысленно Карви. – Достаточно! Отходи уже! Почему не отходишь?!» И тут он заметил, как зацепившийся попоной за гвоздь Фланк падает и, барабаня головой по брусчатке, волочится следом. Четверо стражников, среагировав на грохот, бросились навстречу телеге. Запряженные пегасы захлопали крыльями, пытаясь поднять тяжелую карету принцессы в воздух. Неожиданно, Селестия, спрыгнув на землю, прошла несколько шагов вперед, и ее рог окутался фиолетовым мерцанием. На пути телеги возникла полупрозрачная радужная стена, в которую влетели не успевшие затормозить стражники. Прогнувшись под весом грохочущего снаряда, преграда остановила телегу, и в разлившейся тишине Карви увидел полные ужаса глаза Тара. В этот момент грянул взрыв, и деревянные обломки, отразившись от волшебной стены, изрешетили штукатурку и побили окна соседних домов. Столб пламени поднялся выше крыш домов, и над местом теракта возникло грибовидное облако дыма. Со стороны смотровой раздались громкие приветственные вопли ничего не подозревающих зрителей, обрадованных неожиданным салютом. Подброшенное ввысь тело Фланка с глухим чмоком грохнулось на землю. На обгоревшей шкуре алели порезы, и изо рта пошла кровь. Магическая преграда исчезла, и Карви, резко придя в себя, бросился к израненному телу. Следом подбежала принцесса, и ее рог вспыхнул еще ярче прежнего.

– Ваше величество! – мимо стражников протискивался серый единорог, в котором Карви узнал второго секретаря. – Нельзя прерывать праздник из-за этого инцидента! Вам срочно надо возвращаться в процессию, а то жители начнут взволноваться.

– Да знаю я, – проворчала Селестия. – Но пару минут они потерпят.

Небо потемнело, и Карви заметил, как перекресток накрылся куполом, скрывшим происходящее от глаз наблюдателей на смотровой площадке. Принцесса повернулась обратно к телу и, водя носом по шкуре, забормотала: «Так, ребра – переломы. Ноги, три перелома. Сердце, в порядке. Легкие – гематомы. Шея, два перелома, вот это уже серьезно... Но я еще могу его спасти...» Грива и белоснежная шкура аликорна запятнались кровью.

– Ваше величество! – опять начал секретарь. – Прошу Вас, время...

Принцесса сердито глянула на мистера Нюсенса, и тот со словами «Молчу-молчу!» стушевался. Ее рог засветился слепящим светом и вокруг тела Тара сформировался матово-синий кокон.

– Карви, я остановила время внутри оболочки, и с этим беднягой до вечера ничего не случится. – Селестия повернула голову к Вуду, давая задание. – Поручаю тебе проследить, чтобы его доставили в больницу и все приготовили для фиксации переломов.

– Будет исполнено, – заверил Карви, заворожено ловя ее взгляд.

Оказавшись почти вплотную к принцессе, он хотел сохранить в памяти каждую деталь ее идеальной мордочки. В фиалковых глазах застыли печаль и сострадание, а измазанный кровью носик слегка трепетал при каждом вдохе.

– Вы вся в крови, – внезапно прошептал он.

– Да, мне надо привести себя в порядок, – ответила она и громким голосом отдала приказ: – Всем построиться, продолжать движение сразу, как я вернусь!

Селестия исчезла, и воздух схлопнулся в том месте, где она только что стояла. Почетная стража побежала занимать свои места в построении.

– Еще вызови пожарных, чтобы проверили, не затлела ли где крыша, – добавил поручений второй секретарь. – Передай, чтобы тут как можно быстрее все прибрали. И еще, не распространяйся о подробностях этого несчастного случая, не порть пони праздник.

Мистер Нюсенс пошел занимать свое место в свите, а у Карви отлегло от сердца. «Несчастный случай! Они ни о чем не догадываются! – думал он. – Значит, мы сможем повторить попытку!» При этой мысли он вдруг понял, что повторять покушение совершенно не хочется. Он даже не испытывал сожалений о неудаче. Тара Фланка было жаль, но Вуд и видел-то его всего несколько раз и не принимал трагедию слишком близко к сердцу. А реакция принцессы – ее жалость и забота о постороннем пони просто поражали. Разве можно совершенно без подготовки сыграть эти чувства? Да и перед кем их играть, если этот случай все равно будет сохранен в тайне?

Через несколько минут, появившись в карете, принцесса Селестия отдала приказ об отправлении. Магический купол растаял, и Карви наконец достал свисток, чтобы вызвать пожарную бригаду и медицинскую помощь.

***

Синий кокон лежал на операционном столе. Вокруг суетились медсестры, раскладывая инструменты и мотки прогипсованной марли. Доктор Соджен, оторванный от праздничного стола, жевал листья мяты, чтобы отбить запах сидра и прояснить голову, и выспрашивал у Карви Вуда подробности. Соджен был единорогом темно-коричневого цвета с кьютимаркой в виде забинтованной кости. Его интересовало, как выглядел пациент, и что говорила Селестия во время осмотра. Немного подумав, он приказал приготовить так же шейный фиксатор и мазь для ожогов.

– Мистер Вуд, – почтительно обратилась одна из медсестер. – Простите, там Вас разыскивает одна сумасшедшая.

– Сумасшедшая? – удивился он.

– Ну, она себя так ведет, – покивала пони. – Поторопитесь, пожалуйста, пока она там все не разнесла.

Спустившись в приемное отделение, он увидел в регистратуре Дитзи грозно нависшую над съежившейся от страха медсестрой. Обернувшись на звук его шагов, с криком «Карви!!!» она бросилась навстречу. Заключив любимого в объятья, она уткнулась головой в его шею и разрыдалась. Когда поток слез ослаб, пегасочку прорвало: «Я прилетела, а там дым, все в копоти, и стекла побиты, и пожарные ходят, а мне говорят, что ты в больнице, а я там чуть с ума не сошла, а с тобой все в порядке?»

– Тише, милая, я в полном порядке, – начал утешать он подругу. – Взорвалась тележка с салютами, и пострадал перевозивший ее пони. А принцесса Селестия поручила мне проследить, чтобы ему оказали помощь.

– Ты так меня напугал!

– Не волнуйся, со мной все хорошо. Передай начальнику, что я здесь по приказу принцессы буду до вечера.

– Хорошо, прости, что я так себя вела.

– Ничего, ты просто переживала за меня. Я тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю! – ответила Дитзи, окончательно успокоившись.

Пегасочка пошла к выходу, а единорог вернулся в кабинет доктора. Соджен уже распорядился приготовить чаю и, в ожидании Селестии, делился с мистером Вудом своими размышлениями.

– Это уникальный случай в моей практике, – доктор рассуждал о предстоящей операции, как о чем-то весьма увлекательном. – С такими травмами клиническая смерть наступает в течение нескольких минут. Ему невероятно повезло, что рядом оказалась принцесса Селестия. Если он выживет, я обязательно напишу статью в «Боринг Медикалс»!

– А Вы сможете его вылечить? – спросил Карви.

– Я – нет. На этот раз, я буду лишь скромным ассистентом Селестии. Пройдет несколько дней интенсивного сращивания тканей, прежде чем мы с коллегами сможем ее сменить. А окончательно магическую подпитку можно будет снять недели через две.

– Принцесса будет с ним несколько дней?! – удивился он.

– Да, без сна и перерыва, – уточнил доктор.

– Разве такое возможно?

– Восемь лет назад, когда я был еще младшим ассистентом, был случай, когда доставили жеребенка с пробитым сердцем. Упал с дерева и напоролся на ветку. Так вот, тогда она провела с пациентом три дня. Не оставляла ни на минуту, даже на поднятие солнца его носили следом на носилках.

– Поднятие солнца? – данный аспект вызвал у Карви живейший интерес.

– Ну да, Вы разве ни разу не видели церемонии? С этого праздник летнего солнца всегда начинается.

– Нет, я только недавно в Кантерлот переехал.

– Понятно, но те разы она, конечно, не делала церемониального взлета, а просто выходила на балкон и что-то колдовала. На третий день она отвлеклась и... – доктор осекся, помотал головой и усмехнулся. – Язык мой без костей.

– Ну, и что тогда было? – заинтригованно спросил Вуд.

– Она просила нас не рассказывать об этом.

– Ну, Вы уже разожгли мое любопытство, так что лучше уж Вы расскажите, чем я буду ходить и выспрашивать.

– Ну, ладно. Только никому! – предупредил бурый единорог, и Карви покивал головой. – Она слишком сосредоточилась на лечении и опоздала на шесть минут. Тогда еще смотритель времени из дворца примчался в панике, дескать, все мироздание обрушится. Они еще вместе высчитывали что-то, я так понял, чтобы Солнце прошло по небосводу быстрее и село в срок.

За болтовней под чай с плюшками время пролетело быстро, когда в кабинет вбежала возбужденная медсестра и громко прошептала «Прибыли!», Карви осознал, что уже поздний вечер. Выйдя из кабинета, они поклонились принцессе, и Селестия, поблагодарив Карви за службу, отпустила его с дежурства. Он еще немного посмотрел, как медсестры заматывают гриву и хвост принцессы марлевыми повязками, и, когда она скрылась за дверью операционной, отправился домой.

***

Карви Вуд шел по Рыночной улице в свою каморку, предвкушая уже, как растянется на соломенном тюфяке и отдохнет после дневных событий и треволнений. «Псст!» – раздалось из подворотни, и единорог заметил прячущегося в тени Понифация.

– Приятель, Профессор срочно требует собраться, – прошептал земнопони. – Я тут тебя весь вечер караулю.

– Хорошо, – ответил Карви. – Только темно же, мы там ног не переломаем?

– Нет, собираемся не в штабе, а у фонтана Луны.

«Какой еще фонтан Луны?» – удивленно подумал было он, но сразу вспомнил, что Фаций, скорее всего, имеет в виду фонтан Кэрол. Развернувшись в обратною сторону, единорог пошел за другом вверх по улице. Пробежав по освещенным редкими фонарями аллеям, они добрались до фонтана. Удивительно, но даже в лунном свете на его струях мерцала бледная радуга. Едва различимые в темноте у каменного бортика сидели два пони. Их разговор заглушался шумом падающей воды.

– ...в несколько раз сильнее! – подойдя почти вплотную, Вуд расслышал тихий голос Смарт Алика. – Это было магическое воздействие!

– Ах, вот и вы, – прошептал Профессор. – Карви, расскажи в подробностях все, что там происходило.

Он сосредоточился на воспоминаниях, и пересказал события этого дня. Хотя единорог осторожно подбирал слова, ему с трудом удалось скрыть свое восхищение поступками принцессы. Один раз он, забывшись, называл ее по имени, вместо того, чтобы применить эпитет типа «Гадюка» или «Белая Бестия».

– Так, значит, этот недотепа Тар теперь под ее колпаком! – резюмировал глава. – Стоит ему очнуться, Гадюка моментально расколет.