Текст книги "Счастливчик Сандерс"

Автор книги: Роман Злотников

Соавторы: Андрей Николаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4

Начало перелета получилось отвратным, и что остальная его часть будет более приятна, ждать не приходилось. Получив билет на лайнер «Пурпурной линии», Сандерс поначалу недоумевал – раз уж Бюро не задействовало для переброски агентов собственные каналы, то каким образом оно решилось разориться на билеты единственной компании, конкурирующей с «САК» (хотя многие считали, что это «САК» пытается конкурировать с «Пурпурной линией»), было совершенно непонятно. Впрочем, по размышлении все стало на свои места – Сандерс вспомнил, кто был лично заинтересован в благополучном и скором решении проблемы, а именно – сенатор Линдер, и успокоился. Издержки демократии – прозрачность бюджета государственных служб на этот раз сыграла им на руку: пресса и электронные СМИ непременно узнают, сколько было потрачено на операцию по вызволению из цепких лап секты детишек «толстосумов, у которых и так денег куры не клюют», и в случае перерасхода средств поднимут несусветный вой. А теперь все в выигрыше: и Сандерс с мисс Клейн – летят на суперкомфортном современном лайнере; и Бюро – операция проведена с минимальными затратами; и сенатор – и в случае успеха, и в случае неудачи он сможет сказать: я сделал все что мог.

С легендой было все в порядке – не особенно утруждаясь, отдел планирования состряпал документы, удостоверяющие, что мистер Сандерс и мисс Клейн являются корреспондентами журнала «Келлинг уорлд ньюс» и следуют на планету Киото на ежегодный праздник Обретения Меча. По неофициальной версии, они были не только коллегами, но и любовниками – видимо, чтобы исключить осложнения в виде незапланированных контактов. Прочитав легенду, Сандерс усмехнулся. Ему-то было все равно, даже, пожалуй, забавно, но вот как будет выкручиваться мисс Клейн…

«Эухения Веласко» перевозила всего около ста пассажиров. На лайнерах «САК» разделение пассажиров было тупо осуществлено по принципу, исповедующемуся со времен злополучного «Титаника» и даже раньше. А конкретно – по палубам. Так что на сто пятьдесят пассажиров первого класса приходилось приблизительно столько же кубометров полезного пространства, сколько на пятьсот сорок пассажиров бизнес-класса. При том что последние отнюдь не бедствовали. Лайнеры же «Пурпурной линии» исповедовали свой, более элегантный вариант отделения «волков от козлищ». На их лайнерах также были разные классы, но эти классы отличались один от другого только размерами кают. Считалось, что люди, позволившие себе купить билет на лайнер «Пурпурной линии», принадлежат к одному классу. Так что два бассейна, постоянно ангажируемые в полет кабаре и варьете, рестораны и бесчисленные бары, а также широко рекламируемый «звездный сад» делали корабли «Пурпурной линии» немногим меньше, чем перевозившие почти семьсот пассажиров лайнеры «САК». Впрочем, судя по тому, что Сандерс слышал, и семьсот тех и сотня этих в сумме выкладывали за рейс приблизительно одинаковую сумму…

Посадочный зал был невелик и уютен. Сандерс прикинул, что сенатор разорился на билеты еще и потому, что вероятность того, что журналисты сумеют что-то разнюхать в случае с «Пурпурными линиями», практически равнялась нулю. Эта компания крайне негативно относилась к тем, кто пытался хоть что-то разузнать в отношении их клиентов.

Сандерс немного подождал, выпил чашку зеленого чая, схрумкал несколько воздушных рисовых печеньиц и двинулся в сторону регистрационной стойки. Протягивая девушке в цветах компании пурпурный билет с золотым обрезом на предпосадочном контроле, Сандерс продолжал вертеть головой в поисках напарницы. До отлета последнего челнока оставалось совсем немного времени, и он уже начинал лениво прикидывать, что придется лететь одному. Рядом чинно стояли туристы, похоже, с Магдебурга – уж слишком упитанные, холеные и свысока посматривающие на суету космопорта. Дети ниппонского консула, в сопровождении гувернера отбывающие на Киото на каникулы, вносили немного живости в очередь клиентов. Несколько молодых людей, явно поклонников запрещенных в Содружестве, но по традиции разрешенных во владениях ниппонского императора развлечений, с постными лицами дожидались посадки.

Мисс Клейн появилась, когда Сандерс уже получил обратно посадочный талон и в последний раз оглядел терминал. Абигайль была в обтягивающих брючках фирмы «Gucci» и полусапожках «Bliss» на каблуке, светлая куртка «Got» из кожи вилохвоста выгодно подчеркивала рельеф ее фигуры.

– Аби! – Сандерс помахал рукой. – Я здесь! Ну что же ты?

Молодые люди оживились, магдебуржцы едва удостоили ее косым взглядом, ну а маленьким ниппонцам было все равно.

– Не стоило ждать, Дик, – ответила мисс Клейн, протягивая девушке билет, – я не маленькая, не заблужусь.

– Но ты могла опоздать.

– Твоя опека становится чересчур навязчивой, – нахмурилась Абигайль, вызвав молчаливое одобрение молодых людей.

Сандерс мысленно усмехнулся. Похоже, внутри она просто кипела от гнева. Неужели мисс Клейн так задержалась, пытаясь переубедить отдел планирования изменить легенду? Он представил худого, длинного как жердь и флегматичного Яна Духовски, с навечно прилепившимися в углу рта крошками его любимой пиццы, и искаженное гневом личико мисс Клейн, наскакивающей на него, будто желтый голенастый цыпленок, и едва не расхохотался.

– Позволь… – Сандерс подхватил ее объемистый кофр и пошел вперед по направлению к челноку. У него самого была небольшая сумка с самым необходимым – все-таки опыт есть опыт, и от неподъемного количества багажа он отказался уже давно.

– Могли бы не афишировать нашу связь, – недовольным тоном сказала мисс Клейн, догоняя его.

– Я действую согласно легенде…

– Я тоже, хотя если бы я заранее знала… А, что теперь говорить. – Она раздраженно тряхнула головой. – Хочу, чтобы вы знали: я была против вашего участия в данной операции. Не настолько она сложная, чтобы привлекать двух агентов, к тому же ваши методы оставляют желать лучшего.

– Вы серьезно? – Сандерс с деланым удивлением вздернул брови. – Пока что они действовали безотказно. А можно поинтересоваться, на основании чего вы пришли к такому выводу?

– На основании ваших последних результатов, – фыркнула мисс Клейн, – к тому же ваши любимые ковбойские примочки весьма сомнительны и с точки зрения морали.

– Чем-то приходится жертвовать, – пожал плечами Сандерс. – В данном случае, если есть выбор между устоями общества и достижением результата, приходится выбирать результат. Разведка – грязное дело, мисс Клейн.

– Грязь при желании можно найти где угодно, – отрезала Абигайль. – Ваши методы устарели, агент Сандерс. Таким ковбоям-одиночкам не место в современных условиях. Агент должен в первую очередь уметь работать головой, а не кулаками. Кроме того, насколько я знаю, и ваша физическая форма оставляет желать лучшего.

– Тем не менее вы доверили мне нести ваш багаж. – Сандерс начал было всерьез злиться, но вдруг подумал, что есть в этих пререканиях что-то детское. Ну ладно мисс Клейн – ей по молодости можно простить, но он-то чего завелся?

– Я вас не просила. – Она вырвала у него кофр и пошла вперед, вызывающе покачивая бедрами. – Вы – пережиток фронтира, агент Сандерс. Такие хороши при освоении новых территорий, когда основная цель выжить. Кстати, вовремя уйти – тоже большое искусство, – бросила она через плечо.

– А вы жестоки, мисс Клейн.

– Милосердие к таким, как вы, может дорого обойтись и к тому же не входит в набор дисциплин Дабл-Пойнта, агент.

Стюард в раззолоченной форме проводил их к каютам. На лайнере было всего два класса – VIP и первый, но, естественно, щедрость сенатора Линдера не простиралась так далеко, чтобы оплатить каюты VIP для агентов Бюро. Впрочем, за свою бытность Сандерс летал на задания в основном пассажирскими рейсами не выше второго класса, а порой приходилось обходиться и грузовыми кораблями, так что в обиде он не был.

Каюта мисс Клейн располагалась как раз напротив, впрочем, как выходило из их разговора при посадке, преимуществ это не давало. Скорее наоборот.

Сандерс бросил вещи в кресло и первым делом отключил киберов-уборщиков, притаившихся по углам. Ему была знакома эта модификация – киберы норовили подхватить пепел с сигареты еще в полете и пытались чистить обувь, как только пассажир появлялся в поле зрения. Каюта состояла из холла и спальни, а также ванной.

Старт на круизных лайнерах такого класса проходил в обычном режиме и почти незаметно для пассажиров – будто корабль, как в старину, отваливал от причальной стенки и спокойно уходил в море. Различие заключалось лишь в том, что с берега не махали платочками.

Обед можно было заказать в каюту, но Сандерс решил освидетельствовать рестораны и уже к ужину выбрал тот, где подавали набор блюд среднестатистического пятизвездочного отеля, без всякой экзотики в виде, скажем, зовросских летучих мышей или маринованных пиявок с Аретании. Пытаясь придерживаться легенды, он предложил мисс Клейн питаться вместе, но та наотрез отказалась.

– Может ведь между нами пробежать черная кошка? – спросила она. – К примеру, мы поссорились на почве вашего занудства. Сойдет? – Она стояла в дверях своей каюты, куда Сандерс постучал, чтобы прояснить этот вопрос.

Пока Сандерс соображал, что ответить, она закрыла дверь перед его носом.

– Скорее мы можем поссориться на почве вашего необоснованного апломба, – с некоторой досадой пробормотал он и пошел в бар.

Не то чтобы мисс Клейн действительно сильно подействовала ему на нервы, просто надо же было чем-то заняться. Посидев в одиночестве у стойки, наладив отношения с барменом, который был готов обсуждать с клиентом любые проблемы, и выпив пару бокалов пива, Сандерс решил на сон грядущий освежить знания о сектах. Что-то тревожило его в странной неуязвимости «Божественного откровения».

Вернувшись в каюту и проверив ее на предмет подслушивающих и подсматривающих устройств, а заодно и других видов шпионского оборудования – лайнеры «Пурпурной линии», конечно, славились тем, что ревностно оберегали личную жизнь клиентов, но береженого Бог бережет, – он раскрыл файлы по обезвреженным сектам.

Некоторые попались на неучтенных финансовых поступлениях, другие были настолько одиозны, что не составило труда запретить их деятельность в суде. О большинстве дел он слышал – скандалы подобного рода широко освещались в СМИ, другие не знал вовсе, но были и такие, в разработке которых Федеральное бюро принимало деятельное участие.

Секта «Свободный путь», к примеру, собиралась ни больше ни меньше организовать государственный переворот, приурочив его к приходу мессии. Почему-то они решили, что в случае всеобщего хаоса, вызванного параличом государственной власти, новоявленному спасителю будет сподручней проповедовать свое учение. В ходе расследования деятельности секты не обнаружилось даже намека на само существование мессии, но, как проповедовали сектанты, он должен был появиться сам собой, когда «путь, по которому он поведет народы, станет свободным».

«Любовь безгрешна» – эти деятели практиковали настолько дикие оргии, что даже приверженцы любых видов свободной любви от них бежали как черт от ладана. В большинстве это оказались люди с психическими отклонениями, и Сандерс, помнится, читая газетные отчеты о следствии, удивлялся: когда в Содружестве успело развестись столько психов?

Приверженцы секты «Покаяние есть жизнь» отдавали все свои сбережения, продавали движимое и недвижимое имущество и уходили жить в леса. Когда выяснилось, что Киори Иисус Макатре шри Арбанья Будда Лайк Трифон, основатель секты и пророк, живет в трехэтажной вилле на одном из экваториальных островов в окружении многочисленных слуг и не менее многочисленного гарема, секта развалилась сама. Правда, Бюро стоило немалых трудов отыскать местонахождение пророка, но дальше было все просто – статьи в прессе, выступления деятелей церкви и психологов. Секта разорилась от многочисленных исков пострадавших и благополучно прекратила свое существование.

Все это было познавательно, но не давало Сандерсу ничего.

Тренажерные залы на корабле были оборудованы по последнему слову техники, в чем Сандерс убедился утром. Он пришел пораньше, чтобы позаниматься в одиночестве, основательно размялся, пробежал пять километров в голограмме девственного леса, поработал с силовыми тренажерами и перешел в зал с повышенным тяготением. Поставив 3G, он отработал защитные связки и уже приступил к атакующим, когда увидел, как в общем зале появилась Абигайль Клейн.

На ней был зеленый спортивный костюм с желтыми вставками на груди, что очень шло к ее рыжим волосам. Сняв куртку, она взошла на беговую дорожку и тут заметила Сандерса. Помедлив, мисс Клейн направилась к нему. Выругавшись, он переключил силу тяжести на полтора G и принялся, старательно пыхтя, вяло отрабатывать бой с тенью. Благо после пятнадцати минут работы в тройной силе тяжести дыхание и вправду было немного сбито, а кожа покрылась потом.

– Доброе утро, Абигайль, – поприветствовал ее Сандерс, чуть задыхаясь.

– Здравствуйте. – Царственным движением она чуть склонила голову. – Если вам не трудно, наедине называйте меня мисс Клейн. – Она посмотрела на датчик тяжести и криво усмехнулась: – Не надорветесь, агент Сандерс? В ваши годы лучше отдавать предпочтение тихим настольным играм.

«Вот мерзавка», – подумал он.

– Не… такие уж… и большие годы, – запинаясь, будто от прилагаемых усилий, ответил он, продолжая ставить блоки и проводить удары по воображаемому противнику.

– У нас год за два идет, а то и за три. На вашем месте я бы не расставалась с носимым медблоком, агент. – Гордо подняв голову, она вернулась в общий зал, куда уже начали подтягиваться другие пассажиры из числа предпочитавших утреннюю разминку чашке кофе или бокалу пива.

Настроение было испорчено, и Сандерс, быстро закончив тренировку, принял душ и вернулся в каюту. Делать было решительно нечего. Он подумал было, что хорошо бы снять какую-нибудь симпатичную туристку, однако «легенда» связывала его по рукам и ногам, несмотря на то что напарница ясно дала понять, что не желает проводить время в его обществе. Послонявшись по палубам, он зашел в «звездный сад». Впечатление было и в самом деле удивительное: стены и потолок то ли и впрямь были прозрачны, то ли на них просто проецировались участки звездного неба – он так и не понял, но деревья и кустарники, некоторые из них были в цветении, смотрелись весьма необычно в окружении холодных крупных звезд. Он поискал знакомые созвездия, полюбовался цветущими сливами, но находиться здесь в одиночестве было еще тоскливей, чем в каюте.

Вернувшись в каюту, Сандерс вновь включил ноутбук и привычным движением кликнул по иконке в левом верхнем углу экрана. Последовавшая реакция заставила его замереть на месте. В нижнем левом углу заставки нарисовалось небольшое окошко, из которого выглянула ехидная рожица и гнусно ухмыльнулась. Сандерс растянул губы в глупой улыбке, потом вывел рамку пароля, закрыл систему и вновь вошел под паролем «Laky». Пару мгновений он любовался грудастой красоткой, являвшейся заставкой рабочего стола в этом режиме, а затем щелкнул по иконке с изображением ноты ля и, мурлыкая себе под нос, двинулся в душ. Открыв воду, он закрыл глаза и шагнул под тугие струи. Выйдя из душа, он бросил быстрый взгляд на экран, хмыкнул и, быстро выключив комп, покинул каюту. Нужно было срочно привести в порядок мысли…

Бармен встретил его как старого знакомого. Сандерс заказал аперитив, что было вполне объяснимо – приближалось время обеда, а ему требовался транквилизатор. Мысли вернулись к произошедшему в каюте. Систему контроля доступа класса N+ он установил на свой комп два года назад. Другой, может быть, назвал бы это паранойей, ну какому идиоту придет в голову банально «ломать» защищенный комп? Применение же специальных методов проникновения и считывания информации требовало времени и специальной аппаратуры. Так что программы N+ считались скорее забавой, чем вещью действительно необходимой. И вот сегодня Сандерс обнаружил, что за то время, пока он отсутствовал, кто-то порылся в его ноутбуке. Причем ни одна из других защитных программ ничего не зафиксировала, только простенькая N+, которую на свои компы ставят разве что двенадцатилетние соплячки, надеющиеся подобным образом скрыть от бдительных мамаш свои девичьи дневники…

Услышав знакомый голос, Сандерс повернулся на вращающемся табурете. Великолепная Абигайль Клейн в сопровождении двух молодых людей усаживалась за столик. Один из мужчин поднял руку, привлекая внимание бармена, увидел Сандерса и что-то сказал Абигайль. Лицо у той сделалось высокомерным с налетом брезгливости, и она что-то резко ответила молодому человеку. Сандерс рассеянно отвернулся. Ему было не до этой девочки, изо всех сил изображающей из себя женский вариант Джеймса Бонда, очередную двести там какую-то серию о похождениях которого как раз на этой неделе шумно презентовали по всему Содружеству. Черт, неужели их раскусили? Но это означало, что утечка идет с самого верха… Сандерс зло скрипнул зубами, но тут же опомнился. Что еще за паника? Неужели присутствие этой юной особы так выбило его из колеи, что он готов потерять контроль? Он пару мгновений рассматривал вопрос, не отозвать ли мисс Клейн в сторонку и не обрадовать ли ее неприятной новостью, но затем отбросил эту мысль. Эта девочка ничем не могла ему помочь. А вот помешать – всегда пожалуйста. Сандерс вздохнул, залпом допил аперитив и направился к выходу. Проходя мимо столика, он приветливо кивнул сидящим. Молодые люди ответили достаточно небрежно, что можно было понять – ведь мисс Клейн явно сообщила им что-то не очень приятное про коллегу. Сама Абигайль сделала вид, что не заметила напарника.

– …как видите – проблемы с алкоголем, что характерно для большинства стареющих неудачников, – услышал он обрывок ее фразы за спиной.

«Проблемы с алкоголем? Что ж, это может пригодиться», – подумал Сандерс.

Вечером, перед сном, он наведался в бар и купил две бутылки виски, постаравшись сделать так, чтобы посетители его запомнили. Это было несложно – он громко поспорил с барменом, чем лучше надраться: ликерами и коньяком или пивом под водку. С утра, тщательно проверив каюту на предмет «жучков», Сандерс выпил две рюмки виски, а бутылку опорожнил в умывальник и подмигнул своему отражению.

– Стало быть, у меня проблемы с алкоголем, агент Клейн? – спросил он у зеркала. – Ну что ж, пусть все так и думают.

Бриться он не стал, а вместо этого пошел в бассейн.

Семейство магдебуржцев чинно рассекало двадцатипятиметровую гладь, в углу на мелководье резвились два сына ниппонского консула. Два поклонника мисс Клейн, прервав заплыв наперегонки, с интересом уставились на него. Сандерс решительно направился к трехметровому трамплину, раскачался, толкнулся что было сил и с удалым гиканьем обрушился в воду. Дыхание от удара перехватило, и он вынырнул, шумно отплевываясь и отчаянно колотя руками по воде. Запах свежевыпитого виски разнесся над водой – чета маг-дебуржцев с каменными лицами поспешила отплыть подальше. Сандерс хлебнул воды, закашлялся, и тут его подхватили две пары крепких рук. Молодые люди доставили его к бортику и помогли выбраться.

– Так и утонуть недолго, – прокомментировал один.

– Если пьете с утра, то хотя бы закусывайте, – поддержал его второй.

Сандерс огорченно махнул рукой и поплелся в душ.

Весь день он или сидел в каюте, или шлялся по кораблю, заглядывая на все палубы, приставая к пассажирам с дружелюбно-пьяными расспросами и витиевато и длинно рассуждая на любые темы, в которых собеседники были заинтересованы. Время от времени он не забывал заглядывать в бар и выпивать рюмку-другую. Под вечер, сидя на вращающемся табурете, он увидел Абигайль в сопровождении поклонников, развернулся, помахал ей рукой и на весь бар поприветствовал ее. Мисс Клейн кивнула с кислой миной.

Сандерс вновь купил пару бутылок и несколько сандвичей – есть хотелось неимоверно, поскольку обед и ужин он игнорировал. Не сказать, что он был действительно навеселе, – странные изменения в организме, произошедшие после посещения Хлайба, сказались и на этом, и он теперь сам не знал, сколько ему надо выпить для того, чтобы опьянеть, но легкую эйфорию он чувствовал. Забрав виски и пакет с сандвичами, Сандерс, пошатываясь, направился к выходу, цепляясь за стулья и столики.

– …как я и говорила. Ну, главный это долго терпеть не станет – журналистика предполагает трезвость хотя бы иногда, – услышал он и порадовался, что спектакль удался, а заодно и тому, что мисс Клейн работала по «легенде».

– А вот утром в бассейне… – Молодые люди наперебой стали вываливать на нее новости о его похождениях.

Следующий день прошел все в том же «пьяном угаре», и по взглядам напарницы, изредка попадавшей в поле зрения, он понял, что объяснение неизбежно и его следует ожидать в ближайшее время.

Сандерс перенес постельные принадлежности в холл, разложил на диване, словно он спал здесь, разбросал по комнате пустые бутылки и остатки сандвичей и в завершение тяпнул рюмку и окропил постель виски. С удовлетворением оглядевшись, он решил, что декорации готовы и осталось только дождаться выхода актеров, хотя как режиссер он мог и поторопить события. Закурив огрызок сигары, он вышел в коридор и решительно постучал в дверь мисс Клейн.

– Дорогая! – воззвал Сандерс. – Не пора ли нам объясниться?

Через несколько секунд дверь отворилась. На Абигайль было черное струящееся платье, закрывавшее ее от шеи до пяток, что компенсировалось тем, как оно выгодно облегало ее фигуру. Нитка азалийского бирюзового жемчуга прекрасно гармонировала с ее выразительными глазами. За ее спиной Сандерс разглядел в креслах в холле ее постоянных спутников, также одетых в вечерние костюмы, и решил, что это хорошо, что они вдвоем, – значит, ни один не добился ее расположения.

– Ричард, возьми себя в руки, – сказала она, играя роль коллеги и, возможно, бывшей любовницы, хотя по ее лицу Сандерс видел, что с ее язычка готовы сорваться совсем другие слова, – ты ведешь себя недопустимо!

– Я? – Сандерс выпучил глаза, ошеломленный таким нелепым обвинением. – Это я веду себя недопустимо? Это я, что ли, позволяю увиваться за собой каким-то хлыщам на виду у всех? Ты порочишь доброе имя нашего издания, дорогая! И куда это ты собралась, позволь спросить?

– Вы все-таки выбирайте выражения, – послышался голос одного из молодых людей, брюнета с тонкими усиками и чересчур ровным пробором.

– А тебя не спрашивают! – рявкнул Сандерс, заглядывая в холл через плечо Абигайль и тыча в сторону брюнета окурком.

– Сегодня празднуется пересечение девятнадцатой параллели, – едва сдерживаясь, сказала мисс Клейн, – а тебе лучше проспаться.

Прежде чем она захлопнула дверь, Сандерс успел увидеть, как брюнет направился к нему.

Насвистывая, он вернулся в номер. Ждать пришлось недолго, хотя он думал, что Абигайль удержит парня от выяснения отношений.

В номер требовательно постучали. Сандерс распахнул дверь.

– Я требую, чтобы вы… – начал с порога брюнет.

Сандерс прервал его монолог – не вынимая сигару изо рта, он с маху приложил кулак в глаз брюнету. Не слишком сильно, чтобы тот не потерял сознания, но достаточно увесисто.

Парень рухнул на ковровую дорожку, покрывающую пол коридора, а Сандерс захлопнул дверь, пробормотав назидательно:

– Потребовал – получи.

Продолжение последовало незамедлительно: снова стук в дверь. Теперь это был приятель брюнета – крепкий коротышка с ежиком волос на круглой голове и глубоко посаженными глазами на широком простоватом лице. Не говоря ни слова, он развернулся и с порога нанес Сандерсу довольно грамотный удар. Сандерс чуть отклонился – важно было не подставиться слишком явно и не дать себя вырубить – все-таки мисс Клейн (и остальные заинтересованные лица) должна понимать, что агент, даже сильно пьющий, может за себя постоять. Удар пришелся вскользь по носу, коротышка провалился вперед, и Сандерс встречным ударом в подбородок отправил его в нокдаун, после чего снова закрыл дверь. Теперь следовало ожидать выхода главной героини этой маленькой пьесы.

Он как раз отмеривал очередную порцию виски, когда мисс Клейн ураганом ворвалась в номер. Захлопнув дверь, она подлетела к нему. Глаза ее метали молнии, как и положено было в данной ситуации, щеки раскраснелись, и Сандерс отметил, что в возбужденном состоянии она гораздо привлекательнее, чем когда строит из себя царственную особу, снисходящую до подданных лишь из милости.

– Вы сильно пожалеете, агент Сандерс, о своем поведении. Немедленно по прибытии на Киото я пошлю рапорт из посольства…

– Если бы вы знали, сколько раз на меня писали рапорты, моя дорогая Абигайль, вы бы удивились. – Сандерс взял сигару в рот и свободной рукой потрепал мисс Клейн по румяной щечке. – Милая моя девочка, ты…

Он видел ее движение, но мешать ей не входило в его планы.

Она перехватила его ладонь, вывернула, сгибая кисть к предплечью, затем резко дернула его на себя, встречным движением свободной руки опрокидывая на пол. Стакан с виски улетел в одну сторону, окурок сигары в другую, и Сандерс грянулся спиной, надеясь, что она не продолжит связку, вырубив его ударом в горло. Она сдержалась, но, судя по ее глазам, это стоило ей немалых усилий.

– Завтра, если вы еще помните, мы прибываем на Киото, – процедила она, – советую проспаться, иначе мой рапорт будет подкреплен недоумением господина Аридзаши, который, как вы знаете, является партнером председателя Комитета. После этого вы уже точно сможете поставить крест на своей карьере.

Резко повернувшись, она выскочила из номера, хлопнув напоследок дверью.

Сандерс кряхтя поднялся на ноги, потрогал переносицу – вроде не сломана, покрутил шеей, чтобы проверить, все ли цело, затем отыскал стакан и, плеснув на донышко виски, залпом выпил.

– А ничего девочка, – пробормотал он, – неплохая подготовка. Если голову себе не свернет, лет через несколько цены ей не будет.

В окрестностях города Киото, столицы одноименной планеты, посадка челноков, ботов, равно как и других, более крупных космических кораблей была запрещена. Случилось это в незапамятные времена, когда, как гласила легенда, была предпринята попытка свергнуть правящую династию императоров Ниппона, и с тех пор то ли традиция, то ли гипертрофированное чувство ответственности за потомка богини, правящего здесь, поддерживалось неукоснительно.

«Эухения Веласко» зависла на орбите, и пассажиры в ожидании шаттлов могли любоваться планетой из «звездного сада».

Сандерс побрился впервые за трое суток полета, собрал вещи и пошел искать мисс Клейн – он не сомневался, что на Киото их встретит представитель господина Аридзаши, и хотя перед ним разыгрывать легенду было необязательно, лучше будет, если они предстанут перед партнером сенатора Линдера как сплоченная команда. К тому же он не был уверен в том, что в окружении господина Аридзаши его не ожидает еще одна пара заинтересованных глаз. Выпив ставшую непременной рюмку виски – игру следовало продолжать, хотя, может быть, не столь интенсивно, – он отправился на поиски напарницы.

Он нашел ее в компании все тех же молодых людей среди цветущих кустов жасмина. На подбородке коротышки имелась припухлость, и он то и дело двигал челюстью, будто проверяя ее функциональность, брюнет щеголял переливчатым синяком под левым глазом.

– Господа, – начал Сандерс, приближаясь с сокрушенным видом, – позвольте принести извинения за вчерашний инцидент. Если я могу хоть как-то компенсировать неудобства, доставленные…

– Неудобства? – пробормотал брюнет, касаясь синяка. – Весьма обтекаемая формулировка.

– Надо было сдать вас корабельной полиции, – добавил коротышка, – скажите спасибо Абигайль – она не позволила.

– Спасибо, Абигайль, – смиренно промолвил Сандерс. – Господа, а может, мировую? – спросил он, будто внезапно загораясь свежей идеей. – Я угощаю!

– Довольно угощений, Ричард, – процедила мисс Клейн, – к тому же ты, кажется, уже угостился.

– Только в качестве лекарства от головной боли, – успокоил ее Сандерс. – Так как? Принимаете приглашение?

– Нет уж, увольте. С нас хватит вчерашнего, – поддержал мисс Клейн брюнет.

– В таком случае, Абигайль, не стоит ли нам полететь первым шаттлом? Нас, скорее всего, будут встречать.

– Хорошо. Только сейчас оставь нас, ради бога.

Рассыпаясь в извинениях, Сандерс удалился.

Видимо, отдавая дань далекой, оставшейся за миллионы световых лет родине, переселенцы заложили столицу планеты на островах, чем-то напоминавших очертаниями и климатом земную Японию. Крупных островов было пять, и они соединялись через проливы мостами, оборудованными на нескольких уровнях как для движения пассажирского транспорта, так и для пешеходов – ниппонцы были фанатиками активного отдыха и прогуливаться по нависшим над морем мостам стало у них почти национальной традицией.

Космопорт был вполне современный, к приземлившемуся челноку скользнула движущаяся дорожка, накрытая пластиком – на улице шел дождь. Таможенные формальности прошли почти без задержки – офицеры работали быстро, но тщательно. Абигайль на этот раз сама несла багаж – Сандерс не решился предложить помощь, а с молодыми людьми она простилась еще на корабле – они остались ожидать следующий челнок.

На выходе с терминала к ним подошел высокий худой ниппонец и, скалясь в вежливой улыбке, спросил, не они ли мисс Клейн и мистер Сандерс. Абигайль подтвердила, что это именно они и есть, полагая, что это секретарь господина Аридзаши. Однако мужчина поклонился в пояс, как это принято у ниппонцев, и снова оскалился:

– Я – Сиичи Аридзаши. Добро пожаловать на Киото, господа.

На вид ему было лет сорок – сорок пять, в черных, коротко подстриженных волосах едва пробивалась седина, однако, отправляясь на задание, Сандерс навел справки и выяснил, что ему шестьдесят семь лет. Только приглядевшись, можно было заметить мелкие морщинки в углах глаз, и сами глаза были выцветшими и будто усталыми от жизни.

Господин Аридзаши обернулся и махнул кому-то рукой. К ним подбежал молодой человек, поклонился еще ниже, чем сам Аридзаши, и, подхватив багаж, скрылся в толпе.

– Прошу, господа. – Аридзаши плавно повел рукой, приглашая следовать за собой.

Космопорт кишел туристами, служащими таможни, носильщиками – ниппонцы, во всяком случае здесь, в столице, не признавали киберов.

Пробравшись сквозь толпу, они вышли к стоянке глидеров. Впрочем, усевшись на заднее сиденье рядом с мисс Клейн, Сандерс понял, что от машины осталось одно название. Она плыла над дорогой на высоте не более метра, а господин Аридзаши в ответ на недоумение Сандерса сказал, что воздушное пространство над столицей открыто для передвижения только полиции, медицинским службам и, конечно, членам императорской фамилии.