Текст книги "Шпион (СИ)"

Автор книги: Роман Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Возможно. Как я смогу вас найти?

– У меня конторка частного сыска на Хейли-стрит. Дом тридцать два.

– Может еще по рюмочке?

– Благодарю. Извините за беспокойство, мистер Мельбурн. Пожалуй, я лучше пойду.

– Тогда всего доброго!

– И вам удачи!

Я наблюдал в окно, как вслед за сыщиком вышел молодчик из соседнего подъезда. Возле перекрестка они уже шагали рядом и о чем-то оживлено беседовали. Все же Адамсон – мутный тип и отличный сыщик. И знает наверняка больше, чем говорит. Если он захочет копнуть глубже, то очень многое прояснится… Возможно лучше и вправду нанять Адамсона работать на себя.

Но больше всего меня сейчас беспокоил дядюшка Ричардсон. Может он успокоится, узнав, что часть наследства я передал его дочери, а может и нет. Похоже вредный старикан и вправду что-то подозревает…

Линда пришла в особняк ровно в восемь утра. Она поздоровалась и сразу набросила фартук, собираясь заняться грязной посудой.

– Линда, вчера по дороге я прикупил фрукты и шоколад.

Я протянул бумажный пакет.

– Возьми, это гостинец для Джека.

Эльза неуверенно прижала пакет к груди:

– Благодарю, мистер Мельбурн.

Я заметил, как вспыхнул румянец на щеках Линды. Она осторожно положила пакет на краешек стола.

Когда я обувался, служанка подошла и тихо произнесла:

– Мистер Мельбурн… я знаю что вы женат, но я могла бы иногда оставаться на ночь…–Эльза застенчиво опустила глаза.

– Этого совсем не требуется, девочка…– улыбнулся я.

– Хорошего вам дня, мистер Мельбурн!

– И тебе, Эльза…

По дороге на службу я понял, что сделал небольшую промашку. В

Англии не приняты неофициальные подарки между господствующим классом и прислугой. Эльза подумала, что она должна обязательно расплатиться за подарок, хоть каким-то образом. Бедная наивная девочка…

В Управлении я сразу отправился к шефу. Полковник Гленвард. выглядел слегка уставшим.

– Вы сегодня не выспались, полковник Гленвард?

– Скажу честно, я прикорнул только под утро, на пару часов. Эти сутки выдались тяжеловатыми.

– Так что решили?

Полковник достал из стола бумаги:

– Пришлось подключить множество влиятельных лиц. В общем, решили действовать следующим образом. Майкла Броуди завтра депортируют в Австралию. Сейчас вы едете с одним из агентов Секретной службы в Хоунси, и Броуди рассказывает все, что знает о покушении на королеву Викторию. Теперь у него два варианта. Если он не соврал и покушение действительно состоится 24 мая – его ждет вид на жительство в Австралии. Если он нас надул – то будет отбывать срок в австралийской тюрьме. Кстати, там куда хуже условия, чем у нас…

– Как вам в такой короткий срок удалось решить этот вопрос?

– Благодаря главе Секретной службы, сэру Джеймсу Генри. Это удивительный и проницательный человек. Как-нибудь я вас обязательно познакомлю…

Глава 9

Майкл Броуди произнес только три слова: холм Конституции, полдень. Этого было вполне достаточно, чтобы сегодня же поднять на уши все Британские спецслужбы. Пять лет назад, в 1849 году, на королеву Викторию уже было покушение, и как раз тоже у холма Конституции. Похоже в этот раз террористы решили действовать наверняка.

Майкла Броуди освободили из тюрьмы. Вся процедура заняла не более получаса. Перед тем как сесть в повозку, Броуди подошел и тихо произнес:

– Джеймс, ты и я – хищники. Нам всегда нужна свежая кровь. Думаю в Австралии я вскоре стану королем преступного мира. Ну а тебе желаю спасти нашу королеву и поймать этих террористов!

Когда возвращались в Лондон, я тщательно размышлял вовсе не о предстоящем покушении, а как найти ученого Добсона, специалиста по подлодкам, и попытаться его завербовать. Может и вправду попросить полковника Гленварда познакомить меня с Джеймсом Генри? Впрочем начальнику Секретной службы сейчас и так хватает забот. Попробую решить этот вопрос после Дня рождения королевы…

Я был доволен, что избавился от Майкла Броуди. Теперь у меня точно нет врагов за спиной, за исключением разве только дядюшки Ричардсона.

Чуть позже я вытащу из тюрьмы и Сэма, он еще может пригодиться…

Когда я вернулся в Управление, нас с напарником вызвал полковник Гленвард.

– Капитан Мельбурн, как продвигаются ваши дела с польским языком?

– Уже понимаю много слов, но произношение пока отвратительное.

– Это плохо. У нас нет времени на дальнейшее обучение. Похоже вам придется играть роль молчуна…– печально вздохнул полковник.– Послезавтра, 24 мая, большой праздник в Лондоне. Мы тоже будем участвовать в оцеплении и стоять на опасных участках улиц. Конечно же в гражданской одежде, но оружие я вам все же выдам. 25 мая вам придется покинуть Лондон. Вы едете в Вену. Давайте подойдем к карте…

Полковник взял длинный карандаш. Показал Вену и спустился чуть ниже, в Валахию.

– В настоящее время русские пытаются окружить крепость Силистрию. Царь Николай приказал взять крепость любой ценой, даже невзирая на потери. В Силистрии сосредоточены османские войска и много гражданских. Это важная стратегическая точка. Запасов продовольствия в крепости хватит еще на пару месяцев, но русские подвозят много пушек. Если Силистрия падет – обрушиться фронт на Дунае, что приведет к большой катастрофе!

– Вы хотите отправить нас в Силистрию? – спросил майор Барк.

– Нет. В крепость уже отправили две группы. Вы поедете в Вену. Сейчас австрийцы и турки ведут сложные переговоры, от которых зависит дальнейшее развитие войны в Европе. Но австрийские промышленники тайно ведут переговоры с русскими о предоставлении оружия. Как вы знаете, в российской армии большой дефицит винтовок. Пруссия подписала нейтралитет и отказалась помогать царю Николаю. Однако Карл Воннегут, австрийский промышленник, тайно встречался с графом Орловым еще в январе, речь шла о продаже ста пятидесяти тысяч нарезных винтовок.

– Но ведь австрийская армия сейчас мобилизуется. Им самим нужны винтовки,– удивился майор Барк.

– Карл Воннегут – настоящий пройдоха. Он был близким другом отца Франца-Иосифа. Королю наверняка докладывают о тайных сделках промышленника, но он никак не может удержать Воннегута в узде… Кроме того, Карл Воннегут не только промышляет продажей оружия. Он водит дружбу с венгерскими оппозиционерами, а политический взрыв внутри Австрии – чреват изменением внешней политики во всей Восточной Европе. Лично я симпатизирую молодому королю Австрии. Он готов в любую минуту объявить в стране полицейский террор, чтобы удержать власть. Как говорится, пятнадцать дней террора – пятнадцать лет спокойствия…

Полковник Гленвард привстал и нараспашку приоткрыл окно. Достал из стола трубку и слегка продув, поджег и закурил.

– В Вене вы будете представлять польских промышленников. Вам нужно осмотреться и надавить на Карла Воннегута. По приезду с вами свяжется наш человек. У него уже есть стратегический план.

– Сэр, что значит надавить? – поинтересовался я.

– Капитан Мельбурн, я имел в виду психологическое давление. Шантаж, провокация, подлог. Но если придется… сами все понимаете. Это не торговая компания, где единственный риск – убытки. Военным иногда приходится действовать жестко. А решения или промедление одного человека, даже такого, как Карл Воннегут – могут стоить больших последствий в будущем. Мы заранее должны все просчитать. На несколько шагов. И если Карл Воннегут действительно ведет переговоры с русскими, возможно придется пойти и на большее, чем шантаж.

– Вы имеете в виду физическое устранение Карла Воннегута?

Полковник затянулся и выпустил дым колечком.

– Именно это я и имел в виду, капитан Мельбурн…

Вечером я отправил зашифрованное письмо Редклифу, что мне нужны контакты в Вене. Я точно знал, что в Австрии тоже имеется наша резидентура. Сто пятьдесят тысяч винтовок – это вовсе не иголка в стогу сена. Это оружие точно не должно достаться англичанам…

С самого утра 24 мая все лондонские спецслужбы были на взводе. Повсюду виднелись темно-синие кителя констеблей, я даже не представляю, сколько агентов сейчас нагнали на улицы переодетых, как и мы, в гражданскую одежду. Весь город украшали флаги и воздушные шары. Хотя сегодня среда, по всей Англии объявили праздничный выходной день.

Я и майор Барк дежурили на перекрестке, недалеко от холма Конституции. Нам действительно выдали оружие, на случай непредвиденных обстоятельств. В семь часов вечера королева давала праздничный бал в Букингемском дворце. Но не для всех. Элизабет написала в письме, что прибудет в Лондон сегодня в полдень. Конечно же Элизабет в списке приглашенных, вместе со мной. Я попросил служанку дождаться супругу и сообщить, что до четырех я точно буду на службе.

Наверняка ни королеву Викторию, ни ее супруга Альберта не предупредили о готовящемся покушении, чтобы лишний раз не волновать. Но Майкл Броуди точно не мог слить ложную информацию, он прекрасно осознавал, чем это грозит.

Полковник Гленвард утром шепнул, что Секретная служба уже вычислила почти всех членов «Новой Англии». Сегодня грядет ночь больших арестов. Планируют задержать сразу всех членов партии социалистов и их главарей.

На часах было почти двенадцать. Майор Барк, разодетый в черный сюртук, равнодушно рассматривал круглую тумбу-афишу. Он нагнулся прочитать надписи внизу и из-за полов фрака показалась черная рукоятка кольта.

– Томас, едут! – предупредил я.

С холма спускались четверо разодетых кавалергардов в красных парадных мундирах и длинных алебардах наперевес. Затем следовал королевский экипаж. Шестерка белых породистых лошадей, с вплетенными голубыми ленточками в гривах. На козлах огромный кучер в цилиндре и фраке. В открытой карете без верха сидела королева Виктория в нежно-розовом длинном платье. Она привстала, придерживаясь за поручни. Толпа с левой стороны улицы приветствовала королеву восторженными возгласами и Виктория приветливо взмахнула рукой. Возле королевы сидел супруг Альберт, в голубом полувоенном камзоле и цилиндре. Арка сверху кареты струилась цветами и яркими лентами. Замыкали праздничный кортеж еще шестеро кавалергардов.

Экипаж уже спустился с холма Конституции и медленно приближался к перекрестку.

– Подойдем ближе,– предложил я напарнику, вычислив траекторию движения кортежа.

Когда мы перешли улицу, кавалергарды уже подъехали.

Королева приказала кучеру остановится. Она оказалась невысокого роста и довольно миловидная. Королева Виктория хотела выйти к толпе горожан, как это часто происходит во время больших праздников. Великие мира сего совершенно не подозревают, что их не только любят, но часть населения просто безумно ненавидит, это еще не говоря о проценте фанатиков и психически больных, которые могут стрелять в британскую королеву даже просто ради мимолетной славы…

И все же праздничный кортеж отъехал от холма Конституции почти на пол мили. Неужели Майкл Броуди прогнал порожняк? Мы с Томасом внимательно всматривались в толпу. Пока никого подозрительного. Горожане приоделись по-праздничному, особенно молодые барышни щеголяли модными нарядами. Одной из особенностей английской моды были высокие стойки, жабо и платья-песочные часы с широкими пышными рукавами, особенно стильно такие платья сидели на худеньких девушках.

По периметру выстроились не меньше пятнадцати констеблей, да и среди горожан наверняка немало агентов. Когда экипаж остановился, выпрыгнул принц Альберт и подал руку королеве.

В этот момент раздался мощный взрыв на другой стороне улицы. Круглую тумбу-афишу разнесло на куски и повалил черный дым. Послышались пронзительные крики, несколько прохожих попадали и уже корчились на мостовой. Я заметил бледное лицо мужчины, который держался за окровавленную ногу. Рядом кричала женщина. Три констебля и люди из толпы бросились на помощь.

И тут я увидел черноволосого парня, который резко выхватил из сюртука пистолет. Он находился всего в десяти шагах от королевы. Кавалергарды во время взрыва мгновенно спешились и плотно окружили королевский экипаж. Все гвардейцы не ниже шести с половиной футов. Парень все же выстрелил и угодил в плечо одному из кавалергардов. К стрелку бросились два крепыша из толпы. Парень развернулся и рванул сквозь толпу. Он размахивал пистолетом и истошно кричал:

– Дорогу!

Я бросился следом. Томас мгновенно все понял и побежал чуть наперерез. Кроме нас, за парнем рванули еще трое «топтунов» в гражданском.

Стрелок оказался невероятно проворным. Он будто нож в масле прорезал толпу и прыгнул на бричку, припаркованную за углом. Томас выбежал из подворотни, выхватывая кольт. Но извозчик в бричке лихо объехал Томаса и вскоре нырнул в соседнюю арку. Троица агентов бросилась следом. Я увидел неподалеку свободный шарабан и прыгнул на козлы, взмахнув вожжами. Томас запрыгнул уже на ходу. Он оказался хорошо физически подготовлен.

Я сразу же направил лошадей в арку. Как и ожидалось, это был сквозной двор. Три агента в штатском уже поняли, что попали впросак и догнать бричку не получится. Однако на шарабане больше не было места, и мы помчались ко второй арке. Когда выскочили из двора, оказались на широкой улице.

– Вон они! – заорал Томас.

Бричка мчала почти в четырехстах ярдах от нас. Преступники направлялись к мосту через Темзу, чтобы затеряться в нижних кварталах. Я подгонял лошадку, даже сбил фанерные лотки с фруктами, но мы ни чуть не приблизились к беглецам.

– Если пересекут мост, точно уйдут! Отойди, Джеймс!– Томас оттолкнул меня и выхватил вожжи.

Вскоре напарник неожиданно свернул на небольшую улицу.

– Мы потеряем их! – заорал я.

– Заткнись!

Я вспомнил что Томас местный и наверняка знает все улицы Лондона. Мы проехали через узкий проулок, чуть не сбили пожилого бродягу, а когда через пять минут выскочили на другую улицу, навстречу неслась бричка с беглецами. Томас смело направил шарабан на таран. Кони в бричке заржали и резко ушли влево. Стрелок от резкого поворота вылетел с повозки в палисадник у дома. Вскоре бричка остановилась у стены и юноша-извозчик бросился во двор. Томас тоже остановил шарабан. Мы спрыгнули и подбежали к палисаднику. Стрелок во время падения ударился головой об острый железный парапет и ему раскроило череп. В волосах пузырилась кроваво-белая пена. Он был уже мертв. Я брезгливо отвернулся.

– Бежим за вторым! – окликнул Томас.

Двор, куда забежал извозчик, оказался глухим. В трехэтажном доме всего два подъезда. Я понял, что беглец наверняка хочет уйти через чердак. Соседние дома стояли очень близко. Томас кивнул:

– Ты в ближний подъезд, я в дальний! Будь внимателен, он может быть вооружен!

Когда я поднялся наверх, на площадке третьего этажа сидел испуганный худощавый юноша и дрожал как осиновый лист. Чердачный люк оказался закрыт на большой амбарный замок.

– Добегался? – я вытащил кольт.

Похоже беглец был безоружен, он заблеял как овца:

– Прошу, не убивайте!

Я быстро обыскал юношу и выволок на улицу. Во двор уже вбегали трое констеблей.

Королева Виктория отменила бал в Букингемском дворце после покушения. Элизабет расстроилась и решила сегодня поужинать у мамы. Миссис Гамильтон пока еще жила в Лондоне и собиралась переехать в Вуд-Холл только в начале июня.

Я проводил Элизабет и отправился на службу. Мне и майору Барку приказали привести себя в порядок и к шести вечера прибыть в Управление. Полковник Гленвард намекнул, что в Управление сегодня прибудет кто-то важный.

Я прибыл без десяти шесть. Томас уже ждал у входа и слегка нервничал. Перед входом в Управление стояли два экипажа и четыре рослых гвардейца.

В холле дежурили еще два гвардейца и капитан почетного эскорта. Офицер осмотрел нас и быстро спросил:

– Майор Барк и капитан Мельбурн?

Мы кивнули и вытащили документы.

Капитан тщательно проверил документы:

– Прошу наверх!

В кабинете находился полковник Гленвард и премьер министр Абердин-Гамильтон. Они стояли у окна. В кресле сидел принц-консорт Альберт. Когда мы вошли, принц привстал:

– Друзья мои, к сожалению, королеве Виктории сейчас немного нездоровится. Она попросила меня от всей души поблагодарить вас за мужество, проявленное сегодня у холма Конституции.

Принц-консорт подошел и протянул руку Томасу.

– Майор Барк! От себя и королевы благодарю вас за проявленное мужество!

– Слава королеве Виктории!

– Капитан Мельбурн…– Альберт пожал мне руку.– Я слышал бывший премьер-министр, покойный лорд Мельбурн, был вашим дальним родственником.

– Да, ваше королевское высочество.

– Лорд Мельбурн был другом и покровителем королевы. Я рад, что вы с честью выполняете свой долг Британии. Благодарю за мужество…

– Слава королеве Виктории!

Мне показалось, что принц-консорт слегка нервничает, но все же старается это скрыть. Похоже Секретная служба и вправду не уведомила заранее, что готовится покушение, иначе как еще объяснить поведение супруга королевы…

Премьер-министр молча пожал нам руки и кивнул полковнику:

– А все же ваши пошустрее оказались, чем Секретная служба… жаль что стрелка взять живым не удалось.

Полковник Гленвард кивнул:

– Да здравствует Британия и великая королева Виктория!

– Майор Барк и капитан Мельбурн, теперь вы навсегда внесли свои имена в историю Британии!– произнес принц-консорт.– Полковник Гленвард, распорядитесь выдать премию по сто фунтов этим мужественным офицерам.

– Будет исполнено, ваше королевское высочество!

Когда принц-консорт и премьер министр уехали, полковник Гленвард усмехнулся:

– Однако и вправду утерли мы нос Секретной службе… Боюсь, как бы вы теперь не попали в черный список Джеймса Генри…

– Мы же не виноваты, что агенты Секретной службы сегодня оказались такими лопухами…– пробурчал Томас Барк.

– Сегодня можете отдыхать. Разрешаю даже надраться в стельку…– улыбнулся полковник.– Но не забывайте о завтрашней поездке…

Вечером мы с Элизабет гуляли по Лондону. Уже стемнело, однако на улице горели газовые фонари. Попадалось много пьяных, но я не видел ни одной драки. Да и полицейские старались сегодня никого не задерживать. У лондонцев неожиданно оказался двойной праздник. День рождения правительницы Британии и неудачное покушение на холме Конституции – которое можно считать вторым Днем рождения королевы Виктории.

Пабам и ресторанам разрешили работать до двух ночи, хотя обычно увеселительные заведения закрывались в одиннадцать.

– Джеймс, почему ты ни разу не приехал за эти две недели? – строго спросила Элизабет.

– У меня не было выходных. Я даже хотел взять небольшой отпуск…

– Мне не нравится твоя молодая служанка Линда. Уволь ее и найми другую.

– Почему не нравится?

– По ее глазам видно, что она хочет мужской ласки…

– Элизабет, неужели ты думаешь, что я опущусь до связи с прислугой?

Супруга сегодня явно не в духе. Неужели она так расстроилась из-за отмены бала?

– Ты видел сегодня королеву?

– Только мельком в полдень. В Управление приезжал принц-консорт и поблагодарил нас за мужество… Он сказал, что королеве слегка нездоровится.

– Королева Виктория – впечатлительная натура. Однако почему именно ты помчался за этим стрелком?

– Не только я. За стрелком побежали несколько человек…

– Я видела сегодня дядю Джорджа. Он все рассказал. Вы с напарником бросились в погоню на шарабане. Стрелок погиб, упав с повозки. А ты задержал его подельника в подъезде. Джеймс, ты ведешь себя как уличный мальчишка! А если бы этот бандит выстрелил в тебя в подъезде…

– Это был испуганный юноша. Его самого трясло как щенка…

– Прошу, больше так не рискуй. Пора уже остепенится. Тебе скоро тридцать два…

Мы остановились посреди аллеи и Элизабет внимательно посмотрела мне в глаза:

– Джеймс, я давно хотела тебе сказать… я хочу ребенка… Позавчера я была у доктора Гилфорда Дадли. Он сказал что для зачатия полезно двухнедельное воздержание… сегодня я подарю тебе волшебную ночь!

Ночь и вправду оказалась волшебной. Мы почти не спали. Только под утро я на часок прикорнул, и утром чувствовал себя как выжатый лимон. Элизабет немного смягчила свой нрав и даже разрешила пока не увольнять Линду.

Пришлось соврать Элизабет, что на три недели я уезжаю по служебным делам в Париж. Мне не хотелось говорить, что я отправляюсь в Восточную Европу. После завтрака мы попрощались. Элизабет возвращалась в Вуд-Холл, а я поехал на Лондонскую пристань.

Майор Барк уже поджидал меня с большим походным чемоданом.

Он кивнул на пассажирский пароход «Таиф».

– Ну что, Джеймс, как настроение? Я вижу ты сегодня не выспался?

– Ничего, в пути еще отосплюсь.

Томас посмотрел на часы:

– Ну что же, пора. Пойдем занимать места. Через сорок минут пароход уже отходит…

Глава 10

Профессор Зинберг уже вторую неделю жил в небольшом уютном городке Шербур, на севере Франции. Из окна квартиры открывался прекрасный вид на побережье и бескрайние морские просторы. Чтобы соседи не мешали, Зинберг снял обе квартиры на втором этаже, к тому же вход в его жилье был отдельный, по лестнице с улицы. Через полгода профессор решил переехать в Париж. Как только слегка утихнут эти страсти с Восточной войной, можно снова возобновить научную деятельность и открыть собственную лабораторию. Он уже сделал достаточно научных открытий, и точно знал, что его легко примут в Парижский Научный совет. Только никаких больше военных разработок. Зря он вообще связался с проектами для Королевского флота.

Уже несколько дней профессор наслаждался отдыхом. После обеда он прогуливался вдоль линии прибоя, любуясь на живописные места и юных купальщиц. Сегодня Зинберг посетил книжную лавку и приобрел редкую книгу, где описывались удивительные опыты Майкла Фарадея. Кудрявый продавец-еврей даже сделал хорошую скидку. Когда Зинберг вышел из лавки, его неожиданно окликнул крепкий высокий человек в сером джемпере:

– Профессор Зинберг!

Профессор вздрогнул и остановился, пугливо прижимая книгу к груди. Он сразу же узнал этого человека. Полковник Маклоу из Британской Секретной службы.

Полковник показал на извилистую дорожку вдоль кустарников, которая спускалась к городскому пруду.

– Сегодня великолепный денек. Давайте пройдемся и поговорим…

Однако профессор заартачился:

– Оставьте меня в покое! Я не хочу больше иметь с вами ничего общего!

На другой стороне улицы проходили два рослых жандарма, которые быстро посмотрели в их сторону.

– Тогда присядем на скамейку,– дружелюбно улыбнулся полковник.

Профессор немного подумал и кивнул.

Когда они присели, полковник тихо спросил:

– Итак, профессор Зинберг, чем же вызван ваш срочный переезд во Францию?

– Я ученый. Человек мира. Я могу позволить себе жить где угодно. В Англии, во Франции, да хоть в Сербии…

– А почему не в Пруссии?

Профессор слегка побледнел.

– Послушайте, Зинберг. Мы прекрасно осведомлены о вашем прошлом. О ваших племянницах. Предлагаю вам вернуться в Англию и продолжить работу на правительство Британии. Вас ждет двойной, даже тройной гонорар. Мы выделим вам любую лабораторию. Вскоре вы станете самым высокооплачиваемым и популярным ученым в мире…

– Нет. Я принял окончательное решение и остаюсь во Франции. И никаких больше военных разработок. Никаких кораблей и артиллерии…

– Вы просто закапываете свой талант в землю. Во Франции вам придется все начинать с нуля.

– Оставьте меня в покое и убирайтесь,– сухо ответил профессор.– Иначе я позову жандармов.

– Не горячитесь. Подумайте и все хорошенько взвесьте. Я буду до восьми вечера в гостинице «Южная Звезда».

Профессор медленно привстал:

– Всего хорошего, полковник. Советую вам не ждать до восьми вечера, я уже принял окончательное решение. Так и передайте своему начальству.

– Послушайте. Тогда одолжите еще одну небольшую услугу.

– Что еще?

– Мы точно знаем, что вас шантажировали. Удивительно! Умный взрослый мужчина и поддался на нелепый грязный шантаж…

Зинберг уже хотел развернуться и уйти.

– Послушайте. Да живите вы в своей Франции. Но только окажите нам последнюю услугу. Нам позарез нужен этот человек.

Зинберг застыл на месте:

– Так чем я могу помочь?

– Мне сообщили, что у вас исключительная зрительная память, к тому же вы неплохо рисуете. Так нарисуйте человека, который шантажировал вас.

– И вы навсегда оставите меня в покое?

– Да. Мы больше никогда не увидимся.

Полковник извлек из футляра листок и карандаш.

Зинберг снова присел на скамейку. Он взял лист, положил на плотный футляр и через пять минут получился довольно хороший портрет мужчины с умными глазами, слегка продолговатым лицом, длинным носом и тонкой полоской усов.

– Скажите, вы видели его раньше? – спросил полковник.

– Никогда. Думаю ему около сорока. И еще. Он разговаривает с легким акцентом. Это поляк или русский. Я уверен на сто процентов.

Полковник кивнул и вытащил из бумажника золотой франк.

– Возьмите профессор. Купите себе пару девочек и оторвитесь сегодня как следует.

Зинберг удивленно рассматривал франк. Это действительно чистое золото.

Полковник Маклоу привстал и напоследок произнес:

– И все же я буду ждать вас до восьми вечера. Помните, Британия очень добра к своим друзьям, а к врагам – безжалостна.

Вечером Зинберг и вправду захотел девочку. Он отправил юношу-посыльного с запиской в бордель к мадам Дюберже. Без четверти десять в квартиру пришла молодая кудрявая нимфетка, не старше четырнадцати. Девчонка пахла свежестью и ароматом клубничного мыла.

Профессор улыбнулся:

– Как тебя зовут, ангел?

– Жизель.

– Раздевайся.

Девочка быстро стянула широкое платье и оказалась в розовом полупрозрачном пеньюаре и панталонах.

– Я…– Зинберг нетерпеливо сглотнул слюну. В низу живота появилась сладкая истома.– Я хочу чтобы ты привязала мне руки к спинке кровати. Разделась и голенькая потерлась об мой живот… меня это чертовски заводит.

– Я все сделаю, месье…

Девочка привязала руки мужчины к спинке кровати. По ее неловким движениям профессор догадался, что она совершенно неопытна и немного стеснительна.

– Месье, можно я потушу лампу?

– Хорошо.

Девочка потушила лампу на столе. В темноте она разделась, сбросив одежду на пол. Зинберг зажмурился от удовольствия. На миг ему будто послышался шум открывающейся двери, однако профессор точно помнил, что закрылся на цепочку. Зинберг приоткрыл глаза, однако не увидел в темноте прекрасную нимфетку. Сзади накинули на шею удавку.

– Это уже лишнее…– удивленно пробормотал профессор.

В этот миг шею сдавили с нечеловеческой силой. Удавка быстро вгрызлась в плоть. Профессор захрипел, но ничего не мог сделать, руки были привязаны к спинке кровати. Он задыхался, но кто-то неумолимо, железной хваткой сжимал удавку.

Когда профессор обмяк, полковник Маклоу вытер руки платком и положил платок в карман. Он пощупал пульс на запястье профессора – он был уже мертв.

Полковник спрятал удавку в карман и вошел на кухню. Голая девчонка стояла у стены и дрожала как осиновый лист.

– Вы обещали что не тронете меня…

– Возьми деньги на подоконнике,– произнес полковник.

Девчонка обернулась и он тут же ударил ее ребром ладони по шее. Когда девочка начала оседать на пол, полковник подхватил ее и зажав голову, резко свернул шею до характерного щелчка. Он опустил бездыханное тело на пол, прошел в комнату и начал быстро открывать ящики комодов и вытряхивать одежду из шкафа, имитируя ограбление. Из-под шелковой подушечки выпал золотой франк. Полковник поймал на лету монету и сжал в кулаке. После того как в комнате все оказалось перевернуто вверх дном, Маклоу вышел из квартиры и защелкнул двери на замок.

Девчонка видела его лицо, и он не мог оставить ее в живых. Такое иногда случается на заданиях и называется попутные жертвы. Полковник быстрым шагом направился в порт, ровно через час пароход «Марсель» отходил в Англию. В футляре лежал портрет русского агента и теперь Маклоу как хищный зверь шел по следу жертвы…

* * *

Небольшой пароход «Таиф» вез на борту около двух сотен пассажиров. Это был старенький морской трудяга с двумя большими гребными колесами, едва развивавший двенадцать узлов. Такие корабли строили еще в двадцатых годах девятнадцатого века. Однако не прошло и пятнадцати лет, как инженеры и проектировщики стали переходить на винтовые парофрегаты.

Всего несколько лет назад Россия даже заказывала строительство кораблей в Англии. В 1848 году контр-адмирал Корнилов привел из Англии пароходофрегат «Владимир», мощностью 400 лошадиных сил и скоростью 12 узлов. Тогда это считался один из лучших кораблей российского флота. Командующий Черноморского флота адмирал Лазарев считал «Владимир» образцом для постройки последующих пароходов и пытался убедить в обновлении флота Николая I. Однако царь долгое время не понимал важности технического переоснащения кораблей. Николай наверняка не верил, что все же случится война. Или слишком рассчитывал на союзников. Еще в Севастопольском штабе я случайно узнал, что адмирал Михаил Петрович Лазарев за счет строжайшей экономии скудного бюджета все же пытался модернизировать корабли и даже приобретал новые парофрегаты. Адмирал Лазарев, настоящий искренний патриот России умер незадолго до Крымской войны.

Когда мы пересекали Ла-Манш, майор Барк достал из походного чемодана бутылку шотландского виски:

– Джеймс, предлагаю выпить за успешную поездку!

Мы пропустили в каюте по паре стаканчиков и вышли освежиться на палубу. Море было спокойным и где-то вдалеке сливалось с голубым небом и молочными облаками.

Напарник облокотился о борт корабля, всматриваясь вдаль.

– Томас, откуда у тебя этот большой шрам на ладони?– поинтересовался я.– Получил на войне?

– Нет, Джеймс. Эту отметину я получил в тринадцать лет, когда гостил у деда Джейкоба в Уэбсе. У дедушки во дворе всегда было полно живности. Бегали курочки, сзади дома стоял загон для овец, в клетях сидели кролики. Двор охраняла собака Джалина. Однажды утром я вышел из дома и заметил, что Джалина ощенилась, рядом с ней пищали четыре очаровательных маленьких комочка. Дед принес ведро воды и приказал потопить щенят.

«Зачем их топить, дедушка? – возразил я.– Давай лучше раздадим соседям…»

' Сделай это, слюнтяй!'– строго приказал дед.

Мне ничего не оставалось, я не мог ослушаться деда Джейкоба… До сих пор помню пронзительный взгляд Джалины, когда я забирал у нее щенят. Она смотрела на меня с немым укором.

На следующее утро я принес собаке кашу с куриными обрезками, которые она обожала. Джалила неожиданно зарычала и бросилась, вцепившись мне в руку. Хорошо неподалеку находился дед. Он подбежал и быстро отогнал собаку. Дедушка Джейкоб завел меня в дом, обработал и перевязал рану. Мне казалось, что сука прогрызла руку почти до кости. Было невероятно больно. Дед вздохнул, взял со стены ружье и вышел во двор. Через минуту послышался выстрел и короткий собачий визг. Я выглянул в окно. Джалила неподвижно лежала на земле в луже крови. Картечь снесла собаке пол головы.

Вечером я спросил у деда: «Почему Джалила на меня набросилась? Из-за щенят?» Он немного подумал и ответил: ' У животных тоже есть душа и чувства. И они никогда не обманывают. Но собаку, бросившуюся на хозяина – нужно непременно убить, Томас. Это уже не собака, а взбесившийся зверь… Никогда не доверяй тем, кто тебя предает…'