Текст книги "Все о Нострадамусе"

Автор книги: Роман Белоусов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Это покушение было шестым по счету. Оставались еще два, если верить гадалке…

Как наследник Александр совершил поездку по России, не раз бывал в чужих краях. Можно сказать, исколесил всю Европу.

Во время одного такого путешествия он остановился на ночлег в маленьком немецком городке Дармштадте. Ему отвели апартаменты в отеле «Траубе», так как он не захотел ночевать в замке герцога Гессенского, поскольку устал от приемов и визитов и хотел отдохнуть. Однако вечером все же отправился в оперу, где встретился со всей семьей герцога, в том числе с его дочерью Марией. Красота и грация девушки поразили Александра. У нее были великолепные черные волосы, нежный цвет лица и большие голубые, немного навыкате глаза, как говорили в старину, волоокие.

И когда герцог пригласил Александра после спектакля отужинать у него в замке, он с радостью согласился. За столом русский цесаревич не сводил глаз с Марии. С каждой минутой он все более очаровывался ею. В гостинице перед сном сказал двум своим адъютантам: «Вот о ком я мечтал всю жизнь. Я женюсь только на ней».

До этой встречи с Марией цесаревич пережил сильное увлечение фрейлиной Ольгой Калиновской и даже готов был жениться на ней, хотя это означало, что ему пришлось бы отказаться в будущем от престола. Вот почему отец был очень обеспокоен этой блажью сына и поспешил отправить его в заграничную поездку. Когда же Александр написал отцу, что решил жениться на принцессе Гессенской и просит позволения сделать предложение, Николай тут же ответил согласием.

Но стоило влюбчивому Александру вернуться домой и увидеть свою пассию Ольгу, как страсть к ней с новой силой охватила его. Тогда снова вмешался Николай. Он решил помочь сыну освободиться, как он считал, от рокового наваждения. И поспешил выдать Калиновскую за богатого польского магната, графа Иринея Огинского. Теперь Александр, освободившись от любовных чар Ольги, с чистым сердцем поехал за своей невестой в Дармштадт. И в апреле 1841 года состоялось венчание. До этого Мария приняла православие и стала Марией Алексеевной. При российском дворе отдавали должное ее красоте и душевным качествам. Но с годами, когда Александр стал уже императором, Мария Алексеевна начала страдать острыми сердечными приступами. Сказались, должно быть, частые беременности – она родила семерых детей. И врачи настоятельно советовали ей воздерживаться от супружеских отношений. Так, в сорок лет Александр, можно сказать, стал соломенным вдовцом. Неудивительно, что он, еще молодой мужчина и смолоду неравнодушный к женскому полу, сменил нескольких любовниц. В числе его увлечений называли Долгорукову, Замятину, Лабунскую, Макарову, Макову, Ванду Кароцци… Донжуансий этот список оборвался на Екатерине Долгоруковой – последнем и самом бурном романе его жизни.

Однажды весной 1865 года Екатерина Михайловна Долгорукова, только что окончившая Смольный институт, встретилась в Летнем саду с Александром II. Он знал Катеньку еще маленькой девочкой, но, увидев вновь, был поражен тем, какой красавицей она стала.

Государь подошел к Екатерине и, не обращая внимания на прохожих, долго гулял с ней в одной из боковых аллей. Кончилась эта прогулка тем, что он, наговорив ей кучу изысканных комплиментов, чуть ли не признался в любви.

С этих пор они стали часто встречаться. Роман их развивался трудно. Она пыталась было прекратить свидания, но он добился разрешения снова ее видеть.

Пройдет год, и Екатерина Михайловна полюбит Александра Николаевича то ли от жалости и сострадания к влюбленному в нее, то ли потому, что просто пришло время и она сама влюбилась.

А потом было свидание в петергофском павильоне «Бабигон», где 1 июля 1866 года она, трепещущая от страха, чуть ли не потерявшая сознание, отдалась своему возлюбленному Саше, Александру Николаевичу, который по возрасту годился ей в отцы. Расставаясь, он дал ей клятву, что при первой возможности женится на ней, ибо отныне и навеки считает ее своей женой перед Богом.

С этих пор Екатерина Михайловна тайно являлась в Зимний дворец, собственным ключом открывала потайную дверь и по скрытой лестнице поднималась в комнату, где ее ждал император.

Любовь к Екатерине Михайловне стала для него смыслом жизни. Ничто – ни власть, ни политика, ни даже семья не интересовали его так, как эта женщина. Она, признавался он ей, – его кумир, его сокровище, вся его жизнь! И действительно, эта поздняя страсть дала новый импульс его жизни, оказала влияние на решение политических вопросов, подчинила себе его совесть и всего его вплоть до смерти. Она родила ему троих детей – сына Георгия и двух дочерей, Ольгу и Екатерину. И хотя переехала в Зимний дворец, оставалась на положении любовницы. И только когда в 1880 году скончалась императрица Мария Алексеевна, Александр смог исполнить клятву и сочетаться законным, хотя и тайным морганатическим (то есть неравнородным) браком с Екатериной Михайловной. Ей было тридцать два года, ему – шестьдесят два. Их отношения длились уже четырнадцать лет.

Бракосочетание состоялось по истечении срока траура и оказалось совершенно неожиданным для приближенных. Но император не любил советоваться, особенно по личным вопросам.

В тот же день император подписал тайный указ о присвоении Екатерине Михайловне имени княгини Юрьевской с титулом Светлейшая. То же имя и титул получили трое их детей. Все они наделялись правами законных детей в соответствии с положением об императорской фамилии. Но они не имели права на наследование престола, поскольку не принадлежали ни к какому царствующему или владетельному дому.

Обеспечил свою жену и детей император и материально. Положил в банк на имя супруги более трех миллионов трехсот тысяч рублей в процентных бумагах.

На фоне чудовищного разгула терроризма жизнь в Зимнем дворце походила на идиллию. Александр все свободное время проводил с Екатериной Михайловной и детьми. Сохранившиеся фотографии доносят до нас атмосферу, которая царила в семье, – тихой радости, полного согласия и безмятежного счастья.

Настало марта 1881 года. Было воскресенье, и император собирался, как обычно, отправиться на развод караулов в Михайловский манеж.

Наскоро позавтракав, Александр II выехал в закрытой карете. Его сопровождали шестеро терских казаков, седьмой поместился на козлах слева от кучера. За царской каретой в двух санях ехали трое полицейских, в том числе и начальник охраны государя полковник Дворжицкий.

По давней традиции император каждое воскресенье присутствовал на разводе караулов в манеже, где свободно могли разместиться несколько эскадронов. На разводе присутствовали великие князья и генерал-адъютанты, а также послы, которые имели военный чин. Во время церемонии Александр II выглядел спокойным и уверенным. Покончив с разводом, он, как и намечал, посетил великую княжну Екатерину и выпил у нее чашку чаю.

В два часа с четвертью он вышел и сел в карету, приказав скорее ехать в Зимний. Его сопровождала та же охрана.

Миновав Инженерную улицу, карета свернула на Екатерининский канал и поехала вдоль сада Михайловского дворца. На улице было пустынно, и карета, запряженная орловскими рысаками, шла очень быстро. Несколько полицейских агентов, расставленных по маршруту, наблюдали за улицей. Они видели, как мальчик тащил салазки с корзиной, офицера, двух или трех солдат и молодого человека со свертком в руках. Когда царская карета поравнялась с ним, юноша бросил сверток под ноги лошади.

Раздался страшный взрыв, звон разбитого стекла. Из-за поднявшегося густого облака дыма и снега сразу ничего нельзя было разобрать.

Слышались крики и стоны. Два казака и мальчик с салазками лежали в луже крови, около них убитые лошади.

Бомбиста схватили выскочившие из саней полицейские. (Им оказался народоволец Рысаков.) Сбежался народ.

Александр II остался цел и невредим, был лишь оглушен взрывом. Казалось, и на сей раз Бог миловал. Пошатываясь, царь направился к бомбисту, которого толпа грозилась растерзать. Кто-то спросил царя: «Вы не ранены, Ваше Величество?» Он ответил: «Слава Богу, я цел». Подойдя к террористу, государь с минуту смотрел на него и наконец глухим, словно простуженным голосом спросил: «Ты бросил бомбу?» – «Да, я». – «Кто таков?» – «Мещанин Глазов».

Полковник Дворжицкий, справившись, не ранен ли государь, предложил ему скорее сесть в карету и ехать. Как бы отвечая на прозвучавший вопрос, не ранен ли он, Александр медленно ответил, показывая на корчившегося в снегу раненого мальчика: «Я – нет… Слава Богу… Но вот…» На что услышал угрожающие слова убийцы: «Не слишком ли рано вы благодарите Бога?» И действительно, едва царь двинулся дальше, как к нему из толпы приблизился другой террорист со свертком, в котором была бомба, и бросил ее под ноги Александру.

Новый взрыв, оглушительнее первого, потряс воздух. Александр и его убийца народоволец Гриневицкий лежали на снегу, смертельно раненные. Лицо царя было окровавлено, пальто изорвано. Кругом валялись куски человеческой плоти, он истекал кровью. Глаза его были открыты, губы шептали: «Помогите мне… Жив ли наследник?..»

Царя уложили в сани полковника Дворжицкого. Кто-то предложил перенести раненого в первый же дом, но Александр, услышав это, прошептал: «Во дворец… Там умереть…» Вид его был страшен: одежда частично сожжена, частично сорвана взрывом, правая нога оторвана, левая раздроблена и почти отделилась от туловища, лицо и голова иссечены осколками.

На руках (носилок не оказалось) царя перенесли из саней во дворец. Все были перепачканы кровью, как мясники на бойне. В дверь дворца пройти толпой не удалось, тогда ее выломали и по мраморной лестнице, по коридорам царя пронесли в кабинет. Он был без сознания.

Фельдшер Коган прижал артерию на левом бедре царя. Доктор Маркус при виде медленно раскрывшегося окровавленного левого глаза умирающего лишился чувств. Вошел лейб-медик, известный врач Боткин, но и он оказался не в силах помочь.

Когда княгине Юрьевской доложили, что с царем несчастье, она, не теряя присутствия духа, подбежала к аптечке с лекарствами и, велев слуге нести их в кабинет, сама бросилась туда же. В это время царя как раз вносили. Казаки уложили окровавленное тело на кровать. С редким самообладанием княгиня принялась обмывать раны. Растирала виски эфиром, давала дышать кислородом и даже помогала хирургам перевязывать ноги, чтобы остановить кровотечение.

Прибыли наследник, великие князья и княгини. Но неизменно у постели умирающего находилась княгиня Юрьевская. Вскоре началась агония, длившаяся три четверти часа. Дыхание стало затрудненным, государь впал в бессознательное состояние. «Есть ли надежда?» – спросили доктора Боткина. Тот отрицательно покачал головой и проговорил: «Тише! Государь кончается». Протоиерей Рождественский успел еще до этого причастить умирающего.

В три с половиной часа пополудни руки женщины, которую он так любил, навсегда закрыли ему глаза. Все преклонили колени. Кто-то тихо рыдал…

Так Александр II был убит при восьмой попытке. Исполнилось предсказание парижской гадалки. Но в те дни пополз слух о том, что было еще одно пророчество, о котором знали немногие. Будто бы в 1818 году к только что родившемуся наследнику был приглашен юродивый Федор, славившийся как предсказатель. Его попросили предречь будущее царственному младенцу. Федор долго смотрел на мальчика, охал, вздыхал. Все, кто присутствовал при этом, в нетерпении замерли. Наконец вещун поднял на императрицу полные слез глаза и произнес: «Молодому царевичу предстоит пережить славу, успехи в ратном деле, могущество, власть, несчастную любовь, но умрет он в красных сапогах».

Александра Федоровна не на шутку встревожилась: как, у ее мальчика будет несчастная любовь?! И что это за варварский обычай хоронить в сапогах, да к тому же в красных?

На просьбу пояснить слова о сапогах вещун только скорбно улыбнулся, смахнул слезу и молчал.

А дальше произошло то, о чем при жизни императора предпочитали не вспоминать.

Когда Александру исполнилось тридцать, был заказан художнику Лаврову портрет юбиляра в рост. Но он оказался очень громоздким, и его подарили настоятелю Сергиевской пустыни. Несколько лет портрет провисел в зале обители, пока один из послушников не взял кочергу, раскалил ее докрасна и прижег холст на уровне ног. Послушника схватили и отправили в дом сумасшедших, а портрет отдали на реставрацию тому же Лаврову. Все было сделано тихо, без огласки.

Вскоре портрет вернулся на прежнее место, и только очень опытный глаз мог заметить, что холст в раме состоит из двух неравных частей – изображения Александра II до колен и нижней части ног с фрагментом сабли.

О случившемся забыли бы, как и о предсказании Федора, если бы не мученическая смерть русского царя: пытаясь остановить кровь, его ноги стянули жгутами из нижнего белья, но материя тут же промокла, превратившись в подобие «красных сапог» («в крови плывет…»).

Нострадамус предрек кровавый финал царствования Александра II задолго до «свары», то есть революции, и до схожих предсказаний его судьбы, сделанных другими, что непроизвольно подтверждает предвидение великого пророка.

Все годы Екатерина Михайловна молилась за упокой души Александра. И не было дня, чтобы не вспоминала о нем, и ждала лишь часа, когда соединится с ним на небесах. С особой радостью восприняла она весть о том, что в Петербурге на месте убийства Александра II воздвигнут величественный храм Воскресения Христова на крови. Он стал для нее лично не только данью памяти покойному государю, но, как она хотела думать, символом их трагической любви.

Царю Освободителю, то есть Александру II, наследовал сын его, Александр III – император Миротворец, как назовут его за то, что при нем Россия не вела ни одной войны. Но царствование его было недолгим.

Старший сын Александра II Николай Александрович скончался в Ницце от чахотки в 1865 году. Наследником престола стал второй сын царя Александр Александрович. Ему и суждено было вступить на престол под именем Александра III.

Молодой царь совсем не походил ни на своего отца, ни на брата. Его характер и привычки во многом определил воспитатель – профессор-правовед К. П. Победоносцев, доставшийся ему «по наследству» от старшего брата. После его смерти, с 1865 года, оставив университет, где он преподавал, этот умный, консервативных взглядов профессор занялся образованием будущего императора. Отношения между учителем и учеником установились близкие и доверительные.

Унаследовал от покойного цесаревича Николая младший брат не только учителя, но и невесту. Юная принцесса Дагмара, дочь датского короля, обручилась с ним в том же 1865 году и через год стала его женой, приняв имя Мария Федоровна. Она быстро забыла о своем первом нареченном и всецело сосредоточилась на его брате, несмотря на то что младший явно уступал старшему в красоте и живости характера.

Свадьба Александра с Марией Федоровной состоялась в 1866 году. И вскоре наследник понял, что влюблен в молодую жену, в свою очаровательную Минни, как он ее называл, и счастлив будет иметь от нее детей. И они появились – красивые и здоровые, четыре мальчика и две девочки. Жизнь потекла своим чередом, безоблачная и беззаботная. До того дня, пока террорист-народоволец не метнул бомбу в карету Александра II и не грянул взрыв на канале. Настал черед ему занять российский престол.

На другой день после убийства отца Александр Александрович, теперь уже Александр III, выступил с заявлением. Обращаясь к членам Государственного Совета и высшим чинам двора, он сказал: «Я принимаю венец с решимостью. Буду пытаться следовать отцу моему и закончить дело, начатое им».

Новому царю удалось «осадить крамолу». Он жестоко расправился с убийцами отца – народовольцами Перовской, Желябовым, Кибальчичем, Михайловым и Гельфман. Многие были отправлены на каторгу или сосланы. Произошли, естественно, перемены и в окружении царя. Самыми близкими ему людьми становятся двое – уже известный нам К. П. Победоносцев, назначенный обер-прокурором Синода, и генерал П. А. Черевин. С этим придворным, верным начальником своей охраны, царь проводил часы досуга, играл в шахматы, рыбачил и охотился, вместе они выпивали, чем в конце концов Александр III расстроил свое здоровье.

Иметь надежного телохранителя, начальника охраны царю было просто необходимо. Вокруг него все поддавались паническим настроениям – страшились революционного подполья, терактов и убийств. Неудивительно, что царь стал мнительным и подозрительным. Он хорошо помнил о том, как кончили его отец, павший от рук врагов, и его прапрадед Павел I, убитый своими.

Что касается государственных дел и состава правительства, то в этом новый царь руководствовался советами все того же Победоносцева. Сам царь, неплохо разбиравшийся в людях, сетовал на недостаток личностей честных, правдивых и светлых, считал, что они огромная редкость. «А пожалуй, и есть, – иронизировал он, – да из ложного стыда скрываются». Авантюристов же хватало и при дворе. Чего стоил один только Н. М. Баранов, петербургский градоначальник. Он без стеснения выдумывал несуществующие заговоры, доносил о злоумышленниках и бомбистах, будто бы скрывающихся в Зимнем дворце, на подступах к Гатчине и в других местах роющих подкопы, закладывающих мины и готовящих покушения. Иначе говоря, силился изобразить бдительного борца с крамолой, но был разоблачен, укрепив царя во мнении, что мало кому можно доверять. Отсюда и ужесточенные меры по охране порядка, которые Александр ввел сразу же после того, как занял престол. Была создана в марте 1881 года так называемая «Священная дружина» – добровольная тайная организация как некий карающий орган по защите царя. Во главе ее стоял великий князь Владимир Александрович. Дружина имела список лиц, подлежащих уничтожению, куда заносились не только русские, но и европейские деятели, главным образом революционеры. Она создала целую сеть шпионов и провокаторов. Одним из способов уничтожения нежелательных элементов был наем специальных, как мы сегодня сказали бы, своего рода киллеров, вызывавших на дуэль намеченные жертвы. С кодексом дворянской чести это плохо вязалось, но зато было безопасно.

В конце концов Александр III понял опасность такой организации, взявшей на себя функции карательного органа, но действовавшей вне закона и по-своему подрывавшей авторитет власти, ее монополию на репрессии. Это не значило, что царь намеревался проводить либеральную политику. Наоборот, вскоре он показал, что избирает жесткий курс на укрепление самодержавия.

Как бы подтверждая новое направление, он назначает министром внутренних дел графа Д. А. Толстого, известного своим обскурантизмом. Это означало разрыв с политикой преобразований отца и укрепление неограниченной монархии.

К этому времени казалось, что с народовольцами, провозгласившими террор своим принципом, покончено и последняя из них, В. Н. Фигнер, схвачена и приговорена к вечной каторге.

Поэтому, когда в октябре 1888 года царь вместе с семьей отправлялся на поезде с юга домой в столицу, он не подозревал о возможной катастрофе. И не придал значения предупреждению путейца Витте, кричавшего перед отъездом коменданту поезда, что подаст в отставку, но не позволит царскому эшелону идти быстрее курьерского.

У станции Борки Курско-Азовской железной дороги локомотив и вагоны сошли с рельсов, произошло страшное крушение. Царская семья уцелела чудом. Вернее благодаря богатырской силе своего главы – императора Александра III. Могучими руками он поднял железную крышу искореженного вагона и вытащил родных. Потом в царском манифесте это событие назовут знаком Божьего благоволения. «Неисповедимыми путями Божественного промысла совершилось над нами чудо милости Божьей, – возвещал царь народу. – Там, где не было никакой надежды на спасение человеческое, Господу Богу угодно было дивным образом сохранить жизнь мне, императрице, цесаревичу, всем детям моим». О ранениях, полученных царскими детьми, из которых особенно пострадала Ксения, оставшаяся горбатой, в манифесте не упоминалось.

Стоя среди хаоса обломков, самодержец России вспомнил имя того путейца, который предупреждал, что путь небезопасен, и оказался прав. Видно, человек дельный, этот Витте. Так, благодаря случаю, Сергей Юльевич Витте оказался приближен к царю. С тех пор и пошла в гору карьера одного из крупнейших государственных деятелей России конца XIX – начала XX века.

Вскоре после катастрофы в Борках в 1889 году Витте становится директором департамента железнодорожных дел, в 1892 году – министром финансов.

Финансовая система России середины прошлого века строилась на серебряных деньгах. На них свободно обменивались ходившие параллельно кредитные билеты. Иными словами, кредитный рубль был равен серебряному. Однако расходы, связанные с ведением Крымской (1853–1856) и русско-турецкой (1877–1878) войн, заставили правительство выпустить значительное количество кредитных рублей без их серебряного обеспечения. Это привело к тому, что в 1859 году кредитный рубль потерял 20 %, а к 1880 году – 3 % своей стоимости в серебре.

Витте принял за основу монетной системы золотой рубль, который как отдельная монета не существовал. В результате финансовой реформы русский рубль стал едва ли не самой уважаемой валютой в мире!

Но если в экономике, в железнодорожном строительстве Россия при Александре III шла вперед семимильными шагами, то в области гражданских свобод он повернул страну вспять. В 1884 году стала использоваться в качестве государевой тюрьмы Шлиссельбургская крепость, где содержались наиболее опасные политические преступники. В 1883–1890 годах царские суды вынесли 58 смертных приговоров. Самодержец ограничил также деятельность судебных учреждений, хотя отменить судебную реформу полностью не успел.

В октябре 1894 года государь находился в крымской Ливадии. Здесь он перенес грипп, который дал осложнения на его и без того больные почки. Для царя это было равносильно смерти, которая не замедлила наступить 20 октября. Александру III не было еще и 50 лет.

Многие комментаторы Нострадамуса полагают, что 67-й катрен шестой центурии относится именно к царю-миротворцу:

 
На других непохожий в империи явится вдруг,
Он далек от доброты, еще дальше от счастья,
Управляемое тем, кто недавно встал с ложа,
Королевство приблизилось к черной своей полосе.
 

Однажды у царя Николая II был разговор с П. А. Столыпиным. На предложение председателя произвести важные перемены во внутренней политике царь, задумчиво выслушав его, сделал скептическое движение рукой, как бы говоря: «Это ли или что другое, не все равно?!» После чего произнес с глубокой грустью:

– Мне, Петр Аркадьевич, не удается ничего из того, что я предпринимаю.

Столыпин было запротестовал, но царь у него спросил:

– Читали ли вы Жития святых?

– Да, по крайней мере частью, так как, если не ошибаюсь, этот труд содержит около двадцати томов.

– Знаете ли вы также, когда день моего рождения?

– Разве я мог бы его не знать? Шестого мая.

– А какого святого праздник в этот день?

– Простите, Государь, не помню!

– Иова Многострадального.

– Слава Богу! Царствование вашего величества завершается со славой, так как Иов, смиренно претерпев самые ужасные испытания, был вознагражден благословением Божиим и благополучием.

– Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания, но я не получу моей награды здесь, на земле. Сколько раз применял я к себе слова Иова: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне».

Сегодня хорошо известно, что царь Николай II и вся его семья были расстреляны большевиками в Екатеринбурге за несколько дней до того, как в город вступили белые войска.

Нострадамус предсказывал:

 
Убийство столь жестокое,
Что никто не остался в живых;
Невинные девственницы утоплены в колодце,
А невеста отравлена питьем из аконита.
 

Трупы убиенных тогда действительно сбросили в шахту. Однако потом, из опасения, что их все же можно будет оттуда извлечь и злодеяние раскроется, облили кислотой и тайно закопали.

В 1998 году установлено, что найденные недавно останки принадлежат царю, царице и трем их дочерям, а также доктору и прислуге. Нет среди них костей сына Алексея и дочери царя, великой княжны Анастасии. Ей будто бы удалось выжить.

В 1920 году объявилась особа, выдававшая себя за Анастасию, якобы чудом спасшуюся во время расстрела.

У Анны Андерсон были обнаружены на теле такие же шрамы, какие были и у дочери царя. Это случилось во время обследования в берлинской больнице, куда женщина попала после неудачной попытки покончить жизнь самоубийством. Она объявила, что чудом уцелела при расстреле и является дочерью царя Николая II.

Помог ей спастись солдат по фамилии Чайковский, переправивший ее в Румынию, оттуда потом она и добралась до Берлина. С тех пор на протяжении десятков лет, вплоть до самой смерти в 1984 году, женщина утверждала, что является великой княгиней Анастасией, хотя теперь ее называют Анна Андерсон. Ей пришлось пройти через многие судилища, на которых она отстаивала свое право на имя Анастасия.

Каким образом ей удалось уберечься от большевистской пули?

Анастасия рассказывала следующее.

Вскоре после полуночи 17 июля 1918 года одиннадцать членов царской семьи и их слуг отвели в подвал Ипатьевского дома в Екатеринбурге. Там они остались ждать. Беспокойство их росло с каждой минутой, поскольку никто не знал, что последует за этим. Внезапно в подвал ворвалась дюжина палачей с пистолетами. Царь поднялся, дети прижались друг к другу.

В 81 – м катрене первой центурии Нострадамуса сказано:

 
Возьмут девятерых из стада человечьего,
Лишив возможности послушать слово доброе.
 

Двадцать минут воздух дрожал от выстрелов. Алексей и три его сестры были все еще живы, они стонали и корчились на полу. Палачи добили их штыками. Затем, раздев трупы, они обнаружили, что женщины зашили в свое нижнее белье жемчужные ожерелья, бриллианты и золотые монеты. Корсеты их оказались своего рода «бронежилетами», продлившими предсмертную агонию и, возможно, уберегшими Анастасию. Убийцы забрали драгоценности и деньги, расчленили трупы, сожгли их, а то, что осталось, сбросили в яму с кислотой. Засыпав яму, они взорвали над ней ручную гранату. Похоже, что Анастасии и Алексея в этой яме не было.

Что же дальше произошло с царевной Анастасией, а вернее с той, которая выдавала себя за нее?

В том же 1920 году в берлинской богадельне она была зарегистрирована как фрейлейн Унбеканнт – госпожа Неизвестная. А вскоре стала называть себя Анной Андерсон. Позже, в1966 году, вышла замуж за профессора истории Джона Мэнахэна.

Все эти годы женщина упорно стояла на своем. Ей пришлось пройти через унизительные тесты, много раз ее кровь брали на анализ, подвергали другим исследованиям. Последнее исследование провели уже после смерти: сделали анализ фрагментов кишечника.

Дело в том, что за пять лет до смерти Андерсон пережила срочную операцию в связи с непроходимостью кишечника. Хирург Ричард Шрум удалил ей небольшую часть нижней доли кишечника, пораженного гангреной. Были сделаны срезы пораженной ткани для микроскопического исследования. С тех пор кусочки этой ткани в парафиновых блоках хранились в лаборатории американского госпиталя в Шарлотсвилле.

Руководитель группы английских ученых доктор Джилл, исследовавший по просьбе российских ученых ДНК костей из Екатеринбурга и установивший, что это действительно останки царя, царицы, трех детей и четырех их слуг, согласился взять на анализ ткань тела умершей Анны Андерсон из госпиталя в Шарлотсвилле. В Англии он должен был сравнить эти фрагменты ткани с костной тканью родственников Романовых и определить, правду ли говорила претендентка.

Но тут вмешались законы штата Виргиния, где находился госпиталь. Выдать фрагменты ткани, хранящейся там, без обращения в суд было нельзя. Но кто из родственников мог подать такое обращение? Сама Анна умерла, ее муж тоже умер в 1990 году, не оставив прямых наследников. Тогда госпиталь согласился признать в качестве просителя Марину Боткину-Швейцер, внучку доктора Боткина, царского врача, погибшего вместе с ним в том зловещем подвале. Потомки семьи Боткиных не сомневались, что Анна – это и есть Анастасия. В свое время отец Марины, Глеб Боткин, и ее тетка,

Татьяна Мельник, дружившие в детстве с царской дочерью, признали в Анне великую княгиню Анастасию. Муж Марины, американский адвокат Ричард Швейцер, рассказывал, что у них в доме никто в этом не сомневался и для них было вопросом чести, как он говорил, «сделать все возможное ради осуществления мечты ее жизни – официального признания великой княжной».

Однако в суде Швейцерам неожиданно пришлось столкнуться с встречным заявлением. На частицу тела покойной Анны заявила право мало кому известная Ассоциация русского дворянства, возглавляемая в то время 82-летним князем Алексеем Щербатовым. Были израсходованы немалые деньги на то, чтобы в судебном порядке блокировать любые попытки провести намеченные исследования. Ассоциация заручилась также поддержкой немецких родственников царицы из рода великого герцога Гессен-Дармштадтского, среди прямых потомков которого лорд Маунтбэттен в течение многих лет был самым могущественным противником Анны-Анастасии или, как ее некоторые называли, Францишки Шансковской.

Полгода шла судебная битва. За ее ходом внимательно следили в Букингемском дворце. Здесь были обеспокоены тем, что ввоз в Англию пяти прозрачных запечатанных пластмассовых емкостей, содержащих, как некоторые полагали, доказательства того, что Анна – это Анастасия, не дай Бог, прольет свет на тайну самой загадочной женщины столетия.

Принц Филипп, внучатый племянник русской царицы, в 1993 году дал пробу крови, чтобы по анализу генетического кода установить или опровергнуть родство Анны с немецкими и английскими родственниками. Вмешался лорд Маунтбэттен, дядя принца Филиппа, мужа королевы Елизаветы II, и двоюродный брат детей русского царя. Он никогда не встречался с претенденткой, но потратил тысячи фунтов стерлингов на судебную тяжбу против нее. Помешать проведению экспертизы пытались и кузены Филиппа – немецкий принц Мориц и принцесса Маргарет.

Ситуация настолько обострилась, что доктор Джилл тайно прилетел в Вашингтон, а оттуда так же тайно приехал в Шарлотсвилл. В госпитале его встретили заведующий отделением патологии, а также Марина и Ричард Швейцер. Тогда же состоялась передача ткани. Вот как это происходило:

«Доктор Джилл безоговорочно настаивал на стопроцентной стерильности. Все шли в масках и халатах. Маленькой машинкой он вырезал пять кусочков ткани. Каждая частица поступила с машинки непосредственно в стерильные пробирки, помещающиеся в герметические мешочки, которые доктор Джилл ни на минуту не выпускал из рук. По любопытному совпадению, ассистировала ему та же сестра, которая брала кровь на анализ у Анны Андерсон и Джона Мэнахэна во время их бракосочетания в 1968 году».

Доктор Джилл провел экспертизу. В ней участвовал Питер Гилл, один из наиболее авторитетных в этой области экспертов. Была применена самая совершенная компьютерная и лазерная технология.