Текст книги "Война родов. Новое начало (СИ)"

Автор книги: Роман Романович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Когда Хан только попал сюда, то всё никак не мог привыкнуть, что можно свободно гулять по улицам города и не умереть через пять минут. По улицам под настоящим небом! Есть обычную еду, не обрабатывать её и вообще, относиться к своей жизни наплевательски.

Когда этот мир рухнул и пришел мрак, то для Хана это не было ударом. Не такой уж мрак и токсичный. Если ты подцепил его, то есть как минимум несколько способов, что с ним сделать. Куда ему до вирусов, что убивали мгновенно.

Нойманн был не в курсе, что Хан умеет подключаться к собственноручно созданным организмам дистанционно. Это жизненно необходимая способность для тех, кто жил его в мире, где выход на поверхность считался изощренным самоубийством. Собаки проектировались с расчетом, чтобы собирать и анализировать днк в моменте, после чего передавать данные хозяину. Для этого всего лишь был нужен физический контакт, с чем питомцы легко справились. Жаль, что Клоз перебил столь ценные образцы, но ничего… Нужно только выбраться на улицу и Хан создаст новых.

Главное сейчас другое. Избавиться от Нойманна и перехватить его ресурсную базу. Старик оказался излишне осторожным, пригрозив взорвать всё убежище в случае смерти. Так что требовалось действовать аккуратно и не спешить.

Что же касается убийства всех магов… Лично Хан против этого ничего не имел. Но и воплощать чужие цели просто так не собирался.

Глава 27. Симбиот

Заходя к себе в спальню, я испытывал легкое чувство вины. Вроде как сам забрал Амалию от семьи, а при этом самым наглым образом игнорирую её, то в долгие медитации уходя, то на допросах пропадаю, а то по городу в поисках безумного ученого бегаю.

Ладно бы просто внимание не уделял. Сейчас не те времена, чтобы на это обижаться. Но ведь был уговор, что я проведу ряд занятий с Амалией и мы проверим, как её сила изменится. Это было тоже важной задачей, которая оказалась задвинута в дальний угол. Надо исправлять.

У себя в квартире девушку я не нашел. Зато отыскал её у Эрминии, где они обе, на пару, завалились бумагами и что-то увлеченно чертили на школьной доске, которую тоже сюда притащили. Это сцену я увидел, когда лучница впустила меня и провела внутрь.

– Что тут у вас происходит? – заинтересовался я.

– Да так, – ответила Амалия, – Обсуждаем девичье секреты.

И непонятно. То ли она всё же обиделась и это колкость, то ли такая слишком завуалированная шуточка. Я подошел ближе, чмокнул её в губы и та вроде ответила. Значит бури не предвидится… Или месть будет гораздо изощреннее? Мда… И о чем я думаю? Неужели нервны настолько расшатаны, что везде подвох ищу?

– А если серьезно? Адаптивность, симбиоз… – прочитал я слова на доске, – Вы мрак изучаете?

– Если и так, то что? – фыркнула Эрминия, – Пока ты пропадаешь неизвестно где, мы важным делом заняты.

– Может поделитесь тогда?

– Может и поделимся. А ты нам что? – ответила лучница с вызовом.

– Хм… – посмотрел я на неё хмуро, – Это что за детский бунт?

– Чего это детский? Очень даже серьезный! – возмутилась она.

– Ладно, Эрми, не заводись, – тихо сказала Амалию, – Думаю, Эдвард тоже занимался важными делами.

Ого. Чудо, а не девушка.

– Про которые он, как обычно, ничего не рассказывает, – надулась Эрминия ещё больше.

– Это да, – вздохнула Амалия тяжко.

Это они сейчас что, разыгрывают сцену «плохой и добрый полицейский», чтобы меня на откровенности развести?

– Я занимался собственным развитием, – ответил им, смотря на девушек с подозрением, на что Амалия невинно захлопала глазками, – И решал вопросы с захватом базы. Вы про это в курсе.

– Амалия, ты ему веришь? Мне кажется, он что-то недоговаривает, – процедила Эрминия, как гестаповец.

– Я на допросе?

– Нет, но… – мягко сказала Амалия.

– Что но? Девчат, кончайте. Мне не до этого, – сказал я серьезно, прекращая игру.

На удивление, они обе переглянулись и действительно прекратили. Ладно, признаю, обе девушки чудо. Не считай кое-каких нюансов… мдэ…

– Так чем тут занимаетесь? – вернул я тему, что меня заинтересовала.

– Мы провели ряд экспериментов. – ответила Эрминия и отвела глаза. Да и Амалия как-то замялась.

– И? – надавил на них голосом, чувствуя подвох.

– Мы обе коснулись мрака! – выпалила лучница.

– Не ругайся! – сказала Амалия тут же, видя то, как меняется моё лицо.

– Что вы сделали? Мрака коснулись? Того самого мрака, что плоть божества, которая убивает людей или изменяет их, лишает воли? И вас никто не остановил?

– А кто нас может остановить? – парировала Эрминия.

Я задумался. Действительно, кто? Сверхи не могут. Это я им могу приказывать, а они мне или Эрминии нет. Потому что та госпожа. Как и Амалия. Другие маги, которые поселились на моей земле, теперь мои же вассалы, то есть тоже не могут приказывать. Кто ещё? Целительский корпус? Так там все поголовно люди Эрминии, что она скажет, то они и сделают. Выходит, что на эти две бестолочи, пока меня нет, управа отсутствует.

– И вообще! – выставила Эрминия палец вверх, – Победителей не судят! Так что выбирай, ворчать или выслушать, что нам удалось узнать?

– Рассказывайте, – махнул я на них рукой раздраженно.

До того, как девушки заговорили – прощупал их чувствительностью. Видимо они провернули всё, пока я отсутствовал. Иначе бы я любые изменения засек. Как с мраком справились, тут тоже особо нечего гадать. Волчонок. Ещё и пацана привлекли. Или сами управились, они же до этого побеждали мрак как-то.

Если отец Амалии узнает, что его дочка сделала, то сначала меня выпорет, а потом и её.

– Мрак – это что-то вроде симбиота. – начала рассказал Эрминия. – Живой организм, с запредельными характеристиками передачи данных. Ты уже в курсе о том, что мрак адаптируется ко всем способам, которыми ему вред наносится. Единственный способ избежать утечки информации – это экранировать его.

– Пока я ничего не услышал, что бы вас оправдывало.

– Ты погоди. Мрак – это как овеществленная магия. Или энергия, назвать можно по-разному. Какой из этого вывод?

– Какой же?

– У магии тоже есть проводимость.

– И? Вы этот вывод сделали на основе, что такое свойство есть у мрака?

– Да, – кивнула Эрминия. – Теория пока хромает, но и мы, только в начале пути.

– Так и всё же. Ради чего рисковали?

– Какой ты нетерпеливый, – закатила глаза Эрминия.

– Дело в том, – взяла слова Амалия, – Что мрак, соединяясь с любым живым организмом, начинает его изменять. Как он это делает? Во-первых, Эрми не просто так сказала про овеществленную магию. Это означает, что заряд энергии там такой, что её хватает на трансформацию. Понимаешь?

– Допустим, – согласился я. – А во-вторых?

– Во-вторых, – Эрминия снова перехватила инициативу, – Мрак несет заряд информации. Именно она задает то, как будет происходить мутация. Представляешь теперь себе размах? На землю обрушили бесконечное количество мрака, что способен изменить любой живой организм. Это бесконечное развитие нервной сети! Единая нервная сеть!

– Звучит как-то безумно. – покачал я головой.

– Ты просто не осознаешь весь масштаб сказанного. – вздохнула Эрминия, – Мы провели эксперимент. Если мрак влияет на организмы, то и организмы могут влиять на него. Теперь понял?

– Так и что вы сделали?

– Смогли перебороть его. Дозы были микроскопические, но и их хватило, чтобы ощутить давление. Если создать достаточный импульс, как волевой, так и энергетический, то есть шанс справиться с мраком. Понял ты, чугунная башка?

Эрминия не удержалась, подошла и постучала меня пальцем по лбу, для чего ей пришлось привстать на носочки. Вместе с постукиванием по черепной коробке там забегали мысли, сопоставляя уже известное мне и то, что рассказали девчата. И как только додумались? Меньше всего я от них ожидал научных изысканий.

Единая сеть, значит…

– Погодите, но ведь мутации спонтанны, разве нет?

– Ну… – замялась лучница, – Разве? Мертвецы, уродцы, монстры, растения… Разве всё это не в едином направление мутирует?

– Не уверен, – покачал я головой, – Лично мне казалось, что мутации хаотичны.

– Возможно, у нас мало статистики для этого. – сказала мягко Амалия, – Или действует принцип естественного отбора. Мрак случайным образом изменяет живые организмы, если особь получается удачливой, то знание распространяется и дальше эти версию появляются чаще.

– А вот теперь и мне жутко стало, – проговорила Эрминия.

– Да, тут есть о чего пугаться, – согласилась Амалия, – Если всё так, то лет через десять вся жизнь на земле кардинально изменится. Новые виды, в том числе людей, заполонят планету.

– Списав в утиль старую версию, – нервно хмыкнула лучница.

Пока они болтали, я пытался ухватить мысль. Сверхпроводник и заодно питательный элемент для любых изменений. Причем не только мрак, но и вся магия, то есть энергия. Получается… Мысль упорно ускользала, как скользкий угорь. По словам девушек, они впустили в себя мрак и тот попытался их изменить, но при определенной подготовке, если пересилить его, угроза сходит на нет. Кто сильнее, тот и прав? Или тут ещё роль играет качество информации и то, что вкладываешь в посыл?

– А вы пробовали изменить мрак отдельно? – задал я вопрос.

– Пока до этого не добрались, – покачала головой Эрминия. – Хочешь попробовать?

– Да. Где вы эксперименты ставили?

– Так в лаборатории, где же ещё.

* * *

Через полчаса я втащил тушу мертвеца, которого удалось поймать для наших экспериментов. Правда, люди на меня странно поглядывали, когда я нес его, но да ладно, переживут.

– Держите, – скинул я тушу на стол, – Что дальше?

– Сейчас, – сказала Амалия и… начала делать что-то.

Это что-то выглядело жутковато. Амалия растворяла плоть мертвого, которая превращалась в жижу и стекала в желоба. Я пригляделся и заметил, что их недавно установили. Получается, они это не первый раз делают? Надо было почаще в исследовательский отдел заглядывать.

На самом деле, девчата не одни занимались. С ними работала команда настоящих ученых. Девушки же выступали в качестве… эм… носителей уникальных способностей. То есть колдовали. Обычные то люди этого делать не могут, что ставит крест на большей части экспериментов. Тот разговор, который я застал – это было следствием такого сотрудничества. Девушки пытались разгадать загадки мрака, не претендуя на серьезные научные прорывы. Скорее им было скучно… В чем они никогда не признаются.

Тем не менее, я успел убедиться, что тут и правда серьезная работа шла. С замерами, исследованиями, перепроверками всех фактов и научными экспериментами. Занимались этим люди Эрминии из клиник.

Амалии потребовалось минут пять, чтобы уничтожить всю плоть вместе с костями и внутренностями. От чего завоняло на всю лабораторию, но включилась вентиляция, избавив нас от участи задохнуться. В то же время Эрминия создала энергетические стенки, куда и поймала мрак.

– Вот как он выглядит, – задумчиво проговорил я, рассматривая эту субстанцию.

Что сказать… Черная, переливается и пульсирует. А ещё двигается, облепляет ограничивающие её стенки и разрушает их не спеша.

– Много сил забирает? – спросил я у лучницы.

– Зависит от объема. Здесь размером с кулак, расход энергии средний, но лучше не затягивать. Мы уже раз наблюдали, как мрак резко расширился и чуть бед не натворил.

– Сможешь его на несколько частей разделить? Чтобы я случайно всё разом не уничтожил.

– Попробую…

У Эрминии получилось разделиться на пять маленьких частей. От чего она взмокла, по вискам пробежал пот. Удерживать пять отдельных сосудов оказалось в разы тяжелее.

– Что ты хочешь сделать? – спросила Амалия.

– Сейчас увидите.

С первым образцом я мудрствовать не стал и направил на него небольшой поток очищения. Самую малость, желая вблизи рассмотреть, какая реакция будет. Выглядело это странно… Словно водой пытаешься размыть густой жир, а ничего не выходит. Уверен, если усилить давление, мрак уничтожится, но цель-то другая.

Так ничего и добившись, я попытался вложить форму. Тот же принцип, что и при создание меча. Ведь как сработал тот прием? Я своей волей придал энергии форму и создал такой уровень концентрации энергии, что она стала твердой. А что, если волей создавать не твердость, а информационный посыл? Вроде простая мысль, но она переворачивала весь мой подход к работе с собственными силами.

Тут же пришла другая мысль. Что, если моя магия это тоже самое, что и вся та энергия, которой пользуются местные, просто старик вложил в меня «форму»? То есть задал моим способностям иной вектор. Который я потом развил, каждый раз стремясь разрушать магию и очищать всё, что связанно с Пастью.

Если это так, сразу множество вопросов следует. Как старик это умудрился сделать? И какие именно факторы на это влияли? Играло ли роль то, что я из другого мира?

Походу, нам предстоит много работы.

* * *

– Эрми, придется уничтожить образцы, чтобы информация от них не ушла, – сказал я спустя два часа проб и ошибок.

– Сам сделаешь?

– Да, сейчас.

Я зажег очищение и испепелил остатки мрака.

– Какие выводы? – спросила Амалия.

– Вы и сами видели. Что-то в этом есть.

В двух из пяти случаев я перестарался и испепелил мрак. В одном случае и вовсе, получилось непонятно что, когда он медленно рассеялся дымкой, словно потерял все свои свойства. На четвертый раз удалось добиться того, что образец побелел и перестал ощущаться, как мрак. Этот образец мы решили скрестить с его оставшимся собратом, Эрминия убрала перегородку, а дальше случился бой между двумя полярности. Неожиданно…

– Они боролись, – озвучила Эрминия, – Это как-то можно использовать?

– Пока не знаю, – качнул я головой, – Но уверен в одном. Нужны дальнейшие эксперименты.

– Это мы всегда за, – уверенно заявила лучница, – Ведь так, подруга?

– Разумеется, – кивнула Амалия.

– Только мне надо будет кое-что потренировать, перед тем, как продолжим. Как насчет завтра с утра?

– Договорились. А что тренировать будешь? – заинтересовалась Эрми.

– Завтра и покажу, – не удержался я от того, чтобы обломать её и подразнить.

В ответ мне показали язык. Серьезностью между нами так и пахнет…

Оставив девушек убираться в лаборатории, на что они дружно возмутились, я быстренько выскочил наружу и пошел заниматься другими делами. Эта тема меня очень заинтересовала, но забросить остальное я не могу себе позволить. Тревога, что поселилась в груди, никуда так и не делась.

Первыми, кого я собирался навестить, это измененные. Надо узнать, что по допросам и обсудить с ними, как выследить Нойманна. Но дойти я не успел. На пути возник Потап, про которого я подзабыл со всеми этими навалившимися проблемами.

– Эдвард! – замахал он мне рукой издалека.

– Случилось что?

– Нет, хвала удаче, – всплеснул он руками, – Я хотел обсудить, как ты хочешь модернизировать район.

– А есть конкретные предложения?

– Да полно их. Я осмотрелся, глянул, как живут люди и… Раз уж мне тут тоже жить, то хотелось бы сделать это место более… скажем так, безопасным.

– Я только за. Что от меня нужно?

– Да как обычно. Золото, серебро, драгоценные камни.

– А это для чего?

– Право слово, молодой человек, – нахмурился он, – А куда я буду вкладывать силу? В асфальт что ли? Нужны материалы, которые хорошо удерживают магию. Это основы.

– И сколько надо?

– Учитывая ситуация, то сделаю настолько, сколько будет, – улыбнулся он.

Просто и искренне.

– Я передам своим людям, чтобы поискали нужное. А лучше Спартаку дайте точный список, что нужно. Только меня позовите, когда делать будете.

– Хорошо.

Больше задерживаться я не стал и ушел искать измененных.

* * *

– Так значит Нойманн задумал ещё что-то безумное? – спросил Первый, – Уничтожить всех магов?

– Не самое плохое, что может произойти в мире. – брякнул Второй.

– Понимаю вашу нелюбовь к магам, – холодно ответил я, – Но близкие мне люди – тоже маги. А ещё маги защищают обычных людей от того, чтобы быть растерзанными демонами или мертвецами. Если их не будет, кто этим займется? Может измененные? Так вас мало, по пальцам пересчитать можно.

– Всё-всё, – поднял руки вверх мужик, – Считай это профессиональной деформацией. Без обид, Эдвард.

– Я могу надеяться на вас? – прямо спросил я Первого и остальных.

– Можешь, – кивнул командир, – Старые директивы устарели и не все маги по определению плохие. Но не уверен, что это будет легко. Надо искать места, где Нойманн выходит наружу. Не сидит же он в бункере безвылазно?

– Кто его знает, – вздохнул я, – У него реально крыша поехала. Как бы он ещё раз бед не натворил. Не стоит исключать варианта, что Пасть его захватила и использует в своих целях.

– Пасть… Всё никак не могу привыкнуть к тому, что против людей играет божество, – тихо проговорил Седьмой.

Ранее я ввел измененных в курс дела, так что они знали, что к чему.

– Если будет информация, сообщите. Есть что по вашим коллегам?

На базе я не всех измененных перебил. Разбираться, кто там боец, а кто нет времени не было, поэтому я убивал только тех, кто внешне выглядел опасным. То есть всех с оружием. Но часть боевиков и измененных находилась на отдыхе, поэтому им повезло отправиться в нокаут, когда я по мозгам массово раздавал. Так и получилось, что сейчас у меня на базе несколько десятков измененных, что раньше служили организации. Их лояльность стояла под большим вопросов, отпустить просто так было нельзя. Но и убивать всех подряд не хотелось.

Поэтому этих людей сейчас прессовали все подряд. Первый участвовал в допросах, стражи их допрашивали, я в этом участвовал, когда дело доходило до интересных личностей. Кого-то точно придется убить. Например, агрессивно против меня настроенных. Отпускать потенциальных врагов я не собираюсь. Но были и те, кому лично на меня плевать и они с радостью бы свалили куда-то в закат, жить новой жизнью. Или присоединились ко мне, потому что сваливать особо некуда. Но оставлять их не самый лучший выбор, потому что это потенциальные предатели.

Правда, как им предавать то? Ударить в спину? Так я этого буду ждать, что лишние нервы, кстати. С другой стороны тоже ударить можно. При желание внедрить ко мне людей проще простого. Достаточно каких-нибудь полезных беженцев заслать. А, ладно, разберусь с ними со всеми как-нибудь.

– Да все те же расклады. За десяток человек я готов поручиться, – сказал Первый, – Пару лучше убить. Остальных и отпустить можно.

Кивнув, я попрощался с призраками и отправился дальше. Насчет оставить ли измененных решу позже, ещё раз лично пообщавшись с каждым. Эх, опять у меня земля под ногами горит и времени катастрофически не хватает.

Глава 28. Формы и символы

Неделя пролетела, я и не заметил. Нойманн так и не был найден. Где-то эта крыса спряталась, что не найти. Я напряг всех, кого мог. Измененных, к Амону Шелия обратился, к Михайловым, Огинским, Горчаковым и даже заглянул к Степану, который сейчас вернулся в род и всех выживших людей увел на земли Шамал.

Ничего. Много кто хотел бы найти Нойманна, но ни у кого это не получалось. Оставалось только ждать, когда проскочит хотя бы один слух, хотя бы одна новость, где он может скрываться. Чем дольше отсутствовал результат, тем больше внутри скручивалась тугая пружина. Не к добру это промедление. Надо избавиться от безумного старика любой ценой. Пока он жив, спокойно я спать не смогу.

Чтобы не съесть себя, параллельно занимался делами, с полной самоотдачей взявшись за новые разработки, и могу сказать, что наконец-то забрезжил свет в этом царстве мрака. Как в переносном, так и в буквальном смысле.

Но обо всём по порядку. Как и сказал девушкам, мне нужно было потренироваться. Перед тем, как дальше экспериментировать с мраком, я хотел подготовить ряд форм, развить их и закрепить, чтобы проще было. Опыт с мечом показал, что это не так просто сделать и нужно многократное повторение, постижение сути формы, чтобы она закрепилась. Я и дальше с мечом практиковался. Он для меня стал главным способом изучения нового пласта магии.

Первый принцип, который я вынес – требовалось вложить большое усилие, чтобы форма приобрела устойчивость. Чем устойчивей форма, тем она качественнее, сильнее, требует меньших усилий для её призыва. В некотором роде, магические семьи занимались этим же неосознанно, передавая знания из поколения в поколение. Как мне кажется, именно так возникли все родовые умения и направления. Грубо говоря, какой-то родоначальник придумывал заклинание и использовал его тысячи раз в своей жизни. У него рождались дети, он передавал знание и потомки продолжали совершенствовать форму. В этом и заключалось главное преимущество семей. Труд десятков людей на протяжение сотен лет и вуаля, кто-то начинает повелевать светом, как Шелия, кто-то силен в формах ближнего боя, как Михайловы, кто-то в щитах и защите, как Горчаковы.

Отсюда возникал вопрос. Можно ли освоить чужую форму без обучения носителем? То есть могу ли я научиться повелевать светом так же, как Шелия? Или навсегда буду позади, не имея родословной? Хороший вопрос. Можно провести аналогии с обычной жизнью. Может ли человек, в семье которого никогда не занимались музыкой, превзойти потомственного музыканта, при прочих равных? Предположу, что нет, не может. Ему потребуется гораздо больше усердия, труда, таланта и самоотдачи, чтобы превзойти. Надеюсь, у меня всё это есть, чтобы создать тот набор форм, который поможет выжить людям в резко изменившемся мире.

Это была та глобальная цель, которую я перед собой поставил.

Ведь если магия может всё, то нужно всего лишь найти новый способ её использования. Найти, развить и распространить. Делов-то…

Первый эксперимент я поставил на Волчонке, попробовав ему передать форму меча. Оружие, которое я призвал и показал, что оно разрубает любые физические объекты, крайне впечатлило парня. Как и остальных мальчишек. Но если бы всё так было просто. Волчонку тупо не хватило запаса силы и контроля, чтобы воплотить форму меча. Максимум, на что его хватало – это короткие вспышки очищения, которые и отдаленно не напоминали оружие.

Так я вывел второй принцип, что у каждой формы есть свои требования. Поэтому я специально для Волчонка разработал ряд практик, для его уровня, чтобы он развивал нужные качества. Пусть тренируется. Правда, заниматься могли только сам Волчонок и Болтля, Бегунку и Севе же оставалось лишь тихо завидовать. Да и то, с Болтлей не так просто, у него были отдельные задачи. Лишь отражая чужую магию, он не мог заниматься один и мог практиковаться только одновременно с другими. В пассивном состояние мага его отражающая сила не работала. Если Волчонок отдыхал, то и Болтля был вынужден бездействовать. Стоит ли говорить, что мальчишка задолбал Волчонка, да так, что тот от него сбегать стал? Не только его, кстати. От назойливого и крайне целеустремленного Болтли доставалось всем.

Амалия и Эрминия стали следующими, на ком я провел эксперимент. Они тоже заинтересовались формой меча и попробовали воплотить её на свой манер. Первой справилась лучница. Почти…

– Это как создать стрелу, – говорила она, держа в руках магический клинок, – Только форма другая. Ничего сложного.

– Ты создала другой меч, – покачал я головой, – Это обычная энергия, которую ты и так постоянно используешь. Насколько она эффективна против мрака?

– Средне, – поджала губы девушка.

– А я хочу, чтобы вы создали именно тот меч, который создаю я.

– Но это же твоя сила, – подивилась Амалия, – Нет-нет, я понимаю, что ты задумал, но это же противоречит всему, чему нас учили? – недоуменно спросила она.

В этой фразе была вся суть проблемы, с которой мы столкнулись.

Инерция мышления. То, о чем мне говорил старик, что закинул меня в этот мир. Не смотря на всю мою ненависть к нему, я всё больше смыслов находил в его словах. Может он и правда пытался научить чему-то путному?

– Это было актуально в прошлой жизни, а сейчас уже нет. Хочешь жить – адаптируйся, – сказал я слегка мрачновато.

Или не слегка.

Так и пошло дальше. Я обозначил девчатам задание, а они пытались воплотить задумку. Когда у них пусть и со скрипом, но стало получаться через пару дней, я убедился, что на верном пути. А самим девушкам успехи прибавили энтузиазма. Как и Волчонку с Болтлей. Они смотрели, что у «каких-то девчонок» получается, а у них нет, злились и набрасывались на задачу с удвоенной силой.

У Болтли так и не пробудилось собственных способностей. Если его отвести в чисто поле, то он там ничего сделать не сможет. Но находясь рядом с тремя практиками, он наполнялся их силой и проблем с запасом не имел. Только задачи его несколько отличались, если сравнивать с девушками. Навыки, требующиеся в жизни обычного мальчика, сильно отличались от того, что нужно было потомственному магу.

Что Эрминии, что Амалии не составляло труда воплотить какой-то конструкт из энергии, собственной волей придав ему нужную форму. Тут требовалось развитое пространственное мышление, высокая концентрация, умение убрать все лишние мысли и остановить внутренний диалог. Чтобы создать обычную палку из голой силы, нужен целый комплекс умений, которые за пару дней не разовьешь. Поэтому парни и мучились.

– Девчат, – обратился я к девушкам за советом в какой-то момент, – А как дела у вас в родах обстояли с обучением? Что вообще считается нормой в списке обязательных дисциплин для магов?

– Меня из лука учили стрелять, – хмыкнула Эрминия.

Амалия же покосилась на меня, как на невежу. Мол, ты же сам потомственный маг и тебя обучали, откуда такие вопросы глупые? Но если девушка и хотела что-то сказать по этому поводу, то промолчала. Не первый раз я так палюсь глупо. На самом деле я перестал за этим следить. Одной странностью больше, одной меньше, это уже не играло никакой роли. Даже если всплывет информация, что я из другого мира – то и что? На сегодня это далеко не самое странное, что происходит.

– Есть две основные школы, – ответила Амалия на мой вопрос, – Плетение и устремленность.

– Ага, а ещё десятки других направлений, которые тоже сильны, – фыркнула Эрминия, имея своё мнение на этот счёт.

– Пусть так, – не стала спорить девушка, – Но если смотреть в процентном соотношении, то будет два основных способа. У тебя, как мне кажется, – глянула она на подругу, – Был тот, что называется намерением. Создать лук и выпустить стрелу, вложив в неё свою волю. Отсюда и подготовка на то, чтобы стрелять для тебя стало максимально привычным. Так ведь?

– В целом верно, – неохотно кивнула лучница.

– А второй способ? – спросил я.

– Второй – начертательный. Или работа через плетения. Мы в роду иногда его используем, когда доходит до серьезной магии.

Я постарался вспомнить, как большинство виденных мною магов колдовало. Если брать что-то простое, то там почти голая сила. Ей придается форма, например, той же стрелы и некоторые свойства, такие как скорость или пробивная сила. Но также я видел, что в особенно сильной магии мелькали узоры и что-то отдаленно напоминающее символы. Едва различные, но может мне не хватало чувствительности, чтобы рассмотреть?

– А можешь что-нибудь такое создать? – попросил я.

– Это является тайным знанием, – покачала головой девушка.

– Тайным – в смысле им нельзя делиться?

– В смысле невидимым, – фыркнула Эрминия, – Ах да, ты же тонко чувствуешь магию. Ами, создай ему что-нибудь, вдруг рассмотрит.

– А нас ты этому так и не научил, – поджала губы Амалия.

Это она лукавит. Я делился знаниями с девушками, давал им упражнения, от чего их чувствительность и контроль выросли в разы, если сравнивать с тем, с чем они пришли ко мне. Не то, чтобы я являюсь таким великим педагогом и смог им дать больше, чем их семьи. Тут надо понимать несколько вещей, почему моя наука оказалась для них полезной.

Первое – они молоды. Амалии двадцать два, а Эрминии скоро восемнадцать исполнится. Поэтому они банально не успели достичь своего потолка. Да и никто женщин рода особо сильно не натаскивал, если говорить прямо. Эрминии так вообще, пришлось отстаивать право на нормальное обучение. Второе – мой главный наставник, это злополучный старик. Его идеи, которые он мне передал и те условия, которые он создал для обучения, если убрать все эмоции – в каком-то роде были революционными.

Что ещё раз доказывало, насколько инерция мышления пагубна для развития. Сам подход старика на голову превосходил то, что считалось нормой в магических родах. Это, плюс особенности моего рода из прошлой жизни, где развитие считалось чуть ли не культом, привело к тому, что я быстро прогрессировал. Ах да, ещё вложенный потенциал, но не это суть.

Чтобы осознать силу мышления, надо представить двух людей. Оба из магической семьи. У первого наследника есть всё: родичи его поддерживают и вызов, который перед ним стоит, это неспешно освоить новое заклинание. У второго же все мертвы и ему надо выживать. Ему нужно не просто новое заклинание в ленивом темпе изучать, а такое, которое позволит убить всех врагов и прожить ещё один день.

Чей подход будет сильнее? У кого мотивации больше? Кто чаще будет лениться и бездельничать, а кто будет класть всего себя, чтобы добраться до новых вершин?

А это ведь всего лишь один пример, как мышление влияет на конечный итог. Точнее это пример про мотивацию. Мышление несколько более глубокое понятие. Если сравнить две парадигмы: ты можешь создать только лук и ты можешь всё, то где больше потенциала для развития? У меня сильнее мышление и выше мотивация, поэтому я оказался впереди многих.

Ещё один нюанс – я взялся за постижение магии, имея взрослое сознание. Когда у тебя есть цель, ты умеешь действовать, не отвлекаешься ни на что, всё это подкрепляется жизненным опытом и волей… Это не то же самое, когда тебя в подростком возрасте отвлекают от примерки платьев и своих задач, заставляя изучать родовую магию. Утрирую, конечно, но думаю, общий принцип понятен.

В силу озвученных причин, я развивался быстрее, чем обычные юноши и девушки моего возраста. И чем больше я набирал силу, тем больше притяжения в свою сторону создавал. Так девчата и втянулись в занятия со мной.