Текст книги "Приказано Победить. Снова в бой (СИ)"

Автор книги: Роман Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Группа омега: крейсер «Русь», эсминец «Дерзкий», РЭБ «Шквал», второе звено «Ястребов», сотня «Беркутов» и два десантных катера, как альфа нырнет – выдам цель. Готовность к прыжку – один. До команды – работаете в основе.

– Дистанция пять световых часов – доложил тактик.

– Основа! Как группы абордажа прыгнут – построение два.

Форма два, моментально прозванная бойцами – «мятый череп», представляла собой построение сил не участвующих в абордаже, внутри единого защитного поля.

– Дистанция уверенного поражения цели!

– Залп! – гаркнул «Адмирал»

Метка четыре-четыре, начала сочиться кристаллизирующимся воздухом из поврежденных отсеков, замедлила ход и начала вываливать из формации. Спиридонов поставил мысленный зачет расчетам крейсеров. Били не абы как.

Распределили роли и четко их отработали. Три кинетические болванки продавили средний индивидуальный щит тяжа, два фугасных снаряда вырвали приличные куски из тела гиганта, а спаренные лазерные импульсы, сожгли процентов сорок носовых маневровых.

В результате тяжеловес Роя заметно сбавил ход и потеряв в маневренности, начал уходить в сторону от основного флота, намереваясь дать крюк, скрыться в своем тылу на экспресс-ремонт.

Но беспорядочный огонь крейсеров оттеснял раненого тяжа все дальше от флота вторжения.

– Альфа работаете на ноль! Пять! Три! Один! Куда?! Ноль….

Капитан первого ранга впился в подлокотники командирского кресла до побелевших костяшек. Время тянулось раненой черепахой. Шесть секунд, необходимые группе «Альфа» для того, чтобы добраться до оттесненного корабля, показались ему вечностью. Один… Два… Три…

Шесть – всплытие. Семь – орудия тяжа доворачиваются. Восемь – два десантных борта расцветают огненными шарами. Девять – РЭБ накрывает подранка. Десять – «Русь» и «Дерзкий» впечатывают в борт оглушенного гиганта половину боезапаса, мстя за уничтожение десанта. Одиннадцать – группа «Альфа» потеряна. Плазменный язык от взрыва реактора, «слизал» с тактической карты треть союзных единиц.

Спиридонов рукой прикрыл глаза. Полнейшая несогласованность действий. Размен пять к одному! Это позор…

24 мая 3377 года. Планета Владивосток. Комплекс «Петр первый». Тактический класс.

Измотанные бойцы буквально втаскивали себя в учебный класс. Сорок восемь часов. Именно столько издевались над ними командиры Спиридонов и Ольшанский. Кому-то повезло, как например командам крейсеров. Они отделались нарядами на кухню и жилой блок.

Правда, их работу проверял лично майор, так что тоже не позавидуешь. Повара клянутся, что теперь в кухонном блоке можно проводить медицинские операции, стерильность царит, как в операционной! Так же дела обстоят и в жилых блоках, всех трех тысяч пятисот семидесяти двух сотрудников комплекса.

Кому-то нет. Двое суток пустотной гауптвахты, это жестоко. Даже для русского офицера. Камера двадцать на сорок метров. Полнейшая темнота и невесомость. Время даже не тянется, оно стоит на месте. Поговорить не с кем, помещения изолированы. Нейросети временно заблокированы. Спать невозможно….

Гальюн раз в сутки. Из стены, на шестьдесят секунд, выдвигается крошечная емкость, которую и найти-то сложно, а уж попасть в нее, не уделав все вокруг, вообще не реально. А вокруг невесомость…

Но мечты об отдыхе так и остались мечтами. По истечении времени отведенного на воспитательную работу личного состава, все экипажи загнали в учебку. Загнали как есть. Потому в тактическом классе стояло невыносимое амбре, бойцам с гауптвахты помыться не дали. Теперь сидят, благоухают.

Впрочем, остальным не до них. Они еле передвигаются от усталости и недосыпа. Спать им за эти двое суток тоже не довелось.

Когда в зал вошли старшие командиры, бойцы попытались изобразить, что-то отдаленно напоминающее строй и приветствие старших по званию. А по команде вольно – рухнули на места.

– Ну, что, орлы? Осознали?

– Так точно, товарищ майор – раздалось откуда-то из благоухающего угла.

– Что-ж… раз так, то будем исправлять вашу безграмотность и заодно долечивать безалаберность! – ехидно протянул майор.

– Занять места на вирт-полигоне, согласно боевому расписанию! – гаркнул Адмирал.

Экипажи с протяжным стоном ломанулись на другой конец базы, в симуляторный зал. А это семь километров хитрых переходов и тесных коридоров, зачастую перекрытых аварийными переборками, если рядом идут опасные эксперименты. И приходится побегать, пока найдется свободный маршрут.

В то, что именно сейчас, вот буквально в эту секунду, на «Петре первом» будет запущено не меньше сотни «опасных экспериментов» в примыкающих к коридорам помещениях – можно было не сомневаться.

31 мая 3377 года. Планета Владивосток. Комплекс «Петр первый». Виртуальное пространство флотского симулятора.

Вокруг виртуальной планеты, вращались горы виртуального мусора, некогда отыгрывавшие корабли Роя. Флот землян, медленно дрейфовал среди астероидного поля.

Бой был жарким. В этот раз кораблями Роя рулили не стандартные алгоритмы ИИ симулятора, ими руководила Петра. Поскольку комбинации тактик агрессоров, уже начали повторяться, и особой сложности не представляли.

Экипажи, под руководством Спиридонова и Ольшанского – сбивали единицы, практически без потерь. Хотя это и стоило колоссальных усилий, полной самоотдачи и безграничной веры своим командирам.

Иной раз, «Адмирал» проходил по самой грани. До сих пор он сам себе не мог ответить на вопрос – а в реальном бою, он сможет вот так, на грани фола, вести сражение? Да они почти бессмертны, но воскресать очень больно и дорого. И умереть, не выполнив задачу, значит умереть зря.

– Ну что, гардемарины, еще месяц таких вирт-тренировок, и я смогу дать вам порулить боевыми кораблями! Под прикрытием ПКО естественно.

По боевой рубке флагмана «Горыныч», как и по всем кораблям, прокатился вздох отчаяния. Уже неделю они сидели в вируальности, выбираясь в материальный только на скудные приемы пищи и четырех часовой сон. Командиры заявили, что вкусно есть и сладко спать – нужно заслужить. А до тех пор, извольте проливать кровавый пот.

– Но! Поскольку сегодня вы смогли нас порадовать, вкушайте заслуженные пряники! Объявляю увольнение личному составу – двое суток!

– Ура! Ура!! Ура-а-а-а!!! – прокатилось по палубам эскадры.

– Пожалуй, добавлю ложку дегтя, в эту большую бочку меда – вклинился Ольшанский.

– Капитаны десантных бортов! Если хоть еще одна падла, всплывет под дула вражеских орудий, или раньше, хотя бы на миллисекунду, чем РЭБ накроет цель, ломанется на стыковку, я вам обещаю – увольнения и вообще отдых вам будут только сниться, да и то в те редкие часы, когда я позволю вам сомкнуть веки! Это ясно?!

– Так точно, товарищ майор!

– Тогда, разойдись!

Глава 10 Каперские будни

08 июня 3377 года. Граница секторов ЗРИ и САП. Борт малого рейдера «Улыбка фортуны»

Малый рейдер болтался в этой точке пространства уже третий месяц. Практически заглушив реактор и прикрывшись маскировочными полями. А добычи все не было.

Пусть война и шла на противоположном конце освоенного людьми сектора. На границе Российской Империи и дикого космоса, но эта война сделала некогда популярный туристический маршрут, практически пустынным.

Раньше здесь постоянно сновали пузатые и тихоходные торговые баржи, следующие в богатые торговые порты ЗРИ. Угловатые контейнеровозы, забитые под потолок точной электроникой и пассажирские лайнеры с заплывшими жиром богатеями. Да даже юркие и не такие прибыльные лоханки купцов победнее, но и они были лакомой добычей, в силу их многочисленности и слабой охраны.

А теперь, как вымерли все. Война с Роем сделала ЗРИ, в глазах американских и проевропейских торговых компаний – неблагонадежным партнером. Да что там, империю уже списали со счетов и поделили на секторы влияния. Остались сущие пустяки – дождаться, когда раненому медведю вгонят последнюю пулю из родного сорок пятого калибра, и можно будет смело делить шкуру. Так думали многие, и они очень сильно заблуждались.

В отличие от большинства своих соотечественников, капитан малого рейдера был человеком с военным опытом. И предрекаемую СМИ на каждом углу скорую кончину русских, как говорят в его родном Южном Бронксе – не хавал.

От части, потому что понимал, что русские крайне неудобный и опасный противник, способный вытащить с десяток козырей меняющих весь расклад, тогда, когда, казалось, уже не спасет даже чудо. А отчасти, потому что был свято уверен – если не выстоят эти долбанные Russians, то и всем остальным придется крайне хреново.

– Чертовы пришельцы! Из-за них мы двинем кони раньше чем до нас доберутся щупальца имперцев! – прорычал Питон, капитан того сброда, что собрался на пирате.

Но уйти на более популярные маршруты даже не попытался. Там сейчас творилась такая чехарда…. Начать можно было с того, что там паслись куда более сильные бригады, чем его. А поскольку им самим не хватало добычи – они множили на ноль любых конкурентов, чей флот не насчитывал хотя бы семи вымпелов. А закончить тем, что еще не улеглась буря после ликвидации Моргана, и все силы звездно-полосатых были подняты в ружье.

Собственно Питон, чудом вырвавшийся из центральных систем, потому и продолжал торчать здесь, что положил все свои двадцать три корабля, обеспечивая прикрытие флагману некогда одной из самых грозных пиратских флотилий САП. Все же под патронажем мистера Моргана жилось очень вольготно.

Прорыв стоил ему дорого. Очень дорого. Просто неприлично дорого! Двадцать три отлично, по меркам пиратов, оснащенных судна и почти два миллиона универсальных кредитных единиц на взятки – все, что у него было. Но жизнь дороже. Теперь предстояло устранить это досадное недоразумение, и Питон возлагал очень большие надежды на этот маршрут.

На скорую руку сколотив команду, собрав на нескольких аграрных мирках все отребья, что там обитали и еще могли выйти в пространство не склеив ласты – он повис здесь. В надежде на легкую добычу. Но видимо не судьба. Даже эти простаки начали роптать, и приходилось прикладывать не малые усилия, чтобы держать их в кулаке.

Чтобы хоть как то отвлечься от мрачных мыслей и сбросить напряжение, Питон, наорав на увальней из реакторного отсека, с головой ушел в изучение полной диагностической карты своего корабля, затребованной у них. В десятый раз за третий месяц.

– Слышь, Билл, что-то командир притих.

Второй техник, калибрующий энергоподачу и охлаждение торпедной шахты, утер пот рукавом грязной робы, оставив масляные разводы на иссеченном шрамами лбу.

– А то ты не слышал, Стиви, как «одноглазый змей» снова заливал слюной парней из реактороного.

– Да ладно! Опять? Уже который раз – шестой или седьмой?

Тот, кого назвали Стиви, с силой саданул многофункциональником по развороченным потрохам контрольного блока пусковой шахты

– Охренел?! А если замкнет?! От тебя критина даже пыли не останется, а мне потом опять контроллеры менять!

– Да на этой рухляди все что могло, уже давно отдало концы – зло сплюнул Стив – вот чего ему не сидится спокойно?! Может он того? Ну это…пар выпускает на диагностические карты?

– Может и так, с такой-то рожей, ему и на планете бабы не светило, а уж чтобы в пустоту за ним кто поплелся … да скорее на Иллинойсе перестанут стволы продавать – хохотнул Билл и по пояс влез обратно в разобранный контрольный блок.

– Дай многофункциональник, тут кое-что подтянуть надо – послышался его голос через пару минут.

Стив молча вложил в руку напарника требуемый инструмент и погрузился обратно в свои не веселые размышления.

Питон действительно славился двумя вещами – невозможно страшной рожей и умением по нескольку лет обходиться без женщины. Потому что, даже готовые на все проститутки, отказывались ложиться с этим уродом. Добавить к этому соответствующую привычку сбрасывать сексуальное напряжение, отсутствие одного глаза и «официальную» кличку – получите то, что имеется.

В любой другой ситуации Стиви был не прочь позубоскалить на тему пристрастий капитана «улыбки фортуны», но не сейчас. В реакторном отсеке тянул лямку его брат. А составление полной диагностической карты требовало полного сканирования реактора, что можно было сделать только вручную. Ну а поскольку реактор, как и все на этой посудине, был изрядно разболтан, то фонил он будь здоров. Так что Ники, при каждом сканировании вынужден был лезть под экранирующий кожух, и хватал изрядную долю радиации.

Нет, на планете такая мелочь, как лучевая болезнь будет вылечена за пять минут, даже в ее последней стадии, но это деньги. А они с братом, нанимались сюда не для того, что бы потом все заработанные кредиты ухнуть на лечение. Так что Стиви был зол. И все равно сделать ничего не мог. До конца контракта еще восемь месяцев. В пустоте, любое неподчинение приравнивалось к бунту, а бунт карался прогулкой за борт. Без скафандра. Так что младший техник с аграрной планеты Канзас, мог только раздувать ноздри в бессильной злобе.

Рев базеров боевой тревоги, ознаменовавший окончание их бессмысленного прозябания – раздался внезапно. Бил, с неожиданной для его тучной комплекции прытью, вынырнул из чрева контрольного блока и, захлопнув крышку, понесся вслед за Стиви, занимать места согласно боевому расписанию. Каждый член команды тянул по две, а то и три должности. То, что одна из пусковых торпедных шахт осталась неотремонтированной, точнее вообще не работающей – плевать! Потом спишет на боевые повреждения или общую раздолбанность корабля. Если живы останутся….

Дрожащий, от плохо скрываемой радости и предвкушения легкой наживы, голос Питона, подтвердил, что это не учебная тревога, чего на пирате не водилось отродясь…

– По местам смертнички! К нам идет добыча! Или вы хотели жить вечно?! Аха-ха!

08 июня 3377 года. Граница секторов ЗРИ и САП.

Одинокая баржа вышла из прыжка на самом краю демилитаризованной зоны и сразу же ощетинилась антеннами глубоко сканирования. Обычный пустогруз, каким это судно было внешне, никак не смог бы засечь стартовавший, на максимуме возможностей, реактор малого рейдера. Но эта баржа – не была обычным кораблем. И все же уйти она уже не успевала, слишком велика масса покоя и слишком сильно опустошены прыжковые накопители. Капитан «Петра Великого» гнал на всех парах, стараясь, как можно быстрее проскочить секторы наибольшей активности пиратов. И все же – вляпался. В самом конце, когда казалось уже все позади. Но, так обычно и бывает, когда цель вот она, только руку протяни – случаются самые большие обломы.

Во всяком случае, так должны были подумать на пирате. И судя по тому, как резво разгонялся реактор – «Адмирал» снова оказался прав. Что ж, пока все идет как обычно.

Идея обкатать навыки и тактику в реальных боях затесавшись в каперы – принадлежала, как ни странно, Кириллу. Их корабли были почти достроены, а виртуальный полигон уже не давал ощутимых результатов. Теперь их наработки должны были пройти проверку на жизнеспособность в условиях реального боя. И приятели ломали голову над тем, как это провернуть.

С одной стороны «живой» бой был необходимостью, а с другой – никто не хотел угробить новейшие корабли, или, не дай Бог, дать их захватить противнику. Неважно, явному или не очень. На фронт их, естественно, не пускали, во всяком случае, до «сдачи экзамена» первому флоту. А других мишеней, вроде как, и не существовало. Но приемлемое решение было найдено.

В один из вечеров, каперанг расщедрился на воспоминания. Бывало с ним такое. По такому случаю, в офицерский кубрик стягивались все свободные от вахт «воскрешенные». Погреть уши и узнать из первых рук «как жилось тогда» – возможность уникальная. Современные имперцы не раз удивленно хлопали глазами, узнав, откуда растут ноги у многих традиций. В основном, конечно, флотских. До придворных политесов дела не было никому, хотя и о них тоже слушали с удовольствием.

Но Григорий Андреевич старался обходить последние стороной. В особенности после того, как кто-то из пехоты, слушая о правлении Екатерины Великой, отпустил скабрезную шуточку по поводу интимных пристрастий императрицы. Тогда Спиридонову очень хотелось сломать наглецу все лицевые кости по одной.

Однако «Адмирал» был человеком старой закалки, к тому же прилично воспитанным, да и умом не обделен. По этому пехотинцу был брошен вызов на дуэль. По всем правилам. То есть, капитан первого ранга оборвал себя на полуслове. Встал. Одернул китель, и гордо расправив плечи – окинул наглеца презрительным взглядом. После чего стянул перчатку и, швырнув ее в лицо рядового – объявил вызов. Тот удивленно захлопал глазами. Подобный вид выяснения отношений хоть и не был запрещен, но вот уже больше полувека как не практиковался. И вот тебе здрасьте.

Отказ от дуэли – это позор. Бесчестие не только для провинившегося, но и для всего рода. Поэтому, за последние десять веков, было зафиксировано всего два случая уклонения от дуэльного спора.

Десантники были вооружены одноручными саблями, двуручными мечами, обоюдоострыми секирами и прочим, слабо подходящим для «боя чести» холодняком. Офицеры же, почти поголовно предпочитали гладиусы. Но командиры и здесь отличились.

Кирилл виртуозно освоил парные катаны, а Григорий остановился на бердыше. Естественно все орудия ближнего боя были выполнены из современных материалов и с применением последних разработок. Так, например, тот же бердыш каперанга имел телескопическое древко. А собирался таким образом, что легко умещался на бедре, рукоять же, надежно укрывала боевую часть оружия, образовывая вокруг нее что-то вроде чехла.

В виду специфического вооружения и за неимением шпаг, в качестве инструмента для отстаивания затронутой чести были выбраны кортики. И соперники сошлись. Кубрик станции не был достаточно просторным, так в него еще и набилось немало народу. В Силу чего, оппонентам пришлось попотеть, чтобы не зацепить никого из зрителей.

Точнее, постараться пришлось Григорию Андреевичу. Он гонял десантника от стены к стене с таким остервенением, что у неудачливого шутника не хватало умения, скорости реакции и вообще времени, ни на что, кроме как пытаться отразить, сыплющиеся на него градом, удары.

Уже через полторы минуты десантник тяжело дышал, пропустив пять или шесть выпадов и коварный удар под дых, основательно сбивший ему ритм дыхания. Теперь он, тяжело дыша и кровоточа глубокими порезами на предплечьях, ребрах и даже лице, пытался контратаковать. Зря.

Прошло еще секунд двадцать и «Адмирал» выбил клинок из рук противника, а затем, крутанувшись на месте, нанес удар в незащищенную шею. Это смертельный удар … был бы. Не замри лезвие кортика в миллиметре от сонной артерии провинившегося. Не останови Спиридонов руку, шея бедолаги болталась бы на честном слове. Полностью отрубить кортиком голову, все таки не реально.

После публичной порки, шутника отправили в карцер на предмет подумать и переосмыслить жизненные ценности. Так сказать умерить длину и свободу языка, чтобы не брякал то, что не следует и там, где не следует.

Вот с тех пор Григорий и старался не затрагивать «светские» воспоминания, все больше рассказывая о флотской жизни.

В этот вечер флотоводец вспоминал, как они гоняли злых и страшных пиратов балтийского моря. Те лютые супостаты, на утлых баркасах, драпали при одном виде имперского флага. Рассказывал хорошо, с выдумкой, остроумием и крепким словцом. Экипажи хватались за животы и чуть не падали с лавок от смеха.

Чего стоит фраза, брошенная вскользь одному из старших офицеров при инспектировании корабля после ремонта: «Нет уж, давайте разберемся до конца, что это – мой природный долбо***зм или ваша дремучая неисполнительность?». А когда адмирал довел до нервного тика одного из капитанов вверенных ему кораблей, требуя соблюдения уставного вида: «Все – все, умолкаю, а то Вы меня сейчас обзовете Гришкой – сукой, на палубу упадете и тоненькими ножками, в неуставных штиблетах, судорожно засучите!».

Или вот, пеняя капитану крейсера «Безудержный» за слабую подготовку экипажа, Спиридонов вверг в ошеломление собеседника фразой: « «Бей бабу молотом – будет баба золотом» – гласит народная мудрость. Тоже можно сказать и про Ваших матросов. Единственное, что надо помнить, по голове не бить – бесполезно, да и инструмент быстро выходит из строя.».

К тому, что во время особо смачных оборотов, «Адмирал» слегка подвисал, все привыкли. Точнее списали на то, что Григорий Андреевич вспоминает дословно, что он там вещал личному составу. На самом же деле, это снова барахлил лингво-переводчик, не всегда на ходу справляясь с солеными оборотами морского юмора далекого восемнадцатого века.

Так вот идея обкатать тактику родилась после фразы о том, как Спиридонов, в который раз требуя доклада по форме, выдал: «На вопрос капитану боевого корабля, скольких пиратов удалось задержать живьем, он, сука, глаза пучит, как налим на сковородке! Но ответа не дает, стервец!».

Ольшанский как раз бил ладонью по столу, сквозь слезы умоляя «Адмирала» прекратить эту пытку смехом, потому что личный состав, дескать, заработает астму и заворот кишок. Когда вдруг припечатал столешницу кулаком и поднял на товарища совершенно серьезный взгляд.

Гогот стих как по команде. Команда «Разойдись», в ситуации, когда секунду назад весь личный состав катался по полу в приступах истерического смеха, прозвучала крайне неожиданно. Но была выполнена молниеносно. Привычка дело такое.

Когда в кубрике остались только майор и каперанг, удивленно смотрящий на товарища, космодесантник озвучил свою идею.

– Гриша, так ведь вот он выход!

– Кир, ты о чем сейчас? Какой выход?

– Ты сейчас нам тут почти час вещал, как ты пиратов гонял! Вот оно! То, что нам нужно! От Владика до демилитаризованной зоны, и районов активности пиратов – рукой подать, чуть больше дня в подпространстве!

– Погоди! И что с того, то? Если я тебя правильно понял, ты сейчас говоришь о каперстве.

– Правильно ты меня понял.

– Так разбегутся. Два три малых рейдера, ну хорошо двадцать три малых рейдера, против флота, пусть даже и легкого – не танцует. Получится, что мы просто зря сожрем ресурс кораблей и засветим их перед всеми заинтересованными разведками. Ты же сам знаешь, что пиратство неистребимо именно по причине поддержки их теневиками.

– Знаю! Не ребенок. А ты рыбачил, когда-нибудь, на живца? А, Гриш?

***

Мы вынырнули на самом интересном месте. «Пустотная баржа» отчаянно искрила сигналами о помощи и совершала невнятные эволюции. Которые, при габаритах «Петра Великого», выглядели настолько степенными, что я невольно залюбовался. Однако, со стороны, телодвижения пустогруза весьма достоверно имитировали панику и наивные попытки задать стрекоча.

– Вот ведь, прилипло к языку – вслух озвучил я, имея в виду последнюю фразу, оную очень любил повторять Кир.

– Капитан? – уточнил первый помощник.

– Да так, мысли вслух. Соблюдаем радиомолчание и маскировку максимально долго. В идеале если пират «возьмет на абордаж» нашего толстячка – меньше беготни будет.

– Есть.

Всплыли очень удачно, без лишних маневров зашли в тыл малого рейдера. И достаточно далеко, чтобы нас не заметили, во всяком случае, не сразу. Видимо пират был очень голодный и стартовал на форсаже, как только «купец» вывалился в пространство.

Тем лучше. На «Большом П», как окрестили нашу приманку младшие офицеры, расквартировано две третьих личного состава космодесанта, и они изголодались по хорошей драке. Не часто их «захватывали», но всегда такая операция заканчивалась быстро, и места на транспорте осталось под две – три или одну среднюю пиратскую калошу.

Скорее всего, это крайняя операция, после – пойдем сдавать груз и любоваться виртуальными ассигнациями.

– Капитан, нас учуяли – доложил оператор пульта слежения.

И действительно, рейдер начал торможение слишком рано для высадки призовой команды. И это, несмотря на то что «добыча», вроде как смирилась со своей участью и начала сбавлять ход. На самом деле просто запирая рейдер, дабы тот не набрал необходимую скорость для прыжка в подпространство.

– А так все хорошо начиналось. Ну, что ж, господа, большая гусарская забава стартовала! По коням!

Из боевой рубки градом посыпались команды. Реакторная начала выжимать все соки из своего подопечного, ожили дублирующие огневые и командные посты, аварийная рубка подключилась к инфопотоку боевой товарки. Тоже самое происходило на всех кораблях моей эскадры. В режиме максимальной скрытности мы отключали большинство дублирующих систем, тем самым уменьшая засветку. Не всегда этот фокус проходил.

Началась самая нудная часть работы – игры в догоняшки. Развить скорость, достаточную для перехода в подпространство, пират уже не сможет, но скакать по системе, периодически «ныряя» – вполне ему по силам. И выиграет тот, у кого раньше закончится топливо, терпение или место для маневра. С учетом того, что в этот раз «джентльмен удачи» всего один, и мне не придется распылять силы, должны управиться за полтора, максимум два дня.

***

Уже через пять часов, «Адмирал» не был так уверен, что уложится в два дня. Пират вел себя очень странно. Сбросив скорость и повернув на девяносто градусов влево – малый рейдер начал новый разгон.

– Суицидник что ли? Щас угол срежем и можно брать тепленьким – озвучил всеобщее недоумение первый помощник.

Григорий Андреевич только сомнительно хмыкнул. Либо капитан этого судна последний идиот, что вряд ли, либо у него припасено некоторое количество козырей, что более вероятно. А значит – «пятнашки» могут затянуться на неопределенное время.

– Пульт слежения, рассчитайте ка мне, успеет ли пират набрать скорость для прыжка по «якорю», до момента перехвата или точки прицельного залпа.

– Есть рассчитать!

– А пока вы считаете, я сам отвечу – успеет. Впритык, но успеет, шельма.

– Так точно, успеет, если «якорь» в пределах десяти часов хода, то «нырнет». Буквально пары километров не дотянемся до него.

М-мда. Это в головидео или виртуальных игрушках все эффектно. Там, по пустоте бродят целые пиратские флотилии, с красавцами капитанами. Там, они бесстрашно бросаются на борьбу с пришельцами при первых признаках вторжения Роя, пропитываясь патриотизмом до кончиков ушей. Там же, любой бой – произведение искусства. Красивейшие эволюции боевых кораблей, синхронные маневры флотов и сосредоточенные залпы сотен бортов, настигающие цели на пределе дальности.

Реальный бой скоротечен, с поправкой на космос конечно. Вынырнул – ощетинился локаторами. Потом выплюнул десяток станций глубокой разведки. Засек пирата и гоняешь его по системе до первой ошибки. А там – либо зажал между планетой или достаточно крупным планетоидом и своим флотом, либо удачно подловил на маневре и дотянулся залпом до маршевых двигателей. Скоротечный абордаж. Потому что, только в голосериалах и виртиграх на пирате высококлассная команда и самые лютые абордажники. Все.

Три – четыре дня чехарды по системе, и команда вольных стрелков меняет порт приписки на рудники, шахты, далекие колонии или потусторонний мир. Тут, как повезет.

Случается, что натыкаешься на небольшие эскадры, и тогда завязывается бой. Но и тут все резко отличается от мечтаний романтиков. Величественные эволюции уступают место коротким «ныркам», массированные залпы с обеих сторон – это первые два, в лучшем случае три первых выстрела с предельной дистанции. Толку от которых, как с козла молока.

Уничтожать корабли никто не старается. Пиратам разобрать на атомы боевой корабль не под силу. Сильно повредить и вывести из боя – да. Редко, но случалось – брали отчаянным абордажем. Но там, скорее, командиры – идиоты. А у военных есть целая гора приказов и инструкций – не позволяющих просто раздолбать флибустьера.

Даже мы, Имперцы, стараемся не часто этим отличаться. Общественное мнение, мать его! Уже сталкивался – и больше не хочу. На изнанку выворачивают даже самые безобидные факты, увешивают их гирляндами домыслов, а то и откровенной ереси и – вуаля! Правый становится воплощением иуды, виноватый – отращивает ангельские крылья. Вот такой массовый спектакль в угоду интересов мелкой группки заинтересованных лиц.

– Григорий Андреевич, до цели пять часов – отрапортовал дежурный пульта слежения.

– Хорошо, постарайтесь вычислить, куда он прыгнет.

Спустя пять часов

– Капитан! Рейдер нырнул, примерный район поисков определен, передаю координаты.

– Так близко к планете? Отчаянный парень. Что нам известно об этом мире?

Первым отозвался навигатор.

– Лет двести назад, был достаточно перспективной, недавно заселенной планетой. Богата природными минералами общей доступности. Ничего стратегического не обнаружено. Скорее всего, просто не успели. Первые поселенцы, под руководством либерального общества САП, затребовали свободы и выхода из состава ЗРИ. Так сказать, Монарший гнет и кровавый режим – долой.

– Болваны… – протянул «Адмирал» – чем закончилась история «обретения свободы»?

– Так точно, как есть болваны! А история закончилась закономерно. Под напором демократической общественности, планете предоставили свободу. По факту, ничем кроме стандартного набора минералов, планета не обладала, как туристическая зона была хороша, но, сколько еще таких диких мирков? Населению, тем, кто захочет, предложили вернуться на родные планеты. Но к тому моменту их якобы «поддерживали» «независимые фонды» демократизации САП. Так что почти все отказались. Загруженным улетел всего один транспорт, это порядка пяти, шести тысяч человек. С тех пор планета загнивает. САП очень быстро срулили оттуда, предоставив жителям – полную свободу.

– С историей понятно. Текущее положение?

– Последние данные по планете, устарели лет на пятьдесят. Вот, что нам известно. Текущее население – порядка ста, ста двадцати тысяч человек, освоена всего одна треть континента из четырех представленных. Технологическое развитие – ой, мрак! Полтора процента от нормы ЗРИ и три процента по общегалактической шкале. Вокруг планеты имеется плотный астероидный пояс, с нестабильными коридорами, в связи с чем, сообщение с ней крайне затруднено, но наличие такого «кольца» очень выгодно в плане обороны.

– Спутники?

– Три планетоида без атмосферы.

– Короче, перед нами пустыня с одичавшими аборигенами. Но, очень удобная, в плане обороны. Как форпост или скрытая база – просто идеальное место. Исходя из того, что туда нырнул пират, я делаю вывод – перед нами Тортуга.

– Дилемма… – скорее всего мир не такой уж дикий, и там засели пираты. Значит оборона на уровне. Соваться туда за одним из них – глупость, но не прощупать оборону мы не можем. Обнаружили еще одно гнездо, и нам о нем неизвестно ровным счетом ничего.

– Приказ по флоту. Ныряем по расчетным координатам и встаем на рейд перед астероидным кольцом. Подпространство мы пройдем быстрее пирата, так что ныряем сеткой, интервалом в четыре минуты. Не исключаю вероятность, что накроем малый рейдер, до того, как он войдет в пояс астероидов. Выполнять!