Текст книги "Блюхер"

Автор книги: Роман Гуль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Победа стала уже решительной. К кантонской армии переходили один за другим генералы-перелеты, бывшие соратники У-Пей-Фу, увеличив армию Чан-Кай-Ши в десять раз. Но все же У-Пей-Фу пробовал еще дать бой за Ухань, сопротивляясь из последних сил. Но и в последнем бою Чан-Кай-Ши и Га-Лин разбили его тяжким пораженьем. На единственном пути отступленья – на мосту – У-Пей-Фу приказал своим бодигарам, чтоб рубили головы бегущим офицерам. Но опрокинутая лавина войск У-Пей-Фу частью пала в сраженье, частью утонула в озерах. Завоеван-ная Чан-Кай-Ши и московским "советником" генералом Га-Лином – пала Ухань. Девять самых богатых провинций с населением в 150 миллионов были теперь под властью Кантона.

Приоткрылся уж легкий путь побед. К Тихому океану Чан-Кай-Ши двигался полным победителем. И когда его войска подошли к Шанхаю, где незадолго перед этим восставали, подняв "советское знамя", 800 тысяч индустриальных рабочих,– дело колчилось по-китайски просто. Подкупленный флот перешел к Чан-Кай-Ши, а генерал Ли-Бао, на улицах Чапея рубивший головы китайским рабочим, уже имел при вступлении Чан-Кай-Ши в кармане секретный приказ о назначении его командиром корпуса национально-революционной армии.

Военный корреспондент советских газет, путешествовавший по Китаю и в дни взятия Шанхая посетивший штаб кантонских войск, рассказывает интересный эпизод. Вдвоем с другим журна-листом они прибыли в главную квартиру кантонцев. Как русских, их встретили дружелюбно, навстречу вышел предупрежденный начштаба генерал Бай-Сун-Чи. Только разговор не мог состояться. Бай-Сун-Чи говорил лишь по-китайски. Но Бай-Сун-Чи догадался, он отдал распоряжение и через минуту из боковой двери показался военный. Журналисты переглянулись. Это был он – "советник". Но совершенно обессиленный походом, непрерывными боями, недосыпаниями, напряженной работой, генерал Га-Лин не вымолвил ни слова. Только буркнул что-то по-русски, махнул рукой и, повернувшись, шагнул за перегородку.

– Сытё! – весело смеясь, сказал Бай-Сун-Чи.

Журналисты понимали, что "сытё" это значит "спать".

Душа и организатор похода на север, победитель У-Пей-Фу, знаменитый генерал Га-Лин переутомился и хочет спать. Но, увы, Блюхеру действительно не оставалось ничего, как – спать. Именно здесь, в Шанхае, ехавший с ним по дороге "мировой революции" генерал Чан-Кай-Ши неожиданно вылез на станции "Национальный Китай", когда руководящая китайской революцией Москва хотела взять курс на немедленный коммунизм в Китае. Теперь Чан-Кай-Ши сказал наконец ясно: "Коммунизм означал бы разрушение Китая. Коммунизм, примененный к Китаю, равносилен ошибочно прописанному врачом лекарству".

В Шанхае, в Сватоу генералы армии Чан-Кай-Ши производили один за другим перевороты. Московский Кремль тяжко просчитался в китайской игре. И вскоре уж покидали Китай "советник" Бородин, агенты, военные. Последним отбыл сумрачный генерал Га-Лин.

Говорят, в кругу своего штаба Блюхер часто иронически усмехался, рассказывая о китайских генералах и китайской революции:

– Затрудняюсь сказать, что такое китайская революция. Вот поймите, я объясняю одному китайскому генералу диспозицию, а он задумался и через переводчика говорит мне: знаете, я хотел бы наступать там, где нет противника. Д-да, сложно. А в Ухани, например,– крестьянские комитеты делят помещичью землю, а все китайские офицеры и генералы – помещики. Мы воюем за революцию, а они недовольны и тут же требуют нанести порядок. Откровенно говорю, не знаю, что такое китайская революция. Китайские генералы склонны к неожиданностям. Чан-Кай-Ши это – змея! А вот будь в Китае большевистская партия наподобие нашей, китайцы показали бы всему миру чудеса!

Но не довелось генералу Га-Лину показать всему миру эти "китайские чудеса". У "китайского Наполеона" его заменил быстро новый советник; к Чан-Кай-Ши перешел организатор мукденской армии, полковник немецкой службы Макс Бауер.

7. Московский заговор

В 1929 году, через два года после советского проигрыша в Китае, из-за конфликта на КВЖД, вспыхнула советско-китайская война. Главнокомандующим Красной Армией против Китая был Блюхер. О генерале Чан-Кай-Ши красноармейцы Блюхера пели частушки:

Чушки, вьюшки, веревьюшки,

Чан-Кай-Ши сидит на пушке,

А мы его по макушке

Бац-бац-бац, бац-бац-бац!

Блюхер оказался стремительным победителем Китая. За 12 лет это была первая победа Советского Союза на внешнем фронте. И красная Москва в 1930 году прибывшего в столицу главнокомандующего Дальне-Восточной армией Блюхера чествовала торжественно. Коммунистические олигархи боятся чествовать красных маршалов, но для Блюхера было сделано исключение. Никогда и никого так не чествовала Москва.

Имя этого маршала революции не сходило с газетных столбцов. Неведомый солдат 143-го пехотного запасного полка в Самаре стал уже героем государства.

Но среди триумфа по старой любительнице слухов Москве пролетела вдруг молнией странная молва, а в кругах коммунистов вспыхнула паника: "В Кремле – заговор, границы закрыты, телеграфное сообщение прервано".

Несколько дней один другого сенсационней нарастали слухи: "Контрреволюция... Сталин свергнут..." Но телеграф заработал, наступило равновесие и стало известно, что Сталин не свергнут потому, что заговор председателя совнаркома РСФСР Сергея Сырцова раскрыт вовремя. Но Москва узнала и нечто большее. В заговоре замешаны сановники, верховники, вельможи, а самое сенсационное: в списке нового правительства стоял прибывший с Дальнего Востока победитель китайцев, популярный главнокомандующий и человек без биографии Блюхер.

Заразительный ряд дворцовых переворотов и заговоров с темными убийствами знает русская история. На гвардейские штыки оперлась женской рукой, всходя на трон, императрица Елизавета Петровна, когда новый временщик Миних поднял среди ночи из кровати отжившего временщика Бирона. В Ропшинском дворце великан граф Орлов ударом кулака закрепил престол за Екатериной II.

А трон императору Александру I очистили гвардейские офицеры ударом табакеркой и узлом офицерского шарфа. Заговоры ходили и вокруг последнего царя Николая II. И в 1930 году в кремлевском застенке Сталина русская история захотела попробовать: а не подойдет ли и тут излюбленный способ "шарфа" и "табакерки"? Нескладный, долговязый председатель совнаркома РСФСР Сергей Сырцов, никогда не расстававшийся с портфелем, молодой твердокаменный большевик, человек сильной воли и большого тщеславия, стал душой московского заговора 1930 года. Воспитанный духотой закулисной коммунистической борьбы, кость от кости партии, испачканный и сам в крови, Сырцов все же не выдержал всероссийского погрома крестьянства, предпринятого Сталиным.

– Сталин превратил крестьян в рабов, хищнически эксплуатируя страну новым установившимся в России крепостническим строем,– уже арестованный заявил Сырцов.

И в 1930 году Сырцов попробовал – дворцовый переворот. Но помня, как Сталин провокаци-ей разбил правых и левых оппозиционеров, в темнейшей конспирации вел свой заговор Сырцов. Пользуясь положеньем председателя совнаркома, осторожно вербовал сообщников среди верховников, которые мгновенно могли бы свалить диктатора. Сырцов понимал и то, что первую скрипку в дворцовых переворотах должна играть армия, и вступил в сношения с красными маршалами.

Главой армии и флота заговорщики выставили популярнейшего Блюхера. Связался ли Сырцов с Блюхером заранее, посылал ли к Блюхеру на Дальний Восток своих эмиссаров, иль сошлись они уже в Москве, об этом хранит еще тайну история. Известно только, что после игры в "золотую табакерку" наркомвоенмором СССР должен был быть Блюхер.

Но и на этот раз Сталин провокацией разбил заговор. Слишком уж перенасыщен предательст-вом воздух Москвы. Заговорщик Резников, один из сырцовского "комитета пяти", кому больше других доверял Сырцов, в последнюю минуту выдал заговор Сталину.

На последнем заседании "комитета пяти" у Сырцова присутствовало только четверо. Отсутствовал Резников. Во время совещания в комнате затрещал телефон. У аппарата оказался Сталин, экстренно вызывавший Сырцова на заседанье в Кремль, в политбюро, Сырцов выехал, не подозревая, что заговор вскрыт.

– Какое у вас сейчас было заседанье, товарищ Сырцов? – спросил вошедшего в кремлевский зал председателя совнаркома РСФСР генеральный секретарь партии Сталин.

– О тракторизации колхозов.

В этот момент из другой двери вошел Резников. Сырцов понял, что скрывать бессмысленно. Да и человек он не слабого десятка. В этом же заседанье произнес речь о гибельности антикресть-янского курса Сталина, о перерождении коммунизма в крепостническую эксплуатацию страны, о необходимости возврата к нэпу, о созданьи второй крестьянской партии и о ликвидации диктатуры Сталина. Не одно драматическое заседанье знавали кремлевские стены. Был момент, когда читалось завещанье Ленина, перед старой гвардией большевизма. Был суд над Троцким, когда, играя параллелями с французской революцией, отыгравший роль опальный вождь кричал: "Мы знаем, что вы, сталинцы, будете завтра нас расстреливать!" И все ж такого напряжения, как во время речи Сырцова, в этом зале, говорят, не было. Напряжение стало совсем трагическим, когда к замолчавшему Сырцову Сталин обратился с вопросом:

– У вас был намечен состав совнаркома?

– Был.

– Кого вы намечали наркомвоеном?

– Блюхера.

Тут-то и родилась тишина. "Мытищенского слесаря", первого кавалера ордена Красного знамени, "героя штурма Перекопа", "покорителя Сибири", "душу северного китайского похода", только что торжественно прибывшего "победителем китайцев" слишком хорошо знали все заседавшие красные вельможи. Это не Сырцов, рангом повыше, популярность его не буденовской, не ворошиловской даже чета.

Не один час, не один день заседало политбюро и головка ГПУ в споре о судьбе заговорщиков. Всех жарче на предании ревтрибуналу, на смерти Сырцова, настаивал подручный Сталина, Каганович, добиваясь кресла председателя совнаркома РСФСР для себя. Но воспротивился Ворошилов: расстрел Сырцова, имя Блюхера! Это раскол в армии! А воспоминанья французской революции? Начать друг друга расстреливать, да не рискованно ль?

И тонкий ювелир макиавеллиевских комбинаций, над виском которого уж было занесли "табакерку", Сталин присоединился к Ворошилову.

– Сырцова сослать на Урал. В тюрьму.

Председатель совнаркома РСФСР Сырцов темной ночью отбыл под конвоем из Москвы на Урал. А вокруг красного маршала Блюхера споры загорелись еще страстней. Ворошилов вступился за Блюхера изо всех сил. Никаких снижений! Никаких смещений! Чего стоит это имя в армии! Судьба Блюхера Сталиным была решена: немедленно назад, на Дальний Восток.

После вызова Блюхера для объяснений, о которых когда-нибудь расскажет еще история, таинственный, знаменитый, окруженный легендами, небылицами и действительной тайной человек отбыл назад по хорошо знакомому пути на Дальний Восток и там принял снова в коман-дованье – Особую Дальне-Восточную армию.

До сих пор стоит Блюхер во главе этой армии на востоке. Воинственный маршал, сторонник активных действий против Японии, говорят, приходит в бешенство от дипломатических уступок. Кто знает, может быть, мы еще и услышим имя Блюхера в реляциях о боях. А может быть, Блюхер мелькнет и на неизбежном повороте внутренней жизни страны при ликвидации коммунистической диктатуры.

Такие люди, как неведомо откуда появившийся, но прочно вошедший в русскую историю, маршал Блюхер, если не умирают, то заставляют говорить о себе.