Текст книги "Врачебная тайна"

Автор книги: Роман Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Роман Тарасов
Врачебная тайна

От автора.

Как то однажды Эрнест Хэмингуэй сказал «Писатель, должен всегда быть голодным». Наверное, он был прав, потому что та история, которую вам предстоит прочесть, писалась мною на голодный желудок. В мире написано уже много книг, романов и рассказов, все они про любовь и измены, про войну и победы, про дружбу и предательства, про подвиги и не совсем достойные поступки, всего и не перечислишь. Мне же, захотелось написать про людей-профессионалов, профессионалов-фанатиков, фанатиков-психопатов. Про таких, какие наверняка есть в каждой профессии. И с такими людьми мы каждый день можем находиться рядом, стоять в пробках, ехать в метро, сидеть в кинотеатре или выпивать в баре, лететь в самолётах, ехать в поездах, находиться под глубоким наркозом в больницах, да мало ли.........

Их труд и старания, часто остаются для нас незаметны. Пока мы сами не столкнёмся с этими людьми по воле судьбы.

Говорят есть три самых благородных, но не благодарных профессии: учить, лечить и кормить людей. Не могу не согласиться или согласиться с этим утверждением.

Эту историю, я посвящаю тем кто решил лечить людей, тем кто не выпячивается и молча, делает свое дело, как в последний раз в жизни, не ожидая какой то выгоды или даже простого "спасибо". Все мои персонажи, как и всегда, вымышлены, но у каждого из них вы увидите знакомые черты характера, черты которые мы видим каждый день в окружающих людях в повседневной жизни. Кто то, увидит в моих героях своего начальника, кто-то увидит ту в кого безответно когда-то влюбился, кто-то может увидеть своих родителей, а кто-то может быть узнает соседа  или самого себя, не исключено что кто-то захочет стать похожим на кого-то из этих них. Одно могу с уверенностью сказать точно, все совпадения будут случайными. Так получилось, что работа над этой вещью (так и хочется назвать её мини-роман, но дотягивает ли она до такого статуса....?) затянулась. По моим расчётам я хотел написать "Врачебную тайну" за пару недель, но в итоге на это ушло почти 3 месяца. В процессе написания были ёмкие и очень важные консультации с хирургами, стоматологами, психотерапевтами и фармацевтами, за знакомство с которыми я готов бесконечно говорить спасибо судьбе. Эта работа могла стать и больше, но я решил, что пора ставить точку и отдать ее близким для прочтения и дальнейшего растерзания на критику. Если вы сейчас читаете это предисловие, значит, я уже наспех отредактировал весь остальной материал и с божьей помощью сверстал его. Так, что заранее прошу прощения за возможные ошибки и хромую пунктуацию. Приятного чтения и эмоций друзья.

Звонок друга.

Беги к спасению с любовью

И мир последует за тобой

Хоакин Феникс

В это субботнее утро в приемном отделении хирургического отделения, было как всегда немноголюдно. Уборщица уже по известному маршруту намывала пол, вернее растирала тряпкой по полу, тот снег, что слетел с подошв первых посетителей и уже успел растаять.

На улице стояла аномально тёплая погода для января. Пять градусов ниже ноля для Сибири в январе – настоящий подарок. Несмотря на то, что солнце пока еще было во власти луны и было темно, крупные хлопья снега светились в свете фонарей и грузно падали на белые барханы снежных сугробов.

Марк припарковал свою Camry на парковке для персонала, вышел из машины и не заметил, как его ноги оказались в небольшой куче рыхлого снега. С некоторой грустью в глазах, он посмотрел на заснеженный капот. "Когда же я тебя поменяю, старушка?" – подумал он.

Он постоял, задумавшись еще немного, взглянул на часы. Стрелки на чёрном циферблате показывали 8:47. Марк достал пачку легких Lucky Strike с ментолом, вытащил сигарету и прикурил. "Надо все-таки бросать с этой дрянью" – снова задумался Марк. Зазвонил мобильный, Марк достал его из кармана пуховика и взглянул на экран, вместо имени было написано – по всей видимости, прозвище Dantist. Телефон вибрировал и играл, какую то идиотскую музычку, напоминающую цирковое представление. На экране светилось фото молодого человека в белом халате, испачканном в крови, в одной руке он держал щипцы, а в другой ковырялку – которую больше всего боятся посетители стоматологий.

– Привет, старик. Сколько людей вчера зарезал?– послышалось в трубке.

– Ааааа это ты мучитель – улыбнулся Марк и спаясничал в ответ

– Давай встретимся сегодня после смены, я угощаю! – Сказал голос дантиста

– Ок! Ты один или с Машей – спросил Марк

– Маша вчера улетела в Дюссельдорф, там заказ у нее какой-то, на съёмку свадьбы. – ответил голос в трубке.

– Значит холостякуешь? – с ехидной улыбочкой спросил Марк.

– Ну, типа того, вот и решил, что не мешало бы встретится, и немного выпить. Я тем более тебя уже месяц не видел. В общем до встречи старик. Жду тебя в Роддоме#1 в 19:00, постарайся приехать не позже восьми, а то мне придётся накидаться коктейлями, пока буду тебя дожидаться. В общем, старик не опаздывай! – сказал голос в трубке с энтузиазмом и тут же прервался гудками.

Пашка был всегда таким заводным. Ростом был, как говорят от горшка два вершка, чего не скажешь про Марка. Марк такое ощущение, что украл у Пашки весь рост и был под два метра. В институте были не разлей вода и сидели за одной партой. Пашка всегда ненавидел вид крови и когда впервые их группу сводили в морг, Паша упал в обморок и ударился головой об кафель. Практические занятия были сорваны, а после того как его откачали, Пашу с сотрясением мозга еще полоскало несколько дней. Марк же наоборот был, полной противоположностью Паши. Он был невозмутим, и покойники с кровью никак его не пугали и из душевного равновесия не выводили. После 2 лет на кафедре, Павел Мухин пошел по направлению стоматологии, а Марк пошёл в направлении хирургии.

– Ты придурок что-ли, зачем тебе этот мясной цех, нахрен ты идёшь в эту хирургию, будешь всю жизнь копаться в чужих кишках – негодовал Пашка, когда узнал про выбор Марка.

– Даа, конечно. Лучше ковыряться в гнилых зубах и нюхать эту вонь изо рта каждого твоего пациента – парировал Марк, при этом старался смеяться как можно откровеннее и вызывающе прямо в лицо Паше.

– Да пошёл ты ....., придурок! – ответил Паша показав ему жест средним пальцем. Тогда он ушёл с занятий, они разругались и не общались целую неделю. Через неделю Паша пришёл с бутылкой бурбона, прямо на занятия и сказал, что пора мириться. Они прикончили литровую бутылку прямо на крыльце института, сбежав с 2 последних пар по лучевой диагностике.

Марк зашёл в свой кабинет и привычным движением в темноте повесил свой пуховик на стоящую слева вешалку. Он включил свет и не обратив никакого внимания на лежащие на полу истории болезней перешагнул их и направился к своему письменному столу. Его кабинет ничем не отличался от кабинета любого зав.отделением. Все те же полки с медицинскими справочниками, шкаф для спецодежды, мягкий велюровый диван, письменный стол и компьютер с большим монитором. Но было в этом кабинете, то что отличало Марка от других его коллег. На диван было невозможно сесть, поскольку на нем стопками лежали папки с историями болезней его пациентов, рядом на полу тоже стопками в полметра высотой аккуратно лежали все те же картонные папки. На столе лежали негативы рентгеновских снимков скрученные в рулоны . Все теми же снимками было затонировано единственное большое окно в кабинете. На снимках были изображены переломанные кости, в белых контурах на снимках угадывались вкрученные фрагменты почек, печени и желудков.

Все эти детали, выдавали в Марке больного фанатика, который посвятил свою жизнь медицине.

Марк открыл большую тетрадь на пружине, на той странице, где был приклеен оранжевый пластиковый стикер. На странице был написан мобильный телефон и имя.

Марк взял телефонную трубку и набрал номер. Дождавшись пока гудки сменят мужской голос, Марк спросил:

– Добрый день, это Андрей Беляков?

– Андрей, это Марк Истман беспокоит. У меня освободилась койка в стационаре, могу положить вас на пару недель. Чего весны ждать? Заодно и понаблюдаю. Как кстати чувствуете себя, живот так и продолжает раздувать? Токоферол и рутозид, что я прописал пьете? – нахмурившись, спросил Марк.

– В общем, в понедельник, жду в стационаре, все по той же схеме. На руках общий анализ крови, флюорография свежая и сменная одежда. В приемнике девочек предупрежу, они вас оформят. Все до встречи! – сказал Марк и положил трубку.

В кабинет постучали.

– Да, да войдите – крикнул Марк в сторону двери.

Дверь отворилась, в кабинет вошла высокая девушка тридцатити лет. На ней был халат салатового цвета, белые парусиновые кроссовки похожие на те, что носят теннисисты. Под шапочку в тон халата были забраны светлые волосы. На лице была надета одноразовая маска с изображением мишек и детских пирамидок.

– Не занят? – спросила она сквозь маску.

Марк посмотрел на нее, улыбнулся уголком рта и махнул головой. Она закрыла за собой дверь, и подошла к Марку.

– Привет – сказала она, сняла маску и поцеловала его в щёку.

– Привет – ответил Марк.

–Ты чего сегодня так рано? – глядя ей в глаза спросил Марк.

Она опустила глаза и отвернулась в сторону

– Всё нормально… – ответила она с грустью.

Марк подошёл к ней, взял за плечи и прижал к груди, по ее лицу прокатилась слеза, потом еще одна и еще. Она тихо всхлипывала, стараясь не подавать виду.

Вера была младше Марка на 9 лет. Они познакомились, когда она пришла в клинику на производственную практику и стала помощником врача. После она решила пойти в детское онкологическое отделение при этой же клинике. Еще на первом курсе она решила, что хочет работать именно в этой клинике. Клиника им. Сахаровского едва ли ни самая крупная и масштабная за Уралом. Здесь всегда были лучшие специалисты, которых отбирали и начинали воспитывать уже на этапе обучения. По обмену опытом здесь всегда были специалисты из Израиля, Германии, Америки и Швеции. Сюда стекался нескончаемый поток финансирования бюджетными средствами, а так же не иссякал бесконечный поток людей со всей восточной части России. При клинике был небольшой НИИ, который вел передовые исследования в направлении онкологических заболеваний. При нем же и находилось небольшое детское отделение. На четвёртом, пятом и шестом этажах располагался стационар. Так же было отделение хирургии и портальной гипертензии, заведующим которого и был Марк. Три года назад тут же открыли небольшое травматологическое отделение, ожоговый центр и поликлинику.

Несмотря на то, что этот город, который раньше был миллионником, и был одним из красивейших городов Сибири, процент миграции населения из этого города каждый год становился все больше. Процветали только магазины с разливным пивом и алкоголем, фармацевтический бизнес тоже шел уверенными шагами вперед благодаря умелому демпингу одного из холдингов. Бюджет продолжали грабить вновь ставшие у руля градоначальники. А якорные предприятия уже не стесняясь, в открытую выбрасывали каждый день тысячи кубометров этилмеркаптана в атмосферу. Каждый вторник, те кто выходил из дома на работу пораньше, могли чувствовать этот свойственный серный запах в воздухе, но чувствовали этот запах не все потому как многие уже привыкли. И вот совпадение или нет, но по этой причине в данном регионе был просто рассадник онкозаболеваний. Поэтому клинический центр им. Сахаровского был единственным объектом привлечения не только гостей этого города, но и пользовался спросом у местного населения.

Врачебная практика

Марк сходил в стационар на общий большой обход, где обследовал практически каждого пациента. После он снова сделал несколько звонков пациентам, которые были в плановой очереди на операции, разобрал свежие рентгеновские снимки и сел за изучение истории болезней. Сегодня Марк решил не обедать, он подошёл к кофе-машине «Bork» и нажал кнопку с изображением кофейной кружки. Густая струйка светло-коричневого цвета устремилась в чашечку из костяного фарфора. Он посмотрел в щель между рентгеновскими снимками, что висели на окне, на улице продолжал идти снег. Время уже перевалило за обед и на улице уже начало смеркаться.

«Наверное сегодня, уеду пораньше и как раз доберусь первым до Роддома #1, что бы этот обалдуй не успел пообщаться с барменом» – подумал Марк, глядя в окно.

Зазвонил телефон, Марк посмотрел и не спеша взял трубку.

– Да, слушаю – сказал Марк, перемешивая ложечкой кофе

– Марк Романович приветствую, это Сергей Иваныч беспокоит тебя. – послышался голос в трубке

"Да лааадно?!" – с досадой подумал Марк. Ничего хорошего этот звонок не сулил. Главный врач никогда не звонил, спросить просто так, как у тебя дела.

– Как дела твои, дорогой? – спросил Сергей Иванович уже с некоторой тревогой в голосе.

– Что случилось? Сергей Иванович, давайте к делу уже! – закатив глаза в потолок спросил Марк.

– Слушай Марк, мне сейчас товарищ мой звонил, Володя Спинов, да ты его знаешь, я вас как то знакомил. Из ФСС он, помнишь?

– Там племянника его привезли в травматологию, вроде ничего особенного, ножом засадил себе в бедро.

– Марк, голубчик выручай, сходи туда посмотри, что да как. Он мне уже 2 раза звонил. Виноградова нет на месте, он сегодня улетел в командировку, а вместо него там этот молодой Ситников Димка, мало того, что интернов на него сегодня целый отряд, так еще и дежурит он – уже чуть ли не умолял в трубку Сергей Иванович

– Ну ладно, ладно Вам переживать так, Сергей Иванович, схожу сейчас! – успокоил его Марк

– Мне самому им заняться? – спросил Марк

– Займись, Марк дорогой, займись, пожалуйста! – продолжал умолять Сергей Иванович

– Я сейчас закончу здесь и спущусь к вам – сказал тревожный голос в трубке.

Марк спустился в отделение травматологии, коридоры которого уже успели забиться покалеченными людьми. На кушетке в коридоре сидело двое пьяных мужчин, один из них прижал к затылку свернутый в виде квадрата платок, сквозь который сочилась кровь. На соседней кушетке сидел байкер в кожаной безрукавке с черепами и забитыми татуировками руками. С ним сидела девочка лет одиннадцати, на одной ноге был надет белый фигурный конёк, на второй был надет серый шерстяной носок и по тому, как опухла ее нога, Марк сразу понял, что это вывих лодыжки. В конце коридора Марк заметил, высокого парня в поварском кителе, с окровавленной правой штаниной джинсов. Он сразу понял, что это тот самый "гость" из-за которого весь сыр бор. Марк прямиком направился в конец коридора к нему. Вокруг ноги был обёрнут огромный, черный пакет для мусора заклеенный скотчем. Молодой человек стоял в компании сопровождающих его девушки, молодого парня и взрослого седого мужчины лет пятидесяти.

– Здравствуйте, что случилось? – спросил Марк

– Да вот, нож в ногу воткнул – вроде как, оправдываясь, сказал повар.

Марк заметил за своей спиной Диму Ситникова и молоденькую медсестру в зеленой форме. Короткие рукава рубашки, оголяли ее руки полностью забытые татуировками на тему "Алисы в стране чудес", Марк понял тематику татуировочного сюжета, после того как увидел, что с предплечья на него смотрит чеширский кот изумрудными глазами и улыбается во все зубы.

– Марк Романович здравствуйте, вам уже поди Сергей Иваныч позвонил? – спросил Дима глядя снизу вверх сквозь на Марка. Дима был среднего роста, щуплый с кудрявой русой шевелюрой. На вид около 25 лет. Белый халат из плотного добротного хлопка, отглажен и даже такое ощущение что открахмален. Халат сидел так, будто это сшитый по индивидуальному заказу пиджак от Жан Франко Ферре. Дорогая оправа от Tiffany & Co добавляла солидности. Белые мокасины от Fendi из сыромятной кожи изначально имели золотые пряжки в форме буквы "F" , но после того как в первый же день все коллеги начали обращать на эти пряжки внимание, Дмитрий с легким сердцем их беспощадно оторвал. Дима был из династии врачей, а его отец возглавлял министерство здравоохранения области. Несмотря на свою принадлежность к социальным слоям, выше среднего, Дима наотрез отказался ехать поступать в медицинскую академию в Лондоне, но тем не менее все, всё равно смотрели на него как на мажора.

– Да, все нормально Дим, я его возьму, так что занимайся своими делами – похлопал Марк его по плечу

– Тогда вот Лена поможет – указал Дмитрий на поклонницу творчества Льюиса Кэрола.

– Лен, готовьте чистую перевязочную, начинаем через 5 минут – сказал Марк через плечо Дмитрия.

Та кивнула и быстро побежала открывать перевязочную.

Марк тем временем, снова посмотрел на парня. Правая половина белого кителя была запачкана в крови, из под штанины в кожаный, чёрный кроссовок сочилась алая кровь. И от входа по всему коридору, словно реклама красовались кровавые трафареты протектора правой подошвы с отпечатком NB.

– А вас как зовут? – спросил повар

– Марк Романович – последовал ответ

– А меня Лёва – сказал повар и протянул руку

Рука Лёвы была вся в крови, но ни Марк, ни Лёва этого не заметили. Марк пожал руку и они прошли в операционную – перевязочную.

–Ложитесь на стол, только аккуратно – сказал Марк, указывая на единственный стол в операционной.

– Лен, готовь инструмент: пару зажимов сразу, пинцет и давай наверное открывай пару скальпелей, один в виде пера, второй прямой – чётко скомандовал Марк надевая перчатки и маску.

– На лидокаин аллергии нет – обратился Марк к лежащему на левом боку Лёве

– Вроде нет, – мотнул головой Лев

–Лена 20 мл 1% го раствора лидокаина, готовь для начала. – скомандовал Марк.

– Марк Романович, я 0,5% готовлю – с испугом глянула на него Лена

– Да 0,5 % как вода, ты видела что у него тут? Давай однопроцентный. – громко прикрикнул Марк.

– Как вас так угораздило то, ножом что – ли? – обратился Марк, немного наклонившись, начиная обкалывать тем временем анестезией.

– Дааа, споткнулся и засадил себе ножом, и заметил то не сразу..... Аааа бляяядь! – вдруг выкрикнул Лёва.

– Ну, ну, ну немного потерпеть придётся, мне анестезией место раны обколоть надо – начал успокаивать Марк.

На дне раны начала расти гематома и Марк попытался заглянуть внутрь раны, раскрыв ее пинцетом и зажимом.

– Глубоко то как – немного прищурившись сказал Марк заглядывая в рану.

– Бляяяядь, больно сука! – кричал Лев, закусывая пальцы

– Лена еще давай 15 мл – обратился Марк к медсестре

– Лёва, ты если больно говори, лидокаина не жалко. Главное не отъезжай! – улыбнулся сквозь маску Марк и продолжил обкалывать.

– Перо подай – тихо обратился Марк к Лене

– А чего у вас на потолке кровь? – глядя в потолок с улыбочкой спросил Лёва.

– Да это вчера к нам деда привезли по скорой, отпилил себе три пальца болгаркой – сказала Лена, подняв глаза в потолок.

Марк в это время делал продольный разрез по ране.

– Лена готовь перекись и хлоргексидин. И сразу же нить и иглу с зажимом. – сказал Марк

– Нить с иглой готова – протянула почкообразный лоток.

Марк посмотрел в лоток

– Бляяя, Лена давай восьмерку нить и иглу соответственную, гнутую. Я чего тут с этой буду шить?! – начал нервничать Марк

– Марк Романыч, он походу отъехал – засуетилась Лена

– Тампон с нашатырём – протянул открытую ладонь Марк

Марк начал обмазывать виски Льва: – Таааак возращаааемся, Лёва возвращааайся, не надо нам туда пока, давай возвращайся к нам возвращайся – продолжал Марк обмазывать щеки Льва.

Через пару минут Лев открыл глаза и смотря по сторонам хапал воздух ртом как рыба.

– А что было? – спросил Лев.

– Лёв, мне пришлось сделать продольный разрез, что бы увидеть дно раны, и тут ни о какой пластике как ты понимаешь, речи не идёт. Я думаю вы должны меня понять – сказал Марк приготовившись накладывать широкие, крестообразные швы.

– Какие вопросы док, зашивай уже меня как рождественского гуся – хохмил Лев.

– Я наложу четыре основательных шва и поставлю дренаж. Послезавтра придёте на перевязку, и вам должны будут убрать дренаж – пояснил Марк.

В операционную подобно метеориту ворвался Сергей Иванович, кажется, что он даже схватил из лотка зажим.

– Так, ну что там Марк, сильно глубоко? Дайка я гляну! – Сергей Иванович уже полез с зажимом к ране

– Тщщ, тщщщщщ, спокойно Сергей Иванович я уже зашил почти – остановил его Марк, жестом открытой окровавленной ладони.

– Все нормально, повезло. Артерии не задел, сухожилия тоже, правда рана глубокая, отсюда на дне раны гематома наливается – пояснил Марк, указывая взглядом на синюю шишку над коленом.

– Ага я вижу, вижу – ответил Сергей Иванович.

– Надо бы лечь к нам в стационар по-хорошему, по наблюдаться дней 5 хотя бы – обратился Сергей Иванович к пациенту.

– Нееее, неее я домой, дома стены лечат, а от вас потом ни сбежишь, ни выпишешься – замотал головой Лев.

– Марк Романыч, ну с меня теперь бутылка тосканского и стейк с кровью как минимум – слезая со стола, сказал Лёв

– Да бросьте вы, это ведь моя работа – ответил Марк.

– Выздоравливайте и будьте аккуратнее – подмигнул Марк и указательным пальцем указал на ранение.

Марк достал из кармана мобильный и переключил режим с бесшумного в обычный. На телефон пришло сообщение от Веры.

"Пошли, покурим?"

Они стояли в курилке, но курил только Марк.

– Дружище, ну чего ты так раскисла то с утра? – спросил Марк, делая затяжку.

– Помнишь Вову Воробьёва, которого мы с тобой поздравляли с новым годом? – спросила Вера

– Тот мальчишка, с лейкозом? Ну конечно! Как он? – стряхнул пепел с сигареты в карманную пепельницу Марк

– Не выкарабкался, впал в кому неделю назад и сегодня все.... – посмотрела в глаза Марку Вера.

– Мдаааа, что тут скажешь… – заключил Марк

– Вер, я тебе сейчас скажу, кое-что выслушай, пожалуйста.

Вера посмотрела на него и кивнула.

– Ты не должна себя мытарить на этот счёт. Конечно, милосердие и сочувствие это редкая черта в нашей профессии. Но ты же взрослая девочка и должна понимать, что нашем деле нужно подходить с холодным сердцем, эмоции не должны брать над тобой верх. И еще… это может показаться жестоким, но он не первый и не последний. Если ты планируешь и дальше идти по этому пути и работать в онкологическом направлении, то ты должна понимать, что такое будет случаться не раз, поэтому не мытарь себя и не мучай!" – Марк прикурил еще одну сигарету.

Он подошёл к Вере, обнял ее за плечо и прикоснулся губами к ее макушке и поцеловал. Она почувствовала его тёплое дыхание, ей стало спокойно и легко, затем подняла голову, посмотрела в глаза Марку и поцеловала его и улыбнулась.

– Ну вот, теперь ты дымом пропахлась вся! – улыбнулся Марк

– Да и чёрт с ним, зато легче стало как то, – ответила Вера

– Знаешь, у меня есть один прием, когда я ложусь вечером спать, я абстрагируюсь от всего и стараюсь подумать о чём-то хорошем. Например, о места, в которых я когда то был или не был. И тогда я засыпаю и мне ничего не снится, ни кошмаров, ни крови, ни работы,– эдакая терапия для себя получается. Я называю этот прием "Врачебная практика", то есть практикую на себе своего рода врачевание, лечение своей нервной системы – сказал Марк, затягиваясь сигаретой.

– Марк! Когда ты наконец-то бросишь курить и займешься своим здоровьем, а не здоровьем чужих тебе людей? – возмутилась Вера, отмахиваясь от табачного дыма.

– Кстати как там твой новый ухажёр, с которым вы познакомились на прошлой неделе? – спросил Марк, и затушил сигарету.

– Да какой-то не конкретный не понимаю, честно говоря, что с мужчинами не так происходит в наше время. И ведь не мальчик уже совсем. Хочется, какой-то решительности, мужества каких-то поступков, а на деле начинаешь сама мужиком себя чувствовать. В общем, так себе – вернее никак. В компании с тобой мне более комфортно.

– Спасибо – расплылся в улыбке Марк и снова обнял Веру.

– Это тебе спасибо, мне иногда кажется, что ты в состоянии заставить вынырнуть кита из эмоционального омута, не то что меня. – ответила Вера улыбнувшись.

– Какие планы на вечер? – спросила Вера

– Сегодня встречаюсь с Пашкой, в роддоме #1, если хочешь, подъезжай, как закончишь, выпьем чего-нибудь.

– Вдвоём, что ли встречаетесь? – спросила Вера.

– Да, давно не виделись, решили немного расслабиться! – ответил Марк.

– В общем если ухажёр твой ничего нового и интересного не придумает, приезжайте вместе, познакомишь хоть, – сказал Марк.

Вера засмеялась.

Бостонский Джордж

Марк добрался до места назначения.

– Сколько с меня? – спросил Марк

– 450 рублей! – ответил таксист

Марк протянул 500 рублей с просьбой сдачу не отдавать.

Роддом #1 представлял собой монументальное четырёхэтажное здание, в стиле ар деко. Оно было отделано темно-серым гранитом и высокие оконные проёмы свидетельствовали о высоких потолках и больших площадях внутри. Внутри этого памятника архитектуры пять лет назад еще располагался один из старых роддомов города. А сейчас здесь находился один из лучших баров с самыми идейными и шизанутыми бар-тендерами. И несмотря на то, что название бара было "Feeling", Марк и Паша в своих кругах нарекли своим медицинским названием данное заведение – «роддом #1».

Забавно, но в здании напротив располагался один из корпусов медицинского института. И когда проходили занятия по фармакологии на четвертом этаже, то тем, кому становилось скучно, с тоской смотрели в окно на здание напротив. И когда Марку, Паше и их однокашникам надоедало смотреть на появление новых людей на свет божий, они снова возвращались из того мира в этот и продолжали слушать и делать записи о таблетках, антибиотиках, обезболивающих и разных других медикаментах.

Марк помнил свой первый раз, когда он пришёл на втором курсе на экскурсию в этот роддом. Может быть, поэтому они с Пашей и выбрали именно его своим местом паломничества – эдакой, пьяной Меккой.

Зайдя впервые в этот бар удивлению Марка не было предела.... Здесь сохранили всю плитку на полу в виде коричневых и рыжих шестигранников, которая идеально вписалась в общий интерьер. А так же, что бы сохранить бюджет, дизайнеры приняли решение оставить лепнину под потолком, а со стен решили частично ободрать штукатурку до кирпичной кладки. И вот получился всеми горячо-любимый стиль лофт. Внутри всегда сохранялась атмосфера speak-easy, тусклый свет от светильников, имитирующих канделябры со свечами, висящими на стенах. Можно было расположиться на подоконнике – залезть прямо с ногами и развалиться на подушках, завернуться в плед и попивая из большой кружки глинтвейн, разглядывать прохожих, которые снуют туда и сюда мимо окон. Тут же, располагалось несколько удобных диванов, создавая интимные и закрытые зоны. Но обычно Марк и Паша начинали свой вечер с коктейлей за барной стойкой, которая была выполнена из цельного куска слюды канифолевого цвета в который были залиты разные листики и ветки деревьев и растений, произрастающих в этом регионе. Наверное, эти веточки и листья были здесь не случайно. Глядя на них, была прекрасная возможность погрустить в одиночестве. Они выглядели слегка увядшими и заключёнными в плену слюды навсегда. Когда на улице темнело, и сутки начинали переходить во власть ночи, ребята бартендеры включали освещение под барной стойкой, и она загоралась янтарно-жёлтым светом. И вот тогда, вот тогда этот гербарий приобретал одинаково чёрный окрас и отличался лишь формами силуэтов. Была в этой всей истории и легенда. Лист канабиса, да-да настоящего канабиса каким-то образом привезенного из Штатов. И уже тот факт, что каким то чудом удалось провезти через таможню и три стыковочных рейса это растение, означал, что он должен приносить удачу. И действительно, в этом убедился один из шизанутых бартендеров Славик Барбосиков. Славик стоял у истоков открытия этого бара еще в первом составе команды, и был своего рода фронтменом. Он то и привёз эту зеленую ветвь из страны свободных людей к себе на родину. Вскоре он заметил, что ему невероятно фартит в денежных выигрышах и свято верил, что это благодаря Бостонскому Джорджу – таким именем он нарек своего зеленого питомца, которого он привез в красном чемодане прямо из Бостона. Джордж жил у него в декантере с водой на подоконнике. Когда открывался "Feeling" он решил одновременно пожертвовать и в то же время увековечить "Бостонского Джорджа" и попросил главного создателя и вдохновителя Вику Селезнёву залить его в барную стойку. Вика много раз слышала истории про Джорджа и очень верила в эту историю. Вообще изначально планировалось залить стойку без вкраплений и сделать ее в имитации максимально приближенной к монгольскому ониксу. Но на одном из пьяных, мозговых штурмов, в самый последний момент, кто-то предложил инкрустировать в нее дорогие и сокровенные каждому из команды вещи. В тот день, когда заливали стойку специальным составом, каждый из ребят бартендеров принес с собой по одному растению. Вика пришла на дело со своим 10 летним сыном Артёмом. Артем с рождения был аутистом и Вика все своё свободное, да и рабочее время старалась посвятить ему. Когда все приступили к заливке своих растений, то все начали исполнять, кто во что горазд. Кто-то прощался со своей веткой рябины, которую он сорвал час назад в сквере пионеров по дороге на работу. Кто-то нашёптывал на свой кленовый лист кучу несбыточных мечт и желаний. Кто-то прощался чуть не плача со своей горсткой желудей извлеченных из кармана. А Славик вынул уже успевшего за полгода разрастись Бостонского Джорджа и выбрал самый красивый отросток. Он подошёл к Артёму и торжественно вручил веточку из семи листков со словами: – Артёмка, давай залей его, возле того места где я буду всегда работать. И показал точное место, куда его надо было поместить – ровно на середине всего периметра бара. После того как все залили свои артефакты, Славик предложил покурить кальян с остатками, Бостонского Джорджа. Это был один из самых душевных и весёлых дней в истории бара "Feeling". В тот день стойка была успешно залита и через неделю, после того как она окончательно высохла ее отполировали до идеального состояния. И поскольку дело было осенью, то все листья и веточки имели осенние оттенки и лишь Бостонский Джордж сиял ярко зеленым цветом даже при включенной подсветке. После этого, стало доброй традицией, заходя в бар, прикладывать открытую ладонь на Джорджа, и говорить привет, тем самым мысленно золотить или зеленить руку в надежде на хорошие чаевые и удачу. В один из дней Славик поприветствовал Джорджа так, что в тот же день ему позвонили и предложили контракт на выгодных условиях в Дубае. И через неделю, роддом #1 остался без главного акушера.