Текст книги "Человек-радар"
Автор книги: Рома Ньюман
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Он поскреб бороду.
– Тоже, что ли, кофейку хряпнуть…
– Хряпни.
– Да я, вроде как, отказываюсь от этого. Ты знал, что кофеин плохо влияет на выработку тестостерона?
– Тебе-то что? Один хрен целыми днями за компьютером. На какой сайт тестостерон растрачивать будешь?
– Ох, какие у нас шутки смешные, – поморщился Женя. – Прямиком из казармы. А главное, не бородатые ни разу.
– Где-то я уже это сегодня слышал…
Подошла официантка. Женя заказал имбирный чай и яблочный штрудель.
– Короче! – Он хлопнул ладонью по столу и включил айпад. – Я кое-что нарыл, напарник. Я правильно сказал: «нарыл»?
– Так в кино говорят нью-йоркские копы.
– Мне просто нравится, как звучит! – с воодушевлением пояснил товарищ. – Брутально прям.
– Ясно…
– В общем, слушай. Дружище из налоговой проверил финансовую подноготную «Гретель».
– Кто спонсор Саяры?
– А никто! Нет у нее спонсора.
– Особняк сдается в аренду?
– Тоже мимо. Они выкупили дом год назад. Заплатили разом всю сумму.
Я развел руками:
– Откуда такое бабло у сотрудника музея?
– Строго говоря, в учредителях числится не только Бетреддинова. Судя по документам, братья Шеллины находятся с ней в равных долях.
– Кем эти двое работали до «Гретель»?
Женя довольно улыбнулся.
– А вот тут начинается самое интересное.
Он провел пальцем по планшетнику, активируя экран. Вновь пришла официантка, поставила мой заказ и столовые приборы. После ее ухода товарищ начал делиться открытиями.
– Если верить документам, огромными финансами братья Шеллины не располагали никогда. В начале «нулевых» занимались кто во что горазд: таксовали, вагоны разгружали, мухлевали с валютой. В новом десятилетии они наконец-то нашли истинное призвание: Макс и Борис подались в черные копатели.
Я покачал головой, принимаясь за обед.
– Они неплохо подзаработали на поисках ржавых касок. Излазили не только Серпейский район, но и всю нашу область, а также Тульскую, Калужскую и Брянскую. Обросли связями. Изредка брались за посредничество, если кому-то хотелось вывести на рынок какую-нибудь вещицу. Нужных людей они знали. Короче, подозрительные личности. Странный выбор на роль соучредителей учебного заведения.
– На самом деле нет, – сказал я. – Мне сегодня довелось побывать на прежнем месте работы Бетреддиновой и пообщаться с ее боссом.
– Гольденштейн?
– Знаешь ее?
– Весь город знает. Специфичная дама, да?
– Есть немного. Но разговорить ее несложно. В общем, она сказала: у Саяры был своеобразный бзик – городская легенда, на которой та помешалась.
Женёк задумался, а я отправил в рот очередной кусок бифштекса.
– Подземные катакомбы? – догадался товарищ.
– Именно.
– Какая банальщина!
– Но все сходится. Саяра основательно изучила документы по архитектуре города. Даже собственный архив завела. Со слов Гольденштейн, в нем содержалась полноценная архитектурная летопись Серпейска. Все, что когда-либо возводилось в городе, все подземные коммуникации, отмеченные в официальных документах, попали Саяре на карандаш.
– Ты видел эту подборку?
– Нет. В одну из «Ночей в музее» кто-то из посетителей отбился от группы, решил сделать перекур, да не затушил окурок. Случился пожар. Архив, собранный Саярой, полностью сгорел. Узнав об этом, Бетреддинова пришла в бешенство, закатила истерику и уволилась из музея.
– Я ее понимаю! – кивнул Женя. – Если бы мои статьи…
– Расслабься, чувачок, – усмехнулся я. – Не было никакого экскурсанта с папироской. Саяра сама устроила поджог.
Женька наморщил лоб.
– Ты же сказал, документы много для нее значили!
– Во-первых, нет оснований полагать, что сгоревшие бумаги – это на самом деле картотека Бетреддиновой. Она вполне могла подменить их старыми газетами, а подлинники спрятать понадежней. А во-вторых, записи требовались ей, чтобы выяснить лишь одну вещь.
– Где располагаются подземные переходы?
– Где спрятаны сокровища серпейских монахов. Допустим, этот пробел она заполнила, тогда потребность в документах автоматически отпадает.
Женя задумчиво сложил руки на груди, глубоко задумавшись. Официантка принесла имбирный чай и яблочный штрудель. После ее ухода я продолжил:
– Саяра не случайно знакома с черными копателями. Она много лет посвятила поискам клада. Изучила расположение всех скрытых ходов-выходов подземного города. Но ею руководили не амбиции историка, а вполне меркантильный интерес. Видимо, в определенный момент Бетреддинова уверовала, что наконец нашла искомое. Не желая делиться находкой с кем-то из коллег, она уничтожила записи. Ведь в наработках больше нет нужды. Но вот чего ей не хватало, так это навыков поисковых работ.
Я замолчал, доедая мясо.
– И она нанимает Шеллиных, – подхватил Женя.
– Братья – опытные копатели. Со связями. Знают, к кому можно податься с кладом в обход государства. Троица исчезает на время, реализуя навар, а потом они выскакивают как черт из табакерки и выкупают особняк. Открывают школу, запускают рекламу… Это большие деньги. А спонсоров не заявлено – ты сам проверил.
Я видел, что Женя не особо верит в мою догадку.
– Думаешь, они реально нашли сокровища? Может, и призраков убитых монахов?!
– И жителей «полой Земли».
– Нет, серьезно, есть такая легенда. Люди продолжают лезть в катакомбы, а затем многие из них умирают от тяжелых болезней. По легенде, их убивают призраки, стерегущие монастырские сокровища. Хотя, конечно, фишка не в призраках.
– Да неужели?
– Под землей выявлена сильная концентрация радона. Очень опасный газ.
Я отставил пустую тарелку, пододвинул чашку кофе.
– А ты много знаешь, я смотрю. Тоже грезил мечтами о кладе?
– Пару лет назад писал большой пост для «Подслушано». Про катакомбы и другие странности города. Кое-что отложилось в памяти.
Я пожал плечами.
– Просвети меня, пока кофе пью.
Женя почесал стильную бороду.
– Да не сказать, чтобы я многое помнил… Как ты знаешь, Серпейск был основан в середине четырнадцатого века. Город всегда считался пограничным и служил аванпостом в периодических стычках с татаро-монгольскими завоевателями. Естественно, монастыри выполняли функции крепостей. К концу пятнадцатого века их было уже три: Серпейский кремль на Красной горе, Высоцкий мужской и Владычный монастыри. Между собой их связывали подземные коммуникации. Так возникла система «Засов» – город-дублер на двадцатиметровой глубине. Согласно летописям, воеводы пользовались «Засовом» для скрытого перемещения войск, хранения еды и прочего. Поскольку имелись выходы к речке Каре, во время осады можно было пополнить запасы воды.
Я почесал бровь, обдумывая полученную информацию.
– Какова протяженность переходов?
– Не знаю. Надо копаться в документах. Но, по идее, рукава опоясывали весь Серпейск и имели десятки потайных комнат. Говорят, даже под устьем Кары имеется коридор. Этакий местечковый Ла-Манш.
– Много у монахов было богатств?
– Скажем так, когда сто лет назад большевики приняли решение о повсеместной секуляризации, монахи попрятали в катакомбы не только монастырские иконы, но и вещички зажиточных горожан. Тех, кто не хотел делиться с народом своими кровными. Поэтому, помимо старинных фресок, мы ведем речь и о предметах искусства, коллекционных монетах, аксессуарах и так далее. Сейчас это стоило бы целое состояние!
– Что-то пошло не по плану?
– Ребята из ВЧК. Они прочесали ходы, выволокли все, что смогли отыскать, а потом просто взорвали катакомбы.
– Думаешь, все заначки выгребли?
– Сложно сказать. Да и какая разница, если ходы завалены.
Я усмехнулся:
– Получается, не все, раз Саяра с Шеллиными клад нашли.
– Мы не знаем этого наверняка.
– У тебя есть альтернативное объяснение их богатству?
– Нет, но я же только по поверхности прошелся. Думаю, если копнуть глубже, вскроется иной источник доходов.
Я сделал неторопливый глоток кофе и спросил:
– А ты сможешь объяснить, почему они до сих пор держатся друг друга? Допустим, Бетреддинова дала точные координаты, а копатели Шеллины подняли клад. Почему они не разделили куш поровну и не разбежались, а открыли частную школу? Дело это не шибко прибыльное. Скорее всего, они лишь недавно вышли в ноль – и то не факт, учитывая стоимость особняка. В чем выгода-то?
Женя развел руками.
– Деньги отмывают?
– Или используют школу в качестве прикрытия для других махинаций. Я был там сегодня. Подозрительное место, скажу тебе. Повсюду датчики, будто сейф с золотом стерегут.
– Погоди-погоди… – поднял руку Женя. – Ты был сегодня в «Гретель»?!
– Совсем недавно.
– И ничего мне не сказал?!
Я сделал невинное лицо.
– Ох, прости… Вылетело из головы.
– Вылетело из головы?! Ты отправился в логово зверя, и это у тебя «вылетело из головы»?
– Да все получилось экспромтом. Эльвира поджидала меня возле музея. Сказала, что ее мать очень хочет со мной познакомиться. Ну а кто я такой, чтобы отказывать даме?!
Женя откинулся на спинку стула. По его застывшему в остолбенении лицу я понял, что новость о моем визите в «Гретель» произвела на блогера куда большее впечатление, чем наши разговоры о подземельях, сокровищах и призраках.
– Так, погоди, – сказал он. – Как вообще Саяра прознала про тебя?
– Борис Шеллин рассказал, как спалил нас на площади. Она сложила это с пересказом дочери о встрече на квартире Насти и сделала соответствующий вывод.
– То есть Бетреддинова знает, кто ты такой?
– Понятия не имеет.
– Тогда как тебя нашли в целом городе?
– Дело нехитрое, когда твой ребенок экстрасенс. Ты был прав насчет Эльвиры – девчушка видит ауры.
Товарищ вспыхнул победным фейерверком.
– А я тебе говорил: с ней что-то не так!
– Как я понял, мой оттенок отпечатался у нее в памяти, и теперь младшая Бетреддинова может в любой момент отсканировать меня в радиусе километра.
– То есть она такой же биолокатор, как ты?
– Не совсем. Ее дар устроен по-другому.
Женя нетерпеливо тряхнул головой.
– Начинаю чувствовать себя Алисой в Стране чудес. Дальше что?
– Приехали мы в «Гретель», – продолжил я. – Там меня дожидались Саяра Ринатовна и Макс Шеллин. Стремный мужичок, надо заметить. Ни слова не сказал, все время держался у Бетреддиновой за спиной. Я даже подумал, он выискивает момент, чтобы мне выкидуху под ребро сунуть…
– А Саяра как?
– Крутая баба. Она там всех в кулаке держит. Наверное, вздумай Шеллины свинтить, она бы их никуда не отпустила.
– Чего от тебя хотела?
– Ты не поверишь: познакомиться. Даже экскурсию устроила.
– Зачем ей с тобой знакомиться?
– Она одержима идеей дружной супергеройской семьи и считает меня духовным родственником своей дочери-телепата.
Поднимавшаяся из-за соседнего столика девушка уловила последнюю фразу. Волна негодования пробежала по ее симпатичному личику, в глазах мелькнула мысль, не вызвать ли «скорую». Я постарался улыбнуться ей максимально обаятельно.
– Сюжет для книги обсуждаем.
Девушка никак не отреагировала, лишь подхватила сумочку и поспешила ретироваться.
Женька сморщился, как от зубной боли.
– Духовный родственник? Ты?!
– Эльвира разыскивает и рекрутирует детишек с задатками телепатов. Видимо, аура экстриков, как она нас называет, светится по-другому. У Саяры же есть теория, согласно которой предрасположенность к экстрасенсорике можно прокачивать изучением гуманитарных наук и искусств. Всему этому в «Гретель» обучают приглашенные специалисты, но, помимо заявленной программы, видимо, идет наработка ментальных способностей.
– Зачем это Саяре?
Я пожал плечами:
– Она уверяет, что действует исключительно из альтруистических побуждений.
– Тогда другой вопрос…
– Зачем это черным копателям Шеллиным?
Женя кивнул. Я вновь дернул плечами:
– Без понятия. Может, и впрямь деньги отмывают.
Женя молчал, переваривая услышанное. Затем оживил айпад, открыл какое-то приложение, подвинул планшет ко мне.
– Повтори еще раз, – попросил он.
– На диктофон?
– Ага…
– Э нет, брат, не обессудь. – Я отодвинул гаджет подальше. – Писать меня не надо.
– Издеваешься? Академия экстрасенсов здесь, в Серпейске! Я такую статью накатаю!
Я предостерегающе поднял руку.
– Сейчас ты ничего накатывать не будешь. Саяра попыталась улыбнуться, но за улыбкой я увидел оскал. В «Гретель» что-то нечисто, и нужно продолжать копать.
– Только больше не оставляй меня за бортом, ладно? А то я прям чувствую, как сегодня жизнь мимо прошла.
– Не бойся, не оставлю. Мне не улыбается спускаться под землю в одиночестве.
Женёк не донес кусок штруделя до рта.
– Спускаться под землю?
Я кивнул.
– Хочешь сказать, что собрался…
– Исследовать катакомбы? Так точно!
– Тогда напомню: у Бетреддиновой, если допустить, что она нашла вход, ушли годы на поиски!
– Спорим на обед, мне хватит пяти минут. Я же биологический локатор! Если лазейка существует – я ее найду.
Женя посмотрел на меня как на буйнопомешанного. Затем все же закинул в рот штрудель. Прожевал, запил чаем. Затем сказал:
– Там привидения.
– Привидений не бывает.
– А концентрация радона? Это научный факт.
– У меня дома найдется пара противогазов.
– Думаешь, поможет? Радон радиоактивен.
– Выпьешь водочки опосля.
– Я не сторонник такой банальщины.
– Не занудствуй. Сомневаюсь, что там какие-то запредельные значения радиоактивности. Тем более что нам не обязательно лезть на самое дно. Обгрызем пирог с краев – и вернемся на поверхность.
Женя молчал. Он размышлял, принимая решение. Подобный выход из зоны комфорта казался ему опасностью, а не приключением. Строчить заметки для паблика куда проще, чем следовать им на практике.
– Слушай… – Я подался вперед. – Если не хочешь, я могу и один слазать. Только потом не говори, что жизнь проходит мимо.
– Нет там никаких секретных лазеек…
– Может, и нет… Но если есть… Как же твоя история, что должна рвануть погромче «прецедента»?
Женя поднял глаза. Вот он – интерес!
– Опять же – блог… – продолжал я гнусно манипулировать товарищем. – Ты станешь первым, кому удалось отыскать подземный город и сделать об этом репортаж.
Женя побарабанил пальцами по столику, пристукнул кулаком.
– А давай! В конце концов, будет чем впечатлить Настю!
– Правильно мыслишь, писака. Только ей вовсе не твои истории нужны.
– А что же?
– Решительность. Завтра приезжай ко мне домой часам к десяти. Заодно увидишь, как работает биолок на практике.
– Договорились, друже!
Одним махом я допил кофе.
– Ладно, пора мчать! Ты же заплатишь за мой обед?
– Что?!
Я похлопал парня по плечу.
– Тут недорого вышло. К тому же можешь считать это вложением в общее дело!
Я оставил Женю в компании со штруделем, чаем и моим счетом за обед и выскочил на улицу. Бодрость и энергия переполняли меня.
Глава 4. Липучка для мух
Я вернулся к зданию школы «Гретель» ближе к полуночи. Сидел в машине и слушал, как барабанит по крыше дождь. Глухую улицу тускло освещали фонари, горевшие через один. Окна большинства домов были темны.
Сегодняшний поход в школу абсолютно не удовлетворил моего любопытства, а наоборот – многократно его разжег. Я немного разбираюсь в системах сигнализации и должен вас заверить: в «Гретель» установлена, может, и не лучшая, но чертовски хорошая. Посему, едва покинув стены школы для экстрасенсов днем, я твердо вознамерился вернуться сюда ночью. Но уже по собственной инициативе.
Я сделал глубокий вдох и продолжительный выдох, отбрасывая ненужные мысли, способные заглушить биолок.
С экстрасенсорикой всегда так: важно научиться отделять восприятие от эмоций. Идея тривиальна, но за ней скрывается основополагающая истина. Частенько люди принимают переживания за провидение. Отсюда вытекает ошибочность толкования. «Ах, я же чувствовала! А все вышло совсем иначе…»
Ни хрена ты не чувствовала. Переживала – да. А в это время возбужденный эмоциональный фон вчистую гасил сигнал твоего биологического локатора. Того самого внутреннего голоса, к которому лучше бы прислушиваться. Но, к сожалению, люди охотнее доверяет знакомым чувствам и переживаниям.
Я же давно научился отделять зерна от плевел. Биолок ни с чем не спутаешь. Шестое чувство, если довериться ему, зазвучит куда громче, чем остальные виды восприятия.
Я расширил диапазон биологического локатора, охватывая всю улицу.
Кто-нибудь следит за мной прямо сейчас?
Биолок отозвался равнодушным ощущением пустоты в области солнечного сплетения:
«НЕГАТИВ».
Прекрасно, свидетелей нет. Можно действовать.
Я вылез под дождь и пошел вниз по дороге. На мне был комбез черного цвета, облегченные берцы и штурмовые перчатки. На талии – тактический ремень, укомплектованный различными спецсредствами. Голову покрывала вязаная шапочка, при необходимости раскатывающаяся в маску.
Мои намерения были крайне просты: я собирался вломиться в здание школы. Мероприятие отнюдь не благородное и глубоко противозаконное, но что поделать… Я подозревал, что Саяра Бетреддинова со товарищи либо промывают мозги своим ученикам, либо используют «Гретель» в качестве ширмы для иных темных делишек. Я не верил в благородство троицы, но и прямых доказательств их незаконной деятельности не имел. Вот только второе, в отличие от первого, всегда можно отыскать.
Я остановился перед забором, за которым возвышался особняк из красного кирпича.
Пахло сыростью. Небо наглухо затянули тучи. Дирижабля правительства поблизости не наблюдалось. Я вновь сосредоточился на биолоке, послав ментальный запрос:
Есть ли кто-нибудь в доме?
«НЕГАТИВ».
Включена ли сигнализация?
«ПОЗИТИВ».
Что ж, они не для красоты оборудовали помещения системой безопасности. К счастью, для экстрасенса это не должно стать препятствием.
Быстрым движением я раскатал шапочку – черная маска скрыла лицо. Разбежавшись, запрыгнул на забор. Ухватился за верх, подтянулся, легко перемахнул на ту сторону. Приземлился в размякшую от дождя почву. Вот и все… Я совершил проникновение в частные владения.
Одинокий фонарь под навесом слабенько освещал фиолетовый минивэн «фольксваген». «Мерседеса» не было. Я взбежал на крыльцо, замер перед входной дверью. Справа располагалась уже знакомая мне кнопочная панель сигнализации. Стандартная модель. Отключение осуществляется путем ввода четырехзначного кода, которого я не знал. К сожалению, продвинутым хакером я тоже не был. По правде говоря, для меня даже обычное включение компьютера может обернуться головной болью.
Но когда ты являешься счастливым обладателем биологического локатора, возможно все.
Максимально собравшись, я задал внутреннюю установку: определить значение первой цифры кода. Скользнул глазами по верхнему ряду клавиш, от единицы до тройки. Биолок молчал. Я сместил фокус внимания на следующий ряд. На клавише «номер четыре» мой внутренний радар ожил, мягкой кошачьей лапкой погладив нервную систему.
«ПОЗИТИВ».
Ага, значит «четверка»! Я ввел значение и продолжил пеленгацию следующей цифры. Снова пробежал глазами по нижнему ряду клавиш.
Приятная дрожь в области затылка проявилась на восьмерке. Нажал соответствующую кнопку, продолжил юзать шестое чувство. Через полминуты у меня был полный код: 4891. Абсолютно не терзаясь сомнениями, вдавил клавишу ENTER.
Небольшой дисплей моргнул тусклым зеленым светом. Из крошечного динамика донесся писк, известивший об отключении сигнализации. Путь в дом был практически свободен. Из кармашка на тактическом ремне я достал небольшой футляр с набором отмычек, подобрал подходящую пару, вставил в замочную скважину. Интуитивное восприятие помогло подобрать верное расположение зацепов, так что возня с замком не отняла много времени.
Ей-богу, временами кажется, что, будь я чуток мелочней и беспринципней, сделал бы удачную карьеру домушника. Но я же за добро, да?
Радуясь очередной локальной победе, я вошел в прихожую. Во всем доме царила темнота. Я достал компактный фонарик, переместился в актовый зал, далее по винтовой лестнице взбежал на второй этаж и сразу же на третий, где мне не довелось побывать сегодня днем.
Луч фонаря осветил лишь две двери. Не мудрствуя лукаво, я толкнул ближайшую. Заперта. Я вновь вытащил отмычки, задрал маску, зажал фонарик в зубах.
Дверной замок оказался не особенно изощренным. Подобные механизмы за пару минут вскрываются заколкой вашей бабушки. А когда ты располагаешь шикарными отмычками, жизнь превращается в сказку. Мне хватило минуты, чтобы победить замок. Оказавшись в помещении, я прикрыл дверь и осмотрелся.
Самый заурядный рабочий кабинет, абсолютно ничего не говорящий о личности его хозяина. Наверняка он принадлежал Саяре Бетреддиновой…
На своей прежней службе я делил кабинет еще с тремя интересными молодыми людьми. Мы постоянно пили кофе. Очень много кофе. Жили на кофеине. Разумеется, у каждого была своя кружка, которая давала некоторое представление о хозяине.
Шкафообразный капитан Толян потягивал кофеек из огромной, больше напоминавшей кубок кружки с принтом летучей мыши над земным шаром; подвижный старлей Олег, помешанный на автогонках, прихлебывал из сосуда с логотипом «Феррари»; на моей красовалась эмблема Супермена.
А был еще капитан Руслан. Так вот его кружка сообщала минимально возможную информацию о владельце. Без принтов и инкрустаций. Самая обычная, стандартная посуда из нержавейки. Донельзя практичная, как и сам хозяин. Руслан носил неприметную, но функциональную одежду, а вся его жизнь протекала в строго упорядоченной последовательности.
Та же история с Саярой. Ее рабочее место оказалось обставлено ровно таким количеством оргтехники и аксессуаров, которое требовалось для обеспечения деятельности директора частного учебного заведения. Ни больше, ни меньше. Угнетающе безликий кабинет – столь же стандартный, как замок на двери.
Я принялся самозабвенно рыскать по столу. Заглянул в выдвижные ящики, в шкаф. Ничего особенного. Парочка журналов учета посещений, тетрадки с подростковыми каракулями. Создавалось впечатление, что Бетреддинова заходит сюда раз в неделю, выполняет обязательную бумажную работу, а затем забывает про помещение на очередные шесть дней.
Если и мог я наткнуться на темные секреты школы «Гретель», то явно не здесь. И не на втором этаже, где кабинеты отведены исключительно под нужды образовательного процесса. И не на первом – там лишь просторный пустой зал да маленькая сцена.
Тогда где, черт возьми?!
Я вспомнил про вторую дверь и поспешил к ней. Еще минута возни с отмычками – и вот очередная вершина покорилась мастерству медвежатника.
Я очутился в помещении, абсолютно идентичном предыдущему. Принялся водить фонариком из стороны в сторону. Что я надеялся найти? Не знаю. Стопки личных дел детей с промытыми мозгами? Карты с отметками мест проведения ритуальных жертвоприношений? Сатанинскую символику, в конце концов? Мои чаяния разбились о нудную тривиальность бытия…