Текст книги "Decoctum"
Автор книги: Роксолана Коваль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 3. Город Идингор. Осень. 130й год Века Отчаяния
Дарнет хотел сбросить багровые сети Идингора и умчаться как можно дальше. Он не нашел в себе мужества придти на кладбище и сразиться с Виализониями. Разумеется, горожане потребовали вернуть им деньги. Люди всегда платили и ждали результатов. Назначение Избавителя – убивать неугодных людям тварей. Их не волнует, что порой творится в душе продажного защитника.
Здесь и того лучше. Городская Власть и жители затеяли нечестную игру. Принимать в ней участия Дарнет не собирался. Вот и расторг соглашение, заклеймив себя позором. Наверное, уехал бы давно, если бы его не остановил глава города. Старик умолял помочь, так как Виализонии убили его дочку. Нет, не просто убили, а надумали сделать седьмой. Умершей для мира живых девой и ставшей живой в странном мире мёртвых.
Дарнет знал, что это случилось из-за него. Виализонии бросали ему вызов, поскольку он не пришел на кладбище в назначенный день. Осознавший свои ошибки глава готов был целовать ему руки, чтобы тот вернулся и избавил покойницу от уготованных ей мук. На самом же деле он боялся возненавидеть единственное дитя, которое так любил при жизни.
Вернувшись в город и остановившись у главы Городской Власти, Дарнет вошел в дом и замер на пороге приёмной залы. Там, на двух подставках, стоял стеклянный гроб с бордовой окантовкой из цветов. Под прозрачной крышкой лежала в белом платье девушка. Её восковое лицо и сложенные на груди руки покрывала прозрачная вуаль, расшитая чёрными лилиями. Так хоронили незамужних дев. Ужасное зрелище: невинная невеста в объятьях смерти, в оковах стеклянного гроба, в кандалах порочного бессмертия.
Весь пасмурный холодный день, что провели в молчании сидевшие у гроба родственники, на улице злорадно хохотали Виализонии. Они радовались тому, что захватили в плен ещё одну обреченную на муки душу. И это было только началом. Они убьют и сделают себе подобных столько, сколько уничтожил их сестер Избавитель. Спасая одних, он неизбежно обрекал на смерть других.
Девушку, так как она была знатной, похоронили в склепе, выгравировав на крышке древнюю молитву. Виализонии хихикали над такими эпитафиями и нисколько их не боялись.
Дарнет, отказавшись взять с собой главу города, ранним вечером пришел на кладбище. Плачущие каменные фигуры с рваными крыльями и острыми капюшонами выглядели как никогда зловеще. Появилось ощущение, что стоит повернуться к ним спиной, как они посмотрят тебе в затылок. Или отнимут ладони от спрятанных лиц, откинут капюшоны и поднимутся с колен. Там, где царствовала смерть, где в заброшенном замке убитого короля обитали муэрты – ни живые, ни мёртвые, всё казалось возможным.
На полуразрушенный замок «точили мечи» многие Избавители. Да всё напрасно: извести поселившуюся в нем нечисть никому не удалось. Чёрные стены свысока смотрели провалами окон, тянулись узкими башнями в тёмно-бордовое небо, раскрашенное рюшками желтых облаков. Отблеск далеких лучей играл на росписях арок, на массивных столпах, на куполах и золоченых шпилях.
Дарнет дождался темноты и спустился по крутой лестнице в круглую залу склепа. С высокого потолка свисали тонкие цепи, державшие над полом стеклянные гробы. Почивших беспокоить было не принято, поэтому в склеп спускались лишь по необходимости. Узнать гроб с недавно убитой не составило труда. Он висел в самом центре и даже в сумраке блестел в отличие от остальных, подернутых красноватой пылью.
В стенах были проделаны глубокие ниши, предназначенные для верных стражей и слуг семьи знати. Многие низшие всю жизнь верно и преданно служили хозяевам в надежде, что их похоронят в семейном склепе, а не на общем кладбище. На кладбищах гораздо чаще промышляла различная нежить и забавлялась со скелетами. Никому не хотелось мучиться в загробном мире, а именно так и происходило, когда прах покойных тревожили.
Остановившись под гробом девушки, Дарнет вытащил из аска флакончик с магическим огнем и начертил им символ солнца. Внутри из многочисленных, пока невидимых линий образовалась звезда. Каждый уголок её пересекали надписи и древние символы. Избавитель сто раз делал этот солнечный капкан. Сто раз писал одни и те же слова и произносил при этом заклинание, уже вслепую проделывая заученные движения.
Сегодня же руки у него предательски дрожали.
Покончив с созданием ловушки, он закинул аск в одну из ниш. Сам забрался в соседнюю, накрывшись пыльным полотном. Осталось набраться терпения и ждать.
…Он долго лежал неподвижно. Сердце билось редко, дыхание стало незаметным, а глаза привыкли к темноте. Одежда из кожи гигантских ящеров впитала в себя все здешние запахи, самостоятельно подстроившись под обстановку.
Склеп был поглощен тягостной тишиной, но меньше всего хотелось, чтобы ее хоть что-то нарушило. И всё же это произошло. Дарнет открыл глаза, уловив тихий шорох.
Шорох одежды под крышкой гроба.
Смертное ложе покачнулось, длинные цепи заскрипели. Зашипела и медленно сдвинулась стеклянная плита. Покойница села в гробу, осторожно перекинула ноги через край и стянула с лица вуаль. Ещё слабая, но набирающаяся потусторонних сил, она неуклюже ворочалась, пробуждая занемевшее тело. Наконец, спрыгнула на пол, угодив в начерченный рисунок, тут же вспыхнувший голубыми гребнями. Покойница, окруженная вытянувшимися веерами огня, пронзительно закричала, упала и заметалась в ужасе.
Дарнет, оттолкнувшись от стенки ниши, выскользнул из неё и спрыгнул рядом с жертвой. В этот момент ярый вихрь пронесся по склепу, закачал заскрипевшие гробы и потушил магический огонь. Мимо промчались смерчики, обдав поднятой пылью.
С трудом устояв на ногах, Дарнет потер лицо рукавом. Часто моргая, бегло осмотрелся. На колоннах вспыхнули факелы, осветив стоявших на гробах Виализоний. Шесть длинноволосых красавиц в откровенных нарядах и золотых украшениях. Среди них была и Алеврелийя в струящейся атласом юбке и высоких белых сапогах. Огладив бриллиантовую россыпь пуговиц, она с вызовом посмотрела на Избавителя. На бледном лице, как два бездонных колодца, пылали чернотой глаза. Седая бровь насмешливо изгибалась, а крупные кольца волос с белой прядью подрагивали на ветру.
– Какая неприятная встреча! – визгливо заговорила Вильтавирра. – Не думал, что мы будем ждать тебя? Мы знали, что ты придешь спасти душу несчастной.
Алеврелийя неслышно спрыгнула на пол. Свободно прошла по рисунку, в котором ещё сидела покойница, и ухватила её за волосы.
– Отойди от неё, – хрипло попросил Дарнет, медленно поднимая будто враз отяжелевший меч. – Оставь, Алеврелийя.
Девушка посмотрела на кончик испещренного знаками меча и усмехнулась, уверенная, что Дарнет не осмелится её тронуть.
– Хочешь спасти зараженную смертью душу? – спросила она, заставляя покойницу подняться. – Или просто получить деньги за выполнение своей грязной работы?
– Алеврелийя…
– Исполни свой долг Избавителя. Отработай полученную награду. Ты пришел покончить с нами? Так начни с меня. Уничтожь, и всё это закончится навсегда. Ты же знаешь, если не сделаешь этого, то вскоре живым в этом городе не останется места.
Нужно было только размахнуться, отстраниться от всех чувств и ударить. Дать волю посеребренному лезвию, напитавшемуся за день солнцем, и все было бы кончено. Избавитель в нем твердил – она Виализония, она – жестокое чудовище. Но Дарнет не мог… не мог… узреть в ней чудовища. Перед ним стояла самая красивая, самая желанная женщина из всех. Даже время, даже смерть, даже потусторонний мир не сделали её чужой его проклятому сердцу. Она всё та же принцесса Алеврелийя…
Наблюдая за Дарнетом, она сжала в пальцах волосы покойницы и, резко склонившись над ней, поцеловала её в висок. Вот так, снова бросив Избавителю вызов, закрепила новую жертву в мире мёртвых! Остальные девушки, захихикав, закружились и превратились в воронки. Забрав с собой покойницу, подхватили и Дарнета, устремившись в свое обиталище.
* * *
Небольшая зала, припорошенная пылью, тонула в красноватом свете. Круглые колонны с глубокими канелюрами соединялись мостиками. Где-то хлопали двери, сверху доносился визгливый смех и холодившее душу пение.
Дарнет открыл глаза и смотрел в потолок, пока к онемевшему телу не вернулась чувствительность. Раскрашенный палящими ссадинами, он долго не мог пошевелиться. Меча и медальона, как и следовало ожидать, при нем уже не было. Но в потайном кармане, кажется, остался золотой серп. Правда, чтобы достать его, нужно потрудиться, а похитительницы наверняка следят за своей добычей.
Кое-как поднявшись, он подошел к окну и глянул вниз: торчавшие из могил кресты, кажущийся совсем маленьким склеп. С такой головокружительной высоты весь город был как на подносе.
Кто-то толкнул Дарнета в спину, отчего он едва не вывалился из окна. Ухватившись за стены, он развернулся и прижался к стене. Над ухом раздался визгливый смех, лицо обдало холодом.
Закружившись, он осматривал залу. Выискивал место, откуда могла напасть Виализония, но та всякий раз оказывалась у него за спиной.
– Хватит, Вильтавирра! – крикнул Дарнет, незаметно вытаскивая из кармана маленький серп. – Покажись! Или ты боишься?
– Хи-хи-хи-хи! – разнеслось по зале эхом, но Вильтавирра так и осталась невидимой. – Мой черед играть в прятки, Дарнет! Помнишь, как ты заманивал в ловушки и жестоко убивал наших сестер? Освежу тебе память!
– Поверь, мне это не доставляло удовольствия.
– Лжешь! Тебе нравится причинять нам боль!
Дарнет осторожно обернулся и вздрогнул. Рядом с ним, почти вплотную оказалось яркое лицо с блестящими глазами. Легкий взмах руки, шелест атласного рукава, и Избавитель отлетел к стене. Не успел опомниться, а Вильтавирра уже стояла рядом. Подпрыгнув, она вцепилась пальцами ног в одежду Дарнета и, подлетев, швырнула его на статую. Изваяние покойного короля зашаталось и свалилось с пьедестала, с грохотом разлетелось на осколки, осыпав каменные плиты колючей крошкой.
– Знаешь, Дарнет, – заговорила дева, мягко опустившись на перила мостика, пока Избавитель силился подняться. – Мне приятно тебя убивать.
– Ты ещё можешь чему-то радоваться? – поднявшись с колен, запрокинул голову Дарнет. – Осознавая, кто ты есть на самом деле? Тебя ведь все вокруг ненавидят и боятся. Ничего больше – ненависть и страх. Ты прячешься за своим могуществом, но признайся, что измотана своим бессмертием! Тебе хотелось бы просто заснуть, ведь так, Вильтавирра?
Виализония оскалилась, враз потеряв свою привлекательность. Раскинув руки, нырнула вниз и полетела прямо на обидчика. Растопырив пальцы, намеревалась впиться ему в лицо. Дарнет увернулся и чиркнул её по бедру золотым серпом. Вильтавирра взвизгнула и взметнулась выше. Выскользнув в окно, следом влетела в другое, возвращаясь на перила. Глубокая рана, не потеряв ни капли крови, стремительно затягивалась. Девушка медленно огладила бедро и лукаво глянула исподлобья.
– Ты меня обижаешь! – снова улыбаясь, заговорила Вильтавирра, тряхнув медовыми кудрями. – А я обид не прощаю! Хи-хи-хи!
Она исчезла и тут же появилась рядом с Дарнетом. Резкий удар, и Избавитель отлетел к уже знакомой стене. На этот раз угодил в глухой люнет и вывалился из него вниз головой. Вильтавирра сочла зрелище смешным и долго хохотала, кружась под потолком. Пока Избавитель барахтался на раскатывающихся осколках колонн, она подлетела ближе, встала рядом и наступила ему на живот. Все её пальцы с острыми ногтями обвивали тонкие кольца. На изящной лодыжке позвякивал бубенцами золотой браслет. Посмотрев на него, Дарнет тихо выругался. Как же это он так по-детски оплошал? Только сейчас понял, что все здешние Виализонии умерли днем. Именно поэтому они носили золотые украшения. Золото их не ранило. В отличие от умерших ночью дев, они боялись серебра и платины.
Дарнет поднял глаза выше. На миг почудилось, что перед ним нависло омерзительного вида чудище, скалившее тонкие клыки. Раздвоенный язык прополз по его щеке, а длинные когти снова впились в одежду, подняли и откинули к окнам. Чудом не вылетев из замка, Дарнет грохнулся на пол и уже не смог подняться. Уткнулся лицом в горсть мелких камней и смиренно ждал своей участи.
Вильтавирра поволокла обездвиженную добычу наверх. Влетев в некогда богатую залу с осколками толстых колонн, бросила Избавителя в центр. На выбеленном пылью троне сидела Алеврелийя и с наигранным интересом изучала знаки меча. Одна за другой появились и остальные Виализонии. Седьмая, сменившая белоснежный наряд покойницы на рдяный атлас, подошла к Дарнету и помогла ему перевернуться на спину, толкнув его ногой в плечо. Избавитель глухо застонал, подозревая, что безвольная рука у него сломана. Левая. Хотя, неважно какая, ведь меча ему больше не держать. Уже не выбраться из этого замка. Всё, что он может сделать, это своевременно перегрызть себе вены.
– Сколько голов ты снес этим мечом? – спросила Алеврелийя, наставив на Дарнета острие. – Сколько Виализоний пало от него?
– Не знаю, – выдохнул Избавитель, с трудом оставаясь в сознании.
– Скольких чудовищ ты обрек на муки?
– Не знаю.
– Сколько людей погибло, доверившись Избавителю?
– Не знаю.
– Ты умеешь считать только деньги!
Алеврелийя усмехнулась, нащупала мечом дыру в одежде и добралась до тела, медленно расковыривая кончиком ссадину. Лучшее, на что мог рассчитывать Избавитель, это на быструю смерть. Хорошо было бы умереть от своего меча, а не от пыток Виализоний.
– Сколько времени прошло с тех пор, как ты видел меня ещё… живой?
– Десять лет и восемь месяцев.
Девушка широко раскрыла глаза, удивленная его ответом. Полагала, что и на этот вопрос он ответит: не знаю. Виализонии захихикали и, сообщив, что отправляются на охоту, закружились и исчезли. Кровь врага была для них смертельно опасна, потому они не хотели рисковать и трогать его сейчас.
Алеврелийя поднялась с трона и начала ходить вокруг Дарнета, наступая на его рассыпавшиеся по полу волосы.
– Зачем ты вернулся, Джийллиэн? – резко опустившись на колено, спросила она, ухватив его за лохмотья кожаной одежды.
Дарнета словно пронзило её прикосновение. Холодные пальцы случайно коснулись груди, но в сердце вонзилась огненная игла. Как же долго он не видел её! Но за одиннадцать лет не забыл ни одной черточки. Эти сжатые обидой губы когда-то дарили ему спасительные улыбки, а полные ненависти глаза – ласкали теплыми взглядами. Когда-то…
– Почему ты не уехал? Ведь знал, что если вернешься, то пропадешь. Ты же понимаешь, что будешь умирать в страшных муках, какие я только выдумаю для тебя!
– Я знаю… – тихо отозвался Дарнет, через боль разомкнув разбитые губы и глядя на источающую холод девушку. – Но тебе не удастся сделать мне больнее.
– Обещаю, ты увидишь, как сильно ошибался! – отдернув пальцы от его груди, она поднялась и направилась к двери.
Подтянув к себе безвольную руку, Дарнет перевернулся на бок. Подняться не смог и, уткнувшись в пыльные камни пола, закрыл наболевшие глаза.
Алеврелийя права: она ещё в состоянии сделать ему больно.
Глава 4. Королевство Медовых Полей. 105й год Века Отчаяния
Принцесса Фиара с рождения не переставала удивлять всех вокруг. Первым, кого она подивила после родителей, стал принц Халорн, пожаловавший к ней с дарами. Уверенный в том, что она подходящая спутница жизни, он собирался просить её руки. Фиара, конечно, не красавица, но всё же лучше неуклюжей дочери короля, что прочили ему в невесты. Правда, в какой-то момент принц засомневался, что она многим лучше.
Фиара совсем забыла о столь важном событии! Заставив гостя прождать два часа, предстала перед ним в изодранном мужском костюме и с двумя мечами в руках. Даже не взглянув в сторону богатых даров, махнула слугам, чтобы те унесли все подношения. Ни сундуки с тканями, ни ларцы с каменьями, ни корзины со сладостями ее не впечатлили. Кивнув дорогому гостю, она надолго приникла к фужеру с водой, пытаясь отдышаться после очередной мальчишеской драки.
Принц растерянно моргал и разглядывал будущую невесту. Её прямые каштановые волосы сосульками свисали на плечи, по тонким губам бежали струйки воды, на щеках темнела грязь. А холодные голубые глаза словно принадлежали старухе.
– Халорн Аранден, принц королевства Медовых Полей! – вытянувшись, счел нужным представить господина его советник. – Прибыл с целью получить ваше согласие на объединение!
Фиара посмотрела на него поверх фужера и прищурилась. Пораженный принц перевел взгляд на её пыльные штаны, заправленные в сапоги, а потом и на разошедшийся по швам бордовый кафтан. Халорн, как и дамы его матери, считал себя привлекательным юношей. Более того, он слыл завидным женихом, потому не мог снести такого пренебрежения к своей персоне. Отказавшись от прежних намерений, развернулся и ушел, обиженно велев забрать и все привезённые дары.
– Милая госпожа, не печальтесь, – бросились утешать прислужницы всхлипнувшую Фиару. – Вы достойны лучшего жениха.
– Проклятье… проклятье… Как же так получилось?
– Не убивайтесь, милая госпожа. К вам ещё посватаются другие.
– Проклятье… проклятье… Я потеряла любимые ножны!
Прислужницы не сразу опомнились. Принцесса бросила на пол мечи и побежала искать потерянные в драке ножны. Наставницы разводили руками и смотрели на всё сквозь пальцы. Рано оставшись без родителей, богатая наследница с детства была сама себе хозяйкой и делала то, что считала нужным. Хоть ей уже и исполнилось семнадцать, вела она себя как избалованное дитя.
Она и не вспоминала о принце Халорне, каждый день переодеваясь в простолюдинку и сбегая из замка. А вот принц после визита в её замок не мог забыть своего позора и приехал снова. Тщательно подготовился к важному разговору и был готов ко всему.
В этот раз Фиара встретила его в белом платье и хрустальных украшениях. Выглядела надменной и неприступной, как заснеженная горная вершина. Смотрела свысока, была немногословна и бездушно улыбалась в ответ на комплименты.
– Я подумаю над вашим предложением, – пообещала принцесса, давая понять, что визитерам пора покинуть её владения.
Когда принц и его свита удалились, Фиара прижала к груди преподнесенные ей ножны – точную копию потерянных – и долго смотрела на закрывшиеся двери.
– Что с вами, милая госпожа? – обеспокоились прислужницы.
– Проклятье… проклятье…
– Что вы опять потеряли? Подвеску? Браслет? Заколку?
– Проклятье… проклятье…
– Милая госпожа, что случилось? Почему вы плачете?
– Я, кажется, влюбилась.
Через два месяца она стала женой принца Халорна.
И в первую же брачную ночь разодралась с мужем!
Швыряя в него подаренными вазами, подсвечниками, картинами, перевернула все покои, старательно приготовленные для особого случая. Так и не добившись своего, вызвала принца на поединок. До утра они махали мечами, порубив стойки кровати, порвав не одну подушку и перебив фамильные статуэтки. Под утро оба свалились без сил и заснули на полу, окруженные осколками и горами перьев.
Но на этом Фиара не успокоилась и продолжила дивить мужа. Через каждые два года с завидной точностью начала рожать дочерей.
И ни одна из трёх прелестных девочек не была похожа на родителей!
Старшая дочь уродилась огненно-рыжей, кареглазой и круглолицей. С занятными, неизвестно от кого унаследованными ямочками на щеках. Средняя росла черноглазой брюнеткой с пухлыми губками. Младшая и вовсе появилась на свет сивой и кудрявой!
– Ты надо мной издеваешься! – кричал уже ставший королем Халорн, ответно бросив в стену изящную вазу. – Когда ты родишь мне сына? Нашему королевству нужен наследник!
– Будешь повышать на меня голос, подарю тебе ещё одну дочь! – кричала в ответ Фиара, в свою очередь швыряя в стену статуэтки.
– Какую на этот раз? – отскакивая от летевшего в него фарфора, ехидно отзывался Халорн. – Брюнетка, блондинка, шатенка – все уже есть!
Они всегда ругались, всегда дрались, всегда спорили. Но при этом уже не представляли, как могли бы жить друг без друга. Все бурные ссоры заканчивались не менее бурной страстью и недолгим, но приятным перемирием. Правда, больше Фиара не тяжелела, видно ещё не решив, кого бы хотела родить следующим. Она не привыкла повторяться, не желала теснить индивидуальность дочерей. А дочери её и впрямь – существа особенные!
Старшая – Солира – отличалась весёлым нравом, но при этом была послушной, беззлобной и совершенно необидчивой девочкой. Её звонкий смех так и кружил под тяжелыми сводами замка. С мордашки не сходила дружелюбная, открытая улыбка, дарившая пухлым щекам эти неведомо откуда взявшиеся ямочки.
Средняя дочь – Але – всегда была серьезной и молчаливой. Уже в три года она вышагивала по приёмной с неприступным видом. В отличие от старшей сестры никогда не мяла платьев, не наступала на длинные подолы и не теряла дорогих заколок. Ни отец, ни мать, ни десятки прислужников – никто не слышал её смеха. Она не принимала участия в шумных играх, не бегала с визгом по залам.
Младшая – Лауна – росла жуткой занудой. Постоянно плакала, постоянно жаловалась, постоянно надоедала своим сёстрам. Ходила за ними по пятам и всё нудила и нудила, а потом хныкала и хныкала!
Однажды Солира уговорила Але сбежать от ходивших следом нянек, наведаться в медовую долину и посмотреть наследие предков. Але долго колебалась, но согласилась. Послала свою надзирательницу за сладостями и выскользнула за ворота. Перебежками они добрались до необъятного поля, золотистого от гладких колосьев. В них зрели крупные полупрозрачные ягоды, наполненные тягучим, ароматным мёдом.
– Попробуй! – Солира, затаившись среди колосьев и сорвав овальное зернышко, протянула его сестре. – Совсем не то, что подают нам в розетках! Разгрызать эти хрустящие шарики и выпивать прямо из них мёд куда интереснее, чем скучно наматывать его на ложку!
– Я тоже хочу! – заныла невесть откуда взявшаяся Лауна, вылезла из дорогостоящих зарослей и присела на корточки. – Дай!
– Нигде от тебя нет покоя, – вздохнула Але и дала ей ягодку.
– Я хочу большую! Дай мне свою! Хочу как у тебя! А-а-а…
Лауна снова ныла, всхлипывала и роняла на платье крупные слезы. Угодить ей никогда не удавалось, потому сёстры перестали обращать внимания на её вечные капризы.
– Там кто-то есть, – толкнув сестру, прошептала Але и показала на мелькавшие среди желтых колосьев тёмные спины. – Давай вернемся.
– Чего бояться? Мы на своих землях. Идём, лучше посмотрим.
Солира подкралась к затаившимся мальчишкам, срывавшим спелые зерна, и хлопнула в ладоши. Маленькие воришки вскочили и попятились, прижимая к себе охапки колосьев.
– Что вы здесь делаете? – спросила Але, сложив руки на груди. – Как вы посмели ступить на чужие земли? Как посмели воровать наши медовые колосья?
– А вы кто такие? – с вызовом спросил мальчик постарше и заносчиво дернул подбородком. Решив, что этого мало, уткнул кулаки в бока.
– Я принцесса Солира, а это мои сёстренки! – радостно сообщила Солира и улыбнулась во весь рот. – Давайте будем дружить!
– Солира! – одернула Але, глянув на неё удивленно.
– А что? Здесь всё мое. Я могу угощать, кого захочу. Берите, прошу вас, сколько сможете унести. Те не трогайте, они ещё неспелые. Я научу вас выбирать созревшие! В желтых мёд кислит, а в оранжевых – приторно-сладкий. Нужно брать не желтый и не оранжевый колос, а вот такой золотистый.
– Солира! – дернула её за руку Але.
– Что ты жадничаешь? Смотри, сколько здесь меда!
Снова выпятив подбородок, глава воровской компании протянул Солире горсть спелых ягод и с умным видом заявил:
– Когда я вырасту, то приду просить твоей руки!
– Я буду ждать, – смущенно улыбнулась девочка и зарделась.
– Отец никогда не отдаст тебя в жены простолюдину, – свысока глядя на мальчишек, тряхнула волосами Але. – А этот ещё и вор.
– Я вовсе не простолюдин! – взвился юный жених и для пущей важности ударил себя кулаком в грудь. – Я – сын короля Рифрона, а эти люди – мои верные слуги!
– Да? А зачем ты тогда воруешь наши колосья?
– А у вас мёд вкуснее, чем на наших полях!
– Тогда приходите ещё! – влезла Солира, затеребив платье. – Можете хоть каждый день есть наш мёд, раз он вам больше нравится.
Але закатила глаза и, ухватив сестер за руки, потянула их за собой к замку. Лауна не поспевала за ними и постоянно спотыкалась.
– Подождите меня. Я не могу так быстро идти. Э-э-э-э…
Няньки уже бегали по всей округе, а стражники заглядывали под каждый кустарник, разыскивая пропавших принцесс.
– Солирада! Алеврелийя! Лаунарет! – осмотрев дочерей, грозно сдвинул брови король Халорн. – Отвечайте, где вы были?!
– Осматривали наши владения! – смело заявила Але и дернула сестру за руку, когда та собралась рассказать о новых друзьях. – Нужно поставить там стражу. Простолюдины воруют наш мёд.
– И как много они украли? – склонив голову, с интересом посмотрел на среднюю дочь молодой король.
– Десять охапок, – посчитав на пальцах, ответила Але.
– Фиара? – окликнул королеву Халорн. – Оказывается, ты родила мне наследника, но до сегодняшнего дня я об этом не знал. Из этой девочки выйдет отличный хозяин наших земель. Так что можешь повременить с запланированным рождением четвертого ребенка.
– Какое облегчение! А я всё гадала, кого же мне родить!
Але впервые мечтательно посмотрела в потолок. Уже сейчас видела себя владелицей богатства своих знатных родителей.
