Текст книги "Точка отсчета. Часть 3 (ЛП)"
Автор книги: Рокси Слоан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Но я напугана. Я никогда такое не проходила, поэтому неуверена, чего ожидать.
Я достаю свой телефон, чтобы отправить сообщение маме и дать ей знать, что мы запаслись провизией. У меня пропущенное сообщение от Бартона.
«Мне нужны свежие данные. Теряю терпение.»
Бартон не помогает моему стрессовому состоянию.
Я одержимо смотрю новости, около тридцати минут, а затем решаю, что я переживаю больше, чем необходимо. Я выбираю фильм и только-только начинаю просмотр, как звонит мой телефон. Ксавьер.
– Как ты, красавица?
– Ты хочешь честный ответ, даже если это прозвучит нелепо?
Я расхаживаю по комнате туда-сюда, рассуждая, не включить ли мне заново новости.
Он смеется.
– Несомненно. Мне нравится когда тебе неловко и ты смущена.
– Серьезно я на взводе из-за шторма, Ксавьер.
– Хорошо, тогда ты будешь не против сбежать со мной на небольшие тропические каникулы.
В голове застревает «хорошо», поэтому занимает секунду, чтобы переварить сказанное.
– Подожди что? Куда?
– Каймановы острова. Мне нужно туда по работе, и я хочу, чтобы ты поехала со мной. Пока я буду на встрече, ты сможешь понежиться на солнце и почитать, или сходить в СПА. Каждую ночь, мы будем танцевать под звездами. Я даже смогу научить тебя водить, если ты захочешь. Рай на земле.
Вчера, он не упомянул поездку, так с чего бы вдруг все это? Мы не проводили вместе выходные, тем более отпуск, так почему он просит меня поехать?
Я немного виню себя за мысли о худшем. У нас было все хорошо, но не пять минут назад. Сейчас, снова вижу заговоры? Остановись, Никки.
– Что насчет урагана?
– Мы его облетим. Это займет немного больше времени, чтобы добраться туда, но мы избежим шторма. Пока Майями будет истязать дождь и ветер, мы будем попивать Май Тай, зарывшись ногами в песок.
– Май Тай? Звучит так, будто ты все уже распланировал.
– Это моя работа, все планировать. Я не могу разочаровывать своих клиентов, лишь потому, что надвигается небольшой шторм, и я подумал, что было бы здорово – побыть с тобой. Особенно если ты все время будешь в бикини.
Мой мозг на заднем плане обрабатывал мысли, и мне пришло на ум, что Кайманы – это место, где, как я слышала, отмывают деньги. Так вот что он делает? Пара путешествующая на пляжный отдых – гораздо менее подозрительно, чем одинокий мужчина, путешествующий по делам.
Я углубляюсь в раздумья, пока не слышу свое имя.
– Прости, я немного отвлеклась. Ты сказал что-то про бикини?
– Определенно. Упакуй несколько. Пару вечерних нарядов, какие-нибудь шорты. Все, что тебе еще понадобится, ты сможешь записать на счет номера. У них есть кое-какие великолепные магазины.
От потрясения я буквально не могу нормально дышать. Он говорит так быстро и это происходит так неожиданно…. Он сбегает? Он знает, что под расследованием УБН? Это имеет смысл.
– Как долго мы будем отсутствовать?
– Неделя, возможно? Немного дольше? Я всегда могу отослать тебя домой, если тебе понадобится, – он должен прикрыть телефон, потому что я слышу приглушенный разговор, но не могу разобрать. – Я должен ненадолго вернуться к работе. Собирайся и встреться со мной на вилле, через пару часов. Мы поедем вместе, как только я завершу сделку. Ты помнишь где ключ.
Ключ. Я не знала, что он оставлял его там все это время.
Бартон сказал бы мне ехать туда сейчас же и обыскать виллу, до того, как он туда доберется. Бартон сказал бы мне, что я должна ехать на Кайманы.
Бартон не будет в восторге от того, что Ксавьер покидает город.
ГЛАВА 7
Я на пределе. Как только Ксавьер уедет из страны, у меня не будет шанса доказать, что он – Эль Джеф. Но, если я поеду с ним на Кайманы, и все пойдет не так, там не будет никого, кто сможет мне помочь. Предложение Ксавьера звучит искренним… что он просто хочет взять меня с собой в деловую поездку… но что, если есть нечто большее?
Бартон звонит прямо перед тем, как я беру трубку.
– Речь идет о времени, когда ты мне звонила. Что ты знаешь?
Я быстро объясняю телефонный звонок, и он не теряет времени, чтобы собраться с мыслями.
– Ты должна достать мне доказательства, сейчас. Прежде чем он покинет страну.
– Времени недостаточно.
– Найди время, – его тон настолько резок, что эффект от него – как удар. – Он должен знать, что кто-то работает против него. Он покидает страну, и собирается увезти с собой что-то важное. Мы никогда его не поймаем.
– Я не знаю, что искать, Бартон. Я знаю, что он будет отсутствовать не настолько долго, чтобы я скопировала весь жесткий диск.
– Ты не должна. Мои источники говорят мне, что нужное находится на серебряной флешке, на которой выгравировано «Х». Ты где-нибудь ее видела?
– Да. Я видела ее однажды на его столе, на вилле. Я не знаю, она там или он носит ее с собой.
– Достань флешку, Николь. Скопируй файлы на другую флешку и я встречусь с тобой.
– Но мы уезжаем после обеда. Я встречаюсь с ним на вилле около пяти часов.
– Тогда, сейчас, его там нет. Идеальное время, чтобы это сделать. Время на исходе, просто возьми флэшу и принеси ее.
Чего он не говорит – так это то, о чем я думаю. Если я возьму флешку, Ксавьер узнает, что на его вилле кто-то побывал и взял ее. Пройдет не так много времени, как он выяснит, что это была я.
***
Я пакую сумку с самым необходимым для поездки на пляж, но совсем не уверена, зачем вообще это делаю. Сборы мне кажутся худшей из идей, не при таких обстоятельствах. Если я раздобуду файлы для Бартона, действительно ли я захочу быть застрявшей на Кайманах с Ксавьером, все время задаваясь вопросом, что он найдет? Если я не раздобуду файлы, тогда Бартон будет донимать меня насчет того, чтобы я совала нос в дела Ксавьера.
В любом случае вся ситуация кажется неправильной. Все идет слишком быстро, и я беспокоюсь, что могу с чем-то напортачить. Совместная поездка с Ксавьером была бы фантастической, если бы я на сто процентов была бы уверена, что кто-то его подставил. Но несмотря на мою интуицию, я не могу быть уверенной, и неделя – это слишком долго, чтобы проводить ее с кем-то двадцать четыре часа в сутки, если у тебя паранойя, что он не тот, за кого себя выдает.
На пути к паромному причалу, небо становится все темнее. Небо бледно-серое, с более темными сгустками облаков, которые выглядят как дымка. Шторм почти здесь, и я имею в виду не просто ураган.
Пробок нет, так как большинство уезжает от воды, а не к ней. Я быстро добираюсь до парома буквально за минуты, до его отплытия до Фишер Айленд.
Вода неспокойна, и паром качает. К счастью, мне не нужно быть на нем достаточно долго, чтобы заболеть.
– Как долго вы пробудете?
Я не помню имя дежурного, но он всегда мил со мной, когда работает.
– Я не уверена, а что?
– Мы закрываемся. Последний паром отходит от острова через час. Надеюсь вы не захотите его пропустить.
Поднявшийся ветер, отвлекая меня от ответа. В воздухе присутствует какая-то тяжесть, заряжая его. Чувствуется, будто вся атмосфера затаила дыхание. Как в момент, когда на фейерверках, между взрывом и появлением в небе красочной картинки.
Я никогда не видела причал, настолько заполненный людьми. Когда мы причаливаем, они едва позволяют в спешке кому-то сойти с парома, а кому-то подняться на борт. Лишь несколько из нас с него сходят. Гостям курорта не повезло застрять здесь из-за шторма и нескольких работников вызвали для помощи. Я, должно быть, сумасшедшая, раз приехала сюда.
В гостевой зоне стоит один гольф-кар, поэтому я хватаю его и уезжаю. Мне становится легче оттого, что не нужно будет бежать. Ветер уже толкает меня все сильнее, раздувая вокруг мои волосы и я заставляю гольф-кар работать на всю мощь.
Я нахожу ключ от виллы Ксавьера, там, где он спрятал, под расшатавшейся плиткой на ступеньках лестницы, ведущей к двери. Хотя у меня и есть разрешение здесь быть, но когда я вхожу, мое сердце бьется сильнее. Разрешение Ксавьера не распространялось на шпионаж.
Мои сандалии шлепают по плитке, когда я спешу в главную спальню. Я окликаю Ксавьера по имени несколько раз, но никто не отвечает. Вокруг мрачная тишина. Ни единого звука даже снаружи, кроме завывания ветра. Шторм приближается, и я не уверена, что он задержится, чтобы позволить парому отправиться через час.
Я быстро иду к столу и проверяю каждый ящик в поисках флешки, бумаг, всего, что могло бы помочь. Ничего нет. Я делаю быстрый круг по главной комнате, кроме пары журналов на столе, ничего нет. Даже нет ящиков, чтобы покопаться.
Спальня Ксавьера также вызывает разочарование. Никаких флешек или дисков, любого рода, а только бумаги с курорта лежащие вокруг: меню, список телевизионных каналов, виды экскурсий. В ящике тумбочки я нахожу пару старых посадочных талонов и делаю несколько снимков, на телефон, просто на всякий случай, но здесь просто ничего нет. Ксавьер слишком аккуратен, чтобы оставлять что-то компрометирующее, разбросанным вокруг, или наоборот.
Я даже проверяю ящики в ванной кабинета просто на случай, если бы он мог что-нибудь там спрятать. Ничего, не найдя ничего я шлепаюсь на край ванной, чтобы взять себя в руки.
– Проклятье! – произношу я громко, и слово отдается эхом. Будто оно издевается надо мной.
Мой телефон вибрирует от входящего сообщения, и я достаю его из кармана шорт. Ксавьер на пароме. Я должна встретиться с ним в доке.
Времени на что-либо еще больше нет. Паром скоро отходит, и Ксавьер будет ждать меня.
– Черт! – говорю я громко. В этот раз эхо определенно надо мной потешается.
***
Я запираю дверь и решаю забрать ключ с собой. Я просто отдам его Ксавьеру. Я бегу от виллы к краю тротуара, где оставила гольф-кар.
Его нет. Я облажалась по полной.
Снова пишет Ксавьер.
«Я здесь. Ты где?»
Нет времени даже для ответа. Я бегу на пределе, заставляя себя бежать так быстро, как только могу. Прошло несколько лет, с тех пор, как я бегала так быстро. Я потеряла интерес к занятиям легкой атлетикой после окончания старшей школы. Это никогда не было тем, что я уж очень любила. Я всегда соревновалась лишь сама с собой.
Я проверила часы, у меня есть ровно восемь минут, прежде чем паром отчалит. Чтобы туда добраться, займет около четырех минут. Все в порядке. Возможность и облегчение дают мне толчок, который мне нужен, чтобы продолжать бежать, даже несмотря на то, что мои легкие горят от напряжения. Я бегу против ветра, и чувствую дополнительное сопротивление.
Когда я наконец-то за поворотом к зоне причала, паром почти отчаливает. Я останавливаюсь и наклоняюсь, чтобы перевести дыхание, проверяя часы. В запасе четыре минуты и тридцать секунд. Но последний паром ушел.
Я чувствую руку на спине и поворачиваю голову, чтобы увидеть Ксавьера. Он поглаживает меня по спине, пока я перевожу дух.
Когда я наконец-то выпрямляюсь, я поворачиваюсь к нему и говорю:
– Мне жаль, что из-за меня ты отменил свою поездку.
На его лице совсем нет гнева. Даже его обычный пристальный взгляд мягок, безмятежен.
– Это не твоя вина, Никки. Даже если бы мы смогли сесть на этот паром, аэропорт пару минут назад отменил все вылеты, даже частные рейсы. Шторм ударит раньше, чем ожидалось.
– Выглядит так, будто сегодня ты застрял со мной.
– Думаю, что мы сможем найти способ убить время, – он подмигивает мне и поднимает с земли сумку. – Давай уведем тебя отсюда, прежде чем начнется дождь. Горизонт выглядит довольно плохо.
Я так волновалась по поводу того, что бы могло произойти, если бы я застряла с Ксавьером на Кайманах, что не подумала о таком сценарии. Сегодня, мне нужно быть предельно осторожной, особенно с Бартоном лезущим на рожон. Здесь некуда пойти, даже если я скажу то, что не следует говорить, или если у Ксавера возникнет подозрение.
ГЛАВА 8
Мы едва добираемся до виллы Ксавьера, как небеса разверзаются и курорт накрывает потоками дождя, окрашивая все в оттенки серого. Рев ветра вперемешку с проливным дождем – это невероятно громко.
Ксавьер звонит администратору, но я даже не могу услышать, что он говорит. Это невероятное облегчение, что в случае чрезвычайной ситуации кто-то будет знать, что ты здесь.
– Очевидно, на острове все еще много людей. Мы будем здесь отсиживаться, пока погода не прояснится, а если дело будет плохо, мы направимся к главному зданию.
– Звучит так, будто дождь просочится сквозь крышу.
Ксавьер смеется.
– Я все время забываю, что это твой первый ураган. Сейчас, это лишь дождь. Скоро станет намного хуже.
– Хуже? – мой голос срывается. – Но это уже достаточно плохо!
Он пересекает комнату и берет мои руки в свои.
– С нами все будет в порядке, Никки. Я прошел через кучу таких, и этот не настолько ужасен.
– Правда?
– Да. После того как все стихнет, один из менеджеров курорта принесет нам припасы. Он, если бы это было небезопасно, не стал бы этого делать для меня, гость я или нет.
– Ладно, но лучше бы тебе Ксавьер мне не врать.
Он вырисовывает «Х» над своим сердцем, и из меня вырывается смешок. Это скорее не из-за того, что он сделал, а скорее из-за моих нервов. Я все еще на грани от всей этой поездки и причин, кроющихся за этим. Он, для того, у кого была важная деловая встреча, из-за которой нужно было лететь, достаточно спокойно отнесся к сорвавшейся поездке.
Я ожидала, что он разозлится на меня, но он полностью был поглощен покровительством меня. Когда моргнул свет, который, скоро вырубится, как уверяет меня Ксавьер, достав свечи из кладовой, начал расставлять их по всей вилле. Он даже притащил в столовую софу, чтобы мы были в безопасности от осколков стекла, если шторм повредит двери, которые ведут к бассейну.
Примерно двадцатью минутами позже, электроэнергия отключается, и я начинаю задыхаться, когда мы погружаемся в темноту. Солнце еще не село, но из-за туч, снаружи темно и жутко. Внутри, даже еще темнее, особенно вдали от стеклянных дверей, так как никаких окон нет, кроме одного в спальне. Я не осознаю, насколько напряжена, пока Ксавьер не кладет руки мне на плечи, и я слегка подпрыгиваю.
– Все хорошо, Никки. Просто небольшой дождь, – ухмыляется он. – Это даже более романтично, без света, не думаешь?
Он обходит комнату, зажигая свечи, и это помогает мне успокоиться. Я чувствую себя довольно глупо, оттого настолько встревожена, но я видела новостные репортажи об ураганах и какими разрушительными они могут быть. Между этим и неуверенностью по поводу работы на Бартона, я не могу расслабиться.
– Спасибо, что смеешься надо мной. Я просто на грани. В преддверии худшего, даже если почти каждый говорит, что это несильный шторм.
– Это можно понять, но не волнуйся. Я защищу тебя.
Ксавьер заканчивает зажигать свечи, и они наполняют комнату мягким свечением, которое мерцает и отбрасывает тени на стены. Он поворачивается к керосиновому фонарю на столе, и теперь комната стала светлее и менее пугающей. Я подхожу к нему, чтобы рассмотреть фонарь. Он сделан из стекла, которое переплетено металлической проволокой. Выглядит как одна из дорогих старых моделей.
– Так вот почему они называют их сигнальными фонарями, я правильно понимаю?
До того как он успевает мне ответить жужжит его телефон в знак того, что ему пришло сообщение.
– Менеджер должен быть здесь через несколько минут. Горизонт проясняется, – он извлекает содержимое своих карманов и кладет их в ящик, пока говорит. – Я хочу переодеться, до того как он сюда придет, чтобы я мог помочь занести все внутрь.
Он кладет последнюю вещь в ящик, прежде чем наполовину его закрыть. Она там, всего в дюймах от моей руки. Серебристая флешка с выгравированной «Х».
Он чмокает меня в щеку и направляется в свою спальню, чтобы переодеться. Я парализована нерешительностью. Написать Бартону? Посмотреть файлы на своем ноутбуке, пока он будет занят с продуктами? Я взяла свой ноутбук на случай, если бы я поехала с ним на Кайманы. Возможно, мне следует сохранить все на своем жестком диске и решить позднее?
Моя заинтересованность в ответе и в том, чтобы оказаться правой насчет Ксавьера воюют в моей голове. Если я отдам это Бартону, то ничего не смогу исправить. Если там будет что-то компрометирующее, это выйдет наружу. Я не смогу отрицать причастность Ксавьера к миру Эль Джефа. Но если я не отдам ее ему, я никогда не узнаю правду. Я должна это сделать.
Я пишу Бартону, что я заполучила ее и что я на курорте. Через секунды от него приходит ответ.
«Следующая полоса дождя должна пройти через сорок пять минут. Подберу тебя позади электрощитовой».
– Все хорошо?
– Да, Хэйли обо мне волнуется.
Я удивлена, как просто ложь слетает с языка.
Он наклоняется для поцелуя и трется о мои губы.
– Я знаю один способ, как мы можем провести время.
Он двигается к моей шее и прокладывает по ней дорожку поцелуев.
Я знаю, что менеджер скоро будет здесь, поэтому я позволяю ему продолжить и наслаждаюсь ощущением. Естественно, он расстегивает лишь одну пуговицу, прежде чем все прерывает стук в дверь.
Пока Ксавьер и менеджер разбираются с припасами, чтобы не встречаться с ним, я прячусь в ванной, сидя на ее бортике. Как я должна встретиться с Бартоном? Я застряла с Ксавьером.
Я открываю аптечку, в поисках ибупрофена, который, я знаю, лежит в каждой гостевой комнате. У меня ведь были задатки головной боли.
Как только я приблизилась к аптечке, я замечаю нераспечатанную пачку снотворного. Внутри все переворачивается, и я беспокоюсь, что заболеваю. Я действительно собираюсь накачать Ксавьера?
А есть ли на самом деле у меня выбор?
За спиной мерцают блики, заставляя внимательнее осмотреть коробочку. Сказано, что норма – две таблетки, поэтому я достаю из блистера четыре, чтобы уж наверняка. Тяжесть от них ощущается непомерным грузом в моем кармане, когда я направляюсь в спальню. Ксавьер занят, тестируя туристическую печку, которую принес для нас менеджер.
– Я видела на кухне бутылку ирландского ликера, и подумала, что могла бы сделать немного кофе, пока не включится электричество. Звучит хорошо?
– Определенно.
Пока варится кофе, я использую шум, чтобы измельчить таблетки ножом. Я быстро добавляю порошок в его чашку и подливаю в обе чашки ирландского ликера. Надеюсь, этого достаточно, чтобы перебить вкус.
Я размешиваю напитки, когда чувствую на своей шее дыхание Ксавьера. Его руки направляются к моей талии, и он обнимает мои плечи. Мое сердце громыхает, и я просто знаю, что в какой-то момент, он догадается, что я делаю.
– Готова переждать со мной шторм? У меня запланировано множество забавных вещей.
Он скользит руками вверх и обхватывают мою грудь, но я бережно толкаю их вниз.
– Я буду полностью на борту, так только выпью немного жидкой «храбрости», которая поможет мне забыть о шторме.
– Пахнет фантастически.
Он хватает напиток справа. Мой мозг паникует. Тот ли это, в который я добавила таблетки? Ведь он, верно? Я неуверена, что они в правой, пока он не отпивает и выражение его лица не становится озадаченным.
– Вкус немного другой, – отпивает еще. – Секретный ингредиент?
– Я полна секретов.
Он смеется.
– Могу с тобой поспорить. Однажды, я собираюсь раскрыть тот ящик Пандоры, который ты хранишь в своей голове, и все секреты выйдут наружу.
Я делаю небольшой глоток кофе, и вкус нормальный. Спасибо Боже.
– Пара из них, – я приподнимаю чашку, как бы в тосте. – И ты просто можешь заполучить свое желание.
– Ты запрятала их довольно сильно. Пытаешься воспользоваться мной? – Ксавьер подмигивает мне и идет к софе.
Мы садимся и пьем наш кофе, пока смотрим на шторм, сквозь стеклянные двери. Есть что-то успокаивающее, в тихой атмосфере внутри, по сравнению с бушующей Матушкой-природой снаружи. Я смотрю на часы. У меня есть двадцать минут до встречи с Бартоном.
Ксавьер, наконец-то, допивает свой напиток, и тянется ко мне. Я едва успеваю поставить свою чашку на стол. Его поцелуи горячи и настойчивы, но я не позволяю себе в них раствориться. Мне нужно быть настороже.
Спустя минуту или две, он существенно замедляется. Его слова неразборчивы, и я мягко толкаю его на спинку, пока его целую. Он не сопротивляется, и его руки бессмысленно падают по сторонам. Он в отключке.
Чувство вины нависает надо мной, подобно туче. Не могу поверить, что сделала это с ним.
Но у меня больше нет времени, думать об этом. Я должна выбраться отсюда.
Я хватаю флешку из ящика стола и втыкаю ее и другой жесткий диск в свой ноутбук. Я копирую файлы, и захожу в его спальню. Его кейс на кровати. Я открываю его и достаю документ, пролистывая страницы, чтобы понять, относится ли это к делу.
Все листы, по всей видимости, об описании грузов для различных товаров. Ничего общего с тем, что я могу выявить, за исключением того, что они прибывают в порт Майами. У всех, у них, разное происхождение.
Я быстро пробегаюсь примерно по половине документов, когда чувствую присутствие в комнате. Ксавьер стоит в дверном проеме.
Я замираю. Что я делаю? Этому нет объяснения.
Он еле стоит на ногах, но наконец-то фокусируется на мне.
– Что, черт возьми, ты делаешь? Ты роешься в моих вещах?
Его слова суровы и злы, но очень невнятны. Я не могу поверить, что он просто даже стоит.
Он делает несколько шагов в моем направлении, и я роняю кейс и делаю рывок к нему. Он хватает меня за руку, но он слаб.
– Ты накачала меня?
Сейчас, он больше растерян, чем зол, и я вижу в его глазах свое предательство.
Я не могу ответить. Во рту пересохло, будто в пустыне.
Он спотыкается, и я могу выдернуть свою руку и избежать его хватки, убегая в гостиную. Я бросаюсь к своему ноутбуку и вытаскиваю оттуда все устройства. Я не знаю, закончилось ли копирование, но мне больше ничего не остается. Я должна выбраться отсюда.
Я выбегаю через переднюю дверь, прямо в ураган, пока мое лицо омывают слезы и потоки дождя.
ГЛАВА 9
Я пробиваюсь сквозь потоки дождя, пока бегу по дорожке к задним докам. Дождь льет практически в горизонтальном положении, и до боли жжет, когда ветер хлесткими ударами направляет его на мои голые ноги. Я насквозь промокла, и моя одежда, грузом висит на моем теле.
Я пытаюсь позвонить Бартону, но не срабатывает. Сначала, мне говорят что «звонок не может быть осуществлен», а затем сигнал пропадает. Должно быть, из-за шторма отключились вышки.
Ксавьер где-то позади меня. Я не могу его увидеть, и, к этому моменту, он мог уже упасть или отключиться, но я слышу как он, позади меня зовет, перекрикивая ветер, за секунду до того, как я покидаю виллу. Мой желудок все еще скручен в узел, от сделанного. Он никогда меня не простит, даже если это очистит его имя. Я сама себя никогда не прощу.
Лодка Бартона, несмотря на свои размеры, барахтается в мутной воде. Я не могу поверить, что он добрался сюда. Она выглядит чересчур дорогой для агента УБН, но, вероятно, это лодка агентства, а не его. Они конфискуют все имущество, когда арестовывают дилеров. Они должны иметь под рукой всевозможное оборудование.
Бартон стоит на пирсе, и я мчусь к нему. Он выглядит довольно собранным, для кого-то, кто стоит посреди шторма, будто это его никак не затрагивает.
– Ты заполучила ее? Где она? – перекрикивает он ветер и дождь.
Шум оглушителен. Я думала, что мы должны были быть между электрическими щитками и в более спокойной обстановке, но это определенно не состыковывалось с описанием.
– Заполучила. Я не уверена, что все скопировалось на мой диск, поэтому принесла его тоже, – я достаю диски из кармана смотрю на них, будто в них мое будущее. – Я не могу вернуться назад. Он знает, что я их взяла.
Когда я вижу взгляд Бартона, что-то в его выражении пробирает меня до самых костей. Сначала, я не могу понять из-за чего это. Но затем я ликующе осознаю. Он хорохорится как какое-то животное, которое возомнило себя вожаком стаи.
Секунду я колеблюсь, а затем сжимаю свои пальцы вокруг устройств.
– Мы должны убраться отсюда. Шторм усиливается.
– Дай мне флешки, Николь. Тогда, мы пойдем.
– Я отдам их вам, когда мы доберемся до материка. В ваш офис. Мы должны убраться с острова. Ксавьер где-то снаружи.
– Дай мне флешки!
Он хватает меня за запястье и сильно его сжимает, заставляя меня вскрикнуть от боли. Я не выпускаю диски, но он другой рукой заставляет мои пальцы раскрыться, и забирает их. Он не отпускает мое запястье.
– Что ты делаешь? Пусти меня!
Его смех безумен. Это можно описать только так. В моей голове мелькает образ Бартона: стоящего над железнодорожными путями, покручивающего усы, как какой-нибудь злодей из немого фильма.
– Ты тупая сука, ты знаешь это? Теперь, я получил все, что мне нужно.
Он отпускает мою руку, и прежде чем я могу среагировать, он толкает меня. Земля уходит из-под ног, и я падаю в воду. Я беспомощно барахтаюсь в воде, цепляясь за опоры. Как раз перед тем, как я падаю в воду, я обо что-то бьюсь головой. Все становится размытым, но я не теряю сознание.
Вода, ужасно холодная. Я барахтаю ногами, пытаясь не утонуть. У Бартона, должно быть, работает двигатель, потому что лодка кренится в обратном направлении, от меня и дока. Я пытаюсь выплыть на поверхность, но я за что-то зацепилась. Это мне мешает.
Я рвусь обратно и пытаюсь освободиться, но не могу найти, за что зацепилась. Вот оно; я умру. Я утону, потому что пыталась поступить правильно, и доверилась неправильным людям. Наверное, мне следовало подумать, прежде чем кому-то доверять, особенно себе.
Я прекращаю бороться и жду когда из меня выйдет весь кислород. Мои легкие горят, и я очень хочу вдохнуть.
Голова будто отделена от тела. Я парю в облаках, позволяя темноте поглотить меня. Желание вдохнуть настолько сильное, что я больше не могу терпеть.
Я никогда не скажу Ксавьеру, как мне жаль.
Неожиданно, я всплываю, и мне в лицо брызгает вода. Кто-то бьет меня по спине, и я, заходясь кашлем, выплевываю воду. Я не знаю где я и чьи на мне руки, но я, между приступами кашля хватаю ртом воздух. Остальное неважно.
Моим легким нужно несколько минут, чтобы успокоиться и почувствовать, а мне, что мир не кружится. Проливной дождь не помогает в моей дезориентации. Я знаю, что нахожусь на лодке, но своего спасителя еще не видела.
Кто-то становится передо мной на колени и протягивает мне бутылку воды. Иронично, но я никогда в жизни не хотела чего-то настолько сильно.
Прежде чем я наконец-то снова чувствую себя живым человеком, я делаю несколько больших глотков, между которыми продолжаю кашлять. Когда я поднимаю взгляд на лицо своего спасителя, то предполагаю, что-либо у меня галлюцинации, либо я мертва.
Это мой брат.
ГЛАВА 10
Я пячусь назад, от мужчины с лицом Илая. Это не реально. Этого не может происходить. Илай мертв.
– Все хорошо, Никс. Это я.
Никс. Мое прозвище, только он меня так называл. Хэйли единственная в Майями, кто знает ее.
– Илай?
В моем голосе очевидное неверие, а мои глаза наполняются слезами. Это жестокая шутка, в которую кто-то со мной играет. Все это. Но он выглядит таким настоящим. Мое сердце при виде него будто снова ожило, и я не могу контролировать слезы, когда они начинают литься.
– Как это возможно? Ты…? Я…? – я не могу продолжать. Плач перерастает в глубокое рыдание. Меня буквально трясет, все мое горе прорывается наружу.
Илай подходит и берет меня за руки. Его кожа погрубевшая, настоящая. Я начинаю рыдать еще сильнее.
– Ты жива, Никс. Я жив.
Слезы смешиваются с дождем, пока я не могу разобраться где правда. Я трясу головой, пытаясь осмотреться и избавиться от шока. Для меня, ничего не имеет смысла. Ни шторм, ни лодка, ни мой брат, находящийся прямо передо мной. Я снова продолжаю смотреть на него, мое зрение из-за слез размыто. Он, правда, здесь? Он действительно вернулся ко мне?
– Это тяжело принять, знаю. Давай уберемся из-под дождя. Через несколько минут он должен немного стихнуть, и тогда мы направимся к берегу, – он водит своими пальцами по моему раненному запястью, и я вижу, как на его лице мелькает ярость.
– Я не хотел тебя перемещать, пока не буду уверен, что ты не сильно пострадала. Думаешь, сможешь встать, если я помогу тебе?
Я киваю, не доверяя своему голосу. Он помогает мне подняться, и я изо всех сил цепляюсь за него. Я опускаю на него свою голову. Мой брат. Это действительно он. Его голос, его тепло, его запах. Будто, часть меня осталась где-то позади, а теперь он вернулся.
Илай помогает мне в салоне лодки. Без дождя, льющегося на меня, с теплым одеялом на плечах, шок постепенно отпускает, и я наконец-то перестаю рыдать как ребенок. Глаза все еще наполнены слезами, которые все еще катятся по моим щекам, но это уже не такое ужасное рыдание, как раньше.
– Как ты можешь быть живым, Илай?
Слова кажутся чужими даже для меня. Я никогда не думала, что вновь буду разговаривать со своим братом.
Он заваривает чай, пока рассказывает мне свою историю. Авария была подстроена. Им. Он выяснил, что Эль Джеф объявил награду за его голову, поэтому он подстроил свою смерть и нашел того, кто подменил стоматологические записи. Когда, в начале, никто не обратился в полицию, вмешался Эдуардо и принял лавры на себя.
Илай протягивает мне чашку чая, и тепло от нее согревает меня, прогоняя озноб от всего произошедшего. Адреналин сходит на нет, заставляя меня чувствовать себя так, будто я вырубаюсь, но чай помогает мне взбодриться. Отходя от первоначального шока, с подкрепившим меня чаем, я сосредотачиваю внимание на своем брате. Мне так полегчало что он вернулся, но гнев и горе затуманивают мое счастье и заставляют меня на него наброситься.
– Что за черт, Илай? Ты хоть имеешь понятие, через что ты заставил нас пройти?
– Имею, я…
– Нет, не имеешь. Не совсем. Как ты мог сделать такое с мамой и папой? Со мной?
Когда он не отвечает, я продолжаю, в потоке грубых слов выплескивать на него свои чувства.
– Мы устроили для тебя похороны! Мы похоронили тело, Илай. Нашим родителям пришлось ехать в морг Майями и опознавать тебя. Как ты мог допустить, чтобы они прошли через такое?
– Никки, послушай…
– Нет! Я не буду слушать. Это ты должен послушать. Конечно, я счастлива, что ты жив, но черт возьми, Илай! Мама и Папа будто блуждающие призраки. Я бросила все, чтобы перебраться сюда и выяснить, что с тобой случилось. Моя подруга Кайла была убита, потому что кто-то подумал, что она – это я!
Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, но не отвечает. Не думаю, что когда-либо так на него злилась. Не думаю, что хоть когда-то чувствовала ярость, подобную этой.
– Почему ты просто не рассказал нам, что происходит?
– Мне так жаль, Никки. Я хотел рассказать тебе, но не хотел вас подвергать опасности. Это был единственный выход.
– Так, было лучше – заставить нас оплакивать тебя? Думать, что ты был наркодилером и торчком? Это почти убило отца!
Илай плюхается на скамью напротив меня и берется руками за голову. Я знаю, что он должен был убить себя, чтобы делать то, что он сделал, но это не умаляло боль и предательство. Все эти месяцы, думая, что он мертв, когда он не был. Как он мог смотреть, как мы горюем по нему? Он знал, что мы проходим через ад, и он просто позволил нам это сделать.
