Текст книги "Смертельная схватка"

Автор книги: Роджер Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Теперь до меня дошло, – произнес Ландо. – Планы их совершенно очевидны. Они хотят любой ценой заманить нас в определенную точку. На этот счет им отдан строгий приказ. Разве нашелся бы хоть один истребитель, которому не захотелось бы еще разок ударить по двум жирненьким толстеньким мишеням, которые даже не огрызаются. Люк, ты уверен, что пять километров выше и три сзади будет достаточно?

– Не очень, – признался Скайвокер. – Пусть будет десять и шесть, а там займем позицию. Но куда же им так хочется завлечь нас? – произнес он и, развернув свой крестокрыл, направился к новой точке для эскортирования.

– Мне кажется, я догадываюсь, – сказал Ландо. – Там расположился крупный замаскированный корабль или же минное поле.

– Для того, чтобы такой план сработал, этот корабль или минное поле должны располагаться между нами и истребителями, – возразил Люк, наблюдая за тем, как "Дозорный" неторопливо двигается вдогонку за своими мучителями. – Их истребители только что пролетели этот участок пространства.

"Дозорный", продолжая преследование, обрушил огонь главной артиллерии на вражеский истребительный флот. Орудия били вновь и вновь, нанося тяжелый урон неприятелю.

– Не знаю, чего они добиваются, но эти мятежники платят дорогой ценой за свой каприз. В чем же заключается их план?

– Заколебал ты меня своими вопросами, Люк. Может, в их распоряжении имеется какое-то…

Неожиданно непонятно откуда по "Дозорному" нанес страшный удар невидимый кулак. Нижняя часть фюзеляжа вдавилась в верхнюю, огромные куски корабля оторвались и унеслись в пространство. В разных частях корпуса послышались взрывы, которые превратились в огненный шар, целиком окутавший остатки корабля.

– Бежим отсюда! – воскликнул Люк и, убрав крылья, понесся что есть сил от огненного шара, размеры которого увеличивались с каждым мгновением. "Госпожа Удача" не отставала от крестокрыла, однако ударная волна двигалась быстрее. Люк вырубил двигатели и включил на максимум защитные экраны, отстав на долю секунды от приятеля. Волна ударила по обоим аппаратам, и они, бешено кувыркаясь, полетели куда-то в пространство. По защитным экранам застучали обломки всех размеров, заставляя корабль еще сильней вертеться в разные стороны.

После того как ударная волна миновала, Люк смог снова управлять крестокрылом. Но "Госпожи Удачи" нигде не было видно.

– Ландо! – закричал он. – Ландо!

– Я здесь, – отозвался его напарник. – Чуть сзади и ниже тебя. Корпус получил некоторые повреждения, потерян левый подсветовой двигатель, но сам я жив и здоров. С тобой все в порядке?

– Со мной все в полном порядке, – ответил Люк. Развернув аппарат на обычный курс, он посмотрел на то место, где их эсминец прихлопнули, словно муху. Там, где находился эсминец, не было ничего. Одно пустое место. – Но что произошло?

– Я сам хотел спросить тебя, Люк. Что это было?

– Не знаю, Ландо, – признался Скайвокер. – Но у меня очень нехорошее предчувствие. Боюсь, что мы еще не то увидим.

– Произошло то, чего мы опасались, – проговорила Дракмус, наблюдая за главным дисплеем на борту "Нефритового пламени". – Эти болваны все-таки применили его. Пустились во все тяжкие и применили.

– Что применили? – спросил Хэн. – Что это было?

– Планетный репульсер, – ответила Дракмус. – Принцип его работы такой же, как и у репульсеров, используемых на космических кораблях, с помощью которых они могут парить, только неизмеримо мощнее. Сам прибор находится под поверхностью Селонии. На каждой планете этой системы имеется такой репульсер. Именно с их помощью неведомые архитекторы Кореллианской системы переместили сюда разные планеты.

– Что? – изумилась Лея.

– Кореллианская система – артефакт, самоделка, проще говоря, уважаемая глава государства. Кем, когда и с какой.целью она была создана, сказать не могу. Но она была создана, построена.

– Гигантский репульсер, спрятанный под землей, – проговорил Хэн. – Так вот что искали на Кореллиане легионеры!

– Конечно, – согласилась Дракмус. – Хотя к настоящему времени, вполне вероятно, сумели его найти. Дроллы и обитатели Двойных миров тоже ищут свои репульсеры. Мы, селониане, нашли его первыми и очень скоро научились применять на практике. Да это и неудивительно, если учесть, насколько мы привычны к работе под землей. Скорей всего, нацелить этот прибор все еще представляет собой трудную задачу. Вот почему тот корабль нужно было заманить в определенную точку. Но нашим инженерам вскоре удастся и с этим справиться, я не сомневаюсь. Тогда мы сможем наносить удары по любой точке неба и в нужный нам момент.

– Так вы говорите "мы"? Ваша раса, ваше логовище управляет этой штукой?

– Не думаю. Но, говоря по правде, я не уверена. Информация, которой я располагаю, могла устареть, а борьба за право владеть этим устройством, как вы догадываетесь, шла ожесточенная. Борьба за владение мощным оружием переплелась с другими проблемами и вышла из-под контроля. Дело кончилось тем, что у нас по существу началась гражданская война.

Образовались две партии. Одна – моя – называет себя неореспубликанцами. Мы хотели использовать репульсеры как козырь в политической игре. Мы намеревались передать свой репульсер Новой Республике в обмен на гарантию предоставления Селонии суверенитета в рамках Новой Республики и под эгидой правительства Кореллианского сектора. Вот почему мы хотели доставить вас на Селонию, уважаемый Соло. Мы надеялись привлечь вас к участию в переговорах.

– А какова позиция противной стороны? – спросил Соло.

– Эта партия называет себя абсолютистами. Они стремились использовать репульсер как оружие в борьбе за полную независимость Селонии. Но вопросы так запутались, а борьба достигла такого накала, что любая сторона могла использовать этот прибор в качестве оружия.

– Но ведь в сражении участвовали истребители со всех планет, входящих в Кореллианскую систему, – возразила Мара.

– Да, это так. Как ни странно. Мы давно подозревали, что все мятежные группировки – абсолютисты, которых было бы более правильно назвать сепаратистами, сторонники "Лиги защитуников прав человека", Фронт дроллистов, – пляшут под чью-то дудку. Теперь у нас такие доказательства имеются, но мы до сих пор не знаем, кто именно заказывает музыку и для чего он это делает.

– Невероятно, – проговорил Хэн. – Не могу этому поверить.

– Но как все это вписывается в общую картину развала? – спросила Лея. – Какое имеет отношение ко всему происходящему заговор разрушителей звезд? Кто взорвал первую звезду? И для чего лихорадочные поиски репульсеров на других планетах?

– Не знаю, – ответила Дракмус. – Не знаю, что и подумать. – Помолчав, она посмотрела на экран, где только что наблюдала за уничтожением бакуранского корабля. – Знаю лишь одно: моя родная планета только что объявила войну Новой Республике.

Глава восемнадцатая. ТОЧНО В СРОК

– Ландо отвечает Тендре. Это длинная история, но я прибыл в систему совсем недавно, и только сейчас получил твой сигнал вызова…

Тендра снова и снова слушала эти слова, и глаза ее наполнились слезами. Он здесь. Он жив. И он сражается. Чувство облегчения охватило ее, почти сразу же сменившись страхом за его жизнь. Она подумала о продолжительных задержках сигнала, обусловленных тем, что радиоволны двигаются лишь со скоростью света – одна из странных особенностей этой системы связи. Чтобы достичь Тендры на борту "Благородного Гостя", радиосигналу, отправленному из внутренней системы, понадобилось несколько часов. А вдруг за это время что-нибудь случилось? Что, если Ландо успел отправить ей депешу, но погиб прежде, чем она успела получить ее? Нет. Не может этого быть. Она ни за что этому не поверит. Даже думать не станет о таких глупостях. У нее есть работа. Приехала она сюда с определенной целью и наконец-то может достигнуть этой цели. Установив радиосвязь с Ландо, она сможет предупредить его об огромном скоплении боевых кораблей в районе Сакоррии. Она давно составила подробное донесение, в котором изложила все, что ей известно, но теперь, когда настало время его передать, она не смогла удержаться от соблазна перечитать его. Ведь должна же она убедиться, что все ее старания не напрасны.

Марча, герцогиня Мастигофорес, поднялась на необычном лифте, представляющем собой серебристый диск, на поверхность. Как всегда, за пультом управления находился Анакин. Внизу был спрятан "Сокол". Чубакка вместе с Эбрихимом, Кьюнайном и близнецами старался вовсю, чтобы соорудить уютный лагерь в огромной подземной камере, в которой размещался репульсер. Тут они смогут скрываться в течение неопределенного времени и изучить досконально устройство этого механизма. А если повезет, то придумают какой-нибудь способ помешать посторонним лицам воспользоваться им.

Но это потом. Сейчас же Марче просто захотелось выбраться из подземелья и постоять под сводом ночного неба Дролла. Дисковый лифт легко скользил вверх к самой вершине гигантской камеры. Как только края лифта соприкоснулись со стенками камеры, конус открылся, превратившись в гладкий цилиндр. Над головой Марчи появилось усыпанное звездами небо.

Усыпанное не только звездами. Две яркие точки, повисшие над восточной стороной горизонта, – это Кореллиана и Селония. А на западе, чуть повыше, Двойные миры – Талус и Тралус. Центральная Станция казалась совсем крохотной точкой. Марче даже не была уверена, что действительно видит ее наяву, а не в своем воображении.

– Ведь они где-то там, правда ведь? – спросил Анакин, взяв Марчу за лапу и наклоняясь к дрольчихе.

– Да, голубчик, там, – ответила Марча, свободной лапой обнимая ребенка. – Твои родители находятся там. Я в этом уверена. Они трудятся, сражаются, борются за то, чтобы восторжествовала справедливость.

– Они всегда были такими, – задумчиво кивнул Анакин. – И поэтому мы должны оставаться здесь? С тем чтобы мы смогли разобраться в этом репульсере?

– Да, дружок,– отозвалась Марча. – Именно поэтому.

– Вот здорово, – проговорил Анакин. – Тогда уж мы постараемся не подвести их.

Видж Антилес готовился к посадке своего усовершенствованного крестокрыла на взлетную палубу "Наритуса", находившегося на окраине системы Танта Зилбра, ругаясь на чем свет стоит. Вместо того чтобы драться с противником, их заставляют вывозить население всей звездной системы. И все только лишь потому, что параноики-гэбисты услышали где-то от кого-то страшную сказку. Сказку о том, что какой-то чудак на букву "м" взорвал звезду и грозился вслед за тем взорвать Танта Зилбру, а потом еще какую-то звезду. У Виджа создалось такое впечатление, что в перечне звезд, стоящих в очереди на уничтожение, на первом месте чуть ли не все звезды Галактики.

Разве не видно невооруженным глазом, что все это сплошная чушь и ерунда? Какому болвану может втемяшиться в голову мысль взорвать звезду? До часа ноль осталось всего двенадцать часов, но никаких признаков того, что готовится какая-то большая пакость. А чего стоит треп насчет того, что глава государства оказалась в самом пекле и что ей будто бы грозит опасность? Видж надеялся, что все это или часть этого – выдумка. Он знал, как ценят в Новой Республике главу государства Лею Органу Соло и как много значит Лея для друзей Виджа -Хэна и Люка.

Так что бредовая выдумка насчет Леи – не более чем сплетня. Кто-то из летчиков его эскадрильи слышал, что история со взрывом звезды – сплошная липа, хотя никто из них не мог указать на источник эхого сообщения. Как говорится, источник этот – ОБС – "одна бабка сказала". Видж не обращал внимания ни на какие слухи. Его дело – выполнять приказы, а сейчас у него приказ – эвакуация населения и проведение обеспечивающих операций. Сначала он перевозил пассажиров на своем крестокрыле, а затем – и чаще всего – на небольшом транспортном корабле. Кроме того, ему поручено присматривать за головорезами из штрафной эскадрильи. А для этого нужен глаз да глаз.

Хлопот у Виджа было хоть отбавляй. Иного и не следовало ожидать, когда перед флотом поставлена задача: эвакуировать со всей системы Танта Зилбры всех до единого – даже тех, кто этого не желает.

С такими приходилось помучиться, а уж есть какой-то смысл в приказах или нет – не его дело. По крайней мере он снова летает на истребителях. А то ему уже казалось, что его заставят всю жизнь заниматься откровенными пакостями.

Изображать из себя почтальона и возить запчасти к транспортным самолетам – не ахти какое увлекательное занятие. Но, слава провидению, с этим почти покончено. Не позднее чем за час до часа ноль флот должен совершить скачок в гиперпространство. Еще полторы вахты, и со всей этой мутотой будет покончено. Скорее всего, после этого всех, кто погружен на транспорты, придется развозить обратно по домам, да еще и извиняться за "причиненные неудобства". Разумеется, немало обитателей системы позволили им избавиться от лишних хлопот. Не веря, что им угрожает какая-то опасность, они просто отказались покинуть свои жилища. Значительное число представителей правительства Новой Республики, пытавшихся убедить их эвакуироваться, и сами не были убеждены, что поступают правильно, а это еще больше осложняло обстановку.

Да ну их всех к чертям. Хотя бы на время. Надо немножко расслабиться, совсем чуть-чуть, а уж потом снова тянуть лямку. Отодвинув "фонарь", он вылез из аппарата. Подождал, пока наземная команда подкатит трап, затем спустился вниз.

Отправился в помещение для отдыха пилотов, снял с себя летный комбинезон, принял непродолжительный, но очень долгожданный душ и облачился в чистый спортивный костюм. Освежившись, Видж тем не менее чувствовал себя отчего-то не в своей тарелке. Потому-то он и решил прогуляться до оперативного центра, чтобы узнать, не стряслось ли чего, пока он занимался патрулированием.

"Наритус" был флагманом соединения из трех кораблей и восьми крупных транспортов, выполнявших задачу по обеспечению эвакуации, а оперативный центр был нервным узлом операции. Именно отсюда отправлялись на задания и отзывались обратно суда, именно здесь отдавались распоряжения принять такое-то решение вместо другого, а не то вовсе отказаться от одной проблемы и заняться совсем другой. Именно отсюда командиры военных судов посылали депеши начальству местных рудников, капитанам грузовых судов, требуя, уговаривая, умоляя их покинуть систему, пока еще не поздно, пока не случилось непоправимое. Именно отсюда чины, на которых было возложено руководство операцией, пытались утихомирить пассажиров переполненных транспортов. Ведь уже не раз доходило до драк и даже до бунта. Страсти кипели, нервы не выдерживали напряжения.

Подойдя к входному люку в оперативный центр, Видж вставил кодированную карточку в прорезь, и люк отодвинулся. Войдя в помещение, он тотчас же понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее. В центре было тихо.

Никто не разговаривал. Обычно центр походил на сумасшедший дом. Люди носились взад и вперед, разрывались на части, пытаясь управлять потоком судов, пассажиров и информации.

Но что-то случилось. Видж понял: тишину вызвало не спокойствие, а ужас, охвативший присутствующих. Все без исключения, кто находился в помещении, впились в экраны мониторов.

Никто не выкрикивал команды в микрофоны и не набирал инструкции на панелях управления, не переключался сразу на десяток каналов связи со всеми участниками кризиса. Никто ничего не делал. Все только смотрели на экраны. На лицах всех, кто тут был, Видж видел одинаковое выражение. Выражение шока, изумления, ужаса.

Видж поспешно подошел к офицеру по связи с истребителями.

– Парри, что произошло? – спросил он у дежурного.

Покачав головой, Парри показал на большой экран.

– Звезда, – выдавил он. – Никто из нас не верил, что это может произойти. Ни мы, ни люди на станциях, которых мы должны были эвакуировать. Но это происходит у нас на глазах. Ты только взгляни.

Видж повернулся к экрану и стал всматриваться в снимаемое в инфракрасных лучах изображение диска звезды. Всего час назад звезда представляла собой мирный на вид бесформенный сгусток, которому ничто не угрожало, разве что одно-два солнечных пятна, которые могли подпортить внешность светила.

Теперь звезда представляла собой ад кромешный. С ее поверхности взлетали языки огня, выбросы массы, протуберанцы, а сама она кипела и на глазах увеличивалась в объеме.

– Сейчас взорвется, – проговорил он. – В самом деле взорвется. А ведь я не верил, что это может произойти. Да и сейчас не верю.

– А как же быть с теми людьми, которые так же мало верили в это, как и мы? – проворчал Парри.

Посмотрев на экран монитора еще раз, Видж нахмурился.

– Надо вернуться и забрать их, – проговорил он.

Видж в тот день совершил столько рейсов на транспортном корабле, забитом людьми сверх всякой меры, что потерял им счет. Стоило упрямцам посмотреть на изменившийся диск солнца, как они решили, что пора сматывать удочки. Приземляясь на Танта Зилбре, он принимал на борт столько желающих эвакуироваться, что удивлялся, как не лопнет по швам корабль, а затем с усилием поднимался в небо. Посадочные площадки представляли собой царство хаоса, где с большим трудом можно было отыскать место, чтобы сесть. Бывало не раз, что толпа атаковала транспорт, прежде чем он успел даже открыть входные люки.

На борту "Наритуса" творилось нечто похожее. Ни времени, ни судов не хватало для того, чтобы перегрузить гражданских лиц на крупные транспорты. В кошмарной суматохе дня по головным телефонам он услышал донесение из оперативного центра, которое подтверждало то, что Виджу было давно известно: количество подлежащих эвакуации намного превышает расчетное.

Все, что он смог впоследствии вспомнить, были лица, образы, отдельные эпизоды. Выстроить полную, четкую хронологию событий оказалось делом просто невозможным. Плачущий ребенок на руках у матери; младенец, которого швырнул на борт корабля его отец, сам не сумевший сесть в него. Затхлый запах множества тел, оказавшихся в тесном пространстве. Вонь страха, пропитавшего воздух на корабле. Пожар в самой середине поселения Танта Зилбра, который никто не тушил. Толпа впавших в истерику беженцев, высыпавших на взлетную палубу "Наритуса", мешавшая проведению дальнейших операций. Голос какого-то пилота в головных телефонах, тоже участвовавшего в спасательной операции. Пилот был женщиной. Она напевала колыбельную песню. Отдавала ли она себе отчет в том, что поет? Успокаивала ли она себя или же убаюкивала какого-нибудь перепуганного ребенка, оказавшегося в тесной утробе ее корабля?

Старик, сидевший на ящике посередине посадочной площадки, который ни в какую не хотел улетать, несмотря на уговоры его родных. Он решил уступить свое место кому-нибудь помоложе или же был старым упрямцем или просто безумцем, который не верил ни в какую опасность и потому не желал расставаться с родным очагом? Выброшенный на землю багаж, самое ценное, что удалось скопить за целую жизнь, – все это валялось на взлетно-посадочной полосе. Подчас поклажу приходилось силою отбирать у владельца и оставлять на земле, так как он не желал верить в то, что его чемодан может стоить кому-то жизни.

Особую сумятицу создавали мелкие суда – гражданские и военные, – которые взлетали, маневрировали, вертелись вокруг крупных кораблей, участвовавших в спасательных операциях. Гражданское увеселительное судно врезалось в борт крестокрыла, и оба взорвались. В живых не осталось никого.

Наконец, он сидит за пультом управления своим транспортом и просит добро на старт, чтобы забрать очередную порцию беженцев. Но в просьбе ему отказывают. Иначе он не успеет вернуться. Все кончено. Флот должен и сам эвакуироваться. Несмотря на крики, требования дать добро, убеждения, что еще уйма времени, хотя бы на то, чтобы совершить еще один рейс – ведь там еще остались люди, он это знает, – добро не дают. А ведь он знает, он видел их, разговаривал, обещал вернуться за ними…

Но отдан приказ включить световую скорость. Этот момент Видж запомнил отчетливо. "Наритус" включил гипердвигатель всего на несколько мгновений и исчез с Танта Зилбры. Сбежал, яко тать в нощи. Видж почувствовал изменение в режиме работы двигателей, когда корабль снова вошел в нормальное пространство, оказавшись на расстоянии световой недели или около того от обреченного солнца.

Неожиданно непреоборимое желание кричать, вопить, протестовать исчезло. Он сидел опустошенный, бесчувственный, как истукан. Немного погодя Видж расстегнул ремни безопасности, вылез из транспорта и, расталкивая беженцев, собравшихся на взлетной палубе, подошел к иллюминатору. Отсюда – на расстояний семи световых суток – Танта Зилбра по-прежнему казалась теплой, по-домашнему уютной точкой света в небе, до которой, казалось, рукой подать.

На самом деле все было иначе. Уютной, теплой точки больше нет. Протискиваясь между толпами рыдающих, перепуганных, ошеломленных людей, Видж направился в оперативный центр.

Все находившиеся там люди, конечно же, только наблюдали за происходящим, ничего другого им не оставалось делать. По гиперволновому каналу посылали видеосигналы камеры, установленные на автоматических зондах. Поэтому Видж тоже мог видеть, как это происходит. Звезда стала темнеть, сокращаться в размерах. Поверхность ее бурлила от энергии, вырывающейся из ее недр. Коллапс продолжался. До тех пор… До тех пор пока она не вспыхнула ослепительно белым огнем, превращающим в пепел планеты, в пар космические станции. Но вот адское пламя достигло камеры, смонтированной на автоматическом зонде, и… Экран почернел.

– Точно в срок, – проговорил Парри, словно бы обращаясь к себе самому. Видж только сейчас заметил дежурного офицера. – На очереди Бово Яген. Это известно. А не слухи. Предполагаемая численность населения системы – двенадцать миллионов, если после сегодняшнего дня вам хочется верить предварительным оценкам. Причем население это разбросано по двум планетам, десяткам станций, астероидов и космических поселений. Если нам не удалось вывести какие-то десять или пятнадцать тысяч с этой системы, куда нам соваться со свиным рылом в калашный ряд. Что мы сможем сделать там?

– Не знаю, – признался Видж. – Не знаю.

Единственное, что он знал наверняка, – если не найти какой-то способ помешать взрыву новой звезды, миллионы людей обречены.