Текст книги "Журнал «Если», 1995 № 07"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Герберт Джордж Уэллс,Мюррей Лейнстер,Грег Бир,Леонид Лесков,Наталия Сафронова,Сергей Казменко,Владимир Губарев,Владимир Шмагин,Павел Волков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Наталия Сафронова
СЛОН ИЗ МУХИ ПОКА НЕ НУЖЕН

Вот уж в чем невозможно упрекнуть начинающих писателей, так это в мелкотемье. Автор, как вы сами убедились, способен дать ясные ответы практически на все смутные вопросы эволюции – от загадочной гибели динозавров до таинственного феномена НЛО. Единственное, что остается «за кадром»: каким образом Наставник осуществляет свои биотехнологические эксперименты на «кислородноуглеродных» объектах.

Впрочем, не дело фантастов углубляться в технические детали. На то существуют ученые, которые занимаются примерно тем же самым, что и Пиллей, но, по счастью, с меньшим успехом. Пока…

ПЕРВЫЕ «НАСТАВНИКИ»

В 50-е годы была разгадана тайна наследственности, определена структура ДНК (дезоксирибонуклеиновой кислоты), которая является носителем генетической информации. Две спирали ДНК первыми в мире «увидели» Уотсон и Крик, за что были удостоены Нобелевской премии. По принципу цепной реакции решение одной задачи выдвигало новые. Изучается химический состав ДНК, последовательность ее составляющих (нуклеотидов). Выяснена взаимосвязь гена и структуры, им кодируемой. Примерно через десять лет после открытия спиралей ДНК Ниренберг расшифровывает генетический код, оказывающийся универсальным для всех видов – от бактерий до высших организмов, то есть и человека. Тут же является желание потягаться с «создателем» и попробовать сотворить если не мир, то по крайней мере живую клетку. Как это происходит в природе, кажется ясным.

Первый искусственный ген создает Корана с сотрудниками (США), что в качестве научной сенсации держится недолго. Гены синтезируются один за другим в ряде лабораторий, причем уже с четким прикладным прицелом. Это первый, Корана, мог позволить себе искусство ради искусства: собрать ген, описать, рассказать, как «это делается». Продолжателей интересует ген уже как основа определенной программы – для создания, например, веществ белковой природы. К тому времени и клетка, и ген уже основательно «обжиты» исследователями. С помощью методик генной инженерии они умеют выделить из природного источника или сконструировать любой ген (взяв, например, в банке генов фрагменты любых ДНК разной протяженности). Этот ген может кодировать белок с любым набором аминокислот. С помощью соответствующих ферментов – режущих и склеивающих – в строение гена возможно внести поправки, скроив его даже из фрагментов ДНК различных генов, и получить, как говорят биотехнологи, рекомбинантную молекулу. Она будет нести в себе свойства разных микроорганизмов. Наконец, снабдив ген особыми регуляторными сигналами, заставить его работать в клетках бактерий или дрожжевых, получая таким образом нужный белок.

Пока фантасты искали темы, в лабораториях прошел мозговой штурм, позволивший оформиться еще одному важному направлению научно-технического прогресса – биотехнологическому. А участники мозгового штурма из многих областей физико-химической биологии составили целый клуб Нобелевских лауреатов.

Вокруг самого термина «биотехнология» до сих пор не окончены споры. Есть различные периодизации развития БТ. Например, такая, где годом рождения направления считается 1796-й, когда Дженнер впервые применил свою противооспенную вакцину. Логика такой классификации ведет дальше к Пастеру, его антитоксической сыворотке, вакцинации против холеры и бешенства. Затем следует открытие антител дифтерии Берингом и, наконец, этап, предшествующий манипуляциям вокруг гена, он связан с теорией Эрлиха (антиген – антитело), автор которой тоже стал в свое время Нобелевским лауреатом.

Отечественная школа биотехнологов склонна к более широкой трактовке термина. Под биотехнологией профессор В. А. Быков понимает (цитирую дословно): использование биопроцессов и биообъектов для целенаправленного воздействия на окружающую среду и человека, а также в интересах получения полезных для людей продуктов. Пожалуй, звучит скучновато и нуждается в расшифровке (что за процессы, что за объекты?), но по сути верно. Думаю, что с этим согласился бы и курирующий ряд программ по БТ в рамках ЮНЕСКО Альбер Сассон, который зарождение биотехнологии относит к… VI веку до н. э. Уже тогда, как свидетельствуют найденные при раскопках Древнего Вавилона письмена, люди умели варить пиво. А сбраживание с помощью микроорганизмов (точно так же, как виноделие или выпечка хлеба) есть процесс биотехнологический. Наши предки владели им в совершенстве: шумеры три века спустя после вавилонян, если верить историкам, знали не менее двух десятков сортов того же пива.

ВЫИГРЫВАЕТ МЕДИЦИНА

Пожалуй, едва ли не первой заявила свои права на продукцию биотехнологии медицина. И сегодня она продолжает настаивать на своем приоритете: до 65 процентов всех веществ, получаемых биотехническим путем, – медицинского назначения. Чтобы понять смысл этих процентов, приведем некоторые цифры. Продукция биотехнологии, производимая ежегодно, оценивается примерно в 50 миллиардов долларов. К 2000 году цифра возрастет до 85 – 100 миллиардов.

Почти одновременно в лабораториях США и Дании начались работы по созданию с помощью биотехнологии инсулина. Американские исследователи синтезировали ген человеческого инсулина для дальнейшего производства гормона а бактериальных клетках (кишечной палочки). Датские ученые шли несколько иным путем, разработав метод превращения инсулина свиньи в человеческий. Синтез гормона должен был происходить в генетически сконструированных штаммах дрожжей.

Сегодня фирмы этих стран– «Эли Лилли» (США) и «Ново индастри» (Дания) являются основными производителями инсулина в мире. Биотехнология позволила выпускать препарат в невиданных ранее масштабах и сделать его в самом деле «человеческим», не вызывающим разных неприятных последствий при применении, особенно длительном, как это случалось при использовании животного инсулина. К тому же производство не зависит от поставок сырья с боен и его качества.

В специально сконструированных клетках бактерий был синтезирован и гормон роста человека (соматотропин), недостаток которого в организме приводит к гипофизарной карликовости. Частота этой патологии достаточно велика – один случай на 5000 человек среди детей западных стран. Биотехнология дает выход препарата в больших количествах. Применяемые при этом методы генной инженерии позволяют достичь высокой степени биохимической очистки гормона.

Большие надежды связывали медики с интерфероном, белком, который выделяется клетками животных и человека при попадании в организм вирусов. Это своего рода первая оборона против вирусной атаки. Интерферон оказывает усиливающее действие на иммунитет и подавляет размножение аномальных клеток, с чем связывают противоопухолевое действие препарата. Он также был получен генно-инженерным путем учеными Швеции, США, Франции, Израиля. Другое дело, что полностью надежды на чудодейственность интерферона не оправдались.

Особый интерес вызывала генотехника у создателей вакцин. Их не устраивала чистота применяемых классических бактериальных и вирусных вакцин, дающих нередко вредные побочные эффекты. Одновременно разрабатывались вакцины против гепатита, бешенства, сифилиса, полиомиелита и ряда болезней, поражающих не только человека, но и домашних животных.

Своеобразный подход к «получению полезных людям продуктов» демонстрируют отечественные специалисты, применяя биотехнологические методы для получения лекарственных препаратов из растительного и природного сырья. По мнению генерального директора НПО «ВИЛАР» В. А. Быкова, биологически активные соединения, которые можно использовать в медицине, содержатся в той или иной форме и в разных количествах во всех растениях. Вообще растительный мир Земли – огромная биомасса (5 х 10 ¹²тонн), которая дается в руки человеку без каких-либо усилий с его стороны и затрат. На фотосинтез работает только солнце.

Сейчас учеными Центра биологических структур создана система биохимических тестов для поиска растений с определенной фармакологической активностью. Система может стать универсальной, а пока скрининг, так сказать, тематичен: психотропное, кардиологическое, противовоспалительное, антимикробное действие. Подготовив достаточное количество биомассы, получив культуры клеток, можно с помощью биотехнологии регулировать продуктивность растений, проводить целенаправленный биосинтез нужных человеку соединений. Оказывается, используя культуру клеток части растения– корневища, соцветий, листьев и т. д. – особенно богатой биологически активными веществами, можно как бы наращивать только эту, интересующую нас часть.

ЛУИЗА ИЗ ПРОБИРКИ

Вероятно, направление биотехнологии, о котором рассказано, не может вызывать возражений, опасений. Лекарства, вакцины… Мир увлечен ими, несмотря на массовые аллергии, несмотря на появление новой нозологической формы – лекарственная болезнь. Однако начало работ на уровне гена, генома человека сразу же насторожило общественность. Начались публичные дебаты по поводу исследований ДНК, которые в некоторых странах привели к временному мораторию на такие работы или к принятию различных запретительных мер, заставивших ряд ученых вообще отказаться от экспериментов в геноме. Но выпущенный на волю джинн, как известно, в бутылку никогда не вернется. Многие исследования продолжали проводить тайно, а биотехнология становилась одной из наиболее притягательных зон научного шпионажа.

К 70-м годам стало ясно, что БТ претендует на роль технологии универсальной, подобно компьютерной. Фантасты несколько оживились: к антигероям-роботам прибавились «рекомбинантные» монстры, вроде тех, которых вывел на своем острове доктор Моро, – полулюди-полузвери. Герберт Уэллс предвосхитил за несколько десятилетий опасения будущих сторонников «технологического консерватизма» и представителей новейших биоэтических движений. Тем не менее работа шла.

БТ стала широко применяться в животноводстве, дополняя методы классической селекции. Искусственное оплодотворение, особенно после появления методики сохранения спермы в жидком азоте, сразу же дало возможность резко увеличить потомство. Один бык мог стать «отцом» 50 тысяч телят. В естественных условиях эта цифра в 1000 – 500 раз меньше. Следующий этап – трансплантация эмбрионов, продлевающая репродуктивный период элитных коров. И, наконец, микрохирургические операции с эмбрионом (специальный разрез под микроскопом), в результате которых животное производит на свет несколько однояйцевых близнецоа. Из одного эмбриона овцы, например, «выкроилось» четыре ягненка.

Конечно, этические запреты не слишком сдерживали селекционеров, когда они попытались вывести химер – живых существ, в организме которых присутствуют клетки с разными генетическими программами. Были получены внутривидовые химеры с клетками кролика, козы, овцы. Однако барьеры вида перешагнуть труднее: пока удалось получить химеру родственных животных – овцы и козы.

Клонирование животных, или бесполое размножение, перспектива которого для живых существ так волнует автора «Питомника», пока остается на уровне лабораторного эксперимента на рыбах, амфибиях, мышах. А теленок из пробирки на свет все же явился. Это случилось в 1986 году в США. «Пробирка» – это значит, что все стадии создания эмбриона– от слияния половых клеток до трансплантации оплодотворенной яйцеклетки в матку животного – проходят в строго заданных и контролируемых лабораторных условиях. Пока такие рождения не становятся массовыми из-за проблемы с подбором сред для культивирования.

Понятно, что изложенные подходы теоретически применимы к человеку, поэтому мы и уделили им внимание. Однако несмотря на дискуссии и протесты, подходы нашли и практическое применение. Искусственное оплодотворение ин витро – метод сегодня достаточно стандартный, он применяется в клиниках многих государств. Сдерживающим фактором может служить дороговизна процедуры.

Любопытный факт. Первый ребенок «из пробирки» появился на свет почти на восемь лет раньше, чем американский теленок. Это девочка по имени Луиза, родившаяся в 1978 году в английском городе Олдхем. Со временем таких детей родилось более сотни. Увенчалась успехом и вторая попытка матери Луизы и ее докторов из Олдхемской больницы: в семье Браунов родилась еще одна девочка «из пробирки».

Ученые имеют возможность работать с яйцеклетками человека. Естественно, возникает вопрос: не захочется ли пойти дальше? Не просто дать начало другой жизни, а попытаться изменить будущий организм введением чужих генов или, разделив яйцеклетку, получить несколько человеческих копий? Пока ученые не считают для себя это возможным по этическим соображениям. Однако теоретически клонирование человека, как и вообще млекопитающих, вполне возможно. Еще до рождения Луизы Браун в американской печати обсуждалось сообщение обозревателя газеты «Нью-Йорк пост» Дэвида Рорвика «Ребенок, рожденный без матери, – первый человеческий клон». До сих пор точно не известно, было ли это мистификацией, хотя тогда выступили с опровержением крупные специалисты. Журнал «Science» подробно изложил суть. В 1973 году один миллионер, имя которого не может быть названо по его желанию, заказал за очень большой гонорар собственную генетическую копию. Она была сделана за пределами США: в яйцеклетку, извлеченную из яичника, было пересажено ядро из клетоk этого человека. Приводились все детали операции, культивирования и трансплантации эмбриона. Ребенок якобы родился в 1976 году и живет инкогнито с отцом и приемной матерью.

В СВЕТЕ СОВЕСТИ

Как было сказано, джинн на свободе. Несмотря на продолжающиеся в обществе дискуссии, биотехнология – фундаментальная и прикладная – расцветает под щедрым дождем субсидий. Помимо всего прочего, это и весьма доходная, перспективная отрасль экономики развитых стран, что весьма серьезный аргумент не в пользу «технологического консерватизма». Этологи сетуют по поводу «эрозии ценностей науки». Имеется в виду массовый отток ученых в промышленные лаборатории, что наносит ущерб университетскому образованию. Социологи говорят о приоритете экономической выгоды перед социальной пользой.

Есть и более резкие суждения: биотехнология – социальное оружие. Не случайно во времена еще не столь давние правительство США установило жесткий контроль за экспортом продукции и главное– идей биотехнологии, исходя из того, что процессы и продукты БТ «могут использоваться в странах, враждебных Западу, как потенциал для биологической войны». Так что слово «оружие» может иметь в данном контексте совершенно прямой смысл.

Тем не менее развитые страны идут по пути ослабления регламентаций в отношении БТ. Многие положения относительно запретов на использование рекомбинантных ДНК, которые были предложены известной Асиломарской конференцией (США), давно забыты. Американский Национальный институт здравоохранения рассматривает сегодня разработки в области БТ как одно из главных направлений. Ежегодно два миллиарда долларов идет из бюджета института на исследования по молекулярной биологии и БТ. Значительные суммы выделяются непосредственно на совершенствования генотехники: сама эта отрасль чрезвычайно науко– и технологически емка. НИЗ поддерживает десять компьютеризированных баз данных по культурам клеток, мутантным клеткам человека, ДНК, банки генов и нуклеиновых кислот.

И, разумеется, некоторых ученых не оставляет мечта об усовершенствовании рода человеческого. В той же американской печати обсуждался известный проект «тиражирования» Нобелевских лауреатов, когда предлагалось создать нечто вроде банка спермы выдающихся личностей. Далее – понятно: искусственное оплодотворение самых достойных, физически и психически здоровых «матрон» и увеличение в популяции числа гениев.

На новом витке возрождаются тенденции евгеники, связь которой с генетикой считается многими учеными традиционной. Снова делается соблазнительной мысль о некой сверхнауке, способной управлять процессом эволюции. Для этого существуют операции «позитивные» – тоже искусственное оплодотворение – и операции, увы, «негативные». Скажем, стерилизация неполноценных. Критерии неполноценности? Их будут, видимо, устанавливать самые полноценные.

Характерно, что автором евгенической утопии выступал Нобелевский лауреат, один из создателей теории наследственности Г. Дж. Меллер (США). Процесс позитивный должен, по Меллеру, служить возрастанию в обществе числа личностей с высокими «ценностными признаками». Таковыми можно считать интеллигентность, кооперативность (способность действовать сообща в интересах общественного блага), чтобы альтруистический потенциал человечества возрастал. Наконец, член столь совершенного общества должен обладать физическим и психическим здоровьем. Тогда в мире не будет насилия, нужды, страдания.

Пока в мире всего этого много. Контроль за рождаемостью, стерилизация умственно отсталых и неимущих существенно изменить положения не могут. Хорошо, что БТ имеет в запасе и другие «позитивные» операции. Умеет она, например, крахмал из любого растения с помощью ферментов превратить в глюкозу или фруктозу. Словом, получить сахар, не заставляя человека выращивать сахарную свеклу или сахарный тростник. Под силу БТ повысить продуктивность ферм и полей, защитить зерновые от холода с помощью микроорганизмов или, используя их, обезопасить отходы самых вредных производств. Словом, хватит работы для поддержания жизни, какая есть, повышения ее качества.

А новые формы жизни, которые наука уже в состоянии создать сегодня, да послужат они благу живущих. Других – не надо.

Собранье музык, дрожь небесных пятен,

Влеченье влажной живности на пир -

Безумствовали! Был невероятен,

Как Вифлеемский плод, невероятен

Был в гениальном подлиннике мир!

Юнна Мориц. «Июльский ливень».

Грег Бир
БЕССМЕРТИЕ [5] 5
  Окончание. Начало в предыдущем номере


[Закрыть]

РИТА*

Перед тем как иллюзорное родосское солнце выжгло последние клочки воспоминаний о плене, Рита спросила юношу:

– А где мои друзья?

– В безопасности.

Она хотела расспросить подробнее, но не смогла. Кое-куда путь мыслям был заказан. С тоской сознавая поддельность этого места, она заставила себя подумать: «Я не свободна». В душу закрался страх. По телу пробежала дрожь. Софе ни словом не обмолвилась об этих ужасах…

«Кто меня захватил?»

Она не могла взять в толк, как же это получается. Как она может где-то быть – и одновременно не быть? Или это причудливый сон? Что бы это ни было, оно явилось из ее разума, но больше не принадлежало и не подчинялось ей.

Она ходила по каменному дому, где когда-то жила Патрикия. Ощущала босыми ступнями холодок плит. Осматривала комнату за комнатой, догадываясь, что этим людям хочется узнать о софе побольше. Но Рита постарается ничего не сказать. И не показать. На воспоминания о бабушке она повесила замок. Сколько он провисит? Ведь они, по всей видимости, очень сильны.

Она решила не обращать внимания на юношу. Ведь он недоговаривал, отвечая ей. И нельзя было разобраться, где в его словах правда, а где ложь.

Перед глазами вдруг все поплыло. Библиотечная комната Патрикии исчезла. Когда полегчало, Рита увидела вокруг себя на полу Вещи. Ключ лежал в деревянном футляре.

– Это устройство для выхода из Пути в иные миры. Воспользовавшись им у этих Врат, ты привлекла наше внимание.

Рита оглянулась. За ее спиной стоял юноша. Его лицо по-прежнему оставалось неразличимым.

– Где ты его взяла? – спросил он.

– Ты же знаешь.

– А где его взяла твоя бабушка?

Рита закрыла глаза, но Ключ так и остался лежать перед мысленным взором, а вопрос – звучать в ушах.

– Мы не собираемся тебя мучить, – сказал юноша. – Но без подробной информации не сможем переместить тебя, куда пожелаешь.

– Я хочу домой, – тихо произнесла она. – В настоящий дом.

– Не ты изготовила устройство. И не бабушка. Твой мир такими не пользуется. Нам нужно знать, как оно к вам попало. Может, у тебя уже были контакты с Путем? Когда-то в прошлом?

– У бабушки. Я же тебе говорила.

– Да. Мы верим.

– Зачем тогда все время переспрашивать? – Она повернулась к юноше, ярость снова затуманила ей взор. Казалось, всякий раз, когда она выходила из себя, они узнавали что-то новое. Но разве она пытается по-настоящему скрывать? Можно ли что-то утаить от тех, кто способен внушить, что ты на Родосе, когда ты вовсе не на Родосе? «О боги! Умру сейчас от страха!»

– Тебе незачем бояться.

Вдруг юношеское лицо обрело четкость, будто с него сошла тень… нет: покров неведения. Правильные черты, черные глаза и волосы, слабая поросль бородки. Он мог бы сойти за одного из ее приятелей.

– Я принял этот облик, поскольку решил, что так тебе будет легче.

– Вы что, не люди?

– Нет. В отличие от вас, людей, мы способны принимать различные формы. Мы все объединены, но… – Он ухмыльнулся: – Мы разные. Так что прошу любить и жаловать меня в этом самом приятном для тебя обличье. Во всяком случае, пока.

Видимо, они сменили тактику или научились лгать еще убедительней. Рита отвернулась от юноши и артефактов.

– Дай мне побыть одной, пожалуйста. Отпусти домой.

– К сожалению, не могу. Твой дом сейчас претерпевает усовершенствования.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Теперь твоя планета под нашей опекой. Пожалуй, пришло время оставить эту иллюзию и узнать нас получше. Ты готова?

– Я…

– Позволь объяснить. Это вроде сна наяву, с его помощью наши ученые пытаются облегчить тебе переход в новую жизнь. Я начальник исследовательской службы и только что прибыл сюда для беседы с тобой. До этого ты разговаривала с моим подчиненным. Я лучше знаю ваш народ. В этом иллюзорном состоянии ты провела несколько лет вашего времени. Поскольку нанести нам ущерб ты не способна и поскольку сведений, полученных от тебя, пока достаточно, в иллюзии нет необходимости, и я решил, что можно позволить тебе проснуться. Когда будешь готова, ты проснешься, и тогда окружающая тебя обстановка будет настоящей. Понимаешь?

– Ничего я этого не хочу, – сказала она. Несколько лет? А ведь кажется, будто она отключилась всего на мгновение. Леденящим темным щупальцем в мыслях зазмеилось отчаяние.

Ощущение холода сгинуло, зато пошли приступы легкой боли. Растаяли иллюзии Родоса и дома Патрикии. Она открыла глаза и обнаружила, что лежит на твердой и теплой поверхности в квадрате света, который имел оттенок раскаленного угля и понемногу мерк. Кожа саднила, как расцарапанная. Рита взглянула на свои руки – красные, будто в солнечных ожогах.

За пределами светового квадрата виднелся темный человеческий силуэт. А кругом владычествовала тьма цвета маслины – цвета сна до его начала или после конца. Рите было дурно.

– Я больна, – прошептала она.

– Это пройдет, – пообещал силуэт.

– Ты ярт? – Рита попробовала сесть. До сего момента она не решалась произнести этот вопрос вслух – боялась ответа. Сейчас, охваченная безнадежностью, она смотрела на силуэт.

– Я пытался решить, что означает это слово. Возможно, это мы, но ведь ты никогда не встречалась с яртами. Бабушка тоже. Вы о яртах знаете только понаслышке. Мы такого слова не употребляем. Вероятно, народ твоей бабушки не способен выговорить нашего самоназвания или перенял этот термин у иных, нечеловеческих рас. Как бы то ни было, я могу дать утвердительный ответ.

– Мне говорили, что вы воюете против людей.

Фигура в тени предпочла уклониться от признания.

– Нас много, мы разные и способны менять свою форму по желанию. Не только форму, но и функцию.

Рите полегчало, если не физически, то душевно. Отчаяние разжало хватку; вместе с яркостью сияния (уже коричного цвета) умерилось странное чувство жаркого холода. В маслиновом сумраке загорались новые огни, тусклые, уютные.

– Я на Земле?

– В том явлении, которое вы называете Путем.

Дыхание сорвалось, и она с трудом подавила стон. Слова незнакомца означали для нее все и ничего. Можно ли верить этим существам?

– А мои друзья живы?

– Они здесь, рядом с тобой.

Увертка, решила она. И спросила заново:

– Они живы?

Силуэт шагнул вперед, появилось лицо в мягком нимбе. Рита съежилась, очень резко ощутив, что это не сон и не иллюзия. Лицо было волевым, но не слишком выразительным. Чистая кожа, узкие глаза. Не из тех, что в толпе привлекают к себе внимание. Ни богоподобное, ни чудовищно ужасное. Незнакомец носил куртку и брюки – как солдаты, с которыми Рита путешествовала несколько лет назад, если ей не солгали.

– Хочешь с ними поговорить?

– Да. – Она задышала чаще. Провела ладонью по своему лицу – никаких перемен. Перемены? Почему она их страшится? Потому что пленившее ее существо выглядит как человек?

– Со всеми? – спросил ярт.

Секунду она глядела вниз, шевеля губами. Потом вымолвила:

– С Деметриосом и Оресиасом.

– Дай нам, пожалуйста, немного времени. Мы выполним обещание.