Текст книги "Эти странные голландцы"

Автор книги: Родни Боулт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕННОСТИ

Купеческие ценности

Голландцы в глубине души купцы. Несколько столетий преуспевания на этом поприще убедили их в том, что все в мире держится на торговле. Лицемерный девиз «Handel is bandel» («Торговля – это всего лишь торговля») не отражает истинных взглядов местных жителей. Продавая ртуть на золотые прииски в Южную Америку, они сожалеют об отравившихся ею шахтерах, а, расширяя взлетно-посадочные полосы в аэропорту, – о вредном воздействии на окружающую среду топлива реактивных самолетов. Когда в XVII веке торговца обвинили в поставках оружия неприятелю, он возразил: «А как бы мы с ними воевали, если б не торговали?» Подобная логика считалась приемлемой тогда, считается она таковой и ныне – когда в очередной раз поднимают вопрос о продаже оборудования в Ирак.

За спиной усердного торговца стеной стоит протестантская трудовая этика. Голландцы убеждены, что все они от рождения жалкие грешники и что этот мир создан для труда и страданий.

Даже собственную страну они создали своими руками, отвоевав землю у моря. Недаром же ходит поговорка "Землю сотворил Бог, а Голландию – голландцы". Потом в награду за свое терпение они непременно должны попасть на небо. Впрочем, вряд ли тяжкий труд на земле зачтется им в посмертной жизни – голландцы уверены, что им придется вкалывать до седьмого пота и наверху. Их любимые пословицы: "Arbeid adelt" ("Труд облагораживает") и "Лень до добра не доведет".

Кальвин жив и здравствует поныне

Протестантские ценности настолько прижились на голландской почве, что житель Нидерландов в большинстве случаев бывает поражен, узнав, что 35 % населения Голландии официально принадлежат к римско-католической церкви. Юго-восточные области издавна служили прибежищем католиков, на остальной же территории Нидерландов (в том числе и во всех крупных городах) преимущественно проживают протестанты. Однако на протяжении последних столетий дух кальвинизма был в этой стране столь крепок, что даже римско-католическая церковь поддалась ему. Католики стали столь же трудолюбивы и привержены трезвому образу жизни, сколь и протестанты.

Во время оно католиков терпели (а как же иначе?), но молиться им приходилось вдали от посторонних глаз, за затворенными дверьми, в похожих на обыкновенный дом церквях. И до сих пор кажется, будто голландские католики, хоть у них теперь есть свои школы и собственная телевизионная станция, живут за крепким протестантским фасадом. Впрочем, это не мешает им сотрясать основы Ватикана: они сплачивают вокруг себя раскольников, требующих терпимого отношения к разводам и противозачаточным средствам, а также жен для священнослужителей.

Лишь в воскресный день голландцы откладывают работу, не мучаясь угрызениями совести. По воскресеньям они обычно играют в теннис, смотрят футбол или выгуливают собак. А деревенские жители всем скопом отправляются в церковь. Крестьяне, шествуя парами в шляпах и лучших воскресных нарядах, бросают испепеляющие взоры на легкомысленных сограждан, которые в это время катаются на велосипедах или подстригают лужайки.

Грозящий перст

Дух терпимости постоянно борется за душу голландцев с духом кальвинизма. Число голландцев, посещающих церковь, значительно сократилось. Впрочем, им нет в том особой надобности. В голове каждого жителя Нидерландов словно возвышается небольшая кафедра, с которой проповедник, грозя перстом, мечет обличительные громы и молнии. Лень и неумеренность – вот их главная мишень. Не позволить совести забыться летаргическим сном – вот их предназначение. Зачастую этого внутреннего проповедника выпускают для того, чтобы поучить уму-разуму других.

Грязные окна, не-gezellig поведение (которое, как правило, демонстрируют нагрузившиеся пивом оболтусы и немецкие туристы) и расточительность напоказ – все это так и подмывает голландцев отчитать виновников. Однако сохранение респектабельности – вот в первый черед назначение vermanende vinger (голл. "грозящий перст"). Это стремление казаться добропорядочным, степенным членом общества идет из глубины души, и противиться ему никто не в силах. Даже торговцы коноплей, и те создали собственную ассоциацию, осуществляющую контроль качества и следящую за тем, чтобы ее члены вовремя платили налоги.

Голландцы не погрозят нарушителю спокойствия перстом лишь в двух случаях: когда долг велит им проявить терпимость либо когда представляется возможность получить финансовую прибыль.

Столпы общества

Опорами голландского истеблишмента являются не отдельные лица, а общественные институты. Веками голландское общество покоилось на двух столпах (zuilen): протестантской и римско-католической церквах. Затем, не так уж и давно, эту стройную систему нарушило вмешательство социализма и этнических проблем. В Нидерландах, как и встарь, университеты, профсоюзы, телевизионные каналы и политические партии подразделяются на протестантские и католические. Сегодня местные жители, пожалуй, не видят между ними большой разницы, однако попытка уничтожить это деление привела бы к ужасающей катастрофе. И особенно противятся всяческим переменам сельскохозяйственные районы. В любой небольшой деревушке рядом стоят протестантская, католическая и обычная школы. И хотя учеников на все местные учебные заведения не хватает, здесь скорее предпочтут закрыть их, чем объединить.

Как ни странно стремление zuilen отмежеваться друг от друга соседствует с верой голландцев в такую добродетель, как терпимость. Эти две взаимоисключающие мировоззренческие позиции не только не вступают друг с другом в ожесточенную борьбу, но и помогают сохранять gezelligbeid в неприкосновенности.

Более того, мысль о zuilen действует весьма успокаивающе. Став членом одного из zuilen, вы избавляетесь от соприкосновения с тем, что, по вашему мнению, является для вас чем-то чужеродным. Отныне у вас есть все основания поздравить себя с причастностью хоть и к отдельному, но необходимому элементу общества. Кстати, именно потомки голландских поселенцев в Южной Африке, извратив саму эту мысль, создали апартеид.

Богатство и успех

Погоня за богатством – излюбленное времяпрепровождение голландцев. Накопление денег – вот главная добродетель, трата же их – порок. Недаром с голландского слово «scbuld» переводится одновременно как «долг» и «вина». Внушительный счет в банке – доказательство того, что вы не страшитесь в земной юдоли тяжкого труда; правда, известно об этом лишь вам одному.

Хвастаться своими сокровищами, по мнению голландцев, – признак дурного вкуса. Обсуждение же того, кто сколько зарабатывает, совершенно не приветствуется. Когда в одном популярном журнале опубликовали имена десяти самых богатых людей в Нидерландах, то редакции пришлось через неделю после выхода номера в свет приносить извинения одному миллионеру: оказывается, они преувеличили размер его состояния. (Правда, тому тоже пришлось с сожалением сделать заявление, что он по богатству занимает лишь где-то четырнадцатое место.)

Впрочем, голландцы не отказывают себе в приобретении материальных благ. Нет ничего зазорного в том, чтобы окружить себя degelijke spullen – добротными, нужными и надежными вещами. Они могут даже быть модными, но ни в коем случае не претенциозными. Скромный «мерседес» не вызовет нареканий, зато на «роллс-ройс» неодобрительно покосятся. Даже самые роскошные дома в Голландии обращены к улице неброским узким фасадом, зато за ним, вдали от посторонних глаз, скрываются просторные покои и уединенный парк.

Классы

Голландцы гордятся тем, что у них эгалитарное, бесклассовое общество. Да, в Нидерландах есть королева, но воспринимается она скорее как живое олицетворение burgelijke (респектабельных буржуазных) ценностей, нежели как особа голубых кровей. Гражданам Голландии не приходится склоняться перед ней в поклоне или приседать в книксене. Ее корона – не атрибут власти, а просто символ.

Крошечная горстка отпрысков древних фамилий вкупе с лучшими выпускниками старинных университетов, образуя небольшой, существующий автономно круг бывших однокашников, занимает ключевые посты в деловом мире, крупных банках и дипломатическом корпусе. Вся остальная Голландия, относящаяся к постоянно разрастающемуся среднему классу, потешается над снобами и вполне довольна собой. Здесь и специалисты с университетскими дипломами, смотрящие по кабельному телевидению англоязычные программы, и работяги, глотающие суп и журналы с чувственными красотками. Однако, в отличие от англичан, и те, и другие говорят на одном и том же языке, прекрасно понимают друг друга и играют по одним и тем же правилам.

ПОВЕДЕНИЕ

Семья

При взгляде на газетную колонку рождений понимаешь, насколько благоговейно относятся голландцы к своим детям: «Ганс, новый гражданин мира, рожден от Пьета и Марии 04/03/01».

Голландская семья – это и ядро gezelligbeid, и школа, где учатся искусству переговоров и терпимости. Голландцы уважают своих детей и рассчитывают, что те быстро приобретут респектабельность. С ранних лет детям внушают: "Будьте gezellig", и те изо всех сил стараются не рассердить (не приведи Господь) своим поведением кого-либо из окружающих. Им часто напоминают: "Doe maargewoon, dan doe je al gek genoeg" ("Ведите себя нормально, больше от вас ничего не требуется"). И постулат этот в Нидерландах обычно вполне оправдывает себя.

Родители настолько верят в разум своих отпрысков, что позволяют им смолоду распоряжаться собственной жизнью. При перепланировке спортивной площадки магистратура рассылает вопросники не родителям, а их детям. Даже в тех случаях, когда в других странах говорят: "Мамочка знает лучше", в Голландии вступают в переговоры. В супермаркете в проходах между полками возникают бурные обсуждения, что купить к ужину, члены семейства заключают сложные сделки, меняя шпинат и цветную капусту на клубничное мороженое и еще одну пачку печенья.

В отличие от англичан, хранящих верность традиционной структуре викторианской семьи и неукоснительно придерживающихся ее ценностей, голландцы с энтузиазмом идут в этой области на смелые эксперименты, и семья обретает самые причудливые формы, при этом атмосфера в ней царит самая безоблачная. В Голландии за рождественским столом в компании бабушки с дедушкой, их старшего сына с любовником и незамужней дочери с кучей детей чувствуешь себя гораздо уютнее, нежели в какой-нибудь чопорной английской ячейке общества, где есть только мама, папа и пара шумных и плохо воспитанных обормотов. Нидерланды первыми в мире законодательно разрешили гомосексуалистам и лесбиянкам заключать браки и позволили подобным семьям брать на воспитание сирот.

Животные

Старинная голландская пословица гласит: «Если голландца оставить без курительной трубки и табака, то ему и рай будет не в радость». Только сейчас место «курительной трубки и табака» занимает собака. В столь густо населенной стране, казалось бы, излюбленными домашними питомцами должны стать волнистый попугайчик, хомяк или золотая рыбка, но нет – лучшим другом семьи здесь оказалась прыгающая вам на грудь, веселая, повсюду оставляющая свои слюни и испражнения дворняжка. От собак здесь просто нет проходу. Им позволяют носиться по паркам, появляться без хозяев в магазинах, кафе и ресторанах.

Когда дело касается собак, голландцы забывают даже о своей одержимости чистотой. Здешние тротуары – что полоса препятствий. Прохожим лучше смотреть под ноги, выбросить из головы всякие помыслы о разглядывании витрин, а открытую обувь оставить дома. Указатель с изображением сидящей на задних лапах собаки, стрелкой и надписью "In de Goot" ("В канаве") четвероногие любимцы обнюхивают и… прямо тут же делают свои дела. Местные жители, быть может, и полиглоты, однако их четвероногие друзья даже голландской грамоты не разумеют.

Старшие члены семьи

На первом месте у голландцев, помимо собак и детей, стоят пожилые люди. И последние не собираются сдавать своих позиций. Хоть младшее поколение и ворчит насчет «седоволосой чумы», старики уверенно смотрят в будущее. Если что, за них вступятся ровесники, заседающие в больших кабинетах. Те, кому перевалило за шестьдесят пять, полагая, что всей своей тяжкой трудовой жизнью они заслужили немного радости, сколотили собственную политическую партию и на парламентских выборах завоевали шесть мест. К сожалению, у них только и было общего, что преклонный возраст. Они спорили и ссорились, пока их фракция не раскололась, и теперь они выступают как независимые депутаты, представляя в парламенте самих себя и высказывая под его сводами лишь свою точку зрения.

Когда старики не ведут кампаний за увеличение размера пенсий, они заливаются соловьем на песенном конкурсе (нечто вроде «Евровидения», только для пожилых), разъезжают на велосипедах среди полей и дубрав – в общем, проводят остаток жизни приятно и с пользой.

Чудаки

В Голландии быть оригиналом очень трудно. Как бы вы ни чудили, голландцы, следуя своему правилу во всем и всегда проявлять терпимость, все равно скажут, что в ваших поступках нет ничего особенного. Англичане издавна считают так: то, что не пугает лошадей, не выходит за рамки приличий. В Нидерландах же убеждены: приемлемо всё, если это не противоречит gezelligbeid и не идет во вред делам.

Здесь любой человек может быть уверен, что его не сочтут смешным и он не будет выглядеть белой вороной. А все потому, что голландцы видали такое, что большинству европейцев и во сне не приснится.

Иммигранты

Нидерланды долгое время служили прибежищем для тех, у кого в родных краях земля начинала гореть под ногами. Голландцы, будучи хорошими купцами, прекрасно понимали, что в их же кровных интересах проявлять терпимость в таких тонких материях, как религия и политика. В течение нескольких столетий в Нидерланды бежали протестанты из Антверпена (принося с собой навыки обработки драгоценных камней) и ехали евреи из Португалии (со своими торговыми связями). Со времен Второй мировой войны Голландия купалась во всеобщем внимании благодаря истории Анны Франк, хотя сама страна, как недавно заявила королева Беатрикс, вовсе не всегда вела себя в те тревожные времена безупречно.

Сейчас рядом с коренными голландцами живут суринамцы, индонезийцы, турки, марокканцы и беженцы с Балкан – и здесь перечислены далеко не все национальности. Выходцы из бывших колоний, особенно из Индонезии, стали непременной и неотъемлемой частью голландского общества. Однако многие иммигранты, так и не сумев влиться в это общество, по-прежнему живут "бок о бок" с местными жителями – и только. Голландцы разбегаются по своим zuilen, а иммигранты поневоле, поскольку им больше некуда приткнуться, по своим.

Конечно, все, решительно все, относятся к беженцам и иностранцам терпимо и даже замечают, как с их появлением к лучшему изменилась местная кухня и стали наряднее некоторые городские кварталы – при условии, разумеется, что приезжие ведут себя gezellig. Но уже кое-где слышен доносящийся с темных, невежественных окраин зловещий шепоток: "Инородцы раскупили все квартиры и заняли все рабочие места"; "Хотя нам, голландцам, и не хотелось бы казаться несправедливыми, но ничего не поделаешь: слишком много понаехало в Нидерланды всякого народу".

Недавно принятый закон требует, чтобы выходцы из стран с чуждой культурой проходили inburgering ("акклиматизацию" или, в буквальном переводе, "гражданизацию"). Сюда входит не только посещение языковых курсов, но также изучение различных сторон жизни голландского общества и способов приспособления к ней. Так голландцы пытаются, дабы было больше порядка, помешать проникновению чужих обычаев в их жизнь.

МАНЕРЫ

Поведение голландцев в большей степени диктуется присущей им учтивостью, нежели строгим соблюдением правил этикета. Ими движет стремление создать gezellig атмосферу, когда все, забыв о своих тревогах и печалях, наслаждаются обществом друг друга. Но и тут те, кто не очень осмотрителен, могут попасть впросак. Если между вами и вашими собеседниками повеяло холодком, то, стало быть, вы где-то допустили промашку. Впрочем, вы не останетесь в неведении относительного того, в чем именно вы ошиблись. Голландцы непременно сообщат вам об этом – и тогда настанет ваш черед обижаться на их грубость.

При встрече

При первой встрече голландцы улыбаются, пожимают друг другу руки и представляются. Рукопожатие их, идущее от всего сердца, не похоже ни на железные тиски немцев, ни на мимолетное прикосновение англичан – это нечто среднее. Вскоре, хотя и не так быстро, как американцы, они начинают обращаться друг к другу не по фамилии, а по имени. И меж тем изучают, оценивают друг друга. Сослуживцы и знакомые при встрече тоже обмениваются рукопожатиями. Причем чем дольше и сильнее трясут они руки, тем больше их уважение друг к другу. Но стоит им перейти от знакомства к дружбе, как рукопожатия сменяются поцелуями – по одному клевку носом в каждую щеку и еще один для ровного счета. Голландцы трясут руки или целуются как при встрече, так и при расставании – всенепременно и вне зависимости от пола.

В Голландии на встречу лучше являться не с пустыми руками. С чем? Да известно с чем: с цветами и кофе. Голландцы и голландки дарят друг другу цветы по самому незначительному поводу. А кофе можно выпить вместе.

Пальцы прочь

Голландская бережливость предписывает: гость не имеет права съедать за чашкой кофе более одного куска торта. Если же кто-то возьмет второй (а здесь редко предлагают один), то такое неслыханное нарушение приличий вызовет молчаливое неодобрение (как и в случае, когда при встрече в ответ на шаблонный вопрос «Как поживаете?» человек принимается перечислять все свои беды и горести).

Если вы, выпив перед ужином стаканчик хереса, возьмете со стола закуску – оливки или орехи, – то все непременно нахмурятся, ибо раздача столь дорогого угощения – прерогатива хозяина. Когда голландцам за ужином предлагают от всего сердца: "Накладывайте себе сами", – то из-за стола они обычно встают либо смущенными, либо голодными а чаще и то и другое.

Жесты и брань

Единственное, чему голландцы так и не научились у иностранцев, это размахивать руками. Впрочем, они непременно (ибо такова их природа) погрозят пальцем, если кто-то примется бездумно проматывать деньги, проявит нетерпимость или будет целыми днями отлеживать бока. В минуты страшного гнева грозный указательный перст сам сгибается к выпрямленному среднему пальцу – им стучат по лбу, словно сомневаясь в здравости чьего-то рассудка.

Стоит голландцам впасть в недовольство, и они начинают проклинать все именем Господним. Они поносят и хвалят друг друга, в вольной форме упоминая гениталии и естественные отправления организма. Порой и не поймешь, где ругань, а где слова любви.

С «U» или без "U"

Когда приятельские отношения плавно перерастают в крепкую дружбу, голландцы перестают обращаться друг к другу на «U» (официальное «вы») и начинают говорить «je» или «jij». И делают это они гораздо охотнее немцев. А голландцы младшего возраста нередко вообще не пользуются местоимением «U». Однако многие начальники и пожилые люди по-прежнему считают, что к ним следует обращаться на «U», даже когда беседа протекает в дружественной атмосфере. Большинство людей, чтобы не попасть впросак, виляют, строят громоздкие конструкции, чтобы избежать прямого обращения, пока кто-то из собеседников случайно не обронит «je», сметая этим односложным местоимением все преграды.

Когда к вам в магазине продавец обращается на «U», а не на «je», это печальный для вас факт, ибо он свидетельствует о том, что вы, "земную жизнь пройдя до половины", вступили – нет, не в сумрачный лес – в жизненную пору, именуемую средним возрастом. При выражении же благодарности лучше всегда употреблять местоимение «U». В Голландии родители велят своим чадам "благодарить в два слова", т. е. говорить "dank и" вместо «Bedankt» (компромиссный, краткий вариант выражения "признателен вам", где для удобства опускают личное местоимение 2-го лица, единственного числа). Ни одно деловое письмо не обходится без «U». Если же предложение в письме начинается с «Ik» ("Я"), то это почитается проявлением выходящей за всякие рамки заносчивости.

Стояние в очередях

Очередь – это один из тех завезенных в Голландию заморских товаров, который не пользуется среди местных жителей большим спросом. В переполненных помещениях банков или почтовых отделений очередность соблюдают при помощи либо вспыхивающих на электрических табло номеров, либо талончиков. Люди с безутешным видом топчутся на месте, пока на табло не загорится их номер. Там же, где не поспевают за современными технологиями, люди вынуждены стоять в очередях, глядя соседу в затылок. И здесь важнее всего не то, кто за кем стоит, а другое: чтобы между тем, кто занят своим делом у конторки, и его соседом была дистанция.

Голландцы питают глубокое уважение к чужим тайнам, особенно в финансовых вопросах.

Расстояние между вами и тем, кто перед вами снимает деньги или покупает марки, должно быть не менее (так здесь принято!) метра. На полу часто проводят линию, которую следующему клиенту нельзя переступать.

В магазинах очередь – понятие скорее абстрактное. Входя внутрь, голландцы запоминают тех, кто пришел до них. Продавцы снимают с себя всякую ответственность за соблюдение в очереди порядка. Они, крикнув: "Кто следующий?", – предоставляют самим покупателям отстаивать свое право первенства, что те и делают без всяких стеснений. Залезая в автобус, трамвай или электричку, голландцы пускают в ход локти, зонтики или протискиваются вперед, напирая на окружающих всей массой своего тела.