Текст книги "Библиотека современной фантастики. Том 16. Роберт Шекли"
Автор книги: Роберт Шекли
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Они очутились лицом к лицу – Марвин с разинутым ртом, Мак-Хоннери со стиснутыми зубами. Несколько секунд прошли в молчании. Затем Мак-Хоннери сказал:
– Слушай, малыш, тут тебе не какая-нибудь занюханная ярмарка, и я тебе не какой– нибудь занюханный урод. Если хочешь что-то сказать, выкладывай. Не хочешь – ступай своей дорогой, пока я тебе хребет не переломал.
Марвин сразу понял, что этот человек не из породы угодливых, медоточивых торговцев телами. В скрипучем голосе не было и тени подобострастия, в очертаниях искривленных губ – ни признака заискивания. Этот человек говорил то, что думал, и не заботился о последствиях.
– Я… я клиент, – выдавил из себя Флинн.
– Повезло же мне, – съязвил Мак-Хоннери. – Прикажешь теперь кувыркаться от радости, что ли?
Его ядовитая реплика и хамоватые манеры знающего себе цену человека вселили во Флинна доверие. Он, конечно, знал, что внешность обманчива, но ему никто никогда не сообщал, как еще можно судить о людях, если не по внешности. Он склонен был отдать себя на милость этого гордого и озлобленного человека.
– Через час-другой меня лишат вот этого тела, – объяснил Марвин. – Поскольку мое собственное украдено, мне позарез нужно какое-нибудь взамен. Денег у меня очень мало, но я… я на все согласен и готов работать.
Мак– Хоннери вытаращил глаза, и его сжатые губы искривились в язвительной усмешке.
– Готов работать, вот оно что? Как мило! И кем же ты готов работать?
– Да кем угодно.
– Вот как? А ты умеешь работать на монткальмском металлорежущем станке со светочувствительным пультом и ручным отбором брака? Нет? Думаешь, справишься с экспресс-сепаратором частиц, работая на заводах компании «Новые Редкоземельные Элементы»? Не по твоей части, а? Есть у меня заказчик, он хирург на Веге, ему нужен подручный, чтоб управлять стимулятором нервных импульсов старая модель с двумя педалями. Не совсем то, что ты имел в виду? Далее, есть заказ с Потемкина– два, там нужен исполнитель на коленной чашке, а ресторан в районе Бутса просит прислать повара, чтоб готовил дежурные блюда и знал кухню Кфензиса. Ни уму, ни сердцу? Может, тебе подойдет собирать цветы на Мориглии; правда, там надо предвидеть антезис с разбросом не более пяти секунд. Или ты мог бы заняться точечной сваркой плоти, если у тебя нервы крепкие, или контролировать восстановление филопозов, или… Но, по-моему, ничто из перечисленного тебя не трогает, а?
Флинн покачал головой и буркнул:
– Ни в одной из этих работ я ничего не смыслю.
– Почему-то меня это вовсе не так удивляет, как ты думаешь, – сказал Мак – Хоннери. – А хоть что-нибудь умеешь?
– Да вот я в колледже изучал…
– К чертовой матери автобиографию! Меня интересует твое ремесло, талант, профессия, способность, искусство, называй как хочешь. Конкретно, что ты умеешь делать?
– Собственно, – сказал Марвин, – если уж вопрос стоит таким образом, то я, наверное, ничего особенного не умею.
– Знаю, – вздохнул Мак-Хоннери. – Ты неквалифицированный. У тебя это прямо на лбу написано. Малыш, может быть, тебе будет интересно узнать, что неквалифицированных разумов везде как собак нерезаных… Рынок ими затоварен, вселенная забита – по швам трещит. Все, что ты сделаешь, машина сделает лучше, быстрее и куда охотнее.
– Очень жаль, сэр, – с достоинством, хоть и грустно, ответил Марвин и собрался уходить.
– Минутку, – сказал Мак-Хоннери. – Если не ошибаюсь, ты искал работу.
– Но вы же сами говорили…
– Я говорил, что ты неквалифицирован, да так оно и есть. И я говорил, что машина все делает лучше, быстрее и гораздо охотнее, но никоим образом не дешевле.
– Ага! – сказал Марвин.
– Да-с, что касается дешевизны, то ты еще дашь автоматике очко вперед. А в наш век, в наши дни это огромное достижение.
– Ну что ж, это все-таки утешительно, – с сомнением произнес Флинн. – И конечно, очень интересно. Но когда Пенгл-Порох посоветовал мне обратиться к вам, я думал…
– Стой, что такое? – встрепенулся Мак-Хоннери. – Ты друг Пороха?
– Считайте, что так, – ответил Флинн, избегая грубой лжи.
– Так бы и говорил с самого начала, – сказал Мак-Хоннери. – Не то чтоб от этого многое изменилось – ведь факты именно таковы, как я их излагаю. Но я бы тебе объяснил, что быть неквалифицированным не зазорно. Проклятье, ведь все мы так начинаем, разве нет?
Если тебе повезет с контрактом на краткосрочную сделку, ты и глазом моргнуть не успеешь, как обучишься всяким ремеслам.
– Надеюсь, что так, сэр. – Теперь, когда Мак-Хоннери стал приветлив, Флинн насторожился. – У вас есть на примете какая-нибудь работенка?
– Вообще-то да, – сказал Мак-Хоннери. – Это всего недельная перекидка, а уж неделю можно вытерпеть на любой работе, даже если выполняешь ее, стоя на голове. Тебе-то это не грозит, работа приятная и сходная, на чистом воздухе, мозги напрягать особенно не требуется, хорошие рабочие условия, просвещенное руководство и конгениальная рабочая сила.
– Звучит заманчиво, – сказал Флинн. – А в чем здесь подвох?
– В том, что не такая это должность, где можно разбогатеть, – ответил Мак – Хоннери. – Откровенно говоря, платят хреново. Но какого черта, нельзя же все сразу.
– А что за должность? – спросил Марвин.
– Официально она называется «индигатор уфики, второго класса».
– Звучит внушительно.
– Рад, что тебе нравится. Это значит, что ты должен охотиться за яйцами.
– За яйцами?
– За яйцами. Или, если подробнее, ты должен искать, а когда найдешь, то подбирать яйца грача-ганзера. Думаешь, справишься?
– Я, собственно, хотел бы побольше разузнать о технике собирания, а заодно об условиях работы и…
Он остановился на полуслове, ибо Мак-Хоннери медленно, печально помотал головой.
– Тебе нужна работа?
– Есть у вас что-нибудь другое?
– Нет.
– Беру.
– Умное решение, – сказал Мак-Хоннери. Он вынул из кармана какую-то бумагу. – Вот стандартный, одобренный правительством контракт на кроумельдском языке, который считается официальным языком планеты Мельд-два, куда приписана нанимающая тебя фирма. Умеешь читать по-кроумельдски?
– К сожалению, нет.
– Ну, текст стандартный… Фирма не несет ответственности за пожар, землетрясение, атомную войну, превращение солнца в сверхновую звезду, стихийные бедствия… Фирма согласна тебя нанять… снабдить мельдским телом… за исключением случаев, когда окажется не в состоянии, в каковых случаях не обязана… и да помилует бог твою душу.
– Как, как? Повторите, – попросил Флинн.
– Последняя фраза – просто стандартный оборот речи. Дай сообразить, по-моему, это все. Ты, конечно, обязуешься не совершать актов вредительства, шпионажа, непочтительности, неповиновения и так далее, а также всячески избегать и сторониться половых извращений, перечисленных у Гофмейера в «Стандартном справочнике мельдских извращений». Кроме того, ты обязуешься умываться раз в двое суток, не влезать в долги, не превращаться в алкоголика, не сходить с ума. Ну, тут еще всякие обязательства, против которых не станет возражать ни один здравомыслящий человек. Вот, пожалуй, и все. Если у тебя есть деловые вопросы, я постараюсь на них ответить.
– Да, вот, – сказал Флинн, – насчет всех этих обязательств…
– Это неважно, – отмахнулся Мак-Хоннери. – Нужна тебе работа или нет?
У Марвина были кое-какие сомнения.
Но не успел он опомниться, как оказался в мельдском теле, на Мельде.
IXДождевой лес ганзеров на Мельде был дремуч и обширен. Среди исполинских деревьев проносился легчайший шепот ветерка, вернее, тень его; он протискивался сквозь переплетения лиан и, словно сломав хребет, проползал по крючковатой траве. Капли воды с мучительным трудом соскальзывали вниз по спутанной листве, как заблудившиеся в лабиринте, в изнеможении присевшие отдохнуть на губчатой и равнодушной почве. Тени смешивались и плясали, бледнели и вновь появлялись, приведенные в мнимое движение двумя усталыми солнцами в небе цвета зеленоватой плесени. Над головой безутешный ференгол свистом подзывал подругу, но в ответ слышал только частый зловещий кашель хищного царь-прыгуна.
И по этой-то скорбной местности, так томительно похожей на Землю и так от нее отличной, бродил Марвин Флинн в непривычном мельдском теле, упорно глядя себе под ноги, – он искал яйца ганзеров, не зная толком, на что они похожи.
Все произошло стремительно. С того мига, как он прибыл на Мельд, у него не было времени оглядеться. Едва его воплотили, как кто-то уже повелительно орал у него над ухом.
Флинн только-только успел торопливо осмотреть свое четверорукое, четвероногое тело, для пробы вильнул единственным хвостом и перекинул уши за спину, как его тотчас же, словно скотину, загнали в рабочую бригаду, сообщили ему номер барака и местонахождение столовой, вручили джемпер (на два размера больше, чем нужно) и башмаки (которые пришлись почти впору, если не считать того, что левый чуть-чуть жал). Флинн расписался в получении и принял набор инструментов, необходимых для новой профессии: большой синтетический мешок, темные очки, компас, сеть, щипцы, тяжелый металлический треножник и бластер.
Его и других рабочих выстроили рядами, их в спешке проинструктировал менеджер – усталый и надменный атреянин.
Флинн узнал, что его новая родина занимает ничтожную часть пространства вблизи Альдебарана. Мельд – планета, прямо скажем, второсортная. По шкале климатических допусков Хэрлихэна-Чанза ее климат классифицируется как «невыносимый», потенциальные природные ресурсы считаются «ниже минимальной нормы», а коэффициент эстетического резонанса (не измеренный) объявлен «невдохновляющим».
– Не такое место, – сказал менеджер, – которое стоило бы выбрать для отпуска, да и вообще для чего бы то ни было.
Слушатели нервно захихикали.
– Тем не менее, – продолжал менеджер, – этот неприветливый и непривечаемый мир, это галактическое недоразумение, эту космическую посредственность обитатели считают своей родиной и прекраснейшей планетой во вселенной.
Мельдяне, неистово гордясь единственной своей реальной ценностью, делают хорошую мину при плохой жизни. С мужественной решимостью вечных неудачников они возделывают опушки дождевого леса, а в необъятных пылающих пустынях добывают бедные руды с жалким содержанием металла. Их упорную настойчивость можно было ставить в пример, если бы она не приводила к неизменному краху.
И сказал менеджер:
– Вот чем был бы Мельд, если бы не еще один факт. Яйца ганзеров! Ни на одной планете их нет, и ни одна планета не нуждается в них так сильно.
Яйца ганзеров – единственный предмет экспорта с планеты Мельд. К счастью для мельдян, эти яйца повсюду пользуются бешеным спросом. На Оришаде яйца ганзеров служат любовными амулетами; на Офиухе-2 их мелют и едят как непревзойденный стимулятор любовного желания; на Моришаде после освящения они становятся предметом культа у безрассудных К’тенги.
Итак, яйца ганзеров – жизненно важный природный ресурс, к тому же единственный на Мельде. Благодаря им мельдяне удерживаются на определенной ступени цивилизации. Без них раса неминуемо пришла бы в упадок.
Чтобы заполучить яйцо ганзера, надо всего-навсего нагнуться и поднять его. Но тут-то и кроются некоторые трудности, ибо ганзеры категорически сопротивляются такой практике.
Ганзеры, обитатели лесов, ведут происхождение от древних ящеров. Они свирепы, искусно прячутся, коварны, жестоки и совершенно не поддаются приручению. Все эти качества делают сбор яиц ганзеров занятием крайне опасным.
– Создалось любопытное положение, – отметил менеджер, не лишенное парадоксальности. Основной источник жизни на Мельде есть в то же время и основная причина смертности. Это послужит вам пищей для размышлений, когда начнете свой рабочий день. Запомните же мои слова: берегите себя, будьте все время начеку, семь раз отмерьте – один отрежьте, сделайте все возможное, чтобы сохранить свои связанные договором жизни, не говоря уже о дорогостоящих телах, выданных вам в пользование. Но, кроме того, не забывайте о норме – если вы недовыполните дневную норму хотя бы на одно-единственное яйцо, то за этот день вам будет начислена целая штрафная неделя. Желаю успеха, ребята!
Тут Марвина и остальных рабочих опять выстроили рядами и без проволочек отвели в лес.
Через час достигли поисковой зоны. Марвин Флинн воспользовался случаем попросить у десятника инструкций.
– Инструкций? – переспросил десятник. – Какой вид, какой род?
Он был переселенцем с Оринафы и не мог похвастаться лингенетическими способностями.
– В смысле, что я должен делать? – уточнил Флинн.
Десятник долго обдумывал вопрос и, наконец, отреагировал:
– Ты должен собирать яйца ганзер.
У него получилось «ганьсер».
– Это-то понятно, – сказал Флинн. – Я о другом спрашиваю: я ведь даже не знаю, на что похоже яйцо ганзера.
– Не волновайтесь, – ответил десятник. – Ты знай, когда увидеть без ошибка, да.
– Есть, сэр, – выпалил Марвин. – А если я найду яйцо ганзера, то существуют ли особые правила насчет того, как с ним обращаться? Например, чтобы нечаянно не разбить…
– Обращаться, – сказал десятник, – ты поднимай яйцо, клай в мешок. Ты понимай такая вещи, да или нет?
– Конечно, понимаю, – заверил Марвин. – Но я еще хотел бы выяснить, велика ли дневная норма. Как подсчитывается выработка, по часам? Перерыв на обед не в счет?
– А! – сказал десятник, и с его широкого добродушного лица исчезло недоуменное выражение. – Наконец это так. Ты поднимай яйцо ганзер, клай в мешок, ясно?
– Ясно, – без запинки ответил Марвин.
– Ты делай так каждый раз, пока мешок не наполняться. Уловил?
– По-моему, да, – ответил Марвин. – Полный мешок соответствует действительной или идеальной норме. Дайте-ка, я повторю еще раз все этапы, чтобы действовать наверняка. Сначала я устанавливаю местопребывание яиц ганзера, пользуясь земными эквивалентами этого понятия и, надо полагать, не испытывая трудностей при опознании. Затем, обнаружив и опознав объект поисков, я приступаю к процессу, именуемому «класть яйцо в мешок», под чем подразумевается…
– Один минута, – десятник постучал себя хвостом по зубам и спросил: – Ты меня разыгрывай, малыш?…
– Помилуйте, сэр, я хотел только удостовериться…
– Ты шутки шутить на деревенщина со старый планета Оринафа. Ты думать, ты такой ловкий. Ты не такой ловкий. Никто не любить чересчур большой умник.
– Прошу прощения, – сказал Флинн, почтительно виляя хвостом.
– Так или иначе, я мне казайся, ты усвоить элементарные начатки работа очень хорошо, так что иди теперь выполняй работа-труд как следует. Держать греха подальше. Иначе я перебить тебе шесть и более конечности, усекаешь?
– Усекаю.
Флинн повернулся через правое плечо и галопом припустил в лес, где начал поиски.
XМарвин Флинн бесшумно несся по лесу; ноздри его трепетали, глаза вращались и выпячивались, увеличивая поле зрения. Золотистая шкура, слегка надушенная апписфиамом, нервно подрагивала – так играли под нею мышцы, с виду расслабленные, на самом деле безукоризненно слаженные.
Лес развертывал перед зрителем симфонию зеленых и серых тонов, где время от времени возникала алая тема ползучих растений, или пурпурные фанфары кустарника лилибабы, или, еще реже, выведенный гобоем лейтмотив второй темы оранжевый хлысткинжал. Общий же эффект был мрачен и наводил на печальные раздумья, как просторный городской парк в тихий час перед рассветом.
Но что это? Вон там! Чуть левее! Да, да, как раз под деревом бокку! Это не… Не может быть!..
Правыми руками Флинн разгреб листья и низко наклонился. Там, в гнезде, свитом из травы и веточек, он увидел нечто такое, что сверкало наподобие страусиного яйца, изукрашенного драгоценными камнями.
Десятник не солгал. Яйцо ганзера ни с чем невозможно спутать.
На выпуклой радужной поверхности ярко горели мириады волшебных костров. Исчезая и возвращаясь наподобие полузабытых снов, пробегали тени. В душе Марвина всколыхнулось ощущение сумерек, вечернего звона, медлительного стада, пасущегося у прозрачного ручья, под сенью пыльных безутешных кипарисов.
Как ни противилось этому все его естество, Марвин совсем низко нагнулся и протянул руку. Ладонь его любовно сомкнулась на пылающем сфероиде.
Он быстро отдернул руку. Пылающий сфероид обжигал адским огнем.
Марвин посмотрел на него с еще большим уважением. Теперь он понял назначение выданных ему щипцов. Этими щипцами он осторожно обхватил сказочный сфероид.
Сказочный сфероид отскочил, как резиновый мяч. Марвин ринулся за ним, на бегу бестолково размахивая сетью. Яйцо ганзера увернулось, рикошетировало и молнией метнулось в густые заросли.
Марвин отчаянно взмахнул сетью, и руку его направила сама фортуна. Яйцо ганзера попалось в сеть.
Оно лежало неподвижно, пульсируя, словно переводя дух. Марвин с осторожностью приблизился – он ожидал любой каверзы.
И тут яйцо ганзера заговорило.
– Слушай-ка, мистер, – сказало оно сдавленным голосом, что это на тебя нашло?
– Как, как? – переспросил Марвин.
– Слушай, – сказало яйцо ганзера. – Я себе сижу в общественном парке, никого не трогаю, и вдруг здрасьте – ты набрасываешься на меня, как ненормальный, всего исцарапал и вообще ведешь себя как псих. Ну, я, естественно, разгорячился. А кто бы не разгорячился? Вот я и решил отойти подальше, ведь у меня сегодня выходной и мне скандалы ни к чему. И здрасьте – ты накидываешь на меня сеть, будто я тебе какая-то паршивая бабочка. Вот я и спрашиваю: что на тебя нашло?
– Видишь ли, – ответил Марвин, – ты ведь яйцо ганзера.
– Это мне известно, – сказало яйцо ганзера. – Я яйцо ганзера, факт. А что, теперь так, ни с того ни с сего это запрещается законом?
– Конечно, нет, – ответил Марвин. – Но дело в том, что я как раз охочусь за яйцами ганзеров.
Последовала недолгая пауза. Затем яйцо ганзера попросило:
– Не откажите в любезности, повторите, пожалуйста.
Марвин повторил. Яйцо ганзера сказало:
– М-да, мне так и послышалось. – И рассмеялось почти беззвучно. – Вы шутите, не правда ли?
– К сожалению, нет.
– Конечно, шутите, – с ноткой отчаяния в голосе настаивало яйцо ганзера. – Ну ладно, повеселились и хватит. Теперь выпустите меня отсюда.
– Извините…
– Выпустите меня!
– Не могу.
– Почему?
– Потому что я охочусь за яйцами ганзеров.
– О господи, – сказало яйцо ганзера, – большего идиотизма я за всю свою жизнь не слыхало! Мы ведь, по-моему, впервые сталкиваемся, не так ли? Почему же ты за мной охотишься?
– Меня наняли охотиться за яйцами ганзеров, – пояснил Марвин.
– Слушай, парень, ты просто ходишь себе и охотишься за любыми яйцами ганзеров? Тебе безразлично за какими именно?
– Точно.
– И действительно, не ищешь какое-то определенное яйцо ганзера, которое, чего доброго, сделало тебе гадость?
– Нет, нет, – заверил Марвин. – Я в жизни не встречал ни одного яйца ганзера.
– Ты даже не… И все-таки охотишься… Я, должно быть, схожу с ума: И наверняка ослышалось. Собственно, так просто-напросто не бывает. Это какой-то чудовищный кошмар… Подходит к тебе помешанный, спокойно, как будто так и надо, хватает тебя в лапы и, глазом не моргнув, заявляет: «Я вообще-то охочусь за яйцами ганзеров». Собственно… слушай, парень, ты меня разыгрываешь, верно?
Марвин скокфузился, раскипятился и возмечтал, чтобы яйцо ганзера заткнулось. Он грубовато сказал:
– Я вовсе не валяю дурака. Моя работа – собирать яйца ганзеров.
– Собирать… яйца ганзеров! – простонало яйцо ганзера. – Ах, нет, нет, нет! Боже, не верится, что все это на самом деле, и все же это происходит, на самом деле проис…
– Не распускайся! – прикрикнул Марвин: яйцо ганзера явно готово было впасть в истерику.
– Спасибо, – проговорило яйцо ганзера, помолчав. Теперь я в норме. Слушай, можно задать тебе один-единственный вопрос?
– Только поживей, – ответил Марвин.
– Я вот что хочу спросить, – сказало яйцо ганзера, – тебе такие дела доставляют удовольствие? Я хочу сказать, ты не склонен ли к извращениям? Только не обижайся.
– Ничего, – ответил Марвин. – Нет, я не склонен к извращениям и, поверь, никакого удовольствия не испытываю. Клянусь, мне самому все это очень неприятно.
– Тебе неприятно! – взвизгнуло яйцо ганзера. – А мне-то, по-твоему, каково? По-твоему, для меня это в порядке вещей, если кто-то подходит, как в кошмарном сне, и «собирает» меня?
– Спокойней, – попросил Марвин.
– Бешеный, – пробормотало яйцо ганзера в сторону. Абсолютно, совершенно невменяемый. Можно… можно, я оставлю жене записку?
– Некогда, – твердо ответил Марвин.
– Тоща разреши мне хотя бы помолиться.
– Валяй молись, – сказал Марвин. – Только побыстрее закругляйся.
– О господь бог, – нараспев затянуло яйцо ганзера, – не понимаю, что со мной происходит и почему. Я всегда старался быть хорошим, и хоть церковь посещаю нерегулярно, но ты ведь знаешь, что истинная вера – в сердце верующего. Возможно, порой я поступаю дурно, не стану отрицать. Но, господь, отчего караешь ты так жестоко? И отчего именно меня? Отчего не другого, настоящего грешника, например закоренелого преступника? Отчего именно меня? И отчего именно так? Какая-то тварь «собирает» меня, будто я неодушевленная вещь… не понимаю. Но знаю, что ты всеведущ и всемогущ, я еще знаю, что ты добр, и значит, есть к тому причина… хоть я и слишком глуп, чтобы ее разгадать. Слушай, боже, если ты так рассудил, тогда ладно, пусть так и будет. Но ты уж, пожалуйста, позаботься о моей жене и детях. А особенно о младшеньком. – Голос у яйца ганзера прервался, но оно тотчас же овладело собой. Особенно молю тебя о младшем, боже, ведь он хроменький, и другие детишки его обижают, и ему нужно большое… большое участие. Аминь.
Яйцо ганзера подавило рыдание. Голос его мгновенно окреп.
– Теперь я готов, – сказало оно Марвину. – Делай свое грязное дело, паршивец, сукин ты сын.
Но молитва яйца ганзера совершенно выбила Марвина из колеи. На глаза навернулись слезы, щеточка на ногах задрожали, он распутал сеть и выпустил пленника. Яйцо ганзера откатилось совсем недалеко и замерло, явно опасаясь подвоха.
– Ты… ты всерьез? – спросило оно.
– Всерьез, – ответил Марвин. – Я не гожусь для такой работы.
Не знаю уж, что со мной сделают там, в лагере, но больше в жизни я не трону ни одного яйца ганзера!
– Благословенно будь имя божие, – тихо проговорило яйцо ганзера. – На своем веку я насмотрелось странных вещей, но, мне кажется, рука провидения…
Изложить свою философскую позицию, известную под названием «софистика вмешательства», яйцу ганзера помешал внезапный зловещий треск в кустах. Марвин стремительно обернулся и вспомнил о том, какими опасностями чревата планета Мельд.
Его предупреждали, а он забыл. Теперь он стал отчаянно нащупывать бластер, а тот, как назло, запутался в сети. Марвин яростно рванул бластер, выдернул его, услышал пронзительный крик яйца ганзера…
Тут его с силой швырнуло оземь. Бластер полетел в кустарник. А Марвин увидел перед собой черные глаза-щели под низким бронированным лбом.
Представлять ему нового знакомца не было никакой нужды. Флинн понял, что наскочил на взрослого, совершеннолетнего мародера-ганзера, и наскочил, пожалуй, в самых скверных обстоятельствах. Слишком явны были улики: вопиющая сеть, недвусмысленные темные очки, обличители-щипцы. И все приближались, норовя сомкнуться у него на шее, острозубые челюсти гигантского ящера, они были уже совсем рядом. Марвин даже различил три золотые коронки и временную фарфоровую пломбу.
Флинн извивался, пытаясь высвободиться. Ганзер прижал его к земле лапой размером с седло для яка; его беспощадные когти, каждый величиной с два ледоруба, безжалостно впились в золотистую шкуру Марвина. Чудовищно зияла слюнявая пасть, надвигалась, готовая заглотнуть голову Марвина целиком…
