Текст книги "Черная стрела"

Автор книги: Роберт Льюис Стивенсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Она здесь! – услышали они чей-то голос. – Откройте, мастер Дик! Откройте!

Дик молчал и не двигался.

– Все кончено, – сказала девушка и обняла Дика. Люди один за другим собирались у

двери. Наконец явился сам сэр Дэниэл, и все замолчали.

– Дик, – закричал рыцарь, – не будь ослом! И семь спящих рыцарей проснулись бы от

такого шума. Мы знаем, что она здесь. Открой дверь!

Дик молчал.

– Вышибайте дверь! – сказал сэр Дэниэл. Воины стучали в дверь ногами и кулаками.

Дверь была сделана прочно и заперта на крепкий засов, и все же она рухнула бы, если бы

опять не вмешалась судьба. Среди грохота ударов раздался вдруг крик часового; на башне

закричали, зашумели, и сейчас же в ответ весь лес наполнился голосами. Можно было

подумать, что обитатели лесов берут приступом замок Мот. И сэр Дэниэл со своими

воинами, оставив дверь Дика, кинулся защищать стены замка.

– Мы спасены! – воскликнул Дик. Он схватил обеими руками старинную кровать и

попытался сдвинуть ее с места, но она не поддалась.

– Помоги мне, Джон, – сказал он. – Если хочешь спастись, собери все свои силы и

помоги мне!

С огромным трудом сдвинули они тяжелую дубовую кровать и приставили ее к двери.

– Так еще хуже, – печально сказала Джоанна. – Он придет к нам через потайной ход.

– Нет, – ответил Дик. – Он не захочет выдать тайну этого хода своим воинам. Мы сами

удерем этим ходом... Слушай! Нападение кончилось. Да, пожалуй, и не было никакого

нападения.

Действительно, никакого нападения не было: просто кучка воинов, потерявших сэра

Дэниэла во время битвы при Райзингэме, вернулась наконец в замок. Темнота помогла им

пройти через лес. Их впустили в ворота, и теперь они слезали во дворе с коней под стук

копыт и звон доспехов.

– Он сейчас вернется, – сказал Дик. – Скорее в потайной ход!

Он зажег лампу, и они прошли в угол комнаты. Щель отыскать было нетрудно, так как

сквозь нее все еще проникал слабый свет. Дик выбрал меч попрочней, вставил его в щель и

изо всех сил надавил на рукоять. Люк поддался и приоткрылся. Ухватившись за него руками,

они открыли его совсем.

Они увидели несколько ступенек, на одной из которых стояла лампа, забытая убийцей.

– Иди вперед, – сказал Дик, – и захвати лампу. Я пойду за тобой и закрою люк.

Они двинулись в путь. Едва Дик захлопнул за собой крышку отверстия, как снова

раздались громовые удары – это вышибали дверь его комнаты.

Глава IV

Потайной ход

Дик и Джоанна очутились в узком, грязном и коротком коридоре. На другом его конце

находилась полуоткрытая дверь – безусловно та самая, которую отмыкал ключом убийца. С

потолка свешивалась густая паутина. Стук их шагов гулко раздавался по каменному полу.

За дверью ход раздваивался под прямым углом. Дик свернул наудачу в один из

коридоров, и они, громко стуча, помчались вокруг купола часовни. При слабом мерцании

лампы выгнутый купол казался похожим на спину кита. Поминутно им попадались

отверстия для подглядывания, скрытые изнутри резьбой карниза. Заглянув в одно из этих

отверстий, Дик увидел каменный пол часовни, алтарь с зажженными восковыми свечами и

распростертого на ступенях перед алтарем сэра Оливера, который молился, подняв руки.

Дойдя до конца коридора, они спустились по короткой лестнице. Проход стал уже.

Одна из стен была деревянная; сквозь щели проникал свет и слышен был гул голосов.

Внезапно Дик заметил круглую дырочку величиной с глаз. Заглянув в эту дырочку, он

увидел зал. Шестеро мужчин в кожаных куртках без рукавов сидели вокруг стола, поедая

пирог с олениной и жадно запивая его вином. Это и были только что вернувшиеся воины.

– Тут нам не пройти, – сказал Дик. – Попробуем вернуться.

– Нет, – сказала Джоанна, – быть может, выход дальше.

И она пошла вперед. Но через несколько ярдов проход окончился маленькой лесенкой,

и стало ясно, что, до тех пор пока воины сидят в столовой, удрать этим путем невозможно.

Они со всех ног побежали назад и принялись исследовать другой проход. Проход этот

был чрезвычайно узок – через него с трудом удавалось протиснуться; приходилось

беспрестанно подниматься и спускаться по маленьким лесенкам, на которых каждую минуту

они рисковали сломать себе шею. Наконец даже Дик потерял всякое представление о том,

где они находятся.

И без того узкий проход становился все уже и ниже; ступеньки вели все вниз; стены

были сырые и липкие; далеко впереди раздался писк крыс.

– Мы в подземелье, – сказал Дик.

– А выхода все нет, – прибавила Джоанна.

– Здесь должен быть выход! – ответил Дик. Коридор круто завернул и через несколько

шагов окончился. В конце его было несколько ступенек, ведущих вверх. Огромная каменная

плита, служившая полом, преградила им путь. Упершись спиной, они изо всех сил пытались

приподнять ее. Она не поддавалась.

– Кто-то держит ее, – сказала Джоанна.

– Нет, – сказал Дик. – Даже если бы ее держал человек вдесятеро сильнее нас, она хоть

немного, а поддалась бы. Но она неподвижна, как скала. Она придавлена чем-то тяжелым.

Тут нет выхода. И поверь мне, добрый Джон, мы с тобой здесь такие же пленники, как те, у

которых кандалы на ногах. Давай сядем и поговорим. Немного погодя мы вернемся. Быть

может, к тому времени они забудут про нас, и нам удастся удрать. Но, по моему скромному

мнению, мы пропали.

– Дик! – воскликнула Джоанна. – Печален тот день, когда ты увидел меня! Это я,

несчастная и неблагодарная девушка, завела тебя сюда!

– Что за вздор! – возразил Дик. – Все это было нам суждено, а что суждено, то и

сбудется, хочешь не хочешь. Нечего оплакивать нас. Лучше расскажи мне, что ты за девушка

и как ты попала в руки сэра Дэниэла.

– Я такая же сирота, как и ты; у меня нет ни отца, ни матери, – сказала Джоанна. –

Вдобавок я, на свое, а значит, и на твое несчастье, – богатая невеста. Милорд Фоксгэм был

моим опекуном. Но сэр Дэниэл купил у короля право выдать меня замуж и заплатил за это

право очень дорого. Я была еще совсем маленькой девочкой, а уже два могущественных и

богатых человека вступили между собой в борьбу за право выдать меня замуж! В это время

произошел переворот, назначен был новый канцлер, и сэр Дэниэл через голову лорда

Фоксгэма купил право выдать меня замуж. Потом произошел новый переворот, и лорд

Фоксгэм через голову сэра Дэниэла купил право выдать меня замуж. До сих пор они

продолжают враждовать. Но жила я все время у лорда Фоксгэма, и он был со мной очень

добр. Наконец он собрался выдать меня замуж, или, вернее, продать. Лорд Фоксгэм получил

за меня пятьсот фунтов стерлингов. Жениха моего зовут Хэмли, и как раз завтра, Дик, меня

должны были с ним помолвить. Если бы не сэр Дэниэл, я вышла бы замуж и никогда не

встретилась бы с тобой. Дик! Милый Дик!

Она взяла его руку и с нежным изяществом поцеловала ее. Дик поднес ее руку к своим

губам и тоже поцеловал.

– Сэр Дэниэл, – продолжала она, – похитил меня, когда я гуляла в саду, и заставил меня

надеть мужское платье, а это смертный грех для женщины! К тому же мужское платье

совсем мне не идет. Он отвез меня в Кэттли и, как ты знаешь, сказал мне, что я выйду замуж

за тебя. Но я твердо решила назло ему выйти за Хэмли.

– А! – крикнул Дик. – Значит, ты любила Хэмли?

– Нет, – ответила Джоанна. – Я только ненавидела сэра Дэниэла. Но потом, Дик, ты

помог мне, ты был очень добр, очень смел, и я против воли полюбила тебя. Если нам удастся

спастись, я с радостью стану твоей женой. И даже если злая судьба не даст мне выйти за

тебя, я все-таки буду любить тебя одного. Я буду верна тебе до тех пор, пока бьется мое

сердце...

– Пока я не встретил тебя, я женщин ни в грош не ставил, – сказал Дик. – Я привязался

к тебе, когда считал тебя мальчиком. Я пожалел тебя, сам не знаю почему. Я хотел выдрать

тебя ремнем, но рука моя опустилась. А когда ты созналась, что ты девушка, Джон, – я по-

прежнему буду звать тебя Джоном, – я понял, что ты именно та девушка, которая нужна

мне... Тише! – перебил он себя. – Кто-то идет!

Действительно, чьи-то тяжелые шаги гулко гремели в проходе, и целые полчища крыс

метались из стороны в сторону.

Дик обдумал свое положение. Неожиданный поворот коридора был выгоден ему. Он

мог, находясь в безопасности, стрелять из-за угла. Ему мешал только свет лампы, стоявшей

слишком близко от него. Он выбежал вперед, поставил лампу посреди коридора и вернулся

на свое место.

В дальнем конце коридора появился Беннет. Видимо, он шел один; в руке он нес факел,

и благодаря этому факелу целиться в него было очень легко.

– Стой, Беннет! – крикнул Дик. – Еще один шаг – и ты будешь убит!

– Так вы здесь! – сказал Хэтч, вглядываясь в темноту. – Я вас не вижу... Ага! Вы

поступили разумно, Дик: вы поставили лампу перед собой! Замечаю, что учил вас недаром, и

радуюсь, хотя вы, пользуясь моими уроками, собираетесь прострелить мое бренное тело!

Зачем вы здесь? Что вам тут нужно? Чего вы целитесь в вашего старого доброго друга! А

барышня с вами?

– Нет, Беннет, я буду спрашивать, а ты будешь отвечать, – сказал Дик. – Почему мне

приходится опасаться за свою жизнь? Почему к моей постели подкрадываются убийцы?

Почему я принужден бежать из неприступного замка моего собственного опекуна? Почему я

принужден бежать от друзей, среди которых я вырос и которым не сделал ничего плохого?

– Мастер Дик, – сказал Беннет, – что я говорил вам? Вы очень храбрый, но совсем

безрассудный мальчик!

– Я вижу, что тебе известно все и что я действительно обречен, – ответил Дик. – Ну что

же! С этого места я не сойду. Пусть сэр Дэниэл возьмет меня, если может.

Хэтч помолчал немного.

– Слушайте, – начал он, – я сейчас пойду к сэру Дэниэлу и расскажу ему, где вы

находитесь и что здесь делаете. За этим он меня сюда и послал. Но если вы не дураки, вы

уйдете отсюда раньше, чем я вернусь.

– Я давно бы отсюда ушел, если бы знал, как уйти! – сказал Дик. – Я не могу поднять

плиту.

– Суньте руку в угол и пошарьте там, – ответил Беннет. – А веревка Трогмортона все

еще в коричневой комнате. Прощайте!

Хэтч повернулся и исчез за поворотом коридора.

Дик тотчас же взял лампу и последовал его совету. В углу оказалась глубокая впадина.

Дик сунул в нее руку, нащупал железный прут и рывком повернул его вверх. Раздался скрип,

и каменная плита внезапно сдвинулась с места.

Путь был свободен. Они без труда открыли крышку люка и вышли в комнату со

сводчатым потолком. Дверь этой комнаты выходила во двор, где два человека, засучив

рукава, чистили коней недавно прибывших воинов. Их озаряли колеблющимся светом два

факела, вставленных в железные кольца на стене.

Глава V

Как Дик перешел на другую сторону

Дик, потушив лампу, чтобы не привлекать внимания, поднялся наверх и прошел по

коридору. В коричневой комнате он отыскал веревку, привязанную к чрезвычайно тяжелой и

древней кровати. Подойдя к окну, Дик начал медленно и осторожно опускать веревку в

ночную тьму. Джоанна стояла рядом с ним. Веревка опускалась без конца. Мало-помалу

страх поколебал решимость Джоанны.

– Дик, – сказала она, – неужели мы так высоко? У меня не хватит смелости спуститься.

Я непременно упаду, добрый Дик!

При звуке ее голоса Дик, весь поглощенный спуском веревки, вздрогнул и выронил

моток из рук. Конец с плеском упал в ров. И сразу же часовой на стене громко крикнул:

– Кто идет?

– Черт побери! – воскликнул Дик. – Все пропало. Живо! Хватайся за веревку и лезь

вниз!

– Я не могу, – прошептала она и отшатнулась.

– Раз ты не можешь, не могу и я, – сказал Шелтон. – Как я переплыву через ров без

твоей помощи? Значит, ты бросаешь меня?

– Дик, – проговорила она, задыхаясь, – я не могу... Силы покинули меня.

– Тогда мы оба погибли, клянусь небом! – крикнул он, топнув ногой.

Услышав приближающиеся шаги, он бросился к двери, надеясь запереть ее.

Но прежде чем он успел задвинуть засов, чьи-то сильные руки с другой стороны

надавили на дверь. Он боролся не дольше секунды; затем, чувствуя себя побежденным,

кинулся назад, к окну. Девушка стояла возле окна, прислонившись к стене; она была почти в

обмороке. Дик попытался поднять ее, но она бессильно повисла у него на руках всем телом,

как мертвая.

Люди, помешавшие ему затворить дверь, бросились на него. Одного он заколол

кинжалом; остальные на мгновение отступили в беспорядке. Он воспользовался суматохой,

вскочил на подоконник, схватился руками за веревку и скользнул вниз.

На веревке было много узлов, которые очень облегчали спуск, но Дик так спешил и

был так неопытен в подобных упражнениях, что раскачивался в воздухе, словно преступник

на виселице. То головой, то руками ударялся он о жесткую каменную стену. В ушах у него

шумело. Над собой он увидел звезды; внизу тоже были звезды, отраженные водою рва и

дрожащие, словно сухие листья перед бурей. Потом веревка выскользнула у него из рук, он

упал и погрузился в ледяную воду.

Когда он вынырнул на поверхность, его рука наткнулась на веревку, которая,

освободившись от груза, раскачивалась из стороны в сторону. Высоко над ним, на верхушке

зубчатой стены, ярко пылали факелы и светильник, полный горящих углей. Багровое их

сияние озаряло лица воинов, толпившихся за каменными зубцами. Он видел, как они

вглядывались в тьму, стараясь найти его; но он был далеко внизу, куда свет не достигал, и

они искали его напрасно.

Держась за веревку, показавшуюся ему достаточно длинной, он кое-как поплыл через

ров к противоположному берегу, с трудом держа голову над водой. Он проплыл уже полпути

и видел близкий берег, как вдруг почувствовал, что веревка кончилась и натянулась; она

тащила его назад.

Выпустив веревку и решившись на все, он изо всех сил взмахнул руками, пытаясь

ухватиться за ветви ивы, висевшие над водой. Это была та самая ива, которая несколько

часов назад помогла гонцу сэра Дэниэла выбраться на берег. Он погрузился в воду,

вынырнул, опять погрузился, опять вынырнул, и только тогда ему удалось ухватиться за

ветку. С быстротой молнии он вскарабкался на дерево и прижался к стволу. Вода текла с

него; он жадно дышал, все еще не уверенный, что ему удалось спастись.

Плеск воды выдал его воинам, собравшимся на стене замка. Стрелы, прорезая тьму,

сыпались кругом, как град; с башни швырнули факел; он сверкнул в воздухе и упал возле

самой воды, ярко озарив все кругом. Впрочем, к счастью Дика, факел подскочил,

перевернулся, шлепнулся в воду и погас.

Однако он достиг своей цели. Стрелки успели разглядеть и иву и Дика, спрятавшегося

в ее ветвях. И хотя Дик, спрыгнув на землю, со всех ног побежал прочь, ему не удалось

убежать от стрел. Одна стрела задела его плечо, другая ранила в голову.

Боль подгоняла его, и Дик побежал еще быстрее. Он выбрался на ровное место и

помчался в темноту, не задумываясь над тем, куда бежит.

Стрелы неслись за ним вдогонку, но скоро он оказался вне их досягаемости. Когда Дик

остановился и оглянулся, он был уже далеко от замка Мот. Однако факелы, беспорядочно

двигавшиеся на стене замка, все еще были видны.

Он прислонился к дереву; кровь и вода текли с него. Он был ранен и одинок. И все же

ему удалось спастись. Правда, Джоанна осталась в руках сэра Дэниэла, но он не упрекал ни

себя, ни ее, так как понимал, что винить за это некого. Он не очень опасался за ее судьбу –

сэр Дэниэл жесток, но он не осмелится дурно обращаться с девушкой благородного

происхождения, могущественные покровители которой могут призвать его к ответу.

Вероятнее всего, он постарается как можно скорее выдать ее замуж за какого-нибудь своего

друга.

«Ну, – думал Дик, – до тех пор я еще успею укротить этого изменника. Теперь мне уже

не за что быть ему благодарным, и я свободен от всяких обязательств перед ним. Теперь я

могу враждовать с ним открыто и добьюсь всего, чего захочу».

Но пока он находился в самом плачевном положении. Он кое-как брел через лес. Раны

его ныли, кругом было темно, ноги путались в густых зарослях, и скоро он был вынужден

сесть на землю и прислониться к дереву.

Когда он очнулся от сна, похожего на обморок, уже начинался рассвет. Прохладный

ветерок шумел в листве. Глядя спросонья прямо перед собой, он заметил в ста ярдах от себя

среди переплетенных ветвей что-то темное, качающееся. Становилось светлее. Сознание

Дика прояснилось, и в конце концов он понял, что это человек, повешенный на суку

высокого дуба. Голова повешенного была опущена на грудь; при каждом порыве ветра тело

его раскачивалось, а руки и ноги дергались, как у игрушечного плясуна.

Дик с трудом поднялся на ноги; пошатываясь, хватаясь за стволы деревьев, он подошел

к повешенному.

Сук находился приблизительно в двадцати футах от земли, и бедняга был вздернут так

высоко, что Дик не мог достать рукой даже до его сапог; лицо его вдобавок было закрыто

капюшоном, и Дик никак не мог узнать, кто он такой.

Дик поглядел направо и налево и заметил, что другой конец веревки привязан к

покрытому цветами кусту боярышника, который рос под густой сенью дуба. Он вытащил

кинжал – единственное свое оружие – и перерезал веревку; труп с глухим стуком упал на

землю.

Дик приподнял капюшон. Это был Трогмортон, гонец сэра Дэниэла. Недалеко удалось

ему уйти от замка! Из-под его куртки торчала какая-то бумага, очевидно не замеченная

молодцами «Черной стрелы». Дик вытащил ее; то было письмо сэра Дэниэла к лорду

Уэнслидэлу.

«Если опять будет переворот, – подумал он, – вот этим письмом я опорочу сэра

Дэниэла и, быть может, даже приведу его на плаху». Он сунул бумагу себе за пазуху, прочел

над мертвым молитву и побрел дальше через лес.

Он был очень слаб и чувствовал себя смертельно утомленным; он спотыкался, в ушах у

него звенело, сознание то и дело покидало его – так много крови он потерял. Он долго

кружил и плутал, но наконец вышел на большую дорогу недалеко от деревни Тэнстолл.

Грубый голос приказал ему остановиться.

– Остановиться? – повторил Дик. – Клянусь небом, я почти падаю.

И в подтверждение своих слов он рухнул на дорогу. Из чащи вышли двое мужчин, оба

в зеленых лесных куртках, оба с луками, колчанами и короткими мечами.

– Лоулесс, – сказал тот, который был помоложе, – да ведь это молодой Шелтон!

– Да, Джон Мщу-за-всех будет доволен, – сказал другой. – Э, да он побывал в бою! На

голове у него рана, которая стоила ему немало крови.

– Плечо тоже пробито, – прибавил Гриншив. – Ему, видимо, здорово досталось. Как ты

думаешь, кто это его так отделал? Если кто-нибудь из наших, так пусть молится богу: Эллис

наградит его короткой исповедью и длинной веревкой.

– Подымай щенка, – сказал Лоулесс. – Клади его мне на спину.

Взвалив Дика к себе на плечи и держа его за руки, бывший монах-францисканец

прибавил:

– Оставайся на посту, брат Гриншив. Я один его дотащу.

Гриншив вернулся в засаду у дороги, а Лоулесс, посвистывая, медленно побрел вниз по

склону холма, неся на плечах Дика, потерявшего сознание. Солнце уже взошло, когда он

выбрался на опушку леса и увидел за оврагом деревню Тэнстолл. Все, казалось, было

спокойно; только с обеих сторон дороги у самого моста лежали стрелки; их было человек

десять. Увидев Лоулесса с его ношей, они, как и подобает настоящим часовым, натянули

луки.

– Кто идет? – крикнул их командир.

– Уилл Лоулесс, клянусь распятием! И ты знаешь меня, как свои пять пальцев, –

ответил расстрига презрительно.

– Скажи пароль, Лоулесс, – потребовал командир.

– Ты дурак, и да поможет тебе небо, – ответил Лоулесс. – Разве ты не узнаешь меня?

Все вы помешались на игре в солдатики. Когда живешь в лесу, надо жить по-лесному. И вот

вам мой пароль: шиш!

– Лоулесс, ты подаешь дурной пример. Скажи пароль, дурак! – приказал командир.

– А если я его позабыл? – сказал Лоулесс.

– Врешь, не позабыл; а если позабыл, я всажу стрелу в твое жирное брюхо, клянусь

небом! – ответил командир.

– Я вижу, вы не понимаете шуток! – сказал Лоулесс. – Так вот вам пароль: «Дэкуорт и

Шелтон». А вот и картинка к этому паролю: Шелтон у меня на спине, и я несу его к

Дэкуорту.

– Проходи, Лоулесс, – сказал часовой.

– А где Джон? – спросил монах.

– Он творит суд и собирает оброк, словно помещик, – ответил часовой.

Так оно и было. Когда Лоулесс дошел до харчевни, стоявшей в середине деревни, он

увидел Эллиса Дэкуорта, окруженного крестьянами сэра Дэниэла. Пользуясь своей силой, он

преспокойно собирал с крестьян оброк и выдавал им расписки в получении денег. Видно

было, что крестьянам это совсем не нравится – они отлично понимали, что им придется

платить еще раз.

Узнав, кого принес Лоулесс, Эллис тотчас же отпустил крестьян. Полный любопытства

и тревоги, он отправил Дика в заднюю комнату харчевни. Там осмотрели раны мальчика и

самыми простыми средствами привели его в чувство.

– Милый мальчик, – сказал Эллис, пожимая ему руку, – ты находишься в гостях у

друга, который любил твоего отца и в память о нем любит тебя. Отдохни немного, ты еще не

совсем пришел в себя. Отдохнув, ты расскажешь мне все, что с тобой случилось, и мы вместе

подумаем, как тебе помочь.

Позднее, когда Дик, все еще очень слабый, хорошо выспался, Эллис подсел к его

кровати и попросил именем его отца рассказать, как он удрал из Тэнстоллского замка Мот. В

широких плечах Эллиса было столько силы, в смуглом лице столько честности, в глазах

столько ума и ясности, что Дик сразу ему повиновался и подробно рассказал все свои

приключения за последние два дня.

– Святые оберегают тебя, Дик Шелтон, – сказал Эллис, когда он кончил. – Они не

только вывели тебя невредимым из всех бед и опасностей, но вдобавок привели тебя к

человеку, который больше всего на свете желает оказать помощь сыну твоего отца. Только

не покидай меня, – а я вижу, что ты меня не покинешь, – и мы с тобой добьемся смерти

гнусного предателя.

– Вы собираетесь взять его замок приступом? – спросил Дик.

– Брать замок приступом – это безумие, – ответил Эллис. – В замке он слишком силен –

у него много воинов. Вчера мимо меня проскользнул целый отряд – тот самый, появление

которого спасло тебя, – и теперь сэр Дэниэл находится под надежной защитой. Нет, Дик, нам

с тобой и нашим славным лучникам нужно как можно скорее убраться отсюда и оставить

сэра Дэниэла в покое.

– Меня тревожит судьба Джона, – сказал мальчик.

– Судьба Джона? – переспросил Дэкуорт. – А, понимаю, судьба этой девчонки!

Обещаю тебе, Дик, что, если пойдут толки о свадьбе, мы будем действовать без

промедления. А до тех пор мы все исчезнем, как тени на рассвете. Сэр Дэниэл будет

смотреть на восток, будет смотреть на запад и нигде не найдет врагов. Клянусь небом, он

подумает, что мы ему только приснились. Но наши с тобой четыре глаза, Дик, будут

внимательно следить за ним, и наши четыре руки – да поможет нам святое ангельское

воинство! – одолеют предателя.

Два дня спустя гарнизон сэра Дэниэла настолько усилился, что сэр Дэниэл решился на

вылазку и во главе сорока всадников проехал, не встретив сопротивления, до деревни

Тэнстолл. Ни одна стрела не пролетела, ни одного человека не нашли в лесу; мост никем не

охранялся. Проехав через мост, сэр Дэниэл увидел крестьян, боязливо глядевших на него из

дверей своих домиков.

Внезапно один из них, набравшись храбрости, вышел вперед и, отвесив низкий поклон,

подал рыцарю какое-то письмо. Сэр Дэниэл начал читать, и лицо его нахмурилось. Вот что

он прочел:

«Коварному и жестокому джентльмену, сэру Дэниэлу Брэкли, рыцарю.

Теперь я знаю, что вы вели себя коварно и подло с самого начала. Кровь

моего отца на ваших руках; отмыть ее вам не удастся. Предупреждаю вас, что

настанет день, когда я вас убью. Предупреждаю вас далее, что, если вы

попытаетесь выдать замуж благородную даму госпожу Джоанну Сэдли, на которой

я дал клятву жениться сам, день этот настанет скоро. Первый ваш шаг к устройству

ее свадьбы будет первым вашим шагом к могиле.

Рич. Шелтон».

Часть III

Милорд Фоксгэм

Глава I

Дом на берегу

Несколько месяцев прошло с того дня, когда Ричард Шелтон вырвался из рук своего

опекуна. Немало событий, весьма важных для Англии, произошло за эти несколько месяцев.

Ланкастерская партия, совсем уже было погибшая, снова подняла голову. Сторонники

Йоркского дома были разбиты, их вождь пал на поле брани, и зимой уже казалось, что

Ланкастерскому дому удалось восторжествовать над всеми своими врагами. Небольшой

городок Шорби-на-Тилле был полон ланкастерских вельмож, съехавшихся из окрестностей.

Был тут и граф Райзингэм с тремя сотнями воинов; и лорд Шорби с двумя сотнями; и сам сэр

Дэниэл, могущественный, как прежде, опять разбогатевший от конфискаций; он жил в

собственном доме на главной улице с шестью десятками воинов. Словом, произошел новый

переворот.

Был темный январский вечер; дул ветер, мороз становился все крепче; к утру можно

было ждать снега.

В мрачном трактире неподалеку от гавани сидели три человека; они пили эль и ели

яичницу. Это были крепкие, здоровые люди с обветренными лицами, с сильными руками, со

смелыми глазами; и, хотя они были одеты, как простые крестьяне, даже пьяный солдат не

отважился бы затеять с ними ссору.

Неподалеку от них перед ярко горевшим камином сидел молодой человек, почти

мальчик; хотя он тоже одет был по-крестьянски, видно было, что он человек хорошего

происхождения и достоин носить меч.

– Мне это не нравится, – сказал один из сидевших за столом. – Дело кончится плохо.

Здесь не место для веселых ребят. Веселые ребята любят поле, густой лес, безопасность; а

здесь мы в городе, который кишит врагами. И вот увидите, утром еще, как на беду, снег

пойдет.

– А все ради мастера Шелтона, – сказал другой, кивнув в сторону мальчика, сидевшего

перед огнем.

– Я на многое согласен ради мастера Шелтона, – возразил первый. – Но попасть ради

кого-то на виселицу – нет, братья, я не желаю!

Дверь трактира распахнулась; какой-то человек вбежал в комнату и подошел к юноше,

сидевшему перед огнем.

– Мастер Шелтон, – сказал он, – сэр Дэниэл вышел из дому с двумя факельщиками и

четырьмя стрелками. – Дик (ибо это был наш юный друг) сразу вскочил.

– Лоулесс, – сказал он, – ты сменишь Джона Кэппера на наблюдательном посту.

Гриншив, следуй за мной... Кэппер, веди нас. Мы не отстанем от сэра Дэниэла ни на шаг,

хотя бы он шел до самого Йорка.

Через мгновение они все уже были на темной улице. Кэппер – так звали

новоприбывшего – показал им два факела, пылавших вдали на ветру.

Город уже спал; незаметно следовать за маленьким отрядом по пустым улицам было

совсем не трудно. Факельщики шагали впереди; за ними шел человек, длинный плащ

которого развевался на ветру; позади шагали стрелки, держа луки наготове. По кривым,

запутанным переулкам они быстро шли к берегу.

– Он каждую ночь ходит в ту сторону? – шепотом спросил Дик.

– Третью ночь подряд, мастер Шелтон, – ответил Кэппер. – Всякий раз в тот же самый

час; и всегда с очень маленькой свитой, словно хочет, чтобы об этом знало поменьше народу.

Сэр Дэниэл и шестеро его спутников вышли на окраину города. Шорби был

неукрепленный город, и, хотя засевшие в нем ланкастерские лорды держали караулы на всех

больших дорогах, из него можно было выйти маленькими переулочками или даже просто

полем.

Переулок, которым шел сэр Дэниэл, внезапно кончился. Впереди возвышались

песчаные дюны, а рядом шумел морской прибой. Здесь не было ни часовых, ни огней.

Дик и оба его спутника почти догнали сэра Дэниэла. Дома города кончились, и вдали

они увидели факел, двигавшийся им навстречу.

– Эге, – сказал Дик, – здесь пахнет изменой!

Тем временем сэр Дэниэл остановился. Факелы воткнули в песок, люди легли, словно

поджидая кого-то.

Те, кого они ждали, приблизились. Это был маленький отряд, состоявший всего из

четырех человек: двух стрелков, слуги с факелом и джентльмена в плаще.

– Это вы, милорд? – крикнул сэр Дэниэл.

– Да, это я. Я самый бесстрашный рыцарь на свете, потому что другие рыцари

сражаются с великанами, волшебниками или язычниками, а я не побоялся сразиться с этим

проклятым холодом, который страшнее всех язычников, вместе взятых! – ответил

предводитель другого отряда.

– Милорд, – сказал сэр Дэниэл, – красавица вознаградит вас за все лишения. Но не

отправиться ли нам в путь? Чем скорее вы увидите мой товар, тем скорее мы оба вернемся

домой.

– Зачем вы ее держите здесь, славный рыцарь? – спросил незнакомец. – Раз она так

молода, так прекрасна, так богата, почему же вы не позволяете ей посещать свет? Вы ее и

замуж выдали бы быстрее, и не рисковали бы отморозить себе пальцы или получить рану,

разгуливая в темноте в такую не подходящую для прогулок погоду.

– Я уже объяснял вам, милорд, – ответил сэр Дэниэл, – что я оберегаю себя, а не ее. Не

стану вам рассказывать, в чем дело. Но если вам надоел ваш старый приятель Дэниэл Брэкли,

раструбите всему свету, что собираетесь жениться на Джоанне Сэдли, и, даю вам слово, вы

скоро избавитесь от меня. Вы найдете меня со стрелой в спине.

Оба джентльмена торопливо шли по песку. Перед ними несли три факела, пламя

которых металось на ветру, раскидывая дым и искры; сзади шагали шестеро стрелков.

Дик шел за ними следом; он, конечно, не слыхал ни слова из разговора двух

джентльменов, но в незнакомце он узнал старого лорда Шорби, о нравах которого

рассказывали много дурного; даже сэр Дэниэл и тот не раз порицал его в обществе.

Они вышли на берег. В воздухе пахло морем, шум прибоя усилился; здесь, в большом

саду, окруженном стеной, стоял маленький двухэтажный домик с конюшнями и другими

пристройками.

Шедший впереди факельщик отпер в стене калитку и, когда все вошли в сад, запер ее

изнутри на замок.

Дик и его товарищи были, таким образом, лишены возможности идти дальше; они

могли бы, конечно, перелезть через стену, но опасались попасть в ловушку.

Они спрятались в зарослях дрока и стали ждать. Красный свет факелов все время

двигался за стеной – видимо, факельщики усердно сторожили сад.

Через двадцать минут оба джентльмена вышли из сада. Изысканно распрощавшись, сэр

Дэниэл и барон пошли по домам, каждый со своей свитой и своими факелами.

Едва ветер унес звук их шагов, Дик поспешно вскочил на ноги; он очень озяб.

– Кэппер, подсади меня на стену, – сказал он.

Они втроем подошли к стене. Кэппер нагнулся. Дик влез ему на плечи и взобрался на

стену.

– Гриншив, – прошептал Дик, – лезь за мной; лежи на стене плашмя, чтобы тебя не

заметили. Если на меня нападут, ты мне поможешь удрать.

С этими словами он спрыгнул в сад.

Было темно, как в могиле; в доме ни одного огня. Ветер свистел в голых кустах; прибой

с шумом обрушивался на берег; больше ничего не было слышно. Дик осторожно полз

вперед, путаясь в прутьях и нащупывая дорогу руками; наконец гравий захрустел у него под

ногой, и он понял, что выбрался на дорожку.

Он остановился, вынул из-под плаща арбалет, зарядил его и решительно двинулся

вперед. Дорожка привела его к постройкам.