Текст книги "Тухлые аплодисменты"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 8
КТО БУДЕТ КУКЛОЙ?

Дженнифер притащила меня в общежитие девочек. Увидев Берни Бриджеса у неё на плечах, девчонки в вестибюле захихикали.

Когда мы очутились в гостиной, она наконец опустила меня на пол. В каждом общежитии есть своя гостиная. Здесь собираются все, кто живёт в этом общежитии. Ты, наверное, и сам представляешь, как она выглядит. Диваны и огромные кресла, а ещё телик и игровой автомат.

Я огляделся. В гостиной никого, кроме нас, не было.

– Дженнифер, мне нужно вернуться в своё общежитие, – сказал я, бросив взгляд на часы на каминной полке. – Миссис Гнус и так на меня злится, а если я…

– Замолчи, мой пирожок. – Она схватила меня за руку и поволокла через всю комнату к большущему красному креслу. – Я слышала, ты без ума от этой «О-пы». Хочешь пойти на их концерт или нет?

– Конечно хочу, – ответил я. – Но…

– Я знаю, как это устроить.

Дженнифер сдула волосы с глаз. Она всё время так делает. Привычка, наверное. Но я ненавижу, когда она сдувает волосы у меня с глаз!

– Как же мы победим в конкурсе талантов? – спросил я. – У тебя что, есть какой-то талант?

– Разумеется! – усмехнулась она.

Вот это уже что-то интересненькое.

Знаю. Знаю. Обычно я изо всех сил стараюсь не попадаться на глаза Дженнифер Экх. Как-то раз я даже прыгнул в Собачий пруд и просидел под водой целых три минуты, чтобы она меня не заметила.

Жуть, правда?

Но сегодня – другое дело. Мне страшно хотелось обставить Шермана и Уэса из Милого дома. И конечно же пойти на концерты «О-пы».

– И что же ты умеешь? – спросил я Экх. – Съешь машину?

– Не валяй дурака, сладенький пончик, – фыркнула Дженнифер. – Я – первоклассный чревовещатель. Я умею говорить так, чтобы не двигались губы.

Я удивлённо заглянул ей в глаза. Сначала – в голубой, потом – в карий.

– Правда, что ли?

– Ну да. Я только что чревовещала, – ответила она. – Не слышал?

– Не-а.

– Просто я делала это очень тихо, – объяснила Дженнифер и снова сдула волосы с глаз. – Берни, мы бы с тобой отлично выступили на конкурсе и выиграли главный приз.

– Не понял. Я-то тебе зачем?

– Видишь ли, у меня нет куклы. А чревовещатели всегда выступают с какой-нибудь куколкой. И ты как раз сойдёшь за неё.

– Че-его? Нет уж, дудки! – воскликнул я.

Она улыбнулась:

– Ты ведь рад, правда? Я вижу. Мы им всем покажем на этом конкурсе! Да, пирожок?

– ПОЖА-А-А-ЛУЙСТА, не называй меня пирожком! – взмолился я.

– Да, теперь мы точно выиграем, – продолжала Дженнифер.

Она сгребла меня и усадила к себе на колени.

– Мы должны показать что-то особенное, – сказала она. – Такое, чего ещё не делал ни один чревовещатель. – Дженнифер обняла меня за талию. Я почувствовал у себя на шее её горячее дыхание.

– Ну ладно, ладно, – вздохнул я. – Давай начинай.

Я ждал, когда она начнёт чревовещать. Или расскажет анекдот. Или хотя бы спросит меня о чём-нибудь.

Я ждал, ждал.

Ждал.

– Э-э-э… Дженнифер?

Она схватила мою руку и крепко сжала её в своих. А потом начала покрывать её страстными поцелуями.

– Э-э-э… Джен… – растерялся я. – Никакой ты не чревовещатель, да?

Чмок. Чмок. Чмок.

Рука у меня стала мокрой.

– Э-э-э… Ну-у-у… Да, – наконец призналась она.

– И ты не умеешь говорить так, чтобы губы не двигались? – спросил я.

Чмок, чмок.

– Нет, не могу, солнышко моё. Не могу.

Я вздохнул.

– Так, значит, всё это было лишь предлогом для того, чтобы усадить меня к себе на колени? – возмутился я.

– Да, – просто ответила Дженнифер.

Глава 9
БУМ-БУМ-БУМ!

На следующий день я столкнулся с Шерманом Оуксом перед зданием, где у нас проходят уроки. Он одарил меня своей акульей улыбкой:

– Угадай, Берни, где я только что был?

– У скульптора? Он собирается отлить твою голову из бронзы? – предположил я.

– Нет. У директора Гадюка. Мы с ним репетировали. – Шерман снова оскалился. Его шестьдесят пять зубов так засверкали на солнце, что мне пришлось заслонить глаза рукой.

– Ну ты даёшь! – сказал я. – Во повезло! Директор Гадюк – лучший из лучших! На таких надо равняться. Хотя, конечно, равняться на того, кто метр с кепкой, довольно трудно. Но какая разница, какого он роста? Он – ТИТАН мысли! Он…

Шерман закатил глаза:

– Берни, разве тебе не интересно, что именно мы репетировали в его кабинете?

– Ах да, точно, – отозвался я. – Что же вы там репетировали?

– Мы репетировали, как он будет мне вручать главный приз за победу в конкурсе талантов.

– Что-что? – Упс… Я проглотил жвачку. – Ты… ты…

– Директор хочет, чтобы всё прошло гладко, – объяснил Шерман. – Ну, сам понимаешь. Когда он выйдет на сцену, чтобы вручить главный приз. Хочет убедиться, что при награждении не возникнет заминки. Вот поэтому мы с ним целый час репетировали.

Я глубоко вздохнул:

– Только он не с тем репетировал, Шерман. Ведь в конкурсе победишь не ты, а я!

Шерман откинул волосы, раскрыл рот и засмеялся. Смеялся он минут десять, до тех пор, пока не начал икать. Тогда, смахнув с глаз слёзы, он взял меня за руку.

– Берни… ик!.. идём со мной. Я покажу тебе… ик!.. одну вещь, из-за которой… ик!.. ты не сможешь победить.

Шерман приволок меня в своё общежитие Милый дом. Меня тут же пробрала дрожь, пот градом покатился со лба. Со мной всегда так бывает, когда я оказываюсь неподалёку от Милого дома. Тут всегда чисто, убрано и тихо.

Ну кто же захочет жить в таком жутком месте?

В вестибюле я увидел комендантов этого общежития, Сэма и Джанет Покелинт. Они были в одинаковых форменных пиджаках и с одинаковыми метёлочками для вытирания пыли.

Сейчас коменданты как раз этим и занимались.

Жуть!

Шерман привёл меня в свою комнату. Я чуть не задохнулся от ужаса. У него кровать заправлена!

На кровати лежало белое пушистое покрывало из овечьих шкур. На полу – такой же ковёр. На столике стоял телик с широченным экраном. Ещё у Шермана была стереосистема с такими большими колонками, что они почти что подпирали потолок. На стене над его кроватью висел гигантский плакат, на котором был нарисован чёрно-зелёный знак доллара.

– Гляди! – сказал Шерман и подтолкнул меня к огромному синтезатору – он стоял у стены. – Это моя новая цифровая барабанная установка.

Меня всё ещё била дрожь. Но я всё же как-то умудрился взять себя в руки.

– Отлично, Шерман! – воскликнул я, хлопнув его по плечу. – И зачем тебе эта штуковина? Чтобы доставать соседей?

– Нет, – ответил он. – Мне её предки купили, чтобы я мог играть на барабанах в группе Уэса Апдуда. – Шерман глянул на знак доллара на стене. – Она стоила пять тысяч баксов. Но родители очень-очень хотят купить мою любовь, так что пришлось им раскошелиться.

– Но ты же совсем не умеешь играть на барабанах, – заметил я.

– А какая разница? – Шерман фыркнул.

Он включил установку. Тут же послышался тихий барабанный бой. Шерман прибавил звук.

– Гляди сюда. Выбираешь любой ритм, – начал объяснять он. – Потом темп. Вот так.

Он повернул выключатель. Я услышал:

БУМ! БУМ-БУМ! БУМ-БУМ! БУМ!

– Ну что, понял? – спросил Шерман. – Здорово, правда? Незаменимая вещь для нашей группы.

– Всё понятно. А сам ты что будешь делать?

– Я? – Шерман прищурился. – Я ничего не буду делать. Она цифровая. Сама играет. Я ведь богатый. Зачем мне вкалывать?

– Можно, я попробую? – попросил я. – Так… Дай-ка взглянуть… – Я схватился за переключатель. – Эта штука переключает ритмы?

И я повернул её направо до самого конца.

БУМ! БУМ-БУМ!

Раздался оглушительный барабанный бой. В окнах треснули два стекла.

– Сделай тише! – завопил Шерман, закрыв уши руками. – Берни! Тише! Сделай ТИШЕ!

Я прикинулся, будто никак не могу найти нужный переключатель.

– А где переключатель? – крикнул я в ответ. – Это он? Нет. Может, вот этот? Нет. Прости. Шерман, я не особо разбираюсь во всяких этих цифровых штуковинах.

Я оторвал переключатель громкости и поднял его над головой:

– Этот, что ли? Так он, кажется, сломался!

БУМ! БУМ-БУМ!

Тряслись стены. По потолку поползла огромная трещина. Овечьи шкуры прыгали так, будто снова ожили.

Шерман упал на колени, по-прежнему прижимая ладони у ушам, и жалобно застонал.

Ещё бы! ПО ушам бьёт что надо!

Я вылетел из комнаты. Весь Милый дом сотрясался от электронного барабанного боя.

Я уже почти добрался до выхода, но ненадолго задержался у распахнутой двери в гостиную.

– Ух ты!

В комнате я увидел Юлию-Августу. Она сидела на диване рядышком с Уэсом Апдудом.

Ну и что?

Он играл на саксофоне. Выпендривался, как всегда. Его саксофон то крякал, как утка, то издавал жуткие, неприличные звуки.

А Юлия-Августа хлопала себя по коленям, отбрасывала назад золотистые волосы и смеялась как ненормальная. Наверное, она считала, что Уэс просто супер.

– Не может быть! На самом деле ей совсем даже не нравится этот Уэс Апдуд, – проворчал я себе под нос. – Ей нравлюсь я. Только она ещё об этом не догадывается. Ничего, вот выиграет Тухлое общежитие конкурс талантов, так она будет умолять меня взять её с собой на концерт «О-пы».

Вдруг стало тихо. Уэс заметил меня в дверном проёме и помахал рукой.

– Жареные блинчики! – крикнул он. – Салют, Берни. Жареные блинчики! Самые лучшие! Ты понял, о чём я?

– Ага. О жареных блинчиках, – промямлил я и выбежал из Милого дома.

Глава 10
ОЙ!

После ужина ко мне в комнату ввалились Бельцер, Финмен и Кренч. Они были явно чем-то взволнованы. И говори все разом:

– Мы придумали, Берни!

– Теперь мы победим!

– Мы придумали номер! Придумали!

– Неужели? Давно пора! – воскликнул я, вскочив со стула. – Я так и знал, что вы, ребята, что-нибудь придумаете. Нашли жутко талантливого парня из нашей общаги?

– Не совсем, – ответил Бельцер.

– Бельцер, ты что, на ужин ел шпинат? – спросил я.

– Вообще-то да. А как ты узнал?

– У тебя в брекетах застряли здоровенные куски.

– Ничего, Берни, – отмахнулся он. – Через пару дней сами исчезнут.

Финмен оттащил меня в сторону:

– Берни, забудь об этом шпинате. Сейчас мы покажем наш номер. Ты будешь в восторге!

– Ваш номер? – Я подался назад. – Вы трое собираетесь исполнить номер? Интересно какой? Знаете, любой может сожрать двойной чизбургер, не прожевав его. Для этого не нужно никакого таланта!

– Не, у нас номер получше, – заявил Кренч. – Ты когда-нибудь смотрел старую комедию по телеку? Ну эту, чёрно-белую, про трёх сумасшедших?

– «Три урода», что ли? – удивился я.

– Ага, – продолжал Кренч. – Помнишь, они всё время дубасили друг друга, а ещё тыкали друг другу пальцами в глаза? Клёвые парни, правда?

– И знаешь, что у нас за номер? – спросил Бельцер, выковыривая из зубов шпинат.

Я задумчиво посмотрел на своих ребят. И посчитал: раз, два, три.

– Парни, да вы никак собираетесь изобразить «Трёх уродов»?

– Ух ты! Как ты догадался? – удивился Финмен.

– Посмотри наш номер, Берни, – сказал Кренч. – Ничего смешнее ты в жизни не видывал. Стопудово. Жюри на конкурсе попадает со стульев. Честно-честно. Забудь про Уэса Апдуда. Мы победим! Ты только посмотри на нас!

Бельцер опрометью бросился в их общую комнату и вскоре вернулся с бейсбольной битой.

– Ну что, готовы, парни? – спросил он.

– Мы сейчас начнём, Берни, – сказал Кренч. – Вот будет веселуха!

– Валяйте, – отозвался я. – Вперёд. Рассмешите меня.

И они стали показывать мне свой номер.

– Эй, ты! – крикнул Финмен Кренчу.

– На «эй!» зовут свиней! – огрызнулся Кренч.

– Как хочу, так говорю. – Тут Финмен развернулся и ударил Кренча по лицу.

Кренч замахнулся, чтобы ударить Финмена в ответ, но тот увернулся, и Кренч ударил Бельцера.

– Эй! А я-то тут при чём? – заорал Бельцер и заехал Кренчу в живот.

Кренч согнулся пополам.

О-о-о-о-о-о-ой!

Финмен ткнул пальцами Бельцеру в глаза.

О-о-ой-ёй-ёй!

Бельцер двинул Финмена в грудь. Посыпались затрещины и оплеухи. Кренч изо всех сил ударил Бельцера в живот бейсбольной битой.

О-О-О-ОЙ!

– Больно!

– У меня идёт кровь! Кровь!

– Ты мне глаза выколол! Я ничего не вижу! Ты выколол мне глаза!

Ой-ёй-ёй!

– Помогите!

– Мне больно!

– У меня трещит голово! Я ничего не вижу!

Наконец я засмеялся.

– Молодцы, ребята! – похвалил я приятелей. – Это и правда смешной номер! Ужасно смешной!

Мои друзья катались по полу и громко стонали, схватившись руками за голову и живот.

– Это… несмешно, – пожаловался Бельцер. – Нам больно, Берни. Мы не притворяемся. Мы реально друг друга отделали!

– У меня сотрясение мозга! – завыл Финмен.

– Моя голова, – захныкал Кренч. – Кажется, мне переломили череп.

Я перестал смеяться:

– Эй, парни, вставайте!

Я попытался поднять их на ноги. Но они снова согнулись пополам, схватившись за животы.

– Знаете, – сказал я, – вряд ли те три урода в кино дрались взаправду. Думаю, они всё-таки притворялись.

– Ты… ты действительно… так думаешь? – простонал Кренч, не отнимая рук от живота.

– Они притворялись? – разочарованно спросил Финмен, по-прежнему прикрывая глаза рукой.

– Ну да. На самом деле они не колошматили друг друга и не выкалывали глаза. Просто делали вид, что дерутся, – объяснил я. – Придётся вам ещё немного поработать над своим номером. И тогда всё будет о’кей.

– А почему нам никто не сказал, что они притворялись? – заскулил Кренч.

У моих друзей не было сил даже подняться с пола. Поэтому я выволок их в коридор и закрыл дверь.

– Что же мне делать? – спросил я сам себя. – Завтра вечером состоится генеральная репетиция. А у меня ни одного номера. Ни одного.

Надо прочесать всё Тухлое общежитие. От подвала до мансарды.

Должен же здесь отыскаться хоть кто-то талантливый.

Я решил пойти по всем этажам и заглянуть в каждую комнату.

Я вышел в коридор. На полу всё ещё валялись Бельцер, Финмен и Кренч. Я перешагнул через них и направился к лестнице.

Спустился на второй этаж и вдруг остановился.

Застыл на месте и прислушался. Сердце бешено заколотилось.

– Ух ты! – восхитился я. – ЭТО ещё что такое?

Глава 11
ЛУЧШИЙ ГИТАРИСТ НА СВЕТЕ!

Я вцепился в перила и прислушался. Откуда эта музыка?

Я затаил дыхание. Да какая потрясающая музыка! Кто-то играет на гитаре. Обалденные звуки! Прямо за душу берут!

«Наверное, это магнитофон, – решил я. Кто-то поставил диск какого-то знаменитого гитариста».

Но нет. Музыка вдруг на секунду смолкла. Потом зазвучала опять, та же самая мелодия, только с другим ритмом.

Я стал щёлкать пальцами в такт музыке. Причём чисто автоматически. Колени заходили ходуном. Кажется, я сейчас начну ТАНЦЕВАТЬ!

Я ничего не мог с собой поделать, так офигенно кто-то играл на гитаре.

Ещё ни разу в жизни я не слышал такой потрясающей музыки!

Я изо всех сил вцепился в перила. По моему прекрасному, широкому лбу градом катился пот. Сердце билось в такт музыке!

– Кто-то из наших парней здорово играет на гитаре, – сказал я себе под нос. – Надо его найти. Во что бы то ни стало! Он наверняка победит в конкурсе талантов!

Я побежал по коридору второго этажа. В самом конце коридора толпились мальчишки из второго класса. Они весело смеялись и визжали, стягивая друг с друга джинсы. Они тут каждый вечер устраивают состязания по раздеванию.

Боже, какие же они ещё глупые!

Я открыл первую попавшуюся дверь и вошёл в комнату.

Мой друг Кровавый сидел за столом, уставившись на чистый лист бумаги.

– Чего это ты делаешь? – полюбопытствовал я.

– Да ничего. – Кровавый зевнул. – Просто смотрю. Так легче думать.

– О чём? – удивился я.

Он пожал плечами:

– Не знаю.

– Это ты только что играл на гитаре? – спросил я.

– Не-а. Я ни на чём не играю. У меня от этого может кровь из носа пойти.

Я вышел в коридор. Второклашки плясали уже в одних трусах.

Я открыл дверь во вторую комнату. Билли-Умник тоже сидел за столом.

Билли у нас головасный. Он учится на три с минусом. Супер, да? Он самый лучший ученик во всей Тухлой школе.

– Кто там? – спросил Билли. Он, оказывается, делал домашнее задание с завязанными глазами.

– Это я, Берни. А зачем ты глаза завязал.

– Так сложнее, – объяснил Билли. – Я всегда читаю учебники с завязанными глазами, чтобы у меня не было преимущества перед другими, менее способными учениками. Всё по-честному.

Вот умница!

– Это ты только что играл на гитаре? – спросил я.

– Я не умею играть на гитаре, только на пианино, – ответил Билли. – Иногда играю на нём тоже с завязанными глазами.

Я же говорил, то он гений!

Я закрыл дверь и побрёл дальше. Спустился на первый этаж, перепрыгивая через две ступеньки.

Музыка стала громче. Чудесные, потрясающие звуки плыли по коридору.

Кто же всё-таки играет на гитаре?

Я остановился перед комнатой Бурундука. Казалось, музыка доносится из-за закрытой двери. Но разве такое возможно?

Бурундук – самый робкий из всех учеников. Такой робкий, что закрывает рот рукой, когда рыгает!

Я всегда стараюсь помогать своим ребятам. Я долго возился с Бурундуком. Пытался помочь ему побороть свою робость. Но пока что безрезультатно!

– Не может быть, чтобы Бурундучок так здорово играл на гитаре, – пробормотал я. – Не может этого быть.

Я прижал ухо к двери.

Да! Музыка стопудово доносилась именно из этой комнаты.

Я распахнул дверь.

– Бурундук! Это ты играешь на гитаре?

Я огляделся. В комнате никого не было.

– Бурундук, где ты?

Куда же он подевался?

Глава 12
ЗВЕЗДА ТУХЛОГО ОБЩЕЖИТИЯ

Я вошёл в комнату. Гитара надрывался во всю мочь.

– Бурундук! – снова позвал я.

Я пошёл на звук – к шкафу. Открыл дверцы.

– Вот ты где, Бурундук! – воскликнул я.

Он сидел на куче грязных штанов и футболок, держа в руках блестящую новенькую гитару.

– Привет, Берни, – отозвался он и покраснел. Бурундук всегда краснел, когда кем-то разговаривал.

Я во все глаза уставился на него.

– Бурундук, это ты так классно играешь на гитаре?

Он покраснел ещё сильнее.

– Могу перестать, если ты хочешь, – выдавил он еле слышно и опустил глаза.

– Что? Перестать? – закричал я. – Ты что, спятил? Нет уж, ты играй, играй.

– Ч-что? – запинаясь, спросил он, вцепившись в гитару обеими руками.

– А чего это ты залез в шкаф? – продолжал я.

– Просто не хочу никому мешать, – ответил Бурундучок, не поднимая глаз.

– Ты что, не понимаешь? – закричал я. – Ты же играешь лучше всех на свете! Я в жизни не слышал, чтобы так играли!

Он пожал плечами и прошептал:

– Я много тренируюсь. Кажется, у меня стало лучше получаться. – Тут Бурундук опять покраснел.

Я схватил его за шиворот и выволок из шкафа.

– Бурундук, ты победишь в конкурсе!

– Чего? – Он часто-часто замигал.

– Ты ведь хочешь побороть свою стеснительность, та? Так, – принялся объяснять я. – Теперь у тебя появилась отличная возможность.

Бурундук затрясся.

– И что я должен делать? – дрожащим голосом спросил он.

– Играть на гитаре, только и всего. – Я хлопнул его по плечу. – Завтра после уроков сыграешь на генеральной репетиции. Ты будешь выступать от Тухлого общежития на конкурсе талантов.

– Я? Выступать? – Бурундук так сжал гитару, что у него аж руки побелели.

– Бурундук, ты же потрясно играешь на гитаре! Первое место тебе обеспечено! – заявил я. – Зрители на коленях будут тебя умолять сыграть ещё. Ты всех сделаешь! Наверняка!

Бурундук несколько раз сглотнул. Его большой кадык запрыгал вверх-вниз.

– Но как же?.. Но… – залопотал он.

– Никаких «но», – оборвал я его. – Считай, что победа у тебя уже в кармане. – Я шагнул к двери. – Сейчас позову сюда всех ребят, пусть послушают, как ты играешь.

– Нет… нет… Берни…

– Никуда не уходи! – приказал я. – Ребята просто обязаны послушать твою игру!

Я побежал наверх. Нет, скорее даже помчался.

Собрал всех, кого только смог найти. Финмена с Кренчем, Бельцера, Кровавого, Билли-Умника, Фарли Кротта, Зверя и ещё пару-тройку человек. И повёл всю ораву к Бурундуку.

– У вас крыша поедет! – пообещал я. – Вы очумеете от восторга! Это просто потрясающе!

Я открыл дверь, и мы ввалились в комнату Бурундука.

– Бурундучок, ты где?

Но нашего приятеля и след простыл.

Глава 13
БУТЫЛКА С ВОДОЙ

Я оглядел комнату.

– Куда он подевался? Куда? Он не мог далеко убежать! Найдите мне его!

Мы разбрелись по всей комнате. Я распахнул двери шкафа. Но Бурундука там не оказалось. Я переворошил грязную одежду. Нет. Он не прятался под ней.

Мы обшарили все углы. Заглянули даже в ящики комода.

В конце концов Финмен нашёл его: Бурундук забился под кровать.

– Чего это ты туда забрался? – спросил Финмен.

– Ну-у-у… Я люблю здесь посидеть, – прошептал Бурундук. – Мне здесь… хм-м-м… нравится.

– Знаешь, здесь тоже неплохо, – сказал я. – Давай выбирайся и поиграй нам.

Финмен с Кренчем схватили его за руки, за ноги и выволокли из-под кровати. Я вручил ему гитару.

– Играй, – велел я. – Ребята просто мечтают тебя послушать.

Бурундук словно окаменел.

– Играй, – повторил я. – Рок-н-ролл жив, да?

– Наверное, – пробормотал он, взял гитару, забрался в шкаф и закрыл за собой дверцы.

– Берни, а зачем он залез в шкаф? – удивился Финмен.

– Заткнись и слушай, – отозвался я. – Бурундук – классный музыкант. Пусть играет где хочет.

Тут Бурундук наконец взял первый аккорд. Играл он просто потрясающе!

Невероятный ритм. Мелодия такая, что хотелось плакать и смеяться одновременно. Казалось, будто в шкафу сидело ПЯТЬ гитаристов, а не один!

Я повернулся к своим друзьям. Все, как один, танцевали под эту чудесную музыку. Они махали руками над головой и раскачивались из стороны в сторону.

– Это… это просто невероятно! Бурундук – настоящий талант! – закричал Бельцер.

– Я же говорил, – кивнул.

– Тухлому общежитию первое место на конкурсе обеспечено! – воскликнул Кренч. – Теперь уж мы не проиграем!

– Знаете что? – Я улыбнулся. – Я позабочусь о том, чтобы ничто не помешало нам выиграть.

– Чего-чего? – удивился Кренч. – Что это ты задумал, Берни?

Я улыбнулся ещё шире:

– Я, пожалуй, загляну в Милый дом и маленько помогу нашему Бурундучку.

– Ты собрался в Милый дом? – не поверил своим ушам Финмен. – Но, Берни, тебя ведь всегда бросает в дрожь и пот льёт градом, когда ты оказываешься рядом с этим жутким местом.

– Поможешь Бурундучку? Как это? – озадаченно спросил Бельцер.

Я показал всем бутылку с водой.

– Прокрадусь к ним в общежитие и налью воды в саксофон Апдуда, – объяснил я. – Совсем чуть-чуть, чтобы он зазвучал по-новому. Помогу своему приятелю Бурундуку, который выиграет для меня билеты на концерт группы «О-па».

Кренч посмотрел на бутылку воды. Потом нахмурился и перевёл взгляд на меня.

– Берни, это же нечестно!

Я зажал Кренчу рот.

– Нечестно? Не смей такое говорить! По-твоему, нечестно помогать друзьям, да?