Текст книги "Дневник кошмарных пророчеств"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава XVIII
ДОБРО ИЛИ ЗЛО?

Десять… пятнадцать… двадцать…

После окончания олимпиады для юниоров я задержался на зрительской трибуне, чтобы подсчитать свой выигрыш. Всего у меня получилось тридцать пять долларов.

Совсем неплохо для одного дня.

Я засунул пачку пятидолларовых бумажек в карман джинсов и застегнул молнию на куртке до самого подбородка. Мне было холодно. Я продрог.

Какой жуткий, холодный день. Небо низкое и серое с самого утра, а земля сырая после яростной ночной грозы.

Пронзительный, студеный ветер налетает порывами, крутит прошлогодние листья. Иногда он достигает такой силы, что на зрительских трибунах за школой дрожат длинные скамейки.

Согнувшись и пряча лицо от ветра, я направился к школьному зданию. Целых полдня я провел на трибунах, наблюдая за выступлениями восьмиклассников. И выигрывая ставку за ставкой.

Теперь мне осталось лишь взять рюкзак из своего шкафчика и отправиться домой.

Пойти домой, не залезая на крышу школы.

Это предсказание дневника уж никак не должно осуществиться, решил я.

Я помахал рукой Тессе, стоявшей с другими девчонками.

Тесса скривилась и отвернулась от меня. Она клокотала от злости, потому что проиграла мне десять долларов, поспорив, что состязания по прыжкам в длину не закончатсяс ничейным счетом.

Ха-ха. Мой дневник лучше, чем твой! Даже и не пытайся спорить.

Я снова думал про него весь день.

Конечно, я его не понимаю. Не понимаю, каким образом он действует, откуда может знать будущее.

Это какая-то магия. И меня это страшно пугает.

И вместе с тем я очень доволен, что нашел его. Этот дневник – самая интересная вещь, какую я видел в своей жизни.

Внезапно я вспомнил, что у «Воронов» завтра состоится следующий баскетбольный матч. И что финальный счет этого матча я узнаю сегодня вечером из дневниковой записи.

В кармане джинсов лежали пятидолларовые бумажки. Я даже чувствовал их сквозь плотную ткань. Пожалуй, надо позволить ребятам выигрывать у меня иногда несколько долларов, решил я. Иначе у них возникнут всякие там подозрения, когда я снова обдеру их как липку.

Да, мой дневник все-таки замечательная штука. Потрясающая. Это фантастически здорово!

Вот если бы он еще не приносил мне плохих новостей.

Я почувствовал новый приступ страха. По спине поползли мурашки. Может, дневник нарочно несет мне зло?

Я остановился перед моим шкафчиком и содрогнулся. Меня поразила и испугала неприятная мысль.

Что, если этот дневник сам насылаетна меня все эти неприятности?

Что, если он не просто сообщает, что случится со мной на следующий день? Что, если он провоцирует меня, заставляетвести себя так, чтобы попасть под машину? Что, если дневник вынуждаетменя прыгнуть с крыши?

Нет. Такое невозможно.

Я с силой потряс головой, как будто старался выбросить из нее эти мысли.

Какая безумная идея.

Эта маленькая кожаная тетрадка не может заставить меня делать то, с чем я не согласен, решил я.

Я свободный человек. У меня своя голова на плечах. Я в состоянии решить самостоятельно, что мне делать, а что нет.

Никакая книжка, никакая тетрадь не могут мне приказывать!

Я надел на плечи рюкзак и вышел из задней двери школы. Небо еще больше потемнело. Вероятно, собиралась очередная гроза. Воздух был холодным и сырым.

На краю площадки перекидывались мячом несколько мальчишек. Их кроссовки скользили по мокрой траве. Порывы ветра вышибали мяч из их рук.

Я повернулся и пошел к школьным воротам. Внезапно налетевший сильный ветер рванул кверху мои волосы. Я пригладил их обеими руками, не останавливаясь.

Однако я успел сделать лишь два или три шага. За моей спиной раздались крики.

Отчаянные крики и плач.

– Алекс, помоги мне! Помоги!

Глава XIX
НА КРЫШЕ

При звуках моего имени я застыл на месте.

– Алекс! Алекс! Помоги мне!

Я с недоумением пожал плечами и обернулся.

Маленький мальчик стоял на траве возле задней стены школы и яростно махал мне руками.

Я сделал несколько шагов к нему и разглядел его лицо. Билли Миллер.

Лучше не надо!

– Алекс, помоги мне, пожалуйста!

Я подбежал к нему.

– Где твой котенок? – крикнул я еще на бегу.

К Билли спешили и другие ребята. Перебрасывавшиеся мячом парни тоже оставили свою игру и направились к нам. Я увидел двух подружек Тессы, которые тоже помчались на помощь мальчику.

Я первым оказался рядом с ним.

– Где твой котенок? – повторил я свой вопрос, запыхавшись. Мои глаза шарили в это время по площадке.

– Дома, – ответил Билли. Ветер шевелил его белокурые волосы, они падали на его лицо.

Я удивился.

– Что? Дома?

– Не котенок! – завывал он. – Моя бейсбольная кепочка! Моя новая кепочка! Гляди!

Он протянул руку кверху и куда-то показывал.

– Она там. Ее унес туда ветер.

– О-ох! – простонал я. – Не-е-ет! – Запрокинув голову, я посмотрел на крутую черную крышу школы. На самом краю, возле водостока, прицепилась черная с серебром шапочка мальчугана.

Я не полезу за ней, сказал я сам себе.

Я не собираюсь потакать дневнику и делать так, чтобы сбывались его предсказания.

Я опять повернулся к Билли. На глазах малыша стояли слезы. Лицо сделалось ярко-красным. Нижняя губа дрожала.

– Пожалуйста, Алекс, – прошептал он. – Это моя новая бейсбольная кепочка.

Что мне делать с этим малышом? Он прямо-таки меня преследует! Из-за него я уже попал под машину.

И вот опять.

– Вот будет еще сильный порыв ветра, и он сбросит вниз твою шапочку, – сказал я Билли. – Подожди тут немного и…

– НЕ-Е-ЕТ! – завыл он. – Я ХОЧУ! Я ХОЧУ СВОЮ НОВУЮ КЕПОЧКУ!

– Достань ему кепку, Алекс! – крикнула Нелла, подружка Тессы. – Залезь по водосточной трубе наверх. Это нетрудно.

– Хм… – замялся я. – Вообше-то, я не слишком хорошо умею это делать. Я… у меня обувь неподходящая.

– Помоги бедному малышу, – сказала другая девчонка. – Ты погляди на него – ведь он плачет!

По щекам Билли струились потоки слез. Он все еще стоял с поднятой рукой, показывая на свою шапочку.

– Может, кто-нибудь еще залезет наверх? – с надеждой спросил я и повернулся к толпе ребят, уже собравшейся вокруг нас. Их было по крайней мере человек двадцать. – Никто не хочет залезть по трубе?

– Помоги ему, Алекс, – повторила Нелла. – Тут ведь невысоко. Просто залезь по трубе.

– Найдутся добровольцы? – взмолился я. – Кто-нибудь.

Никого.

– Я ХОЧУ СВОЮ НОВУЮ БЕЙСБОЛЬНУЮ КЕПОЧКУ! – завывал Билли.

Я тяжело вздохнул и посмотрел на металлическую водосточную трубу, которая шла по стене школы до крыши.

– Ладно, ладно, – пробормотал я.

Выбора не было. Все глаза устремились на меня. Если я оставлю тут плачущего малыша, мне этого потом никогда не простят и всегда будут припоминать.

Что ж… я это сделаю. Я залезу на крышу.

Ребята захлопали в ладоши и радостно заорали. Я подошел к стене и потрогал обеими руками металлическую трубу.

На ощупь она была мокрая и скользкая. Мало того – она вся сотрясалась под напором ветра.

Я поглядел наверх. С этой стороны школьное здание было высотой всего в два этажа. Но крыша все равно показалась мне страшно далеко!

Кепка была мне хорошо видна. Она висела на краю воронки.

Эх! Вот бы сейчас резкий порыв ветра! Он сбросил бы эту несчастную кепку, и мне не пришлось бы никуда лезть!

Но… нет.

Ветер дул сильный, но ровный.

Тяжело вздохнув еще раз, я обхватил холодную и мокрую трубу. Немного подтянулся на руках и обвил ее ногами.

Все ребята ликовали, подталкивая меня. Я увидел Билли, стоявшего впереди толпы. Наконец-то он перестал плакать и теперь стоял молча, не отрывая глаз от своей шапочки.

Застонав от тоски, я полез дальше. Мои руки скользили по мокрому металлу. Но я крепко цеплялся за трубу ногами.

Медленно, очень медленно я взбирался наверх.

Добравшись до крыши, я перевел дыхание. Там я осторожно наклонился вперед и ухватился за темную черепицу. Потом подтянулся и влез на крышу.

Мне показалось, что крыша идет слишком круто вверх. Стоит чуть-чуть поскользнуться, и я покачусь вниз и упаду за ее край.

Я стоял на коленях на краю крыши. Моя куртка развевалась на ветру.

Мое тело сотрясала дрожь. Ноги сделались резиновыми. Я пополз вперед. Очень осторожно. Ставил одну руку. Затем другую. Передвигал одно колено. Потом другое.

Бейсбольная шапочка была от меня всего лишь в нескольких метрах. Но я по-прежнему скользил по мокрой черепице, все сильнее приближаясь к краю крыши.

Каждый раз, когда я начинал скользить, из груди стоявших внизу ребят вырывался испуганный крик. Я оглянулся и увидел, что со спортивной площадки к школе бегут другие ребята.

Я услышал их возбужденные возгласы. Я понял, что они меня подбадривают. Но их слов я не слышал.

Я полз вперед сантиметр за сантиметром. А потом я протянул руку… потянулся…

…и ухватил шапочку.

Внизу радостно зашумели ребята. Они махали руками, показывали мне большой палец. Билли запрыгал, засмеялся и захлопал в ладоши.

– Ура! – закричал я, крепко сжимая шапочку в кулаке. – Ура! – Я вскочил на ноги.

Зачем?

Зачем я вскочил на ноги?

Я словно потерял контроль над собой. Какая-то неведомая сила толкала меня на это.

И вот я уже стоял на краю крыши, смеялся и размахивал шапочкой в воздухе. Вероятно, я опьянел от ощущения победы?

Нет! Я не хотел быть там. Что же тогда толкало меня на край крыши?

Я выпустил из рук шапочку. И посмотрел вниз, охваченный внезапным ледяным ужасом.

Земля была слишком далеко.

Что же дальше? Что будет дальше? – спрашивал я себя.

Теперь мое тело сотрясала крупная дрожь.

Может, и в самом деле мне раскинуть руки и прыгнуть вниз? Как написано в дневнике?

Если я ничего больше не могу сделать для своего спасения?

Дневник – он всегда прав, осознал я к своему ужасу. Он всегда говорит правду.

И если там написано, что я спрыгнул с крыши…

Я сломаю себе шею. Или будет еще что-нибудь похуже. Потому что дневник… не врет…

Дрожа на сильном ветру, я снова посмотрел вниз на толпу. Теперь все ребята молчали. Все напряженно глядели на меня. Никто не шевелился, все застыли в ожидании развязки.

Я смотрел на них, и мои мысли метались и кружились не хуже порывов этого холодного ветра.

– Спускайся вниз! – закричал кто-то.

– Алекс, будь осторожен! – донесся до меня крик Неллы.

– Алекс, ползи назад! Назад!

Может, я заработаю на этом прыжке большие баксы? – неожиданно подумал я. Если уж мне суждено переломать себе кости, то хотя бы выиграю несколько ставок.

Я сложил ладони рупором и крикнул вниз:

– Спорим, что я сейчас спрыгну?

Ветер унес мои слова в сторону. И прежде чем внизу успели мне ответить, мои ноги заскользили по мокрой черепице.

– Нет!.. – закричал я.

Я взмахнул руками в воздухе и потерял равновесие.

Ноги скользили по крыше.

Руки бешено колотили по воздуху.

Одна нога попала в раструб. Другая скользнула через край.

Я услышал пронзительные крики. Почувствовал волну холодного ветра.

И начал падать, размахивая руками и ногами.

Глава XX
ПРЫЖОК

Земля понеслась мне навстречу.

Я почувствовал себя словно во время видеоигры. Яркие краски и пронзительные звуки, а все происходящее развивается очень медленно и какими-то странными рывками.

И затем я увидел метнувшуюся вперед человеческую фигуру. Встревоженное лицо.

Вытянутые мне навстречу руки.

Последовал сильный и жесткий удар.

Я упал. Упал в чьи-то протянутые руки.

Вокруг меня вертелись какие-то цветные пятна. И крики – сплошные крики со всех сторон, такие пронзительные, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки.

– А? – Я издал сдавленный крик, когда понял, что меня кто-то поймал.

Учительница. Миссис Уокер, учительница рисования. Я упал прямо на нее. Мы оба рухнули на траву. Она застонала, а потом попыталась подняться на ноги.

Как нехорошо получилось, подумал я. Моя голова по-прежнему кружилась: я все еще падал с крыши. Все еще чувствовал, как земля несется мне навстречу.

Как неудобно получилось… Меня поймала учительница!

– Алекс, ты цел? – спросила она, еле дыша. Ее пошатывало, а в глазах до сих пор стоял испуг.

Я проворно вскочил с земли.

– Все в порядке, – ответил я, стараясь стряхнуть с себя головокружение. – Все в порядке, – повторил я и добавил: – Кажется…

Миссис Уокер вздохнула с облегчением и поправила на себе жакет. Потом ощупала свои руки.

– Если ты собираешься и впредь прыгать с крыш, постарайся немного похудеть.

Ребята захохотали. Я выдавил из себя улыбку.

Внезапно миссис Уокер нахмурилась.

– Кстати, а что ты там делал? – строго поинтересовалась она.

– У Билли ветер унес бейсбольную кепочку, – пробормотал я. – Я доставал ему ее…

Да, кстати, где же она? Что случилось с бейсболкой?

Я огляделся вокруг. И увидел черную с серебром кепочку на голове у малыша. Он уже надел ее, низко нахлобучив на лоб. Из-под козырька сияла его широкая, довольная ухмылка.

Билли был счастлив.

Уже во второй раз за эту неделю он едва не отправил меня на тот свет! И вот стоит, довольный и радостный.

– Но ведь это было очень опасно, – произнесла миссис Уокер.

Я кивнул.

– Конечно. Я знаю.

Что уж там, вся моя жизнь сделалась опасной, подумал я. Теперь вся моя жизнь – сплошные кошмары, один за другим.

И все из-за этого ужасного дневника.

Подхватив свой рюкзак, я направился домой. Ребята бежали за мной, поздравляли, хлопали по спине.

– Вот это да, Алекс!

– Это было круто!

– Молоток, Алекс!

Однако я совсем не чувствовал себя крутым. И не ощущал никакого торжества. Наоборот, на меня напала страшная тоска.

Мне хотелось поскорей добраться до дома и подумать.

О многом подумать. Стоит ли мне и дальше держать дома этот дневник? Или лучше выбросить его в мусорный бак?

А еще – смогули я выбросить его в мусорный бак?

Нет. Не смогу… Он слишком властно держит меня. Это факт, от которого никуда не денешься.

Я нуждался в нем. Нуждался для того, чтобы знать, что меня ждет на следующий день.

Я не мог ему противиться, хотя и пытался это делать. Я пытался сделать так, чтобы дневник оказался неправ.

Но он был всегда прав. Всегда.

Я влетел в дом и сбросил с плеч рюкзак. Потом, перескакивая через ступеньки, помчался наверх.

Я ворвался в свою комнату. С бешено колотящимся сердцем подбежал к письменному столу.

Рывком выдвинул ящик.

Полез в дальний угол за дневником. Пошарил там рукой…

– Что?! – отчаянно воскликнул я.

Безжалостная рука панического страха схватила меня за горло.

Я стал лихорадочно шарить по ящику. Потом вытащил его из стола.

И посмотрел на его пустое дно.

Я смотрел на дно широко раскрытыми, бессмысленными глазами.

Пропал.

Мой дневник пропал!

Глава XXI
ДРАКА ЗА ДНЕВНИК

Тут я услышал чей-то смех.

Пораженный, я резко обернулся.

На моей кровати сидели Чип и Шон. Они ехидно усмехались. Чип помахал мне дневником.

– Эй! – грозно крикнул я. – Где ты его взял?

Усмешка Чипа расползлась еще шире по его круглой физиономии.

– На твоем письменном столе. Сейчас мы с Шоном прочитаем про все твои темные делишки.

– Нет! – закричал я. – Отдай мой дневник!

Я бросился через комнату и попытался его схватить.

Чип засмеялся и увернулся от моих рук. Он швырнул дневник Шону.

Шон вскочил и побежал к двери.

– Подожди! – закричал я. – Отдай!

Я прыгнул на Шона. Схватил его за ремень. Повалил на пол.

Однако он успел бросить дневник Чипу. Чип потянулся за ним – но тетрадь пролетела мимо его руки, ударилась о стену и шлепнулась на кровать.

Мы с Чипом бросились к ней. Чип схватил ее первым. Я сильно толкнул приятеля.

– Не трогай мой дневник! – пронзительно кричал я. – Я серьезно тебе говорю! Не смей его трогать! Отдай его!

И тут я утратил над собой контроль. Я бросился на Чипа и принялся дубасить его кулаками.

– Отдай мне дневник! Отдай его немедленно!

Пораженный, Чип откатился прочь. Он лег на спину и удивленно уставился на меня.

– Ладно, ладно, – бормотал он. – На, забирай свой дурацкий дневник.

Я схватил маленькую тетрадь в твердой обложке и крепко стиснул ее в ладонях. А потом попробовал отдышаться. В груди бешено стучало сердце.

– Что с тобой творится, Алекс? – озабоченно спросил Шон, качая головой. – Мы ничего не сделаем с твоим дневником.

– Что ты так разволновался? – прибавил Чип.

– Да, кстати, а что там написано? – с подозрением спросил Шон. – Может, ты там пишешь какие-нибудь гадости про нас, а?

– Нет, – твердо ответил я. – Не пишу. – Я положил дневник в стол и решительным жестом задвинул ящик. – Просто я… не люблю, когда кто-то роется в моих вещах.

– Мы не кто-то, – ответил Шон, пристально глядя на меня. – Мы твои друзья!

– Да, конечно, но…

– Ладно, оставим дневник в покое, – сказал Чип. Он схватил меня за руку и помог встать с пола. – Давай чем-нибудь займемся. Может, покажешь нам свои новые видеоигры?

– Хм… не могу, – ответил я. – Я должен… ну… сделать уроки, потому что мы с родителями идем сегодня вечером в гости.

Оба приятеля уставились на меня. Интересно, понимали они или нет, что я их обманываю?

Мне не хотелось играть с ними в видеоигры. Больше всего мне было нужно взглянуть на новую запись. А потом спокойно посидеть и подумать насчет этого странного дневника.

Они меня напугали, сильно напугали. Оказывается, я выхожу из себя, когда дневник лежит не на своем месте. Теперь я понял – я не могу жить без этого дневника. Мне он ужасно нужен.

Однако я не мог бы им это объяснить. Пожалуй, я и себе не мог это объяснить.

Как только они ушли, я вытащил дневник из ящика и жадно принялся перелистывать страницы. Новой записи пока нет. Тогда я перечитал старые.

Точно. Все точно. Любое предсказание сбывается до мельчайших деталей.

Я не понимал, как это происходит. Или почему. Но я смотрел на чистые страницы, ждал, когда они заполнятся новым текстом, и понимал, что не могу житьбез этой маленькой кожаной тетради с записями, сделанными не мной, но моим почерком. Я ненавидел этот дневник – и одновременно отчаянно нуждался в нем.

Вечером меня ждала в дневнике следующая запись. Вот только она меня совсем не обрадовала. Наоборот, я всей душой желал, чтобы она оказалась неправильной. Мне не хотелось ей верить.

Впрочем, сначала я узнал про финальный счет завтрашнего баскетбольного матча «Воронов». Очень кстати.

Но конец записи наполнил мою душу ужасом:

После баскетбольного матча Шон поехал домой на велосипеде. Был холодный, туманный вечер, и Шон хотел поскорей добраться до дома, успеть до дождя.

Он торопился и плохо смотрел на дорогу. И я увидел, как он врезался. Все случилось на моих глазах.

Он врезался в припаркованный к тротуару грузовик. Бедный Шон. Он вылетел из седла и пролетел по воздуху. Упал на дорогу. Потерял сознание. И в двух местах сломал ногу.

– Нет! – закричал я, глядя на несколько кошмарных строчек. – Нет! Я не допущу этого. Я не могупозволить, чтобы это произошло.

Дневниковые записи становились все более и более пугающими. Каждое предсказание было страшней предыдущих.

Однако я решил, что могу остановить эту зловещую цепочку. Я могу сделать так, чтобы ничего не сбывалось.

Но точно ли я могу?

Глава XXII
НЕСЧАСТЬЕ С ШОНОМ

– Эй, Шон, пойдем домой вместе после игры.

Мы сидели в спортивном зале и болели за «Воронов». Каждый раз, когда им удавалось забросить в кольцо очередной мяч, на трибунах вспыхивало ликование. Наша баскетбольная команда вела со счетом 35:25. Словом, предсказание дневника снова сбывалось. Я должен был выиграть у моих приятелей сорок долларов.

– Нет, не могу. Я поеду на своем велосипеде, – ответил он, а потом нахмурился и почесал свою рыжую голову. – Скоро я перестану с тобой спорить, Алекс. Ты все время выигрываешь. Не понимаю, как это тебе удается. Я уже полный банкрот.

– Просто у меня сейчас наступила полоса везения, – безразличным тоном ответил я, стараясь скрыть ухмылку. – Послушай, оставь тут свой велик. Заберешь его завтра. Зайдем к нам. Пообедаем вместе.

Он покачал головой:

– Не могу. Скоро начнется дождь. Я хочу поскорей добраться до дома.

– Но… но…

Мои протесты потонули в звуке финальной сирены.

Я понял, что не смогу уговорить его, чтобы он пошел пешком. Зато я могупредотвратить несчастный случай.

Я побегу рядом с ним и стану следить за тем, чтобы он внимательно ехал и не отвлекался.

Я могу предотвратить несчастный случай. И я сделаюэто!

– Вот твои пять баксов, – пробурчал какой-то малыш и сунул мне в руку пятидолларовую купюру. – Ну и везет же тебе, Алекс.

Двое других ребят отсчитали пять бумажек и вручили мне.

– Эй, по пятерке с каждого, или в следующий раз не буду с вами спорить! – закричал я на них, довольный своим выигрышем.

Я собрал все свои выигрыши. Потом старательно пересчитал деньги, чтобы убедиться, что они собраны целиком.

– Тридцать восемь… тридцать девять… сорок. Все!

Если я буду выигрывать так и дальше, скоро я смогу купить новую гитару!

Я повернулся к Шону.

– Эй…

Он ушел. А я-то думал, что он стоит рядом со мной.

Спортзал медленно пустел. Я стал отчаянно проталкиваться сквозь толпу и протиснулся в дверь. В холле меня окликнули какие-то девчонки, но я не оглянулся. Мне надо было разыскать Шона.

Я распахнул заднюю дверь школы и выскочил на парковочную площадку. Стоял темный, сырой вечер. По небу плыли темные грозовые тучи. Несколько холодных капель упали мне на лоб.

– Шон!..

Я увидел его. Он бешено крутил педали и быстро удалялся от школы.

– Шон, остановись! – закричал я, размахивая руками. А потом сорвался с места и бросился вдогонку за приятелем.

Возле велосипедов я увидел Тессу с двумя другими девочками. Я быстро пронесся мимо них.

– Алекс, что случилось? – крикнула она.

Я не ответил и не остановился. Я бежал за Шоном, яростно размахивал руками и кричал что есть духу:

– Шон! Остановись! Эй, Шон! Стой, тебе говорю!

Он не слышал меня. Набирая скорость, он мчался по Парк-стрит.

Дождь усиливался. Я прибавил обороты, не обращая внимания на боль в боку.

– Шон! Стой! Эй, Шон! – надрывался я.

Наконец он услышал меня.

Он оглянулся.

– Стой! – закричал я, сложив рупором ладони. – Стой!

Он смотрел на меня. Он не видел большой желтый грузовик, остановившийся у тротуара.

– Не-е-е-е-е-е-е-ет!

Мой крик прозвучал слишком поздно.

Велосипед врезался в широкий задний борт грузовика. До меня донесся болезненный скрежет металла. Потом я услышал, как пронзительно закричал Шон.

От удара он взлетел в воздух. Его руки болтались, словно у тряпичной куклы. Он стукнулся о борт грузовика. Отскочил. Упал боком на мостовую.

И затих.

Я застыл посредине улицы и с ужасом глядел на эту сцену, забыв отпустить сложенные рупором ладони.

Это я виноват, думал я.

Потом я услышал чей-то крик. Голос был знакомым.

Я увидел бегущую по тротуару Тессу. Ее светлые волосы развевались за спиной. Она присела возле Шона.

– Алекс! – крикнула она. – Что ты стоишь? Ступай за помощью! Позвони по телефону! Вызови «Скорую»! Спасателей! Ну же!

Ее крики вывели меня из оцепенения. Я встрепенулся и побежал вверх по дороге к ближайшему дому. Они позволят мне позвонить по телефону, сказал я себе. Я вызову службу спасения 911.

Но пока я бежал, в моем сознании крутилась одна и та же мысль.

Я виноват.

Несчастье произошло по моей вине. Если бы не мой окрик, Шон не стал бы оглядываться. Если бы не я, он бы спокойно добрался до дома.

Моя вина…

Виноват дневник…

Я должен отделаться от дневника, решил я. Я должен от него отделаться и никогда больше не читать ни одной записи.

Но поможет ли это мне?

Прекратятся ли эти ужасные происшествия со мной и моими друзьями? Будем ли мы тогда в безопасности?

Я не мог ответить на этот вопрос.