Текст книги "Оборотень в гостиной"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Забаррикадируюсь, чтобы я не смог выйти оттуда и опять нанести кому‑нибудь вред.

Я решил не ходить в школу, поскольку мне предстояла длительная подготовка к ночи.

Я быстро оделся и побежал на рынок. Купил гвоздей, деревянные планки и крепкую веревку. Я сказал продавцу, что все это нужно для папы, и он согласился доставить покупки нам домой ко времени ленча.

Всю вторую половину дня я крепко‑накрепко забивал окно. Как только я ударил по последнему гвоздю, зазвенел телефон. Это была Эшли.

– Просто не верится! – воскликнула она. – Этот маленький человек в клетке оказался оборотнем. Твой папа вовсе не дурак.

Я не мог открыть Эшли правду. Не мог сказать ей, что оборотень – это я.

– Как ухитрилось убежать чудовище?

– Я выпустил его.

– Что? – вскричала Эшли. – Ты с ума сошел?

– О чем ты толкуешь? Не ты ли говорила, что он совсем не похож на оборотня. И просила меня отпустить его!

– Но это было перед выставкой собак, – простонала она. – Еще до того, как он сожрал Мадам Колетт.

– Ооо! – тихо простонал я.

Я сожрал Мадам Колетт прошлой ночью. Собаку моей лучшей подруги!

– Мне пора, Эшли. Я плохо себя чувствую. Я повесил трубку, и меня начало тошнить. Стараясь удержать в себе свой завтрак, я

вернулся в спальню. Проверил окна. Удостоверился, что они хорошо забиты. Потом прибил деревянные планки поперек двери. Обвязал себя по талии крепкой веревкой и прикрепил ее к шкафу.

Теперь мне не выбраться из комнаты, а значит этой ночью я не смогу ни на кого напасть.

Я очень на это надеялся.

Я сидел на кровати, смотрел в окно и наблюдал, как медленно садится солнце.

22

Сумерки превратились в ночь, и я увидел, как в небе поднимается полная луна. Тут я почувствовал, что моя кожа начала зудеть. А потом запылала огнем.

Я посмотрел в зеркало и увидел, что на мне появляется черный мех. Грудь и спина начали пульсировать. Потом все мое тело пронзила мгновенная острая боль.

Я крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть, как мой изменяющийся череп становился похож на что‑то среднее между черепом человека и чудовища.

Я вскрикнул от боли, когда сквозь десны проросли клыки.

Потом дикая боль свела мои руки и ноги. Я в ужасе наблюдал, как пальцы на ногах и руках сокращаются в размерах, а руки и ноги превращаются в лапы. И на них вырастают острые, как бритва, когти.

Я пылал от жара.

Я умирал от голода.

С диким ревом я схватил обвязанную вокруг талии веревку и порвал ее.

Затем стал яростно срывать набитые на дверь спальни планки.

23

Я выбежал из дома.

И на всех четырех лапах побежал сквозь ночную прохладу.

Гонимый голодом, я бежал в поисках свежего мяса!

Мои острые волчьи глаза сразу заметили их – мальчика и девочку. Они стояли на углу в тени дуба и беспечно разговаривали.

Я знал их. Это были шестиклассники из нашей школы.

Во мне поднялась волна нестерпимого голода.

Я чувствовал запах их кожи. Ощущал вкус их мягкого теплого мяса. Я облизал свои клыки. Они двинулись с места. Я побежал в тени, преследуя их.

Мальчик вдруг остановился. – Ты что‑то слышишь? – спросил он и посмотрел в мою сторону.

Я притаился за высокой изгородью и остался незамеченным.

Дети пошли дальше, беспрестанно оглядываясь назад. Они шли, все ускоряя и ускоряя шаг.

Я ощущал запах их кожи. И чувствовал их страх.

Я пытался сдержать себя, но голод подгонял меня. Я потерял над собой контроль. Мне надо есть. Мне надо есть – сейчас!

Они снова остановились. И посмотрели назад.

– Мне кажется, нас кто‑то преследует, – напряженно проговорил мальчик.

– Я тоже так думаю. До чего же страшно! – Девочка задрожала.

– Идем! Мне не нравится все это, – сказал мальчик и схватил девочку за руку.

Они побежали.

Я выскочил из тени, страшно зарычал и бросился на них.

Они обернулись, и их глаза широко раскрылись от ужаса.

– Оборотень! – выдохнул мальчик. Девочка закричала.

Он крепче сжал руку девочки, и они побежали еще быстрее. Я бросился за ними.

– Вот он! Оборотень! Взять его! – услышал я крики сзади.

Я обернулся и увидел полицейский патрульный автомобиль. Двое полицейских. Головы высунуты в окно. Они указывали на меня и кричали.

Еще одна голова высунулась из заднего окошка машины. Мой отец!

– Вызывайте подкрепление! – приказал он. Потом он выскочил из машины и устремился за мной.

– Зверь обнаружен. Полицейские преследуют его, – услышал я донесение с патрульной машины.

Я побежал быстрее. Двери машины распахнулись. Двое полицейских выскочили из автомобиля и присоединились к погоне.

– Он уходит! Перекройте дорогу! – раздавались панические крики.

Тяжело дыша, я мчался на всех четырех лапах. Сердце стучало как молот. Я бежал быстрее собственных мыслей.

Я достиг угла и перебежал через улицу. Послышался вой сирен. Я посмотрел в сторону, откуда звучали сирены и увидел мелькание злых красных огней.

Беги быстрее! Быстрее, подгонял я себя.

Я слышал за собой топот ног. Меня настигали. Я свернул на школьный двор.

– Теперь мы его схватим! – услышал я возбужденный крик отца.

А потом послышался звук закрываемых металлических ворот.

Я остановился посередине школьного двора. Повернулся и увидел, что полицейские стоят в линию возле ворот.

Подъехало множество патрульных машин. Их фары освещали школьный двор резким белым светом.

Вперед выступил мой отец. Он стал медленно приближаться ко мне.

– Ты окружен. Тебе не убежать, – сказал он. – Все кончено.

24

– Вот так. Не двигаться, – сказал папа, подходя ко мне.

Остальные полицейские по‑прежнему стояли у ворот в молчаливой цепочке.

В свете фар я застыл как вкопанный и смотрел на папу.

И вдруг я услышал какой‑то шорох позади себя. Я обернулся, но было поздно.

Пока мой отец приближался ко мне, несколько полицейских зашли сзади.

– Взять его! – скомандовал один из них и тут же бросился вперед, прижав меня к земле.

Я испустил отчаянный вой, повернул голову и попробовал укусить полицейского за руку. Но промахнулся.

Испуганный полицейский ослабил свою хватку.

Но теперь уже все полицейские, спереди и сзади, бросились на меня с высоко поднятыми дубинками.

Я затравленно озирался вокруг.

Не убежать. Если только попробовать перепрыгнуть через металлический забор.

С диким рычанием я бросился к забору. Присел на задние лапы и прыгнул.

Забор дрогнул под моим весом и сильно закачался.

Я балансировал наверху, чуть не падая. Посмотрев вниз, я увидел, что полицейские раскачивают забор, стараясь стряхнуть меня вниз.

Я перепрыгнул с забора на крышу школы, но и там были люди.

О, нет! Папа всюду расставил посты.

– Не дайте ему уйти! – услышал я голос папы.

Я пробежал по школьной крыше, перепрыгнул на другую крышу, потом на следующую.

Свободен! Теперь они меня не достанут, подумал я и замедлил бег. Но тут же услышал над собой рев мотора.

Я посмотрел вверх и увидел полицейский вертолет, который направлялся прямо ко мне. Яркий свет его прожектора освещал крыши. Они искали меня.

Я завыл. Потом спрыгнул на землю и побежал в тени домов на всех четырех лапах.

Где‑то рядом надрывались сирены. Я слышал скрежет шин пожарных автомобилей, которые тоже были брошены в погоню.

Я бежал задними дворами.

В окнах загорались огни. Выли сирены. Кругом раздавались испуганные крики.

Я побежал быстрее, но мои легкие уже не выдерживали такого бега.

Остановись, сказал я себе. Отдохни. Найди место, где можно спрятаться.

На одном из задних дворов я заметил небольшой деревянный сарайчик. Я взглянул на дом. Окна не светились.

Я подбежал к сараю. Дверь была не заперта.

Я толкнул ее, заполз в спасительную темноту и прикрыл за собой дверь. Потом втиснулся между газонокосилкой и велосипедом и замер на деревянном полу.

Бьющееся сердце начало понемногу успокаиваться.

Все будет хорошо, сказал я себе. Здесь ты в безопасности. Скоро взойдет солнце. Ты снова станешь человеком и прокрадешься домой.

Только я начал медленно закрывать глаза, как дверь сарая с шумом распахнулась: банг!

Яркий ослепляющий свет наполнил сарай.

– Мы нашли его! – закричал полицейский. – Отсюда ему никуда не деться!

Я вскочил. Мои глаза быстро обежали сарай. Окон нет.

Я снова взглянул на дверь. Потом задрал голову кверху и испустил протяжный громкий вой.

Полицейские подняли револьверы. Их начальник тоже достал пистолет и направил его на меня.

– Я пристрелю его, – сказал он. – С этой тварью надо кончать. – И положил палец на спусковой крючок.

25

– Не стреляйте! Это мой сын! – услышал я голос папы.

Ого? Откуда он знает? Откуда он знает, что это я?

Папа прорвался сквозь полицейский кордон.

– Как ты? – Он выглянул наружу и посмотрел вверх, на ночное небо. – Скоро рассвет. А пока посиди здесь. Здесь ты будешь в безопасности.

Он приказал полицейским отступить. Потом вышел из сарая и прикрыл дверь.

Я слышал, как полицейские затеяли спор с отцом.

– Он убийца! – кричал один.

– Его надо уничтожить! – кричал другой. Я посмотрел на себя, на свое тело. Я все еще

был чудовищем. И совсем не изменился.

А вдруг что‑нибудь идет не так, как нужно? Что, если на этот раз я не приму свой обычный вид?

Я посмотрел в щелочку в стене сарая. Рассвет еще не наступил.

Мое сердце разорвется, пока я увижу первые солнечные лучи.

– Шериф Фрейдус, вы потеряли способность здраво рассуждать! – послышался другой сердитый голос. – Эта тварь не может быть вашим сыном!

Я услышал, как кто‑то кулаком стукнул по двери сарая. Банг!Дверь распахнулась.

– Его надо убить!

Дрожа, я спрятался за корзину.

– Я сказал вам оставаться на местах! – приказал папа.

Дверь сарая снова закрылась. Я облегченно вздохнул и неожиданно почувствовал, что моя кожа начинает чесаться.

– Взять его! Взять! – не унимались полицейские.

Крики становились все сильнее, и тут моя волчья шкура стала линять.

– Убить эту тварь! Взять его!

Злые голоса становились все громче.

Скорее! Я смотрел на свое тело. Ну же, скорее меняйся! А не то будет слишком поздно.

Мои ноги горели. Голова раскалывалась от боли.

Казалось, мою кожу кто‑то стягивает с костей.

Я завыл в агонии. Я выл и выл, пока у меня не заболело горло.

– Послушайте, как он воет! Это не ваш сын. Это – чудовище. Пристрелить его!

Дверь распахнулась. В дверях стоял полицейский с пистолетом наготове.

– Папа, – тихо позвал я.

Отец оттолкнул полицейского в сторону.

– Арон! – Он сел на пол рядом со мной и крепко обнял меня за плечи. – Не беспокойся. Все будет хорошо!

Я посмотрел на свое тело. Свое обычное тело!

– Это его сын. На самом деле, это Арон, – услышал я приглушенный шепот вокруг.

– Как ты узнал, папа, – спросил я все еще тихим голосом. – Как ты узнал, что это я?

– Зуб, – папа указал на зуб оборотня, который висел у меня на шее. – Я увидел зуб, и понял, что это ты. Но я не заметил его до того, как ты забежал в этот сарай. Жаль, что не увидел его раньше. Очень сожалею об этом, Арон!

Я схватился за зуб. Он снова спас мне жизнь, понял я.

Я вышел из сарая. Утренний свет ослепил меня. Я быстро закрыл глаза. А когда открыл их снова, то увидел перед собой группу полисменов, которые смотрели на меня.

– Мы забираем его теперь, сэр. Полисмен крепко схватил меня за руку.

– Оставьте его в покое. Папа оттолкнул полисмена.

– Это невозможно, сэр. Полисмен снова схватил меня. Остальные полисмены кивнули в знак согласия.

Они медленно двинулись вперед, окружая нас плотным кольцом.

– Папа! Что они собираются сделать со мной? – спросил я дрогнувшим голосом.

26

– Оставьте… его… в покое!

Лицо папы покраснело от гнева. Кольцо полисменов расступилось.

– Я хочу забрать Арона домой, – уже спокойно сказал папа. – Он не будет больше никого тревожить. Ему нужна помощь.

– А что произойдет в следующее полнолуние? Что, если он снова нападет? – спросил полисмен.

– Не нападет, – пообещал папа. – Я беру ответственность за него. Уверен, что он больше никому не причинит вреда. Прошу только об одном одолжении. Пожалуйста, не говорите никому о проблеме Арона. У него никогда не будет нормальной жизни, если весь наш город узнает о нем.

Полицейские расступились и дали нам пройти.

Один из них отвез меня и папу домой в полицейской машине. Весь измотанный, я сел сзади и молчал всю дорогу.

Когда мы приехали домой, я почувствовал себя лучше.

– Мне надо было рассказать тебе обо всем этом раньше, – сказал я, когда мы шли в гостиную.

– Когда это случилось? Как это случилось?

Папа провел рукой по своим светлым волосам. Его голубые глаза наполнились грустью. Он сел на диван и ослабил воротник рубашки. Он откинулся назад, ожидая моего ответа. Его широкие плечи поникли.

– Это случилось в ту ночь, когда оборотень бросился на меня в лесу, – объяснил я. – Он укусил меня в плечо. Я понимаю, что уже тогда должен был сказать тебе. Но мне не хотелось портить тебе настроение. Ты был так счастлив.

– Мне очень жаль, Арон, – покачал головой папа. – Я был поглощен поисками оборотня. Мне надо было получше позаботиться о тебе. Я никогда бы не допустил этого.

Папа закрыл лицо руками.

– Спасибо тебе, Арон, – пробормотал он.

– Спасибо? За что, папа?

– За то, что отпустил Бена. – Он поднял на меня взгляд. – Он не оборотень. Ты был прав. Я опозорился бы перед всем миром, если бы не ты. Я чувствую себя полным дураком.

Папа поднялся. И начал ходить по комнате.

– Не беспокойся. Все изменится к лучшему. – Его голос окреп. – Теперь я посвящаю себя тебе, Арон. Я оставлю службу в полиции. И посвящу остаток жизни, чтобы найти лечение для тебя. И мне все равно, как долго это продлится…

Зазвенел телефон. Папа взял трубку. Он слушал голос с другого конца линии.

У него сузились глаза. Напряглись мускулы на лице.

– Это невозможно! – закричал он в трубку. Он послушал еще немного, а потом положил трубку.

– Что случилось, папа? Что не так?

– Это из полицейского участка. – Папа глубоко вздохнул. – Оборотень напал на шестерых человек по всему городу.

– Но это не я! – Я вскочил с дивана. – Ты же знаешь это, верно?

– Знаю, – согласился папа. – Это не мог быть ты. – Эти нападения произошли в городе. Они случились как раз в то время, когда ты был на школьном дворе.

– Тогда кто же мог это сделать, папа? – Я в смущении покачал головой.

– Это должен быть Бен, – ответил папа, кладя руки на пояс. – Он лгал нам. Он оборотень.

Бен и в самом деле оборотень, в растерянности подумал я. И он теперь где‑то рыскает.

– Когда следующее полнолуние, папа? – спросил я дрожащим голосом.

– Сегодня ночью, – вздохнул папа. – Всего только одна ночь при полной луне. – Он прикрыл глаза и задумался.

– Что ты собираешься делать?

– У меня есть план, – папа открыл глаза. – Я проведу сегодня ночью розыски Бена. Вооружу людей автоматическими винтовками. Мне очень жаль, Арон, но его придется застрелить, – тихо добавил он.

27

Как только село солнце, отец начал готовиться. Он достал винтовку из стеклянного ящика, висевшего на стене гостиной. И зарядил ее серебряными пулями.

– Ты на самом деле думаешь, что оборотня можно убить только серебряной пулей? – поежился я.

– Так говорят в легендах. Я не знаю, правда это или нет, – ответил он. – Но зачем рисковать?

Бедный Бен.

Я знал, что он оборотень. Убийца. Но мне все равно было его жаль. И себя тоже.

– О'кей. Уже пора.

Папа кивнул в сторону клетки, что стояла в гостиной.

Потом заставил меня залезть в нее.

– Здесь ты будешь в безопасности, – сказал он, продевая в дверь цепь, и запирая ее на большой висячий замок.

Я смотрел в окно гостиной и видел, как всходила луна. Я думал о Бене.

Как он спас мне жизнь на корабле.

Я дотронулся рукой до висевшего на моей шее зуба оборотня. Это Бен дал его мне.

Это значит, что он дважды спас мне жизнь, понял я.

Мне надо попытаться помочь ему. Я должен предупредить его.

Я схватился за прутья решетки и потряс их.

Как же я могу ему помочь, если я заперт здесь?

Зазвенел дверной звонок.

– Войдите! – закричал я. – Скорее!

– Что это ты здесь делаешь? – В гостиную заглянула Эшли. – Арон, это что, какая‑то шутка?

– Не шутка, – пробормотал я. У меня возникла идея.

– Оборотень обманул меня, – сказал я Эшли. – Вернулся сюда, запер меня в клетку и снова убежал. Быстро, выпусти меня отсюда. Мне надо предупредить папу.

– О'кей. – Эшли окинула взором гостиную. – А где ключ?

Хороший вопрос.

Я не смотрел за папой, после того, как он запер меня. И не знал, куда он положил ключ.

– Посмотри в ящиках письменного стола! Эшли пошарила в ящиках.

– Там ничего нет, – доложила она.

– Нам надо найти ключ! – вскричал я.

– Успокойся, Арон, – сказала она. – У меня появилась идея получше. Просто блестящая. Это…

– Эшли, у нас нет времени!

– Хорошо, хорошо. Нам не нужен ключ, – улыбнулась Эшли.

– Не нужен?

– Нет. Я отыщу твоего отца и предупрежу его насчет Бена. А когда он придет, то выпустит тебя или сделает что‑то.

– Плохая идея, Эшли.

– Почему плохая?

Почему плохая? Почему плохая? Как я могу ей все сказать?

– Потому что, – я посмотрел в окно. – Я не хочу, чтобы ты выходила сейчас. Поднимается полная луна. Это очень опасно.

– Ты прав, – согласилась Эшли. – Я найду ключ.

Пока Эшли искала ключ, я почувствовал зуд в коже.

Я не могу позволить Эшли увидеть мое преображение! Что же мне делать?

– Быстро, Эшли, быстро! – кричал я, не в силах скрыть охватившей меня паники.

Моя кожа начала гореть. Заболела голова.

Куда это папа дел ключ? А что, если он взял его с собой?

И вспомнил о баночке на кухне, куда папа клал запасные ключи.

– Посмотри в баночке на полке в кухне, – крикнул я.

– Есть! – Эшли вбежала в гостиную, размахивая ключом.

– Быстро!

– Сейчас!

– Тебе лучше поспешить домой, – сказал я, вылезая из клетки.

Она всунула ключ в замок и открыла дверь. Я уже чувствовал, как на моей спине прорастает мех.

– Ты с ума сошел? Я не выйду наружу. Это опасно. Ты же сам сказал.

– Тебе… тебе нельзя здесь ждать, – заикаясь, начал я. – Оборотень может вернуться сюда. Тебе надо идти домой. Там безопаснее. Беги!

– Наверное, ты прав, – сказала Эшли и направилась к входной двери.

Мои мускулы начали вздуваться.

Эшли взялась за ручку двери.

Я посмотрел вниз и увидел, что руки начали покрываться густым щетинистым мехом.

Не оборачивайся, Эшли, молча молил я.

Пожалуйста, выходи в дверь. Не оборачивайся. Пожалуйста, не смотри, во что я превращаюсь.

Эшли повернула дверную ручку.

– Пока, Арон, – сказала она мне.

Я ничего не ответил. Стоял тихо, парализованный страхом. Она открыла дверь. Посмотрела налево и направо.

– Думаю, что безопаснее будет уйти, – пробормотала она.

Я молчал.

Эшли стояла в дверях, выглядывая наружу. Потом посмотрела на луну.

Острая боль пронзила мою голову, когда та начала превращаться в голову полузверя‑получеловека.

– Ну, ладно, – сказала Эшли. – Иду. Позвони мне потом, Арон.

Уходи! Не оборачивайся. Уходи поскорее, молил я.

28

– Будь осторожен, – сказала она и прикрыла за собой дверь.

Я выглянул в окно. Увидел, как она побежала по улице. Потом, пробежав через весь дом, выскочил в заднюю дверь.

Пронзительная боль сковала мой рот, когда у меня начали прорастать клыки. Я застонал.

Превращение закончилось.

Теперь я был настоящим волком.

Я спрятался в тени дома.

Куда мне идти? Где Бен?

Смогу ли я найти его вовремя, чтобы помочь ему?

У меня сильно забилось сердце.

– Оборотень! – услышал я женский голос. Я замер.

– Помогите мне! На помощь! Оннападет на меня!

Я посмотрел по линии задних дворов и увидел оборотня. Через несколько домов от меня.

Он присел на задние лапы и рычал на женщину. Потом бросился вперед и пригвоздил женщину к стене ее дома.

Я сердито зарычал и бросился туда.

Перепрыгивая через высокие заборы, бежал по задним дворам. Потом присел на задние лапы и бросился на оборотня.

С диким воем чудовище попятилось назад.

Женщина вытаращила на меня глаза. В ужасе закричала. Оттолкнулась от стены и побежала.

Я стоял лицом к лицу с оборотнем. Его шерсть стала дыбом, когда он стал приближаться ко мне. Он оскалил клыки.

Что он собирается делать? Он хочет напасть на меня?

Я посмотрел на него. И испустил низкий, угрожающий рев.

Может быть, все идет к концу, подумал я. Мы будем сражаться, пока один из нас не умрет?

– Там! На улице! – крикнул полисмен. – Я что‑то слышал!

– Окружайте их! – услышал я команду отца. – Не дайте тварям уйти!

Здесь полиция! Они уже приближаются, понял я.

Я посмотрел на оборотня. Уши у него стояли торчком. Глаза шныряли налево и направо. Он искал место, где можно скрыться.

Как я мог помочь ему?

Как мог спасти его жизнь?

Вот если бы это чудовище могло превратиться снова в Бена. Кто бы стал стрелять в маленького лысого человека?

Я живо представил папу, заряжавшего винтовку серебряными пулями. Сможет ли серебряная пуля убить оборотня? Я не хотел бы удостовериться в этом.

29

Но секунду… Я тоже читал легенды об оборотнях. Был еще какой‑то способ вернуть оборотню человеческий облик, вспомнил я. Но какой?

Думай, думай, твердил я себе. Да! Вспомнил!

Чтобы вернуть оборотню человеческий облик, надо назвать его настоящее имя.

Я мог сделать это! Я знал его настоящее имя! Получится ли это? Надо попробовать.

Я повернулся к оборотню. И посмотрел прямо в его светящиеся черные глаза.

– Бен! – хотел произнести я. – Бен Грентли! Но вместо слов у меня вырвалось только

волчье рычание.

Ничего не произошло.

– Работать попарно! – услышал я приказ отца, который он отдавал полисменам. – Обыскать каждый двор!

Был ли еще способ превратить оборотня в человека?

В ночном воздухе послышался вой сирен. Я не мог спокойно рассуждать. Соберись, Арон! Моя голова распухала от попыток вспомнить, что нужно. Вот оно! Нашел!

Я должен трижды постучать оборотня по голове!

Но как это сделать? Он же не станет спокойно стоять и ждать!

– Я уже слышу эту тварь! – крикнул полисмен. – Мы приближаемся!

Времени не было! Я бросился к оборотню.

Пока он понял, что происходит, я уже был на нем. Замахнулся лапой. И ударил его по голове.

Один раз. Другой. Третий.

И отскочил в сторону.

Нет. Ничего не произошло.

Оборотень испустил пронзительный вой. И смотрел на меня своим ужасным взглядом.

– Сюда, шериф Фрейдус! – раздался голос. – Он в соседнем дворе!

Тяжелые сапоги загрохотали по дорожке.

Я затравленно осмотрелся во дворе и увидел, что мой амулет‑зуб соскользнул у меня с шеи.

Полисмен ворвался во двор.

Я притаился под кустом.

Прибежали сотни полисменов.

Оборотень смотрел на них, словно приросший к месту. Задыхаясь от испуга. Загнанный в угол.

Полисмены подняли винтовки.

– Стреляю! – крикнул полисмен.

Я в ужасе смотрел, как он прицелился.

Щелкнул затвор винтовки, и послышался оглушительный выстрел.

Дуло винтовки подскочило в воздух. Это папа подтолкнул его вверх и в сторону. Пули полетели в воздух, не причинив никому никакого вреда.

– Не стрелять! – закричал папа. – Это мой сын!

Да! Обрадовался я, сидя за кустом. Амулет‑зуб сработал. Папа подумал, что тот оборотень это я. Я спас Бену жизнь!

Полисмены набросились на оборотня и распластали его на земле. Он рычал, щелкал челюстями, извивался.

Я следил за ним из своего укрытия. Пожалуйста, только не пораньте его, думал я.

Оборотень бил лапами, отчаянно боролся, пытаясь освободиться. Но ему противостояло слишком много людей.

Когда его лапы связали крепкой веревкой, он испустил низкий, печальный рык.

Его глаза потускнели. Он знал, что обречен. Как последний акт неповиновения, он широко открыл пасть и сердито щелкнул зубами.

На его морду быстро надели стальной намордник.

– Будьте осторожны! Не навредите ему. – Голос папы дрожал, когда он смотрел на поверженное чудовище. – Не понимаю, как мог сбежать мой мальчик? Обещаю, что этого больше не повторится.

Папа и двое полисменов повезли оборотня к нам домой.

Я выждал, пока ушли все полисмены. Потом, прячась в тени, я тоже побежал домой.

Я проник в дом через заднюю дверь. Заглянул в гостиную.

– Это не твоя вина, Арон. – Папа бережно посадил оборотня в клетку.

30

Он развязал веревки. Снял намордник. Оборотень щелкнул челюстями. Но папа отскочил, неповрежденный.

– Мне придется сделать для тебя более крепкую клетку. – Папа закрыл дверь. – Не беспокойся, я обо всем позабочусь, – сказал он, запирая замок.

Оборотень закинул вверх голову и завыл. Я впрыгнул в гостиную.

– Бен, ты вернулся!

Папа в изумлении смотрел на нас. Дваоборотня! «У меня в гостиной два оборотня! Что же мне теперь делать?» – пронеслось в его голове.

Папа отпрыгнул от меня.

Я лег на пол и тихонько завыл, чтобы показать папе, что не собираюсь причинять ему вред.

– Хорошо, – сказал папа. – Оставайся. Он сел на диван. Посмотрел на меня, потом на оборотня в клетке и снова на меня.

– Мне очень жаль, – он покачал головой. – Но у меня нет выбора. Я должен передать вас обоих полиции.

У меня дернулась голова. Что это такое говорит папа? Он же не думает сделать это на самом деле, разве не так?

– Очень многие жизни подвергаются опасности. Я не могу взять на себя ответственность за то, что вы оба можете натворить.

Нет! Он не может сделать такое с нами. – Мне очень жаль, – повторил он. – Всю свою жизнь я мечтал поймать оборотня. Я только об этом и думал. Но это была глупая, глупая мечта. Теперь я разрушил наши жизни. Сердце мое разбито.

И папа грустно поник головой.

Он изменит свое мнение. Не станет сдавать нас, подумал я. Я – его сын. Он не сможет сделать такое по отношению к собственному сыну!

Папа вскочил с дивана.

– Я знаю, что мне делать. – Он начал ходить по комнате. – Все будет хорошо. Я посоветуюсь с самыми лучшими учеными страны.

Да! Я знал это! Знал, что к папе придет лучшая идея. Знал: он что‑нибудь придумает!

– Я погубил наши жизни. Но я исправлю это. Я обещаю. Даже если вас заключат в тюрьму, я все равно буду работать с учеными. Я посвящу жизнь отысканию лекарства для вас обоих.

Папа взял телефон. И набрал номер участка полиции.

– У меня в гостиной два оборотня. Приезжайте и заберите их!

– Я не хочу провести остаток жизни, запертый где‑то в клетке. Ни за что! – Я вскочил на ноги. – Есть какое‑то другое решение.

– Они у меня, – сказал папа в трубку. Я посмотрел на Бена. Он стоял на задних лапах, обхватив мощной передней лапой прут решетки. С его острых блестящих клыков стекала слюна.

Я не отрывал взгляда от этих страшных клыков. Да! Нашел!

Неожиданно я нашел ответ. Теперь я знал, что надо делать. Знал, как разрешить эту проблему.

Я прыгнул через комнату. Вскочил на отца и глубоко вонзил зубы ему в плечо.

От испуга папа уронил телефонную трубку. Потом закинул назад голову и завыл от боли. Огни в соседних домах зажигались, когда мы все трое бежали в ночи. Два волка и потрясенный человек. Завывая.

Пробегая в холодном ночном воздухе.

Под полной луной…

Да, я, Арон Фрейдус, оборотень.

Мой папа был охотником за оборотнями. Но теперь он сам – оборотень.

Вот так я решил нашу проблему! Вот так спас положение!

Папа думал, что оборотни живут в лесу, далеко за городом. Но так ни одного не нашел. И все думали, что он сумасшедший. Включая меня.

Но папа не сумасшедший, по крайней мере, теперь я так не считаю. Потому что у меня такое ощущение, будто леса вокруг нашего города скоро будут переполнены оборотнями.

Я знаю это. Теперь знаю.