Текст книги "Месть ожившей куклы"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

17

Я проскользнула к себе в дом через черный ход и дала знак Молли, чтобы она вела себя тихо. Затем мы на цыпочках прошли через кухню в прихожую.

Я услышала звуки танцев и мельком увидела маму на кушетке с журналом на коленях. Мама не танцует, но любит музыку в стиле диско, и чем громче, тем лучше. Поэтому она не слышала, как мы с Молли быстро прошли к лестнице и направились в мансарду.

Этан оставил свет включенным. В комнате был ужасный беспорядок. Грязная одежда раскидана повсюду. Диски компьютерной игры и манга-комиксы валяются на полу, раскрытый мешок «Чиз Дуди» на клавиатуре компьютера, пустые баночки от содовой и скомканные джинсы на кровати.

Мы с Молли перешагнули через весь этот разгром и прошли в дальний конец комнаты. Слэппи сидел у окна в коричневом кожаном кресле. Руки болванчика покоились на ручках кресла. Он смотрел прямо перед собой.

Мы знаем твой секрет, Слэппи, – сказала я. Мой голос звучал весьма комично – тонкий и сдавленный. Я легонько хлопнула болванчика по его деревянной голове. – Видишь? Я даже знаю твое настоящее имя.

Я ждала, что он пошевелится или заговорит, но он продолжал смотреть в стену.

Молли опустилась на край кровати Этана, заваленной вещами. Я видела, что и она напугана.

Не теряй времени, – тихо сказала она. – Прочти слова, пока не произошло что-нибудь ужасное.

Я держала фотографию обеими руками, стараясь, чтобы они не дрожали.

Прощай навсегда, Слэппи, – сказала я.

А потом медленно прочитала старинное заклинание: «Karru marri odonna loma molonu Karrano».

Тишина.

Я чувствовала, как в ушах пульсирует кровь. А потом у меня перехватило дыхание, когда руки болванчика соскользнули с ручек кресла. И он повалился вперед, так что голова его коснулась колен.

Он так и остался в такой позе, неподвижный и безжизненный.

Я осталась стоять, ожидая и наблюдая. Но он больше не пошевелился.

Затем я повернулась и вскинула кулаки в воздух.

Мы сделали это, Молли! – радостно воскликнула я. – Мы усыпили его!

Я думала, что Молли тоже будет прыгать от радости.

Но она стояла неподвижно. Она пристально разглядывала что-то на кровати.

Молли? В чем проблема? – спросила я. – У нас все в порядке. Мы усыпили его.

Э… посмотри, Брит, – пробормотала она. – Здесь есть что-то такое, что тебе бы следовало увидеть.

18

Молли залезла в карман измятых джинсов Этана и вытащила оттуда маленький прямоугольный предмет. Он выглядел как пульт от телевизора. Она бросила его на кровать.

Почему это вывалилось из кармана Этана? – спросила Молли.

Я подняла этот предмет и стала вертеть его в руке. На нем была как минимум дюжина красных кнопок, но никаких слов.

Я нажала верхнюю кнопку, и у меня перехватило дыхание, когда Слэппи начал двигаться. Он поднял голову и засмеялся.

Странно! – сказала Молли. – Нажми ее снова.

Я нажала ту же самую кнопку. Слэппи снова поднял голову и засмеялся.

А как с этим? – крикнула я.

Наведя пульт на Слэппи, я нажала другую кнопку.

Я живой – завопил болванчик этим своим тонким хриплым голосом. – Не понимаешь, Бритни? Я живой!

Я нажала другую кнопку.

Никогда больше не жалуйся на меня, – сказал он шепотом.

Я снова нажала эту кнопку.

Никогда больше не жалуйся на меня!

Дрожащей рукой я навела пульт на Слэппи и нажала другую кнопку.

Я не люблю тебя, Бритни!

А-а-а-а-а! – испустив сердитый вопль, я бросила пульт на кровать. – Он сделал это снова! Этот урод Этан сделал это снова!

Я схватила джинсы и бросила их на пол. Открыв пакет «Чиз Дудлз» я высыпала содержимое на клавиатуру компьютера. От ярости я потеряла самообладание.

Должно быть, он гений в электронике, – сказала Молли. – Болванчик снабжен компьютерным чипом, правда? Этан записал все высказывания болванчика и намеренно хотел напугать тебя.

Это… это… полная мерзость, – сказала я, борясь со слезами. – Этан облил краской ту женщину в Сансет Хаус и оскорбил тех людей. И… порвал надвое мой постер. И он притворялся таким испуганным оттого, что потерял контроль над болванчиком. Все это игра. Дурацкая игра.

Я дернула себя за волосы и закричала:

А-а-а-а-а! Я знала, что от Этана одни проблемы, но не знала, что он так мерзок и низок.

Молли поднялась на ноги.

И что ты собираешься делать?

Не знаю, – со вздохом ответила я.

Ты собираешься сказать ему о том, что ты знаешь, что он сделал? – спросила Молли. – Ты собираешься рассказать родителям? Или ты собираешься подождать немного и отомстить?

Я… не знаю, – ответила я. Мысли роились у меня в мозгу.

Рот мой начал растягиваться в улыбке. – Но я твердо знаю, Молли, что сегодня ночью я буду хорошо спать, и у меня больше не будет причин бояться. Я никогда не буду нервничать из-за этого глупого болванчика.

Ночью я проснулась от легкого хлопка по плечу.

А? – спросила я, моргнув.

Еще один хлопок.

Я так хорошо спала. Но когда я открыла глаза, прекрасные сновидения испарились. Мой мозг медленно пробуждался. Кто-то еще раз хлопнул меня по плечу. Я повернулась и вгляделась в темноту. На часах было 2:35.

Этан? Что тебе нужно?

И вдруг рот мой раскрылся в крике ужаса:

Слэппи!

Болванчик нагнул ко мне свое ухмыляющееся лицо. Большие голубые глаза смотрели на меня. Его деревянная рука метнулась вперед и схватила меня за запястье.

Спасибо, – прошептал он мне в самое ухо. – Спасибо, что разбудила меня, рабыня!

19

Деревянные пальцы крепко сжали мое запястье. Еще туже, так, что захотелось кричать. Боль пронзила руку.

Отстань от меня! – крикнула я.

Болванчик склонился надо мной так низко, что наши носы почти с оприкасались.

Спасибо тебе, рабыня, – сказал он. – Ты произнесла слова, которые разбудили меня.

Нет! – задыхаясь, произнесла я. – Я не собиралась этого делать. Я…

Он фыркнул и засмеялся своим отвратительным гортанным смехом.

– Ты сейчас моя рабыня, Бритни. Ты будешь делать все, что я скажу.

Почему? – с трудом выдавила я, пытаясь вырваться. – Мои мама и папа…

Продолжай. Скажи родителям, – сказал он и снова фыркнул. – Мне это нравится. Знаешь, что они подумают? Что ты сошла с ума. Они не поверят ни одному слову. Они отведут тебя к врачу.

Он отпустил мое запястье. Его нарисованная ухмылка, казалось, стала шире.

Ты готова выполнить свое первое задание?

Н-нет, – произнесла я, запинаясь. – Убирайся. Ты не можешь принудить меня к чему-нибудь.

Он глухо проворчал и выпрямился. А потом он поднес к моему носу сразу два кулака.

Я ведь буду мучить тебя, Бритни, – прорычал он. – Я тут не в игры играю. Вставай и одевайся.

Зачем? Ч-что тебе нужно? – заикаясь, произнесла я.

Ты совершишь небольшую прогулку, – сказал Слэппи. – Обратно на кладбище. Я слышал, как этот маленький урод Этан говорил о кукле Похититель Разума. Я хочу достать эту куклу. Она мне нужна!

Он сильно толкнул меня обеими руками.

Достань ее, Бритни. Выкопай ее и принеси мне.

Я скатилась с кровати и приземлилась на обе ноги. Сердце стучало в груди. Но внезапно ярость победила страх.

Я ни за что не буду исполнять приказы деревянного болванчика!

Вон с моих глаз! – закричала я и схватила Слэппи поперек талии.

Я планировала поднять его и вышвырнуть из моей комнаты.

О-о-о-о-о! – простонала я, изо всех сил пытаясь поднять его.

Он не отрывался от пола.

Прекрасная попытка, Бритни, – сказал он. – Вот так. Ударь меня в живот. Ударь изо всех сил, – он выставил вперед свой тощий живот и захихикал.

Я отступила назад, пытаясь вспомнить шесть слов древнего заклинания, чтобы навсегда отправить его в спячку.

«Думай, Бритни, думай», – говорила я себе.

Все было бесполезно. Я не могла вспомнить эти слова.

Может быть, он оказался куда зловреднее, чем я могла предположить, но я не собиралась вновь отправляться на кладбище. Я не собиралась быть его рабыней. Ни в коем случае.

Скрестив руки на груди, я пробормотала сквозь зубы:

– Я… не… собираюсь… на… кладбище.

Он застыл на месте и долго смотрел на меня. Холод охватил все мое тело.

Нет проблем, – прошептал он наконец. – Прекрасно, Брит. Я это сделаю. Но когда я заполучу эту куклу, твой разум будет высосан первым. Тогда ты станешь образцовой рабыней, не так ли, дорогуша?

20

Он повернулся и быстро пошел к выходу из комнаты. Он шел прямо, не наклоняясь и не сгибая колен, а плечи качались из стороны в сторону, как у зомби в фильме ужасов.

Я застыла от страха не в силах пошевелиться.

Кламп. Кламп. Кламп.

Я слышала его тяжелые шаги на лестнице. Через несколько минут за ним захлопнулась входная дверь.

«Он действительно сделает это. Он собирается пойти на кладбище и достать куклу», – поняла я.

Я должна была остановить его. Я бросилась в прихожую, но остановилась. Я вспомнила, что на мне только ночная рубашка.

Я бросилась назад в комнату, надела свитер, джинсы и кроссовки и выбежала из дома.

Была прохладная ясная ночь. Черные облака, как тонкие змеи, окружали полную луну. Мои кроссовки хлюпали по скользкой мокрой траве, когда я бежала по улице.

Должно быть, недавно прошел дождь. Лужи на улице серебрились от лунного света.

Я увидела Слэппи, шагающего по лужам. Он размахивал руками, карабкаясь по небольшому холмику, ведущему к кладбищу. Он шел прямо, высоко подняв голову, к середине дороги.

Прохладный ночной воздух прогнал сонливость. Я зашагала вслед за ним. Я не хотела столкнуться с ним, но и не желала упустить из поля зрения.

Сердце мое громко стучало. Ничто не двигалось в ночной тишине. Ни ветерка. Ни звука проезжающих машин или голосов. В домах не горел свет. Было впечатление, что мы со Слэппи одни на всем свете.

Перешагивая через серебрящиеся лужи, я пошла за Слэппи на маленькое кладбище. Я видела из-за забора, как он быстро прошел мимо покосившихся надгробий.

Он остановился там, где мы закопали куклу, и опустился на колени.

У меня перехватило дыхание. Я видела, как он начал рыть грязь. Его деревянные руки действовали как лопаты. Грязь отлетала в сторону.

Я поняла, что должна перепрыгнуть через ограду. Сбить его с ног. Задушить его. Раздавить. Да что угодно сделать, лишь бы не дать ему достать эту опасную куклу.

Но страх удерживал меня. Ноги тряслись и подгибались. И я задыхалась, видя, как увеличивается яма под руками болванчика.

Он хихикнул, склонившись над ямой, и вытащил стеклянный ящик. А потом голову, чтобы убедиться, что его никто не видит.

Я пригнулась за забором, затаив дыхание.

Видел ли он меня? Нет.

Я выпрямилась, чтобы лучше видеть происходящее. Он быстро поднялся на ноги, и стал рукой сметать грязь с ящика.

В пугающем серебристом лунном свете я могла разглядеть куклу. Я видела высушенную голову, ударявшуюся о дно ящика, когда Слэппи счищал грязь.

А потом Слэппи осторожно опустил ящик на землю и стал снимать крышку.

Я вцепилась в ограду с такой силой, что руки заболели. И внезапно в моей голове прозвучал голос – мой голос: «Если он получит куклу, то он полностью сотрет твой рассудок».

И прежде чем я поняла, что делаю, я перепрыгнула через ограду и бросилась бежать мимо могильных камней.

Крепко схватив Слэппи за талию, я сильно толкнула его, отбросив от ящика с куклой.

И, почувствовав прилив сил, подняла отбивавшегося руками и ногами болванчика высоко над головой.

– Ты мертвечина, рабыня, – завизжал он. – Я накажу тебя за это.

А потом пришла моя очередь визжать.

Мощная волна белого света ослепила меня, окружив полностью и лишая возможности двигаться.

21

Я моргнула. Снова моргнула от яркого света. Свет разделился на два луча.

«Так это же свет фар», – поняла я.

Мои глаза постепенно адаптировались к свету, и я узнала машину родителей.

Папа раскрыл дверцу и вышел из машины. Он был в полосатой пижаме.

Бритни! – воскликнул он. – Мы видели, как ты ушла. Мы последовали за тобой. Что ты делаешь здесь с болванчиком Этана?

Слэппи обмяк. Я все еще держала его над головой.

Зачем ты закапываешь болванчика Этана? – спросила мама. Она вышла из машины, запахивая свой коричневый халат. – Ты что с ума сошла? Оказалась здесь среди ночи.

Ты знаешь, как дорог Этану этот болванчик? – спросил папа. – Как ты могла закопать его? Как ты могла поступить так низко?

Ты… ты не понимаешь! – задыхаясь, воскликнула я. – Я не закапываю его! Я… я просто пыталась… – отчаянный крик вырвался у меня. – О, я не могу объяснить это вам! Вы не поймете!

Мы не слепые, Бритни, – сказала мама. – Мы видели яму, которую ты выкопала, и как ты пыталась закопать болванчика Этана.

Папа сделал жест, чтобы мама успокоилась.

Все в порядке, – сказала он тихо. Он перелез через забор и направился ко мне. – Все в порядке, Брит. Стой здесь, милочка. Не шевелись. Утром мы первым делом отведем тебя к врачу. Мы поможем тебе.

Отдай папе болванчика, дорогая, и пойдем в машину, – сказала мама. – Мы позаботимся о тебе. Ты это знаешь.

Лежа безжизненно на моих руках, Слэппи хихикнул.

Ты потерпела сокрушительное поражение, – прошептал он. – Угадай, что будет? Мы отправимся домой вместе, рабыня. Завтра я вернусь за куклой. А потом Слэппи буде хорошо!

22 (последняя)

Я не могла смириться с этим. Я не могла позволить ему победить.

Мой гнев выразился в громком вопле, который эхом отозвался между гранитными надгробиями:

Не-е-е-е-ет!

Я знала, что мне делать. Я высоко подняла Слэппи над головой и изо всех сил бросила его головой на стеклянный ящик.

Я услышала глухой треск разбившегося стекла и увидела, что ящик разлетелся под деревянной головой болванчика

Слэппи громко застонал, когда его лицо врезалось в куклу.

«Да!! Да-а-а-а-а-а!»

Голова болванчика оказалась нос к носу с зеленой сморщенной головой куклы!

Я испустила крик и отступила, когда кукла начала светиться.

Высушенная голова светилась белым светом. А потом кукла начала жужжать.

Руки и ноги Слэппи резко выпрямились, как от удара молнии. Тело болванчика дрогнуло раз. Другой.

А потом Слэппи безжизненно свалился на крышку ящика, в котором лежала кукла.

Я ждала… ждала. Слэппи не шевелился. Кукла выбрала другую жертву.

Внезапно я почувствовала, что по щекам у меня текут слезы. Все мое тело дрожало. Я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

Бритни, что происходит? – спросил папа, подойдя ко мне.

Все… в порядке, – выдавила я из себя. – Правда. Все позади. Больше никаких абсурдных историй о болванчиках. Обещаю. Все позади.

Мама подошла ко мне и обняла меня за талию.

Надеюсь, это правда, – сказала она.

Да, – сказала я. – Вот, – я подняла безжизненное тело болванчика и дала его папе. – Boт. Давай вернем его Этану. Теперь все будет прекрасно.

Давай мы отвезем тебя домой, – сказала мама и повела меня к машине.

Я прошла несколько шагов и вдруг вспомнила о кукле.

Еще вот что, – сказала я. – Возвращайтесь в машину, я подойду через минуту.

Я подождала, пока они не вернутся в машину. Руки и ноги болванчика на руках у папы болтались, как плети. Наконец, я отдышалась. Я была так счастлива, чувствовала такое облегчение. Слэппи погиб. Его разум был стерт.

Сейчас мне предстояло заняться куклой.

Опустившись на колени, я посмотрела на нее сквозь треснувшее стекло. Сухие черные губы кривились. Пустые глазищи зияли.

Я заставила себя отвести взгляд. Осторожно подняла ящик с земли и опустила его в яму. Затем начала сбрасывала на него грязь, лихорадочно захватывая ее обеими руками.

Тяжело дыша, я сгребала грязь, пока яма не была засыпана.

«Да!»

Кукла была зарыта глубоко и больше никому не могла причинить зло.

Поднявшись на ноги, я счистила с себя грязь. Ноги у меня дрожали, сердце колотилось. Сделав глубокий вдох, я пошла прочь от ямы. Я прошла всего три-четыре шага. А потом услышала голос.

Голос Слэппи. Отвратительный надтреснутый хриплый сухой, как опавшие листья.

Слэппи, зовущий меня из тела погребенной куклы:

Я еще вернусь, Бритни! Я плохо-о-о-ой мальчик!

Конец