Текст книги "Убийство в токийском Американском клубе"

Автор книги: Роберт Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Капитан Кавамура сидел за столом, заваленным документами расследования, тут же лежало несколько сухих пайков о-бэнто. Две нетронутые "Кровавые Мэри" – на том же месте, где Дж.Б. их оставил. Напротив Кавамуры застыл казначей Бинз МакКаунтер: он на стуле для посетителей, ладони покоятся на коленях, рот открыт, взгляд отсутствующий.

– Привет, Тим, – поздоровался Дж.Б. с капитаном Кавамурой. – И привет, Бинз, – Дж.Б. с опаской опустился на другой стул, заметив, что на лице МакКаунтера не дрогнул ни один мускул, он даже не моргнул. – С ним всё в порядке? – поинтересовался Дж.Б..

– Вероятно.

– Что произошло? Я слышал, кто-то покончил с собой.

– Да, произошло самоубийство, – подтвердил Кавамура, – и это, я думаю, закроет дело.

– Кто?

– Боюсь, ваш друг, – ответил Кавамура, – мистер Гордон Спаркс.

– Что? – Дж.Б. хотел было встать, но тут же передумал. Взглянул на МакКаунтера, но тот даже не шелохнулся, продолжал смотреть куда-то вдаль, рот оставался открытым. – Горди не был способен даже муху обидеть, может, даже сам их боялся. Он не мог...

– Он действовал не один. Активное участие принимал Такэсита-сан, от даже признался, что совершил первое убийство. Би... мистер МакКаунтер их засёк.

Дж.Б. снова посмотрел на МакКаунтера, затем на Кавамуру. И, глубоко вдохнув, медленно поднялся и схватил стакан "Кровавой Мэри". Предложил Бинзу, но тот не отреагировал.

– Ну, хорошо, Тим, – проговорил Дж.Б., решив выпить сам. – Не всё сразу. Сначала рассказывайте вы, потом будет моя очередь.

Капитан Кавамура несколько мгновений смотрел на Дж.Б., затем опустил взгляд к бумагам.

– Боюсь, это ещё не всё, – произнёс он.

ГЛАВА – 33

По мнению капитана Кавамуры, менеджер по закупкам Такэсита заказывал намного больше мяса, нежели клуб мог потребить. Ежемесячная поставка росла в течение года. Банальное искажение цифр с обоюдного согласия Спаркса и Такэситы держало окружающих в неведении.

Поскольку у оптовика был прямой контакт с источниками Спаркса, цену мяса было легко контролировать. Килограмм определённого сорта может стоить пять тысяч иен на оптовом уровне, но к тому времени, когда товар пройдёт всю распределительную цепочку, цена может вырасти в пять раз. Если убрать посредников – в Японии это рискованно – почти в пять раз большее количество мяса может войти и выйти из дверей клуба по той же общей цене. Цена килограмма указывалась прежней, но килограммов-то получалось в пять раз больше.

– Такэсита-сан сообщил нам, что мистер Спаркс пошёл на это потому, что фактически оказывался пострадавшим посредник, но не клуб, – добавил Кавамура. – Мистера Спаркса интересовало лишь общее увеличение объёма, а не манипуляции с мясом.

– Однако, – возразил Дж.Б.Калхэйн, – поворачиваясь к казначею, истинное количество не было известно, приписки-то делались. Разве нет какой-либо системы, позволяющей контролировать соответствие закупов продажам?

Бинз МакКаунтер сидел в той же позе, руки на коленях, глаза устремлены в точку. Не закрывая рта, он медленно покачал головой назад и вперёд.

– Вы уверены, что с ним всё в порядке? – обеспокоился Дж.Б., поворачиваясь к Кавамуре.

– Би... э... мистер МакКаунтер сообщил нам также, – продолжил Кавамура, не замечая вопроса, – что шеф-повара трудно убедить в важности аккуратного ведения записей.

– Он же испанец, – позволил себе возразить Дж.Б..

– Знаю. И, как вы ещё выразились, "в душе всегда артист", – заключил Кавамура.

– Это есть, – согласился Дж.Б., наматывая носовой платок на указательный палец без ногтя. – А как насчёт убийств. Как они связаны с Горди?

– Сегодня после полудня Такэсита-сан признался, что убил охранника из Советского посольства. Не очень-то хороший человек, ваш Такэсита-сан.

– Почему?

– Потому что убил...

– Нет, я имею в виду – зачем он убил охранника?

– Он убил его, так как тот узнал о мясе, уходившем втайне на перепродажу, – объяснил Кавамура.

– Но почему Такэсита-сан не прибег к более разумным методам? Не предложил взятку, например?

– Он на это не пошёл, вероятно, из-за денег, суммы денег. Би... э... мистер МакКаунтер полагает, что там было около шестидесяти миллионов иен, что...

– Ну и ну, – отреагировал Дж.Б. и посмотрел на казначея. И заметил, что за пятнадцать минут тот второй раз проявил признаки жизни шевельнулось адамово яблоко, Бинз сглотнул.

– Потом он спрятал голову и тело охранника в морозильник внизу. Это несколько сбило с толку моих людей, я имею в виду время убийства, ведь холод сохраняет... а потом тёплый бассейн... – на этом объяснения Кавамуры закончились.

– Но при чём тут Горди? – не унимался Дж.Б..

– Такэсита-сан сообщил, что мистеру Спарксу не нравилось, что тело хранилось рядом с мясом. Он спустился туда в тот вечер ужина с танцами хотел от него избавиться.

– А как вам стало об этом известно?

– Такэсита-сан сказал, к тому же у него железное алиби на тот вечер.

Капитан Кавамура объяснил: его заключения основаны на признании Такэситы-сан в том, что между ним и Горди Спарксом в субботу, накануне вечера, в баре напротив "отеля любви" состоялся разговор. Горди, судя по всему, рассказал Такэсите подробности об уликах, которые мог знать только Такэсита. У Такэситы нет причины лгать или искажать содержание беседы, ибо он, пусть неохотно, но официально признался в первом убийстве.

– Мы считаем, что генеральный менеджер мистер Питерсон застиг мистера Спаркса, когда тот всё это перемещал. В панике – вы это можете себе представить – мистер Спаркс убил мистера Питерсона.

– Где же тогда тело Пита?

– Такэсита-сан не знает, где. Мистер Спаркс не собирался убивать мистера Питерсона, судя по разговору с Такэсита-сан. Мы уже направились арестовать мистера Спаркса, когда тот...

– Покончил с собой?

– Бросился с самого верха здания. Би... э... мистер МакКаунтер, продолжил Кавамура, кивнув в сторону казначея, – любезно согласился опознать тело на автомобильной стоянке. Оно приземлилось, – Кавамура заглянул в записи, уточняя, – на белый "Ниссан Фэйрледи" 240Z 1971 года, немытый.

Бинз МакКаунтер ожил в третий раз – кивнул, очень медленно.

– И вас это решение удовлетворяет, Тим? – спросил Дж.Б., помолчав. С трудом преодолевая боль, он подался вперёд за вторым стаканом "Кровавой Мэри". Алкоголь помогал смягчить боль – хоть медицина не даёт подобных рекомендаций, но одеревенение охватывало его как наступление ночи. – Я имею в виду, если не считать тот факт, что тело Пита исчезло.

– Это могло подобным образом произойти. А потом он решился на самоубийство, как бы желая искупить вину. – Кавамура взглянул на записи, затем в окно на множество огней и людское столпотворение, на Бинза и только потом на Дж.Б.. – Меня тоже это решение не удовлетворяет, Дж.Б..

– Тогда выслушайте меня. В этом деле не всё понятно, Тим.

Дж.Б. принялся рассказывать о нападении на него в гараже, случившемся не менее получаса назад. Капитан Кавамура прервал лишь раз, поинтересовавшись, отчего это Дж.Б. вдруг в столь грязном костюме. Дж.Б. более подробно рассказал об ударах, нанесённых ему лично, нежели о повреждённой машине, и Кавамура заключил, что это нападение не было простой попыткой напугать жертву. Покушались на убийство. Даже Бинз немного повернулся и смотрел теперь в сторону Дж.Б..

– Это произошло так быстро, что я не успел даже по-настоящему испугаться, чего не скажешь о моём состоянии сейчас, – Дж.Б. заглянул в пустой стакан. – Если бы не оброненные ключи, стальной прут разбил бы мне череп как скорлупу.

– Вам не кажется, что это нападение, возможно, связано с мясными аферами?

Неожиданный вопрос Бинза прямо-таки напугал Кавамуру. – Думаю, что нет, – ответил он, несколько поразмыслив.

Дж.Б. недоумевал. – Всем известно, я слишком недавно на работе, чтобы что-то такое знать, – проговорил он, уставясь на МакКаунтера. – Мне кажется, здесь что-то ещё... Там полицейские продолжают поиски, Тим, Дж.Б. повернулся к капитану Кавамуре, – одного из них я попросил охранять дверь в мою квартиру. Не хочу, чтобы ещё и семья моя пострадала.

– Дело это очень серьёзное, Дж.Б.. – Кавамура потянулся к телефону. Вы видели самого нападавшего?

– Разве что до колен. На нём были мужские туфли.

– А не думает ли он, что вы его узнали? Такое возможно, мне кажется.

Кавамура передал трубку Дж.Б.. – Если так, то ничего хорошего не ждите. Позвоните домой, сейчас же.

ГЛАВА – 34

Конечно, Дж.Б. следовало бы сразу рассказать капитану Кавамуре о нападении на него в гараже. Сколько драгоценных минут они потратили на разговоры о признании Такэситы в убийстве охранника и о последующем самоубийстве Горди Спаркса...

Капитан Кавамура, возможно из-за увлечения в молодости английскими детективными романами, оказался сообразительнее и легко угадывал возможные акты возмездия рассвирепевшего злоумышленника.

Немедленно связались по радио с людьми Кавамуры, которые осматривали разгром в гараже Калхэйна. Те подтвердили, что полицейский по-прежнему охраняет снаружи вход в квартиру Дж.Б.. И никто не входил и не выходил оттуда с момента, когда там встал полицейский.

На звонки Дж.Б., тем не менее, в квартире никто, не отозвался. Ни в первый, ни во второй, ни в третий раз. Это могло означать только одно – что налётчик скрылся внутри сразу после нападения, до прихода полицейского. Ужасная ситуация.

Кавамура дал указание своим людям забыть о гараже и немедленно приступить к обеспечению безопасности внутри и вокруг квартиры Калхэйнов. Это означало, что при необходимости нужно будет ворваться туда, вполне ожидая встретить сопротивление.

Кавамура и Дж.Б. спешно оставили офис генерального менеджера и направились к одной из патрульных машин на автостоянке, за ними едва поспевал Бинз МакКаунтер.

На стоянке царил всё тот же беспорядок. Члены клуба, плохо представлявшие, что произошло, сбивались в группки, некоторые пытались хоть что-нибудь узнать, приставая к полицейским. Два жутких убийства в пятницу в клубе – и вот ещё воскресное самоубийство по соседству, связанное, возможно, с теми убийствами. Вот из этой-то мешанины прожекторов, сирен, красных полицейских мигалок и болезненного любопытства капитан Кавамура и Дж.Б. уехали с огромной скоростью в резиденцию Калхэйна. Окружающими было отмечено, что президента, совершенно очевидно стреноженного, с порезом на лбу и с повязкой на руке вели к полицейской машине два детектива, они придерживали его за локти. Казначей – казалось, он в шоке – посмотрел вслед уезжающим и затем, не обращая внимания на расспросы, ушёл в тень и вскоре растворился в ночном Адзабу. Толпу наполнили слухи, каждый придумывал свою версию.

Когда машина проезжала мимо парадных ворот Советского посольства, Кавамура снова связался со своими людьми. Ему сообщили, что в квартире Калхэйнов горит свет, слышны звуки включённого телевизора, однако на стук в дверь никто не отвечает. Дж.Б. с волнением вслушивался в переговоры, они шли профессионально, с минимумом слов – и его охватил страх. Это ведь его семья не отвечает на стук в дверь. Возможно, он дверь и не запирал, когда отправился в клуб сорок минут назад.

К моменту, когда машина достигла поворота на большом перекрёстке, полицейские решили войти в квартиру. Дж.Б. слушал, как потрескивает в ухе пустой эфир, а потом кратко сообщили – ему перевёл Кавамура – что дверь заперта. – Нет, – ответил Дж.Б. на последовавший вопрос. – Смотрителя с ключом там нет.

Машина свернула влево и буквально с трудом влилась в общий поток раздался металлический скрежет о боковину белого фургона, едва успевшего отвернуть. Совершенно новенький "БМВ", стукнутый сзади полицейской машиной, причём достаточно сильно, выскочил на обочину и встал у цементных столбов, поддерживавших надземную автостраду. То, что полицейская машина даже не сбавила скорость – а в Японии порядки строгие – ещё больше напугало Дж.Б.. Значит, у капитана Кавамуры и его людей есть основания полагать, что ситуация там очень серьёзная.

Достигнув подножья горы, они снова с трудом свернули вправо, в этот момент по радио сообщили, что дверь очень прочная, подсобными средствами открыть её не удаётся. И было решено – Кавамура перевёл для Дж.Б. подготовиться к штурму через окна. Дж.Б. упомянул, что дверь балкона обычно не заперта. Кавамура тут же обсудил ещё ряд вопросов со своими людьми. На вопрос Дж.Б., не создаёт ли это дополнительные трудности, Кавамура промолчал. Он смотрел прямо вперёд, когда машина неслась вверх по холму мимо австрийского посольства.

Дж.Б. знал, что его жена не отличается храбростью духа. В её понятии "приключение" – это нечто до конца предсказуемое или полностью контролируемое. Бампи предпочитала костюмированные балы и организованные туры хождениям по барам и спускам на плотах по реке Колорадо. Если нападавший был вежлив, она вполне могла пригласить его к семье на сливочный поп-корн и горячее какао.

Радио ожило, когда машина проезжала мимо международной школы Нисимати, которую посещал один из отпрысков семьи Калхэйн. Поступила информация, что двое полицейских заметили с соседнего балкона движение в квартире Калхэйнов. Какое-либо опознание не удалось из-за штор, Дж.Б. подсказал, что это, должно быть, главная спальня.

Дальше на дороге было одностороннее движение, рядом тянулось железное ограждение, защищавшее людей на узком тротуаре от наезда. Движение замедлилось, машины встали в цепочку, поджидая, когда на перекрёстке – до него было метров пятьдесят – загорится нужный свет. Несмотря на вой полицейской сирены, водители, не понимавшие, откуда исходит звук, преодолевали перекрёсток слишком медленно. Этот участок пути казался бесконечным, и Дж.Б., не вытерпев, нервно стукнул кулаком по приборной доске.

– Не нужно так, – успокаивающе произнёс Кавамура, – здесь мы мало что можем сделать.

Дж.Б. поклялся отказаться от президентства клуба, когда они, наконец, достигли перекрёстка и свернули направо. До дома было уже рукой подать. Президентство этого не стоит. Престижно, конечно, и всё такое, размышлял Дж.Б., но добровольно взваливать на себя ответственность – это для мазохистов. Почему бы самому не отдыхать в клубе, а работу предоставить другому? И сейчас вот эта трагедия...

Полицейская машина с визгом затормозила у входа в здание. Машина пожарного департамента Адзабу уже стояла на месте, спасатели в форме наращивали лестницу, чтобы можно было по ней добраться до квартиры Калхэйнов. Огни публичных теннисных кортов и бейсбольных площадок через улицу неплохо освещали сцену. Люди, выгуливавшие собак, игравшие с мячом, или просто прохожие, остановились, наблюдая за разворачивающимся действом.

Капитан Кавамура сделал знак Дж.Б. следовать за ним в дом и затем к лифту. Несмотря на прилив адреналина, Дж.Б. едва поспевал за полицейским. И дело было не только в ноге, ему просто стало невыносимо трудно идти. От раны на спине было больно даже дышать. Дж.Б., вбегая за Кавамурой в лифт, очень забеспокоился: вдруг сердце не выдержит?

Полицейские уже взломали дверь, когда Кавамура и Дж.Б. достигли третьего этажа. У двери сбоку, в страшном испуге и с открытым ртом – это очень напомнило Бинза МакКаунтера – стоял без движения, казалось, замерев навечно, мальчишка, разносчик пиццы, белая коробка покоилась на его ладони.

Дж.Б. устремился в квартиру следом за полицейскими, хотя они пытались оставить его в коридоре. Но он считал, что обязан пройти к семье. Гостиная была освещена, однако телевизор работал впустую: в комнате никого не было. Дж.Б. послышались приглушённые крики со стороны коридора, ведущего в спальню. Говорили по-японски, но одна фраза, "оставь меня в покое!", прозвучала на хорошем английском. Дж.Б.. едва справляясь с ногой, ринулся в коридор и уже достиг двери кухни, как его вдруг нагнал полицейский и сильно толкнул – Дж.Б. буквально врезался в стену. Полицейский, сжимая радиопередатчик в руке, побежал дальше по коридору, выкрикивая указания. Дж.Б. привалился к стене, жадно глотая воздух. Обморок, вдруг мелькнула мысль. Как ужасно оказаться таким беспомощным. Но даже если бы он был в хорошей форме, то и тогда не смог бы пройти мимо полицейских, собравшихся у двери главной спальни.

Крик женщины – Бампи – напугал всех, на какое-то мгновение все притихли. Полицейский с радио вдруг выкрикнул по-японски: "Раз, два, три". С грохотом распахнулась дверь, почти одновременно из окна посыпались осколки толстого зеркального стекла. С пожарной лестницы в спальню впрыгивали друг за другом полицейские. Шумно завязалась драка: там сопели, ударялись о стены, ругались, а потом – тишина.

Дж.Б. протиснулся в комнату. Перед его глазами предстал разгром: на полу разбросаны постельные принадлежности, столы и лампы перевёрнуты, а фотографии – семейные и с близкими друзьями – растоптаны и разорваны.

Бампи Калхэйн, увидев мужа, вскочила с голого матраца и подбежала к нему. Оттого что она, всплеснув руками, повисла у него на шее, Дж.Б. потерял равновесие, они оба повалились назад, но изуродованный косяк дверного проёма не дал им совсем упасть.

– А дети? – нетерпеливо спросил Дж.Б., в сдавленном голосе звучали радость, облегчение и боль.

– Дети были заперты в ванной, – успокоил Кавамура Дж.Б., – похоже, с ними всё окей.

Двое детей, радуясь, что их выпустили и не придётся целый час терпеть сущий ужас, бросились на обнимающуюся пару. Так что Дж.Б. на некоторое время потерял сознание, и не только из-за того, что он два раза за столько же минут падал на раненую спину.

Был ещё очень свирепый взгляд разъярённого "гостя", его сейчас мёртвой хваткой держали двое рослых полицейских. Пит Питерсон-младший, живший все эти годы под именем "Батч Перси", определённо и в крупных размерах свихнулся.

ГЛАВА – 35

Капитан Кавамура позволил Дж.Б. остаться в квартире с семьёй: все они были очень взволнованы. Дюжина полицейских приступила к обмерам и разбору свалки в спальне.

Бампи сообщила Кавамуре, что Батч с особенной яростью уничтожал всё, что напоминало ему о единстве семьи. Поэтому фотографии и картины особенно пострадали.

Батч загнал их в главную спальню, там легче было присматривать за ними и не опасаться, что кто-то сбежит. Это было единственно логичным ходом для человека, попавшего в осаду.

Он всё это время безумствовал, рвал и метал, сокрушая всё, что попадалось под руку. И ждал возвращения Дж.Б., чтобы "наконец покончить с ним". Когда детям удалось проскользнуть в ванную и запереться там, Батч заорал им в дверь, что их он не тронет – ему просто нужно убить их отца. После поймёте, – не унимался он.

– Всё это очень странно, – продолжала Бампи. – Он без конца орал на меня, но называл "миссис Калхэйн" – как если бы я была просто свидетелем и он нуждался в моём одобрении.

Дж.Б. пообещал Кавамуре прибыть в полицейский участок Адзабу, как только уладит дела. Бампи решила воздержаться от официального заявления до утра, однако присутствие Дж.Б. было необходимо для уточнения деталей. Надо кое-какие формальности закончить, – предупредил Кавамура.

Друзья-соседи предложили Калхэйнам у них переночевать, и те с радостью согласились. Не из-за квартиры или неразберихи в спальне, просто полицейские собирались ещё долго там работать.

Тут ещё по телефону начали звонить. Многие люди, в основном незнакомые, после нескольких формальных фраз переходили к вопросу: "что новенького?" Один молодой американец из "Джапан Таймс" спросил сразу правда ли, что Дж.Б. арестован за убийства в клубе?

Было уже одиннадцать вечера, когда Дж.Б. приехал в полицейский участок. Кавамура и его люди успели поработать с Батчем. Система продуманных вопросов, ошибки в ответах подозреваемого – постепенно события страшной ночи пятницы начали проясняться.

В офисе Кавамуры, отхлёбывая пригорелый чёрный кофе из автомата, принесенный служащим, Дж.Б. и капитан изучали бумаги, сравнивали показания с заключениями экспертов. Дж.Б. был уверен, что чувствует себя хуже, чем полицейский, но не знал, кто хуже выглядит. Галстук на Кавамуре болтается, ворот рубашки расстёгнут, тёмные круги под глазами, щетина, спутанные волосы со вдруг пробившейся сединой – этот человек, казалось, вернулся после долгого похода.

– А я и не знал, что Батч Перси – сын Пита Питерсона, – с удивлением обнаружил Кавамура.

– Мне самому стало известно об этом после обеда. Мы случайно наткнулись на Батча и его жену, когда ходили по магазинам. Она нам и рассказала. Батч хранил родственную связь в тайне: не хотел вызывать к себе особого отношения. Жену беспокоило, что после смерти отца у мужа появились признаки "нездоровой гневливости".

– Нам он сказал, – дополнил Кавамура, – что был формально "усыновлён" Питом, когда он и его мать работали в отеле "Палмер Хаус" в Чикаго, но этот брак распался или что-то в этом роде вскоре после его рождения.

– Я об этом и понятия не имел, – произнёс Дж.Б.. – Я стал президентом... э... совсем недавно.

– Потом, судя по его рассказу, Батча усыновил какой-то важный тип из Чикаго – Перси – женившись на его матери, но они прожили вместе только пару лет. У этого парня, я думаю, детство не было счастливым.

– Если Батч хранил это в тайне, – молвил Дж.Б., – то Пит, вы полагаете, всё знал?

– Мои люди так не думают. Но одно не вызывает сомнений. Жена Пита, Энджи, об этом не знала.

– А вам откуда известно?

– Потому что у Батча была с ней любовная связь.

– Что? – изумился Дж.Б.. чуть не подпрыгнув в кресле. – Вы серьёзно? Трудно поверить!

– Это правда, – подтвердил Кавамура, – она сама мне сказала.

– Ужас какой! Знаете, как это называется?

– Это, – Кавамура на мгновение застыл, отхлебнув кофе, – называется местью.

– Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. Но такие загадки пусть разгадывают психологи. Для меня же это из области невозможного.

– Нормальным людям многое непонятно, – заметил Кавамура, поднимаясь. Он прошёл к двери, закрыл её, вернулся к столу, достал из самого нижнего ящика бутылку виски "Сантори Вэри Фаин Олд". Потянувшись через стол, плеснул Дж.Б. в кофейную чашку и убрал бутылку на прежнее место, ни капли не налив себе. Снова открыл дверь и опустился в кресло. – Нам многое сегодня открылось, – продолжил он, – с этими тайнами уже покончено.

– Рад слышать, – отреагировал Дж.Б., но не могли бы вы рассказать подробнее?

– Конечно, могу, – согласился Кавамура. – Мои предположения подтвердились.

– Что ж, хорошо. Но что произошло в пятницу ночью?

– Во первых, – начал рассказ Кавамура. – Я всегда знал, что мистер Спаркс не способен на убийство, нервы у него не те.

– Допустим, что так.

– И те два убийства с ним никак не связаны.

– А как же самоубийство Горди? Вы говорили...

– Минуточку, не всё сразу, пожалуйста, – остановил его Кавамура, пробежав пальцами по волосам. – Начнём с того, что для вашего Такэсита-сан убить охранника из Советского посольства было сущим пустяком. Он украл денег столько, что хватило бы ему надолго. И убил, чтобы эти деньги сохранить. Плохой он человек, этот Такэсита-сан.

– Согласен, – кивнул Дж.Б.. – А что в клубе произошло той ночью? Горди перемещал тело и... э... голову...

– Да, но он лишь хотел избавиться от улик, перемещал всё подальше от мяса. И то, что он оказался тогда на кухне – чистое совпадение.

– А что Горди рассказал Такэсите-сан о... э... о том, как он это сделал? – поинтересовался Дж.Б..

– Он сказал, что услышал приближение лифта, когда положил голову в ведро. Забежал в туалет в служебной раздевалке, через несколько минут вышел. Того человека уже не было. Ещё он сказал Такэсите-сан, что кто-то в его отсутствие вытащил тело из тележки и прислонил на полу к стене.

– Зачем это нужно было делать?

– Я знаю, получается странно, – заметил Кавамура. – Услышав эту историю, я подумал, что мистер Спаркс, запаниковав, ничего не соображал и уж тем более не запоминал. Он обмолвился Такэсите-сан, что втащил тело снова в тележку и спрятал.

– Где спрятал?

– Вот этого он не сказал, а Такэсита-сан не спрашивал.

– Но это же полнейший абсурд, – возразил Дж.Б.. – Кому понадобилось вытаскивать обезглавленный труп из тележки?

– Никому. В том-то и дело. Тело, прислонённое на полу к стене – это был Пит, только что убитый. Спаркс, не зная об этом, именно его и спрятал.

– Предположим, что так. Что произошло потом?

– Батч сказал нам, что следовал за своим отцом с верхнего этажа, где был организован вечер-танцы, до уровня кухни.

– С какой целью он туда шёл?

– Никто не знает. Может быть, контролировал работу.

– Я имею в виду, – уточнил Дж.Б., почему он следовал за Питом?

– Потому что хотел продлить контракт. А Пит был категорически против.

– Откуда вам об этом стало известно?

– Ваш казначей Би... э... мистер МакКаунтер сказал, что Пит подыскивал нового директора по развлекательным программам.

Боже мой, глубоко вздохнул Дж.Б., представив, как маленькую рыбку поедает крупная.

Капитан Кавамура опять поднялся, закрыл дверь, повторил манипуляцию с виски и вернулся на место.

– Надеюсь, вы понимаете, – проговорил он, – что Батч себя не контролирует, в его признании нет и сотой доли ясности. Он будто свихнулся.

– Да уж... как минимум. А что было потом?

– Батч хотел добиться, чтобы генеральный менеджер изменил своё решение и не увольнял его. Батчу нужно было остаться в Японии. Они спорили в лифте, когда спускались. Пит, вероятно, заупрямился. Наверное, это их слышал мистер Спаркс на уровне кухни.

– И...? – Дж.Б. заёрзал в кресле, представляя жару, пот и шум в той части здания.

– А дальше могло быть так: Пит выходит из лифта с Батчем, продолжающим настаивать на своём. Пит видит тележку в неположенном месте, не у стены, как остальные.

– Тележку Горди?

– Да. Пит, вероятно, покатил её к стене. Батч последовал за ним, обозлённый. Судя по всему, Пит вдруг наклонился, заглядывая в тележку.

– О-о-й!

– Вот именно – ой! В этот момент, я полагаю, и возник план Батча. Ваши люди, насколько мне известно, пользовались при нарезке ростбифа специальным ножом, лежал он на разносе...

– Да я знаю.

– Так вот, Батч его схватил. Кстати, Дж.Б., на этом этапе моим людям было трудно заставить Батча говорить о чём-либо кроме того как выглядела шея вашего генерального менеджера сзади, когда он склонился над тележкой.

– Господи, как это отвратительно!

– Ещё более отвратительно то, что он объявил себя его сыном – и несколько раз рубанул Пита ножом сзади по шее. Голова Пита упала в тележку.

– Какой кошмар! Такого в моей жизни ещё не было, – Дж.Б. от возбуждения попробовал встать.

– Тело, рухнув на пол, привалилось к стене. Вы помните следы крови?

– Боже мой, – вымолвил Дж.Б. и сел. И выпил залпом половину жидкости в кофейной чашке.

– Батч прошёл в раздевалку и сунул нож в шкафчик подальше от двери.

– В шкафчик Такэситы-сан.

– Да, Такэситы-сан. Он ведь старший на том этаже. Подходящее, однако, место для улики. Но я не думаю, что Батч знал, чей это шкафчик.

– А Горди, тем временем, вышел и обнаружил тело на полу?

– Да, – подтвердил Кавамура. – Пит, должно быть, откатил тележку достаточно далеко перед тем, как был убит, потому мистер Спаркс не обнаружил её на месте.

Капитан Кавамура снова проделал манипуляцию с виски, только в этот раз взглянул на бутылку, прежде чем её спрятать.

– Затем, – продолжил он, – Батч вернулся в комнату и взял тележку, чтобы перевезти тело.

– Минуточку, – прервал его Дж.Б.. – Он оставил... э... тело своего отца на полу. А Горди, считая, что это труп охранника, спрятал его. Но разве Батч не нашёл странным, что тело уже в тележке с... э... головой Пита?

– Трудно сказать. Ведь он взял в любовницы жену своего отца. Убил собственного отца. И не находил в этом ничего странного. Он сказал моим людям, что его не волновало – и даже не было интересно – как тело попало в тележку. Он с этой тележкой поднялся на лифте и сбросил содержимое в бассейн. Место очень подходящее, чтобы таким образом унизить человека до конца – так сказал нам Батч.

– Вот дерьмо! – не выдержал Дж.Б.. Он откинулся назад в кресле. Глаза его уставились в потолок над Кавамурой. Зелёная краска местами облупилась. – Должно быть, он душевнобольной.

– Это верно, – согласился Кавамура. – Или, по меньшей мере, у него кратковременное умопомешательство, – проговорил он.

– Но где всё-таки тело Пита? Вот задача...

– Н-да, – молвил Кавамура, – недостаёт последнего штриха в этой истории.

ГЛАВА – 36

Солнце нового дня – понедельник, хуже не придумаешь – уже зардело на горизонте, когда машина полицейского департамента Адзабу доставила Дж.Б. Калхэйна к парадным ступенькам здания, в котором находилась его квартира. Уикэнд получился что надо, если не сказать больше.

Суперпраздничный обед с танцами в пятницу поначалу обещал стать суперуспешным. Всё необходимое как будто имело быть и атмосфера сложилась весьма приятная и расслабленно элегантная. А ведь нелегко, размышлял Дж.Б., организовать что-либо подобное в клубе, объединяющем три тысячи пятьсот семей из сорока четырёх стран. Это же не только куча людей, нужно ведь ещё учитывать множество национальных особенностей и причуд: суси, поп-корн, красное вино, вест-индская музыка и мормонский хор – всё это прекрасные вещи сами по себе, однако необходимо, чтобы эти составляющие плавно вливались в организованное целое. Только в том случае, если это целое достаточно органично и в достаточной мере впечатляет, люди из разных стран могут забыть свои неповторимые личные особенности.

Всё протекало чудесно до тех пор, пока бедняжка Горди Спаркс не оповестил всех о своём открытии диковин в бассейне. Должно быть, раздумывал Дж.Б., нащупывая нужный ключ, чтобы войти в здание, Горди испытал шок, когда увидел обезглавленный труп и голову, плавающие в бассейне. Ведь всего несколькими минутами раньше Горди во имя спасения собственной репутации мчался с жертвой по подземелью клуба, голову кинул в ведро, а труп – одному Богу известно где спрятал. Поднявшись наверх, пытаясь прийти в себя от ужаса пережитого, он, тем не менее, видит на фоне ленивого бултыхания воды именно то, что посчитал надёжно спрятанным. Этого кошмара нервы не выдержали, потому он там всё облевал.

Дж.Б. вошёл в лифт. И вдруг ощутил тупую боль в левой ноге сзади, спину, казалось, сжало в тисках. Ткнув повреждённым пальцем в кнопку третьего этажа, Дж.Б. подумал, что одного этого достаточно, чтобы отказаться от президентства в клубе и засесть дома. Как ставить на бумагах свою подпись, когда на нужном пальце нет ногтя? Дж.Б. уткнулся головой в дверь лифта, дожидаясь третьего этажа.

Вдруг, теряя равновесие, он начал падать – двери лифта разверзлись – и непременно упал бы и ударился лицом, если б неожиданно не скользнула повреждённая нога – она-то его и остановила, во что-то уперевшись. Опустив глаза, Дж.Б. с удивлением обнаружил, что стоит на белой коробке с пиццей, необъяснимым образом оказавшейся на полу у лифта. О Господи, кончится ли это когда-нибудь, мысленно взмолился он.