355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Роберт Ирвин Говард » За черной рекой » Текст книги (страница 4)
За черной рекой
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 21:33

Текст книги "За черной рекой"


Автор книги: Роберт Ирвин Говард



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

7. ДЕМОН В ОГНЕ

Свернув с дороги, Конан настроился бежать все девять миль. Но не одолел и четырех, как услышал, что впереди люди. По голосам он понял, что это не пикты, и прокричал приветствие.

– Кто идет? – спросил хриплый голос. – Стой, где стоишь, пока мы не поглядим на тебя, не то схлопочешь стрелу.

– В такой темноте ты и в слона не попадешь, – отозвался Конан. – Успокойся, дурень, это я, Конан. Пикты перешли реку.

– Так мы и думали, – сказал предводитель группы, когда они подошли ближе – высокие стройные люди с суровыми лицами и при луках. – Один из наших подранил антилопу и гнал ее почти до Черной Реки, но услышал, что внизу завыли и бегом вернулся в лагерь. Мы бросили соль и повозки, распрягли волов и бросились домой со всех ног. Если пикты осаждают форт, то банды грабителей пойдут по дороге к нашим домам.

– Ваши семьи в безопасности, – сказал Конан. – Мой друг повел их в Велитриум. Если вернемся на дорогу, то можем нарваться на всю орду. Значит, пойдем на юго-восток прямо через лес. Я буду прикрывать.

Через две минуты вся компания тронулась в путь. Конан шагал потише, держась на расстоянии голоса от остальных. Ну и шум же они подняли в лесу! Любой пикт или киммериец мог пройти здесь так, что никто бы и не услышал.

Переходя небольшую поляну, Конан почувствовал, что за ним следят. Он остановился в кустах, слыша удаляющиеся голоса колонистов. Потом кто-то стал звать его с той стороны, откуда они вышли:

– Конан! Конан! Подожди, Конан!

– Бальт! – воскликнул удивленный киммериец и сказал негромко: – Я здесь!

– Подожди меня, Конан! – голос звучал громче.

Конан нахмурился и вышел на поляну.

– Какого черта ты здесь делаешь? Клянусь Кромом!

Он осекся и дрожь пробежала по его спине. На той стороне поляны его ждал вовсе не Бальт. Странное свечение струилось между деревьев. Свечение двинулось к нему – мерцающий зеленый огонь, уверенно двигающийся к цели.

Свечение остановилось в двух шагах от Конана. Он старался распознать затуманенные светом очертания. Зеленый огонь имел материальную основу, он лишь окутывал какое-то враждебное живое существо, но какое? Тут, к удивлению воина, из светящегося столба зазвучал голос:

– Что же ты стоишь, как баран на бойне, Конан?

Голос был человеческий, но как-то странно вибрировал.

– Баран? – в гневе вскричал Конан. – Неужели ты думаешь, что я испугался поганого болотного демона? Меня позвал друг!

– Я кричал его голосом, – ответил демон. – Те, за которыми ты идешь, принадлежат моему брату – я не могу оставить его нож без их крови. Но ты мой. О глупец, ты пришел сюда с далеких серых холмов Киммерии, чтобы сгинуть в дебрях Конайохары!

– У тебя уже была возможность добраться до меня! – рявкнул Конан. – Почему же ты меня тогда не прикончил?

– Потому что брат мой тогда еще не покрасил черной краской череп и не бросил меня в огонь, что вечно горит на черном жертвеннике Гуллаха, еще не шепнул твоего имени духам тьмы, что навещают горы Мрачного Края. Но пролетел над Мертвыми Горами нетопырь и нарисовал твой образ на шкуре белого тигра, которая висит перед большим домом, где спят Четверо Братьев Ночи. Огромные змеи вьются у их ног, а звезды, словно светлячки, запутались в их волосах.

– Отчего же боги тьмы обрекли меня на смерть?

Что-то – рука ли, нога ли, коготь ли – метнулось из пламени и быстро начертило на земле знак. Знак вспыхнул и погас, но Конан узнал его.

– Ты осмелился нарисовать символ, который принадлежит только жрецам Иргала Зага. Гром прокатился над Мертвыми Горами и святилище Гуллаха рухнуло от вихря из Залива Духов. Этот вихрь, посланец Четырех Братьев Ночи, примчался и шепнул мне на ухо твое имя. Людям твоим конец. Сам ты уже мертв. Твоя голова повиснет на стене в святилище моего брата. Твое тело пожрут чернокрылые и остроклювые Дети Ихиля.

– Да что это, сто чертей, у тебя за брат? – спросил Конан. Меч уже был в его руке, теперь он потихоньку доставал топор.

– Зогар Заг, дитя Иргала Зага, который все еще навещает свою древнюю рощу. Женщина из Гвавели проспала ночь в этой роще и понесла Зогара Зага. Я тоже родился от Иргала Зага и огненного существа из дальних земель. Зогар вызвал меня из Страны Туманов. С помощью заклинаний магии и собственной крови он облек меня в плоть этого мира. Мы с ним единое целое, соединенное невидимыми узами. Его мысли – мои мысли. Меня ранит удар, нанесенный ему, он истекает кровью, когда ранят меня. Но я уже и так много сказал. Теперь пусть душа твоя беседует с духами Мрачного Края. Они тебе и поведают о древних богах, которые не сгинули, а только дремлют в бездне и временами пробуждаются.

– Хотел бы я посмотреть, как ты выглядишь, – проворчал Конан и приготовил топор. – Ты оставляешь птичий след, горишь огнем и говоришь человеческим голосом…

– Ты увидишь, – донеслось из пламени. – Ты все узнаешь и унесешь это знание с собой в Мрачный Край.

Пламя вспыхнуло и опало, начало гаснуть. Стал вырисовываться туманный облик. Сначала Конан подумал, что это сам Зогар и есть, закутанный в зеленый огонь, но только он был куда выше ростом – выше самого Конана, и в лице было что-то дьявольское, хотя и были у него такие же раскосые глаза и острые уши, как у колдуна. Вот только глаза были красные, как угли.

Торс существа, длинный и тонкий, был покрыт змеиной чешуей. Руки были человеческими, зато ноги кончались трехпалыми лапами, как у гигантской птицы. По всему телу пробегали дрожащие синие огоньки.

И вдруг эта тварь повисла прямо над ним, хоть и не сделала никакого движения. Длинная рука, вооруженная серповидными когтями, взметнулась и устремилась к его шее. Конан дико закричал, отгоняя наваждение и отскочил в сторону, одновременно метнув топор. Демон уклонился от удара с невероятным проворством и снова окутался огнем.

Когда демон убивал других, его союзником был страх. Но Конан не боялся. Он знал, что каждое существо, облеченное в земную плоть, может быть поражено оружием – как бы страшно это существо не выглядело.

Удар когтистой лапы сорвал с него шлем. Чуть ниже – и голова слетела бы с плеч. Жестокая радость охватила варвара, когда его меч вонзился в подбрюшье чудовища. Конан увернулся от следующего удара и освободил меч. Когти пропахали его грудь, разрывая звенья кольчуги, словно нитки. Но следующая атака киммерийца была подобна прыжку голодного волка. Он оказался между лап чудовища и еще раз с силой вонзил меч ему в брюхо. Он слышал, как длинные лапы разрывают кольчугу на спине, добираясь до тела, чувствовал, как холодный огонь окутывает его самого… Внезапно Конан вырвался из ослабевших лап и его меч совершил смертоносный взмах.

Демон зашатался и упал на бок. Голова его держалась на тонкой полоске шкуры. Искры, бегавшие по его телу, из голубых стали красными и покрыли все тело демона. Конан услышал запах горящего мяса, стряхнул с глаз кровь и пот, повернулся и побежал по лесу. По израненным рукам и ногам текла кровь. Потом он увидел где-то на севере зарево – возможно, горел дом. За спиной начался знакомый вой. Он побежал быстрее.

8. КОНЕЦ КОНАЙОХАРЫ

Стычки на берегах Громовой Реки; жестокое сражение под стенами Велитриума; немало потрудились топор и факел и не одна хижина превратилась в пепел, прежде чем отступила размалеванная орда.

Затишье после этой бури было особенным: люди, собираясь, говорили вполголоса, а воины в окровавленных бинтах пили свое пиво по тавернам и вовсе молчком.

В одной из таких таверн сидел Конан-киммериец и прихлебывал из огромной кружки. К нему подошел худощавый следопыт с перевязанной головой и рукой в лубке. Он один остался в живых из гарнизона форта Тускелан.

– Ты ходил с солдатами на развалины форта?

Конан кивнул.

– А я не мог, – сказал следопыт. – Драки не было?

– Пикты отступили за Черную Реку. Что-то их напугало, но только дьявол, их папаша, знает, что это было.

– Говорят, там и хоронить нечего было?

Конан кивнул.

– Один пепел. Пикты свалили все трупы в кучу и сожгли, прежде чем уйти. И своих, и людей Валанна.

– Валанн погиб одним из последних в рукопашной, когда они перелезли через частокол. Они хотели взять его живым, но он не дался – вынудил, чтобы его убили. Нас десятерых взяли в плен – мы слишком ослабели от ран. Девятерых зарезали сразу. Но тут сдох Зогар Заг. Мне удалось улучить минуту и бежать.

– Зогар Заг умер?! – воскликнул Конан.

– Умер. Я сам видел, как он подыхал. Вот почему у стен Велитриума пикты уже не сражались с прежней яростью. Странно все это было. В бою он не пострадал. Танцевал среди убитых, размахивал топором, которым прорубил голову последнему из моих товарищей. Потом завыл и бросился на меня, но вдруг зашатался, выронил топор, скрючился и завопил так, как ни одна зверюга не кричит перед смертью. Он упал между мной и костром, на котором они собирались меня поджарить, из пасти у него пошла пена, он вытянулся и пикты завопили, что он сдох. Пока они причитали, я освободился от веревок и убежал в лес.

Я хорошо рассмотрел его при свете костра. Никакое оружие его не коснулось, а ведь были у него раны в паху, в брюхе, шея чуть не перерублена… Ты что-нибудь понимаешь?

Конан не отозвался, но следопыт, зная, что варвары в этих делах разбираются, продолжал:

– Он колдовством жил и колдовства же сдох. Вот этой-то странной смерти и напугались пикты. Ни один из тех, кто это видел, не пошел под стены Велитриума, все ушли за Черную Реку. На Громовой сражались те, кто ушел раньше. А их было слишком мало, чтобы взять город.

Я ушел по дороге за их главными силами и точно знаю, что больше из форта никто не тронулся. Тогда я пробрался между пиктами в город. Ты к тому времени уже привел своих колонистов, но их жены и дети вошли в ворота прямо перед носом у этих разрисованных дьяволов. Если бы молодой Бальт и старый Рубака не задержали их на какое-то время, конец был бы всем женам и детям в Конайохаре… Я проходил мимо того места, где Бальт и пес приняли бой. Они лежали посреди кучи мертвых пиктов – я насчитал семерых со следами топора или клыков, а на дороге валялись и другие, утыканные стрелами. О боги, что это за схватка была!

– Он был настоящим мужчиной, – сказал Конан. – Я пью за его тень и за тень пса, не знавшего страха.

Он сделал несколько глотков. Особым загадочным движением вылил остатки на пол и разбил кружку.

– Десять пиктов заплатят за его жизнь своей и еще семь – за жизнь пса, что был храбрей многих воинов.

И следопыт, поглядев в суровые, горящие голубым огнем глаза, понял, что варвар выполнит свой обет.

– Форт не будут отстраивать?

– Нет. Конайохара потеряна для Аквилонии. Границу передвинули. Теперь она проходит по Громовой Реке.

Следопыт вздохнул и поглядел на свою ладонь, грубую, как дерево, от топорища и рукояти меча. Конан потянулся за жбаном вина. Следопыт глядел на него и сравнивал со всеми остальными – и теми, что сидели рядом, и теми, что пали над рекой, и с дикарями, что жили за этой рекой. Конан не видел этого изучающего взгляда.

– Варварство – это естественное состояние человечества, – сказал наконец следопыт, печально глядя на киммерийца. – А вот цивилизация неестественна. Она возникла случайно. И в конце концов победит варварство.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю