Текст книги "Воздушная война 1936 года"

Автор книги: Роберт Кнаусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Порты на французском побережьи – Дюнкирхен, Кале, Булонь, Этапль, Абевиль – должны быть совершенно разрушены атаками бомбовозов и приведены в негодность для погрузки десантных войск на суда и выхода транспортных пароходов.

Возвратись после заседания комитета в свой штаб, генерал Бреклей отдал приказ пяти эскадрильям произвести 11 июля бомбардировку указанных портов. Атака бомбовозов должна была начаться с рассветом в 5 час. 30 мин. утра. Другие четыре эскадрильи должны были направиться через Абевиль на Париж в Тур, где теперь находилось правительство. 1-я, 2-я и 3-я эскадрильи на случай каких-либо неожиданностей должны были находиться в полной боевой готовности в своих районах стратегического развертывания.

XX.

Пустынна и безмолвна ночью дорога, ведущая из маленького городка Дорчестера на северо-запад. По дороге одиноко скользит автомобиль. Арендатор Теннисон едет домой. Голова его отяжелела от забот и выпитого виски. После обеда он проводил своего сына Фреда, призванного на военную службу. Потом засиделся в кабачке "Золотая стрела", где велись оживленные разговоры о политике и войне.

В 1917 году Теннисон был при Вичето, теперь ему 50 лет, и опять война. Казалось бы, той войны должно было хватить надолго. Теперь война против французов. Странно!

Фонари, автомобиля освещали деревья по краям шоссе. Теннисон чувствовал себя старым и уставшим. Ночь была теплая. Пахло дождем. Луна спряталась за густыми тучами.

Теннисон свернул с гладкого асфальта шоссе на проселочную дорогу, которая шла к его дому. Что это? В неверном лунном свете над землей колебался полукруг. Парашют! У опушки леса еще один. "Авария самолета, надо помочь", пронеслось в голове Теннисона. Он резко затормозил машину, спрыгнул на землю и побежал к парашюту, волочившемуся по полю, в 30 шагах от него.

– Алло, алло! – позвал Теннисон.

Никакого ответа. Сверху доносилось тихое гудение самолета. Кто-то сидел на земле и развязывал шнурки от парашюта.

– Алло, что случилось?

Вдруг с опушки леса Теннисон услышал зов:

– Скорей сюда, несчастье!

Оттуда кто-то бежал. Теннисон остановился и узнал в двух шагах от себя электромонтера Смита, несколько дней назад исправившего электромотор в его дворе. Как он попал сюда ночью? Но теперь спрашивать некогда. Они бегут к человеку! в комбинезоне летчика. Он тихо стонет, распростершись на земле. Бедняга упал и должно быть сильно расшибся. Теннисон опустился на колени и прислонил летчика к плечу.

Вдруг на голову Тевнисона опустился страшный удар, он упал навзничь с раздробленным черепом. Электромонтер позади него прятал кастет. Стонавший летчик вскочил на ноги.

– Скорей, скорей, надо спрятать автомобиль!

Два француза бегут к покинутой машине, фонари которой предательски освещают дорогу. Ключ торчит в машине. Они съезжают с дотушенными фонарями на поле, кладут убитого Теннисона в автомобиль, складывают парашют и сворачивают по проселочной дороге в лес.

Раздается легкий свист. Появляются еще два человека. Они шепчутся по-французски:

– Дело еще хорошо обошлось. Теперь у нас есть автомобиль, он еще окажет нам большие услуги позже, когда станет светло.

Три человека, спустившиеся на парашютах с французского самолета, снимают летные костюмы. Они во французской форме. Французские солдаты в глубине Англии! Положение шпиона Смита – его настоящее имя Крюи, он бельгиец – гораздо опаснее. Если его схватят в штатском, он будет немедленно расстрелян. Он стремится как можно скорее избавиться от опасного общества двух военных. В глубокой чаще елей Смит устроил три дня назад убежище. Они прячут там все, без чего можно обойтись, – парашюты и три пистолета-пулемета. С собой они берут кожаные сумки с взрывчатым веществом.

Смит осторожно идет вперед. Через семь минут они достигают опушки леса. Перед ними луг, поросший кустарником, на 50 м дальше – железнодорожная насыпь с телеграфными столбами. Здесь проходит важная двухколейная линия из Салисбюри; в Эксминстер. Смит смотрит на часы. Через шесть минут из Эксминстера должен пройти товарный поезд, потом 48 мин. перерыва, а затем скорый поезд. Ближайшая железнодорожная будка находится на расстоянии 800 м к западу. Линия проходит через речку по железному мосту длиной в 15 м.

Вот гремит товарный поезд. Все четверо выглядывают из-за кустов, прислушиваясь и осматриваясь вокруг. Как раз теперь, когда дорога каждая минута, выглянул месяц. Но надо рискнуть.

Они пробираются в темноте под мост и вынимают инструменты. Смит стоит на насыпи и караулит. В случае опасности он даст условный сигнал, закричит по-совиному.

Они закладывают взрывчатые патроны у опорных стоек мостовых ферм, осторожно закапывают их и засыпают землей и щебнем. Через 28 минут все готово. До поезда еще 20 минут, но они должны еще успеть подготовить взрыв телеграфной мачты и провести подрывной кабель в лес. Только они вернулись, обливаясь потом, в лес, как слышится отдаленный шум приближающегося скорого поезда. Но шнура они еще не зажигают.

Сапер Шаваль остается в лесу, остальные двое во главе с Смитом идут по направлению к шоссе, проложенному лесом на расстоянии 8 минут ходьбы от их убежища. Здесь проходят телефонные провода, служащие для связи штаба 5 английской дивизии с ее частями. Они закладывают взрывчатые снаряды под двумя мачтами.

Задача Смита выполнена. Остальное пусть делают военные. Он ведь безобидный гражданин. Смит поспешно уезжает на велосипеде в одну из окрестных деревень. У него еще много дел.

XXI.

Аэродром Уэддон расположен всего лить на расстоянии 10 км от границы. Английские летчики знали и любили его, так как здесь они получали первую возможность посадки, если мотор давал перебои после перелета через Ламанш. В течение двух дней и двух ночей после начала войны на Уэддонском аэродроме скопилось много самолетов и среди них два самолета Г, подстрелянные и сделавшие там вынужденную посадку. Их появление было приятной неожиданностью для 4 группы войсковой авиации, подчиненной 5 дивизии.

Этот участок фронта был всегда спокойным в противовес участку на восток от о. Уайт. Прошлой ночью несколько французских ночных бомбардировщиков сбросили бомбы на приморскую крепость Портланд, но не причинили ей большого вреда. Днем над Ламаншем были обнаружены французские гидросамолеты. В виду отсуствия других задач 4-я группа поддерживала расположенную в Эксмуте и подчиненную морскому флоту 208 эскадрилью гидросамолетов в ее разведке над морем. Входившие в состав группы сухопутные самолеты не должны были удаляться от берега больше чем на 20 км.

Экипажи самолетов были расквартированы в поместье сэра Бренбюри, который всячески старался угодить своим гостям. Вчера вечером все сидели у него в замке далеко за полночь, празднуя за шампанским спасение самолета Г-27, достигшего аэродрома с расстрелянными моторами после бомбардировки Шербурга.

На самом аэродроме помещались только дежурные мастера и механики. На автомобиле из замка на аэродром можно было попасть за 3 минуты.

В 3 часа 15 минут часовой у ангара № 3 услышал тихое гудение мотора и вызвал из караульного помещения дежурного унтер-офицера. Они стали прислушиваться вдвоем. Гудение мотора сперва почти затихло, но потом они вдруг услышали его прямо у себя над головой. Над ними планировал самолет. В ту же секунду зажглись посадочные фары на крыльях. Яркий белый свет магния осветил аэродром. Свет был настолько ослепительный, что нельзя было распознать тип самолета. Вероятно это был большой корабль Самолет приземлился и направился с работающими моторами к ангарам. Посадочные огни были потушены, зажглись два передних прожектора-искателя и осветили ангар.

Дежурный махнул флагом. Самолет приближался, но все сильнее и сильнее сворачивал к тому углу аэродрома, где стояли два зенитных пулемета. Казалось, словно он там остановился, но вот он катится дальше прямо на унтер-офицера и часового, стоящих в снопе ярких лучей самолетного прожектора. Над их головой снова шум. Совершил посадку второй самолет. Но внимание часового и унтер-офицера поглощено первым самолетом, командир которого им что-то крикнул. Его слов невозможно разобрать в шуме мотора.

С самолета спрыгнули четыре человека в летных костюмах. Дежурный унтер-офицер пошел к ним навстречу. Что же это был за тип самолета? Он был ему незнаком. Здесь что-то неладное, это ведь... Он не успел довести мысли до конца. И его и часового повалили на землю. Французы!!! Он хотел закричать, но кто-то сдавил ему горло и ударил по голове. Привлеченные шумом мотора, прибежали еще двое солдат из охраны. Солдаты были без оружия. Их схватили, не дав им опомниться. Шесть человек, выпрыгнувшие раньше из самолета, прошли цепью за ангары с двумя легкими пулеметами и заняли выходы. Не было дано ни одного выстрела. 18 монтеров, спавшие за перегородкой в ангаре, были схвачены среди глубокого сна и взяты в плен.

Эльзасец капитан Ваккерле, которому была поручена эта операция, приказал выставить три зеленых фонаря. Это был условный знак: "Налет удался. Совершать посадку". Через короткие промежутки времени на аэродром один за другим сели 16 транспортных самолетов. Шума их моторов почти не было слышно благодаря глушителям, только гудели пропеллеры. Они летели над береговой полосой на очень большой высоте над облачным покровом. Теперь они снизились.

В ангаре звонит телефон. Зенитная батарея, расположенная на расстоянии 3 км к востоку от аэродрома, встревожена и запрашивает, не случилось ли чего. Ваккерле приказывает агенту ответить по-английски, что на аэродром, чтобы пополнить запасы; горючего, только что сели 9 самолетов Г. на обратном пути из Гавра.

Совершив посадку, самолеты выгружают войска и немедленно поднимаются опять в воздух. Уже поздно. Небо на востоке заметно светлеет. Ударные войска вводятся немедленно в дело. Солдат сажают на грузовики английской авиационной группы. 60 человек должны принять участие в налете на штаб бригады, расположенный на расстоянии 2 км от аэродрома. Предполагается далее нападение на зенитную батарею. Французы застигают врасплох спящий экипаж 4 эскадрильи и без выстрела берут его в плен. Но при налете на гаубичную батарею, расположенную в лощине к югу от зенитной батареи, дело не обходится без выстрелов. Англичане бросили, правда, пушки, приведенные в негодность посредством взрывчатых патронов в стволах, но упорно защищаются, отстреливаясь из винтовок из помещения. То тут, то там раздаются выстрелы.

Вдруг с юга слышится грохот орудий. Десант на английское побережье совершается под прикрытием огня французской морской эскадры. На небе вспыхивают бело-красные ракеты. Это французские самолеты дают сигнал всем высаженным подрывным командам. По всей стране раздаются глухие взрывы... В тучах каменной пыли и дыма рушатся мосты. Разлетаются в щепки телеграфные столбы. Маскировка больше не нужна, теперь важно действовать с максимальной быстротой.

В распоряжении капитана Ваккерле находится довольно значительная войсковая сила. Из чрева современного троянского коня вышло 234 человека с 24 легкими пулеметами и 12 станковыми пулеметами. Кроме того были еще выгружены четыре разборных орудия и 8 минометов, предназначенных главным образом для противотанковой обороны. Вместе с разосланными ударными командами капитан Ваккерле владеет зоной в 10 км в окружности. В оборонительной системе англичан пробита широкая брешь.

С аэродрома, расположенного на широком горном склоне, открывается обширный горизонт для обзора. Радиостанция поддерживает связь с французскими десантными войсками.

Кроме отряда Ваккерле такой маневр воздушного десанта совершал также другим отрядом – на большом лугу в 15 км дальше к западу. Оба эти французских опорных пункта, расположенные в тылу английской береговой обороны, служат для поддержки подрывных команд, спустившихся в глубокий тыл страны на парашютах. Пользуясь легкими пулеметами и автоматическими пистолетами, эти подрывные команды совершают каждый раз налеты на проезжающие автомобили и мотоциклы увеличивая общее смятение.

Англичане потеряли на ожидание целый час драгоценного времени. Штаб ждет донесений, встревоженные в своих казармах войска ждут приказов штабов. Но вся телеграфная сеть и некоторые важнейшие радиостанции приведены в негодность. Офицеры связи и патрули самокатчиков, пытающихся проехать вперед, не возвращаются. Первые бессвязные сведения получены от английских самолетов-наблюдателей, находящихся в воздухе на высоте 1000 метров. Получаются также сведения танков, движущихся по дорогам. Батальоны перебрасываются наконец на побережье. Один из батальонов едет на грузовиках впереди под прикрытием танков, за ним движется моторизованная батарея. Батальон попадает под огонь пулеметов и горных орудий Ваккерле, начинающих бить по флангу длинной колонны, едва она успела пройти один километр. Батальон, не имеющий боевой практики, панически разбегается. Танки хотят повернуть назад, но не могут проехать из-за грузовиков, образовавших на дороге пробку. Их поодиночке расстреливают снаряды противника.

Французский генеральный штаб организовал десант на южном побережья Англии по тщательно продуманному плану. При этом чрезвычайно тонко были использованы все современные технические средства войны. Французский план не был доктринерским и закостенелым, наоборот он дышал ясностью и уменьем приспособиться к обстоятельствам, которые со временем Бонапарта вошли в традиции французской тактики.

Авангардом служили смешанные части и подрывные команды, высаженные под покровом: ночи с самолетов и спустившиеся на парашютах. Главные силы, состоящие из трех лучших французских дивизий, были погружены на суда в Шербурге. Первый отряд, в который входили: пехота в сопровождении своей артиллерии, саперы, легкие танки, минометы, вышел из Шербурга на моторных лодках с небольшой осадкой в 22 часа. Второй отряд последовал за первым на транспортных судах через довольно большой промежуток времени.

В море транспортный флот шел под прикрытием французского боевого флота, находившегося в Ламанше.

На рассвете началась высадка десанта широким фронтом. Английское береговое охранение было быстро преодолено. В отдельных случаях упорного сопротивления пулеметные гнезда были сбиты фланговым и тыловым огнем. Узкая и далеко выдающаяся в море полоса земли у Портланда с крепостью, арсеналом и радиостанцией не была атакована с фронта; французы захватили ее врасплох с суши. Главная задача заключалась в том, чтобы продвинуться как можно глубже в страну, с целью уйти от сокрушительного артиллерийского огня англичан на побережьи.

Пока артиллерия не была выгружена, огневое прикрытие осуществлялось 30-ю канонерскими лодками. Франция имела в изобилии этот тип судов. Их незначительная осадка позволяла им подходить очень близко к побережью. Своими 10– и 14,5-сантиметровыми орудиями они перекрывали стрелявшие английские батареи и пулеметные гнезда. Дальше в море стояли мониторы, окутанные дымовыми завесами, и осыпали из крупнокалиберных пушек большие города и железнодорожные станции в английском тылу. Две авиаматки под охраной французского линейного крейсера выпускали на Англию рои истребителей. Истребители поливали пулеметным огнем английские батареи, маршевые колонны и брали под обстрел даже отдельных людей, узнавая их по коричневой английской форме.

Со всех аэродромов в окрестностях Шербурга вылетали французские эскадрильи дневных бомбардировщиков. Это были остатки стянутых в Шербург 11-го и 12-го полков. Они осыпали бомбами вокзалы в Салисбюри и Темплькомбе. Досталось также английским аэродромам около Невилля и Таунтона. Основная, масса частей английской войсковой авиации и истребителей была сосредоточена в Кенте и потому в воздухе ничто не мешало маневрам французских самолетов. Как ни блестящи были успехи, достигнутые в течение первых двух часов после десанта, французское командование отдавало себе полный отчет в том, что главная проверка этих успехов наступит только с переходом английской армии в контрнаступление.

Наиболее уязвимой была коммуникационная линия, длиной около 100 км, связывавшая десантный корпус с базами снабжения в портах Нормандии. Если эта линия, пролетающая морем, будет отрезана, французские войска окажутся изолированными на английской территории и смогут продержаться там лишь очень недолго. Несмотря на риск, французское командование с ведома совета министров решило сделать эту последнюю ставку, считая ее единственной возможностью скоро кончить войну. Каждый выигранный день имел огромное значение для подавления внутренних беспорядков, распространявшихся все шире и шире во Франции. Наиболее мощным оружием Франции была ее сильная сухопутная армия. Англичане остерегались итти на материк, и потому, чтобы пустить в ход это оружие, французам надо было двинуться самим на территорию Англии.

XXII.

До двух часов ночи генерал Бреклей разрабатывал со своими офицерами генерального штаба ближайшие тактические мероприятия л обсуждал вопросы, связанные с подвозом людей и материалов из тыла. Впервые он не руководил лично своими эскадрильями в воздухе. Это было ему неприятно, но на этот раз его личное командование не было необходимым, так как воздушный флот должен был наступать не как сомкнутое целое. Нехорошо было также слишком опекать командиров эскадрилий. Надо предоставить их самим себе, чтобы они научились действовать, чувствуя на себе полную ответственность и не оглядываясь постоянно на! находящегося тут же начальника воздушного флота. Кроме того, в настоящий момент его руководство на земле было гораздо более необходимо.

Было 5 час. 20 мин. утра, когда прикомандированный к главному командованию сухопутной армией офицер связи воздушного; флота вызвал срочно Бреклея к телефону, чтобы сделать ему первое донесение о французском десанте у Портланда. Бреклея разбудили, и он тотчас же подошел к телефону.

– В каких пунктах высажен десант? На какой ширине фронта?

– Больше ничего неизвестно, генерал.

Бреклей повесил трубку. С молниеносной быстротой он обдумал положение.

"Пять эскадрилий находятся в пути для бомбардировки французских морских портов от Дюнкирхена до Абевиля. Французы посмеются, что мы-де пошли на их удочку, приняв всерьез ложную демонстрацию на этом фронте! Жаль бомб, сброшенных не там, где надо! Бомбардировка должна была начаться около 5 час. 30 мин. утра. Остановить ее приказом по радио? Направить нападение да Шербург? Поздно! Это только приведет к беспорядку. Приказ – контр-приказ, неразбериха!"

Эскадрильи получают приказ:

– После нападения возвратиться ускоренным темпом в районы первоначального стратегического развертывания.

Четыре эскадрильи, летящие на Париж, находятся теперь должно быть около Бове. Досадно было бы возвращать их, когда они уже почти у цели. Париж, как центр Франции, настолько важен, что ему нельзя дать очнуться. Его надо терроризовать третьей бомбардировкой.

1-я, 2-я и 3-я эскадрильи расположены в районах своего стратегического развертывания. Они составляют всего четверть английского воздушного флота. Они одни находятся в данный момент в распоряжении Бреклея. В этих трех эскадрильях уже поднята тревога. Они получают приказ:

– Немедленно стартовать, сбор над Андовером на высоте 4000 метров; о сборе донести. Ждать дальнейшего приказа.

Самое необходимое распоряжение сделано. Пока будут готовы три эскадрильи, пройдет полтора часа. Бреклей едет в автомобиле в штаб сухопутного командования, – важно ознакомиться лично с положением. Штаб напоминает развороченный муравейник. В зале, где стоят столы с картами, суетятся люди, не имеющие в сущности никакого отношения к операциям армии. Здесь даже дивизионный врач. Слышатся сбивчивые разговоры. Лондон обратился уже с запросом о положении. Отдел военной цензуры хочет знать, какие сообщения надо дать в печать. Командующего сухопутной армией фельдмаршала Редмонда вызывает по телефону военный министр.

Бреклей прошел прямо к карте, на которую беспрерывно наносились краской последние сообщения. Чорт возьми, довольно глубокое вторжение!

После каждого телефонного сообщения с фронта увеличивается число красных полос. Дурные вести накапливаются. Поток пробил плотину. Трудно сказать, когда он остановится.

К несчастью, у генерала Бреклея создается впечатление, словно при общей растерянности ни у кого нет сил принять решение о том, как бороться с нахлынувшими французами.

Тяжелые резные двери распахнулись и в зал вошел адмирал Миллс в сопровождении штаба из семи морских офицеров. Триумфальное шествие расфранченных моряков в синих мундирах с золотым шитьем и шнурами неприятно подействовало на скромно одетых офицеров сухопутной армии.

Вокруг группы вошедших образовалось пустое пространство. Несколько вежливых ледяных поклонов. Адмирал стоял посреди зала и ждал, когда с ним поздоровается фельдмаршал Редмонд. Последний, казалось, окаменел в глубокой нише окна и напряженно прислушивался к словам своего начальника штаба. Только глаза зло блестели под его седыми, косматыми бровями.

Шум разговора сразу притих, напряжение достигло апогея, каждый чувствовал, что сейчас разразится буря.

И буря действительно разразилась.

Редмонд подошел размеренным шагом к адмиралу. Его громкий голос нарушил тишину:

– Доброе утро, сердечно вас приветствую. Своим храбрым бегством в Ирландское море вы заварили нам хорошую кашу. Французы будут вам благодарны за то, что они так легко могли переправиться по морю!

Адмирал Миллс вскипел:

– Армия повидимому прекрасно выспалась в последнюю ночь!

Оба старика грозда двинулись друг на друга, напоминая боевых петухов.

Вмешался Бреклей, спокойно спросивший фельдмаршала, в котором часу начинается наступление армии. Фельдмаршал смущенно прекратил спор.

Начался военный совет. Бреклею с трудом; удалось удалить лишнюю публику.

По мнению фельдмаршала, атлантический флот должен во что бы то ни стало проникнуть в Ламанш до линии Портланд – Шербург. Ближайшая его задача: прервать линию связи между французскими портами и пунктами десанта на английской территории, ибо сухопутная армия может предпринять контрнаступление не раньше завтрашнего дня. Для перевозки войск и приведения их в боевую готовность на линии Бристоль – Соутгэмптон требуется 24 часа. В течение ближайших 24-х часов на территорию Англии из Франции не должен быть перевезен ни один человек, ни один пулемет, ни одна граната.

Обсуждаются подробности выполнения этой операции. Фельдмаршал Редмонд подробно излагает свои намерения по отношению к операциям сухопутной армии.

Бреклей улыбается про себя. О сотрудничестве с воздушным флотом не произнесено ни слова. Как только положение стало серьезным, о воздушном флоте позабыли. Он молчит, но подробно записывает планы операций сухопутной армии и морского флота, действующих в сотрудничестве. Он будет действовать самостоятельно. Бесцельно обсуждать на этом военном совете действия его воздушного флота. Они слишком мало знакомы с этим новым оружием.

Теперь Бреклей знает что ему делать. Он просит извинения у фельдмаршала и покидает зал, оставив на совещании Геста в качестве наблюдателя. Гест ему обо всем доложит.

Уже пора. Три эскадрильи через 10 минут собраны на боевой высоте. Бреклей отдал приказ о наступлении; по телефону еще из штаба сэра Роберта Редмонда. Приказ зашифрован и передан по радио на самолеты. Бреклей возвращается в автомобиле в свой штаб, диктует приказы другим девяти эскадрильям, находящимся после выполненной бомбардировки в пути из Франции к своим аэродромам в районах первоначального сосредоточения.

Только что получено донесение от 6-й эскадрильи, благополучно, без потерь, вернувшейся на аэродром. Послать ее снова в воздух через час после неслыханного напряжения людей и машин в течение последних 48 часов? Подобная нагрузка казалась в 1918 году невозможной. Однако теперь, благодаря разделению труда, на борту большого самолета, экипаж поочередно отдыхал во время полета, и это привело к такому использованию самолетов, которое раньше казалось немыслимый.

Этому отчасти способствовало также освобождение летного экипажа от всякой работы, как только самолет – садился на землю. К самолету после посадки устремлялись техники и монтеры, команды подносчиков огнеприпасов и парковые команды. Каждый точно знал свое дело: один испытывал тросы управления, другой – автоматические пушки, на электрокарах подвозили бомбы и гранаты. Особые ремонтные команды для моторов и других приборов чинили повреждения. В это время экипаж мог и даже был обязан отдыхать.

Эскадрильи разведчиков получают особый приказ. Они должны установить порты погрузки на французском берегу, места сбора транспортных судов, расположение французских морских сил и авианосцев.

Дав все необходимые распоряжения, генерал Бреклей едет на ближайший аэродром, где находятся его флагманский самолет и самолеты его воздушного штаба.

После комнатной работы за письменным столом он свободно вздыхает, чувствуя, как самолет подымается в воздушную ширь. Теперь его место наверху, во главе эскадрилий.

XXIII.

Мирный портовый городок Веймут утром 11 июля напоминал шумный тыловой этапный пункт. Дома в городе не пострадали. При взятии Веймута французы ограничились несколькими ружейными залпами, так как десантные войска высадились на английскую территорию вне города и вошли в него с суши. Перепуганные жители не решаются выходить на улицу и наблюдают за всем происходящим из окон. Ночные ужасы уже пережиты. Не по себе только от серо-синих мундиров на улицах и от звуков чужого языка. Все, что произошло, похоже на сон.

В Портландском порту небывалое оживление. Пузатые транспортные суда выбрасывают на набережные тысячи людей. Французские верфи не напрасно пожирали за последние годы огромные субсидии. Ревут сирены, гремят цепи. Подъемные краны выгружают 155-миллиметровые гаубицы и гусеничные танки. На площади рядами лежат гранаты. Рабочие команды смуглых сенегальцев грузят боеприпасы, катят бочки с бензином. После выгрузки войска немедленно покидают порт, чтобы не создавать затора. Трубы играют французский марш.

В закрытой лощине, на расстоянии одного километра к северо-западу от города, стоят колонны грузовиков, готовые перебросить на фронт пехоту, пулеметы и минометы. Люди, движущиеся змеевидным потоком по набережным, теряются в массе боевых машин. К десантным дивизиям прикомандированы танковые полки, состоящие из легких двухместных и тяжелых боевых машин. Стены домов дрожат от проходящих боевых машин. Конные запряжки имеются лишь в легких 75-мм батареях. Все гаубичные и тяжелые батареи моторизованы. Моторизованы также и орудия ПВО.

Для снабжения боевыми припасами артиллерии приданы многочисленные колонны грузовиков. Автотранспорт предусмотрен также для одной трети всей пехоты. Основной организационной идеей этих "летучих дивизий" было придание им наибольшей маневренности и силы удара. Цель, которую преследовала подобная организация, заключалась в наиболее быстром и глубоком проникновении на английскую территорию, что составляло одно из важнейших условий боевого успеха.

Погрузка на суда и выгрузка мощного технического оборудования оказалась гораздо более трудной задачей, чем погрузка пехоты. Вначале кое-где произошла путаница и образовались пробки. Но затем все заработало с точностью механизма. Этим достижением вправе были гордиться французские офицеры генерального штаба. Все было продумано ц заранее расписано до мельчайших подробностей. Большую услугу оказали французам точные карты и аэрофотосъемки, сделанные всего за 2 недели до начала войны французскими летчиками-спортсменами. К месту высадки были привезены даже стрелки, указывающие путь колонн после выгрузки к пункту сбора и назначения.

Из порта выехала колонна грузовиков, нагруженная бочками с авиабензином. В первую очередь горючее должна быть доставлено на Уэддонский аэродром, чтобы французские истребители и самолеты войсковой авиации могли пополнять свои запасы бензином, не будучи вынужденными лететь 300 км до Шербурга и обратно.

Над районом французского вторжения, разраставшимся с каждым часом, кружатся самолеты с сине-бело-красными кругами. Они летают совсем низко, над вершинами деревьев. Вот они направляют огонь на английские батареи, как хищные птицы бросаются на все, что цветом хаки напоминает англичан, атакуют, бомбят английские танки, непрерывно подавая сигналы французской пехоте, приветствующей их с ликованием. Летчики видят, какое впечатление производит на пехоту их боевая работа, хотя из-за шума мотора не слышно звуков восторженных голосов. Разъяренные англичане прячутся в каждую яму, за каждый куст. Несколько английских зенитных пулеметов пытаются отстреливаться, но французы быстро перекрывают их огнем с самолетов. Лучше молчать, чтобы сохранить возможность стрелять без промаха в наступающую французскую пехоту.

Под прикрытием мощных самолетов французское наступление приобретает все большую уверенность. В рядах англичан растет разложение. Конечно крепких англичан с их традиционным спортивным духом не так легко вывести из игры, но она ведется при слишком неравных силах.

Английские истребители появляются поздно и, видимо, действуют без всякого плана. Французские истребители, парящие высоко над самолетами своей войсковой авиации, зорко следят за полем боя. Они окружают английские эскадрильи и рассеивают их в несколько минут. Господство французов в воздухе над районом наступления непоколебимо.

Смятение в Веймуте продолжается. Но в городе не слышно ни одного выстрела. Земля не сотрясается от ураганного огня, как это было при наступлениях в 1918 году. Линия фронта продвинулась так далеко, что оттуда не доносится даже треск пулеметов. Слышны лишь глухие удары стреляющей французской батареи, занявшей позицию на краю города. Она ведет огонь с интервалами в три минуты. Стекла дрожат. Дымят на рейде громадные транспортники. Флотилии подводных лодок первого десантного отряда уже ушли обратно во Францию. На горизонте маячат три черных дымовых облака от французских крейсеров; остальной флот не виден. С рассветом основное ядро французского флота снялось! с якоря и; теперь стоит на расстоянии 20 морских миль к северо-западу от Квернсея. Французский флот готов в любой момент напасть с фланга на английский, если он с запада попытается войти в Ламанш.

* * *

Главнокомандующий французской десантной армией генерал Мишлен в 7 час. сошел на берег. До этого он руководил операциями с борта крейсера "Трувиль". Он разместился со своим штабом в деревне Чикерель на расстоянии 4 км, к северо-западу от Веймута. Через спешно оборудованную радиостанцию генерал Мишлен с английской территории передал генералиссимусу в Тур первое донесение: