Текст книги "Одинокий эльф"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Многие тоже заметили сигнал и стали оживленно переговариваться, указывая в ту сторону. К Банаку один за другим прибежали Кэтти-бри, держа в руках лук, Нанфудл, Шаудра и Пайкел.

– Ищи же, ищи! – чуть слышно заклинала Никвиллиха Шаудра, не сводя взгляда с солнечного зайчика, а Нанфудл стоял рядом, крепко сцепив ручки и боясь даже дышать.

– Попал! – воскликнула Кэтти-бри, когда блуждающий лучик встретился наконец с другим зеркальцем, в стенке коробки, и оно засияло. Женщина вскинула лук.

Все остальные затаили дыхание.

Внизу, на склоне, атака возобновилась, орков было больше, чем когда бы то ни было. Похоже, они решили бросить в бой все силы. Дворфы понемногу отступали под их натиском, а многие считали, что надо немедленно уходить со скалы.

– Что теперь делать? – спросила Кэтти-бри, повернувшись, как и все, к Нанфудлу.

Гном принялся сопеть и пыхтеть так, что, казалось, его хватит удар, и беспомощно поглядел на Пайкела, сидевшего рядом с трубой с особо утолщенным соединением.

Уверенность смешливого дворфа немного приободрила Нанфудла, он глубоко вздохнул и кивнул друиду.

– Уу-а! – торжествующе вскричал Пайкел и, совершив какие-то пассы, размягчил камень в месте соединения, а потом сильным ударом кулака расплющил каменную пробку, прекратив поступление газа в трубы.

Проглотив ком в горле, Нанфудл собрался с духом и закричал:

– Стреляй! – а сам метнулся в сторону.

Кэтти-бри тщательно прицелилась в отраженный блеск зеркальца, укрепленного в скале.

В этот момент внизу закричали сразу несколько дворфов – это сверху посыпались на них громадные валуны.

Кэтти-бри натянула тетиву, но Никвиллих, видно, чуть сдвинул свое зеркальце, и сияние погасло. Девушка замерла, затаив дыхание и боясь шелохнуться, чтобы не сбить прицел.

– Прорыв! – закричал снизу какой-то дворф.

– Стреляй же! – взмолился Банак.

Но Кэтти-бри, по-прежнему почти не дыша, выжидала, веря, что Никвиллих сделает все как надо. Видно было, как лучик шарит по скале.

– Ну давай же, давай, – шепотом заклинала Шаудра.

Банак не выдержал и убежал.

– Назад! – крикнул он бойцам на передовой. – Вы – во второй ряд! – скомандовал он остававшимся в резерве дворфам, которые пытались спрятаться от падавших повсюду камней.

Кэтти-бри заставила себя забыть обо всем и ничего не слышать, сосредоточившись лишь на наконечнике стрелы и блуждающем лучике света.

На темном склоне западного отрога вдруг вспыхнуло сияние. В тот же миг загудела тетива и серебристая стрела пронзила холодный воздух. Кэтти-бри, не медля, спустила еще две стрелы, целя в ту же точку.

Однако она могла бы этого и не делать, поскольку попала с первого раза. Стрела пробила зеркальце и проломила деревянную стенку. От удара разбился флакон с волшебным взрывчатым маслом.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом…

БА-БАХ!

Весь западный отрог залило ослепительным светом, словно там по ошибке взошло солнце. Изо всех щелей и трещинок между камнями вырвался огонь, вслед за колоссальной вспышкой взметнулись вверх громадные глыбы камня. На глазах ошеломленных зрителей ночь сменилась ярким днем – чудовищное пламя осветило все вокруг, а в небо взлетели облака пыли, щебень и большие валуны.

Однако газ сгорел очень быстро, и огонь скоро погас. Далеко прокатилась горячая взрывная волна. Она накрыла Кэтти-бри, Шаудру, Нанфудла, визжащего Пайкела, Банака, который застыл, вытаращив глаза, бойцов, бившихся на склоне. Без разбора сбивая с ног и дворфов, и орков, она валила всех на землю.

Волна принесла груды мелких камней и щебня, которые засыпали весь склон. Поскольку орки располагались в основном на севере, хуже пришлось именно им – сотни врагов полегли сразу.

На западе, на месте высокого отрога, остались руины со щербатым верхом. Те немногие катапульты и гиганты, которые не взорвались, были объяты огнем. Большая часть машин разлетелась на куски, а раненые великаны падали вниз с огромной высоты.

Нанфудл, с кряхтением поднявшись, ошеломленно смотрел в ту сторону.

– Помнишь, ты рассказывала мне о магическом огненном шаре, который видела много лет назад? – спросил он Шаудру.

– Да, шар Эльминстера, – ответила женщина, едва приходя в себя. – Это был самый большой огненный шар.

– Теперь уже нет, – щелкнув пальцами, сказал гном.

– Уу-а! – ликующе вскричал Пайкел.

Глава 29
ВЗРЫВНАЯ ВОЛНА

Выносливый Закат летел над горами, неся на могучей спине двух всадников. Сидя спереди, Инновиндиль управляла жеребцом, а Дзирт, сзади, крепко держался за ее талию.

Для него это было едва ли не самым удивительным и захватывающим ощущением из всего, что он испытал за всю жизнь. Ветер трепал его длинные волосы и плащ, бил в лицо упругой волной, и Дзирт щурил слезящиеся глаза. Хотя он находился в воздухе благодаря пегасу, его все равно охватило чувство беспредельной свободы, как будто одновременно с преодолением земного притяжения он освободился и от уз всего преходящего.

Сначала он пытался переговариваться с Инновиндиль, но рев ветра был столь силен, что приходилось кричать, надрывая горло, поэтому пришлось смириться и просто наслаждаться волшебством полета в прохладном предрассветном небе.

Они направлялись на юг, далеко в тыл армии Обальда. Дзирт отправился в путь с тяжелым сердцем, страшась того, что может там узнать, однако благодаря необыкновенным ощущениям полета ему стало немного легче. Они, конечно, могли лишь предполагать, с чем столкнутся, когда прилетят к Мифрил Халлу. Возможно, Обальд уже заставил дворфов скрыться под землей, и Дзирт с Инновиндиль не смогут к ним пробраться. А может, дворфы стойко сражаются, и пробираться к ним придется по полю, заваленному трупами орков. Но Дзирт решил не забегать вперед, а целиком предаться радости парения над землей.

Слева от них горизонт уже начал розоветь, и Дзирт с благоговением наблюдал, как солнце понемногу озаряет землю первыми лучами.

– Какая красота! – пробормотал он, хоть и знал, что Инновиндиль не может его слышать.

С высоты было очень хорошо видно, как свет распространяется по земле с востока на запад и отступает ночная тьма.

И вдруг яркая вспышка залила все вокруг! Но это было не солнечное сияние, а столб оранжевого света, который внезапно взметнулся в небо. Он был столь высок, что двум всадникам на крылатом коне пришлось даже задрать головы вверх, чтобы увидеть его целиком.

Закат забил копытами в воздухе и заржал, и Инновиндиль отпустила поводья, позволяя жеребцу спуститься ниже.

– Что же это такое? – вскричала она.

Дзирт ничего не успел сказать, потому что в это мгновение горячая взрывная волна докатилась до них, чуть не сбросив обоих. Пыль и мелкие осколки, которыми их обдало, больно ударили по глазам.

Крылатый конь ринулся вниз, стремясь как можно быстрее достичь земли. Инновиндиль крепко вцепилась в скакуна, направляя его, а Дзирт успел разглядеть место, где разорвался огненный шар, и заметить там какое-то движение. В одно мгновение он смог охватить взглядом поле битвы и узнать склон скалы, нависающей над Долиной Хранителя. Дроу понял, что дворфы бьются, не щадя себя.

– Да что же это такое было? – опять спросила Инновиндиль, едва конь коснулся копытами земли. – Кто-то разбудил дракона?

Дзирт и сам не знал, что произошло, никогда в жизни ему не приходилось видеть такой вспышки. В первое мгновение он подумал о Гаркле Гарпелле и всей его семье, славившейся своими странными и зачастую опасными выходками. Может, они прибыли в Мифрил Халл, чтобы помочь, и опять устроили нечто из ряда вон выходящее?

Однако в это трудно было поверить, поэтому Дзирт ничего не сказал Инновиндиль.

– Что они там сделали? – спросила она, глядя в ту сторону широко раскрытыми глазами.

Дзирт неуверенно пожал плечами и предложил:

– Давай отправимся туда и сами посмотрим.

Орочье войско напоминало высокую траву, полегшую от сильного града. Тех, кому удалось увернуться от громадных осколков, бросила на землю такая мощная ударная волна, равную которой трудно было даже представить.

Ульгрена тоже сбило с ног, но гордый орк не испугался и не закричал. Сопротивляясь давлению горячего воздуха, он поднялся на ноги и обвел глазами поле битвы.

Вокруг царила неразбериха и сумятица, все смешалось. В громадной выбоине отрога он увидел объятого пламенем гиганта, носившегося взад-вперед, размахивая руками. Со всех сторон раздавались крики ужаса, и тогда Ульгрен понял, в чем истинный ущерб, причиненный взрывом. Конечно, он потерял некоторое количество бойцов и лишился поддержки гигантов, но главная опасность заключалась в том, что дворфы вверху на склоне уже успели перестроиться и теперь ринулись вниз на его растерянных и напуганных солдат.

«Но ведь все задумывалось не так!» – с отчаянием подумал сын орочьего царя.

Орки кричали, что нужно спасаться бегством, и Ульгрен чуть было не уступил и не отдал приказ об отступлении. Он вдруг представил себе, как все могло бы быть. Он еще немного удерживал бы дворфов теми силами, что с самого начала были в его распоряжении, не давая врагам возможности бежать. А потом бы бросил вперед резервы, оставленные ему отцом. И вот из-за этого чудовищного взрыва все изменилось в мгновение ока.

Ульгрен взревел, перекрывая шум и крики, и бросился наперерез отступавшим частям. Одним своим появлением он заставил их вернуться в бой.

Решив бросить на дворфов все силы разом и нанести сокрушительный удар, он повернулся к резервному отряду.

– Убейте всех! – прорычал он.

Вслед за своим войском, развернувшимся навстречу атакующим дворфам, Ульгрен впервые сам бросился в бой, подняв сжатые кулаки в шипованных рукавицах. Он понимал, что теперь на карту поставлено все. Либо он победит, либо ему суждено всю жизнь быть в тени своего великого отца – при условии, что великий отец оставит его в живых.

Увидев, что орда орков, развернувшись, возвращается, Банак Браунавил оцепенел. Взрыв, устроенный Нанфудлом, дворфы выдержали намного лучше, чем их противники. Весь склон внизу был усеян трупами орков, но враг все равно сохранял преимущество в численности. А тут вдобавок орки получили подкрепление, я соотношение сил изменилось в несколько раз.

Банак скрипнул зубами от злости. Он надеялся благодаря взрыву прорваться вперед и заставить орков отступить от Мифрил Халла.

– Бейте их и отступайте! Держите строй! – прокричал он ближайшим к нему командирам частей.

Однако, поглядев, как наступает снизу неприятель, главнокомандующий понял, что на этот раз орки настроены решительно. Старый дворф задумчиво пожевал губу, оценивая свои возможности.

– Ну что ж, наступайте, – едва слышно прошептал он, решив стоять до последнего. Но вскоре с запада по цепочке передали, что на краю Долины Хранителя битва идет полным ходом, и его решимость превратилась в мужество отчаяния.

Банак забрался повыше и стал вглядываться в сумрачную даль. Когда же храбрый дворф разглядел расположение сил и размер вражеского войска, то у него подкосились ноги и он чуть не упал со своего наблюдательного пункта.

– О Морадин, удержи их! – прошептал он, в горле у него пересохло.

На склоне от кратковременного преимущества, полученного в результате взрыва, не осталось и следа. Орки снова оттеснили дворфов, вынудив их занять оборонительные позиции.

Банак понял, в какой опасности они оказались. Замысел орков был хитер, они хотели не только занять землю, но и уничтожить дворфов, всех до единого. Взрыв подарил Боевым Топорам немного времени, – может, они еще успеют спастись бегством. Командующий поглядел на опустошенный отрог на западе.

– Да пребудет с тобой Морадин, малыш! – негромко пробормотал он, зная, что гном слишком далеко и не услышит.

Оглядев долину еще раз, Банак заметил, что к оркам подтягиваются гиганты.

– И со всеми нами! – добавил он.

Повинуясь приказу, строй дворфов распался, и они отступили к оборонительным позициям выше на склоне. Их товарищи прикрывали отступление топорами и стрелами.

Однако отступили не все. Многие остались лежать на поле битвы.

Еще около сотни окровавленных дворфов лежали на камнях, но они были не изранены. Кровь появилась из разорванных кожаных мешков. Пользуясь замешательством, вызванным взрывом, Тибблдорф Пуэнт и его ребята расположились по всем склону, прикинувшись умирающими от ран. Некоторые, как сам Пуэнт, для пущей убедительности даже положили рядом с собой сломанное оружие, подобранное на земле. Они лежали неподвижно, пока орки мчались мимо, иногда даже наступая на них.

Приоткрыв один глаз, берсерк с трудом сдержал усмешку. А потом вскочил и заехал шипом на латной рукавице по морде ближайшему к нему орку, который даже сообразить ничего не успел. Пуэнт заорал во всю мощь своих легких, и «Веселые мясники» повскакивали с земли, совершенно ошеломив врагов.

– Поможем нашим! – крикнул их предводитель, и его солдаты с увлечением принялись крушить орков.

Тибблдорф находился в самой гуще схватки, вдохновляя своих ребят не словами, а личным примером, поскольку никакого стройного плана у него не было. Наоборот, меньше всего Пуэнт стремился к предсказуемости и согласованности. Увечить и давить без всяких затей – в этом и была радость «мясников».

Глава 30
ТОРЖЕСТВО БРЕНОРА

Банак Браунавил, увидев, как многотысячная армия орков перешла в ответное наступление, понял, что надежды почти нет. Эта битва должна была стать последней и окончиться либо победой, либо поражением. Видя численность вражеского войска и без конца прибывающее подкрепление, старый командующий сознавал, что все кончено.

Звуки битвы доносились одновременно снизу, со склона, и из долины. Банак бросился на верхний уступ, чтобы видеть всю местность. И ему сразу стало ясно, что они обречены.

Строй дворфов на западе Долины Хранителя уже распался. Да и можно ли было ожидать иного? Атаковавшее дворфов войско было невероятно огромным, ничего похожего Банак не видел за всю свою жизнь.

– Сколько орков? – выдохнул он, пораженный невиданным зрелищем. – Пять тысяч? Десять?

– Они захватят долину в мгновение ока, – сказал Торгар Молотобоец.

Банак и сам это знал.

– Всех сюда! – стиснув зубы, проскрежетал главнокомандующий. – До одного! Пробьемся через долину под землю.

Ни дворфы из рода Боевых Топоров, ни мирабарцы не привыкли слышать приказы об отступлении, поэтому все командиры невольно рты раскрыли.

– Но гигантов нет! – запротестовал один. – Гном взорвал хребет и…

Однако его никто не поддержал. Слишком уж грозная картина вырисовывалась перед ними. Он даже не успел договорить, как Торгар, Язвий, Айвэн, Тред и остальные бросились к своим отрядам организовывать всеобщее отступление со скалы.

Единственного несогласного главнокомандующий проигнорировал и снова повернулся к склону, где Пуэнт с его «мясниками» сеяли хаос в передовых вражеских отрядах. Благодаря самоотверженности берсерков остальные выигрывали драгоценное время, чтобы попытаться уйти.

– Бейся изо всех сил, Пуэнт! – пробормотал Банак, хотя неистовый дворф вряд ли нуждался в таком ободрении.

– Быстрей, быстрей, быстрей! – подгонял командующий дворфов, бежавших к веревочным спускам. – Не останавливайтесь, пока не спуститесь в долину!

При этом он наблюдал, как, подчиняясь крепким боевым порядкам, дворфы повернулись и стали отступать вверх по склону.

– Мы должны разбить их передние ряды, чтобы дать уйти нашим! – где-то внизу прокричал Тред.

В ответ на его призыв вниз по склону помчались Вульфгар и Кэтти-бри. Банак следил за ходом сражения с огромной тревогой – если им не удастся хотя бы на короткое время приостановить орков и повернуть их авангард назад, то погибнет огромное множество дворфов.

За его спиной кто-то снова начал возмущаться: мол, нельзя спасаться бегством, когда их родичи сражаются не жалея сил.

Рассвирепев, Банак резко обернулся, глаза его сверкали.

– Спускайтесь! – проорал он, пресекая все возражения. – Быстрей! Дубины! Отступление всеобщее, и, пока вы тут мнетесь, ваши товарищи не смогут уйти!

Дворфы стали подталкивать друг друга к спускам.

– Никогда еще не бросал друзей, – пробормотал тот, что громче всех возмущался, но все же схватился за веревку и стал спускаться.

Банак полностью разделял его чувства, и на душе у него скребли кошки.

– Уничтожить! – заорал Обальд подчиненным. Он сам бросился в бой, подавая пример войскам, подталкивая нерадивых и пиная ногами трупы и раненых, которые оказались у него на пути.

Обальд был зол – он рассчитывал взять все укрепления одной атакой, но вдруг земля ушла из-под ног, а затем сверху посыпался град камней. Орочий царь понятия не имел, что там, наверху, могло случиться, но сейчас ему и не было до этого дела.

У него впереди была вполне определенная цель.

– Раздавить их! – орал он.

При этом громадный орк сам прорывался сквозь строй, в первые ряды. Оказавшись у первого укрепления, он взмахнул своим огромным мечом, отсекая копья, которыми ощетинились насыпи. Нескольким дворфам все же удалось метнуть оружие в орка.

Клинки и копья Мифрил Халла славились своей крепостью, но панцирь Обальда они лишь едва поцарапали. Ужасный орк шел напролом, держа в руке пламенеющий меч. Одному дворфу не повезло: царь занес меч, а дворф как раз высунулся из укрытия – и череп у бедняги сразу оказался разрубленным пополам. При этом необычный клинок еще ударился в стену и выбил из нее большой кусок.

Размахивая мечом, Обальд быстро расчистил пространство вокруг себя, а потом прыгнул и, преодолев высоту в четыре фута, оказался на стене.

Там, наверху, он замер, держа в одной руке огненный меч, а другую сжав в кулак.

В него со всех сторон летели копья и стрелы, но они отскакивали, не причиняя никакого вреда. Дворфы, что оказались ближе к нему, наносили удары по ногам орка, стараясь сбросить его вниз. Но Обальд, не замечая их, продолжал взывать к своему войску:

– Смять их!

Ободренные его примером, орки ринулись на стену, и дворфы невольно дрогнули. Справа с ревом наступали гиганты, забрасывая укрепления валунами. На лице орочьего царя появилась злобная ухмылка, скрытая шлемом в виде черепа. Он так и думал, что этим своим поступком вынудит упрямую Герти бросить в бой свой отряд.

Первая линия укреплений не устояла. Дворфы рассредоточились и отступили за вторую стену, те же, кто не успел уйти, были раздавлены лавиной противника.

Обальд остался стоять на стене, громогласным ревом вдохновляя своих солдат и размахивая полыхающим мечом. Оглянувшись между тем на северо-восточные скалы, он опять мимоходом подумал о природе чудовищного сотрясения. Однако эти мысли сразу уступили место другим, когда он обвел взглядом темную громаду своей армии. Даже если Ульгрен подведет его, Обальд все равно займет Долину Хранителя, без всяких сомнений.

«Закрою ворота, – думал он, – и пусть тогда дворфы со скалы попробуют найти дорогу домой».

Дзирт не видел переднего края сражения, но, судя по заторам в рядах наступающих, дворфы у самой скалы сопротивлялись отчаянно. Кроме того, примерно в сотне ярдов от того места, где стоял дроу, в самой гуще орочьих отрядов тоже наблюдалось странное смятение. Вдруг оттуда взлетел в воздух полумертвый орк, заливая всех вокруг кровью, струившейся из многочисленных ран. Дзирт решил, что там скорее всего неистовствует Пуэнт.

Но он не мог позволить себе даже легкую усмешку, потому что они уже подошли вплотную к орочьему войску и многими были замечены.

– Они будут тебя проверять, – сказал он своей спутнице, которая, спотыкаясь, шла перед ним со связанными за спиной руками. – Положись на меня.

Инновиндиль оступилась и упала, Дзирт с трудом удержался, чтобы не помочь ей. Девушка ушиблась, но он грубым рывком поднял ее, вцепившись в плечо, и нахмурился, заметив синяк на ее теле. Приходилось играть свою роль.

Он подтолкнул Инновиндиль вперед, она снова чуть не упала, и тогда Дзирт приставил к ее спине один из клинков. К ним подступило сразу несколько орков, оскалив желтые зубы и выкатив красные глаза, с оружием наголо. Один подошел к Инновиндиль, и она опустила взгляд.

– – Пленница для Ульгрена! – рявкнул дроу на корявом орочьем языке. – Для Ульгрена! – зло повторил он, когда урод протянул руку к девушке. – Ее захватила Донния, – добавил он в ответ на вопросительные взгляды.

Один из орков подскочил сзади к Инновиндиль, чтобы посмотреть, как она связана. Дав удостовериться, что узлы настоящие, Дзирт оттолкнул его, снова крикнув:

– Она для Ульгрена!

То ли по злобе, то ли снова проверяя, другой орк внезапно ткнул копьем в сторону девушки.

Дзирт метнулся вперед, отбил копье мечом и нанес три молниеносных удара. Защищая девушку, он снова свирепо прорычал:

– Для Ульгрена!

Орк, растерянно заморгав, отступил, а дроу встал перед эльфийкой, держа мечи наготове. Урод напротив некоторое время смотрел на него, потом перевел взгляд на свое тело с десятком глубоких кровоточащих порезов и рухнул.

– Отведите меня к Ульгрену! – потребовал Дзирт. – Ведите!

Снова зайдя за спину спутницы, он подтолкнул ее вперед и сам двинулся следом. Орки расступались перед ними, как волны перед кораблем. Они шли вверх по склону, привлекая всеобщее внимание, однако Дзирт с облегчением заметил, что никто не подходит близко.

Вскоре он увидел впереди высоченного орка, отрывисто отдававшего приказы и отпихивавшего тех, кто слишком приближался к нему. Было ясно, что он здесь главный.

Дзирт погрузился в себя, на самое дно своей ярости, соединился с тем древним существом, что пряталось в смертной оболочке и жило инстинктами, – Охотником, а потом проник еще глубже – в абсолютную тишину – и сосредоточился. Не было почти никакой надежды, что им с Инновиндиль удастся выбраться из этой дикой толпы, поэтому Дзирт решил просто не обращать внимания на врагов.

Он бросил на девушку быстрый взгляд. Она неподвижно смотрела на предводителя орков, сына злодея, отнявшего жизнь ее дорогого Тарафиэля. Еще до того как они решили осуществить свою затею, Инновиндиль вынудила Дзирта пообещать, что Ульгрена он оставит ей.

Крики вожака перекрывали шум сражения, и войско орков неуклонно двигалось вверх по скале, тесня стойких дворфов.

Но Дзирт До'Урден отрешился от всего, сконцентрировавшись на одном-единственном образе: горящей рушащейся башне и дворфе, который бегал по верхнему ярусу, до последнего мгновения командуя сражением.

Охотник потянулся за фигуркой Гвенвивар.

Они понимали, что выстоять нужно во что бы то ни стало и удержать орды орков ради друзей, остававшихся на Скале. Как же сможет отступить Банак Браунавил, если они уйдут в Мифрил Халл?

Защитники Долины Хранителя понимали это с пронзительной ясностью, и это придавало им сил. Выбора не было: нужно было держаться.

Но устоять было невозможно, и вскоре пришлось выбирать – отойти за очередную линию укреплений или погибнуть, не отступив. Многие предпочли последнее, но остальные отошли за следующую стену. Орки накатывали, как приливная волна, снося все на своем пути, сметая дворфов, как осеннюю листву.

Защитники послали гонцов к Банаку, чтобы он отдал приказ о всеобщем отступлении. Вскоре по веревкам стали спускаться первые дворфы, и дворфы воспрянули духом. Внизу, у подножия, воины уже разрабатывали план прикрытия, и те, кто спустился со скалы, сразу присоединялись к ним. Еще кто-то помчался к воротам Мифрил Халла, предупреждая об опасности.

Вскоре уже все отряды из Долины Хранителя приблизились к огромным западным воротам. Оттеснить противника было уже невозможно, и дворфам пришлось отступать, причем очень быстро.

Дойдя почти до самой скалы, с которой свешивались веревки, они попытались задержаться, понимая, что, если их оттеснят дальше, солдаты Банака не смогут спастись.

– Ворота открываются! – закричал вдруг один дворф.

Ворота действительно приоткрылись, и оттуда на подмогу выбежали соплеменники, остававшиеся до сих пор внутри. Некоторые кузнецы даже не сняли кожаных передников и были в обычной одежде, без доспехов. Они вышли все до одного, и даже те раненые, которые могли ходить. Чтобы помочь своим, они оставили надежные туннели и бросились в бой не раздумывая. Конечно, их было слишком мало. Они не смогли бы даже приостановить орков, не то что победить.

Но среди пришедших был тот, кого дворфы уже не чаяли увидеть.

Сам Бренор Боевой Топор шел в рядах защитников.

Наблюдая за тем, что происходит внизу, Банак стиснул зубы. Ему не хотелось в это верить. Орки все прибывали и жестоко теснили защитников, которые быстро отступали.

Его бойцы спускались по веревкам, как муравьи. Старый дворф принял решение об отступлении неколеблясь, но теперь сомневался, правильно ли поступил.

Темная волна катилась от края Долины Хранителя. Успеет ли хоть кто-нибудь добежать до ворот прежде, чем эта волна их накроет? Но даже если это получится у них, смогут ли они в свою очередь обеспечить прикрытие остальным?

Он боялся, что может случиться непоправимое и все дворфы, за которых он был в ответе, погибнут от рук безжалостных врагов.

И все же Банак продолжал руководить отступлением и подбадривать бойцов. Он крикнул Пуэнту, чтобы тот с ребятами поднимался по склону, а сам отошел к спасительному спуску, по которому должны были скатиться вниз самые последние.

Там он встретился с Кэтти-бри, Вульфгаром, Торгаром, Язвием и Тредом.

– Вы двое спускайтесь по веревкам, – сказал он девушке и варвару, который был слишком велик и мог застрять в желобе.

– Мы подождем Пуэнта, – ответила Кэтти-бри. С этими словами она вскинула лук и спустила стрелу в гущу орков. Проследить, в кого она попала, в этой свалке было невозможно, но стрела, несомненно, нашла свою жертву. Вульфгар тем временем подтянул две веревки и стал завязывать на них крепкие узлы, чтобы их нельзя было отвязать или разрубить с одного удара.

– Не будьте глупцами! – буркнул Банак. – Вы – дети короля Бренора и поэтому должны быть внизу, под землей.

– Сейчас мы нужны здесь, – отозвался Вульфгар.

– Мы дождемся Пуэнта и тогда уйдем, – упрямо повторила Кэтти-бри и снова выстрелила. – И ни секундой раньше.

Банак хотел возразить, но осекся. Он и сам потом нужен будет в Мифрил Халле, а тем не менее остается на скале и не собирается спускаться, пока не вернутся «Веселые мясники» и один за другим не скроются в желобе.

– Тогда целься поверх моей головы, – сказал он Кэтти-бри.

Она послушалась и застрелила ближайшего из орков, спешивших прорваться к вершине.

Ее стремительные отточенные движения были так красивы по сравнению с неуклюжими взмахами и топтанием Ульгрена. Инновиндиль скользила вокруг него, с восхитительной уверенностью работая мечом и готовясь к последнему решающему моменту. Ульгрен поворачивался вместе с ней, с трудом отражая каждый ее удар, а Инновиндиль все время заходила вправо. Внезапно она повернула в другую сторону, описав полный круг, и, используя инерцию движения, сделала один сильный выпад, целясь орку прямо в сердце. Однако сын Обальда предугадал ее движение и отразил атаку.

Удар, убивший бы любого из орков, оказался безрезультатным.

Инновиндиль ничем не выдала своего изумления и не отступила. Она понимала, что времени мало, что Дзирт изо всех сил оберегает ее, не подпуская орков, которые пытались приблизиться к своему предводителю. С другой стороны не менее великолепно сражалась громадная пантера, с ревом бросаясь на врагов. Один орк попытался убежать, но кошка могучим взмахом тяжелой лапы сорвала кожу с его лица и метнулась к новой жертве.

Инновиндиль понимала, что друзья будут защищать ее до последнего, но время стремительно утекало.

Она с новой силой ринулась в бой, сделав один за другим три разных выпада, но все три раза ее клинок ударялся о металлические наручи, высекая искры. Последний выпад орк отбил, опустив ее меч скрещенными руками.

А потом он нанес ответный удар, оправдывая свое прозвище Троекулачный. Удерживая клинок Инновиндиль, он подался вперед и ударил головой. Девушка проворно отпрянула и избежала прямого удара, однако даже касательного было достаточно, чтобы срубить ей дыхание. Она суматошно замахала перед собой мечом, но скоро оправилась и уверенно встала в оборонительную позицию.

– Этот урок я усвоила, – тихо процедила она, дав себе слово, что больше не пропустит подобный выпад головой.

Король Мифрил Халла утвердился на камне. Крепко уперевшись широко расставленными ногами и высоко подняв свой знаменитый топор с зарубками, он призывал дворфов Клана Делзун стоять горой. И ни одно вражеское копье не достигло в этот день короля, то ли по чистой случайности, то ли благодаря защите предков и богов.

Он стоял, как маяк, посреди бушующего моря орочьего войска, всем своим обликом воплощая непоколебимую уверенность. В него летели копья, к его ногам тянулись лапы орков, но ничто не смогло свергнуть короля Бренора с его пьедестала. Брошенная кем-то булава, угодив в лицо, ранила его, один глаз короля закрылся, но он продолжал громко вдохновлять своих воинов.

Какой-то орк ловко подскочил к нему и ударил молотом, но суровый дворф даже не вздрогнул и одним взмахом топора зарубил его. Однако вслед за этим орком последовали другие, казалось, они просто задавят короля. Но все они один за другим отлетали в разные стороны. Казалось, дворф обладает непобедимой силой, его невозможно было столкнуть с места. Кровь струилась из ран, многие из которых оказались очень серьезными, но в голосе Бренора не было ни тени боли или страха. Его боевой клич выражал несокрушимую, железную волю, над которой сама смерть была не властна.

Никогда еще сердца дворфов рода Делзун не переполняла такая гордость, как в этот роковой день. Выбора больше не было. Отступить за камень, на котором возвышался Бренор Боевой Топор, значило обречь на лютую смерть тех сородичей, что спешно спускались по веревкам со скалы. А для любого дворфа лучше погибнуть, чем предать свой народ.

Бренор, каким-то чудом поднявшийся со смертного одра, являл собой живое воплощение их самых высоких принципов: честь и род прежде всего.

Поэтому дворфы, отступавшие быстрым темпом, все как один развернулись и встали – словно в землю вросли. Их топоры и молоты противостояли орочьим копьям, а непоколебимая решимость – вражеской кровожадности.

И в том месте, где на высоком камне стоял Бренор, натиск орков был остановлен.

В порыве боевой ярости пятеро дворфов с Банаком Браунавилем во главе и оружием наголо бросились на передовой отряд орков. За их спинами сражались Кэтти-бри и Вульфгар, не давая врагам обойти смелых защитников с тыла.

– Пуэнт, торопись! Все парни уже спустились! – заорал Банак командиру отряда «Веселых мясников», ставшему весьма малочисленным и с трудом пробивавшемуся к спасительному спуску. При этом Банак даже не был уверен, что неистовый берсерк еще жив.

– Иди сюда, детка, задай им перцу! – позвал Кэтти-бри Айвэн Валуноплечий.