Текст книги "Изгнанник"
Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Глава 15
ДУРНАЯ МОЛВА
– Что ты знаешь? – требовательно спросила Мать Мэлис Джарлакса, шагавшего рядом с ней по владениям Дома До'Урден. При обычных условиях Мэлис никогда бы не показалась в обществе бесчестного наемника, но она была обеспокоена и теряла терпение. Полученные ею сведения об активности внутри иерархии правящих Домов Мензоберранзана не сулили ничего хорошего для Дома До'Урден.
– Знаю? – притворно удивившись, переспросил Джарлакс.
Мэлис, как и шагавшая с другой стороны Бриза, злобно взглянула на зарвавшегося наемника.
Джарлакс прочистил горло, хотя это скорее походило на сдавленный смех. Он мог бы посвятить Мэлис в детали распространявшихся слухов, но был не так глуп, чтобы предавать наиболее могущественные Дома города. Он мог бы поддразнить Мэлис одним простым логическим утверждением, которое лишь подтвердило бы те выводы, к которым она уже пришла сама: Зинкарла, дух-двойник, находится слишком долго в ее употреблении.
Мэлис с трудом удавалось сохранить ровное дыхание. Она понимала, что Джарлакс знает больше, чем рассказывает, и тот факт, что расчетливый наемник так холодно обозначил очевидное, показал ей, что ее опасения были не напрасны.
Дух-двойник Закнафейна действительно слишком затянул с поисками Дзирта. Мэлис не нуждалась в напоминаниях о том, что Паучья Королева не славилась своим долготерпением.
– Есть у тебя еще что-нибудь сообщить мне? – спросила Мэлис.
Джарлакс уклончиво пожал плечами.
– В таком случае убирайся, – прорычала верховная мать.
Джарлакс с минуту поколебался, раздумывая, не следует ли потребовать плату за ту небольшую информацию, которую он доставил. Затем склонился в одном из своих хорошо известных низких поклонов, сопровождаемых взмахами широкополой шляпы, и повернулся к воротам.
Он достаточно скоро получит свое вознаграждение.
Часом позже в молельной собора Мать Мэлис, вновь усевшаяся на свой трон, позволила своим мыслям умчаться в далекие туннели дебрей Подземья. Ее телепатическая связь с духом-двойником была ограниченной, пропуская лишь сильные эмоции, и ничего больше. Но из внутренней борьбы Закнафейна, который был отцом Дзирта и ближайшим его другом, а теперь стал самым беспощадным его врагом, Мэлис смогла многое прояснить для себя в ходе продвижений ее духа-двойника: беспокойство, вызванное внутренней борьбой Закнафейна, неизбежно возрастет, когда он окажется вблизи Дзирта.
Теперь, после расстроившей ее встречи с Джарлаксом, Мэлис нуждалась в известии о каком-нибудь успехе Закнафейна. Вскоре ее терзания были вознаграждены.
* * *
– Мать Мэлис настаивает, чтобы дух-двойник двигался в западном направлении, минуя город свирфнебли, объяснял Джарлакс Матери Бэнр. Из дома До'Урден наемник прямиком отправился в грибную рощу на южной окраине Мензоберранзана, где размещалась самая могущественная из семей Дроу.
– Дух-двойник не сбивается со следа, – больше для себя, чем для своего информатора, задумчиво пробормотала Мать Бэнр. – Это хорошо.
– Но Мать Мэлис считает, что Дзирт имеет фору в много дней, даже недель, продолжал Джарлакс.
– Она сообщила тебе об этом? – недоверчиво спросила Мать Бэнр, поразившаяся, что Мэлис могла поделиться столь опасной информацией.
– Некоторые сведения могут быть собраны без помощи слов, – лукаво ответил наемник. – Тон Матери Мэлис сказал мне многое, чего она не пожелала сообщить вслух.
Мать Бэнр кивнула и закрыла спрятавшиеся в морщинах глаза, утомленная всем этим экспериментом. Она сыграла определенную роль во вхождении Матери Мэлис в состав правящего совета, но теперь она могла лишь сидеть и ждать, чтобы увидеть, останется ли в нем Мэлис.
– Мы должны верить в Мать Мэлис, – после долгого раздумья сказала Мать Бэнр.
В противоположной стороне комнаты Элвид-динвельп, преданный слуга Матери Бэнр, проницатель сознания, читающий мысли, отвратил свое внимание от этой беседы. Наемник-Дроу сообщил, что Дзирт направился на запад, вдаль от Блингденстоуна, и эта новость могла оказаться важной, ее не следовало игнорировать.
Проницатель мысленно перенесся далеко на запад, посылая четкое предупреждение вдоль туннелей, которые не были так уж пустынны, как могло казаться.
* * *
Как только Закнафейн взглянул на спокойную поверхность озера, он понял, что приближается к своей добыче. Он спустился к нагромождениям и россыпям породы вдоль широкой стены и, прячась, обошел пещеру. Затем он обнаружил сделанную дверь и за ней – пещерный комплекс.
Что-то давно знакомое всколыхнуло сознание духа-двойника, те самые чувства духовного родства, которые он испытывал когда-то в обществе Дзирта. Новые, свирепые эмоции, однако, быстро поглотили их, как только Мать Мэлис с дикой яростью ворвалась в сознание Закнафейна. Дух-двойник с обнаженными мечами ворвался в дверь и пронесся через весь комплекс. Одеяло взлетело в воздух и упало вниз в виде кучи лохмотьев, так как мечи Закнафейна нанесли ему дюжину ударов в падении.
Когда приступ ярости утратил силу, монстр Матери Мэлис вновь низко пригнулся, чтобы изучить обстановку.
Дзирта не было дома.
Духу-двойнику не понадобилось много времени, чтобы установить, что Дзирт и его компаньон или, возможно, двое товарищей покинули эту пещеру несколькими днями ранее. Тактические инстинкты Закнафейна приказывали ему залечь внутри и ждать, поскольку это место наверняка не было ложной стоянкой, как та, что была неподалеку от города глубинных гномов. Не было сомнений, что враг Закнафейна полагал вернуться сюда.
Дух-двойник почувствовал, что Мать Мэлис с высоты ее трона в далеком городе Дроу не потерпит никаких проволочек. Отпущенное ей время было на исходе, опасные, произносимые шепотом слухи звучали все громче с каждым днем, и опасения и нетерпение Мэлис на сей раз дорого обходились ей.
* * *
Через несколько часов после того, как Мэлис вновь отправила духа-двойника в туннели на поиски своего нечестивого сына, Дзирт, Белвар и Щелкунчик вернулись в эту пещеру другим путем.
Дзирт сразу же почувствовал неладное. Он выхватил сабли, промчался по карнизу и влетел в жилище еще до того, как Белвар и Щелкунчик успели задать ему хоть один вопрос.
Когда они достигли пещеры, им стала понятна тревога Дзирта. Все вокруг было разрушено, гамаки и постельные скатки изорваны в клочья, небольшой ящик для продовольствия разбит, а собранные в нем припасы расшвыряны по всем углам.
Щелкунчик, который не смог бы уместиться внутри пещерного комплекса, отошел от двери и направился вниз, чтобы удостовериться, что ни один враг не таится на дальних подступах к огромной пещере.
– Магга каммара, – зарычал Белвар. – Что за чудовище сделало это?
Дзирт поднял вверх одеяло и показал на свежие порезы в ткани.
От Белвара не ускользнуло, что имел в виду Дроу.
– Клинки, – мрачно констатировал хранитель туннелей. – Острые и кованые клинки.
– Клинки какого-то Дроу, – закончил за него Дзирт.
– Мы очень далеко от Мензоберранзана, – напомнил ему Белвар. – Мы далеко в дебрях Подземья, за пределами осведомленности и вне поля зрения твоих соплеменников.
Дзирт слишком хорошо знал истинное положение вещей и не мог согласиться с подобным рассуждением. В течение большей части своей юности Дзирт был свидетелем фанатизма, который управлял жизнями отвратительных жриц богини Ллос.
Дзирт сам принимал участие в многомильном походе на поверхность Королевств, чтобы одарить Паучью Королеву, сладким вкусом крови живущих на поверхности эльфов.
– Не надо недооценивать Мать Мэлис, – мрачно произнес он.
– Если это действительно весточка от твоей матери, – прорычал Белвар, сводя вместе свои руки, – она обнаружит больше, чем ожидала. Мы обведем ее вокруг пальца, – пообещал свирфнеблин, – все втроем.
– Не надо недооценивать Мать Мэлис, – повторил Дзирт. – Это не случайное совпадение, и Мать Мэлис наверняка готова ко всему, что у нас найдется предложить ей.
– Ты не можешь этого знать, – урезонивал друга Белвар, но когда хранитель туннелей разглядел неподдельный ужас в лиловых глазах Дроу, его уверенности поубавилось.
Они собрали то малое из вещей, что осталось годным к употреблению, и через короткое время отправились в путь, вновь двигаясь в западном направлении, чтобы оставить еще большее расстояние между собой и Мензоберранзаном.
Щелкунчик взял на себя лидерство, поскольку немного нашлось бы чудовищ, рискнувших добровольно заступить дорогу пещерному уроду. Белвар шел в середине, являя собой прочную сердцевину отряда, а Дзирт бесшумно парил далеко позади, взяв на себя защиту своих друзей на тот случай, если наемники его матери будут догонять их. Белвар думал, что они могут намного опередить того, кто разрушил их жилище. Если незваные гости отправились в погоню за ними из пещерного комплекса, идя по их следу до башни мертвого мага, пройдет много дней, прежде чем враг вернется в пещеру у озера. Дзирт не был так уверен в логических рассуждениях хранителя туннелей.
Он слишком хорошо знал свою мать.
После нескольких дней пути отряд попал в район разрушенных полов, изломанных стен и покрытых сталактитами сводов, которые злобно смотрели на них, словно какие-то парящие в воздухе чудовища. Они невольно придвинулись друг к другу, почувствовав нужду в дружеской поддержке. Несмотря на риск привлечь внимание, Белвар вынул светящуюся брошь и прикрепил ее к кожаному колету. В этом освещении тени, отбрасываемые остроконечными насыпями, обещали только опасности.
Это место казалось еще более безмолвным, чем остальное Подземье.
Путешествующие в подземном мире Королевств редко слышат звуки, издаваемые другими существами, но здесь тишина была настолько глубокой, как если бы всякие следы жизни были изъяты из этого места. Тяжелые шаги Щелкунчика да скрип сапог Белвара эхом отдавались от множества каменных поверхностей.
Белвар первым почувствовал приближение опасности. Легкая вибрация сообщила свирфнеблину, что он и его друзья не были в одиночестве. Он придержал Щелкунчика своей рукой-киркой и оглянулся на Дзирта, чтобы узнать, разделяет ли Дроу его беспокойство.
Дзирт показал на свод, затем воспарил вверх, в темноту, в поисках места для засады среди множества сталактитов. Дроу обнажил одну из своих сабель, усевшись на подходящий уступ, и положил свободную руку на фигурку из оникса в кармане.
Белвар и Щелкунчик устроились позади каменного выступа; глубинный гном бормотал напев, который предназначался для заговора его мифриловых рук. Оба они чувствовали себя увереннее, зная, что воин-Дроу видит их сверху.
Но Дзирт был не единственным, кто посчитал сталактиты удобным местом для засады. Как только он оказался в гуще острых, похожих на пики камней, Дроу понял, что он не один.
Какая-то фигура, крупнее, чем Дзирт, но явно человеческого типа, выплыла из-за ближайшего сталактита. Дзирт оттолкнулся от камня, чтобы броситься на нее, одновременно вытаскивая вторую саблю. Он почувствовал смертельную опасность мгновением позже, увидев голову врага, напоминавшую спрута с четырьмя щупальцами. Дзирт никогда прежде воочию не видел подобное существо, но ему было известно, что это иллитид, Проницатель сознания, наиболее свирепый и наиболее страшный монстр в целом Подземье.
Проницатель нанес удар первым задолго до того, как Дзирт приблизился на расстояние досягаемости своих сабель. Щупальца чудовища извивались и раскачивались, и – ап! – конус ментальной энергии накрыл Дзирта. Дзирт напряжением всех сил сопротивлялся непроницаемой тьме. Он попытался сосредоточиться на цели, попытался сконцентрировать свой гнев, но иллитид направил на него ударную волну. Появился еще один проницатель и выстрелил в Дзирта энергией ошеломляющей мощи с другой стороны.
Белвар и Щелкунчик не могли видеть происходящее, поскольку Дзирт находился высоко вверху, вне досягаемости света броши. Оба они чувствовали, что над ними что-то происходит, и все же хранитель туннелей рискнул шепотом окликнуть своего друга:
– Дзирт!
Ответ пришел к нему мгновение спустя, когда две сабли лязгнули о камень.
Белвар и Щелкунчик в изумлении бросились было к этому оружию, но затем откатились назад. Воздух перед ними замерцал и завибрировал, как будто открывавшаяся в другой уровень существования невидимая дверь.
Через нее вошел иллитид и нанес свой ментальный удар еще до того, как кто-то из них успел издать крик. Белвар закачался и, оступившись, растянулся на полу, но Щелкунчик, сознание которого уже было раздвоено конфликтом между пещерным уродом и пичем, не так легко поддался враждебному воздействию.
Проницатель выпустил стрелу энергии, но пещерный урод шагнул прямо сквозь нее и сокрушил этого иллитида единым взмахом своей огромной когтистой лапы.
Щелкунчик осмотрелся вокруг, а затем взглянул вверх. Вниз, от свода, летели другие проницатели, два из них поддерживали Дзирта. Открылось еще большее количество невидимых дверей. В одно мгновение стрела за стрелой под всевозможными углами направились в Щелкунчика, и защита его смятенной раздвоенной личности быстро начала ослабевать. Отчаяние и вскипевшая ярость взяли верх над действиями Щелкунчика.
В этот момент Щелкунчик был только пещерным уродом, в полной мере наделенным яростью и свирепостью, свойственным монстрам этой породы.
Но даже его твердый панцирь оказался беззащитным против продолжающихся взрывных стрел иллитидов. Щелкунчик бросился на тех двух, что держали Дзирта.
Темнота нагнала его на полпути к цели.
Он опустился коленями на камень, который так проникновенно любил.
Щелкунчик пополз вперед, отказываясь сдаваться, отказываясь ослабить свой неистовый гнев.
Затем он улегся на полу. Мысли о Дзирте, Белваре или ярости покинули его.
Вокруг была только темнота.
Часть 4
БЕСПОМОЩНОСТЬ
Много раз в своей жизни я ощущал себя беспомощным. Это, пожалуй, самая острая боль, которую может познать любой, застигнутый отчаянием и безудержной яростью. Клинок, задевший руку воина в бою, не приносит и доли тех страданий, какие испытывает пленник при щелканье бича. Даже если бич пощадит тело, шрам в душе останется все равно.
Все мы в тот или иной период нашей жизни являемся пленниками, заложниками самих себя или ожиданий тех, кто в нас поверил. Это бремя, которое несут все люди, которое не принимается ими во внимание и которого лишь немногим удалось избежать. Я считаю себя счастливым в этом отношении, поскольку моя жизнь проходила, в известной степени, по прямо бегущей тропе совершенствования.
Начавшись в Мензоберранзане под неослабным вниманием свирепых верховных жриц Паучьей Королевы, моя карьера, как я полагаю, могла бы лишь измениться к лучшему.
В годы упрямой юности я верил, что могу оставаться в одиночестве, поскольку был достаточно сильным, чтобы одолеть своих врагов мечом и принципами. Моя заносчивая самонадеянность убедила меня в том, что истовой решительностью я могу одолеть саму беспомощность. Это был упрямый и глупый юнец, должен признаться, поскольку теперь, оглядываясь на те годы, я ясно вижу, что редко был одинок и редко обстоятельства вынуждали меня быть в одиночестве.
Всегда рядом были друзья – настоящие и преданные, дававшие мне поддержку, даже когда я считал, что не желаю ее, и даже когда я не понимал, что они оказывают ее.
Закнафейн, Белвар, Щелкунчик, Мунши, Бренор, Реджис, Кэтти-бри, Вульфгар и, конечно же, Гвенвивар, ненаглядная моя Гвенвивар. Это были соратники, которые разделяли мои принципы, которые давали мне силу сражаться против любого врага настоящего или воображаемого. Это были соратники, и вместе мы одолевали беспомощность, ярость и отчаяние.
Это были друзья, которые подарили мне мою жизнь.
Дзирт До'Урден
Глава 16
МАГИЧЕСКИЕ ПУТЫ
Щелкунчик смотрел сверху в дальний конец узкой и длинной впадины, где громоздилось многобашенное сооружение, служившее крепостью общине иллитидов.
Несмотря на свое слабое зрение, пещерный урод смог рассмотреть небольшие фигурки, Ползающие по камню крепости, и отчетливо услышал звон их инструментов.
Щелкунчик понял, что это рабы: дергары, гоблины, глубинные гномы и представители других рас, неизвестных Щелкунчику, которые служили своим хозяевам-иллитидам, работая с камнем, обрабатывая и надстраивая огромную груду камней, которую проницатели считали своим жилищем, Может быть, Белвар, несомненно подходящий для такой работы, был уже среди тех, кто трудился над этим массивным сооружением.
Эти мысли всколыхнулись в сознании Щелкунчика и были забыты, уступив место более простым инстинктам пещерного урода. Оглушающие удары проницателей понизили ментальную сопротивляемость Щелкунчика, и полиморфные чары мага овладели им настолько, что он не смог бы даже осознать перехода в другое состояние. Теперь его личности-близнецы сражались на равных, оставляя несчастного Щелкунчика в неопределенном состоянии.
Если бы он мог справиться с этим, если бы он мог узнать, что с его друзьями…
Проницатели подозревали, что Щелкунчик – это нечто большее, чем просто пещерный урод. Основой существования общины иллитидов было знание, добываемое чтением мыслей, и хотя они не смогли проникнуть в ту путаницу, которая царила в сознании Щелкунчика, они ясно представляли, что та ментальная работа, которая происходит внутри костлявого экзоскелета, решительным образом не походила на то, что можно было ожидать от обычного монстра Подземья.
Проницатели были специалистами своего дела и далеко не глупыми; они осознавали опасность попытки подчинения себе вооруженного и покрытого броней чудовища-убийцы весом в четверть тонны. Щелкунчик был слишком опасен и непредсказуем, чтобы держать его в непосредственной близости от жилых помещений. Однако в рабовладельческом обществе иллитидов каждому отводилось свое место.
Щелкунчик стоял на острове из камня, на скальной плите диаметром примерно пятьдесят ярдов, окруженной глубокой пропастью. Здесь были и другие существа, включая небольшое стадо рофов и нескольких дергаров, которые явно провели достаточно времени под воздействием проницателей. С неподвижными лицами, уставившись пустыми глазами в никуда, серые дергары сидели и стояли, ожидая, как вскоре догадался Щелкунчик, своей очереди стать ужином для жестоких хозяев..
Щелкунчик обошел остров по периметру, отыскивая какую-нибудь лазейку для спасения, однако та его часть, что относилась к пичу, осознавала тщетность этой затеи. Существовал лишь единственный подъемный мост через пропасть; это была магически-механическая конструкция, которая откидывалась к противоположному краю, когда в ней не было нужды.
Группа проницателей в сопровождении одного большого и сильного раба-огра приблизилась к механизму управления мостом. Одновременно на Щелкунчика обрушилась телепатическая атака. Она прорвалась сквозь сумятицу его мыслей, и он тут же уяснил свое назначение на этом острове. Он должен стать пастухом для стада, принадлежавшего проницателям. Сейчас, им понадобился один серый дворф и один роф-раб-пастух послушно отправился выполнять свою работу.
Ни одна из жертв не оказала сопротивления. Щелкунчик ловко свернул шею серому дворфу, затем без излишнего изящества проломил череп рофу. Он почувствовал, что иллитиды остались довольны, и это всколыхнуло в нем некие душевные переживания, в которых превалирующим было удовольствие.
Подхватив туши, Щелкунчик направился к краю пропасти и встал напротив группы иллитидов.
Один из иллитидов оттянул назад управляющий рычаг. Щелкунчик заметил, что рычаг отклонялся в сторону от него; это было важно, хотя пещерный урод в данный момент никак не мог понять почему. Мост из камня и металла загрохотал, затрясся и отделился от противоположной скалы. Дойдя до острова и найдя надежную опору у ног Щелкунчика, мост остановился.
– Иди ко мне, – скомандовал один из иллитидов.
Щелкунчик мог бы воспротивиться этой команде, если бы видел в этом какой-то смысл. Но смысла не было, и он вступил на мост, который явственно заскрипел под его тушей.
– Остановись! Сбрось тела! – донеслось следующее указание, когда монстр преодолел половину моста.
– Опусти убитых, – снова раздалась в мозгу команда, – и возвращайся назад, на свой остров!
Щелкунчик обдумал свои возможности. Ярость пещерного урода, вскипавшая в нем, и его мышление пича, испытывавшее гнев из-за утраты друзей, сейчас, находились в полном согласии. Несколько шагов и он достанет врагов.
По команде проницателей к мосту двинулся огр. Ростом он был немного выше Щелкунчика и почти такой же в ширину, но он был не вооружен и не был серьезной помехой. В стороне от этого большого и сильного стражника Щелкунчик, однако, заметил более серьезную помеху. Иллитид, который управлял механизмом, приводящим мост в движение, держал на рычаге, нетерпеливо сжимая и разжимая, свою руку – странного вида четырехпалый отросток.
Щелкунчику не удалось бы пересечь вторую половину моста и миновать огра прежде, чем мост под ним откинется и встанет на место, сбросив его в пропасть.
С большой неохотой монстр положил убитых и отступил на каменный остров. Огр тут же вышел вперед и унес туши к своим хозяевам.
Вслед за этим иллитид потянул за рычаг, и в мгновение ока волшебный мост с грохотом вернулся на место, вновь оставив Щелкунчика в его незавидном положении.
– Ешь, – отдал приказ один из иллитидов.
Когда команда настигла сознание пещерного урода, мимо него как раз проходил один несчастный роф, и Щелкунчик рассеянно уронил тяжелый коготь на его голову.
Как только иллитиды удалились. Щелкунчик принялся за трапезу, наслаждаясь вкусом крови и сырого мяса. Личность монстра полностью одержала победу во время этого пиршества, но всякий раз, как Щелкунчик бросал взгляд вниз через пропасть на узкую ложбину, ведущую к крепости иллитидов, слабый голос пича внутри него горестно стонал, беспокоясь о гноме и эльфе.
* * *
Из всех рабов, недавно схваченных в туннелях, Белвар Диссенгальп был самым ценным приобретением. Не говоря о такой любопытной вещи, как мифриловые руки свирфнеблина, Белвар в совершенстве владел двумя умениями, наиболее ценившимися в обществе иллитидов: умением работать с камнем и способностью участвовать в гладиаторских боях.
Иллитидский аукцион рабов потонул в реве, когда глубинного гнома вывели вперед. Ставки в виде золота, магических амулетов, личных заговоров и фолиантов, содержащие бесценные знания, непрерывно росли. В итоге хранитель туннелей был продан группе из трех проницателей, которые возглавляли отряд, что захватил его в плен. Белвар, естественно, понятия не имел о происшедшей передаче; еще до того, как окончился торг, глубинного гнома увели узким и темным туннелем и поместили в небольшую, ничем не примечательную камеру.
Немного погодя, три голоса эхом отдались в его сознании, три уникальных телепатических голоса, которые глубинный гном воспринял и никогда уже не смог бы позабыть, – голоса его новых хозяев.
Металлическая опускная решетка поднялась перед Белваром, открывая хорошо освещенную круглую арену с высокими стенами и рядами мест для публики над ними.
– Выходи, – приказал ему один из хозяев, и хранитель туннелей, от всей души желая порадовать хозяина, не стал колебаться. Проходя по короткому проходу, он увидел, что несколько дюжин проницателей разместились на каменных скамьях. Странные четырехпалые руки иллитидов со всех сторон тянулись вниз, указывая на него. Лица же были одинаково бесстрастны и напоминали спрута.
Однако благодаря ментальной связи Белвар без труда отыскал своего хозяина.
Окруженный небольшой толпой, он оживленно принимал ставки.
С противоположной стороны открылась точно такая же опускная решетка и появился огромный огр. Глаза этого существа мгновенно обратились наверх в толпу в поисках собственного хозяина – центральную точку его существования.
– Это свирепое животное-огр, угрожал мне, мой храбрый свирфнеблин-победитель, – донеслось телепатическое внушение хозяина Белвара, после того как условия пари были оговорены. – Уничтожь его ради меня.
Белвару не было нужды в дальнейшей подсказке, как и огру, получившему такое же послание от своего хозяина. Гладиаторы яростно набросились друг на друга, но в то время как огр был молод и довольно глуп, Белвар был искусным и опытным ветераном. Он тянул время до последнего, а затем откатился в сторону.
Огр, отчаянно пытавшийся дотянуться до него и ударить, споткнулся на мгновение. Слишком долгое для него.
Рука-молот Белвара с хрустом погрузилась в колено огра, и этот удар отдался громом, как посылаемый каким-нибудь магом удар молнии. Огр наклонился вперед, почти сложившись вдвое, и Бел-вар вонзил свою кирку в его мясистую спину. Как только гигантское чудовище споткнулось, теряя равновесие, Белвар бросился ему в ноги, опрокидывая его на пол. Хранитель туннелей мгновенно распрямился, вспрыгнул на распростертого гиганта и побежал прямо по телу врага к его голове. Огр уже очнулся и ухватил свирфнеблина за колет, но когда он изготовился отшвырнуть назойливого крошечного противника в сторону, Белвар глубоко вонзил ему в грудь свою кирку. Взвыв от ярости и боли, глупый огр все-таки отшвырнул Белвара в сторону.
Острый конец кирки удержался в ране, а инерция тела глубинного гнома прорвала глубокую рану на груди огра. Огр катался и вертелся, пытаясь освободиться от жестокой мифриловой руки. Огромное колено ударило Белвара в крестец, отбросив его на камни на много футов в сторону. После нескольких кувырков хранитель туннелей вновь был на ногах, оглушенный и чувствующий острую боль, но все еще обуреваемый желанием доставить удовольствие своему хозяину.
Он услышал бесшумные приветствия и телепатические крики каждого иллитида, находящегося в этом помещении, но один отчетливый призыв перекрывал весь этот назойливый ментальный шум.
– Убей его! – скомандовал хозяин Белвара.
Белвар не колебался. Все еще распластанный на спине огр держался за грудь, тщетно пытаясь остановить вытекающую кровь. Раны, от которых он страдал, были, вероятно, смертельны, но Белвару было далеко до чувства удовлетворения. Эта жалкая тварь угрожала его хозяину! Хранитель туннелей провел атаку прямо на макушку головы огра, ведомый своей рукой-молотом. Три быстрых удара раздробили череп чудовища, затем для смертельного удара опустилась кирка.
Приговоренный огр дико дергался в предсмертных судорогах, но Белвар не чувствовал жалости. Он доставил удовольствие своему хозяину; ничто иное в целом мире в этот момент не имело значения для хранителя туннелей.
Вверху, на трибунах, гордый владелец свирфнеблина-победителя собирал свой выигрыш золотом и бутылями зелья. Довольный тем, что отлично сделал, выбрав именно этого раба, иллитид оглянулся на Белвара, который все еще рубил и изо всей силы бил по трупу. Хотя было приятно наблюдать за дикой игрой нового воина, иллитид приказал Немедленно прекратить. Мертвый огр, как бы то ни было, тоже был частью выигрыша.
Зачем зря губить хороший обед?
* * *
В центре крепости иллитидов стояла огромная башня – гигантский сталагмит, выдолбленный и приспособленный для жилья наиболее влиятельных членов этой странной общины. Стены этого гигантского каменного сооружения внутри были увиты спиральными лестницами и балконами; на каждом витке располагалось несколько помещений. Ничем не украшенное цокольное помещение имело цилиндрическую форму и было отведено для самой важной персоны. Здесь помещался центральный мозг.
Эта бескостная глыба пульсирующей плоти двадцати футов в диаметре объединяла общину проницателей в телепатический симбиоз. Центральный мозг был средоточием их знания, ментальным оком, охранявшим их обиталище и подступы к крепости. Он был тем, кто услышал предупредительные сигналы, посланные иллитидом из города Дроу, отстоящего на множество миль к востоку. Для иллитидов этой общины центральный мозг был координатором всего их существования и, пожалуй, мог считаться их богом. Поэтому лишь ограниченное число рабов допускалось в эту особую башню – только пленники с чувствительными и изящными пальцами, которые могли бы массировать божество иллитидов и успокаивать его нежными поглаживаниями и теплыми смываниями.
Дзирт До'Урден входил в эту группу. Дроу стоял на коленях на широкой эстакаде, опоясывающей помещение. Он подался вперед, чтобы гладить аморфную массу, остро ощущая ее наслаждение и неудовольствие. Когда мозг огорчался, Дзирт чувствовал острое покалывание и напряжение в пальцах. Это означало, что ему следует массировать более сильно, со всей осторожностью возвращая своего возлюбленного хозяина в безмятежное состояние.
Когда мозг бывал доволен, доволен был и Дзирт. Ничто иное в целом мире не имело теперь значения; Дроу-ренегат обрел, свою цель в жизни. Дзирт До'Урден пришел домой.
* * *
– Этот пленник очень доходный, – сказал проницатель своим булькающим потусторонним голосом. Иллитид показал призы, выигранные в состязаниях на арене.
Другие иллитиды зашевелили всеми своими восемью пальцами, выражая согласие.
– Чемпион арены, – заметил один из них телепатически.
– И обучен копать, – вслух добавил третий. – Возможно, еще и резьбе по камню?
Три иллитида взглянули в дальний конец камеры, где началась работа над новым уютным гнездом.
Первый иллитид задвигал своими пальцами и пробулькал:
– В свое время свирфнеблин будет направлен для выполнения подобных примитивных заданий. Теперь же он должен выиграть для меня больше призов, больше золота. Очень выгодная добыча!
– Как и все, кто был захвачен в той засаде, – сказал второй.
– Пещерный урод заботится о стаде, – пояснил третий.
– А Дроу – о мозге, – булькнул первый. – Я заметил его, когда поднимался в нашу камеру. Он оказался профессиональным массажистом, к вящему удовольствию мозга и с выгодой для нас.
– А еще есть это, – произнес второй. Он выбросил один из щупальцев и ткнул им в третьего. Тот поднял вверх фигурку из оникса.
– Магическая? – в раздумье спросил первый.
– Конечно, – мысленно ответил второй. – Соединена с Астральным уровнем.
Зачарованный камень, я считаю.
– Вы пользовались им? – спросил вслух первый.
Остальные иллитиды сжали пальцы, что означало отрицательный ответ.
– Это, возможно, опасный враг, – объяснил третий. – Мы подумали, что было бы благоразумно понаблюдать за животным на его собственном уровне, прежде чем вызывать.
– Мудрое решение, – согласился первый. – Когда вы отправляетесь?
– Немедленно, – сообщил второй. – А ты не составишь нам компанию?
Первый иллитид сжал пальцы, затем достал бутыль зелья.
– Надо завоевывать призы, – пояснил он.
Пальцы двух других возбужденно задвигались. Затем, когда их компаньон удалился в другую комнату подсчитывать завоеванные призы, они уселись в удобные, необыкновенно мягкие кресла и подготовились к путешествию.