Текст книги "Космическое семейство Стоун"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5
СТАРТ

«Перекати-Стоуна» перевозила в космопорт бригада портовых рабочих, несмотря на протесты близнецов, которые хотели взять напрокат трактор и платформу и проделать это самостоятельно. Они хотели выполнить эту работу за половинную стоимость, а оставшуюся половину вложить в свой фрахт.

– Застрахуете? – поинтересовался отец.

– Да нет, – ответил Поллукс.

– Мы берем риск на себя, – добавил Кастор.

– У нас ведь есть актив, чтобы его покрыть.

Но Роджер Стоун не дал себя уговорить – он предпочел, и не без основания, чтобы эту тонкую работу проделали настоящие профессионалы. Космический корабль на планете почти так же беспомощен и неуклюж, как выброшенный на берег кит. Пока корабль стоит на хвосте носом в небо, с остановленными гироскопами, его кое-как поддерживают в равновесии три боковые опоры. Чтобы перевезти корабль на новое место, нужно оторвать эти опоры от грунта – и тогда он может перевернуться от малейшего сотрясения. «Перекати-Стоун» надо было перевезти через горное ущелье в порт, который находился в десяти милях от стоянки.

Сначала корабль подняли домкратом так, чтобы хвост оказался в двух футах над грунтом, потом подвели под него широкую платформу и закрепили корабль на ней. Один рабочий управлял трактором, другой сидел в рубке. Не сводя глаз с пузырька в нивелире, связанный телефоном со своим напарником, он держался за рукоятку, управляющую равновесием корабля. Под каждым хвостовым стабилизатором находился гидравлический ртутный цилиндр, и рабочий с помощью рукоятки мог подать давление в любой из трех цилиндров, чтобы выровнять возможное отклонение в пути. Близнецы сопровождали его наверх.

– Да это легко, – заметил Поллукс, когда рабочий проверил ручку при опущенных опорах.

– Легко, – согласился рабочий, – если сможешь угадать, что хочет выкинуть этот старый хрыч, и сделаешь как раз наоборот – причем раньше его. А теперь катитесь – сейчас отправляемся.

– Послушайте, мистер, – сказал Кастор, – мы тоже хотим поучиться. Мы будем тихо сидеть.

– Даже с пристегнутыми ремнями вы мне ни к чему – дернете бровью и сбросите мне полградуса.

– Да какого черта! – возмутился Поллукс. – Чей это корабль, по-вашему? – Пока мой, – беззаботно ответил рабочий. – Сами слезете или скинуть вас с лестницы?

Близнецы слезли сами – неохотно, но быстро. «Перекати-Стоун», который мог двигаться в космосе со скоростью метеора, отправился в космопорт со скоростью от силы две мили в час. На перевозку ушел почти весь гринвичский день. Был один критический момент в ущелье, когда корабль закачался от легкого подлунного толчка, но верхний рабочий опустил опоры, насколько позволяла почва. Корабль подскочил на второй опоре, рабочий выровнял его, и «Перекати-Стоун» продолжил свое величественное шествие.

Глядя на это, Поллукс сказал Кастору – хорошо, что их не взяли на эту работу. Он начинал понимать, что это – особое искусство, вроде выдувания стекла или вытесывания кремневых наконечников для стрел. Вспоминались рассказы о Большом толчке тридцать первого года, когда перевернулось девять кораблей.

Больше сотрясений не наблюдалось, кроме едва ощутимой постоянной дрожи Луны под влиянием мощных приливов и отливов на Земле, которая была в восемь раз тяжелее. Наконец «Перекати-Стоун» добрался до стартовой площадки на восточной стороне Лейпорта и уперся двигателем в отражательный щит. Ядерное топливо, вода, продовольствие – и он будет готов отправиться куда угодно. Мифический средний человек нуждается ежедневно в трех с половиной фунтах продовольствия, четырех фунтах воды (для питья, а не для умывания) и в тридцати четырех фунтах воздуха. Перелет на Марс от системы Земля-Луна по наиболее экономичной орбите занимает тридцать семь недель. Получается, что на семерых перекати-Стоунов в один рейс требуется взять семьдесят пять тысяч фунтов продовольствия, воды и воздуха – около тонны на неделю. К счастью, истина не столь мрачна, не то им никогда не удалось бы взлететь. Воздух и воду на космическом корабле можно использовать вновь и вновь после соответствующей регенерации – так же, как это происходит на планете. Неисчислимые триллионы живых существ миллионы лет дышали воздухом Земли и пили из ее источников, однако воздух на Земле по-прежнему свеж, а реки полны воды. Солнце высасывает из вод океана облака, из которых проливается благодатный дождь; растения, которыми изобилуют прохладные зеленые взгорья и пышные долины Земли, усваивают из воздуха углекислый газ, выдыхаемый животными, и превращают его в гидроокись углерода, заменяя чистым кислородом.

Оснащенный надлежащим образом космический корабль может существовать точно так же.

Вода дистиллируется. При бесконечном вакууме вокруг корабля, низкой температуре и низком давлении дистилляция становится дешевым и легким делом. Вода на корабле – не проблема, или, скорее, нет проблемы с недостатком воды. Вопрос в том, куда девать ее избыток – ведь в процессе обмена веществ человеческий организм тоже выделяет воду, сжигая водород, получаемый с питанием. Углекислый газ можно заменять кислородом с помощью «земледелия без земли» – гидропоники. Корабли, совершающие короткие рейсы, например челноки Земля-Луна, всем этим не оборудованы, как велосипед не оборудован каютами или камбузом, но «Перекати-Стоун», предназначенный для глубокого космоса, был оснащен соответственно.

Вместо сорока одного с половиной фунта довольствия на человека в день «Стоун» мог обойтись двумя. Ради пущей безопасности и полного благополучия в расчет было взято три фунта, или всего восемь тонн, включая личный багаж. Свои овощи они вырастят в пути, а большинство продуктов поступало на борт в сушеном виде. Мид хотела взять свежие яйца, но законы физики и мать ей не позволили – яичный порошок намного легче.

Багаж включал в себя не только популярные видеофильмы, но и целую груду книг. Вся семья, за исключением близнецов, питала старомодное пристрастие к книгам – они любили настоящие книги в обложках, тома, которые можно держать на коленях. Фильмы – это все-таки не совсем то.

Роджер Стоун потребовал, чтобы сыновья представили ему список грузов, которые они хотели взять на Марс. Получив упомянутый список, он созвал близнецов на совещание.

– Кастор, ты не можешь разъяснить мне эту вашу декларацию?

– А что тут разъяснять-то? Пол все переписал, по-моему, вполне разборчиво.

– Боюсь, что слишком разборчиво. Зачем столько медных труб? – Мы их покупаем на вес. Медь на Марсе всегда пользуется спросом. – Ты хочешь сказать, что вы их уже купили?

– Да нет. Только дали небольшой задаток, чтобы их придержали для нас.

– То же, полагаю, относится и к арматуре?

– Да, сэр.

– Хорошо. Переходим к другим видам груза – тростниковый сахар, зерно, сушеный картофель, шлифованный рис. Это что такое?

– Кас предложил взять металл, а я – продукты, – ответил Поллукс, – и мы пошли на компромисс.

– А почему именно эти продукты?

– Это все выращивается в городском гидропонном питомнике, поэтому стоит дешево. Ты же видишь – ничего, что импортируется с Земли, тут нет.

– Вижу.

– Но почти во всем, что тут выращивается, слишком высокий процент воды. Ты же не собираешься везти на Марс огурцы, правда?

– Я вообще ничего не собираюсь везти на Марс – я просто путешествую. – Мистер Стоун отложил перечень грузов и взял другой листок. Взгляните-ка сюда.

Поллукс с опаской взял листок. – А что это?

– Я в свое время тоже был неплохим механиком. Меня заинтересовало что же можно сделать из того «металла», который вы желаете погрузить. И у меня получился перегонный аппарат приличного размера. А из ваших «продуктов» на нем можно гнать что угодно – от водки до винного спирта. Но вы ведь в невинности своей, конечно, и понятия об этом не имеете.

– Правда? – спросил Кастор.

– Вы мне вот что скажите: вы намеревались сдать все это в государственное агентство по импорту или выбросить на рынок?

– Ну ты же знаешь, папа, что настоящую прибыль можно получить только на свободном рынке.

– Я так и думал. Вы полагали, что я не пойму, для чего нужен ваш товар, и полагали, что таможенники на Марсе этого тоже не поймут. Мальчики, я намерен беречь вас от тюрьмы, пока вы не достигнете совершеннолетия. А потом постараюсь навещать вас в каждый дозволенный день. – Роджер сунул им список обратно.

– Угадывайте снова. И зарубите на носу, что мы стартуем в четверг – и мне все равно, возьмем мы груз или нет.

– Ох, папа, Бога ради! – сказал Поллукс. – Авраам Линкольн продавал виски. Мы это проходили по истории. А Уинстон Черчилль его пил.

– А Джордж Вашингтон держал рабов, – добавил отец. – Ни то, ни другое, ни третье к вам отношения не имеет. Поэтому проваливайте.

Близнецы вышли из кабинета в гостиную, где сидела Хейзел. Она подмигнула им.

– Ну что, не прошел номер?

– Нет.

Хейзел протянула руку ладонью вверх.

– Платите. И в следующий раз не спорьте, что можете облапошить отца. Он все-таки мой сын.

После этого Кас и Пол основной статьей своего экспорта выбрали велосипеды. И на Марсе, и на Луне производить горные изыскания на велосипеде гораздо проще, чем пешком. На Луне старомодный старатель, который обследует район, где посадил свой ракетоплан, только на лыжах да на своих двоих, почти ушел в прошлое – велосипед старателю стал так же необходим, как веревка для лазания по скалам и запас кислорода. На Луне, где все в шесть раз легче, чем на Земле, велосипед можно было запросто нести на спине, если на пути встретятся препятствия.

Притяжение Марса – вдвое больше лунного, но все-таки составляет только треть земного, к тому же Марс – планета плоских равнин и пологих склонов. Велосипедист там может развить скорость от пятнадцати до двадцати миль в час. Старатель-одиночка, лишившись своего традиционного ослика, обнаружил, что велосипед не менее доступен и не менее надежен – ну разве что не так близок по духу. Старательский велосипед на улицах Стокгольма выглядел бы странно. Слишком большие колеса, толстые, как пончики, песчаные шины, прицеп сзади, устройство для непрерывного заряда батарей, рация, седельные сумки, счетчик Гейгера – все это делало машину малопригодной для прогулки по парку, но для Марса и Луны такой велосипед годился, как годится каноэ для быстрой канадской реки.

Обе планеты ввозили велосипеды с Земли – до недавнего времени. Потом компания «Лунар стил продактс» начала изготовлять стальные трубы, проволоку и штампованные детали из местной руды, а «Сиэрс и Монтгомери» построили на Луне завод по сборке старательских велосипедов под названием «Лунопед». «Лунатики», в которых было не более двадцати процентов привозных деталей, обесценили импортные велосипеды больше чем наполовину.

Кастор и Поллукс решили скупить подержанные велосипеды, которые постепенно заполоняли рынок, и доставить их на Марс. В межпланетной торговле значение имеет вес товара, а не расстояние, на которое приходится его везти. Земля – чудесная планета, но вся ее продукция лежит на дне слишком глубокого «колодца гравитации» – глубже, чем на Венере, и неизмеримо глубже, чем на Луне. Хотя и Луна, и Земля находятся примерно на одинаковом расстоянии от Марса в милях, Луна ближе к Марсу на пять миль в секунду, если считать топливо и стоимость перевозки.

Роджер Стоун выделил денег ровно столько, чтобы оплатить покупку. Близнецы грузили подержанные велосипеды до самого вечера среды. Кастор их взвешивал, Мид вела запись, а Пол грузил. Все остальное уже подняли на борт. Контрольное взвешивание с экипажем на борту произведет дежурный по порту, когда груз будет в трюме. Роджер Стоун наблюдал за погрузкой – он нес личную ответственность за баланс корабля во время старта.

Он и Кастор помогли Поллуксу разгрузить последний поддон.

– Некоторые и везти-то не стоит, – заметил отец.

– По-моему, это просто утиль, – добавила Мид.

– Тебя никто не спрашивает, – отрезал Пол.

– Повежливей, – ласково ответила Мид, – или поищи себе другого секретаря. – Давай грузи, юнец, – распорядился Кастор. – Не забывай, что она работает бесплатно. Папа, я согласен, что тут особенно не на что смотреть, но ты подожди. В космосе мы с Полом починим их и покрасим. Времени у нас полно – как новенькие будут.

– Смотрите только не пытайтесь выдать их за новые. Но, по-моему, вы перестарались. Когда мы все это разместим и закрепим, в трюме кошку негде будет повесить, не говоря уж о ремонтных работах. Если рассчитываете захватить жилое помещение, то это решительно запрещается.

– А зачем вешать кошку? – спросила Мид. – Ей бы это не понравилось. Кстати, почему бы нам не взять кошку?

– Никаких кошек, – отрезал отец. – Я раз путешествовал с кошкой и персонально отвечал за ее ящик с песком. Никаких кошек.

– Пожалуйста, капитан папочка! Я вчера видела у Хейли такого чудного котеночка…

– Никаких кошек. И не называй меня «капитан папочка». Или одно, или другое, но вместе это глупо.

– Да, капитан папочка.

– Мы и не собираемся работать в жилом помещении, – сказал Кастор. Как только выйдем на орбиту, вывесим их наружу, а в трюме устроим мастерскую. Там полно места.

Немалая часть населения Луна-Сити пришла проводить Стоунов. Теперешний мэр, достопочтенный Томас Бизли, пришел попрощаться с Роджером Стоуном. Немногие оставшиеся в живых отцы-основатели явились выразить почтение Хейзел. Делегация Молодежной лиги и добрая половина мальчиков из старшего класса техникума оплакивала отлет Мид. Мид рыдала и обнимала всех, но никого не целовала: поцелуй в скафандре – дело зряшное.

Близнецов провожал только торговый агент, который требовал платы прямо здесь, сейчас и в полном объеме.

Над ними висела половинка Земли, и длинные тени гор Обелиска тянулись почти через все поле. «Перекати-Стоун» был освещен прожектором, его стройный силуэт возвышался над кругом света. Вверху все еще отражали свет заходящего Солнца вершины хребта Роджера Янга, обозначающие конец взлетного поля. Рядом с Землей блистал великолепный Орион. К северо-востоку от него знакомый ковш Большой Медведицы касался рукояткой горизонта. Под сводом глубоких небес, на фоне могучих природных монументов Луны человеческие фигурки в шлемах у подножия корабля казались совсем крохотными.

Прожектор с далекой контрольной вышки нашел их и три раза мигнул красным. Хейзел обернулась к сыну.

– Тридцать минут, капитан.

– Знаю. – Роджер свистнул в микрофон. – Прошу тишины! Просьба всем соблюдать тишину, пока не спуститесь под землю. Спасибо всем, что пришли. До свидания!

– «Пока, Роджер!» – «Счастливого пути!» – «Алоха!» – «Возвращайтесь поскорей!» Провожающие начали понемногу спускаться в подземный туннель. Мистер Стоун сказал своим:

– Тридцать минут. Все на корабль!

– Есть, сэр.

Хейзел стала подниматься по лестнице, за ней двинулся Поллукс. Вдруг она остановилась, подалась назад и наступила внуку на пальцы. – С дороги, юнец! – Хейзел спрыгнула с лестницы и побежала за группой провожающих.

– Эй, Том! Бизли! Погоди! Минутку…

Мэр остановился и оглянулся. Хейзел сунула ему в руку пакет.

– Отправишь на Землю?

– Конечно, Хейзел.

– Вот и молодец. Пока!

Хейзел вернулась, и сын спросил ее:

– Что это тебе приспичило, мать?

– Шесть серий. Всю ночь над ними работала – и совсем забыла, что они все еще у меня. Только когда стала подниматься, спохватилась, что держусь только одной рукой.

– А голову не забыла, нет?

– Не хами, мальчик.

– Все на борт.

– Есть, сэр.

Когда все поднялись, портовой весовщик снял окончательные показания со шкал под каждым из стабилизаторов и подвел итог. – На 2,7 фунта ниже нормы, капитан. Точно уложились. – И он прикрепил к лестнице бирку с указанием веса.

– Забирайте.

– Спасибо, сэр.

Роджер втянул лестницу, забрал бирку и закрыл дверь входного отсека. Прошел на корабль, закрыл и запер за собой внутреннюю дверь, заглянул в рубку. Кастор уже лежал в кресле второго пилота.

– Время?

– Семнадцать минут до старта, капитан.

– Курс прокладывается? – Роджер протянул руку и прикрепил бирку к стойке в центре отсека.

– Прокладывается.

Главную задачу решили еще три недели назад, определив время отправления с точностью до секунды. Только в течение короткого периода каждые двадцать шесть месяцев корабль может стартовать от системы Луна-Земля на Марс по наиболее экономичной орбите. После пробного взвешивания накануне старта капитан решил вторую задачу: какая сила тяги и в течение какого времени потребуется, чтобы вывести данный корабль на данную орбиту? Ответ, который у него получился, Кастор сейчас и закладывал в автопилот. Первый отрезок траектории был направлен не к Марсу, а к Земле. Когда они обогнут Землю, наступит второй критический момент, не менее ответственный, чем старт. При этой мысли капитан Стоун нахмурился, потом пожал плечами: об этом он будет беспокоиться после.

– Продолжай, я спущусь вниз.

Он направился в машинное отделение, поглядывая по сторонам. Даже бывалый торговый шкипер волнуется в последние минуты перед стартом. Старт корабля – все равно что прыжок с парашютом: если прыгнул, то ошибки уже поздно исправлять. Космических шкиперов мучают кошмары: им кажется, что они неверно рассчитали десятые и сотые.

Хейзел и Поллукс заняли лежаки главного инженера и ассистента. Роджер сунул голову в люк, не спускаясь к ним.

– Машинное?

– Все в порядке. Прогреваю потихоньку.

Доктор Стоун, Мид и Вундер приготовились стартовать в кубрике за компанию. Капитан заглянул к ним:

– У вас все в порядке?

– Конечно, дорогой, – ответила со своего кресла жена. – Я сделала Лоуэллу укол.

Вундер лежал на спине, пристегнутый ремнями, и спал. Он один пока не испытал, что такое перегрузка и невесомость. Мать решила ввести ему снотворное, чтобы он не испугался.

– Завидую ему, – сказал Роджер, глядя на младшего сына.

– Голова болит, папа? – приподнявшись, спросила Мид.

– Переживу. На этих прощальных вечеринках всегда получается перебор, особенно у того, с кем прощаются. Из репродуктора послышался голос Кастора: – А хочешь, я подниму корабль, папа? Я себя прекрасно чувствую. Занимайтесь своим делом, второй пилот. Прокладка курса продолжается?

– Да, сэр. Одиннадцать минут.

«За грех расплата – смерть», – отозвалась Хейзел.

– Кто бы говорил.

– Прекратить посторонние разговоры по внутренней связи! Это приказ.

– Есть, капитан.

Роджер хотел уйти, но жена остановила его.

– Прими-ка это, дорогой. – И протянула ему таблетку.

– Не надо.

– Прими.

– Ладно, милый доктор. – Он проглотил таблетку, сморщился и пошел в рубку. Улегшись в свое кресло, он сказал:

– Запроси вышку.

– Есть, сэр. «Перекати-Стоун», порт Луна-Сити, вызывает вышку запрашиваем разрешение на старт по согласованному плану.

– Говорит вышка. «Перекати-Стоун», старт разрешаем.

– Вас понял, вышка.

Капитан посмотрел на пульт. Все индикаторы светились зеленым, кроме одного огонька – машинного отделения. Он сменился зеленым, только когда капитан распорядился снять печать с кадмиевой заслонки. Роджер поправил микроверньер индикатора курса – автопилот работал верно, как уже доложил Кастор.

– Всем постам докладывать поочередно. Машинное отделение! – Шипит, Роджер! – ответила Хейзел.

– Пассажиры!

– Мы готовы, Роджер.

– Второй пилот!

– Добро на старт, зеленый свет, сэр!

– Проверка закончена. Пять минут до старта. Пристегнуть ремни и доложить! – Машинное пристегнулось.

– Мы пристегнулись, дорогой.

– Все посты пристегнулись, сэр.

– Машинное отделение – вскрыть реактор для старта!

Последний красный огонек на пульте сменился зеленым, и Хейзел доложила: – Машинный пульт вскрыт, шкипер. К запуску готовы. В репродукторе послышался другой голос:

– А я ложусь спать…

– Тихо, Мид! – рявкнул Роджер. – Второй пилот, начинайте отсчет! Кастор начал нараспев:

– Две минуты десять… Две минуты… Минута пятьдесят… Минута сорок… У Роджера давило в висках, и он от души жалел, что вчера не сообразил вернуться домой пораньше, хоть бы и с вечера в свою честь.

– Минута! Пятьдесят пять… Пятьдесят…

Роджер положил палец на ручной пусковой ключ на случай, если автопилот подведет, но быстро убрал руку. Это не военный корабль – если автоматический пуск не сработает, нужно отменить старт, а не рисковать женой и детьми. В конце концов, у него только любительские права.

– Тридцать пять… Тридцать!

Голова разболелась еще пуще. Зачем было оставлять уютную квартиру? Чтобы болтаться в этой жестянке?

– Двадцать восемь, двадцать семь, двадцать шесть…

Ну, если что случится, по крайней мере сирот не останется. Все семейство Стоун тут, ствол и ветви. Перекати-Стоуны…

– Девятнадцать… Восемнадцать… Семнадцать…

Но нельзя же вернуться и сказать всем людям, которые их только что проводили: «Знаете, мы что-то передумали…» – Двенадцать! Одиннадцать! Десять! Девять! Роджер снова положил палец на ручной пуск.

– Пять! Четыре! Три! Два! – Голос Кастора заглушил «белый шум» двигателя, и «Перекати-Стоун» стартовал в космос.