Текст книги "НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 6"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

Соавторы: Эрик Фрэнк Рассел,Роберт Альберт Блох,Ольга Ларионова,Альфред Бестер,Георгий Гуревич,Илья Варшавский,Генрих Альтов,Игорь Росоховатский,Геннадий Гор,Лидия Обухова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Ханмер сел. Зал взорвался аплодисментами. Под восторженные крики и овации Ханмер проследовал в кулуары, где Глэдстон, Черчилль и Питт остановили его, чтобы пожать ему руку. Лорд Пальмерстон холодно взглянул на него, но Дизраэли отодвинул лорда плечом и, прихрамывая, подошел к Ханмеру, весь – энтузиазм, весь – восхищение.

– Поедем закусить в Таттерсол, – сказал Дизраэли, – автомобиль у подъезда.

Леди Биконсфилд ждала их а роллс-ройсе у здания парламента. Она приколола цветок к сюртуку Ханмера и ласково потрепала его по щеке.

– Далеко же ты, Джорджи, шагнул от того мальчугана, который, бывало, в школе дразнил Дизи! – сказала она.

Ханмер рассмеялся. Дизи запел «Gaudeamus igitur». Ханмер подтянул, и они пели эту старинную студенческую песню, пока не доехали до клуба. Там Дизи заказал индейку и рыбу, жаренную на рашпере, а Ханмер поднялся в клуб переодеться.

Ни с того ни с сего ему вдруг захотелось еще раз заглянуть в другой мир. Может быть, ему было жаль вконец порывать с прошлым. Он снял сюртук, нанковый жилет, брюки кофейного цвета, начищенные до блеска ботинки и белье. Надел серую рубашку, серые брюки и… исчез.

Он появился в отделении Т Госпиталя Сент-Албанса, где с помощью полутора кубических сантиметров тиоморфата натрия был немедленно приведен в бесчувственное состояние.

– Это третий, – сказал кто-то.

– Везем их к Карпентеру!

Они сидели в канцелярии генерала Карпентера: рядовой Нейтен Райли, сержант медицинской службы Лила Мэчен и капрал Джордж Ханмер. На них была больничная одежда. Они еще не совсем пришли в себя после тиоморфата.

Из канцелярии вынесли все лишнее, и она была залита светом. В креслах сидели специалисты из Разведки, Контрразведки, Бюро расследований и Бюро обследований. Когда капитан Эдзел Диммок увидел, что его и пациентов ждет эта компания безжалостных людей с каменными лицами, он испугался. Генерал Карпентер мрачно усмехнулся,

– Вам не приходило в голову, Диммок, что мы можем не поверить вашей сказочке про исчезновения?

– С-сэр?

– Я и сам специалист, Диммок. Можете не сомневаться. Дела на войне идут плохо, из рук вон плохо. Утечка военных тайн! Возможно, эта Сент-Албанская фантастика укажет на вас.

– Н-но ведь они в самом деле исчезают, сэр. Я…

– Мои специалисты желают побеседовать с вами и вашими пациентами по поводу этих исчезновений, Диммок. Они начнут с вас.

Специалисты обрабатывали Диммока с помощью новейших научных методов, воздействовавших на психику и волю человека. Они вводили ему пентотал – «сыворотку правды» и применяли все способы физического и морального давления. Три раза они доводили отчаянно вопившего Диммока до такого состояния, когда он готов был признаться в чем угодно, но только ему не в чем было признаваться.

– Дайте ему передохнуть, – сказал Карпентер. – Принимайтесь теперь за пациентов.

Специалистам, по-видимому, не очень-то хотелось применять насилие к больным мужчинам и женщине.

– Ради бога не раскисайте, – неистовствовал Карпентер. – Мы ведем войну за цивилизацию. Мы должны любой ценой защитить наши идеалы. Приступайте!

Специалисты из Разведки, Контрразведки, Бюро расследований и Бюро обследований взялись за дело. И вдруг рядовой Нейтен Райли, сержант медицинской службы Лила Мэчен и капрал Джордж Ханмер потухли, исчезли, подобно огонькам трех догоревших свечей. Только что они сидели на стульях, окруженные злобными взглядами, а в следующий миг их не стало.

Специалисты разинули рты, а генерал Карпентер сделал великолепный жест. Он торжественно подошел к Диммоку и проговорил:

– Капитан Диммок, я приношу вам извинения. Полковник Диммок, вы повышаетесь в чине за важное открытие… Однако что все это значит, черт побери! Надо проверить.

Он прокричал в микрофон;

– Привести ко мне специалиста по шоку и психиатра!

Специалисты прибыли. Их кратко посвятили в суть дела. Они опросили свидетелей и погрузились в раздумье.

– Мы все в легкой форме страдаем шоком, – заметил первый специалист, – нервное возбуждение, вызванное войной.

– Вы хотите сказать, что мы на самом деле не видели, как они исчезли?

Специалист по шоку покачал головой и взглянул на психиатра, который тоже покачал головой.

– Массовая галлюцинация, – заявил он.

В тот же миг рядовой Райли, сержант медицинской службы Лила Мэчен и капрал Джордж Ханмер вновь появились. Только что они были «массовой галлюцинацией», а теперь они опять сидели на своих стульях, окруженные растерянными взглядами.

– Усыпите их снова, Диммок, – крикнул Карпентер. – Дайте им галлон наркоза! – И он заорал в микрофон: – Всех специалистов сюда! Экстренное совещание в моей канцелярии!

В течение трех часов тридцать семь специалистов – все закаленные и отточенные орудия – исследовали находившихся без сознания больных шоком и совещались. Некоторые выводы были очевидны: существует какой-то новый, фантастический комплекс симптомов, вызванный новыми фантастическими ужасами войны. По мере развития военной техники реакции жертв этой техники меняются. Для каждого действия есть равное противодействие. Принято единогласно.

Новый комплекс симптомов включает в себя какой-то вид телепатии: власть разума над пространством. Очевидно, разрушая известные центры мозга, шок развивает другие, скрытые и ранее не известные ячейки. Принято единогласно.

Очевидно, пациенты способны возвращаться только в то место, откуда они исчезли, иначе они не возвращались бы в Отделение Т и уж тем более не вернулись бы в канцелярию генерала Карпентера. Принято единогласно.

Поскольку никто из пациентов не спит и не принимает пищу в Отделении Т, очевидно, они делают это там, куда уходят. Принято единогласно.

– Одно маленькое замечание, – сказал полковник Диммок. – По-моему, они все реже возвращаются в Отделение. Вначале они что ни день то появлялись, то исчезали. Теперь же пропадают неделями, а некоторые как будто и вовсе не собираются возвращаться.

– Это не важно, – заявил Карпентер. – А вот куда они уходят?

– Может быть, они проникают за линию фронта? – предположил кто-то из присутствующих. – Я имею в виду утечку военных тайн.

– Приказываю Разведке выяснить, – отрезал Карпентер, – известны ли подобные случаи у врага, скажем, с военнопленными, исчезающими из их концентрационных лагерей. Может быть, среди них есть наши пациенты из Отделения Т,

– А может быть, они просто уходят домой, – предположил Диммок.

– Приказываю Бюро расследований выяснить, – распорядился Карпентер. – Покопайтесь в личной жизни и связях всех двадцати четырех исчезающих. Что касается наших мероприятий, то у полковника Диммока намечен план.

– Мы поставим в Отделение Т еще шесть коек, – пояснил Диммок. – Направим туда шесть специалистов. Пусть они там живут и ведут наблюдения. Они будут получать информацию от самих пациентов, но косвенным путем. Когда пациенты в сознании, они ведут себя, как кататоники, и обычно молчат, а под действием наркоза вообще не способны отвечать на вопросы.

Карпентер подвел итог:

– Джентльмены, это – величайшее потенциальное оружие во всей истории войн. Мне незачем говорить вам, что может значить для нас, если мы телепатически перекинем целую армию в тыл врага. Если мы овладеем тайной, которая известна этим поврежденным умам, мы в один день выиграем войну за Американскую Мечту. Мы должны победить!

Специалисты засуетились. Бюро расследований допрашивало, Бюро обследований опрашивало. В Отделении Т Госпиталя Сент-Албанс поселились шесть закаленных и отточенных орудий, но они очень медленно знакомились с исчезающими пациентами, которые появлялись в палатах все реже и реже. Напряжение росло.

Разведка доложила, что за последний год в Америке не зарегистрировано ни одного случая таинственных исчезновений. Контрразведка сообщила, что, по всем данным, у противника не наблюдается подобых случаев ни среди их собственных раненых, ни в лагере военнопленных.

Карпентер выходил из себя.

– Это совершенно новое явление. У нас нет специалистов в этой области. Необходимо создать новые орудия. Соедините меня с каким-нибудь колледжем, – прорычал он в микрофон.

Его соединили с Йелем.

– Мне нужны специалисты по торжеству разума над материей. Создайте их!

Йель немедленно организовал три новые кафедры: деятельности чудотворцев, сверхчувственного восприятия и телекинезиса.

Первый шаг к решению задачи был сделан, когда специалисты из Отделения Т потребовали помощи еще одного эксперта: им нужен был гранильщик камней.

– На черта он вам понадобился? – полюбопытствовал генерал Карлентер.

– Наш специалист по кадрам уловил упоминание о каком-то драгоценном камне, – пояснил полковник Диммок – Между тем он эксперт только по личному составу и не знает ничего, что выходит за рамки его профессии.

– Так и должно быть, – одобрительно заметил Карпентер. – Работа для каждого и каждый на работе! Доставит мне гранильщика! – крикнул он в микрофон.

Гранильщик камней, вызванный из Воинского арсенала, получил приказ дать сведения, какой бриллиант называется Джим Брейди. У него таких сведений не было.

– Попробуем подойти к делу с другой стороны, – решил Карпентер. – Пришлите мне лингвиста!

Лингвист покинул свой пост в Отделе военной пропаганды, но не сумел расшифровать слова «Джим Брейди». С его точки зрения, это были просто имя и фамилия, не больше. Он посоветовал обратиться к специалисту по генеалогии.

Специалист по генеалогии получил однодневный отпуск из Комитета по выявлению предков неамериканского происхождения, но и он мог сказать только, что Брейди – самая обыкновенная фамилия, встречающаяся в Америке уже на протяжении пятисот лет. Он рекомендовал вызвать археолога.

Археолога отпустили из Отдела картографии Штаба по вторжению, и он мгновенно решил загадку: Джим Брейди, по прозвищу Бриллиант, был исторической личностью. Одно время имя его гремело в городе Старый Нью-Йорк, и было это в период между правлениями губернатора Питера Стюйвезанта и Фиорелло Ля-Гардия.

– Боже мой! – изумился Карпентер. – Да это же было в незапамятные времена! Откуда Нейтен Райли выкопал этого Брейди? Присоединитесь-ка вы к нашим специалистам в Отделении Т и выясните дело до конца.

Археолог отправился в Отделение Т, собрал сведения и написал доклад. Карпентер прочитал его и был потрясен. Он немедленно созвал экстренное совещание специалистов своего штаба.

– Джентльмены, – провозгласил он. – В Отделении Т наблюдается явление, по сравнению с которым телепатия-детская игрушка. Наши пациенты делают нечто гораздо более невероятное, гораздо более важное. Джентльмены, они путешествуют во времени!

Штаб недоверчиво заерзал в креслах, Карпентер настойчиво закивал головой,

– Да, джентльмены, мы имеем дело с путешествием во времени! Это открытие пришло не так, как мы ожидали. Не в результате научной работы квалифицированных специалистов. Оно пришло как чума, как зараза… Это – военная болезнь, следствие боевых шоков, перенесенных обыкновенными людьми. Прежде чем продолжать, прошу вас просмотреть эти донесения.

Штаб ознакомился со стенографическими сообщениями. Рядовой Нейтен Райли… исчезает в Нью-Йорк начала двадцатого века. Сержант медицинской службы Лила Мэчен… посещает Рим первого столетия. Капрал Джордж Ханмер… путешествует в Англию девятнадцатого века. И так все двадцать четыре пациента спасаются от передряг и ужасов войны нынешнего, двадцать второго века, переносясь то в Венецию дожей, то на Ямайку к пиратам, то в Китай династии Хань, то в Норвегию Эрика Рыжего, словом, любое место на земном шаре и в любую эпоху.

– Мне незачем говорить вам об огромном значении этого открытия, – сказал генерал Карпентер. – Подумайте, что значило бы для хода войны, если бы мы могли послать нашу армию в прошлое время, в то прошлое, которое было неделю, месяц или год назад. Да мы бы выиграли войну и не начав ее! Не подвергая себя ни малейшей опасности, мы отстояли бы от варварства нашу Мечту – Поэзию, Красоту, Культуру Америки!

Штаб попытался освоиться с проблемой победы еще до начала войны.

– Положение осложняется тем, что люди в Отделении Т non compos[11]11
  Невменяемы (лат.)


[Закрыть]. Может быть, они знают, как им удается путешествовать во времени, а может быть, и не знают. Так или иначе, они не способны поделиться своими знаниями с экспертами, которые могли бы превратить это чудо в систему. Нам надо найти ко всему этому ключ. Сами пациенты нам не помогут.

Закаленные и отточенные специалисты растерянно озирались.

– Нам нужны эксперты, – заявил Карпентер.

Штаб оживился: это была знакомая тема.

– Нам нужны: специалист по физиологии мозга, кибернетик, психиатр, анатом, археолог и первоклассный историк. Они отправятся в Отделение Т и не выйдут оттуда, пока не сделают того, что от них требуется: не научатся путешествовать во времени.

Первые пять специалистов были без труда извлечены из разных военных учреждений. Вся Америка была набита закаленными и отточенными специалистами. Но найти первоклассного историка оказалось делом нелегким, пока на помощь не пришло Федеральное управление тюрем, которое по настоянию военных властей освободило доктора Брэдли Скрима, отбывавшего двадцать лет каторги. Скрим был человек язвительный и ершистым. Когда-то он занимал кафедру истории философии в одном из западных университетов. Но однажды он высказал свое мнение о войне за Американскую Мечту, и это обернулось для него двадцатью годами каторжных работ.

Скрим был по-прежнему прям и откровенен, но согласился принять участие в решении загадки Отделения Т.

– Только имейте в виду, что я не специалист, – сухо заявил он. – В нашей сумасшедшей стране экспертов я всего лишь последний веселый кузнечик, распевающий на муравейнике.

Карпентер схватился за микрофон,

– Энтомолога мне! – рявкнул он.

– Не утруждайтесь, – заметил Скрим. – Я переведу свои слова на обычный язык. Муравейник – это вы все; надсаживаетесь, лезете из кожи, специализируетесь… во имя чего?

– Во имя защиты Американской Мечты, – горячо заявил Карпентер. – Мы боремся за Поэзию и Культуру, за Образование и все лучшее в жизни.

– Иными словами, вы боретесь, чтобы защитить меня, – сказал Скрим, – Я посвятил свою жизнь тому, что вы сейчас назвали. А что вы со мной сделали? Посадили в тюрьму.

– Вы были осуждены за сочувствие врагу, – сказал Карпентер.

– Я был осужден за то, что верил в свою Американскую Мечту. Иными словами, меня посадили под замок за то, что я имел собственное мнение.

В Отделении Т Скрим был все так же прям и откровенен. Он провел там одну ночь, насладился хорошим трехразовым питанием, прочитал донесения, отбросил их и стал кричать, чтобы его выпустили.

– Мы даем работу каждому, и каждый должен быть на своей работе, – объяснил ему полковник Диммок. – Вы не выйдете, пока не разгадаете тайны путешествия во времени.

– Здесь нет тайны, которую я мог бы разгадать.

– Пациенты путешествуют во времени?

– И да и нет..

– Ответ должен быть определенным, а ив двусмысленным. Вы уклоняетесь…

– Послушайте, – усталым голосом перебил его Скрим, – вы в какой области специалист?

– В психотерапии.

– Где же вам разобраться в том, что я говорю. Это чисто философская концепция. Уверяю вас, тут нет тайны, которой могла бы воспользоваться армия или вообще какая-нибудь группа людей. Эта тайна может пригодиться только отдельной личности.

– Не понимаю.

– Где уж вам понять! Отведите меня к Карпентеру.

Скрима, похожего на худосочного рыжего дьявола, отвели в канцелярию Карпентера, где он, оскалив зубы, злобно усмехнулся в лицо генералу.

– Мне понадобится десять минут, – сказал Скрим. – Можете вы оторваться от своей коллекции специалистов и уделить это время мне?

Карпентер кивнул.

– Так слушайте внимательно. Я дам вам ключ к явлению, столь грандиозному и удивительному, что вам надо будет напрячь весь свой закаленный и отточенный ум, чтобы проникнуть в его суть,

Карпентер нетерпеливо ждал продолжения.

– Нейтен Райли возвращается во времени к началу двадцатого столетия. Он живет там жизнью своей заветной мечты. Он – крупный игрок, приятель Джима Брейди по прозвищу Бриллиант и других. Он ставит деньги на будущие события и всегда выигрывает, так как заранее знает их исход. Он выиграл, поставив на Эйзенхауэра в дни президентских выборов. Он выиграл пари, что боксер по имени Марчиано победит чемпиона Ля Старца. Он нажил большие деньги, финансируя автомобильную компанию Генри Форда. Вот вам ключ. Он что-нибудь значит для вас!

– Я буду это знать, посоветовавшись со специалистом по социологическому анализу. – И генерал Карпентер потянулся к микрофону.

– Подождите, я расскажу вам еще кое-что. Попробуем другие ключики. Возьмем, например, Лилу Мэчен. Она уходит в Римскую Империю и живет там жизнью своей мечты. Она – роковая женщина. Все влюбляются в нее: Юлий Цезарь, Савонарола, весь Двадцатый Легион, юноша по имени Бен-Гур. Вы видите несоответствия!

– Нет.

– А ведь при всем том она курит сигареты!

– Ну, и что? – помолчав, спросил Карпентер.

– Продолжаю. Джордж Ханмер спасается в Англии девятнадцатого века. Там он член парламента, друг Глэдстона, Уинстона Черчилля и Дизраэли, который катает его в своем роллс-ройсе. Вы знаете, что такое роллс-ройс?

– Нет.

– Это была марка автомобиля.

– А-а!

– Вы все еще не понимаете?

– Нет.

Скрим в волнении зашагал по комнате.

– Карпентер, это открытие более важное, чем телепатия и путешествие во времени. Может быть, в нем – спасение человечества. Думаю, что я не преувеличиваю. Двадцать четыре жертвы шока в Отделении Т были доведены атомными бомбардировками до состояния настолько необычного, что, разумеется, никакие ваши специалисты и эксперты не могут его понять.

– Какая штука может быть удивительнее путешествия во времени, Скрим?

– Слушайте, Карпентер. Эйзенхауэр баллотировался в президенты в середине двадцатого века. Нейтен Райли не мог быть другом Джима Брейди Бриллианта и в то же время заключать пари, что Эйзенхауэр победит на выборах… Они жили а разное время. Брейди умер за четверть века до того, как Айк стал президентом. Марчиано победил Ля Старца через пятьдесят лет после того, как Генри Форд основал свою автомобильную компанию. В путешествии Нейтена Райли множество таких анахронизмов.

Карпентер был озадачен.

– Бен-Гур не мог быть любовником Лилы Мэчен: он не жил в Риме. Он вообще никогда не жил. Это – герой литературного произведения. Лила не могла курить: римляне не знали табака. Видите? Опять анахронизмы. Дизраэли не мог катать Джорджа Хан-мера в роллс-ройсе, потому что Диэраэли умер задолго до того, как были изобретены автомобили.

– Что за безобразие?! – воскликнул Карпентер. – Вы хотите сказать, что они все это наврали?

– Нет. Не забывайте, что они не едят и не спят в госпитале. Нет, они не лгут. Они на самом деле путешествуют во времени. Они едят и спят в другом мире.

– Но вы только что сказали, что их рассказы – вранье, в них множество несоответствий.

– Да, потому что они путешествуют а прошлую эпоху, воссоздаваемую их воображением. Нейтен Райли создал в своем представлении картину Америки начала двадцатого века. Эта картина неверна, она полна анахронизмов, так как Райли – необразованный человек. Но для него она реальна. Он там живет. То же происходит и с остальными.

Карпентер вытаращил глаза.

– Все это выше нашего понимания, – продолжал Скрим. – Эти люди научились превращать мечту в действительность. Они умеют уходить в реальный мир своей мечты, живут там и, быть может, останутся там навсегда. Бог мой, Карпентер, да ведь это же и есть ваша Американская Мечта, она творит чудеса, в ней – бессмертие» божественное начало, торжество разума над материей. Ее надо исследовать, изучить, дать миру.

– Вы можете сделать это, Скрим?

– Нет, не могу. Я историк. Я не творю и потому это выше моих сил. Вам нужен поэт… художник, который умеет творить мечты. Тому, кто воплощает свои мечты на бумаге, вероятно, не так уж трудно сделать еще один шаг и претворить мечты в действительность.

– Поэт? Вы говорите серьезно?

– Конечно. Знаете, что такое поэт? Вот уже пятый год вы твердите, что война ведется ради спасения поэзии.

– Ну, ну, Скрим, что за шутки! Я…

– Пошлите в Отделение Т поэта. Он проникнет в тайну исчезновений. Только он и способен на это. Ведь для него мечты всегда наполовину реальны. Когда он узнает секрет, он поделится им с вашими психологами и анатомами. И тогда они научат нас. Поэт – единственный, кто может быть посредником между пациентами Отделения Т и вашими специалистами.

– Я думаю, вы правы, Скрим.

– Не медлите же, Карпентер. Больные все реже и реже возвращаются в палаты. Надо раскрыть их тайну, пока они не исчезли навсегда.

Карпентер крикнул в микрофон,

– Послать ко мне поэта!

Он ждал… ждал… ждал… Америка судорожно рылась в своем собрании анкетных данных о двухстах девяноста миллионах закаленных и отточенных специалистов, своих орудий, готовых защитить Американскую Мечту о Красоте, Поэзии и обо всем лучшем в жизни. Генерал ждал, когда же найдут поэта, и не понимал причины бесконечной задержки, бесплодных поисков. Не понимал он также, почему Брэдли Скрим так хохотал над этим последним, роковым исчезновением.

Перевела с английского И. Семевская.