Текст книги "Стратегии гениев. Том 3. Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Никола Тесла"

Автор книги: Роберт Дилтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

1.4. Использование стратегий Фрейда

Как я уже указывал в предыдущих томах этой книги, цель процесса моделирования в НЛП состоит не просто в получении “правильного” или “правдивого” описания мыслительных процессов определенного человека, но, скорее, в том, чтобы сделать рабочую карту, позволяющую использовать смоделированные стратегии каким-либо полезным образом. Рабочая карта – это такая карта, которая позволяет нам действовать более эффективно; “точность” или “реальность” этой карты не так важны, как ее “полезность”. Таким образом, рабочее применение микро-, макро– и метастратегий, которые мы смоделировали с какого-то человека или группы людей, включает в себя использование данных стратегий внутри структур, позволяющих нам применять их для неких практических целей. Эти цели могут быть похожи, а могут и отличаться от тех, в которых данная модель первоначально использовалась.

Например, некоторые распространенные приложения моделирования включают:

1. Лучшее понимание чего-либо через развитие “метазнания” о процессах, которые лежат в его основе, для того чтобы, например, иметь возможность учить этому других людей.

2. Повторение или совершенствование исполнения (как, например, в спорте или в ситуации управления) путем выделения конкретных шагов, которые делают выдающиеся мастера или которые совершаются во время оптимального выполнения этой деятельности. В этом суть процесса “реинжиниринга” в организациях.

3. Достижение конкретного результата (например, эффективного правописания, лечения фобий или аллергий). В этих случаях моделируют не отдельного человека, но, скорее, разрабатывают “техники”, основанные на моделировании ряда различных успешных примеров или случаев.

4. Выделение и формализация процесса с тем, чтобы уметь применять его в разных контекстах или ситуациях. Например, эффективная стратегия управления спортивной командой может быть применена в управлении бизнесом и наоборот. Развитие “научного метода” родилось из использования именно таких процессов, когда стратегии, наблюдения или анализ, разработанные для одной области (такой, как физика) были перенесены на другие (как, например, биология).

5. Дальнейшее развитие и распространение изучаемого процесса на области, не имеющие непосредственной связи с теми, где работает эта модель. Хорошим примером может служить описание сэром Артуром Конан Дойлем Шерлока Холмса, основанное на диагностических методах профессора медицинской школы Джозефа Белла.

Таким образом, информация, полученная в процессе моделирования гения, может быть использована полностью или частично. Говоря о Фрейде, например, мы можем применять смоделированные нами стратегии путем:

а) применения его принципов, стратегий и методов к темам или областям, которые он сам не рассматривал или которые не рассматривались при его жизни;

б) соединения элементов его стратегий с другими методами и подходами (такими, как подходы НЛП) для их усиления и обогащения;

в) или использования их для построения совершенного нового подхода к мышлению о чем-то или работе с чем-то.

Имеется огромное поле для применения макро-, микро– и метастратегий Фрейда. В этом, без сомнения, и состоит одна из причин, по которой Фрейд оказал такое огромное влияние на современное мышление. Например, убеждение Фрейда по поводу природы симптомов и их излечения имело очевидное воздействие на процессы психотерапии и лечения; эти процессы могут помочь определить и соотнести между собой разные уровни воздействий внутри системы. Однако стратегии Фрейда также имеют ценность для анализа и решения более широкого круга проблем.

Далее мы покажем, как можно использовать информацию, собранную в процессе моделирования стратегий Фрейда.

1.5. Исследование глубинных структур

Один из способов использования стратегии Фрейда состоит в том, чтобы сделать более явными процессы, которые он использовал интуитивно. Прослеживая анализ, сделанный Фрейдом личности Леонардо да Винчи и статуи Моисея, мы определили стратегию, которую Фрейд использовал для исследования многочисленных “уровней” “глубинных структур”, лежащих в основе поведенческих ключей поверхностного уровня. Если использовать предоставляемые НЛП различия, необходимые для более явного определения элементов данного процесса, эту многоуровневую стратегию моделирования можно применять для исследования почти любого “проблемного пространства”. Например, подумайте на минуту о человеке, которого вы знаете, чье поведение: (1) представляет собой для вас проблему, и вы хотели бы изменить это его поведение; либо (2) вызывает ваше восхищение и желание лучше понять и научиться делать это самому.

Когда вы думаете о поведении данного человека, рассмотрите следующие вопросы:

а) Вопросы об “Окружении”: когда и где этот человек проявляет или проявлял поведение, которые вы анализируете?; какие внешние обстоятельства сопровождали или сопровождают этого человека и его действия?

б) Вопросы о “Поведении”: что конкретно делал или делает человек в эти моменты в этих местах?”; каковы детали его поведения?; как это поведение вписывается(вписывалось) в окружающие обстоятельства, имеющие место в этот момент?; какие проявления не вписывались в обычные предположения, относящиеся к контексту?

в) Вопросы о “Способностях”: как этот человек использовал(использует) когнитивные или психические процессы для осуществления этого поведения?; какие способности необходимы для того, чтобы запустить или направить эти действия в том месте в определенное время?

г) Вопросы о “Ценностях и Убеждениях”: почему этот человек использовал(использует) эти конкретные когнитивные процессы или способности для осуществления этих действий?; какие убеждения мотивируют или определяют мысли человека и его когнитивную деятельность?; какие ценности являлись или являются важными для человека, когда он (или она) были вовлечены в когнитивную или иную деятельность?

д) Вопросы об “Идентичности”: кто был (есть) тот человек, который использовал эти конкретные убеждения, ценности, способности и это поведение в этом конкретном месте в это конкретное время?; каково было восприятие этим человеком своей миссии и своей идентичности?

е) Вопросы о “Большей Системе”:кто еще мог определять или повлиять на убеждения, когнитивные стратегии или поведение человека в отношении этой деятельности?; каким являлось(является) более широкое видение того, чему следовал или представлял себе этот человек?

Когда вы будете искать ответы на эти вопросы, представьте себе, что вы – Зигмунд Фрейд, который хочет проникнуть в тайны мышления. Заметьте, как рассмотрение каждого из этих вопросов изменяет и обогащает ваше восприятие данного человека и его поведения.

Имейте в виду, что искать ответы на эти вопросы можно с разных точек зрения. Когда вы анализируете поведение другого человека, можете рассматривать его со своей собственной точки зрения, с точки зрения другого человека или с позиции независимого наблюдателя или комментатора. Например, отметьте разницу в том, как вы будете отвечать на этот вопрос, если “наденете ботинки” или “влезете в шкуру” другого человека (как это сделал Фрейд со статуей Моисея).

Можно использовать эту же аналитическую стратегию применительно и к собственному поведению или задать такие вопросы, находясь в позиции консультанта или советчика, чтобы помочь другим увидеть новые перспективы, открывающиеся в ситуации, в которой они застряли.

Конечно, одним из основных способов функционирования Фрейда как раз и была роль психотерапевта; он помогал другим лучше понимать и преодолевать проблемы и симптомы. Давайте посмотрим, как можно применять то, что мы узнали о стратегиях Фрейда, в рамках решения более конкретных проблем.

1.6. Метамодель

Как я уже упоминал, Фрейд подчеркивал значение языка как главного средства для “осознавания” и изменения. Терапевтическое использование языка явилось центральной частью его так называемого “лечения разговором”. Действительно, он зашел далеко, заметив: “В психоаналитическом лечении не происходит ничего, кроме обмена словами между пациентом и врачом”. (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука). Однако, Фрейд утверждал, что при помощи слов можно “открыть тот нормальный психический процесс, который был удален и замещен проявлениями тревоги или каким-либо другим симптомом” (З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука), а затем “положить конец движущей силе симптома, позволив его подавленному аффекту найти выход через речь”. Таким образом, если “некоторый психический процесс не был доведен до конца нормальным образом”, потому что застрял или оказался подавленным, язык может быть использован в качестве инструмента, который снова свяжет этот процесс с “нормальным осознанием” таким образом, что данный процесс сможет органично разрешиться через естественную “ассоциативную коррекцию”.

Фрейд писал об этом:

Наша терапия работает путем преобразования чего-либо бессознательного в нечто сознательное и оказывается успешной только в той степени, в которой ей удается осуществить данное преобразование.

З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука

По сути, Фрейд говорит, что излечение приходит через развитие “метаосознания” или через усиление сознательного понимания глубинных структур, лежащих в основе собственной карты мира человека. В работе Фрейда преобразование этих психических глубинных структур в сознательные осуществлялось с помощью слов. Он утверждал, что язык является главным каналом или путем к “нормальному сознанию”. В этом смысле, миссия его работы состояла в том, чтобы помочь его пациентам обогатить и расширить их сознательные карты мира в результате использование языка.

При оценке и использовании методов Фрейда важно помнить, что нашей целью является стремление помочь пациенту расширить его карту. Он писал:

“Понимание врача – это не то же самое, что понимание пациента, и оно не дает такого эффекта”.

З. Фрейд. Введение в психоанализ. Лекции. М., Наука

Таким образом, ключом к терапевтическому использованию языка является помощь пациенту в осознании его собственных психических процессов. Объяснение и понимание симптома пациента со стороны врача или психотерапевта полезны ровно настолько, насколько они помогают пониманию пациента. С этой точки зрения, “интерпретации” Фрейда опыта его пациентов представляли собой не попытку найти правильную карту проблем пациента, а способ пробуждения у пациента его собственного осознания.

Терапевтический подход Фрейда во многом отражает предположение НЛП, что у людей уже существует (или же имеется потенциально) все ресурсы, необходимые для эффективных действий. Изменение приходит при освобождении или запуске соответствующих ресурсов (или при активизации потенциальных ресурсов) для конкретного контекста, когда человеку оказывается помощь в обогащении его модели мира. Причина того явления, что люди не применяют свои ресурсы автоматически для решения своих проблем, заключается том, что они упускают информацию или обратную связь, необходимую для мобилизации подходящих способностей. В НЛП разработан ряд инструментов, помогающих людям находить и “восполнять” эти недостающие связи.

Одним из очень мощных способов применения моделирования является выявление паттернов мышления и поведения изучаемого человека с помощью новых различий и структур, которые ранее были недоступны. Эти новые различия часто могут выявить и прояснить отношения и связи в поведении модели, которые ранее были “невидимы”. Например, многие принципы и различия из области трансформационнойграмматики (Наум Хомски, 1957, 1965) использовались в НЛП в качестве средства создания моделей вербального поведения людей. НЛП включило многие основные элементы трансформационной лингвистики в структуру, известную под названием “метамодель”. Применяя различения метамодели к методам Фрейда, мы можем исследовать то, что современная лингвистика добавляет к нашему пониманию и к использованию стратегий Фрейда.

В самом деле, метамодель первоначально была разработана основателями НЛП Джоном Гриндером и Ричардом Бэндлером как средство описания и ответа на проблемные паттерны, содержащиеся в речи людей в терапевтической обстановке. Метамодель возникла после наблюдения за исключительно успешными психотерапевтами, такими, как Фриц Перлз, Вирджиния Сатир и Милтон Эриксон. Представляется, что Фрейд, как и его современные коллеги, также интуитивно применял в своих исследованиях и в своей терапии принципы и паттерны трансформационной грамматики.

Метамодель состоит из серии категорий, определяющих разнообразие областей вербальной коммуникации, которые подвержены значительной двусмысленности и которые могут создавать ограничения, замешательство и непонимание. Кроме того, перед каждой из этих категорий метамодель ставит ряд вопросов, которые могут быть использованы для пояснения, прояснения и обогащения вербальных неясностей и для оказания помощи в преодолении потенциальных ограничений. Идентификация паттернов метамодели и применение соответствующих вопросов, однако, не ограничивается областью терапии и может пролить свет на структуру речи и мыслительных процессов применительно к решению любого типа проблем.

Основным принципом, лежащим в основе метамодели является следующее положение: карта не есть территория. Иными словами, модели окружающего нас мира, которые мы создаем с помощью мозга и нашего языка, не являются самим миром, а лишь его представлением. Метамодель утверждает, что наши психические и вербальные представления подвержены трем основным видам проблем: генерализации (обобщению), опущению и искажению. Вот что об этом пишут Гриндер и Бэндлер:

“Наиболее распространенным парадоксом человеческого существования является тот, что процессы, которые позволяют нам выживать, расти, изменяться и испытывать радость, это те же самые процессы, которые поддерживают нашу обедненную модель мира; это наша способность манипулировать символами – создавать модели. Процессы, позволяющие нам осуществлять наиболее удивительную и сложную человеческую деятельность, сами же и блокируют наш дальнейший рост, если мы допускаем ошибку и принимаем модель нашего мира за реальность. Можно определить три наиболее общих механизма, по которым это происходит: генерализация, опущение и искажение.

Генерализация – процесс, при котором элементы или части модели человека отделяются от их первоначального опыта и начинают представлять целую категорию, примером которой является данный опыт. Наша способность к обобщению является исключительно важна для нашего взаимодействия с миром… И этот же процесс генерализации может привести человека к установлению правила – “не выражай никаких чувств”.

Опущение – процесс, при котором мы селективно обращаем внимание на некоторые стороны нашего опыта и исключаем другие. Возьмем, например, нашу способность исключать и не обращать внимания на звуки в комнате, где разговаривают много людей, для того чтобы слышать голос лишь одного человека… Опущение уменьшает мир до таких размеров, при которых мы чувствуем, что можем с ним справиться. Это уменьшение может оказаться полезным в некоторых контекстах и стать источником боли в других.

Искажение – процесс, который позволяет нам совершать сдвиги в нашем восприятии сенсорных данных. Фантазия, например, готовит нас к переживанию того, что еще не произошло… Это процесс, который позволил создать все произведения искусства, известные в истории человечества… И, аналогично, все великие произведения литературы, все революционные открытия в науке были сделаны с использованием нашей способности искажать и по-иному представлять реальность”.

Ричард Бэндлер и Джон Гриндер. Структура магии. Том 1

В языке эти процессы происходят во время перевода глубинной структуры (мысленных образов, звуков, и других сенсорных ощущений, которые хранятся нашей нервной системой) в поверхностную структуру (слова, звуки и символы, которые мы выбираем для описания и представления нашего первичного сенсорного опыта).

Функция метамодели заключается в том, чтобы определять проблемные генерализации, опущения или искажения, возникающие в процессе анализа “синтаксиса” или формы поверхностной структуры, и чтобы исследовать систему для получения обогащенного представления глубинной структуры.

Естественное группирование паттернов метамодели

В своей первой книге, “Структура магии”, том 1 (1975), Бэндлер и Гриндер определили 12 основных синтаксических категорий, которые представляют собой проблемные области, общие для вербальных описаний и коммуникации. Эти паттерны особенно интересны для нашего исследования Фрейда, если мы будем иметь в виду исключительное значение, которое он в своих аналитических и терапевтических методах придавал языку.

Ниже следует краткий обзор основных паттернов и соответствующих вопросов; эти паттерны составляют три упомянутые выше области метамодели. Описание сопровождается обсуждением отношения паттернов к аналитическим и терапевтическим методам Фрейда. Различные паттерны сгруппированы по трем областям: 1) сбор информации, 2) установление и определение границ и 3) семантическая “неоформленность”.

А. Сбор информации

Языковые паттерны, собранные в раздел сбора информации, в основном включают те из них, которые имеют отношение к восполнению опущений – недостающих связей и ключевых деталей, относящихся к вербальному описанию или к коммуникации. Они включают в себя:

1. Простые опущения. Во многих утверждениях человек, предмет или отношение, которое может обогатить и даже изменить смысл утверждения, опускается или удаляется из вербальной поверхностной структуры. Например, в утверждении “Опасно высказывать свои собственные идеи” в поверхностной структуре удален ряд понятий. “Опасно, собственно, для кого?”, “Кому именно высказывать свои собственные идеи?”, “Высказывать собственные идеи о чем конкретно?”, “Высказывать свои собственные идеи каким конкретно способом?”. Обнаружение опущений в поверхностной структуре часто помогает идентифицировать области, которые не были хорошо определены внутри самой глубинной структуры индивида или группы, сделавших это утверждение.

Ясно, что главной целью терапевтических и аналитических методов Фрейда явилось определение и восстановление тех элементов глубинных структур, которые были удалены из вербальных, поведенческих или эмоциональных поверхностных структур. Фрейд замечал: “…осознать то, что находится в бессознательном, убрать подавление, заполнить пробелы в памяти, – все это собирается в одно”.

2. Сравнительные опущения. Существует отдельный класс опущений, включающий сравнительные и превосходные степени (слова лучше, лучший, наиболее, наименее, наилучший, наихудший и т. д.). Например, в утверждении “Лучше всего не задавать слишком много вопросов” используется превосходная степень – “лучше всего”. В этом случае можно было бы задать вопрос: “Лучше по сравнению с чем?” В утверждениях, включающих сравнительные степени, – “Было бы хуже, если бы я сказал, что на самом деле чувствую”, “То, что я думаю, менее важно” или “Лучше просто делать все как раньше” – недостает ключевой части подразумеваемого сравнения. Этот важный элемент глубинной структуры, отсутствующий в поверхностной структуре, может быть восстановлен путем постановки следующих вопросов: “Хуже/лучше/меньше по сравнению с чем?” или “Хуже/лучше/меньше, чем что?” Это поможет понять, на какого рода референтный опыт опирается говорящий в процессе сравнения и получения соответствующих выводов.

Обычно при сравнении выпадают или удаляются те ощущения и предположения, на которых основаны оценки. Как видно из исследования личности Леонардо да Винчи и статуи Моисея работы Микеланджело, Фрейд искал лежащие в глубине, часто не подвергавшиеся уточнениям предположения и к ним и обращался. При этом, часто появляется возможность достигать глубинного уровня понимания и синтеза идей или мнений, кажущихся противоречивыми. Хорошим подтверждением данного положения может служить “оправдание” Фрейдом различных интерпретаций статуи Моисея. Задаваясь вопросом, интерпретация какого критика оказалась “лучшей” или “лучше”, Фрейд продвигался к рассмотрению все более и более глубоких уровней глубинной структуры статуи. Он пришел к тому, что обнаружил структуру, в которой все кажущиеся противоречивыми мнения могли стать законной частью некоторых элементов внутри глубинной структуры, определившей ее создание.

Аналогичным образом Фрейд исследовал тот лежащий в глубине референтный опыт и предположения, определявшие формы и значения симптомов его пациентов. В некотором смысле симптом можно рассматривать как попытку излечения самого себя, но такую, при которой достигается лишь частичный успех. Это происходит потому, что симптом не учитывает полную глубину структуры, связанной с проблемным пространством (подобно тому, как Фрейд рассматривал интерпретации разными критиками статуи Микеланджело и анализировал неустанные исследования Леонардо). Фрейд, по-видимому, разделял предположение НЛП, что люди делают “наилучший” доступный для них выбор, если принять во внимание те возможности и способности, которые открыты в их собственной модели мира. С этой точки зрения, любое поведение, каким бы злым, сумасшедшим или странным оно ни казалось, является “наилучшим” выбором, доступным человеку в данный момент времени. Помогая человеку расширить его карту ситуации открытия и заполнения сравнительных опущений, мы увеличиваем возможность, что будет найден более подходящий, или “лучший”, выбор (в контексте модели мира этого человека).

3. Неопределенные существительные (или Неопределенный референтный индекс). Во многих утверждениях может заключаться неопределенный или неясный ключевой референтный индекс, или ключевое существительное (человек, люди или предметы, к которым относится данное утверждение). Например, в утверждении “Власти не интересуются новыми идеями”, слово “власти”, к которому относится это утверждение, оставлено неопределенным. При искажении подобного рода поведение нескольких человек может быть отнесено к целой группе или к целой культуре. В этом скрыта тенденция к обесчеловечиванию (дегуманизации) в модели говорящего или слушателя той группы, к которой относится высказывание. Некоторые другие примеры неопределенного референтного индекса могут включать в себя утверждения, подобные следующим: “Люди вообще эгоцентричны”, “Они ответственны за проблемы в обществе”, “Женщины более эмоциональны, чем мужчины ”, “Психоаналитики не заботятся о практических результатах”. Вопрос, который следует задавать в этом случае, таков: “Какие именно власти/люди/женщины и т. д.?” Это помогает нам сфокусировать внимание говорящего на том конкретном референтном опыте, на котором построена данная генерализация.

Паттерн неопределенного референтного индекса лежит в основе того, что Фрейд называл “переносом”, – в основе проекции характеристик одного человека на другого. Например, восприятие всех мужчин как “фигур отца” или “фигур власти”. Символы также следует рассматривать как форму неопределенного референтного индекса, в которой содержание может быть заменено кем-то или чем-то иным. Фрейд верил, что определение индивида или индивидов, к которым первоначально относился перенос, помогает более эффективному решению проблем путем концентрации на том конкретном контексте, на котором сформировалась подобная генерализация.

4. Неопределенные действия (или Неопределенные глаголы). Нередко глаголы и наречия, употребленные в утверждении, не проясняют конкретный способ действия. Очень часто бывает важно определить или исследовать детали конкретного действия или отношения, о которых идет речь в вербальном описании. Например, утверждение “Я не смогконтролировать мою тревогу” не определяет, как именно человек “не смог” или как именно он пытался “контролировать” свою тревогу. Утверждение “Мы тщательно проанализировали проблему” ничего не говорит о стратегиях, предположениях, перспективах, уровнях и т. д., которые практически использовались в процессе “анализа”. Однако бывает очень важно убедиться в том, что вы точно понимаете конкретный способ действия, до того, как будет принято решение. Обычно это можно сделать, задавая вопросы типа “Как именно вам не удалось контролировать вашу тревогу?” или “Как именно вы тщательнопроанализировали проблему?”

Очевидно, что одной из главных задач Фрейда явилась попытка уточнить детали работы некоторых психических и психологических процессов и того как они привели к возникновению симптомов у пациента. Замечание Фрейда, что психоанализ “желает знать, что означают симптомы, какие инстинктивные импульсы лежат за ними и ими удовлетворяются и каким образом таинственное прошлое привело от этих импульсов к этим симптомам”, по существу, представляет собой высказывание о том, что целью психоанализа является восстановление опущений в отношениях с глубинной структурой симптомов его пациента. Другими словами, значимость симптомов проявляется путем прояснения неопределенных существительных (“инстинктивные импульсы, которые лежат за ними и ими удовлетворяются”) и неопределенных глаголов (“каким образом таинственное прошлое привело от этих импульсов к этим симптомам”), которые и составляют их “глубинную структуру”.

5. Номинализации. Процесс номинализации происходит, когда действие, имеющееся условие или отношение (глагол или наречие) представляются предметом или существительным. Когда говорится, например, “Мой страх охватил меня”, это совсем не то, что сказать: “Мой отец схватил меня” – в том смысле, что отец – существо, которое можно увидеть, услышать и потрогать. “Страх”, с другой стороны, это сложное эмоциональное состояние, процесс, а не объект, который можно прямо наблюдать, хотя о нем часто говорят как о предмете или “существе”. Точно так же, “тревога ”, “невроз ” и “агрессия ” – это слова, выражающие оценку и отношения, которые разные люди могут испытывать совершенно по-разному. На уровне глубинных структур эти понятия представляют собой процессы, а не предметы или существа. Они были “номинализированы” путем превращения в предметы на уровне поверхностной структуры.

Часто номинализация представляет собой неопределенный глагол (или наречие), который подвергся дальнейшему искажению при использовании существительного. Когда язык слишком отдаляется от опыта, возникает возможность замешательства или неверной коммуникации. Способ преодоления номинализации является возвратом к глагольной форме и восстановлением опущений. Например, в отношении приведенных выше примеров можно было бы спросить: “Чего вы боитесь и каким образом это проявляется?”, “Кто тревожится и о чем именно, и как?”, “Кто действует невротически, кто говорит, что это невротические действия, при каких обстоятельствах и каким образом это происходит?”, “Кто ведет себя агрессивно, по отношению к кому именно и по какому именно поводу?”

Замечание Фрейда, что симптом является заменой “некоторых психических процессов, которые не были доведены до нормального завершения”, подразумевает, что сам симптом представляет собой своего рода “номинализацию” – процесс, оказавшийся каким-то образом замороженным или остановленным на уровне поверхностной структуры. Терапевтические методы Фрейда были разработаны для использования языка в качестве средства, позволяющего “удушающему действию симптома найти выход через речь”, причем в основном через “деноминализацию” симптома с помощью языковых паттернов, с ним связанных.[18]

[Закрыть]

Во многих смыслах “символы” также являются номинализациями – процессами, которые представлены определенными предметами или образами. И во многих смыслах Фрейд трактовал их как эквиваленты вербальных номинализаций. Его подход к символическому “воспоминанию” Леонардо был сходен с процессом деноминализации. И действительно, как мы уже видели, он практически переводил аспекты символа на обычный язык (“с его собственного особого языка на общепонятный”) и затем приступал к исследованию опущений и неопределенных глаголов.

Б. Установление и определение границ

Вербальные категории, входящие в эту группу, относятся к словам, связанным с “генерализациями”, когда человек устанавливает (или предполагает) границы и ограничения в отношении либо своего собственного поведения, либо действий других людей. Эта группа содержит такие паттерны:

1. Универсальные квантификаторы. Они обычно характеризуются употреблением таких слов, как “все, каждый, никогда, всегда, только, всякий, каждое и т. д.”; по сути, это утверждения о генерализациях или обобщениях. Сложности возникают, когда такой язык приводит к чрезмерной генерализации поведения или отношений, наблюдаемых лишь в некоторых (или даже во многих) случаях во всех подобных ситуациях. Примерами подобных генерализаций являются утверждения типа “Мы никогда не поймем человеческий разум” или “Улучшение этих симптомов никогда не наступит”. Вот еще примеры: “Все знают, что Моисей в приступе гнева разбил скрижали с десятью заповедями”, “Физические симптомы можно лечить только физическими методами”, “Все симптомы психических заболеваний являются результатом сексуального подавления”, “Поведенческие проблемы могут всегда быть прослежены до своих органических причин”.

Подразумеваемая здесь универсальная значимость данных утверждений может быть исследована или поставлена под вопрос путем поиска исключений из этого правила или примеров, противоположных тому, о чем в них говорится. Можно, например, спросить: “А существует ли что-нибудь, что мы можем понять о человеческом разуме?”, “А был ли когда-нибудь случай, когда при таких симптомахнаступило улучшение?”, “А можно ли привести какие-либо примеры успешного излечения физических симптомов с помощью каких-то других методов, отличных от физических?” и т. д.

Стратегии Фрейда хорошо подходили для того, чтобы находить примеры, противоположные генерализациям подобного рода. Он постоянно искал элементы, не вписывающиеся в общепринятую картину (как он сделал в случаях с Леонардо да Винчи и с Микеланджело). И действительно, кажется, что одной из главных миссий Фрейда являлось исследование и подвергание сомнению генерализаций такого рода для того, чтобы влиять на своих современников, заставлять их думать и “держать перед ними зеркало”.

2. Модальные операторы. Модальные операторы – это слова типа “следует, не следует, должен, не может, необходимо, невозможно и т. д.”. В утверждении они устанавливают ограничения по поводу того, что возможно, невозможно, обязательно или необязательно. Например, утверждения “Невозможно изменять поведение людей просто при помощи обмена словами” или “Вы не можете излечивать тело через психические процессы” являются выражениями ограничений, которые могут быть, а могут и не быть правильными. Вот еще примеры: “Перед тем, как высказывать свои идеи, вы должны быть абсолютно уверены в том, что их примут”, “Вам не следует противоречить традиционным способам мышления”, “Такая мелкая деталь не может иметь какого-либо заметного значения”.