Текст книги "Волчья стая"

Автор книги: Роберт Черрит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

XIX

К тому времени, когда полковник Вульф объявил наконец о своем решении, аргументы в пользу той или иной версии совершенно иссякли, по крайней мере, те, которые ему довелось услышать на "совещаниях.

Я подумывал о том, чтобы передать полковнику доходившие до меня разговоры, но в суете надвигающейся разлуки брюзжание казалось уже не столь важным.

Лидия забежала к нам в Зал Волка. Она находиласьв отлучке по контракту, и я не видел ее несколько недель. В тот последний раз мы провели ночь в объятиях,утешая друг друга после утраты Карсона. В жизни наемника всегда есть место риску, и потери друзей – дело, неизбежное для всякого воина. Карсон был первымиз нашей сиб-группы, погибшим в бою. Эта ночь даламне возможность увидеть Лидию – раньше такую недостижимую – совсем в ином свете. Сначала я обрадовался ее приходу в штаб, но первые же слова Лидии увели мои чувства в несколько иное направление.

– Это правда – насчет Волка?

Я нахмурился. Мои сибы частенько пытались выжать из меня сведения, усматривая во мне нечто вроде штабного вороньего радио, но еще ни один из них не заявлялся ко мне с подобной целью во время дежурства.

Беспокойства подобного рода обычно приносили другие люди, никакого отношения к моим сибам не имевшие.

– Я на службе. – Мне удалось сохранить свой голос достаточно сухим и твердым, а взгляд – прикованным к экрану.

По она не позволила мне сконцентрироваться на работе. Лидия руками повернула мою голову от дисплея и заглянула в глаза.

– Брайен, это действительно очень важно.

– Точно так же и моя служба, – сказал я, отодвигая ее руки.

Досадливо закатив глаза, она вздохнула.

– Только ответь на мой вопрос и можешь тут же возвращаться к своей службе.

Вообще-то она была права. Подумав о том, что с нее действительно станется и Лидия вполне может оставаться рядом со мной до тех пор, пока не добьется своего, я промямлил:

– Это правда.

После моих слов лицо ее потемнело. Она снова вздохнула, но уже совсем по-другому:

– Поединок Чести. Прямо как из Предания.

Не совсем, кстати. Рассказы о чести, собранные в таком количестве в полуисторическом, полуэпическом Предании, был и достаточно бесхитростными и даже простоватыми. В жизни все происходило иначе, особенно после того, как Волчьи Драгуны стали заниматься торговлей. Но Лидии вряд ли известны все тонкости ситуации, она уже столько времени находилась в отлучке – на поле боя. «Нет заботы выше, чем забота быть образцовым солдатом», – сказала она в ту ночь, когда мы оплакивали Карсона.

– Естественно, Волк победит, – уверенно сказала она.

– Такаси Курита считается одним из величайших воинов Внутренней Сферы.

– Теперь он только старик, – пожав плечами, сказала Лидия.

– Точно так же, как и Джеймс Вульф, – заметил я. Она рассмеялась, не придав моим словам особого значения.

– Но ведь он Волк. А ты, наверное, будешь в этот момент рядом с ним? Какая честь! Хотела бы я быть там и своими глазами увидеть, как Волк сразит старого Змея.

Хотел бы я разделить ее уверенность. Лидия жила в каком-то совершенно детском мире, окруженная мечтами о славе и чести, мечтами, в которых великий и доблестный герой всегда побеждает Злодея и правда вечно торжествует. Когда-то и я жил в мире тех же самых грез. А когда вырос, то во многом из того, что казалось мне бесспорным, стал сомневаться. И оттого, что я сейчас ясно читал свои былые наивные мечтания в глазах Лидии, мне стало как-то не по себе.

– Ты ведь скоро сменяешься? Дежурство кончается? Я кивнул.

– Я свободна на тридцать шесть дней вперед, – сказала она с улыбкой. – Может, сегодня ночью мы...

Она лукаво оставила это приглашение повисшим в воздухе. Я выдавил из себя улыбку сожаления и пробормотал:

– У меня куча работы.

Похлопав ладонью по моей руке, она сказала:

– Верный Брайен, добросовестный наш Брайен. Служба... служба. – Она собралась было уходить, как вдруг обернулась: – Джеймс тоже в городе, – обронила она. – Найдешь время – приходи взглянуть на нас. Сиб ведь всегда отыщет время для сиба, воут?

Я согласно кивнул, хотя в глубине души в этом сомневался. Наверняка я уже потерял своих сибов; мы так редко виделись с того времени, как меня прикрепили к штабу полковника. Все уже настолько изменилось. При каждой новой встрече мои товарищи по сиб-группе казались мне все более... я даже не знаю какими. Но другими. Может быть, менее информированными. Интересно, это положение штабного офицера так изменило меня или же оно только открыло мне глаза на все остальное? Растеряв своих сибов и других однолеток, я вместе с тем и обрел кое-что: пришел к пониманию, что ограниченный взгляд на мир изнутри дружеского круга – далеко не единственно возможный. Джеймс заявил бы, что меня испортили, попутно обвинив во всем сфероидов.

Выбросив эти мысли из головы, я попытался сконцентрировать внимание на донесении, которое писал до начала этого разговора. Однако слова не приходили.

Скоро мне снова придется покинуть Фортецию, но в этот раз все будет совсем по-другому. И это не только потому, что я еще ни разу не бывал'-на территории Империи Драконис. Это не экспедиция на место боевых действий, не инспекционный тур и не выездной банкет по коммерческим связям. Мы отвечали на вызов кровного врага. И если правда была на стороне полковника Кармоди, мы шли прямиком в ловушку.

Хотя по Волку нельзя было сказать, что он так запросто идет в ловушку. Или его это не волновало. Он отказался взять на борт «Атамана» ударный отряд. Корабль был укомплектован всего одним звеном боевых роботов: его «Стрелец», мой «Локи», отремонтированный «Победитель» Ганса Ворделя и новый «Ландскнехт», доставшийся Франшетт. Мы брали с собой основной костяк штаба, главным образом экспертов по вопросам Дома Куриты, на чем настоял Стэнфорд Блейк, но не были толком экипированы для сражения. Лютеция, столица Империи Драконис, охранялась по меньшей мере пятью полками боевых роботов. Если дело дойдет до боя, нас просто сотрут в порошок.

Я со своей стороны не мог оказать никакого влияния на события и ломал голову над тем, собирается ли Волк вообще возвращаться на Фортецию.

Два дня спустя мои опасения только возросли, когда я заметил проявление трогательных отношений между Болком и членами его семьи. Они все до единого пришли провожать нас. Даже Алпин показался на свет, хотя сшивался все время с компанией связанных, с которыми он находился в приятельских отношениях. Джеймс и Лидия тоже пришли, и я убедился в том, что действительно не могу составить им компанию, как и предполагал. Трудность организации проводов состояла в том, что мы не разыгрывали ее на публике. Настоящие прощальные слова были уже сказаны накануне вечером.

Я с завистью наблюдал за кровной семьей Джеймса Вульфа. Что-то объединяло их больше, чем любую семью сиб-группы. Между тем и сам я так и рыскал глазами в толпе провожающих, отыскивая лицо, которого, вероятно, там просто не могло быть. Клановцы из связанных высмеяли бы меня сейчас, но моим глазам нужен был именно один, конкретный и неповторимый воин, невысокого роста, с волосами цвета вороньего крыла. Воин по имени Мэв.

Интересно, сколько раз приходилось самому Волку испытывать боль разлуки?

Я смотрел, как этот невысокий человек, этот старый, испытанный вождь Волчьих Драгун прикоснулся к жене последним поцелуем и стал взбираться по трапу. Да, он был стар, может, даже старше всех ныне живущих Драгун, и пусть седина уже спалила его черную бороду, годы не согнули его гордой стати. Он видел многое и многое сделал. Вольнорожденный, он завоевал свой путь в касте воинов Клана Волка и получил больше, чем когда-либо доверялось вольнорожденному воину. Годами позже он оставался в твердой вере, что путь кланов ошибочен, а может быть, и порочен. Он был человеком твердых, несгибаемых убеждений. Теперь он держал путь к месту своего поединка с Координатором Империи Драконис. Когда-нибудь это еще будет воспето в новом стихе Предания Волчьих Драгун и станет очередной частью легенды о Джеймсе Вульфе, Волке.

На звук сигнала, донесшегося с борта корабля, я заспешил вверх по трапу.

XX

Эдельштейн распорядился:

– Перестрелка на два уровня вниз. Расчеты второй и пятый контролируют лифт. Третий расчет – в машинный отсек. Четвертый – со мной.

Как только расчеты развернулись, направление Эл-соку подсказала оперативная болтовня элементалов. Изредка в их разговоры вмешивался отдаленный шум боя,но в целом Элсон был доволен. Его элементалы как следует подготовились к тому, чтобы очистить «Александр». По отголоскам боя, временами перекрывавшимсвязь, Элсон рассудил, что бойцы проявили сдержанность и используют минимум силы. Это не вызовет особых разрушений, несмотря на то, что они пришли с опозданием.

Но что-то из услышанного зацепило его, и Элсон вдруг вспомнил: Эдельштейн разбросал свою команду шире, чем этого требовала необходимость или предусмотрительность. Группа захвата с «Меча Ориона» и небольшая команда во главе с Маккензи Вульфом постепенно уходили все дальше от центра, отдаляясь вместе с тем от элементалов с «Молота». Элсон вообще-то был лучшего мнения об Эдельштейне как о командире.

Возвратившись к своему челноку, он созвал расчет. В полной готовности и боевой броне боец Хэнсон приветствовал его на борту. Элсон отправил Хэнсона дежурить на капитанский мостик. Просмотрев данные на экранах, Элсон бросил пилоту:

– Подсчитайте время до «Александра». Прямым курсом.

– Подсчитать – это минута.

– В таком случае – старт. – Элсон оглянулся в поисках стартовых стропил. – Вы сможете подсчитать время в пути.

Он не обратил внимания на недовольное бормотание пилота. Элсон был уже готов к полету. Пилот отстрелил захваты и скорректировал положение челнока. Главный двигатель выбросил пламя, и челнок пустился в свой путь по направлению к «Александру».

Уже на подходе к законсервированному кораблю оперативный канал между Эдельштейном и группой Эдельштейна и «Молотом» взорвался треском разрядов и грохотом стрелкового оружия. Элсон все время подгонял пилота, чтобы тот поторопился с посадкой. Пилот наконец внял ему. Элсона так и вытряхнуло из стропил и грохнуло прямиком в переборку. Бронекостюм спас его только от повреждений тела, но не чести. Сграбастав скобу возле люка, Элсон пришел в себя и сориентировался. Как только загорелся свет, сигнализирующий стыковку, он просунул захват бронекостюма в углубление люка, открывал воздушный замок. Панель прогнулась, и Элсон проскользнул в открывшийся люк, предоставив остальным следовать за ним.

Ему доводилось бывать на борту кораблей того же класса, что и «Александр», поэтому у Элсона созрела неплохая идейка насчет того, где мог сейчас находиться Эдельштейн. Одним рывком он перебросил себя через верхнюю палубу, рикошетом отскочил от противоположной стенки и с помощью вспомогательной скобы рукояти пронесся на нижние уровни. Незнакомый с конструкцией корабля, расчет несколько замешкался. Он оставил их далеко позади.

На волне Здельштейна царила полная тишина. Элсон обнаружил второй расчет именно в том месте, где и ожидал. Здесь произошла перестрелка, и расчет элементалов, разумеется, одержал верх. Тела вперемешку с шарами разбрызганной крови хаотично кружились перед глазами. Большая часть тел была в униформе Драгун. Элементалы тем временем вытаскивали трупы грабителей из коридорного прохода и укладывали покомпактнее. Эдельштейн склонился над очередным трупом, и только тогда капитан элементалов выпрямился. Элсон разглядел безжизненное тело Маккензи Вульфа.

– Что здесь произошло?

Бронекостюм Эдельштейна, казалось, напрягся и выпрямился еще больше.

– Эти мерзавцы заманили нас в ловушку, сэр. Я предупреждал полковника Вульфа, что не следует разгоняться на этом участке, но он настоял на своем. Я вызвался идти первым, рассчитывая, что боевая броня, по крайней мере, защитит идущих сзади. Но эти гады тоже все рассчитали. Они пропустили нас и затем открыли огонь из засады. Мы выкосили их к чертовой матери, но было уже поздно. Под перекрестным огнем погиб полковник Вульф вместе со всеми своими людьми.

Эдельштейн произнес свою речь быстро и без единой запинки, словно выученную заранее. Элсон при разговоре привык смотреть собеседнику в глаза, но Эдельштейн сейчас упрятал их в бронекостюм, и лицо его скрывалось за темным, П-образным экраном обзора. Элсон скользнул взглядом по коридору, прикидывая потери и понесенный ущерб. Все могло произойти в точности так, как рассказывал Эдельштейн, а могло и иначе.

Рыси не испытывали добрых чувств к Волкам, все равно – верно– или вольнорожденным. Элсон не станет горевать по Вульфу. Оплакивание совершается после гибели истинных воинов. А Маккензи был всего-навсего истинным Драгуном – изменником, отвернувшимся от наследия кланов. И в том, что его застрелили грабители, Элсон увидел проявление высшей, поистине космической справедливости, показавшей, что одна попытка получить то, на что не имеешь права, влечет за собой неминуемую смерть.

Но если как следует поразмыслить над фактом гибели Маккензи, остается масса невыясненных вещей. Элсону это событие казалось весьма примечательным.

Возможно, элементалы проявили верность своему командиру в большей степени, чем он мог от них ожидать. А ведь кто-то всегда может извлечь выгоду из того, что принесло сражение.

– «Молот», это Элсон. Медицинские бригады по прежним координатам. – Он переключился на другую частоту: – «Гончий», Элсон запрашивает полковника Атвила.

– Атвил слушает. Что там происходит, майор Элсон? У нас был длительный перерыв связи.

– Ничего хорошего, полковник. Думаю, нам придется созывать совет офицеров. Полковник Вульф убит. Спустя некоторое время Атвил откликнулся:

– Вас понял.

И больше ничего. Никаких распоряжений, приказов, просто – «вас понял». Элсон разжал зубы. Кто-то должен взять контроль на себя.

– Я так думаю, что мы встретимся на борту «Гончего» час спустя после того, как «Александр» будет проверен до конца. Думаю также, что о потерях пока сообщать не следует.

– Вас понял.

Элсон отключил связь. Он был несколько раздражен этой неопределенной реакцией Атвила, зато весьма доволен в других отношениях. Наклевывались неплохие шансы. И кое-что предстояло сделать еще до встречи на «Гончем», если, конечно, он пожелает воспользоваться тем, что само идет в руки. Тем временем еще поджимали и другие дела.

– Раненые есть?

– Ни одного, – отрапортовал Эделыптейн.

– Кроме ваших бойцов, в перестрелке больше никто не уцелел?

– Так точно, сэр. Как он и ожидал.

– Заканчивайте проверку корабля.

– Есть, сэр. Мы вычистим все еще до того, как вы примете командование, сэр. – Эделыптейн увел своих людей.

Осматривая отсек, Элсон сознательно искал следы, которые могли бы свидетельствовать о том, что Маккензи Вульф и его люди расстреляны не грабителями. Все, что открывалось его глазам, подтверждало версию Эдельштейна. Единственное, что могло навести на подозрение, – то, что грабители были уничтожены чрезмерно агрессивно, при большом расходе боеприпасов, это можно было вполне списать на ярость бойцов, на глазах у которых только что застрелили командира. Припоминая свой разговор с Эдельштейном накануне десанта, Элсон заметил себе, что с этим человеком надо быть осторожнее. Уж очень он расторопный. Такой человек может стать полезным, хотя и опасным, орудием, зато с преданными людьми, сознавал Элсон, можно сделать многое.

XXI

Звезды выглядывали из своих гнезд с высокого ночного неба Лютеции. Только они да призраки, бродившие по улицам, могли заметить появление человека в черном одеянии. Он двигался так плавно, что удивил бы сейчас всякого, узнавшего в нем Тайцзо Хомитсу. Этот воин никогда не бегал. Он даже ходил всегда чуть прихрамывая.

Хомитсу вступил в тень складских помещений и вскоре вынырнул из нее. Черная скатка на его плече на вид ничем не пополнилась, и только призраки знали, что он уносит свое оружие, которое так долго прятал от постороннего глаза.

Сейчас, двигаясь быстрыми шагами, Хомитсу был встревожен. Он торопился. Не время затевать дело. Он, по чести сказать, выбрал бы другое время, но теперь выбирать не приходилось, руку его подгоняла посторонняя сила. Джеймс Вульф прибыл на Лютецию. Предстояло дело, и многое еще следовало для этого подготовить. В двух кварталах от казарм он остановился. Дыхание его было неровным, и это раздражало Хомитсу. Не время для плотских слабостей. Свернув под прикрытие аллеи, он прислонился к стене, чтобы как следует отдышаться. Спокойствие приходило медленно, но все-таки приходило. При таком повороте событий поспешность могла только подвести, а он решил во что бы то ни стало исполнить свой обет.

Стараясь дышать ровнее, Хомитсу отделился от стены. Снова готовый ко всему, он двинулся вперед. Он был один в этой ночи, наедине со своим молчанием. Его отлучка прошла незамеченной. Видели только звезды над головой, но они никому не расскажут. И призраки немы.

И кто может остановить человека, которому не страшна сама смерть?

Призраки были знакомы Декхану Фразеру, так часто они навещали его сны. Только посещения их вносили еще большую смуту. Хуже всего, если это были призраки Мизери, а в эту ночь лишь они приходили к Декхану.

Он выскользнул из постели, с удивлением отметив, что его лихорадочный бред не разбудил на этот раз Дженнет. Или это пробуждение было только продолжением его бреда? Он тихими шагами прошел через спальню, чувствуя босыми ступнями, как холодны и тверды доски пола. Отодвинув ширму, Декхан выглянул в пустой сад.

Звезды Лютеции мерцали в предрассветном небе, последний раз салютуя рассвету. У многих из этих звезд есть собственные планеты. И для миров других систем каждая звезда была солнцем, своим сиянием создававшим и день и жизнь, в то время как здесь каждая из них была не более чем слабым мерцанием среди многочисленных светил ночи.

Когда-то и самого Декхана позвала звезда, поднявшаяся среди Волчьих Драгун, но кто теперь из Драгун, кроме призраков, еще помнит его?

Вдалеке виднелось черное пятно среди огней города – императорский дворец, Такаси Курита, верно, спит там сейчас, ни о чем не ведая. Посланник Иноши возвратился с ответом, гласившим, что Джеймс Вульф принимает вызов, и последние известия по всем каналам раструбили об этом поздней ночью. Однако Декхан Фразер не получил никаких предупреждений ни от Теодора, ни от кого-либо другого из знакомых куритсу. Никаких предупреждений не поступало и от агентов Драгун. Снова Джеймс Вульф прибывает на Лютецию, и снова он, Декхан, остается в неведении. Интересно, а знает ли о поединке Миси? И если знает, что он сейчас испытывает?

Декхан и своего поведения толком предсказать не мог, что уж тут говорить о друге, старом его друге, которого он не видел уже столько долгих лет?

Если Миси действительно оставался его другом, а не тем из многих, что видели в нем просто исполнителя своих желаний. Казалось, чуть ли не каждый при нужде пользуется Декханом и немедленно забывает о нем, как только что-то другое привлекает его внимание. Каждый, за исключением разве что Дженнет. Она оставалась верной ему, как и он ей. Она все еще спала, не потревоженная его сомнениями и раздражением. Они могли лечь на нее слишком тяжким бременем, а он не хотел этого.

Он еще продолжал смотреть в окно, когда Дженнет проснулась и вскарабкалась ему на спину, заключая его в сонные, но крепкие объятия.

– Рано встал, – бормотала она, целуя его в шею.

– Хотел увидеть рассвет.

Дженнет скользнула по телу мужа, обвила его рукой свою талию.

– Прекрасный рассвет, – сказала она, опуская голову Декхану на плечо. – Надо было разбудить и меня.

– Не хотел тебя беспокоить. Ты спала так мирно. – Он поцеловал ее в волосы. – Будут еще и другие рассветы.

– Но сегодняшний уже не повторится. – Она прильнула к нему еще теснее. – Мы можем начать встречать его прямо сейчас.

Он почувствовал, как ее рука ласкает его живот и спускается все ниже. Тело его ответило раньше, чем рассудок, но, поцеловав ее, он уже целиком – и телом и рассудком – растворился в ее любви. И на это время весь остальной мир потерял значение.

XXII

Конференц-зал «Гончего» был битком набит всеми свободными от вахты офицерами, которым только удалось туда втиснуться. Желающих выслушать, что скажет совет офицеров, было более чем достаточно. Правда, следовало предупредить и по возможности даже удержать кое-кого от вступления в дискуссию, но Волчьи Драгуны, согласно обычаям, никогда не проводили закрытых заседаний. Элсон видел, как обеспокоило присутствие посторонних наблюдателей некоторых офицеров из старой гвардии Драгун, в особенности полковника Атвила. Нервозность эта еще раз убедила Элсона в том, что приглашение младшего офицерского состава на собрание было верно выбранной стратегией.

Элсон отметил также, что на совете присутствовали его элементалы, плечами и головами изрядно возвышавшиеся над толпой. Он не приказывал им явиться сюда, однако они пришли, осмотрительно рассредоточившись по всему пространству конференц-зала. Вероятно, не было простой случайностью, что по одному эле-менталу возвышалось над каждым из офицеров совета. Вероятно, подобная предусмотрительность была бы нелишней и с его стороны, но он еще раз порадовался, что подчиненные проявили инициативу.

Удовлетворенно прослушивая предварительные дебаты, Элсон откинулся на спинку кресла. Воздух нагрелся, и система кондиционирования просто не могла поглотить такое количество тепла, которое исходило от множества людей, заполниащих это помещение. Он позволял этому жару пропитывать тело, расслабляя и нежа плоть и облегчая циркуляцию крови. Элсон остановил свой взгляд на Атвиле, в то время как остальные члены совета были заняты обсуждением, и при этом продолжал спокойно и удовлетворенно улыбаться.

Первым шагом стало предложение пополнить совет еще одним офицером. И тут Джилсон вовремя выставил кандидатуру Эделыптейна. Этот воин представил ее согласно плану Элсона. Утверждение кандидатуры Эдель-штейна вызвало одобрительный шум в толпе. Атвил занес в список еще два имени, как вдруг из толпы послышался голос Брэндон, потребовавшей поименного голосования. Когда это прошло, Эделыптейн был утвержден окончательным голосованием четырех членов совета против двух.

Далее совет переключился на другие текущие вопросы, главным из которых был выбор первого среди офицеров. Когда имя Элсона было предложено в первую очередь, Атвил уже, казалось, был готов к бою. Затем после того, как капитан Брэндон подтвердила и обогатила новыми деталями вдохновенный рассказ Джилсона о первых минутах встречи с грабителями, кто-то в толпе стал скандировать имя Элсона. К нему стало постепенно присоединяться все больше и больше присутствующих.

В общем шуме Атвил стал призывать к порядку и постепенно добился своего, но решимость полковника, казалось, растаяла в пылу всеобщего воодушевления. Он стал говорить об экспедиционной цели миссии и важности обретения ею командира опытного и знающего толк в тонкостях подобных межзвездных экспедиций. Однако доводы его были ущербны, и это плавало на поверхности. Первый командир миссии, полковник Мак-кензи, был воином, а вовсе не пилотом. К тому же в экспедиции был только один командир кораблей дальнего космоса – сам Атвил. Накал страстей в зале несколько поубавился, когда Джессика Седано, капитан шаттла «Чехол», встала и предложила кандидатуру Атвила. Джилсон, получив кивок от Элсона, поддержал ее и тут же предложил принять окончательное решение. За Атвила проголосовали только летные командиры Седано и Шанкар. Элсон был назван первым офицером совета.

Новость эта мигом облетела весь Т-корабль и прикрепленные к нему шаттлы и вскоре была доставлена обрадованными командирами на борт законсервированных кораблей. Еще до того, как толпа в конференц-зале рассосалась, в помещение вступил командир техов Ишора и, проложив себе дорогу в толпе, вышел на открытое пространство вокруг стола членов совета. Секунду поколебавшись, он, казалось, вспомнил, что произошла смена командования. Обратившись к Элсону, он произнес:

– Послание от штаба Драгун, майор.

– Полковник, – поправил его Эдельштейн. Первый среди офицеров всегда именовался полковником, пусть даже только из учтивости.

– Прошу прощения, полковник Элсон, – пробормотал Ишора.

– Ничего-ничего, все в порядке. – Элсон принял из его рук радиограмму и поднес к глазам. Ему не было нужды читать ее – он уже сделал это вчера, когда Ишора первым ознакомил его с содержанием радиограммы. По счастью, Ишора был одним из тех, кто ставил на Элсона; содержание радиограммы могло увести некоторых колебавшихся офицеров в сторону от правильного решения. Зато теперь Элсон мог зачитать ее сам и прокомментировать события в нужном свете.

– Командование Волчьих Драгун сообщает, что полковник Вульф отправляется на Лютецию. Он принял вызов Такаси Куриты. – Элсон подождал, пока утихнет гул, возникший после его слов, и добавил: – Координатор предложил смертельный поединок.

Послышались возгласы недоверия и одобрительные восклицания. Элсон стоял подобно скале, омываемой восторженным шумом толпы. Некоторые заявляли во всеуслышание, что Волк совершил ошибку, но таких оказалось меньшинство. Многие остались довольны новостью, хотя причины радости были разными, и Элсон прекрасно это сознавал. Самая большая группировка, по преимуществу состоявшая из молодых Драгун, ликовала по поводу того, что старый Змей наконец-то получит свое, а у некоторых просто полегчало на душе от того, что кровная вражда с куритсу наконец близится к концу. Многие из этих последних были Драгунами старой гвардии или их кровниками. Именно к ним и надо было обратиться Элсону.

Он воздел руку и подождал, пока толпа обратит на него внимание. Шиканье тех, кто стоял ближе к нему, постепенно утихомирило гул голосов.

– Неужели вы думаете, что этим все и кончится? – спросил он, повысив голос так, чтобы слышно было даже тем, кто стоял в коридоре. При этом часть слушателей согласно кивнула, но остальные продолжали смотреть на него удивленными глазами. – Хоть я и не рожден во Внутренней Сфере, но, поверьте, изучил этих людей неплохо. Из личного опыта я вынес, что среди всех народов Наследных Домов куритсу более других схожи с кланами, особенно в вопросах чести. Даже если полковник Вульф убьет Такаси, конец этой вражде не наступит.

– Если они будут взаимно благородны, то положат конец вражде, – вмешался полковник Атвил.

– Вы упускаете некоторые детали, полковник. Послание из штаба не содержит и намека на то, что данный поединок – замена кровной вражды. Более того, по всему видно, что здесь замешана личная честь, два человека выясняют отношения друг с другом – это Судилище Обиды. Поэтому Дом Куриты не будет связан исходом поединка.

– Не согласен, – заявил Атвил. – После смерти Такаси будет править Теодор. А он понимает, насколько разрушительными могут оказаться последствия этой вражды. Он не глуп.

– Теодор Курита считается прекрасным командиром, – согласился Элсон. – Однако он также и член клана. А разве не гласит их кодекс чести, что человек не может ужиться под небесами вместе с убийцей своего отца? – Голова Атвил а после этих слов ушла в плечи. Полковник приподнялся с места, желая возразить, но Элсон не дал ему этой возможности. – И вы прекрасно знаете, что так оно и есть. Если Волк победит, Теодор Курита будет обязан убить его. Если же Волк погибнет, Такаси просто избавится от человека, что, как ему кажется, только поможет ему решить непростую задачу полного уничтожения Драгун. Победивший или пораженный, Волк положит свою личную честь впереди чести Драгун. У кланов это считается достаточной причиной для низвержения.

Последовали возражения из толпы: путь Драгун, дескать, не путь кланов, но среди голосов протеста явственно слышалось гудение в поддержку слов Элсона. Этого было еще недостаточно, чтобы раскачать дело в свою сторону, зато вполне достаточно – и это Элсон с удовлетворением ощутил – для роста его влияния и авторитета. Теперь ему это еще послужит. До Фортеции путь неблизкий.

– Мы можем еще постоять и поговорить, а можем отправиться по рабочим местам. Там ждут корабли, нужные Драгунам, – сказал он твердо. – Это наше дело, что бы ни случилось. А болтовня – только пустая трата времени.

Он отдал еще несколько приказов и назначений, позаботившись не обойти вниманием тех, кто голосовал в поддержку Атвила. Элсон определил своему в пух и прах разгромленному сопернику обязанности, вполне соответствующие его должности командира Т-корабля, но не оставил Атвилу ничего практически важного. Командование миссией переместилось на «Александр».

Личная экипировка Элсона уже находилась на борту суперкорабля.