Текст книги "Разум VS Мозг. Разговор на разных языках"

Автор книги: Роберт Бертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Мы и наш мозг

Вас подрезали на шоссе, отчего вы пришли в ярость. Вы посигналили, показали водителю средний палец, высказали все, что о нем думаете, и не забыли упомянуть, что такое скотство – верный индикатор близкого краха цивилизации. Ваша супруга в тысячный раз напомнила вам о необходимости хоть чуть-чуть контролировать себя. Конечно, дорогая, неохотно соглашаетесь вы, тогда как ваш разум мечется между продолжающимися мыслями о мести и болезненным пониманием, что вы ведете себя как двухлетний ребенок.

Вы быстро призвали на помощь множество внешне обоснованных объяснений вашего поведения: тяжелый день, бессонница, новое лекарство от давления, которое вы начали принимать пару недель назад, давние проблемы с самоконтролем, нерешенные детские обиды и растущие опасения по поводу уменьшения вашего счета в пенсионном фонде. С другой стороны, ваш отец заводился с пол-оборота и был склонен выдавать внешне ничем не обусловленные гневные тирады. Возможно, вы унаследовали несколько плотно закрученных витков связанной с сердитостью ДНК. Если бы только существовал надежный метод самоанализа. Но ваш разум разматывает кажущуюся бесконечной комбинацию возможных причин, превращая саму концепцию самопознания в сильно преувеличенный миф, ненадежный эмоциональный костыль, не дающий впасть в отчаяние.

Однако необходимо с чего-то начать! И хотя вопрос об изменении генов на сегодняшний день не стоит, вероятно, вы можете заняться своими финансовыми проблемами. Вернувшись домой, вы просматриваете бумаги своего пенсионного счета. Ваш лучший друг – финансовый гений – сообщает вам тысячу причин, почему биржевые цены сейчас самые низкие за все поколение, и говорит, что вы должны «покупать, покупать и покупать». Его аргументы убедительны. Вы загрузили своего виртуального брокера, нацелили палец на кнопку «Купить», но как будто под воздействием какой-то невидимой силы в корне изменили планы и все продали. Вы озадачены своим поступком. Кажется, вы себя не контролировали.

Позже в тот вечер, пролистывая популярный журнал по психологии, вы прочитали о том, что исследования с помощью фМРТ продемонстрировали, что область мозга, контролирующая движение рук, активизируется прежде, чем вы осознаете намерение двинуть своей рукой. Исследования электрической активности мозга (ЭЭГ) подтверждают это открытие. Не может быть, думаете вы. Вы решаете провести простой лабораторный эксперимент. Вы думаете о том, чтобы сделать движение рукой, но не принимаете окончательного решения сделать это. Ваша рука спокойно лежит на коленке, ожидая инструкций. Затем вы сознательно решаете пошевелить пальцами. Вы прилагаете некоторое усилие, и, как и ожидалось, ваши пальцы двигаются по команде.

Но, если исследования с помощью фМРТ и ЭЭГ говорят правду, ваше переживание произвольности движения пальцев – не что иное, как успокоительная иллюзия, навязанная вам подсознанием, преследующим собственные цели. Только постфактум ваше подсознание дает «вам» знать о том, что оно решило и начало реализовывать заранее. Взглянув на свою руку, будто она обладает собственным разумом, вы задумываетесь: кто же принял решение? «Кто я?» – спрашиваете вы себя и понимаете, что не уверены в том, кто задает этот вопрос и кто ожидает ответа.

Чтобы начать отвечать на вопрос, что же такое разум, мы сначала должны понять его официального представителя – наше внутреннее Я

Чтобы прийти к чему-то, отдаленно напоминающему ответ на вопрос, что же такое разум, мы сначала должны поработать над пониманием его официального представителя – нашего внутреннего Я. Разум не является объективно существующим органом, как печень или селезенка. Это неотъемлемый аспект нашего Я, части того, что делает нас индивидуумами в противоположность объектам. Он является центром нашего существа, главным пультом управления нашими мыслями и действиями. Именно центральную функцию Я – генерацию мыслей и действий – мы обычно имеем в виду, когда говорим о разуме. Эволюция – не лингвист. На практическом уровне внутреннее Я и разум неразделимы. Трудно представить функциональное Я без разума и наоборот. Оба являются неотъемлемыми элементами того, что мы подразумеваем, говоря Я. Когда пациент с болезнью Альцгеймера «теряет разум», его неизбежно описывают как «потерявшего себя». Хотя мы с готовностью можем проводить мысленные эксперименты с мозгом, лежащим в чане, но не можем даже на секунду представить себе разум в банке. Разум должен быть физически воплощен, должно быть что-то или кто-то, обладающий мыслями и осуществляющий действия. К счастью, у нас есть комплекс встроенных механизмов для создания интуитивного чувства дома для разума – физической личности.

Где Я?

Возможно, одним из наиболее универсальных и в то же время очень личных ментальных переживаний является ощущение того, где в нашем теле обосновалось наше Я. У многих из нас есть устойчивое ощущение, что центр нашего существа находится в нескольких дюймах позади лба, непосредственно над глазами. Но если бы мы могли снять крышку нашего черепа и тщательно изучить каждый сантиметр наших мозгов до субатомного уровня, мы бы не нашли там гомункула, маленького Я, управляющего кораблем, присматривающего за магазинчиком, держащего поводья наших сознательных действий или даже просто праздношатающегося. Мы нигде не сможем отыскать центр нашего существа.

На сугубо интеллектуальном уровне даже наименее научно осведомленные из нас понимают, что ментальные состояния независимо от того, насколько психологическим кажется их происхождение, на самом деле возникают из состояний мозга. Все, что мы испытываем, производится лишенными разума мозговыми клетками и синапсами. Тем не менее мы не можем избавиться от противоречивого чувства существования собственного Я, настолько отделенного от состояния мозгового субстрата, что мы оказываемся способны понять это утверждение. И даже когда я писал это предложение, у меня было недвусмысленное чувство, что существует определенное Я, которое как пишет, так и читает этот текст, и что это Я находится внутри более крупного устройства, за которое я, по крайней мере до некоторой степени, несу ответственность – моего собственного тела.

Невозможно представить, каково это – не иметь устойчивого чувства Себя. Мы не могли бы предпринимать сложные действия, думать о том, что «могло бы произойти» в прошлом, размышлять о будущем и строить планы [7]. Да, было бы очень здорово, если б мы могли время от времени переключать рубильник, освобождающий нас от низменного груза личной вовлеченности и непрекращающегося внутреннего диалога, но физическое чувство Себя так не работает. Оно так же неконтролируемо, как голод или жажда.

Оставим на время в стороне личностные аспекты Я – хронику вашей жизни, которую вы пересказываете себе и другим. Я хочу сосредоточиться на базовых физических ощущениях, которые вместе создают каркас личности, на который вы навешиваете свои воспоминания, истории и переживания, поскольку именно физическое чувство себя создает прибежище для нашего ощущения разума. Мы не воспринимаем свой разум находящимся в забегаловке в нескольких кварталах от нас, где он размышляет о Вселенной, потягивая пивко. Для большинства из нас большую часть времени разум обитает в границах ощущаемого нами пространства собственного Я.

Пространственные аспекты восприятия Я связаны с неосознаваемой работой определенных мозговых механизмов, тогда как восприятие пространственных характеристик разума не ограничено нашей биологией. В принципе разум может быть чем угодно, что мы способны себе представить. Это различие между ощущением разума и теоретизированием о разуме имеет решающее значение для целостного понимания того, чем «является» разум. Чтобы заложить фундамент этого понимания, нам сначала надо разобраться, как восприятие пространственных характеристик собственного разума направляет его исследование.

Всякое нейробиологическое исследование стремится разложить сложные психические состояния на управляемые компоненты. Один из возможных способов – изучение пациентов с локальными повреждениями мозга, которые клинически затрагивают только один из этих компонентов, – оказался эффективным при разработке моделей работы сенсорных систем. В частности, этот метод помог выяснить, что наша зрительная система состоит из целого ряда специализированных нейронных цепей (модулей). Каждый модуль обрабатывает свой аспект зрительного восприятия, например линии, контуры, цвета или направление движения. Вместе они создают зрительный образ. Мы будем использовать этот же подход для препарирования различных ментальных ощущений, которые совместно образуют наше чувство Я.

Для начала рассмотрим три примера того, насколько радикально нарушения электрической активности мозга могут изменить чувство Я. Читая эти описания, обратите внимание, как чувство физического положения может отличаться от ощущаемого положения той точки, откуда ведется наблюдение за миром.

ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ

Пациент № 1

Молодой человек 21 года, шесть лет страдающий от практически неконтролируемых судорожных припадков, проснулся с необычным, ошеломляющим ощущением. Встав с кровати и обернувшись, он увидел себя по-прежнему лежащим в постели. Он разозлился на «того парня, который, я знаю, был мной и который не собирался вставать и рисковал опоздать на работу». Молодой человек попытался разбудить спящее тело, начав кричать на него, затем попытавшись трясти и даже попрыгав на своем «alter еgo из кровати». Но тело не реагировало. Озадаченный столь очевидным раздвоением собственного существования, молодой человек испугался своей неспособности сказать, кто из двух людей является им на самом деле. Несколько раз его телесное осознание переключалось со стоящего на лежащего в постели и обратно. В лежачем состоянии он ощущал себя вполне проснувшимся, но полностью парализованным и напуганным фигурой самого себя, склонившегося над ним и колотящего его. Он подошел к окну спальни и снова взглянул на свое тело, по-прежнему лежащее в постели. Чтобы «прекратить непереносимое чувство разделенности надвое», он выпрыгнул из окна третьего этажа.

К счастью, молодой человек упал на кусты и отделался синяками и царапинами. Неврологическое обследование зафиксировало периодическую судорожную активность, провоцируемую медленно растущей опухолью в левой височной доле мужчины. Опухоль была успешно удалена [8, 9].

Художественная литература полна удивительных историй про двойников-доппельгангеров. «Вильям Вильсон» Эдгара Аллана По в попытке заколоть своего двойника убил себя. В «Портрете Дориана Грея» Оскара Уайльда герой покончил с собой, чтобы избежать ужаса преследования со стороны его второго Я. Читая подобные истории, мы с готовностью подавляем свое недоверие: мы понимаем, что это метафора, а не реалистический рассказ. Хотя приведенная выше история и кажется фантазией, она представляет собой правдивое описание относительно редкого неврологического феномена – аутоскопии, который наблюдается при определенных типах пароксизмальной мозговой активности (т. е. судорожных расстройствах и мигрени). Такое ощущение временно раздвоенного и нестабильного Я обеспечивает замечательную отправную точку для движения к пониманию того, как генерируется чувство физического Я.

Пациент № 2

55-летний мужчина, страдавший судорожными припадками с 14 лет, испытывал повторяющиеся однообразные приступы странных телесных ощущений. Иногда он начинал неожиданно ощущать, что кто-то чужой внедрился в левую часть его тела и теперь левая половина его головы, верхняя часть его туловища, его левая рука и нога больше ему не принадлежат. Во время одного из приступов он чувствовал, что существует только в правой половине своего тела, при этом он сохранил способность вести нормальную деятельность и даже читать лекции.

Пациент № 3

30-летний мужчина в течение 12 лет страдал судорожными припадками, для которых было характерно ощущение онемения в ногах, груди и шее. Во время приступов он терял ощущение всего, что находится ниже его подбородка, так что ему казалось, что голова отделена от тела. Он одновременно ощущал себя как наблюдателем своего тела, так и объектом собственного наблюдения [10].

В первом примере больной чувствовал и знал, что он стоит у кровати, но при этом сохранял непоколебимую уверенность, что иллюзорное тело, лежащее в кровати, тоже принадлежит ему. Это ощущение принадлежности – можно назвать это чувством «свойности» (mineness) – многими специалистами в области познания расценивается как центральный элемент самоосознания. Посмотрите на свои руки. Хотя у вас нет сомнений в том, что это ваши руки, установление факта принадлежности не требует сознательного размышления. Чувство принадлежности является настоящим ощущением, не отличающимся от ощущения веса книги, которую вы в данный момент держите в руках. Зрительная и проприоцептивная[8]8
   Исходящая от проприоцепторов – специфических сенсорных нервных окончаний, которые воспринимают раздражения в тканях собственного тела, связанные с его движением и мышечной активностью. – Прим. пер.


[Закрыть] входящая информация сообщает нам о положении частей тела, тактильная информация позволяет определить, с чем мы соприкасаемся. Собранная вместе, эта информация преобразуется в целостную схему тела – репрезентативную карту тела и его отношения к окружающему миру, которое ощущается как «свое».

Представьте себе, какое бы замешательство мы испытывали, если бы нам пришлось всякий раз проводить различие между «собой» и тем, что нас окружает, или, что еще хуже, тем, что является «мной», а что – «другим». Видя руку, быстро приближающуюся к вашему лицу, вы не могли бы сразу понять, сами вы неосознанно решили почесаться или вас собираются ударить. К счастью для нас, эволюция снабдила нас встроенным методом немедленного распознавания границ своего тела и его частей. Это ощущение себя физического не только позволяет нам двигаться по окружающему миру, но и дает возможность ориентироваться в мире собственного воображения – как в альтернативных вариантах прошлого – т. е. в том, что могло бы случиться «если бы только…» – так и в сценариях будущего. На эту наиболее базовую схему пространственных параметров «себя» мы навешиваем наше нефизическое Я – нашу коллекцию мыслей и воспоминаний [11].

Чувство принадлежности опирается на неосознаваемые механизмы, сообщающие нам о тождественности текущего образа тела ранее зафиксированной схеме тела [12]. Пациент № 2 представляет нам впечатляющую картину того, как это чувство обладания определенными частями тела в момент приступа может временно отключиться. Такая потеря чувства принадлежности одной стороны тела часто наблюдается у пациентов с поражением правой теменной доли, которая, как полагают, играет важную роль в поддержании схемы тела. Пациенты с подобными повреждениями сообщают, что одна сторона тела больше не ощущается «своей», и часто приписывают владение ею внешней силе. Я до сих пор помню миссис А., пожилую служительницу Пятидесятнической церкви, которая после кровоизлияния в правую теменную долю начала считать, что левая сторона ее тела принадлежит Дьяволу. Она вновь и вновь хватала правой рукой свою парализованную левую руку и пыталась сбросить ее с кровати. Никакие аргументы не могли убедить ее, что рука, от которой она так настойчиво пытается избавиться, принадлежит ей.

(Небольшое замечание: хотя отказ признавать части тела чаще всего связан с повреждениями правой теменной области, премоторные зоны лобных долей тоже участвуют в формировании чувства себя, включая узнавание частей тела. Однако последнее слово в отношении стоящей за этим нейроанатомии еще не сказано [13]. Цель данного обсуждения – указать на неподконтрольный нам нейрональный базис подобных психических состояний, а не обозначить четкую позицию в отношении соответствующей нейроанатомии, поскольку она с большой долей вероятности будет изменена дальнейшими исследованиями [14].)

Вторая черта, общая для пациентов № 1 и 3, – это измененное чувство того, где существует Я. Пациент № 1 описывает чувство Я, которое быстро перескакивает туда-сюда между двумя телами. Пациент № 3 – некое подобие раздвоения зрения, при котором он одновременно является и наблюдателем, и наблюдаемым. Такие описания связанного с электрофизиологическими нарушениями отделения чувства Я от физического тела указывают, что это чувство рождается в системе проведения нервных импульсов.

Разобщенность между ощущаемым местоположением Я и местом, где физически находится ваше тело, является отличительной чертой описаний внетелесного опыта (ВТО). Швейцарский нейробиолог Олаф Бланке и его коллеги продемонстрировали, что ВТО может быть напрямую спровоцирован судорожной активностью, стимуляцией мозга и некоторыми психотропными веществами [15]. Пациенты обычно описывают его как парение или зависание над собственным телом, иногда в процессе они наблюдают хирургическую операцию или даже собственную смерть. Несмотря на бесчисленные фантастические объяснения, ВТО является не чем иным, как иллюзией, следствием физиологических причуд [16–18].

Исследования подобных иллюзий восприятия привнесли новое понимание того, насколько легко физически манипулировать чувством собственного Я. Один из самых известных трюков здесь – эксперимент с иллюзией резиновой руки. Испытуемый сидит у стола, и одна его рука убрана под стол так, что ее не видно. На столе перед ним лежит искусственная резиновая рука. Субъекта просят сфокусировать свое внимание на ней. Когда экспериментатор одновременно проводит по спрятанной и резиновой руке кисточкой, зрительная информация – наблюдение кисточки, касающейся резиновой руки, – подавляет у тестируемого проприоцептивное знание о положении его спрятанной руки. Через одну-две минуты человек начинает воспринимать резиновую руку как собственную [19].

Современные исследования расширили этот опыт до тела в целом, создав иллюзию обмена телами. Через изменение ракурса, под которым испытуемый видит себя, чувство принадлежности телу может быть перенесено на манекен или даже на другого человека. Фокус в том, чтобы создать зрительный образ тела испытуемого, отличающийся от привычного опыта, получаемого при взгляде вниз с уровня наших глаз на собственное тело. Чтобы добиться этого, каждый участник исследования снабжался закрепленным на голове дисплеем – модифицированным шлемом виртуальной реальности, связанным с видеокамерой, расположенной за спиной испытуемого. Взгляд на себя с позиции камеры вызывает некую форму ВТО: человек указывает местоположение точки, из которой он наблюдает мир, за пределами своего физического тела.

Поняв, насколько легко можно манипулировать чувством местоположения собственного Я через изменение поступающей сенсорной информации, два шведских нейробиолога разработали несколько чертовски остроумных экспериментов [20]. В одном из них исследователи заставляли испытуемых почувствовать себя находящимися внутри манекена, который располагался неподалеку. Даже отчетливо видя, что манекен стоит отдельно от них, испытуемые не могли отделаться от чувства, что они находятся внутри манекена. До какой степени это чувство принадлежности Я распространялось на манекен, можно было наблюдать, когда к манекену подносили нож. В этот момент у испытуемых усиливалось потоотделение, регистрировалась кожно-гальваническая реакция[9]9
   Может выступать как показатель функционального состояния центральной нервной системы: проводимость кожи снижается при расслабленном состоянии, повышается при активации ЦНС. – Прим. пер.


[Закрыть], а свое состояние они описывали как тревогу. Изменение входящей сенсорной информации заставляло людей эмоционально идентифицировать себя с иллюзией [21].

Результаты этих исследований поражают: наиболее базовые аспекты чувства Я – его физическое измерение и местоположение точки, которую мы полагаем центром нашего наблюдения за миром, – конструируются на основании сенсорного восприятия. Трудно избежать сравнения с виртуальным аватаром. И то, и другое является чистой выдумкой, которая, однако, обеспечивает реальное чувство самоидентичности. И точно так же, как рост, вес или параметры виртуального аватара могут быть изменены, параметры Я тоже могут быть скорректированы. Рассмотрим следующий эксперимент.

Исследования иллюзий восприятия привнесли с собой новое понимание того, насколько легко манипулировать нашим чувством собственного Я

В 1990 г., используя микроэлектродные записи, когнитивный нейробиолог Ацуси Ирики обнаружил в теменной области обезьян нейроны, отвечающие одновременно и за зрительную, и за тактильную входящую информацию [22]. Эти клетки активизировались, когда объект располагали рядом с рукой обезьянки, как бы объявляя о присутствии объекта в зоне ее досягаемости. Затем обезьян учили использовать грабли, тем самым расширяя границы пространства, до которого они могли дотянуться. Вскоре те же самые клетки активизировались всякий раз, когда обезьяна видела что-нибудь в зоне, куда она могла дотянуться граблями. Грабли были инкорпорированы в нейронное представление схемы тела обезьяны в качестве продолжения ее руки и кисти [23].

Скорость, с которой происходит это изменение схемы тела, по-настоящему впечатляет. Макаки редко пользуются инструментами в дикой природе, однако за несколько недель тренировок могут стать весьма искусными в их использовании. В течение недели после начала тренировок сканирование с помощью фМРТ обнаруживает рост объема серого вещества в тех областях, которые демонстрировали повышенный уровень активности нейронов. Хотя готового объяснения структурного увеличения объема мозга пока нет, предполагают, что за ним может стоять формирование новых кровеносных сосудов в этой области или даже генерация новых нервных клеток (нейрогенез) [25].

Каким бы ни было анатомическое объяснение данного феномена, очевидно, что мозг обезьян может быть с легкостью реорганизован путем использования инструментов. Похоже, этот вывод применим и к людям. В 2009 г. исследования с помощью фМРТ продемонстрировали аналогичную активацию областей мозга у добровольцев, которых учили использовать новые инструменты [26]. Хотя обычно я с подозрением отношусь к чрезмерно удобному эволюционному объяснению всех физических навыков, трудно не прийти к выводу, что эволюция снабдила нас определенной встроенной гибкостью схемы тела, которая позволяет нам достигать навыков искусного использования инструментов. Но подобная изменчивость психической репрезентации тела распространяется далеко за пределы использования инструментов.

У 73-летней миссис В. в результате обширного инсульта правого полушария парализовало левую руку. Ее когнитивные функции остались сохранны, без видимых признаков спутанности сознания, но вместе с тем она демонстрировала полное отсутствие принадлежности и контроля в отношении своей парализованной руки, постоянно повторяя, что та принадлежит кому-то другому. Удивительно, что это полное отсутствие чувства принадлежности распространялось и на обручальные кольца, которые она носила на левой руке. Хотя дама могла отчетливо видеть и описать эти кольца, она не желала признавать, что они принадлежат ей. Когда кольца надели на ее правую руку и показали ей, она тут же согласилась, что это ее кольца. Чтобы проверить, распространяется ли такая потеря чувства «своего» на другие объекты, обычно не ассоциирующиеся с ее левой рукой, в ее левую руку вложили расческу и связку ключей. И то и другое было немедленно распознано как «моя расческа» и «моя ключница». Отсутствие чувства принадлежности было ограничено набором объектов – обручальными кольцами, – которые исторически относились к образу ее левой руки. Как будто до инсульта кольца были включены в расширенную, прежде всего зрительную, схему тела [27].

Ученые быстро заметили, что Интернет, видеоигры, виртуальные сетевые пространства, Твиттер, Фэйсбук и другие бесчисленные технологические инновации меняют характер наших нейронных сетей. Представление о расширенном разуме стало общепринятым, и эксперимент с обезьянкой и граблями часто стал подаваться в качестве достоверной демонстрации того, как происходят подобные изменения. Тем не менее даже если мы признаем фундаментальное воздействие окружающей среды на наш мозг, большинство из нас продолжает ощущать, что мы обладаем собственным индивидуальным, изолированным разумом, который имеет, по крайней мере, частичный иммунитет против коварства внешнего мира. Трудно преодолеть базовое чувство того, что разум заключен в границах нашего Я – это ключевое различие между интуитивным восприятием разума и научным представлением о нем.

Я недавно слышал, как выдающийся философ и логик, профессор Калифорнийского университета в Беркли Джон Сёрл, сказал: «Представления о расширенном разуме должны быть ошибочны… В общем случае в философии, если вы приходите к безумному результату, это значит, что вы где-то ошиблись… Так же если кто-то предлагает вам описание разума, которое идет вразрез с вашим собственным опытом, – что ж, вы знаете, что они где-то ошиблись [28]». Сёрл отлично осведомлен о том, что весь опыт – результат субъективного восприятия, а все восприятие фильтруется через неразличимые предубеждения и предпочтения. Ощущения не должны быть единственным мерилом идеи. Тем не менее Сёрл не может отступить от своего собственного ощущения, что он обладает уникальным разумом (чувство принадлежности или обладания), обитающим в его личном теле (чувство физического Я), который самостоятельно сделал это заключение (чувство агентивности). Эта комбинация непроизвольных ментальных ощущений ограничивает его способность принимать во внимание альтернативные возможности того, чем может быть разум, – поучительная демонстрация того, как философские заключения могут диктоваться биологией, а не логикой.

Случай миссис В. приводит нас к взгляду «а-ля Руб Голдберг»[10]10
   Американский карикатурист, скульптор, писатель, инженер и изобретатель. Более всего известен серией карикатур, в которых фигурирует так называемая «машина Руба Голдберга» – чрезвычайно сложное, громоздкое и запутанное устройство, выполняющее очень простые функции (например, огромный многоступенчатый механизм, используемый для автоматического вытирания рта салфеткой после каждой съеденной ложки). – Прим. пер.


[Закрыть] на то, как соединение чувства Я и разума может воздействовать на восприятие наших мыслей (в рамках данной дискуссии я отделяю разум от чувства Я, хотя, со всей очевидностью, они в значительной степени перекрываются и, судя по всему, не могут существовать независимо друг от друга). Со временем чувство обладания частью тела (своей рукой) миссис В. стало включать в себя сопутствующие этой части тела предметы (ее кольца). Поскольку разум является пожизненным ключевым компонентом Я, чувство обладания «я», скорее всего, аналогично распространяется на сопутствующий «я» разум. В свою очередь, поскольку наши мысли являются центральным компонентом разума, мы можем ожидать смещения чувства принадлежности с разума на его содержимое – мысли. Поэтому каждый из нас обладает «своим умом» и «своими мыслями».

По мере того как мы исследуем роль ментальных ощущений в создании структуры Я, постарайтесь разобраться, как вы узнаете, что мысль «ваша». Вывод о том, является ли это чувство обладания собственными мыслями осознанным решением или неконтролируемым ментальным ощущением, является критическим для ответа на вопрос «Для чего нужен разум?».