Текст книги "Индиана Джонс и нижний мир"

Автор книги: Роб МакГрегор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

И тут в дверь заколотили изнутри. Инди ударил снова, ржавые гвозди петель вырвались из рамы, и дверь распахнулась. Тотчас же изнутри донесся сердитый вопль:

– Вы не имеет права… не имеете… – голос упал до лепета, и на пороге показался человек. Байтельхаймер. Пес подскочил и принялся облизывать лицо пленника.

– Ганс?

– Кто вы?

– Друг Броуди, – осторожно оглядевшись, Инди представился.

– Где Маркус? Мне надо с ним потолковать.

Но Инди хотел сначала получить объяснения и указал на труп.

– Кто это такой?

Опустившись на колени, Байтельхаймер помотал головой.

– Мой брат. Остальные пришли в ярость, когда я удрал от него, и заставили его меня охранять.

– Ладно. Вставай, пошли.

Байтельхаймер ласково потрепал пса, и зашагал прочь от сарая.

– Кстати, что тут происходит? – поинтересовался Инди, взбираясь на холм. – Почему они пленили тебя?

– Я знаю слишком много, а теперь и ты знаешь слишком много.

– Да не знаю я ничего, – буркнул Инди. – В том-то и беда!

На подходе к вершине холма пес зарычал, почуяв присутствие Антонио и Маркуса. Байтельхаймер утихомирил его командой на непонятном языке. Маркус несказанно обрадовался встрече.

– Ганс, ради всего святого, что ты тут делаешь? Я ужасно тревожился о тебе.

– Не тревожься, Маркус, – Ганс обменялся с ним рукопожатием. – Я все тебе объясню.

При виде новоприбывшего Антонио попятился. Между его бровей залегла глубокая морщина. Подняв дрожащую руку, старик указал на Ганса:

– Тот, которого поймали на улице, сильно поранил правую руку. Кровь так и хлестала. А этот совсем не раненный.

– Тебе показалось, – обернулся Байтельхаймер к старику. – Рана была совсем пустяковой. – Утратив дружелюбные нотки, тон его стал холодным и резким.

– Он не имел в виду ничего дурного, – встал Маркус между ними. – Пойдем. Мы вымокли и промерзли до костей.

Но Инди прекрасно запомнил, что у второго Байтельхаймера рука была ранена, и сразу схватился за кнут.

– Постойте, Маркус! Антонио прав. Это не тот.

Отступив на шаг, лже-Байтельхаймер щелкнул пальцами. Черный пес подскочил к нему, ощерив кровавую пасть, и весь подобрался для прыжка.

– Теперь вам всем хана.

– Да в чем же дело?! – недоумевал Маркус. – Кто вы?

– Можете звать меня Сачо. А теперь вперед!

Хоть на первый взгляд Сачо и безоружен, Инди видел пса в деле и убедился, что этому человеку оружие не требуется вовсе. Пес не сводил горящих глаз с Инди.

– Вниз! – приказал Сачо.

– Эй, погодите-ка! – не унимался Маркус. – Если вы не Байтельхаймер, то где же он сам?

– Мертв, – ответил Инди. – Пес убил его.

– О, нет! – застонал Маркус.

Пес легонько цапнул Инди за ногу. Другого намека молодому археологу не потребовалось – он зашагал первым. Инди думал, что их поведут в дом, но у подножия холма Сачо направил их по тропе, ведущей к морю.

– Инди, черт побери, куда он нас ведет? – шепнул Броуди.

– Маркус, сами подумайте. Откуда они прибыли?

Не успел Маркус ответить, как они подошли к скале. Внизу прибой с грохотом разбивался о камни. Как только Инди осознал, что во тьме так и роятся приятели Сачо – матросы с "Калюша" – мысли о побеге окончательно покинули его. Одетые в черное моряки были почти неразличимы во мраке. Когда те подошли поближе, Сачо ступил вперед и схватил Антонио сзади за шею.

– Ты нарушил уговор. Ты болтал языком. Мы тебя предупреждали.

– Пожалуйста, не делайте детям ничего плохого! – взмолился тот. – Они не виноватые. Это все из-за меня.

– Ты прав, и сам заплатишь за это, – с этими словами Сачо столкнул старика со скалы. Крик Антонио быстро оборвался, растворившись во тьме и неумолчном грохоте волн далеко внизу.

– Экий молодец! – прошипел Инди. – Убил старика!

– Он знал, что его ждет. Ему нечего было ждать от будущего, кроме смерти.

– Что вы хотите сделать с нами? – спросил Броуди.

Повернувшись к нему спиной, Сачо устремил взгляд в сторону моря. Поначалу Инди не увидел там ничего. Затем сквозь туман проступило золотистое сияние. Прищурившись, Инди разглядел в сиянии силуэт корабля, обрисовавшийся на фоне ночи.

– "Калюш", – сказал Сачо.

– И этот корабль ничуть не призрачнее, чем ты, – презрительно процедил Инди.

Сачо расхохотался, будто услышал нечто уморительное. Волна ярости захлестнула Инди.

– Ты думаешь, это смешно? Так попробуй этого! – он заехал кулаком Сачо под ложечку, но тот будто и не заметил удара. Инди уже хотел ударить снова, на сей раз в челюсть, но увидев лицо Сачо, оцепенел, не донеся кулака до цели. Это вовсе не тот человек, который вышел из сарая; он даже отдаленно не напоминает Байтельхаймера. Он не может быть двойником покойного – густые брови, близко посаженные глаза, крючковатый нос.

И вдруг Инди утратил чувство реальности происходящего. Быть может, Сачо, моряки и корабль – действительно не от мира сего? Сачо мгновенно воспользовался замешательством Инди. Перехватив руку археолога, Сачо выворачивал ее до тех пор, пока Инди не преисполнился уверенности, что запястье вот-вот сломается. Сачо медленно притянул противника к себе, оказавшись с ним лицом к лицу.

– Ты даже не догадываешься, Джонс! Даже не догадываешься. Я из того мира, в существование которого ты не веришь. Нас тут называют призраками, но для нас призраки – вы!

7
На борту «Калюша»

Вокруг сплошной стеной стояли высокие тощие люди с суровыми лицами. Их ледяные взоры повергли Инди в столбняк. Он попятился, но не слишком далеко – позади была только пропасть, узенький карниз, отвесно обрывающийся в черную бездну, ставшую могилой Антонио.

Подняв костлявую руку, Сачо указал на тропу, петляющую вдоль обрыва вниз, к берегу. Осталось только два пути: либо вниз по тропе, либо вниз с обрыва.

– По-моему, лучше делать как велено, – сказал Маркус.

– Всю жизнь мечтал поплавать на корабле-призраке, – проворчал Инди, осторожно ступая по тесной, скользкой тропке. Огибая выступ скалы, Маркус оступился. Помогая ему подняться на ноги, Инди оглянулся: Сачо и остальные нависали над ним грозной тенью. Добравшись, наконец, до линии прибоя, Инди получил возможность получше разглядеть неприятелей. На сей раз он осознал, что они вовсе не смертельно бледны и угрюмы, да и не так уж долговязы. Они различаются и осанкой, и внешностью; попадаются и смуглолицые. Странно, на какие причуды порой способно человеческое сознание – сначала оно наделило их всех чертами мифических неприкаянных моряков. Но мифы все же основываются на каких-то реальных событиях, и та часть легенды, где говорится о похищениях, вполне оправдалась.

Моряки заставили пленников усесться в большую весельную шлюпку, спрятанную среди валунов, столкнули ее с берега, и весла тотчас же вспенили воду. Инди заметил, что нос шлюпки заставлен полными ведрами, ничем не отличающимися от тех, которые он видел в доме. Красная икра и черный флаг. Браконьеры и пираты."Потрясающая компания!"

Но его внимание быстро переключилось на корабль, выплывший из тьмы, как только шлюпка обогнула прибрежные камни. Вдоль всего фальшборта судна через каждые два-три фута висели фонари, но еще больше фонарей оказалось внутри корабля и на его мачте.Благодаря их свету и возникало радужное сияние, замеченное Инди со скалы. Корабль, несомненно, принадлежит к иной эпохе, но это не делает его менее реальным; да и эти парни – обычные люди. Им известны кое-какие ловкие трюки, но они отнюдь не призраки, а это намного упрощает дело. Кроме того, Инди и сам припас пару тузов в рукаве.

Матросы быстро взобрались по штормтрапу на борт судна, передавая высокие ведра из рук в руки по цепочке, пока не погрузили всю икру на корабль. Наконец, настала очередь Инди взобраться по трапу. В шлюпке за его спиной остались только Сачо с Маркусом. Едва Инди ступил на первую перекладину трапа, план действий сразу сложился у него в голове. Инди дернул за шкот, которым шлюпку привязали к трапу; проследив, как завязывали узел, Инди понял, что его можно распустить одним рывком. Сачо с воплем попытался ухватить Инди за ногу, но тот одним скачком одолел пару ступеней, оказавшись вне пределов досягаемости.

Как только Сачо метнулся следом, Инди развернулся и нырнул в бурное море. Сачо плюхнулся следом, а Маркус схватил весло и протянул его Инди.

– Гребите! – гаркнул Инди. – Подальше от корабля!

Сачо вынырнул рядом. Инди сразу же толкнул его голову под воду, но Сачо ухватил Инди за ноги и потащил его вниз. Инди изворачивался и лягался, пытаясь отделать от противника, но Сачо обхватил его руками и ногами, увлекая все глубже и глубже. Инди вдруг показалось, что он в объятьях гигантского осьминога, и эта мысль заставила его буквально выскочить из собственной кожи. Еще раз лягнувшись, он пулей вылетел на поверхность, взахлеб впивая легкими воздух.

Теперь вода забурлила от матросов, прыгавших с корабля в море. Маркус лихорадочно шлепал веслом по воде, и лодка описывала широкий полукруг в сотне футов от корабля. Отчаянно молотя руками по воде, Инди вразмашку поплыл к шлюпке. Если удастся забраться в нее и взять второе весло, у них с Маркусом есть отличный шанс уйти от погони.

Инди уже почти доплыл до шлюпки, когда кто-то сцапал его за лодыжку. Перевернувшись на спину, он извернулся и задергал руками, пытаясь стряхнуть с себя вцепившегося железной хваткой человека, но все попусту. Маркус поспешил на помощь другу, ударив нападающего веслом, но промахнулся – весло лишь плюхнуло по воде, подняв высокий фонтан брызг. Маркус отчаянно замахнулся наугад в тот самый миг, когда Инди вырвался из хватки преследователя. Весло с размаху угодило Инди прямо в лоб. Парализованный ударом Инди ушел вглубь. Из его рта к поверхности потянулась цепочка пузырьков, в легкие хлынула соленая вода, и смерть раскрыла для него свои объятья.

Очнувшись, Инди первым делом услышал поскрипывание рангоута, ощутил покачивание палубы и аромат моря. Потом до его слуха донеслась отдаленная музыка – диковинные, дрожащие переливы, словно кто-то играет на фисгармонии под водой. Его окутывало что-то мягкое и теплое, будто кокон. Наверное, этот корабль идет на тот свет.

Инди со стоном потер лоб. В легких и желудке мучительно саднило,словно он выхлебал добрый десяток баррелей морской воды. Судя по кислятине во рту, этой же водой его и вырвало. Нет, он жив на все сто – жив и нездоров.

Послышался какой-то шорох. Рядом кто-то есть, но в такой тьме ничего не разглядишь.

– Маркус, это вы? – прохрипел Инди, с усилием выговаривая каждое слово.

– Тут больше никого нет, только ты да я, – отозвался нежный женский голосок. Зашипела вспыхнувшая спичка, и в мерцающем свете блеснули изумрудные глаза – завораживающие, гипнотические глаза.

Попытавшись заговорить, Инди поперхнулся. Когда ему удалось прокашляться, он сумел выдавить из себя лишь два слова:

– Кто… вы?…

Девушка зажгла фонарь и приподняла его, осветив свои острые скулы, орлиный нос, медно-рыжую косу и спадающую на лоб челку.

– Меня зовут Саландра. Я вернула тебя.

– Вернула? – Инди приподнялся на локте и увидел, что укутан толстым одеялом. – Откуда?

– От рубежа смерти. Ты тонул, когда тебя принесли ко мне. На самом деле ты уже утонул. Я вернула тебя.

Инди попытался отогнать туман, окутывающий сознание, и сформулировать правильные вопросы.

– Кто исполняет музыку?

– Можешь считать, что призрак. Это музыка портала.

– Какого порта? Где мы? Это…

– Да, ты на борту "Калюша", корабля-призрака.

Инди засмеялся, но смех тут же сменился кашлем – громким, надсадным кашлем, от которого в груди что-то мучительно рвалось.

Маркус… Надо спросить о Маркусе.

– Где мой друг? Мы были вместе. Он был в лодке, когда…

– Он остался в ином мире. С нами его нет, – торжественно провозгласила Саландра.

Гнев Инди заставил забыть о слабости.

– Его убили, не так ли?! Точь-в-точь, как старика! Где Сачо? – резко оттолкнувшись от койки, он сумел встать, но голова закружилась, все бешено заплясало у него перед глазами. Потеряв равновесие, Инди повалился как подкошенный. Воздух оказался разреженным, словно высоко в горах. Саландра легко, как пушинку, подхватила его и уложила в постель.

– Ты не понял. Твоему другу позволили отправиться восвояси.

– Куда мы плывем?

– Вопросы, вопросы… Кто, где, куда… Успокойся. Никто не причинит тебе вреда. При мне никто не посмеет тронуть тебя.

– Так ты заодно с пиратами?

Она звонко, мелодично рассмеялась.

– С чего ты взял, что мы пираты?

– С того, что вы не призраки.

– Тебе предстоит узнать очень многое, а времени так мало! А теперь поспи. Когда ты пробудишься, мы сможем поговорить еще.

Сосредоточиться становилось все труднее. Его охватила невероятная сонливость. С каждым словом голова Инди все тяжелела, веки слипались.

– Но… мне… надо… – уронив голову на подушку, он погрузился в глубокий сон.

Стоя у планшира, Инди вглядывался в густой туман, чувствуя себя совершенно сбитым с толку. Он не только не представлял, сколько проспал, но даже не мог определить, рассвет ли сейчас, закат или полдень. В нескольких футах от него все тонуло с серой пелене тумана.

Проснулся он минут пять назад, чувствуя себя на диво бодрым для покойника. Фонарь в каюте едва горел, и, сориентировавшись, Инди заковылял к двери. К его изумлению, она была не заперта, и он вышел на пустынную палубу. Куда подевалась команда? Почему его покинули одного, даже не заперев дверь? Быть может, следует спрятаться. Знать бы, где сейчас проплывает корабль… Сплошной туман и полумрак, земли не видно. Если до берега далеко, то прыжок за борт равноценен самоубийству.

– А, вот ты где! – послышался сзади голос Саландры.

Инди стремительно обернулся.

– Откуда ты появилась?

Она улыбнулась, но не ответила. При свете стало видно, как удивительно стройна и экзотически-прекрасна Саландра, какая у нее гладкая, полупрозрачная кожа.

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше.

– Это хорошо. Пока ты с нами, ты должен регулярно принимать особое питье. Если ты пренебрежешь этим, то сильно расхвораешься и умрешь.

"Как бы не так!"

– Я не стану пить что попало. Почему бы тебе не объяснить, что к чему? Можешь начать с рассказа о том, что стало с моим другом Маркусом Броуди.

– Я уже говорила.

– Я не верю, что Маркус смог сбежать на той шлюпке. Он даже не мог грести в одиночку.

– Если бы он нам потребовался, мы без труда взяли бы его в плен. Но он нам ни к чему. Мы оставили его, и течение понесло его прочь.

Когда его прибило к берегу, от корабля уже и след простыл.

Хоть говорила Саландра по-английски, но с каким-то диковинным акцентом. Инди приходилось внимательно вслушиваться, чтобы понять ее.

– А как насчет меня? Я вам к чему? И кому…

Тут послышались голоса. Из тумана вынырнули трое мужчин. Инди внутренне подобрался, но они прошли мимо, даже не взглянув на него. Судя по жестикуляции, они о чем-то спорили, но даже интонации их речи показались Инди совершенно незнакомыми. Какой это язык? Проводив взглядом матросов, скрывшихся за пеленой тумана, он вдруг вспомнил стычку с ними.

– Кто это?

– Просто члены экипажа.

– Погоди секундочку. Что стало с Сачо? Он здесь?

– Конечно.

– Он убил старика.

– Ты уже говорил об этом, – нахмурилась Саландра. – О каком старике ты толкуешь?

– С острова. Сачо сказал, что он нарушил уговор, и таково наказание. А еще он убил Байтельхаймера.

– Ганс погиб?! Ты уверен?

Итак, она знакома с Байтельхаймером. Но если Саландра не лжет, о смерти Ганса ей не известно.

– Пес Сачо перегрыз ему горло. – Инди уже хотел поинтересоваться,что Саландре известно о погибшем, когда в голову ему пришло еще одно обстоятельство. – Как он сумел принять внешность Байтельхаймера? В чем тут фокус?

Ответила Саландра не сразу, немного поразмыслив над вопросом.

– Сачо иллюзионист-трансформатор. Многие пинкойцы владеют этим искусством. На самом деле он вовсе не меняет внешность, а лишь заставляет тебя поверить, что это так. Это не одно и то же.

– Приятно слышать. А кто такие пинкойцы? Ни разу о них не слыхал. Откуда они?

– Все пинкойцы из Пинкойи. Это архипелаг. Скоро ты его увидишь.

– Надо полагать, ты тоже из их числа?

– Мой отец – пинкоец.

"А твоя мать – дельфиниха".

– А моя мать, – начала она, будто подслушав его мысли, – из великой пустыни Вайюа.

Инди уставился в туманную пустоту. Он-то думал, что немало попутешествовал и знает географию назубок – но ни разу не слыхал о подобных местах. И, что более существенно, даже видеть их не желает, если окажется там против своей воли.

– Теперь я готов вернуться. По-моему, для одного дня впечатлений уж через край. Разве что вы сможете подбросить меня на остров Пасхи. Это сэкономило бы мне массу времени.

– К несчастью, Джонс, твоей работе на острове Пасхи придется подождать, – рассмеялась она и тут вновь посерьезнела. – Ты нам нужен.

– Я нужен вам? На меня не рассчитывайте. Кстати, откуда ты знаешь, как меня зовут и чем я занят?

– Я бы давно сказала, если бы ты поминутно не перебивал меня, – улыбнулась она.

Инди помимо воли улыбнулся ей в ответ. Пусть ему ничего не известно о ней и почти ничего – о случившемся за последние пару дней, но эта девушка ему по душе. И дело не только в том, что Саландра привлекательна – ее прямота и откровенность располагает к доверию. Впрочем, коварство и вероломство скрываются под разными личинами; Инди не раз испытал это на собственной шкуре.

– По твоим понятиям я в каком-то смысле частный детектив, – пояснила Саландра. – Потому-то я и знаю о тебе.

Потрясающе! Частный детектив в юбке на пиратском корабле, замаскированном под корабль-призрак. Чего ж еще тут было ждать?

– Наверно, сейчас ты скажешь, что нанял тебя призрак пирата, возжелавший, чтобы я отыскал его зарытые сокровища.

По ее лицу Инди понял, что Саландра не поняла, шутит он илиговорит всерьез.

– Все гораздо сложнее.

Инди невольно расхохотался.

– Господи, да что же это творится?

– Ты угодил в самое яблочко. Я тоже хотела бы это знать.

– Ты совсем меня запутала, – затряс Инди головой.

– Я тебя прекрасно понимаю, – Саландра притронулась к его рукаву.

– Прости, что пришлось силком затащить тебя на корабль. Но изрядную часть пути ты прошел добровольно. Я знала, что так и будет, как только выяснила, что Ганс Байтельхаймер послал весточку твоему другу Маркусу Броуди. Какое удивительное взаимосплетение! Несомненно, это предзнаменование от самой Великой Матери!

– Наверняка, – откликнулся Инди, гадая, кто такая Великая Мать. – А откуда ты узнала о Байтельхаймере?

– Следила за ним.

– А, верно! Ты же сыщица.

– Но я уклонилась в сторону и наткнулась на тебя. Это случилось около года назад. Я следовала за тобой от твоего колледжа до острова Пасхи, а оттуда до Чилоэ.

– Охотно поверю тебе на слово. Я не видел тебя ни в одном из этих мест. Кто тебя нанял?

– Никто.

– Так зачем же ты преследовала меня?!

– Чтобы выяснить, кто ты, и как привести тебя сюда.

– Ради чего?

– Ради того, Джонс, что однажды ты совершил поступок, который нуждается в искуплении. Ты единственный человек на свете, кто способен поправить дело. Речь идет не просто о жизни и смерти. На карту поставлено будущее всего моего мира – а может, и твоего!

"Мой мир, твой мир… Не это ли случилось с Байтельхаймером и Теодоро? Неужели я теряю рассудок?"

– Я не понимаю, о чем ты толкуешь.

Инди вдруг взмок, как мышь, испарина крупными каплями выступила у него на лбу. Ошеломительный ужас вдруг захлестнул душу, и ему хотелось лишь бежать в сон. Инди показалось, что он весит тысячу фунтов и вот-вот расплывется по палубе, как кисель. И все-таки он понял, что Саландра подбирается к чему-то реально существующему, к какому-то его воспоминанию, схороненному на самом дне памяти, которое он хотел бы стереть напрочь.

8
Аликорн

Убедившись, что Джонс крепко уснул, Саландра приготовила налкэ.В первый раз она дала ему лишь пару глотков напитка. Теперь он должен выпить побольше – тем более, теперь выяснилось, что по собственной воле Джонс пить не станет. Его доверие к ней возросло, но Инди не из тех, кого легко поколебать в убеждениях – а напиток пребывает далеко за пределами его веры.

– Теперь ты это выпьешь, – присев рядом с ним, негромко сказала Саландра, потом повторила команду, приподняла его голову и поднесла кружку к губам. Не открывая глаз, он сделал глоток, другой – и продолжал пить, пока кружка не опустела. Саландра бережно опустила голову Инди на подушку и полюбовалась спящим. Как же растолковать устройство своей вселенной человеку, который даже не верит в ее существование? Саландра понимала, что Джонсу не удастся ничего толком объяснить. Он из тех, кто должен все пощупать и попробовать на вкус, все постигнуть своим разумом. Все должно быть измерено – вот оно, ключевое слово. А если что-то не сходится или не укладывается в привычные мерки – он загоняет необъяснимое в дальний уголок сознания, где сваливает подобные явления в кучу, чтобы как-нибудь в будущем пораскинуть над ними умом.

Саландра достаточно много бывала в верхнем мире, чтобы понять предубежденность Джонса. Он не станет поспешно принимать на веру даже то, что увидит собственными глазами, пытаясь отыскать какие-нибудь вразумительные объяснения. Но в конце концов он непременно признает ее вселенную не менее реальной, чем его собственная.

Надо только проявлять терпение, пока он будет осваиваться с новой истиной. Иного выбора нет. Помощь Джонса нужна, как воздух. Саландра уже выяснила, к немалому своему изумлению и ужасу, что без Джонса практически бессильна. Она вновь принялась мысленно перебирать события, разыгравшиеся после того, как Малейва нашел аликорн.

Когда Малейва покинул Каналы Рая со скипетром в руках, Саландра вернулась в Пинкойю и сообщила отцу о случившемся. Отец, озабоченный амбициями Малейвы, захотел выяснить назначение жезла. Важно любой ценой помешать вождю Вайюа обрести безграничную власть, к которой он так рвется. Отец велел Саландре отправиться в обиталище великих учителей – Рорайму, дабы просить у них наставлений. Саландра выполнила наказ отца, ступив в тепуи Познания. Но помочь ей не мог ни один из учителей. Они говорили, что она превзошла их наставления, и потому должна действовать сама, опираясь лишь на собственные дарования.

Не такого совета ждала Саландра, нуждаясь в более конкретных указаниях. Она нуждалась в ответах на вопросы. Неужели они не понимают, как это важно, что она больше не ученица? Да-да, они понимают, и как раз поэтому она и должна надеяться лишь на себя.

Наконец, пребывая на грани отчаяния, она вскарабкалась на самую вершину тепуи, и там погрузилась в сон, вопрошая о совете. Вначале сны ее были хаотичны и невнятны; Саландра не видела в них ни малейшего смысла. Она уже готова была сдаться и вернуться в Пинкойю, когда Великая Мать Рея явилась ей в пробуждающем сне. В таком сне разум не спит, балансируя на грани яви и забытья.

Прежде Саландра ни разу не испытала ничего подобного. Такие явления входят в легенды, о них повествуют предания – но ничего подобного не пережил никто из знакомых Саландры, никто из хотя бы смутно известных ей людей; такого не случалось с древнейших времен. И все-таки теперь Саландра узнала, что предания гласили правду.

Мать Рея явилась в облике лучезарно прекрасной женщины, не знающей старости; Саландра тотчас же поняла, кто почтил ее своим присутствием. Душа ее исполнилась почти нестерпимым ликованием, и в то же самое время девушка понимала, что это высочайшее существо – лишь ничтожно малая частичка истинного естества Великой Матери. Чуть больше – и Саландра не сумела бы ни постичь, ни вынести; она бы просто исчезла, бесследно растворилась в безграничной сущности Великой Матери.

– Равновесие под угрозой, – сказала Мать Рея. – Тебе надлежит отнять скипетр у Малейвы, или всему конец. Но будь бдительна – это священный аликорн, жезл могущества. Он не может быть взят силой, если Малейва не пожелает отдать его добровольно.

– Но как мне его остановить? Если скипетр настолько важен, Малейва никогда не отдаст его мне.

– На аликорн может притязать лишь тот, кто им некогда обладал. Вот твой ответ.

Саландра огорчилась, не зная, что предпринять. Быть может, Мать Рея просто испытывает ее. Саландра всегда с благодарностью принимала наставления и мудро распоряжалась ими, но и не позволяла им ограничивать свободу собственных суждений. Она должна все узнать самостоятельно. В самом деле, именно в этом и заключалось одно из важнейших поучений Великой Матери.

Не успело видение растаять, как Саландра, по-прежнему пребывая в пробуждающем сне, преобразилась в сокола, приняв облик птицы, дающей Саландре покровительство и крылья. Соколом она взмыла над тепуи Рораймы, над омерзительными Топями, над суровой пустыней Вайюа. Единым махом преодолела она пространство и время, пролетела над стенами замка Малейвы и порхнула в открытое окно. Там она вновь приняла человеческий облик – но только бесплотный.

Она стояла в нише главного коридора замка. Услышав гомон громких голосов и взрывы смеха, Саландра задержалась у открытой двери. Слуги сновали туда-сюда, убирая грязную посуду и внося новые блюда. Малейва, облаченный в длинную золотую тунику, сидел во главе шумного пиршественного стола. Его бронзовая кожа, выбритая голова, черные глаза и резкие черты лица заставили Саландру вспомнить о прежней дружбе с ним во время учебы в Рорайме. Ей захотелось войти внутрь и выслушать все, что хочет он сказать, – но пришла она сюда по делу великой важности, а времени в обрез.

Забыв о пирующих, она принялась бродить по коридорам замка. Надо непременно найти аликорн. Необходимо взглянуть на него еще раз и узнать о нем все, что только удастся. Саландра осматривала комнату за комнатой, и все безуспешно. Затем очередная дверь распахнулась в тот самый миг, когда Саландра уже собиралась пройти сквозь нее. Вышедшая из комнаты служанка заперла дверь, повернулась и вдруг замерла, склонив голову к плечу и нахмурившись. Потом махнула рукой и двинулась прочь.

"Восприимчивая, – отметила Саландра. – Ощутила мое присутствие". Как только служанка скрылась за углом, Саландра вошла в комнату и сразу поняла, что эта комната имеет для Малейвы особое значение – здесь оказалось хранилище его многочисленных трофеев. По всей просторной комнате висели, лежали и стояли разнообразнейшие образчики оружия, золотые и серебряные изделия, изображающие полулюдей-полуживотных, всяческие чучела, вплоть до громадной пустынной змеи и рыбы, голова которой весьма напоминала человеческую.

А затем Саландре попался на глаза аликорн, висящий на стене над массивным письменным столом. "Если это действительно жезл могущества – почему же он выставлен на обозрение, да еще в окружении банальных сувенирчиков на память?" – удивилась она, подходя к аликорну и накладывая на него ладони. Обычно ей удавалось в состоянии пробуждающего сна перемещать физические объекты, но сейчас, как Саландра ни старалась, не смогла сдвинуть аликорн ни на йоту.

И тут вдруг ее взору открылось, как Малейва стоял тут, вешая жезл на стену; открылись его мысли, словно Малейва произнес их вслух. Зная о могуществе жезла, он считал, что и так достаточно могуч. Аликорн – лишь чудесный сувенир из верхнего мира; впрочем, наружу эта диковинка наверняка попала из мира нижнего.

Но Малейва продолжал раздумывать об этой взаимосвязи и сущности могущества жезла. Аликорн – защитный талисман. С аликорном можно выйти в верхний мир сквозь любые ворота, и никто не сумеет этому помешать. Но жезлу найдется и другое применение – он послужит приманкой для союзника из внешнего мира. Этот человек нужен, чтобы помочь одолеть самую большую преграду, мешающую длительному пребыванию Малейвы и его армии в верхнем мире. Малейва хитро улыбнулся, наслаждаясь изяществом собственного замысла.

Саландра слышала все, от слова до слова. Необходимо забрать жезл у Малейвы и уничтожить его, дабы замысел его не осуществился. Она воплотилась в телесную форму. Теперь любой вошедший увидел бы ее, но надо попытать судьбу. Саландра потянула аликорн на себя, потом рванула изо всех сил. Его ничто не удерживало, но жезл даже не шелохнулся.

Мать Рея права. Саландра не может взять аликорн сама, а Малейва никогда его не отдаст. Как же быть?

И едва Саландра сформулировала вопрос, как ответ пришел от самого жезла. Она увидела человека из верхнего мира, обладавшего жезлом до Малейвы – это он оставил аликорн у входа в Каналы Рая. Он вовсе не прятал реликвию, а добровольно отказался от нее, потому-то Малейва и смог захватить аликорн. Саландра ощутила личность этого человека; но необходимо узнать о нем больше, гораздо больше, прежде чем можно будет просить его об исполнении сей обременительной обязанности.

Мысли Саландры вернулись к настоящему. Еще раз бросив взгляд на Джонса, она направилась на палубу. Все зависит только от него, а ведь он столь уязвим!

Сачо стоял у двери каюты, будто на часах. Увидев Саландру, он склонил голову в традиционном пинкойском жесте почтения.

– Все в порядке, Ваше Высочество?

Она смерила Сачо взглядом.

– Я узнала, что ты убил Ганса Байтельхаймера и старика. Это правда?

– Чепуха, – издал он нервный смешок. – Иллюзия. Я хотел запугать Джонса, чтобы он не пытался бежать.

– Ты сделал это весьма убедительно, – Саландра указала на висящий у его пояса кнут. – А это еще зачем?

Потрогав кнут, Сачо ухмыльнулся и мотнул головой в сторону каюты.

– Взял у него. Размахивая этой штуковиной, они бьют животных. Вот так, – взмахнув кистью, он проиллюстрировал объяснение. – А порой и людей.

Надо будет спросить Джонса об этом. Саландра как-то не представляла, чтобы тот бил животных или людей.

– Позаботься, чтобы его не беспокоили, пока не покажется порт. Он нуждается в отдыхе.

– Ваш покорный слуга, – снова склонился Сачо.

"Надеюсь, что так, – подумала она. – Если нельзя будет доверять даже Сачо, то пиши пропало".