Текст книги "Аквамариновое небо (СИ)"

Автор книги: Рина Зелиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 12

Они ехали по узкой трассе, которая вела от основного шоссе к базе отдыха. По сторонам раскинулся сказочный заснеженный лес. Снега за сутки выпало много. Нежный чистый, он окутал все вокруг белоснежным покрывалом, приглушая звуки. Он все падал и падал. Белые снежинки робко касались замерзшей земли. Неспешно, словно сонные мухи, они постепенно покрывали дорогу тонким слоем.

Ринар говорил по телефону.

– Рамиль, этот Шуринский что-то мутит. Подгони наших ребят, пусть берут его. Ко мне везут. И Хирю найди. Разбираться будем, что за темку этот мудак закрутил.

"Чем это они занимаются? Не уверена, что хочу знать", – размышляла Марисса. Все происходящее, мягко говоря, ей очень и очень не нравилось. Складывалось такое впечатление, что она попала в эпицентр крупных разборок криминального характера. Мари не заметила, как на дороге появился большой черный джип, вынырнувший из неоткуда.

– На пол, – скомандовал Рен таким тоном, что не подчиниться было невозможно.

Соскользнув с сиденья на коврик под панель, Мари увидела, как Рен успел пригнуться прежде, чем раздались звуки выстрелов, звон разбитого стекла. Визг тормозов, и их автомобиль скатился на обочину.

– Из машины!

Мари юркнула наружу, Рен выпрыгнул за ней следом. Он вынул из-под сиденья короткоствольный автомат.

– Не подставляйся. За тачкой держись.

Из остановившегося невдалеке джипа выскочили четверо крепких парней и побежали в их сторону. Рен остановил их короткой очередью, укрывшись за машиной. Трое из нападавших предпочли сделать тоже самое, один из четверых остался лежать на дороге. Марисса с широко раскрытыми от ужаса глазами выглядывала из-за капота.

– Башку не высовывай, мозги вышибут, – прикрикнул на нее Рен.

Мари прижалась спиной к дверце, из ее груди вырывались судорожные вздохи, губы дрожали, сердце колотилось где-то в ушах. Снова раздались выстрелы, как только Ринар попытался выглянуть из-за кузова. Он орал в трубку, стараясь перекричать шум:

– Нас ждали. Да, держу пока. Быстрей двигайте.

Мари увидела приближающийся с другой стороны еще один черный внедорожник. "Тоже по наши души", – поняла она и дернула Рена за рукав. По щекам девушки катились слезы, ее била крупная дрожь. Ринар уже и сам заметил гостей, и переместился к другой стороне машины. От его автоматной очереди по колесам джип слетел в кювет. Тем временем мужики из первого внедорожника, пользуясь отвлеченным вниманием Рена, предприняли вторую попытку захвата, поливая их градом пуль.

– Рен, Рен, дай мне ствол. Ренчик, ну они же убьют нас.

Прикинув, что сдерживать нападающих отморозков с двух сторон будет проблематично, он вынул из куртки глок. Мари судорожно схватила его, щелкнула предохранителем и сделала несколько выстрелов в стону людей из второй машины. Те, пользуясь их минутным замешательством, не таясь, дырявили их кроссовер, в надежде, что какая-нибудь пуля да найдет живую мишень.

Неожиданно наступила тишина. Атакующая сторона, похоже, взяла тайм-аут. Было очевидно, что их расчет на эффект внезапности и количественное преимущество не оправдал себя. План, сработать быстро и без особых проблем, провалился. То, что скоро прибудет помощь, тоже можно было предположить. Мари взглянула на Рена. В наступившем затишье слышно было лишь их хриплое прерывистое дыхание и то, как переговаривались напавшие на них люди.

– Они убьют нас? – она беспрерывно шмыгала носом, на щеках виднелись мокрые дорожки от непрерывно стекающих слез.

– Арсан и Кондор уже едут. Нужно чуть-чуть еще продержаться.

– Тайгер, бросай волыну, – донеслось со стороны противника. – Лярву твою тогда не тронем. А тебя я все равно урою, живьем сожру. Маслят-то еще много осталось?

– Нет, Рен, нет. Только не сдавайся, – захныкала Марисса, – не оставляй меня им.

– Даже не думал. Не кипишись. Прорвемся, – попытался ее упокоить Рен.

– Ты мной подавишься, Сивый. Для тебя хватит, не переживай.

– Себе оставь, чтоб в жбон шмальнуть, когда на куски рвать буду, – под автоматной очередью Мари вся сжалась, зубы стали выбивать дробь.

Сколько времени продолжалась перестрелка, она не знала, пытаясь не нарваться на шальную пулю, нервно всхлипывая, старалась удержать нападавших со своей стороны. Один, совсем обнаглевший, рискнул покрыть разделявшие их машины расстояние. Марисса, как следует, прицелилась и выстрелила в него: он упал на полпути. Следующим выстрелом Мари зацепила еще одного, сильно высунувшегося из-за корпуса джипа. Она стреляла и стреляла, сменив пустой магазин, палила вновь. Из-за поворота показались две иномарки, которые на огромной скорости приближались к ним. Девушка узнала машины Арсана и Кондора. Через несколько минут все закончилось. В наступившей тишине раздавались лишь громкие всхлипы Мариссы. Она сидела у колеса, прижимая пистолет к груди, вцепившись в него двумя руками, и сильно вздрагивала при каждом рыдании. Девушка смотрела прямо перед собой пустыми остекленевшими глазами. К ней подошли Арсан с Ринаром.

– Девочка, похоже, в ступоре, – заметил Арсан.

– Молодец, малышка. Хорошо держалась.

Рен присел и высвободил из ее не гнувшихся пальцев оружие. Он поднял Мариссу на руки и понес в машину.

Сидя на коленях у Ринара на заднем сидении автомобиля, она продолжала тихо плакать, трясясь всем телом, и смотреть невидящим взглядом. Рен с силой прижимал девушку к себе, пытаясь унять ее дрожь.

– Может ей коньячку? – предложил с переднего сиденья Арсан и протянул им бутылку.

– Давай глоточек, еще, – Мари захлебнулась, закашлялась и сфокусировала взгляд на Ринаре.

– Почему? Зачем?

– Тсс… Давай выпей еще, расслабься.

Влив в нее больше половины бутылки, он прижал голову Мари к себе и укрыл девушку своей курткой. Она затихла, задремав от усталости, изнеможения после схлынувшего адреналина и выпитого спиртного.

За столиком в гостиной возле камина сидели Рен, Арсан и Рамиль и что-то живо обсуждали. Мари спустилась по лестнице и присела к ним на диван. Голова нестерпимо болела.

– Испугалась? – спросил Арсан.

– Да, – чуть слышно ответила девушка.

Рен плеснул ей в бокал спиртного, она залпом выпила. Стало чуть легче.

– Я их убила, – прошептала она.

– А ты хотела, чтобы тебя убили? – жестко спросил Ринар.

– Рен, она же девчонка, – осадил его Рамиль.

По возрасту, он был старше остальных. Нос с горбинкой, пара морщинок на лбу. На висках уже серебрились седые волоски. Мудрый проницательный взгляд таких же темно карих, как и у Рена, глаз, сочувственно ощупывал девушку. Выглядел мужчина спокойным и рассудительным, чем сразу вызвал расположение Марисы.

– Эта девчонка двоих завалила, – хмыкнул Арсан, – Одного правда не наглухо, пришлось добивать.

– Ладно, ближе к делу, – Рен решил закрыть тему. – Арсан, подъедешь к Кондору. Ему, вроде как, помощь не помешает. Рамиль, проконтролируй с Шуринским.

– А…меня теперь в тюрьму посадят? – пискнула Мари.

Рамиль зашелся тихим хрипловатым смехом… Ринар и Арсан тоже ухмылялись.

– Ты не переживай по этому поводу. Там Кондор все зачистил. Он свое дело знает. Это наши дела, сами и разбираться будем. Иди, спать ложись, – ей ответил Рен.

– Я не смогу уснуть. Мне страшно.

– Иди, ложись. Я приду скоро, – с нажимом приказал Ринар.

Мари лежала, свернувшись клубочком. Тусклый свет ночника освещал ее лицо, по которому текли слезы. Она почувствовала, как матрас за ее спиной прогнулся под тяжестью мужского тела. Сильная рука обняла девушку и притянула к твердой груди ее обладателя. Ощущая спиной стальные мускулы этого невероятного мужчины, Мари стала постепенно успокаиваться. Как тепло и уютно было в его объятиях. Она погрузилась в сон.

Он смотрел на спящую девушку: ее яркие волосы разметались по кровати пушистым облаком. Такая наивная, чистая, нежная, при всей своей показной браваде, такая маленькая и хрупкая, она лежала у него на груди и напоминала рыжего котенка. Юное лицо с закрытыми глазами, детской гримаской губ показалось ему вдруг таким беззащитным и трогательным.

Марисса проснулась от прикосновений пальцев к своему затылку, они ласкали его, перебирали пряди длинных волос. Ее щека покоилась на чем-то жестком, что при ближайшем рассмотрении оказалось грудью Ринара. Мари обнаружила, что руками и ногами обвилась вокруг тела мужчины, накрыв его собой, как одеялом. Она мысленно поздравила себя с такой наглостью и, задрав подбородок, заглянула в его глаза цвета горького шоколада.

– Доброе утро.

– Проснулась? Как себя чувствуешь?

– Ничего вроде…Ринар, вчера…они же могли убить нас…

– Могли.

– За что? Почему ты такой спокойный? Ведь мы чуть не погибли там на дороге.

– Мари, послушай. Тебя там не должно было быть. Обычно я на базу один мотаюсь. Я никогда не возил туда с собой женщин. Они меня ждали, одного, – объяснил он тихо.

– Но… они бы тебя тогда точно убили. Их так много было.

– Да. Наверно да, – ровным безэмоциональным тоном ответил мужчина.

Мари провела пальчиком по его обнаженной груди, очерчивая мышцы, обвела ореол вокруг его соска. Перед глазами застыла картина: Ринар, лежащий на заснеженной дороге, такой же холодный и неподвижный, как вся природа вокруг. Кровь и падающий неторопливыми хлопьями снег…  Сердце болезненно сжалось. На глаза навернулись слезы. Рен перевернул ее на спину и заглянул в глаза. То, что он там увидел, окатило его волной ярости. Он глухо заговорил, чеканя слова:

– Это моя жизнь. Я знаю, что делаю и чем рискую. Я разберусь с этим дерьмом. И… твои сопли мне на х… не нужны.

Ринар резко отпустил девушку, встал и вышел. Марисса некоторое время смотрела на захлопнувшуюся дверь, затем уткнулась лицом в подушку и позволила, наконец, прорваться рыданиям. Влага текла из ее глаз непрекращающимся потоком, опустошая, очищая сердце и душу от накопившихся там разрушающих эмоций, которые сносили собой все тщательно выстроенные ей барьеры.

Мари целый день пролежала на кровати, отказываясь выходить из комнаты. Видеть никого не хотелось. Все внутри как будто застыло после пролитых слез. Она сознательно замораживала все пытающиеся там разгореться ненужные ей чувства, оставить лишь одно разумное – чувство самосохранения.

Наутро следующего дня, она, открыв глаза, обнаружила возле своей головы небольшую бархатную коробочку и лежащий под ней простой белый листок бумаги. В коробочке лежал кулон, потрясающе прекрасный. Крупный камень каплевидной формы в лучах утреннего солнца то сиял небесной голубизной, то вспыхивал зелеными отблесками морской глади. Он завораживал. Маленькие брилиантики, вкрапленные в золотую оправу вокруг него, добавляли блеска всему этому великолепию. На бумаге было написано от руки: "Это аквамарин. У него цвет неба, цвет моря и твоих глаз. Не грусти, Котена."

"Ну вот, пипец, приехали", – подумала Марисса. – "Ринар-романтик – это что-то новенькое в его репертуаре. И что бы это значило? Решил заинтриговать меня? Пять с плюсом – у тебя получилось".

Глава 13

Ринар, похоже, сильно разуверился в ее способности подбирать гардероб. Ну что ж, сама виновата. Они поехали к Розе, как называла ее про себя Мари. Примеривая кучу одежды, Марисса возмущалась: «Зачем мне столько?», получая взамен полное игнорирование своих протестов. Зато платье на мероприятие в честь помолвки Алана и Сандры было просто чудесным. «Помолвка… хм… на западный манер. У нас все просто: пошли в ЗАГС, подали заявление, расписались. Ну что за люди? Зачем все так усложнять-то? Деньги девать некуда», – бурчала про себя Мари. В салоне меховых изделий и ювелирном бутике она уже не бунтовала, понимая бесполезность своих возражений: «Он все равно всегда все делает так, как ему надо, зачем тратить время на бесполезные споры…»

Вернувшись от Люсика, с помощью Светланы она облачилась в бальное платье и, накинув сверху, по ее мнению, слишком шикарную шубу, спустилась вниз, где ее ждал Кондор, исполняющий роль водителя. У Тимура отвисла челюсть. Глядя на его вытянутую физиономию, Марисса откровенно забавлялась: "Ну как тебе курица ощипанная? А вот ты как Пернатым был, так им и останешься, чучело брутальное".

Марисса и сама себе удивлялась. В платье из золотистого шелка с пышной юбкой, задрапированной крупными складками, в тесном корсете, высоко приподнимающем ее небольшую грудь и придающем ей соблазнительный объем, она была похожа на принцессу из сказки. Диадема в собранных в высокую прическу волосах довершала впечатление. Конечно, в корсете было неудобно и туфли на высоком каблуке в тон основному наряду были просто мучительными, но взгляд Ринара, который остановился на ней, заставил забыть ее об этих несущественных мелочах. В конце концов, красота всегда требует жертв.

Когда Марисса вошла в бальный зал, Рен стоял в компании небезызвестных ей лиц: Алана, Дена и Алекса. Сандра и Джессика, – "Ну куда же без них?" – Лия и Рита блистали роскошными туалетами в обществе не менее элегантно одетых мужчин. Ринар в костюме цвета горького шоколада и рубашке карамельного оттенка выглядел просто изумительно. У Мариссы потекли слюнки. Но слюной захлебывалась не одна она. Джессика бросала на нее злобные, полные ненависти взгляды. Она не отходила от Ринара ни на шаг, постоянно стараясь прикоснуться к нему по любому поводу, бросала ему многообещающие взгляды, сладко улыбалась и ворковала, как голубка.

"Вот прилипла зараза", – Марисса одарила ее неприязненным взглядом. "А говорят еще, что зараза к заразе не пристает. А вот пристает же, глядите, даже присыхает намертво", – пыхтела она про себя недовольно, – "Мне то, впрочем, что? Ринар здесь все равно со мной. Вот и пусть пухнет от злости эта белобрысая, хоть лопнет".

Помимо уже знакомых личностей, в круге их общения находились еще несколько мужчин среднего и пожилого возраста. Подошли еще Стас и высокий статный человек зрелых лет с посеребренными висками и болезненным лицом. Его звали Борис Валерьевич, и он, судя по всему, приходился отцом Сандре и Стасу. Мари даже не удивлялась, что у Сандры такой же отвратительный брат, как и она сама.

Разговоры шли в основном о предстоящей свадьбе и последующем слиянии компаний Алана и отца Сандры. "Ну, понятно – деньги к деньгам. Ну и шут с ними со всеми", – решила про себя Мари. От всех этих деловых разговоров становилось скучно, и она увлеклась шампанским. Вставлять свои реплики все равно не представлялось возможным: она была не в курсе текущих событий в мире бизнеса и мало что в этом понимала. Да от нее, по всей вероятности, никто этого и не ждал. Джессика же, напротив, проявляла удивительную осведомленность и, видимо, казалась себе очень умной, вставляя острые замечания в тему.

Мари развлекала себя тем, что рассматривала всех этих людей из чуждого ей мира, в который попала лишь волей случая, нелепым стечением обстоятельств. Драгоценности, вечерние и бальные платья, костюмы дорогущих известных марок. Все это вкупе с инструментальной тихо звучащей музыкой, звоном бокалов и разговорами про акции, недвижимость, тенденции рынка, политику слилось в одну сплошную какофонию богатства, роскоши и успеха. "Уже начинает утомлять", – думала Марисса. – "Ну, сколько еще можно терпеть это занудство", – улыбаться и изображать из себя что-то вроде аксессуара при Ринаре надоело. Она сравнивала себя с маленькой собачкой породы чао-чао, или какие еще там декоративные бывают, ну такие, которых сейчас стало модно носить в сумочке или на руках, как непременный атрибут светской львицы.

Мари поймала на себе пожирающий, полный похоти взгляд Стаса. Он смотрел на нее, как голодный кот на рождественскую индейку. На всякий случай Мари послала ему ослепительную улыбку, заметив, что Рен мельком наблюдает за ними. Она прислушалась к разговору.

– Да, Борис Валерьевич, мы с Ланом уже обсудили этот вопрос. Пожалуй, я на днях сам лично съезжу и разведаю обстановку. В таких делах нельзя полагаться на волю случая.

– Спасибо, Ринар Сарибович. Рад, что мы друг друга поняли. Не хотелось бы терять доверие партнеров из-за какой-нибудь некстати возникшей нелепой ситуации. Вы правы, в таких делах случайностей быть не должно.

Мари бросила выразительный взгляд в сторону Стаса. Он ее понял и ухмыльнулся. Приблизившись к ней, Стас, как бы невзначай, наклонился и шепнул ей на ухо:

– Позвонишь, – незаметно он сунул ей в руку визитку. – Сможешь выбраться?

– Да, я ему уже надоедать стала. Думаю, проблем не возникнет.

Стас удовлетворенно кивнул и вновь окинул ее плотоядным взглядом. "Смотри слюной не запачкай", – с омерзением прошипела про себя девушка.

Шампанское давало о себе знать, голова немного кружилась. Марисса отправилась на поиски дамской комнаты. Ринар проводил ее рассеянным взглядом, увлекшись занимательной для него беседой о состоянии дел на автомобильном рынке. К тому же пакостница Джесика уже прочно висела у него на руке, вовсю пытаясь завладеть его вниманием. Скрывшись в туалете, Мари не спешила покидать облюбованное местечко. Здесь было чистенько и просторно, намного уютней, чем там, в обществе всех этих малоприятных ей людей. Выклянчив у одной из посетительниц сигарету, Мари наслаждалась моментом уединения.

Марисса наткнулась на Ринара в конце коридора. Он увлеченно целовался с Джессикой, не замечая ее. "Вот похотливый гаденыш. Кобелиниус обыкновениус", – бешенство металось в ней и не находило выхода. Рен, почувствовав на себе полный бессильной злобы взгляд Мари, отстранился от Джессики и повернулся к ней. В ее глазах наряду со злостью стояла такая боль, которая буквально ощущалась физически. Гнев затопил его огненной волной. Джесс смеялась.

– Смотри, твоя золушка притопала. Долго наверно тебя искала.

– Нашла… Чего хотела-то?

– Вот знаешь, милый, – ядовито пропела Мари, – Бал уже заканчивается, и я решила тебе свою туфельку принести, а то вдруг на ступеньках не заметишь.

Не совсем осознавая, что собирается делать, она сняла одну туфлю и с силой запустила ей Ринару в голову. Перехватив обувку в воздухе, так и не достигнувшую намеченной цели, Рен шагнул в сторону Мари. Сдавленно пискнув, Марисса ловко стащила вторую туфлю и, не став дожидаться ответной реакции, подхватив юбки, бросилась бежать. Преследование продолжалось недолго.

– Чего, совсем офонарела? Борзометр зашкаливает? – Рен прижал ее к стене и удерживал за запястья.

Мари молчала, понимая, что вот сейчас попала по-крупному.

– Опять ремня захотела? Понравилось? Если кайф ловишь, так попросила бы. Зачем нарываться?

– А ты мне не папочка, чтобы пороть. И я тебе не ребенок.

– Ведешь себя как ребенок. Как малолетка сопливая.

– А ты тогда случайно педофилией не страдаешь?

Глаза Рена превратились в две узкие щелочки, ярость переполняла его и выплескивалась наружу огнем в его взгляде. "Ну, все, капец мне", – удрученно решила Мари. Он больно схватил ее за руку и потащил к выходу.

Ринар волок ее по коридору своего коттеджа вниз по подвальной лестнице. Спустившись в самый низ, дальше – по темному холодному сырому коридору, он затолкнул ее в дверь в самом его конце. Мари оцепенела от ужаса. Помещение было похоже на камеру пыток: цепи, свисающие с потолка, крепления для рук и ног на стене. Стол, расположенный посередине, был похож на хирургический. И еще какие-то инструменты непонятного предназначения на железной тумбочке рядом.

– Вот злыдень писюкастый, – едва слышно пробормотала Мари.

– Кто? – недоуменно переспросил Рен.

– Маньяк сексуальный. Ты – псих. Что со мной делать собираешься?

– А с чего ты решила, что спокойно можешь в меня туфлями кидаться, и что тебе за это ничего не будет? – начал рычать Рен, давая выход долго бушевавшей в нем злобе.

– Ну, не попала же, – обреченно выдавила Мари.

Ринар злобно усмехнулся. Взяв со стола веревку, он связал руки, пытавшейся было, увернуться девушки. Силовое преимущество было явно не на ее стороне. Подвесив за руки Мари на крюк, свисающий с потолка на цепи, он подтянул цепь так, чтобы ноги жертвы не касались пола. Болтая в воздухе босыми израненными ногами: он тащил ее сюда, не обращая внимания, что обувь она потеряла, – Мари жалобно заскулила. Рен подошел сзади, расстегнул ее платье и стянул его вниз, затем одним рывком разорвал трусики. Вися в воздухе, обнаженная в одних рваных чулках, беспомощная, Марисса цепенела от страха: "Что он задумал? Нет, он не может так со мной поступать…" Ринар отступил, полюбовавшись на свою работу, вновь приблизился к девушке. Обхватив со спины ее груди, он сильно до боли сжал их. Мари вскрикнула. Он провел руками по бокам Мариссы и, удерживая одной рукой за бедро, пальцами другой стал круговыми движениями обводить ямочки на пояснице девушки, там, где тонкая талия переходила в пышные округлые ягодицы.

– Ринар, не надо. Отпусти меня, ну пожалуйста, – со слезами в голосе начала уговаривать Мари.

Было холодно. От его прикосновений тело покрылось мурашками. Сейчас он определенно ее не возбуждал. Было страшно, просто очень страшно. Его палец скользнул между ягодицами девушки. Мари дико завизжала от боли, когда он погрузил его в ее тело сзади. Такая игра ей, совсем, не нравилась.

– Рен, ну пожалуйста, ну прости меня. Я не буду больше, правда, правда. Не делай этого. Ну, я прошу. Я хорошей буду. Я буду тебе подчиняться.

– Кажется, я это уже слышал, – воркующее медленно ответил он.

Его палец двигался, причиняя страдания. Мари сгорала со стыда. Никто не позволял себе с ней такого. Она чувствовала себя униженной, растоптанной, сломленной. Ее тело больше не принадлежало ей, она была беспомощна и полностью в его власти.

– Ринар, ну пожалуйста. Ты напугал меня, сильно напугал. Хватит…

– Напугал? – казалось, он удивился.

Отпустив Мари, он подошел к стене и снял с нее кнут.

– Нет, – закричала она, срывая голос, – Ты с ума сошел. Не надо, умоляю. Я не знаю, что на меня нашло.

Марисса захлебывалась рыданиями:

– Я к Джессике тебя приревновала. Ты целовал ее, целовал эту стерву белобрысую.

Его рука гладила ее по спине, проводила пальцем вдоль позвоночника.

– А с чего ты решила, что можешь ревновать меня к ней? – нарочито тихо, неспешно, но делая упор на каждом слове, спросил он.

– Я больше не будууу… Я, правда, не буду. Я поняла все, я все поняла.

– И что ты поняла?

– Я для тебя никто. Я ничего для тебя не значу. Я должна делать, что ты приказал. Я все сделаю. Я сделаю, как ты хочешь. Я буду послушной, очень послушной.

– Утешительные выводы, – хмыкнул Ринар.

За спиной девушки раздался свист рассекаемого воздуха.

– Ааа!

Он всего лишь щелкнул кнутом об пол, но от одного этого звука Мари вздрогнула всем телом, ее кожа покрылась испариной. Рен медлил. Тянулись мгновения. Отбросив кнут, он вышел, оставив ее висеть голой и напуганной.

«Сколько времени я тут?» – спрашивала себя девушка. Было холодно и страшно в подвале одной. В этой ужасной комнате, похожей на средневековую камеру пыток. Мари замерзла, ее колотило. Зубы стучали. «Он меня тут навсегда оставить решил?» – при этой мысли становилось еще хуже. Руки затекли, тело одеревенело. «Ну что мне делать? Скотина какая! Не прощу ему это, ни-за-что и ни-ко-гда», – дала себе клятву Марисса, ставя очередной пунктик в списке его грехов.

В помещение вошел Кондор. С плотоядной ухмылочкой осмотрев девушку, он развязал ей руки. Мари кулем свалилась на пол. Ценой неимоверных усилий ей удалось схватить платье и обмотать его вокруг себя: "Он специально это сделал: прислал Тимура, чтобы еще больше унизить меня. Гад, какой же он гад".

Кондор стоял, некоторое время молча смотрел на нее, затем ушел, оставив одну на полу, не имеющую сил двигаться. Кое-как добравшись до своей комнаты, Марисса заползла на кровать. Слез не было. Она выплакала все там, в подвале. Ничего не было. Больше ничего не было. Одно она знала точно, больше никогда не позволит этому чудовищу в человеческом обличии дотронуться до себя. Опустошение поглощало ее. Пролежав некоторое время, разглядывая потолок, она, наконец, погрузилась в мучительный сон.