Текст книги "Поход выживших (СИ)"
Автор книги: Рина Сергеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
В течение получаса отряд продвигался по тропе, шедшей рядом с берегом ручья. Периодически приходилось преодолевать препятствия в виде отдельных водных потоков и поваленных деревьев. По одному из таких стволов я, следуя примеру Робина, осторожно перебралась, чудом сохранив равновесие.
– Неплохо, – одобрительно заметил товарищ. – Остальные прошли этот путь по тропе.
Блин. Я, как всегда, все решила усложнить. Ну да, конечно, Кэт не ищет легких путей... По правде, тропу среди раскидистых папоротников и прочей зелени я вовсе не увидела – это во-первых. А во-вторых, куда идут все, туда и я.
(«Все пошли, и я пошел» (с) «Хоббит с татуировкой дракона»)
Вскоре мы дошли до площадки, откуда начинался путь на вершину. Соблазнительная мысль об отступлении и возвращении в лагерь была отвергнута безвозвратно. Отступать слишком поздно.
Тропа все время шла только вверх и вперед. Некоторые места становились почти отвесными, и тут уже оставалось полагаться на собственное равновесие и проявлять некоторые чудеса эквилибристики. Я безнадежно отставала от своих, но тропа благополучно вела меня, и благодаря ей мне удавалось не потеряться. К тому времени погода, как назло, начала портиться: туман сгущался, дул холодный ветер и периодически моросило. Неужели местные духи, которые были к нам столь милостивы вчера, решили устроить нам такую пакость?..
– Я думаю, духи Пидана до сих пор в хорошем настроении, – заметил потом по этому поводу Робин. – Просто они решили над нами пошутить и подкинули нам такое испытание.
– В таком случае у них очень своеобразное чувство юмора, – мрачно отозвался Моргул.
Периодически на пути начали появляться скальные выступы, и приходилось прилагать немало усилий, чтобы их преодолеть. Удивительно, но это получалось – с применением эквилибристики. Хотя иногда пальцы начинали неметь от холода, как и другие части тела.
(Из видеозаписи Робина:
"День второй. Мы вышли из лагеря. Прошли от подножия где-то на четверть. Все выдвинулись вперед, а я поджидаю Кэт).
Основная часть отряда ушла далеко вперед, и я их почти не видела. К счастью, меня кое-где поджидал Робин, чтобы я совсем уж не отстала и не заблудилась (ну, и чтобы совсем уж одиноко не было). Какое-то время мы продолжали пробираться по камням, но вскоре, хоть и не надолго, стало чуть полегче: тропа пошла по прямой. Теперь мы шли вдоль хребта.
Около двух часов дня отряд добрался до отметки в тысячу метров над уровнем моря. Здесь тоже расположились туристы. Видимо, они тоже сейчас шагали к вершине. Связь на телефоне на "тысяче", по словам ребят, ловила, но дозвониться домой не удалось. На перерывах периодически начинаю огрызаться на реплики друзей. Особенно сильная грызня – с Пантерой. Как-то у нас не ладятся диалоги с начала похода. По правде, я не очень обрадовалась, когда она решила пойти с нами, но приняла это как неизбежное. И вот теперь мы периодически ругаемся. Скажите еще спасибо, что морды друг дружке не бьем.
После "тысячи" оставался главный и самый сложный рывок наверх, где начинались одни сплошные скалы, к точке выше облаков, где кончаются дороги и где почти нет даже направлений. Снова появилась мысль об отступлении, но вдруг на смену ей пришла жуткая злость. Зря я, что ли, ломала ноги вместе со всеми, поднимаясь сюда? А ведь Кэт так хотелось, чтобы ее не считали слабой, похожей на фарфоровую куклу. И она доберется до вершины, доказав этим, что она еще способна на что-то.
Поэтому я пошла вместе со всеми, невзирая на последствия. Вскоре лес кончился, и теперь путь пролегал по камням. Чем выше шел наш отряд, тем холоднее становилось. Надетый свитер помогал не особо. Туман сгустился настолько, что дальше пяти метров ничего нельзя было узреть.
Казалось, скалы и камни вокруг отличались завидным однообразием, но это было не так. В некоторых местах нагромождения булыжников выглядели так, будто это были остатки древних строений. Трудно сказать, правда это или нет...
Оставшийся путь до верха я преодолевала по мокрым от конденсата валунам – курумам, осторожно перелезая с одного на другой. Сначала я могла ориентироваться в пространстве по голосу Робина, а потом уже приходилось полагаться лишь на собственные ощущения, передвигаясь на ощупь. Пальцы быстро окоченели из-за того, что я хваталась за камни, забираясь все выше и выше. Кисти рук были все исцарапаны. Кое-где кожу рассекло до крови. По правде, было страшно. Как-то не хотелось думать, какая головокружительная высота оставалась за спиной. Да и вниз не тянуло взглянуть, зная, что бездна так близко – в одном неосторожном шаге от нее. Эта дорога превратилась в один нескончаемый кошмар. И она казалась намного длиннее, чем была на самом деле. Иной раз я даже ловила себя на мысли, что вершины уже никогда не будет. И ползти мне вот так, вперед и только вверх целую вечность... Пару раз казалось, что я окончательно потеряла своих товарищей, но встретившиеся по пути туристы, шедшие с горы, подтвердили, что видели ребят в камуфляже. Значит, я на верном пути.
До вершины в итоге мы добрались к половине пятого. Пробираясь на ощупь в тумане по камням и дрожа от прикосновений пронизывающего ледяного ветра, который настойчиво норовил залезть холодными пальцами под камуфло, я добралась до остальных. Я прекрасно понимала, что так медленно ползли из-за меня и из-за тумана. Там же фотографировались рядом с геодезической вышкой. Вот теперь все. Дошли. Позади остались километры расстояния до мира живых. А здесь, в окружении камней, редкой растительности и ветра, да еще и в тумане, все как-то виделось по-иному. Как будто в этот час гора не была частью реального мира. Кто его знает?..
После фотосессии отряд, дрожа от холода, устроился перекусить. Небольшой запас еды помог частично восстановить силы. Но на длительный отдых не было времени. И, к сожалению, так и не довелось – из-за непогоды – полюбоваться местными природными красотами. И вот мы снова выдвигаемся – на этот раз в обратный путь. Мелькнула мысль, что спуск будет легче и быстрее подъема, но... Как говорил один персонаж: "Я никогда так не ошибался в своей жизни!"
Робин и Альфа помахали нам и стремительно ускакали вперед, решив, что встретятся с нами в лагере. Вскоре они окончательно исчезли из виду. И, можно сказать, с этого момента все пошло наперекосяк. Началось то, что впоследствии обернулось для отряда настоящим кошмаром.
В это же время мы чуть не потеряли Алекс. Она, похоже, решила поддержать меня, но в тумане я ее потеряла. Такое ощущение, что она свернула за какой-то обломок скалы и просто пропала. Разумеется, я никого не увидела, ибо даже на расстоянии трех метров ничего не было видно из-за тумана. Попытка докричаться не помогла.
– Я Алекс найти не могу, – сообщил ваш покорный повествователь, не без труда отыскав Моргула и Пантеру.
– Куда ты ее дела? – спросил наш командир.
– Она осталась меня подождать, но потом мы разминулись. И в какой-то момент я ее потеряла, – я объяснила ситуацию.
Это было правдой. В таком тумане, да еще и с холодом и ветром, я чувствовала себя абсолютно потерянной и беспомощной. Не просто ежик в тумане, а скорее заблудившийся крот, полностью лишившийся ориентации в пространстве. Впору было впасть в панику, но пока до этого не доходило. Некогда.
Моргул, узнав об этом, предположил, что девушка могла спуститься ниже, но гипотеза не подтвердилась. Один раз показалось, что где-то из пелены тумана кто-то меня звал. Трудно было сказать, правда это или нет. Ибо на зов не откликнулся никто. Впрочем, на пронзительный свист Пантеры – тоже.
Положение было не самым веселым. Наши друзья убежали вниз. Мы же зависли на вершине, потеряв члена команды. Вокруг туман и ледяной ветер, и трудно определить даже, куда нас занесло. В итоге Моргул отправился искать Алекс. Я и Пантера остались ждать. В такие моменты даже говорить не хотелось. Мысль была об одном: спуститься. Пофиг уже, что выберемся к лагерю поздно вечером, лишь бы этот ужас кончился.
Вскоре раздались голоса чуть выше нас. Моргул, к счастью, нашел Алекс. Девушку спасло то, что у нашего командира не был выключен телефон, и она смогла до него дозвониться. "Потеряшка" отыскалась сравнительно быстро. После воссоединения нам оставалось только одно: ползти вниз. Глядишь, так и спустимся куда-нибудь. И в лагерь, скорее всего, вернемся лишь поздно ночью.
Вспоминает Алекс:
"Я когда одна заблудилась, меня такая паника охватила, что прям пипец, но потом я поняла, что если буду паниковать, ничего хорошего не будет, будет только хуже, и я успокоилась".
***
И мы стали карабкаться вниз по камням, забирая вправо. Сейчас тоже было страшно – пожалуй, даже больше, чем при подъеме. Не стану скрывать – в некоторые моменты я плакала и материлась одновременно от безысходности. Хотелось только, чтобы весь этот кошмар кончился, и мы спустились с горы. В такие моменты мозг отключается, и его владелицу начинает периодически тянуть на безумства.
– Моргул, а "Доктор Август" еще остался? – окликнула я командира.
– Да, а что? – с удивлением ответил тот вопросом на вопрос.
– Если доберемся до лагеря живыми – то есть, я имела в виду, когда доберемся, – поспешила уточнить я, – возьму и выпью с вами!
Все очень удивились этому. Еще бы: ведь ребята знают, что я не пью от слова "почти", и периодически начинают меня стебать по этому поводу. Впрочем, это отдельная история, и о ней – в другой раз.
Каменная гряда преодолевалась нами медленно. Даже слишком. Одни и те же действия приходилось повторять много-много раз: ставишь ногу на камень, проверяешь его на прочность, спускаешься. Иногда я помогала себе саблей, прощупывая дорогу. Пусть посражаться на вершине не довелось, но хоть какая-то польза от клинка сейчас была.
Периодически я теряла товарищей из виду, но, к счастью, они почти сразу отыскивались. Неясные очертания трех человеческих фигурок маячили бледными, расплывчатыми силуэтами впереди меня. Разговоров сейчас особых не было. Единственное, что мне приходилось слышать от них почти все время в течение спуска – так это одну и ту же фразу: "Давай быстрее!". Понятно, что перспектива ночевать на склоне горы никого не устраивает, но я уже просто физически не могла ускориться. Сил почти не оставалось. Ноги от постоянного спуска дрожали. Начала болеть голова. Хотелось думать о чем-нибудь хорошем – например, о том, что скоро мы встретимся с отколовшимися товарищами. Правда, руки чесались устроить им знатную взбучку, ибо какого лысого ежика они нас бросили? А может, лучше вообще сейчас ни о чем не думать. Но нет, черт возьми, в голову лезла старая песенка ролевиков по мотивам "Властелина Колец" профессора Толкина:
"Четвертые сутки
В «Гарцующем пони»;
Девятый кувшин,
А в кармане – голяк".
О боги, что за бред?! Почему именно эта песенка лезет в голову, когда ее не просят? Ставим ногу в расщелину между камнями, слышим новую порцию подгоняющих окриков, ползем дальше, после чего операция начинается сначала. Опираемся на мох. Кажется, держит крепко. Не хочется провалиться куда-нибудь, чтоб дело кончилось сломанной ногой.
"Не падайте духом,
Князья Нуменора:
Потребуют денег -
Громите кабак!"
В нашем случае фраза «Не падайте духом» звучала почти как издевательство. Понятно, что надо не сдаваться и все такое, но, черт возьми, это и так очевидно!
А песенка продолжала настойчиво сверлить мозг:
"Вчера к нам ввязался
Какой-то бродяга,
Колечки совал
И чего-то шептал..."
Вскоре начался лес, и стало идти чуть проще, периодически спотыкаясь, проваливаясь в норы и царапая ладони о всякие колючки. Ветви деревьев периодически цеплялись за чертов свитер, то и дело норовя задержать на пути. А потом еще и разразилась гроза, что тоже не порадовало. К тому времени мы и так уже насквозь вымокли. Вспышки молний периодически ослепляли, а вслед за ними, спустя пару ударов сердца, слышались громовые раскаты, глухие, словно звериное ворчание. М-да, похоже, природа совсем уж ополчилась на нас. Все-таки не пойму: где гроза сильнее и опаснее: на равнине или в горах? Похоже, это риторический вопрос.
Через какое-то время, спустившись еще ниже, мы увидели, что появилась связь. Похоже, мы уже в районе "тысячи". Но тропа по-прежнему не виднелась, и приходилось дальше идти наугад, через бурелом. Моргул уже дважды подвернул ногу и отчаянно ругался. Периодически мы подавали голоса, в надежде, что отряд могут услышать другие туристы. Но нет. Ответом на наши вопли "Ау!" и "Люди!" были лишь ветер и редкие громовые раскаты. Так что ну его нафиг, вот так орать: только глотки сорвем раньше времени, а пользы от этого не будет.
Лесополоса снова сменилась нагромождением булыжников, после которых мы снова шли по лесу. Мало-помалу начало смеркаться. Еще хотелось верить, что удастся сегодня дойти до лагеря, ибо в голове совсем не укладывалась мысль о ночевке в лесу без костра и укрытия.
Через какое-то время наша неистовая четверка снова выбралась на камни. И теперь стало ясно, что нас занесло в широкое горное ущелье, склоны которого поросли смешанным лесом. На миг показалось, что на другом склоне ущелья виднеется дымок костра и белый силуэт палатки. Но нет, это расстроенное злоключениями воображение разыгралось. Внизу, похоже, протекал ручей. Надеюсь, что это – не сказка и не сон, а то не поймешь, то ли это шум воды далеко внизу, то ли ветер шумит. В любом случае, мы могли спуститься еще на энное количество метров и пойти вниз по руслу. И, если это был ТОТ САМЫЙ ручей, то мы могли выбраться к лагерю.
К истоку ручья, бравшего свое начало в недрах гор, неистовая четверка выбралась, когда начало темнеть. Хорошо, что у нас были фонари в количестве двух штук, иначе все оказалось бы весьма плачевно. Но это помогло ненадолго: когда мы перебирались с очередного камня на другой, я потеряла равновесие, и фонарик, вылетев из руки, провалился куда-то глубоко под валун, да так, что и не достать... Проклинать собственную криворукость было некогда. После этого пришлось идти почти что на ощупь, ориентируясь только на фонарик Пантеры, который стал единственным лучиком света в этом царстве непроницаемой темноты.
Эта часть пути запомнилась как нескончаемый длинный путь по камням, периодическим проходам по тропе и царапаньем рук о колючки растений. Пока было не до разговоров, но периодически я начинала цапаться с Алекс, казалось, по довольно пустячному поводу. А дело оказалось вот в чем.
В какой-то момент пути мои товарищи решили, что необходимо перестроение.
– Моргул, может, она в середине пойдет, а я в хвосте? – предложила Алекс, говоря обо мне.
Вашего покорного повествователя это перемкнуло. Наступило такое состояние, когда можно было сорваться по самому незначительному поводу. И этот повод едва не наступил.
– Если что, у меня как бы имя есть, – мрачно подала голос я. – Просто не люблю, когда про меня говорят в третьем лице. Будто меня и нету.
Алекс принялась возражать, что это вовсе ни при чем. Ругаться не хотелось. Сейчас вообще ничего не хотелось. Наверное, если бы я шла одна, то упала на землю и больше бы не встала никогда. Но, подгоняемая пинками спутников, продолжала идти, хоть и практически на автопилоте.
Мы шли до половины двенадцатого вечера, когда поняли, когда больше идти нет сил и смысла. Вокруг нас были камни, под которыми прятался ручей, и непроходимая чаща.
Главные испытания ждали нас впереди.
***
А тем временем, где-то на склоне Пидана...
– У'вегг! Что ты наделал, брат? Ты решил погубить этих людей!
У'вегг зевнул. Он не очень любил дождь и туман. В такую погоду его тянуло в сон; хотелось спрятаться в какую-нибудь укромную нору, свернуться клубком, и, укрывшись пушистым хвостом, спокойно заснуть. Но в этот раз поспать ему не дали...
В небольшом, поросшим мхом гроте среди скал, на склоне горы виднелись силуэты лесных духов. В вечной темноте грота их почти не было видно; только светящиеся глаза зверьков и их едва заметные очертания свидетельствовали о том, что они находятся в этом месте.
– Что тебя не устраивает,И'ннир? – мрачно спросил старший дух. – Ведь было решено, что мы подкинем небольшое испытание нашим гостям...
– Но не настолько, чтобы они блуждали по лесу, без еды и воды! – жалобно пропищала Э'рнисс, глядя на остальных большими фиалковыми глазами. – К тому же, они заблудились, и могут погибнуть!
Остальные зверьки одобрительно зашуршали, соглашаясь с Э'рнисс.
– Двое из них, однако, на пути к лагерю, – возразил У'вегг. – А остальные... может, это их судьба.
Среди духов послышался неодобрительный ропот.
– Ты не прав, брат, – сказал А'ггур – еще один дух, с черной шерсткой и серыми глазами. – Не в наших правилах убивать туристов ради забавы. Мы так не делаем, и ты это знаешь. Дай им шанс спастись. Не их судьба – гибнуть в наших лесах.
Зверьки были солидарны с А'ггуром. Похоже, их симпатии были на стороне наших скитальцев. У'вегг еще поворчал для порядка, но все же с большой неохотой признал, что остальные духи правы.
– Вы хотите, чтобы я их спас? – спросил он.
Зверьки-пушистики восторженно зашумели, выражая свое согласие.
– Да будет так, – ответил У'вегг, немного поразмыслив. – Я верну туристов домой. Но путь их окажется труден и тернист, прежде чем они вернутся домой...
Глава 3,
Повествующая о других выживших (11-12.06.)
«Живем вместе – умираем поодиночке»
Сериал «Остаться в живых»
Давайте же теперь отступим немного от злоключений Моргула и его спутниц, и посмотрим, как обстояли дела у Робина и Альфы.
...Мы откололись от отряда и в спешке начали спускаться по камням, ориентируясь на более-менее знакомые объекты. Моргул и девчонки будут долго ползти до лагеря, а мы пока можем спуститься, развести костер, и, может, даже успеем что-нибудь сготовить. Чай точно надо будет срочно согреть, а то от такой погоды даже как будто внутренности смерзлись.
Примерно так рассуждал Альфарий, чуть ли не колобком скатываясь по курумам вслед за Робином. Парни со сказочной быстротой преодолели самую каменистую часть горы. Миновали "стену" и "башню", будто сложенные в незапамятные времена какими-нибудь великанами, после чего углубились в лес и пошли по уже знакомой тропе. К тому времени ветер стал крепчать, и немного усилился дождь.
В районе "тысячи" парни остановились, чтобы отдышаться. Туристы, с которыми отряд разминулся на вершине, уже давно сидели в лагере и отдыхали.
– А где ваши остальные друзья? Вас же вроде больше было, – спросил у ребят кто-то из другой группы.
– Они догоняют, – коротко ответил Робин.
Впрочем, ребята на всякий случай уточнили, не спускалась ли в ближайшее время с горы группа из четверых туристов, состоявшая из молодого мужчины и трех девушек. Получив отрицательный ответ, Робин и Альфа отправились дальше.
Спуск с горы занял у друзей около полутора часов. Пару раз парни едва не свернули себе шеи на особо отвесных участках тропы, но, к счастью, вовремя сориентировались. Несмотря на то, что час был еще не поздний, казалось, что ночной сумрак уже начинает подкрадываться. Впрочем, скорее всего, это было из-за тумана и плохой погоды. К слову, о погоде: хорошо, что они успели так быстро спуститься. Ибо, как только ребята начали быстрым шагом идти по тропе в лагерь, где-то совсем недалеко зловеще пророкотали первые раскаты грома, и вскоре по земле застучали первые капли дождя – крупные и холодные, которые то и дело норовили залезть под капюшон или за шиворот. Полыхнула молния. Идти становилось все опаснее: надо скорее возвращаться к лагерю.
***
Я и Робин перешли на бег. Никто из нас только чудом не упал, ни разу не поскользнувшись на камнях и не запнувшись об коварно выскочивший корень. Мы бежали по тропе, едва ли не опережая дождь, лупивший по земле. Один раз порыв ветра был такой силы, что за нашими спинами с сухим треском обрушилось дерево. Если это проделки лесных духов, то шутка оказалась воистину неудачной! Да, если б мы всей толпой сейчас шли, то вернулись бы в лагерь в лучшем случае к полуночи.
Когда искатели приключений наконец-то добежали до места, то первым делом бросились укрывать дрова. Накрыли его первым попавшимся под руку полиэтиленом, после чего занялись костром и приведением себя в порядок.
Переодевшись в сухое, мы стали делать чай и чего-нибудь поесть. Хотелось верить, что отставшая четверка уже на подходе. Я не стал особо заморачиваться с рецептурой и намешал какую-то странную похлебку в котле. Туда отправились кусок копченой грудинки, мелкие макароны, остатки картошки и какая-то крупа. Залив все это водой, я отправил получившееся месиво вариться.
Тем временем дождь стих. Стемнело. Небо очистилось, и даже взошла луна, своим равнодушным оком взиравшая на нас с небес. Мы поели, после чего сели у огня друг напротив друга. Было все-таки здорово оказаться в родном лагере после всех сегодняшних приключений и наконец-то отдохнуть. Сегодняшний день был слишком долгим, и усталость все-таки давала о себе знать. Единственное, что волновало и по-настоящему омрачало нас – то, что Моргул и девушки до сих пор не вернулись. В принципе, это неудивительно – с ними Кэт, она самая медлительная и задерживает народ со страшной силой. Хотя, с другой стороны, может, и не в ней дело?.. Мало ли что могло случиться с ними по пути.
Я поделился своими соображениями с Робином.
– Они могли спуститься и заночевать на "тысяче", если шли медленно, – предположил тот, не отводя взор от костра. – Но, согласись, это лучше, чем если бы кто-нибудь из них мог что-нибудь себе сломать.
Я не ответил. Не хотелось думать о том, что кто-то из наших где-то там в лесу страдает от боли в сломанной руке или ноге. Аптечку Кэт они, конечно, брали с собой, но сомневаюсь, что от нее будет много помощи.
– Наверное... – наконец-то ответил я, неохотно признав правоту товарища.
Была и другая версия, в которую совсем уж верить не хотелось. Воображение, и так расшалившееся после сегодняшних испытаний, рисовало совсем жуткую картину: проголодавшийся тигр или медведь нападает на наших друзей, а те не могут ему противостоять, и в конце концов становятся жертвами хищника. Да не, бред какой-то. Живность, конечно, тут всякая водится, но в нападение зверей точно не хотелось верить. Как по этому поводу обычно говорит Кэт, такого быть не должно, но у нас может быть все.
– Как думаешь, они живы? – подал я голос.
Робин как-то грустно вздохнул.
– Хотелось бы в это верить... – не сразу ответил он. – Давай просто будем надеяться на лучшее? Я не думаю, что они мертвы. Просто так случилось, что они где-то застряли. Но, я думаю, они справятся. Тем более, что с ними Моргул. С ним девчонки не пропадут.
Пришлось признать его правоту.
– Но все равно я волнуюсь за них, – мрачно добавил он.
В этом вопросе я был солидарен с ним.
Мы посидели еще какое-то время. Ребята не появились ни в девять вечера, ни в десять. Они не отозвались из лесных глубин, когда мы их звали и пели песни. Дальше мы решили не ждать: все-таки усталость брала свое. Решив, что либо наши друзья вернутся глубокой ночью, либо они решили заночевать в лесу, мы пошли спать.
***
Робин проснулся посреди ночи... и нет, не понял, что все идет по плану. Его разбудило настойчивое капанье воды. Через несколько секунд до нашего героя дошло: вода капает не только снаружи. Она капает внутри палатки.
Коротко выругавшись сквозь зубы, Робин сел. В темноте нащупал фонарик. Альфа пока спал, но Робин решительно растолкал его. Юноша проснулся от чувствительного тычка под ребра.
– Хьюстон, у нас проблема, – коротко сказал Робин.
Уже очень скоро стало понятно, что пошло не так. Поскольку тентом от палатки Альфы вечером накрыли дрова, неудивительно, что из-за ночного дождя убежище дало течь. К счастью, потоп был не очень масштабным. Но на ликвидацию его последствий парни потратили немало времени. Требовалось спасти от затопления рюкзаки и часть барахла искателей приключений. Покончив с этим, Робин с чувством выполненного долга отправился спать в палатку Моргула, и, завернувшись в спальник Кэт, вскоре уснул. Альфа же остался в своем зиккурате, невзирая на все неудобства. Он, будучи хозяином палатки, решил остаться в ней до последнего.
***
Утро выдалось для друзей хмурым. Дождь перестал, но над вершинами сопок клубился густой, седой туман. Местная живность, презрев непогоду, опять нанесла ночью визит в лагерь. Так что мусорный пакет опять был разорван, а его содержимое валялось в беспорядке в пределах лагеря.
Проснувшись, Робин убедился первым делом, что дрова остались относительно сухими. Это обнадеживало. Так что ребятам удалось, хоть и не с первой попытки, разжечь огонь, чтобы вскипятить чай и просушить вещи. Моргул и девушки так и не вернулись, что вызывало значительное беспокойство.
– У меня скверное предчувствие на этот счет, – сообщил Робин младшему товарищу.
– Думаешь, они заблудились? – спросил Альфа.
– Вполне возможно, – чуть помедлив, отозвался Робин. – И мне это не нравится. Хотя бы потому, что я совершенно не представляю, где их искать. Они могут быть где угодно.
И вправду. В тумане четверо участников похода могли забрести очень далеко, сильно отклонившись от основных троп. Это осложняло ситуацию. К тому же, у ребят не было с собой ни еды, ни воды, ни даже компаса. Робин и Альфа были на Пидане уже второй раз, но все же не очень хорошо знали местность. Так что, если бы они отправились на выручку друзьям, то наверняка заблудились бы сами.
– Что тогда делать будем? – с тревогой спросил Альфа.
– Пока подождем, – мрачно отозвался товарищ. – Может, они доберутся до нас, и все само собой образуется. А если нет...
– То что?
– Оставим палатку Моргула и часть вещей, а сами пойдем за подмогой, – пожал плечами Робин.
В голубых глазах Альфария он явно увидел немую фразу: "Ты безумец!".
– Еще какие-то идеи есть? – неожиданно огрызнулся парень. – У меня, к примеру, нет. Так что выберемся к цивилизации и постараемся вызвать спасателей.
Друзья замолчали. На душе у каждого из них скребли кошки.
Час проходил за часом. Парни приводили себя в порядок, сушили промокшие вещи у огня. А тем временем ни Моргула, ни женской части отряда не было видно на горизонте. Ситуация становилась все более безрадостной.
– В половине третьего выходим, – сказал Робин, когда часы показали примерно одиннадцать утра. – Дольше ждать смысла не будет.
Альфа хотел поспорить с ним, но в глубине души скрепя сердце признавал, что его друг прав.
Так прошел еще час ожидания.
Но что это?.. Где-то в глубине леса послышались человеческие голоса, которые показались смутно знакомыми. Их не мог заглушить даже шум ручья. Сначала ребята подумали, что ослышались, но потом стало ясно: это не глюки.
– Я, конечно, понимаю, что сейчас – не время для шуток, но... – начал было Альфа и осекся.
Ибо в ту же минуту из зарослей появились Моргул, Пантера и Алекс! Сильно потрепанные, грязные, промокшие, но живые. Последней прихромала Кэт. И первое, что она сказала, увидев парней, было:
– А чего это вы такие серьезные?
Глав а 4 .
12.06.16. Дорога ярости . Часть вторая
"Д олог путь, который пройдет
паломник во имя своей веры.
Н о еще дольше – его путь домой,
к зе м лям отцов своих ".
Х/ф «Соломон Кейн»
Рассудив по-русски трезво, что идти ночью, рискуя ежеминутно свернуть себе шею – в высшей мере бесперспективно, мы решили остаться на месте до рассвета. Жалким подобием убежища послужил нам небольшой скальный навес, под которым можно было хоть как-то укрыться.
Четверо промокших и дрожавших от холода искателей приключений пытались хоть как-то согреться и сохранить ускользающие остатки тепла. Поэтому мы грелись посредством обнимашек. Сначала вся четверка, где все максимально крепко обнимали друг друга, просто стояла на траве, а потом было решено перебраться под навес. На нас капал дождь, но это было уже не так уж важно. Он и так лил почти всю ночь, и суше от этого мы не стали. Пантера пыталась развести хоть какое-то подобие костерка из травы и мусора от сухпайка, но усилия не оправдались. Дождь и сырость вокруг нас свели все усилия по обогреву не то, чтобы к нулю, но даже скорее к минус единице.
Есть в это время не особо тянуло, хотя мы лишь слегка заморили червячка на вершине. Больше хотелось пить. Та небольшая часть воды, которая оставалась в бутылке, была выпита. Единственное, что оставалось – это понемногу собирать дождевую воду в кружку и пить. Правда, это хватало лишь на небольшой глоток. В горле как будто насыпали гору песка. В голове пульсировала одна мысль, одно навязчивое желание: пить. Что самое обидное – ручей был рядом, почти что рукой подать. Но вода протекала слишком глубоко, в недрах камней.
Под навесом мы максимально свернулись в один сплошной клубок из человеческих тел. По центру на рюкзаке сидел Моргул, на коленях которого была Алекс. Пантера и я устроились по бокам. И так мы сидели какое-то время, как можно теснее прижимаясь друг к другу и сохраняя наше тепло. Когда уже было невмоготу сидеть, опять постояли и пообнимались, после чего снова уселись. Это помогало только поначалу. Чем дольше мы пытались согреться, тем меньше получалось. Переохлажденные тела в промокшей одежде уже почти не ощущали и не отдавали тепла. А нашего дыхания было недостаточно, чтобы обогреться. К тому же, на камне не устроишься с комфортом. То съезжаешь с него, то спина от неудобной позы начинает болеть, то остаток тела, не прикрываемый навесом, начинает поливать дождь. Левую ногу периодически начинало сводить судорогой. Приятного мало. А только соберешься сменить позу, как остальные тут же начинают вякать касательно ускользающего тепла. К тому же был страх застудить себе почки или еще что-нибудь жизненно важное из-за продолжительного сидения на холодном камне, невзирая на наличие сидушки.
Командир в тот момент опасался не за себя – за девушек. Больше всего он боялся, что они начнут паниковать, истерить и тогда вообще их невозможно будет контролировать. Но этого почти не произошло (Кэт сначала переживала, а потом успокоилась). Бабоньки взяли себя в руки и смогли собраться с силами. Возможно, благодаря этому они, да и Моргул тоже, сумели остаться в живых.
Впоследствии Моргул вспоминал о событиях той ночи:
"Я вот сейчас снова и снова прокручиваю в голове ту нашу ситуацию и только теперь осознаю, насколько это была лютая жесть. Тогда как-то не думалось об этом – наверное, психологическая защита какая-то, иначе от паники бы просто поехала крыша. Тогда у меня только одна мысль: блин, не вернусь вечером двенадцатого, как собирался – дома волноваться будут, а на работе – ругаться. И вот радуюсь, что всё по итогу обошлось и понимаю, какие мы молодцы, несмотря ни на что".
