Текст книги "Пирамида (СИ)"
Автор книги: Рина Карисума
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Глава 10
– Ты сам виноват, – сказал Маленький принц. – Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно, ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил…
– Да, конечно, – сказал Лис.
– Но ты будешь плакать!
– Да, конечно.
– Значит тебе от этого плохо.
– Нет, – возразил Лис, – мне хорошо…
Я не могла заснуть, поэтому идея посмотреть визор не показалось мне такой уж плохой. К управлению информационными системами привычка укоренилась еще на корабле Иннику, и я подошла к стене около входной двери, дотронувшись ладонью к гладкой панели, которая моментально ожила. Синие, голубые линии разошлись тонкими нитями вокруг руки, черные окружности же служили кнопками управления. Я ткнула наугад. Музыкальный канал.
Огромный экран на соседней стене моментально включился и запестрели яркими красками невообразимо красивых платьев. Молодые девушки танцевали плавно, мягко, напевая и вплетая слова в необыкновенную мелодию. Музыкой на Астероидах называли нечто похожее на дрель и басы, ускоренный в два раза, чтобы сердце бухало в висках. Под нее редко танцевали, больше напивались дешевой синтетической субстанцией, называемой «сома». Ничего общего с насыщенным каранум, который открыл для меня совершенно другой мир вкусов. На Сехруме сохранилось все самое лучшее, что было на Земле столетия назад.
Я легла на большую кровать и погрузилась в мелодичные переходы, а также танец неизвестных мне акварианок.
– Похоже на Эдем, что оторопь берет. – Я любила эту старую фразу, которую понимала только я и наш старый сосед по боксу, что еще застал время, когда в личных вещах позволяли держать бумажные книги. Стоили они как новенький фильтр для воды и по праву считались роскошью, но Старик накопил на целых три книги: «Сирены Титана», «Дюна» и «Мы». Вот оттуда я и нахваталась изживших себя словечек, да странной тяги к познанию мира.
Какой толк от самопознания, если ты живешь на куске камня в открытом космосе, а жизнь тебе сохраняет не божественное провидение и великий замысел, а такие рукотворный человеческий рационализм и наука?! Вот и я так думала, пока не попала на корабль загадочных рунитов-акварианцев. Теперь же прочитанные книги я вспоминала с любовью.
– «Самыми постоянными законами Вселенной остаются случай и ошибка», – я с расстановкой проговорила цитату из «Дюны» и хмыкнула, радуясь, что еще не все выветрилось из памяти.
«Какое интересное мышление», – зашелестело в голове.
От испуга воздух застрял в горле. Голос в моей голове был настолько четкий и уверенный, что становилось страшно от понимания чужого присутствия.
Я быстро оглядела спальню. Никого.
– Кто здесь? Кто в моей комнате? – повысив голос, грозно спросила в пустое пространство.
«Как быстро ты присвоила чужое», – смешливым тоном снова пронеслось в моей голове.
Пора было звать на помощь. И я уже поднялась с кровати, чтобы побежать к Рю, но голос остановил меня:
«Тебе же объяснили, что в этой комнате живет разумный симбиот».
– Не разумный, а чувствующий эмоции, – резко ответила я и зажала рот рукой. Ругаться с растением – это похоже на помутнение рассудка.
«Разумный», – грубо поправило то самое растение. «То, что Рю Тхан меня не слышит, это не значит, что я не умею общаться. Я, может быть, не нахожу его интересным собеседником».
Каспум фыркнул. Внутри моей черепной коробки.
Я закрыла лицо руками и медленно задышала. Контроль был сильной чертой Элии Арве. А сейчас мне очень был нужен холодный разум и спокойствие.
– Хорошо, – хлопнула в итоге по коленям ладонями и посмотрела на стену, покрытую нежными лепестками. – Значит, я интересный собеседник?
«Более чем». – Листочки немного вытянулись ко мне, будто направляя мысль прямо на меня.
– Потому что инопланетянка?
«Потому что сай».
Опять это слово. По правде говоря, меня трясло от него, как от ядерного взрыва. Сейчас я уже примерно представляла весь масштаб ответственности и моей проблемы после активации пирамиды при встрече с алулимом. Но, видимо, я что-то упустила. Что-то очень важное.
– Я должна говорить вслух, чтобы ты услышал меня?
«Да, сай».
– Тогда, пожалуйста, скажи мне, чем сай так важна для Сехрума? Ведь акварианцы спокойно жили до меня.
«Выживали, сай, а не жили. Жить без достаточного количества воды очень тяжело. Но теперь боги подарили акварианцам прекрасную жертву во имя Жизни. Твоя смерть подарит жизнь тысячам. Разве это не великая миссия и не великая цель для такого слабого тела?»
Я молчала, уставившись на стену из листьев, которые теперь не казались нежными и прекрасными. Ядовитый и опасный – вот, что теперь мне думалось.
– Меня планируют убить в Зиккурате?
«Нет. Никто не причинит тебе вреда. Ты сама растворишься в Каплях. Боги призовут тебя, отдав твою кровь Сехруму».
Слишком высокопарная речь для растения, но суть я уловила – божественная жертва. И в этом была такая ужасная ирония: спастись от смерти, чтобы умереть под светом других звезд. Теперь странная фраза Иннику про помощь уже не казалась такой непонятной, наоборот, получалось, что она единственная собиралась мне помочь.
А Рю…
«Нам нельзя».
Слова разбитыми осколками доверия вошли в сердце. Он просто не хотел привязываться, чтобы было легче отдать меня алулиму. Его Дом в обмен на мою жизнь – правильный и прагматичный выбор лидера, который понимает суть выживания.
Но в голове всплыли и другие обещания, например, вернуть меня на Землю.
– Как же! Держит он слово. – Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и отвернулась от каспума. Не хватало, чтобы какой-то куст жалел меня за собственную глупость.
Сказок не бывает.
С утра я попросила Рю связаться с Иннику. Он был внимателен, мягок, но теперь я стала замечать детали. Он старался не дотрагиваться до меня, смотрел в глаза только, когда в этом была необходимость при разговоре. Рю был вежлив, но только сейчас я поняла насколько он отстранялся.
– Мудрое решение, – пробубнила себе под нос, выходя на террасу. – Чужака отправлять на смерть легче, чем близкого человека.
– Ты хочешь принять воду?
Рю вошел следом за мной, и я не поняла, разобрал ли он мои слова, но судя по отрешенному выражению лица, он и сам пребывал в своих думах.
– Не сейчас, но очень хочу позавтракать в таком красивом уголке. – Я указала рукой на удобные сиденья и, не дожидаясь ответа, устроилась на одном из них. Второе занял Рю и улыбнулся. Лишь слегка, краешком губ, но лицо его преобразилось настолько, что я на один момент забыла о коварной сущности акварианца. Он показался мне бесконечно одиноким созданием, который взвалил на себя слишком тяжелую ношу.
«Не смей жалеть его!»
Да, пора было прекратить обманываться.
– Эту чашу создала наша мать. Она осталась с отцом, даже несмотря на то, что алулим приказал ей сменить супруга. – Рю усмехнулся. – Бунтарский дух у нас от обоих дарителей жизни.
Он повернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза, а затем не мешкая спросил:
– Эль, чем я обидел тебя?
Мне было плохо от этого взгляда, будто я причиняла ему нестерпимую боль. Но это он! Он обманывал меня. И что-то внутри щелкнуло, сломало сдерживающий эмоции затвор.
– Дай подумать, – язвительно ответила на вопрос. – Может, тем, что собираешься отдать меня в жертву вашему алулиму, чтобы вы и дальше жили, наслаждаясь водой?
Рю нахмурился.
– О чем ты говоришь?
Я вскочила на ноги.
– Хватит игр! Твой каспум оказался не таким уж и молчаливым кустом.
По его напряженному взгляду было понятно, что сказанное мной удивило.
– Что значит «не таким уж и молчаливым»?
– То и значит. Твое растение на стене может прекрасно общаться ментально. И оно мне поведало, что из Зиккурата я уже не выйду живой. Такова реальная процедура для активации Капель.
– Это правда.
Я ошарашенно замерла. Во мне еще теплилась надежда, что произошло ужасное недопонимание. Ведь не может же у такой высокоразвитой цивилизации быть кровавый культ?!
Рю шагнул ко мне, но я неосознанно отшатнулась.
– Эль! Как ты можешь думать, что я допустил бы такое с тобой. Неужели… – он замешкался. Взгляд его метался от моего лица к чаше с бассейном, снова к моим глазам, и вскоре остановился на губах. – Неужели ты думаешь, что я позволил бы убить свою кой?! Что я мог пить твои губы и замышлять такое страшное злодеяние?! Неужели ты не теплеешь рядом со мной? – последнее он произнес севшим голосом, от которого у меня выбило весь воздух из легких. Внутри словно сломали все ребра, и сердце заполошно билось прямо в зияющей дыре на моей груди. Боль разлилась по всему телу, сковала ноги, прошлась дрожью по рукам.
– Думала, – прошептала я сквозь выступившие слезы. – Я так и думала, потому что я не умею доверять, Рю. Я боюсь тебя. – Слезы полились сильнее. – Но уже не смогу жить без твоего тепла.
– Эль…
Мой Обскур притянул к себе, крепко прижал и стал гладить по спине. Я слышала, как сильно бьется и его сердце. Чувствовала жар его кожи. В этих ласковых объятиях все мысли о предательстве казались такими мелочными и низкими, что становилось тошно от себя самой. Как же легко меня заставить верить в плохое.
– Великая богиня, у вас тут прелюдия в разгаре! Зачем тогда звонил мне, Глава Дома Ура? – Иннику явно злилась.
Рю медленно отпустил меня и ответил со спокойным достоинством:
– То была просьба моей кой, сестра моя, Иннику. Прости меня.
Акварианка фыркнула и махнула рукой, улыбаясь.
– Прощаю на этот раз, но в следующий приеду только к вечеру, чтобы вы успели утолить свой жар.
Признаться честно, у меня вспыхнул румянец на щеках от такого прямого намека. Никогда не страдала стыдливостью, но с Рю все было будто иначе, намного глубже и серьезнее, чем я привыкла чувствовать. Любой намек, любое доброе и плохое слово ранили меня прямо в сердце, как бы я не закрывалась. Я даже и не подозревала, что чувства к кому-то могут быть настолько мучительны для души.
– Спасибо, что прилетела. Прости, если отвлекла от важных дел.
Иннику улыбнулась мне и тихо сказала, когда Рю ушел на кухню, чтобы собрать нам с собой напитков:
– Могла и сама со мной связаться. Я только рада нашему общению. – Потом отвела меня дальше от входа в дом и спросила:
– У вас все так серьезно, Эль?
– Можно я поговорю с тобой об этом после некоторых уточнений о вашей культуре?
Акварианка довольно кивнула, но не сдержала рвущиеся слова:
– Рю Ткхан окончательно «загорелся». Фай ни за что мне не поверит. Ты обязана мне все рассказать!
Конечно, я не стала выдавать все свои секреты, хотя с Иннику мне хотелось поговорить. По-женски поболтать, посмеяться над чем-то, что понятно только нам, несмотря на разность наших культур. Обсудить Фая или Рю, не таясь и не подбирая слов. Я хотела поговорить с ней по-дружески, но боялась. Нет, она никогда не проявляла даже что-то отдаленно похожее на угрозу. Как в главе Дома, в Иннику безусловно были черты властные и где-то жесткие. Наша первая встреча на корабле произвела неизгладимое впечатление, что я вряд ли когда-нибудь буду считать ее обычной женщиной. Но в то же время я нуждалась в ее обществе, чувствовала, что мы близки не только по полу, но и по взглядам, по мироощущению.
Такой контраст рвал меня на части.
– Значит, будешь играть в тихую воду? – прямо спросила Иннику, останавливая машину над высохшими руслами рек. Мы улетели от жилища Рю достаточно далеко, вглубь Сехрума, где царила безрадостная картина запустения и смерти. Ее машина отличалась от агрегата Рю: была более обтекаемой и по оснащению лучше. Скорей всего, Дом Аштат был богаче Дома Ура.
Не великое открытие, когда в обществе есть деньги и ресурсы.
«Да, Элия, ты точно не меркантильная особа», – посмеялась я над собой. В последнюю очередь я думала о деньгах. Возможно, более ушлый человек уже вовсю прикидывал бы планы, как обогатиться за счет таких знакомств, но я была из бедной рабочей семьи, где единственной валютой считалась теплота отношений. На самом деле только здесь я задумалась о том, насколько Дома влиятельны и богаты.
– Нет, Иннику, я не играю. И не стараюсь разжечь твой интерес, но некоторые вещи я не могу обсуждать. Мне всегда было сложно говорить о личном.
– Это говорит мне о том, что Рю Тхан для тебя настолько важен, что ты прячешь его даже от своего разума. – Она вытянула руку и легонько постучала длинным пальцем по моему виску. – А потом зажмурилась и весело прорычала: – И мое любопытство просто убивает меня!
Я рассмеялась вместе с ней и решила немного выведать про Рю:
– Почему ты так удивлена? Разве он никогда никем не интересовался?
– Вот, что значит «землянка», – покачала головой Иннику, улыбаясь. – Акварианцам нет нужды заводить отношения, в которых нет тепла. Мы не нуждаемся в партнере для… – она постучала пальцами по рулевому блоку, подбирая слова, – чтобы чувствовать себя полноценными. Мы полноценны изначально.
– Ты говоришь про нашу культуру совокуплений?
– Да! Про ваши потребности в этом. У вас даже снимают видеоблоки для визоров с этим сценами. Вы, правда, не можете без этого?
Я задумалась. Никогда до этого не пыталась проанализировать собственных соплеменников.
– Наверное, мы и правда не можем без этого. Твое сравнение про полноценность… В нем что-то есть. У нас даже фраза существует – «как две половинки». Получается, что только пары мы воспринимаем, как нечто целое, а секс – соединение.
– Это же очень печально, – грустно сказала Иннику. – А если кто-то из пары умирает? Второго никогда не будут считать отдельной единицей?
Я печально улыбнулась.
– У нас сейчас почти уже нет отношений, где люди стремились бы стать половинками друг другу. Осталась эта тяга к соединению. Никто не верит в эту романтику, но все равно потребность в близком контакте заставляет нас искать хоть кого-то похожего на свой идеал.
– Тогда зачем так усложнять? Я не понимаю.
– Проще выживать без привязанностей.
Иннику нахмурилась и спросила:
– И ты так считаешь, Элия?
– Нет, я считаю, что это счастье – найти своего человека. Вот что действительно настоящий дар.
Акварианка сразу заулыбалась.
– В этих мыслях мы схожи. Но жаль, что земляне предпочитают создавать себе стены, где их нет. Понимание себя – основной шаг к целостности. Если вы так жаждите быть половинками, то будьте ими. Создавайте для себя эту романтику. Все ведь только в собственной голове. Наше “тепло” тоже связано с внутренним поиском, но мы не удерживаем своих избранников. Само счастье в их существовании и в том, что их присутствие дарит тепло.
Иннику перевела взгляд на сухую, испещренную трещинами, землю и договорила:
– Это понимание пришло к нам слишком поздно.
Я всмотрелась в бурую безжизненную пустыню и вспомнила, как Рю говорил об их ошибках. Что же могло так изменить акварианский мир?
– Иннику, что случилось с вами? Почему все так.
Она кинула последний взгляд вдаль и завела мотор, резко стартуя вперед.
– Давай я тебе лучше все покажу, а потом расскажу про ритуал сай. Вряд ли Рю решится на это. Для него ты хрупкий цветок. Но я вижу твою силу, похожую на цунами, тебя таким не испугать.
Я кивнула и подставила лицо ветру, радуясь, что настояла на этой прогулке. Я не ошиблась, когда назвала нас с Иннику похожими. Она-то точно не станет утаивать от меня про все особенности жертвенного ритуала, а я хотела обсудить его с ней.
Глава 11
Мы летели над прекрасными городскими пейзажами, над зелеными искусственными парками, над заброшенными территориями, но Иннику молчала и не рассказывала мне про простирающиеся под нами зоны. Машина несла все дальше, куда-то вглубь, и я наконец-то увидела, что хотела показать мне акварианка: старые, разрушенные конструкции огромного, совершенно невероятных размеров, геопаруса. Как я узнала? Как и все в моей жизни – я посмотрела документально кино, которое нам демонстрировали в рамках школьного образования. Тогда нас просветили, как Марс стал пригодным для жизни. Гигантские геопаруса прогревали атмосферу, создавали подобие атмосферы Земли и продолжали работать до сих пор.
– Почему они упали? Это же невозможно? Система защиты и..? – вопрос вырвался сам.
– Мы сломали нашу геоустановку.
Иннику подвезла нас ближе к мертвой зоне и остановила машину, повиснув в метре над землей.
– Раньше Сехрум, как и ваша Земля, не нуждалась в подпитке, но спустя многие столетия планета изменила траекторию движения вокруг наших солнц, Сама наша система претерпела изменения, и мы вынуждены были внедрять геоустановки для поддержания баланса. Но даже тогда мы не нуждались в воде, Капли генерировали и давали необходимый объем. Все изменилось, когда мы захотели большего.
Она включила двигатель и направила кар в сторону второго паруса. Вся земля была покрыта черными рытвинами и ожогами. Мне было больно смотреть, хотя я никогда не воспринимала планетарные системы живыми организмами, но живя на камне многое не воспринимаешь живым, порой даже себя.
– Нынешний алулим захотел воды. Много воды. И было решено влезть в древнюю систему Капель, соединить их с регенераторами от геопарусов и на выходе получить целый океан воды. – Иннику замолчала, пытаясь сдержать слезы. – Как видишь мы не получили желаемого. Но самая страшная трагедия случилась, когда стало понятно, сколько Капель мы повредили вмешательством. Мы не только не получили воду, мы уничтожили собственными руками часть источника, который кормил нас все эти тысячелетия. Единственный Дом, которому удалось восстановить Капли был Дом Ура. И когда я говорю, что Рю и Фай изгнанники, я имею в виду не приказ алулима, а все наше общество. Алулим распространил всю свою ненависть к ним на акварианцев. Он настолько ненавидит Рю, что наверняка замыслил недоброе в отношении тебя, хотя ты для нас великий дар, Эль.
– Каспум сказал мне, что ритуал жертвенный, и я умру в конце, – сказала как есть. Иннику грустно вздохнула.
– Не так я хотела, чтобы ты узнала о ритуале. Наверное, возненавидела нас?
– Было такое, – честно призналась я. Да и какой смысл утаивать эмоции, если Иннику спрашивает напрямую. – Но Рю все опроверг. Вернее, он сказал, что не допустит растворения. Ведь именно это и произойдет завтра?
Иннику задумалась, теребя прядь волос. Взгляд ее блуждал по приборной панели, переходил на искореженную землю и остатки некогда гигантского геопаруса.
– Полное растворение я помню только в детстве, но тогда это был личный выбор сай. Тех сай, что еще рождались у нас. Теперь их не осталось совсем. – Иннику посмотрела мне в глаза. – Никогда это не было жертвой или принуждением, но повзрослев, я понимаю, что могла не знать что-то важное. Мы рождаемся с непоколебимой верой, что алулим заботится о народе, как о своих детях, и не причинит вреда. Но вот умирать я буду уже с совсем другими мыслями. И меньше всего хочу, чтобы ты участвовала в празднике.
– И я не хочу, Иннику, но и навлекать зло на вас тоже не хочу. – Мои руки сами скользнули по обшивке кара, пальцы дотронулись до горячего песка, что забился в плавное углубление у ручки двери. Мне было сложно описать то, что творилось у меня внутри, но я прекрасно ощущала огромную жажду. Она исходила от всего: от песка в этой пустыне, от стен дома Рю, от Капли, которую я открыла при алулиме. С трудом верилось, что погружаясь в процесс намного дольше, я выберусь живой и невредимой.
– То есть были сай, которые не растворялись?
Иннику снова активировала двигатель и плавно набрала скорость. Теперь мы летели обратно, мимо красивых и необычных городских зон с зеленью, мимо низкорослых садов и круглых чаш бассейнов в больших дворах, которые наверняка принадлежали другим Домам.
– Это я помню точно, хотя была маленькой. Несколько сай не растворились. К сожалению, их нет в живых и нам не узнать особенность ритуала, но, Эль, мы найдем решение. Рю обязательно что-нибудь придумает.
– Но… – я кое-что хотела спросить. – Иннику, я хочу знать. Если бы… Если бы Рю не сделал меня кой, то вы бы…
Иннику поставила кар на автопилот и обняла меня.
– Эль, у меня много претензий к братьям Ура, но я знаю точно – никогда они не были подлыми, и никогда не стремились к равновесию через других. Вас свела судьба, а значит, доверься течению жизни.
– Но мы… мы из разных потоков, Иннику. Я боюсь… – мне сложно было произнести эти слова, но я все-таки договорила, – что мы сошлись только на короткое время.
Акварианка все поняла и коснулась моего лба своим.
– Не думай сейчас об этом, внутренняя вода подскажет. Плыви по течению.
– Спасибо.
Что-то было в ее словах, что вселяло надежду.
Домой к Рю я вернулась к вечеру, уставшая и полная впечатлений от прекрасного Сехрума. Их мир поражал. Когда я выходила из дома, спускалась на землю из кара, то специально шла медленно, наслаждаясь каждым шагом. Пыталась запомнить это необыкновенное чувство под стопой, когда сама твердь земли становится опорой. Тогда меня впервые посетила мысль о том, что земляне – сущие лентяи и дураки. Будь у меня такой прочный фундамент под ногами каждый день, то я могла бы двигаться вперед намного смелее, ведь нельзя упасть и разбиться. Пораниться, набить синяки, но не умереть, потеряв крепление или защиту.
Наверное, мой восторг отразился на лице, потому что Рю долго разглядывал меня, будто читая без слов, а потом улыбнулся.
– Тебе здесь нравится.
Он не спрашивал, и в своем умозаключении был абсолютно прав – я влюбилась в Сехрум, в его несовершенство и покореженную ошибками акварианцев поверхность, в таинственные Капли и в великолепные рукотворные сады, в бассейны и чистую воду… в огненные волосы и алые глаза, что умели заглядывать прямо в душу.
– Мне хорошо настолько, что больно. – Мой шепот был хриплый, как у путника, которого мучила жажда, но мне не хотелось пить. Меня мучило что-то большее, то, что не помещалось в моем теле.
– Эль, – поражено проговорил Рю и сглотнул. – Пойдем со мной.
Он взял меня за руку и повел внутрь дома, за кухней оказалась лестница, уходящая вниз, и по мере того, как мы спускались, свет в небольших светильниках плавно загорался, рассеивая тьму. Как только мои ноги коснулись холодного каменного пола, я поняла где мы находимся.
Рю крепче сжал мои пальцы и, повернувшись, сказал:
– Это Капля Дома Ура. И она чувствует тебя, а ты ее.
В центре комнаты зависла перевернутая пирамида, но при нашем приближении некоторые элементы выдвинулись, создавая причудливую объемную вязь на поверхности объекта. Она медленно вращалась против привычного мне часового хода и слегка мерцала голубоватым светом, странно теплым и ласкающим. Я не осознано протянула руку к этим лучам, и пирамида ожила сильнее – раскрылась на три яруса, засверкала, все больше напоминая невиданных мною рыб, и будто обрадовалась вниманию.
– Она встречает нас, – сказал Рю и отпустил мою руку, невесомо проведя по коже пальцами. – Но подозреваю, что больше тебя. Я для нее биоорганизм, а вот с тобой она сможет поговорить.
– Поговорить?
Рю улыбнулся и приглашающим жестом указал на пирамиду.
– Попробуй, не бойся. Я буду все время здесь и не сведу с тебя глаз.
Последние слова наэлектризовали волоски на моем теле, почему-то мне очень нравилось именно то, что внимание Рю Ткхана будет принадлежать только мне одной. Казалось, что он говорил не только про сегодняшний вечер.
Я на секунду прикрыла глаза и шагнула к пирамиде. Дотронулась рукой и плавно провела пальцами по выступам, ощущая кожей теплый, ни с чем не сравнимый материал. Пирамида завибрировала и раскрылась еще больше – в пять ярусов, освещая уже всю комнату. Свет не бил по глазам, а наоборот, создавал на поверхностях водный рисунок из бликов. В воздухе появился аромат йода и соли, а по телу разлилось… блаженство. Да, так хорошо мне не было никогда. Все мои печали смывало невидимой волной, новый прилив успокаивал, дарил давно забытую радость. Я и не подозревала, что во мне были еще живы такие эмоции, и что я так нуждалась в них.
В голове пронеслась мысль-понимание, теперь для меня стали понятны причины растворения сай. Они хотели покоя, они хотели вечно прибывать в этом раю. Меня тоже тянуло туда с огромной силой, что-то нежно гладило мои волосы, грело мое тело, словно самая любящая мать на свете. Но я чувствовала другой взгляд. Он жег мне спину, покалывал на губах, жаром спускался вниз. Он держал меня крепко, крепче любого каната. Реши я оборвать связь и оторву его только с кожей. Он отрезвлял и одновременно туманил голову, не давая волнам безмятежности захватить меня.
Я так и ходила вокруг пирамиды, качаясь на волнах, пока не почувствовала под ногами воду. Убрав руку от пирамиды, я сделала шаг назад и открыла глаза. Вся комната была наполнена водой. Она расходилась медленными волнами от пирамиды, доходя нам почти до колен.
– Это невероятно. – Голос мой дрожал. – Как такое возможно? Капля синтезирует из воздуха? Но объем кислорода же не уменьшился.
– Немного уменьшился, но не настолько, чтобы наша дыхательная система почувствовала. Капли уникальны. Мы за столько тысячелетий так и не смогли понять весь замысел их работы. Я разгадал их лишь на восемьдесят процентов, – повинился Рю и посмотрел на меня. – Ты устала, Эль?
Я прислушалась к себе и удивленно ответила:
– Нет, я чувствую бодрость и легкость.
– И радость?
– И радость! – рассмеялась я. – Капля воздействует физически?
– Не совсем. Ее настройка намного тоньше. Она будто запускает в теле химические процессы обновления. Омоложение – лишь вершина водопада. Тело обновляется по многим уровням, но только, если сай запускает Капли. Если я сам общаюсь с Каплей – воздействие минимально.
Я задумалась над словами Рю. Картина, которую поведал мне каспум разительно отличалась от того, что почувствовала я сама. Да, Капля действительна звала меня, дарила тепло и блаженство, но это не было принуждением или одурманиванием. Нет, все было гармонично. Именно! Гармония Капли была настолько тонко выверенной, что создавалось ощущение божественного вмешательства. Да и Рю говорил, что Капли – подарок богов.
– Получается, что Капли не просто ресурс воды. Они часть вас самих, вашего общества, искусный инструмент, помогающий вам процветать: физически и духовно. Рю, как же так случилось, что в таком высокоразвитом обществе власть перешла в руки столь алчного алулима?
Он опустил взгляд и тяжело вздохнул.
– Потому что я отказался от этого поста из-за глупости. Отверг выбор предыдущего Совета Домов и выбор Каплей. И нарушил гармонию, а потом ударился в свои эксперименты.
– Но Рю… Это значит, что ты – угроза власти нынешнего алулима?
– Да, – ответил он прямо. – Даже изгнание не уменьшило мой вес, поэтому я сделаю все, чтобы вернуть тебя на Землю. Как только… как только мы найдем решение с водой. – Рю подошел ко ме и взял мои руки в свои. – Осталось совсем немного, Эль, и я найду последний ключ. И помни – я никому не позволю причинить тебе вред.
– Я тебе верю. – Мне было важно сказать это вслух.
