Текст книги "Корона Птолемея (ЛП)"

Автор книги: Рик Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

От услышанного мой желудок сжался.

– Ты хочешь, чтобы это… – я показал пальцем на старого потрепанного грифа, – вселилось в мое тело? Звучит…

К сожалению, я не смог подобрать подходящее слово, которое описало бы мое полнейшее отвращение, но при этом не задело бы Нехбет за живое.

– Нехбет, – Аннабет сделала шаг вперед. – Используй мое тело. Я – дитя Афины. Быть может, я лучше…

– Это смешно! – глумилась богиня. – Ты слишком хитра, уперта и умна. Я не смогу тобой управлять.

– Управлять? – возмутился я. – Прошу прощения, леди, но я вам не Тойота!

– Мой сосуд должен быть в некотором роде простофилей, – продолжила богиня. – Перси Джексон – идеальный кандидат. Он силен, и в тоже время его разум не переполнен идеями и планами.

– М-да, – отозвался я. – Я прям чувствую, как сильно ты меня любишь.

Нехбет взметнулась в мою сторону.

– Не время для глупых споров! Мне нужен физический якорь, иначе я не смогу продержаться в мире смертных достаточно долго. Если вы хотите остановить Сетне – вам понадобиться моя помощь. Пришло время действовать. Вместе у нас все получится! Мы отпразднуем нашу победу пиром, где главным блюдом станет труп этого выскочки!

Я сглотнул.

– А ты никогда не задумывалась о пользе вегетарианства?

Картер послал мне сочувствующий взгляд, от чего мне разом поплохело.

– К сожалению, Нехбет права. Перси, ты наш счастливый билет. Мы с Сейди не можем впустить в себя богиню, так как у нас уже есть боги-покровители.

– Которые, кстати, не понятно куда запропастились, – заметила Сейди. – Наверное, испугались, что Сетне поглотит их сущности.

Черные блестящие глаза богини остановились на мне.

– Согласен ли ты впустить меня в свое тело, полубог?

В моей голове пронеслись сотни ответов и все они гласили «нет». Я просто не мог выдавить из себя положительное «да». Аннабет выглядела встревоженной. Я чувствовал себя не в своей тарелке.

– Даже не знаю, Перси, – призналась дочь Афины. – Я еще никогда с подобным не сталкивалась.

Внезапно ливень прекратился. Ураган затих. В жуткой душной тишине посреди острова вспыхнуло красное зарево. Кто-то разжег костер на футбольном поле?

– Должно быть, это Сетне, – сказала богиня. – Он приступил к церемонии обожествления. Так каков твой ответ, Перси Джексон? Чтобы все получилось должным образом, мне нужно твое согласие.

Я сделал глубокий вдох, уверяя себя впустить богиню внутрь – это не так уж и плохо по сравнению с ранее пережитым мною опытом. К тому же, мои друзья нуждались в моей помощи. А еще мне не хотелось, чтобы этот тощий Псевдоэлвис стал богом и возвел себе дворец в моем районе.

– Ладно, – наконец произнес я, – я согласен.

Нехбет растворилась в черный дым, от которого несло кипящей смолой. Она закружила вокруг меня, заполняя собой мои ноздри.

_

Хотите узнать, каково это – впустить в себя бога?

Если вам нужны подробности – прочтите мой отзыв на сайте Yelp. Увольте меня от надобности переживать подобный опыт вновь. Я оценил его на двоечку с плюсом.

А пока скажем, что служить сосудом для грифа намного хуже, чем я себе это представлял.

В моем разуме всплыли тысячи картинок. Я увидел возводимые в пустыне пирамиды, отблески солнца на реке Нил. До меня донеслись молитвы священников в прохладных тенях храма, и я слышал запах мирра в воздухе. Я парил над городами Древнего Египта и кружил над дворцом фараона. Я был воплощением самой богини Нехбет – защитником короля, щитом сильных, бичом слабых и находящихся при смерти.

Помимо этого, мне сильно хотелось отыскать свежий труп какой-нибудь гиены, зарыться в него лицом и…

Короче, я был не я.

Я попытался сконцентрироваться на настоящем, и уставился на свою обувь: те же старые Бруксы, желтый шнурок слева, черный шнурок справа. Затем я поднял меч, дабы убедиться, что я все еще контролирую свое тело.

«Расслабься», – раздался голос Нехбет в моей голове. – «Позволь мне вести тебя».

– Размечталась, – громко произнес я. К счастью, мой голос не изменился. – Либо вместе, либо вообще никак.

– Перси? – позвала Аннабет. – Ты как?

Я и Нехбет видели ее по-разному. Для меня она оставалась все той же потрясающей девушкой. Богиня же видела человека, окруженного могущественной ультрафиолетовой аурой – отметина греческого полубога. Я ощутил волну страха и презрения.

(Для справки, я действительно побаиваюсь Аннабет, в особенности ее пинков под зад. А вот презрение откуда? Даю руку на отсечение, что это все Нехбет).

– Порядок, – ответил я. – Я тут беседую с грифом в моей голове.

Картер обошел вокруг меня, хмурясь, словно я был образцом абстрактной скульптуры.

– Перси, старайся держать равновесие: не позволяй ей обрести над тобой контроль, но и не сражайся с ней. Это как учавствовать в бегах на трех ногах – нужно попадать в ритм со своим напарником.

– Но, если с равновесием будут проблемы, – добавила Сейди, – устрой ей взбучку и перетяни одеяло на себя.

Я зарычал.

– Глупая девчонка! Не нужно указывать мне… – я заставил себя заткнуться. Мой рот наполнился вкусом прогнившего шакала. – Прости, Сейди, – выдавил я, – я не хотел, это все Нехбет.

– Знаю, – Сейди сжала челюсти. – Жаль, у тебя не так много времени, чтобы привыкнуть к богине в твоей голове. Тем не менее…

Верхушки деревьев осветила еще одна красная вспышка.

– Надеюсь, надолго она там не задержится, – ответил я. – Пора навалять Сетне.

_

У мага явно были проблемы с гардеробом.

Теперь он расхаживал по футбольному полю в черных расклешенных брюках, белой рубашке с оборками и в блестящем фиолетовом плаще – и все это подчеркивалось его новоприобретенной красно-белой короной. Сетне напоминал Принса Нельсона на одном из маминых старых музыкальных альбомов, и, судя по магическим огонькам, кружившим вокруг него, он собирался закатить вечеринку в стиле 1999* [прим. перев., отсылка к песне Принса Нельсона с одноименным названием «1999»].

Казалось, его совсем не волновало отсутствие одной руки. Проговаривая греческо-египетские заклинания, он размахивал своим обрубком, словно дирижер. Вокруг него вился белый туман и мелькали быстро движущиеся блики света, словно кто-то забавлялся с невидимыми бенгальскими огнями.

Я понятия не имел, на что уставился, а вот Нехбет смотрела на все это под другим углом. С помощью ее зрения я распознал Дуат – магическое измерение, которое существовало под завесой смертного мира. Я рассмотрел многочисленные слои реальности, похожие на ярко светящееся желе с разнообразной цветовой гаммой. На поверхности, где миры смертных и бессмертных пересекались, Сетне сотворил в Дуате бурю – ее отображали взбалтывающиеся цветовые волны и пенисто-белые завитки дыма.

Как-то Аннабет поделилась со мной своими впечатлениями по поводу Дуата: он жуткий. Она задавалась вопросом, было ли что-либо общее между ним и греческим Туманом – магической завесой, которая скрывала богов и монстров от глаз смертных.

Благодаря Нехбет, я получил ответ на этот вопрос. Естественно, между ними были общие черты: Туман – это просто греческое название для самого верхнего слоя между мирами, слоя, который сейчас разрушал Сетне.

Я должен был испугаться. Любой на моем месте свалился бы в обморок, увидев поделенный на многочисленные слои мир.

Однако, будучи сыном Посейдона, я давно привык к глубинам и бесконечным тепловым слоям вокруг меня.

К тому же, Нехбет была не из впечатлительных особ. У нее были целые тысячелетия, чтобы на все это насмотреться. Ее разум был холодным и сухим, словно вечерний пустынный ветер. Она рассматривала мир смертных как постоянно меняющуюся пустошь, усеянную человеческими трупами и их цивилизациями. Ничто не вечно. Все мы обречены на смерть. Что касается Дуата, он всегда был в движении и посылал в мир смертных вспышки магии, словно солнце, излучающее радиацию.

В любом случае, нас обоих беспокоило прорезающееся сквозь Туман заклинание Сетне. Он не просто управлял Дуатом, как это обычно делают маги. Он дробил его. С каждым его шагом магическая завеса покрывалась трещинами. Его тело неустанно поглощало любую энергию, уничтожая границы между Дуатом и миром смертных, между греческой и египетской магией – Сетне медленно обретал бессмертие, проделывая дыру в космосе, которая, возможно, никогда не закроется.

Его магия коснулась и нас с Нехбет, призывая нас сдаться и быть поглощенными магом.

Мы с грифом сошлись на мысли, что никто из нас не хотел попасть на обеденный стол.

Я двинулся по ту сторону поля. Сейди и Аннабет шагали справа. Картер, должно быть, плелся где-то слева (точно не скажу, так как он включил режим невидимки). Наверное, это был хороший знак – если даже Нехбет не могла обнаружить его, с ее-то чутьем, то и Сетне подавно не мог. По крайней мере, я на это надеялся.

Быть может, если я отвлеку его, Картеру удастся отрубить ему вторую руку. Или ногу. Бонус-очко за голову.

Как только я появился на горизонте, маг прекратил заклинать.

– Чудненько! – улыбнулся он. – Ты привел с собой богиню. Спасибо!

Признаться, я надеялся на другую реакцию. Настанет ли тот день, когда плохой парень закричит в ужасе при моем появлении?

– Корону наземь, Сетне, – сказал я и поднял копис, который, благодаря силе Нехбет, уже не ощущался таким тяжелым. – Сдавайся и мы, возможно, пощадим тебя. В обратном случае…

– О, очень хорошо! Уже и угрозы пошли! И ты не один! Хм… у тебя задание отвлекать меня, пока твои друзья устанавливают потрясающую магическую ловушку для новоиспеченного бога?

– Ты еще не бог.

Сетне отмахнулся от комплимента.

– Полагаю, Картер тоже где-то неподалеку. Бесшумный и невидимый? Привет, Картер!

Ответа не последовало. Умный паренек.

Сетне поднял вверх свою ампутированную по запястье конечность.

– Где бы ты ни был, Картер, должен признаться, я был поражен твоим заклинанием отрезания руки. Твой отец гордился бы тобой. Тебя ведь только это и волнует, не так ли? Однако подумай о своих перспективах в качестве моего напарника. Я намереваюсь изменить правила игры. Мы могли бы воскресить твоего отца и вытащить его из этого недосуществования в Подземном мире. Я ведь буду всемогущим!

Вокруг запястья Сетне завихрился Туман, затвердевающий в новую руку.

– Что скажешь?

Воздух вокруг мага покачнулся. Над его головой материализовался голубой кулак размером с холодильник и вдолбил его в землю, словно гвоздь в мягкое дерево.

– Скажу нет, – снова стал видимым Картер; кепка Янкиз покоилась у него в руке.

Я уставился на корону – единственное, что осталось от Сетне.

– Ты не должен был высовываться, – сказал я Картеру. – Установи ловушку. Сетне я возьму на себя.

Картер пожал плечами.

– Зря он затронул моего отца.

– Да забудь ты об этом! – воскликнула Аннабет. – Хватай корону!

А ведь правда же, корона! Она была бы уже в моих руках, если бы не временное оцепенение, которое нашло на нас с Нехбет. Богиня хотела вернуть себе шляпку как можно скорее. Однако одного взгляда было достаточно, чтобы вспомнить, как ранее эта жутко светящаяся корона поглотила богиню кобр. Я решил, что не притронусь к этой штуковине без латексных перчаток и, быть может, защитного комплекта.

Прежде чем мы с Нехбет успели договориться, земля сотряслась и оттуда, словно поднявшийся на лифте, появился Сетне. Маг бросил Картеру полный злобы взгляд.

– Я делаю тебе выгодное предложение, а ты, вместо благодарности, долбишь меня гигантским кулаком? Видимо, твоему отцу нечем гордиться.

Лицо Картера исказилось. Его охватило голубое свечение. Он вспорхнул ввысь, и его тело облачилось в аватар Гора.

Сетне и глазом не повел. Он показал Картеру жест «иди сюда» своими только что отросшими пальцами, и аватар Картера разорвался на куски. Голубое свечение устремилось к магу, и было поглощено его растущей аурой.

Картер, обездвиженный, упал на сырую землю.

– СЕТНЕ! – крикнула Сейди, вздымая свой посох. – Иди сюда, хорек ты несчастный!

С этими словами она окатила мага струей белого пламени, которая, как и аватар Картера, бесследно исчезла в его груди.

– Сейди, милая, – упрекнул Сетне. – Не нужно злиться. По правде говоря, я не собирался предоставлять этому зануде Картеру вечную жизнь. Но ты… почему бы тебе не присоединиться ко мне, а? Нам двоим будет очень весело! Мы разорвем Вселенную на части! Уничтожим все существующее!

– Это-это нечестно, – дрожащим голосом произнесла Сейди. – Ты искушаешь меня.

Она пыталась звучать дерзко, однако ее глаза замерли на обездвиженном теле Картера.

Я знал, что должен был действовать. У нас ведь был план… Вот только я не помнил его сути. Гриф в моей голове установила режим автопилота и наматывала круги. Даже Аннабет выглядела сбитой с толку. Сетне напоминал водопад – он заглушал все в округе.

– Знаешь, – ненавязчивым тоном продолжил маг, словно мы не сражались, а вечеринку планировали, – этот остров послужит чудесным местом для моего нового дворца. Отныне центр Вселенной будет находиться здесь!

– На грязном футбольном поле, – заметила Аннабет.

– Ой, да ладно тебе, дочь Афины! Ты ведь умная девочка. Старый дурак Серапис был на правильном пути: собрать всю мудрость Греции и Египта воедино и использовать эту силу, чтобы править миром! Только вот у бедняги не было моего видения. Я поглощу старинные пантеоны: Зевса, Осириса – всех этих поросших мхом божеств. Кому они вообще нужны? Я возьму по кусочку от каждого, стану праотцом новой расы богов! Смертные будут приходить сюда, чтобы сделать мне подношение… ну и купить сувенирчик.

– Сувенирчик? – отозвался я. – Ты хочешь стать бессмертным для того, чтобы продавать футболки?

– И снежные шары! – мечтательно произнес Сетне. – Обожаю снежные шары. В любом случае, я не скуп и могу поделиться бессмертием с другими. Сейди, ты – идеальный кандидат. Я ведь знаю, как тебе нравится нарушать правила. Так давай же нарушать их вместе! Пусть твои друзья присоединяются!

Где-то позади мага раздался стон. Картер пришел в себя.

– Еще не помер? – оглянулся на него Сетне. – Какой живучий, однако. Ладно, так и быть, мы и для него найдем местечко. Но если хочешь, Сейди, я могу покончить с ним раз и навсегда.

Сейди испустила гортанный крик. Она было бросилась на мага, однако Аннабет схватила ее за руку.

– Пусть тебя ведет мудрость, – посоветовала она, – а не злость.

– Принято во внимание, – ответила Сейди; ее руки все еще дрожали от гнева. – Но я, пожалуй, совмещу.

С этими словами она развернула «Книгу Тота».

Сетне рассмеялся.

– Сейди, милая, я могу деактивировать любое заклинание из этой книжки.

– Тебе не победить, – произнесла Сейди. – Больше ты никого и ничего не сожрешь!

Маг принялся читать заклинание. Аннабет подняла позаимствованный у Картера хопеш, готовая отразить его атаку.

– Ах, ну ладно, – вздохнул Сетне. – Полагаю, у меня есть одна вещичка, что принадлежит тебе.

Тело мага засветилось. Благодаря Нехбет я понял, что сейчас произойдет нечто катастрофическое, поэтому можно смело заявить, что мои дальнейшие действия спасли всем нам жизнь.

Картер как раз пытался подняться на ноги, когда я внезапно закричал:

– ЛОЖИСЬ!

Он рухнул вниз словно мешок с камнями.

Из Сетне с громким взрывом вырвалось кольцо пламени.

Я отбросил меч куда подальше и встал перед девчонками, широко раскинув руки в разные стороны. Меня окружила оболочка фиолетового света, и губительное пламя безвредно прокатилось над полупрозрачными крыльями, которые теперь возвышались по обе стороны от меня. Благодаря моей новой форме я сумел оградить Сейди и Аннабет от неминуемой гибели.

Я опустил руки и сложил свои гигантские крылья. Мои ноги, находящиеся в паре сантиметров от земли, были заключены в большие призрачные конечности с тремя когтистыми птичьими пальцами. Затем до меня дошло, что я нахожусь в центре гигантского светящегося фиолетовым грифа.

«Мда-а, Картер будет припоминать мне об этом всю оставшуюся жизнь… о, боги, Картер!».

Сейди, должно быть, подумала о том же. Она закричала.

Пламя выжгло все поле, мокрая грязь застыла и покрылась трещинами. Туман и магические огоньки исчезли. Мой новый меч превратился в дымящийся кусок бронзы. Покрытый волдырями Картер лежал на прежнем месте, от него подымались завитки дыма. Его лицо было красным, а волосы обуглились.

Я затаил дыхание и приготовился к худшему, когда он еле-еле шевельнул пальцами и выдал нечто похожее на: «Га-ах!». Мои легкие снова наполнились воздухом.

– Слава богам, – выдохнула Аннабет.

Сетне смахнул пепел со своего пурпурного плаща.

– Можешь благодарить богов, пока у тебя есть такая возможность. Еще пара минут и мое заклинание активируется. И тогда ничто меня не остановит. Перси, будь добр избавиться от этого глупого аватара, пока я сам этого не сделал. А ты, Сейди, верни мне свиток, иначе, боюсь, ты поранишься. Ни одно тамошнее заклинание не сможет навредить мне.

Сейди сделала шаг вперед. Светлые с оранжевыми прядями волосы били волшебницу по лицу. Ее глаза налились сталью, отчего она еще больше стала похожа на маленькую Аннабет.

– Только если его зачитаю я, – согласилась Сейди. – Но я не одна, у меня есть друзья.

С этими словами она передала книгу Аннабет, от чего та моргнула в удивлении.

– Эм, Сейди?

Сетне усмехнулся.

– И что же твоя подружка собирается с этим делать? Может, она и умная, но древнеегипетские тексты ей уж точно не по силам.

Сейди схватила дочь Афины за предплечье.

– Мисс Чейз, я должна Вам кое-что сказать, – произнесла она и что-то прошептала Аннабет на ухо, от чего на лице той отразилось искреннее удивление. Мне лишь однажды доводилось видеть ее такой: на горе Олимп, когда она рассматривала дворцы богов.

Затем Сейди обратилась ко мне:

– Перси, у Аннабет появилась работенка. Мне нужно проведать моего братца. Не мог бы ты занять нашего друга Сетне?

Аннабет раскрыла свиток и… начала читать вслух на древнеегипетском. С папируса слетали светящиеся иероглифы, которые кружили вокруг нее, смешиваясь с греческими словами, словно она добавляла свои собственные комментарии к заклинанию.

Сетне явно был поражен. Даже больше, чем я. Он испустил сдавленный вздох.

– Это не… а ну-ка стой. Нет!

Маг поднял руки вверх, намереваясь отразить заклинание. Его корона засияла.

Мне нужно было переходить к активным действиям, только вот Нехбет совершенно не желала мне помогать. Она была сосредоточена на вкусно пахнущем обугленном теле Картера.

«Он слаб, – пробормотала богиня в моей голове. – Смерть близко. Слабый должен умереть».

Гнев вернул мне контроль над телом. Картер Кейн был моим другом. Я не собирался позволить ему умереть.

«Шевелись», – сказал я Нехбет и перенял управление аватаром на себя.

Прежде чем Сетне успел произнести контратакующее заклинание, я схватил его своими когтистыми лапами и подался подальше оттуда.

_

Я живу в мире полном странностей. Будучи полубогом, я уже ко многому привык. Однако иногда бывают моменты, когда я оглядываюсь на свою жизнь с неподдельным удивлением: например, сейчас, когда я вздымаюсь ввысь внутри гигантского светящегося стервятника, машу руками, чтобы контролировать свои воображаемые крылья и держу в когтях почти что бессмертного мага… о, теперь я наконец-то могу вернуть свою шляпку!

… Которую не так-то легко отобрать.

Я нырнул в бурю, тряся Сетне из стороны в сторону, пытаясь сбить корону с его головы, что у меня плохо получалось (он, должно быть, приклеил ее к себе суперклеем).

Маг атаковал меня пламенем и вспышками света. Мой птичий экзоскелет отражал все атаки, однако фиолетовый аватар тускнел с каждым ударом, а мои крылья наливались свинцом.

– Перси Джексон! – закричал Сетне, извивающийся в моих когтях. – Ты попусту тратишь время!

Я не стал заморачиваться с ответом. Боевая магия вымотала меня по полной.

В нашу первую встречу Картер предупредил меня, что маг, расходующий слишком много энергии, может буквально сгореть заживо. Полагаю, полубогов это тоже касалось. Попытки почти что всемогущего Сетне вырваться из моей хватки или хорошенько огреть меня пламенем доставляли мне невыносимую головную боль. Я почти ничего не видел. Пот лился с меня ручьем.

Мои силы были на исходе, поэтому оставалось надеяться, что Сейди помогла Картеру, а Аннабет уже закончила то суперстранное заклинание для заключения Сетне в ловушку.

Мы прорвались сквозь верхние слои облаков. Сетне прекратил бороться, и это настолько меня удивило, что я его чуть не обронил. Сквозь мой аватар грифа начал просачиваться холод, от чего моя влажная одежда промораживала меня до мозга костей. Это была более вкрадчивая атака, нацеленная на поиски слабостей – чего нельзя было допустить, поэтому я как можно крепче обхватил Сетне своими когтистыми лапами, надеясь раздавить его.

– Перси, Перси, – голос его звучал дружелюбно, словно мы были этакими «дружбанами» и весело проводили время. – Разве ты не видишь, какая это уникальная возможность? Идеальный шанс переиграть все заново. Уж кому-кому, а тебе стоит это ценить. Олимпийцы однажды предложили тебе свой самый ценный дар: они предложили тебе стать богом, ведь так? А ты – влюбленный по уши идиот – ты отказал им! Однако теперь ты можешь исправить эту ошибку.

Мой аватар замерцал и поблек, как некачественная флуоресцентная трубка. Нехбет, моя вынужденная сестра по разуму, обратила внимание на происходящее.

«Ты отказался от бессмертия?» – обиженно, с неверием спросила она.

Богиня изучила мои воспоминания. Я увидел свое собственное прошлое с ее безразличной, циничной точки зрения: я стоял в тронном зале на горе Олимп после войны с титанами. Зевс предложил мне награду: божественную сущность. Я наотрез отказался. Вместо этого мне нужна была справедливость для других полубогов. Я хотел, чтобы боги перестали быть такими засранцами и уделили больше внимания своим детям.

Глупая просьба. Наивное желание. Я отказался от силы. От силы никогда нельзя отказываться.

Моя хватка слабла с каждой минутой.

– Нехбет, это твои мысли. Не мои. Я сделал правильный выбор.

«Значит, ты глупец», – прошипела богиня-гриф.

– Да, приятель, – подхватил Сетне, который, очевидно, мог слышать ее. – Тут я должен согласиться с Нехбет. Ты поступил благородно. И что из этого вышло? Неужто боги исполнили свои обещания?

Я не мог отличить горечь Нехбет от своих собственных чувств. Разумеется, я постоянно ворчал на богов, но я никогда не сожалел о своем решении остаться смертным. У меня была любимая девушка, семья. Впереди меня ждала целая жизнь – разумеется, если я не помру раньше времени.

А теперь… может, это все из-за присутствия Нехбет в моем разуме или из-за коварных проделок Сетне… я начал размышлять, а не совершил ли я большую ошибку.

– Я все понимаю, парень, – голос мага был полон жалости. – Боги – твоя семья. Тебе хочется думать, что они хорошие. Ты хочешь, чтобы они тобой гордились. К своей семье я питал такие же чувства. Кстати говоря, мой отец был Рамсесом Великим.

Теперь я лениво парил по кругу, а мои крылья прорезались сквозь штормовые облака. Корона Сетне горела все ярче. Его аура становилась все холоднее, от чего мои конечности онемевали, а мои мысли покрывались какой-то дымкой. Я понимал, что конкретно попал, но не знал, что можно с этим поделать.

– Тяжело приходится, когда у тебя могущественный отец, – продолжил Сетне. – Рамсес, разумеется, был фараоном, поэтому большую часть своего времени являлся хозяином бога Гора. Это, мягко говоря, отдалило его от всех остальных. Я все думал: «если я просто сделаю правильный выбор и докажу, что я хороший ребенок, он меня в конце концов заметит. Он будет подобающе ко мне относиться». Но дело в том, что богам до смертных дела нет, даже до их детей. Если не веришь мне, загляни в разум грифа. Веди себя хорошо, совершай благородные поступки – все это лишь облегчает богам задачу игнорировать тебя. Завоевать их уважение можно только дурными поступками!

Нехбет и не пыталась меня переубедить. Она была богиней-защитницей фараонов, но как личности они ее ничуть не заботили. Ее волновало поддержание власти Египта, которая, в свою очередь, поддерживала веру и поклонение богам. А вот на благородство и справедливость ей было наплевать. Лишь слабаки требовали справедливости. А слабаки были всего лишь тушами, ожидающими своей смерти – праздничными закусками на обеденном столе грифа.

– А ты ведь хороший парень, – сказал мне Сетне. – Намного лучше той богини, чьим хозяином ты пытаешься стать. Но ты должен увидеть правду. Ты должен был принять предложение Зевса. Сейчас ты был бы богом. У тебя было бы достаточно сил, чтобы самому совершить те изменения, о которых ты просил!

«Сила – это хорошо, – согласилась Нехбет. – Бессмертие – еще лучше».

– Я даю тебе второй шанс, – сказал Сетне. – Помоги мне, Перси. Стань богом.

Мы как раз поворачивали в воздухе, и сознание Нехбет отделилось от моего. Она забыла, кто из нас был врагом. Нехбет любила сильных. Сетне был сильным. Я был слабым.

Я вспомнил, как Сетне рвал Дуат на кусочки – создавал трещины, нарушал целый космический порядок, чтобы сделать себя бессмертным.

«Я возьму только те кусочки, которыми смогу воспользоваться», – сказал он Сейди.

Мой разум, наконец, очистился. Я понял, как действовал Сетне и почему сейчас он обладал таким преимуществом.

– Ты ищешь доступ в мои мысли, – осознал я. – Ищешь то, что можешь понять и использовать против меня. Но я на тебя не похож. Мне не нужно бессмертие, тем более, если ради него придется раздробить целый мир.

Сетне улыбнулся.

– Ну, попробовать стоило… учитывая то, что я заставил тебя потерять контроль над грифом!

Холодный взрыв разрушил мой аватар. Я внезапно начал падать.

Мое единственное преимущество: Сетне я по-прежнему держал в своих когтях, а это значило, что он был прямо подо мной. Я влетел прямо в него и схватил мага руками за грудь. Мы вместе падали сквозь облака.

Я дрожал так сильно, что удивился, как вообще не потерял сознание. Холод заморозил мою одежду. Ветер и лед жгли газа. Было такое ощущение, что я ехал на лыжах по крутому склону без маски.

Не знаю, почему Сетне просто не телепортировался куда-нибудь. Полагаю, даже могущественный маг может поддаться панике. Когда ты находишься в свободном падении, становится уже не до рациональных мыслей: «Да ладно, у меня ведь есть заклинания и все остальное». Вместо этого вас охватывает животный страх и вы думаете: «О, БОЖЕ! ЭТОТ ПАРЕНЬ ДЕРЖИТСЯ ЗА МЕНЯ, И Я В ЛОВУШКЕ, И Я ПАДАЮ, И СКОРО УМРУ!».

Пускай я и мог превратиться в закуску для грифа в любое мгновение, крики и возня Сетне доставили мне некое удовольствие.

Если бы мы рухнули вниз по прямой, у меня бы не было шансов выжить. Тут без вопросов.

К счастью, ветра были сильны, а Губернаторский остров был очень маленькой мишенью в очень большой бухте.

Мы бухнулись в воду с замечательным и уже знакомым мне «КАБУМ!».

Моя боль испарилась. Конечности словно отогрелись.

Соленая вода завихрилась вокруг меня, придавая мне сил. Морская вода мне всегда шла на пользу, но обычно не так быстро. Быть может, присутствие Нехбет ускорило излечение. Или же мой отец Посейдон решил оказать мне услугу.

Как бы то ни было, чувствовал я себя великолепно. Одной рукой я схватил Сетне за горло и начал его душить. Он сражался, как демон. Поверьте, я знаю, о чем говорю. С ними я дрался и не раз. Корона Птолемея светилась в воде, дымясь, словно вулканический кратер. Сетне пытался отодрать от себя мою руку и выпускал потоки пузырьков – может, он пытался наложить заклинание или попросту заговорить мне зубы, чтобы я прекратил его душить. В любом случае, я его не слышал, да и не горел желанием. Под водой главным был я.

«Тащи его на берег», – произнес голос Нехбет.

«Да ты шутишь?» – подумал я в ответ. – Это ведь моя родная территория».

«Тут ты его не одолеешь. Твои друзья ждут».

Я был не в восторге от ее идеи, но богиня была права. Я бы не смог одолеть Сетне в одиночку, так как он зашел слишком далеко в попытках обрести бессмертие. Я нуждался в своих друзьях. Поэтому я покрепче сжал его горло и позволил течению вынести меня на Губернаторский остров.

Картер ждал меня на околесной дороге острова. Голова его была обмотана бинтами, напоминающими тюрбан. Волдыри на лице были покрыты какой-то фиолетовой мазью. Его льняной костюмчик ниндзя выглядел потрепанным, словно прошел через горящий конвейер лесопилки. Но он был жив, а еще зол. Картер напоминал ковбоя, держа в руке светящуюся белую веревку.

– С возвращением, Перси, – Кейн гневно взглянул на Сетне. – Этот парень тебя не сильно напрягает?

Сетне завертелся и метнул в Картера огнем. Картер потушил пламя взмахом своей веревки.

– Он у меня теперь под контролем, – сказал я.

Я был уверен в своих словах. Морская вода вновь вернула мне всю растраченную энергию. Нехбет снова сотрудничала со мной, готовая оградить меня от всего, что мог выкинуть Сетне. Сам маг казался шокированным и опустившим руки. Думаю, любой ощутил бы нечто подобное после того, как его едва не задушили на дне Нью-Йоркской бухты.

– Тогда идем, – позвал Картер. – У нас запланирован классный прием.

Сейди и Аннабет нарисовали на выжженных футбольных полях магический бычий глаз. По крайней мере, на мой взгляд именно так тот символ и выглядел. Нарисованный мелом круг имел примерно пять футов в диаметре и аккуратно граничил с божественными словами, написанными на греческом и иероглифами. Я видел, что в Дуате круг излучал белый свет. Он, словно пластырь на ране, прикрывал разлом, который открыл Сетне.

Девочки стояли у противоположных сторон круга. Сейди сложила руки на груди и встала в решительную позу, расставив ноги на ширину плеч. Аннабет по-прежнему держала в руках «Книгу Тота». Заметив меня, свое «боевое» выражение лица она не растеряла, но по блеску в ее глазах я видел, что она испытала облегчение.

Как сказать… прошел как раз год с того момента, как мы начали встречаться. Я понимал, что и для нее это было весьма долгим сроком. Она надеялась, что и я когда-нибудь внесу свою лепту; а то получается, что она смирялась со всеми моими раздражающими привычками зазря.

– Ты выжил, – подметила она.

– Точно не благодаря Элвису, – я поднял Сетне за шею. Он практически ничего не весил. – Сложно было с ним бороться до тех пор, пока я не вник в его принципы.

Я бросил мага в центр круга. Мы вчетвером окружили его. Иероглифы и греческие буквы загорелись и закружились, облаком поднимаясь в воздух и сдерживая нашего пленника.

– Этот чувак – падальщик, – сказал я. – От грифов недалеко ушел. Он пробирается в наш разум, находит что-то общее и пользуется этим, чтобы заразить нас своими мыслями. Любовь Аннабет к мудрости. Желание Картера заставить своего отца гордиться им. У Сейди…

– Моя невероятная скромность, – догадалась Сейди. – И, разумеется, миловидная внешность.