Текст книги "Когда к нам приплывут киты (СИ)"

Автор книги: Ричард Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

  – Поймите, Уильям, вести инспекционные расследования криминального характера совершенно не в правах и силах нашего ведомства. Но нас интересует совершенно иная особенность, более подходящая под разряд биологической, человеческой природы, на субъективном, так сказать, индивидуальном уровне.

  – Особенность? – Ковач поддался вперёд. Его, как представителя Института занимающегося различного рода предположениями и загадками разговор начал интриговать. Он никак не мог логически связать вопросы спрашивающего с загадочностью его же реплик.

  – Именно. – Настроенный весьма серьёзно медиколог движением ладони сменил объёмный снимок. – Это один из пропавших, Александр Лемешев. Попал в объектив весьма случайно на одном из островов Индонезийского архипелага. Там выбросилось на берег не менее десятка китов – касаток, и он пришёл на помощь. А вот это второй из исчезнувшего экипажа пресловутого модуля. – Сменившаяся картинка высветила объёмное фото фигуры в скафандре что – то монтирующей около целого поля изломанных и погнутых металлических шестов.

  Уильяму местность казалась знакомой, но более точно, как ни старался определить был не в силах. Заметив его озадаченность ведущий продолжил:

  – Это, – медиколог чуть запнулся, – Венера, ведущий добывающий комплекс «Афродита». Одна из энергосъёмных площадок. Там случилась авария, район находился в эпицентре сухой грозы, после которой произошёл массированный плазмойдный выброс. Необходимы были немедленные действия. Ни люди, ни специализированная техника сделать что – либо оказались не способны. А вот Северцев – смог.

  – Не понимаю, – Ковач всматривался в изображение, – снимки получены уже после происшествия? Но ведь...

  – Совершенно верно. Только вот речь теперь идёт не о обычных землянах, представителях своего вида, а о соляриях второй волны ставших уже генетически рождёнными дисперами. Вполне возможно, что их врождённые способности, при произошедшей аварии особым образом приобрели неизвестные нам, землянам, нестандартные феноменальные свойства. И чего именно здесь больше, латентности генов или внешнего стрессового воздействия, неизвестно.

  – И что? Не легче ли будет предположить, – Ковач отклонился назад пытаясь втиснуться в кресло всем телом, – что на снимках люди весьма похожие на погибших. Ведь существуют же исключения, или простые ошибки...

  – Допускать подобные догадки– предположения весьма легко пытаясь оправдать собственную некомпетентность. Однако же определённые факты говорят об ином. То, что смогли выполнить эти двое, на архипелаге и на Венере, никому, пока, повторить нечто подобное не удавалось. Да и стоит ли?.. Способности этих двоих стоят над человеческими возможностями. К тому же, существование этих людей как биологически активных субъектов ставится под очень огромное сомнение. Мы видим кого-то, кто производит разумные действия с определённой целью. Но в действительности не можем их обнаружить. Разве что, всего лишь идентифицировать.

  – Однозначно, ведь модуль с экипажем Северцев – Лемешев бесследно исчез. Гибель обоих подтвердили обе следственные комиссия Космофлота и Совета.

  – Не путайте, официального заключения так и не поступило. Была только гипотеза, которая озвучивалась, как исчезновение модуля и переход его в состояние материального объекта свойственного для пребывания в гиперпространственном поле. Её принимали к сведению, но мало кто из экспертов верил в подобную возможность и отвергал за несостоятельность. Хотя и был проведён тщательный анализ и установлено векторное направление гиперлуча, в который попали Лемешев с Северцевым. Источником его оказался некий объект на поверхности под названием Сфинкс в районе Кидонии. Пройдя ретрансляцию через Обелиск луч ушёл к звезде Тау Кита. Как предполагают некоторые, – мужчина сознательно сделал паузу, – сотрудники отдела Исследования и разведки, туда же и направился пропавший модуль. Вернее сказать – случайно попав в радиус воздействия гравитационной константы. А возможно – и не случайно.

  Долго промолчав Уильям Ковач с задумчивым видом вновь закурил.

  – Вы знаете, – медленно начал он, – вся эта история с пропавшим модулем и его экипажем весьма подозрительна. Вам не кажется? Есть в ней некий элемент парадоксальности, того что будто бы не вызывает сомнения, но не имеет под собой рационального объяснения.

  – Что именно? – с наивным откровением посмотрел на Ковача хозяин кабинета.

  – Совершенно непонятная изначальность всего произошедшего. Ведь посудите сами, вызов рядовых специалистов из дальней системы Юпитера, ради заурядных работ в лагерь археологов на Марсе выглядит довольно глупо и подозрительно. И при этом выявляется весьма странная физическая аномалия, которая при всей иррациональности и нелепости совпадений ведёт к пропаже модуля с материалом и экипажем, людьми обладающими довольно специфичными способностями?

  – Скорее всего вас бы удовлетворило очень простое и естественное объяснение, которым я, к своему сожалению не владею. Ведь всё намного сложнее...

  – Неужто обеспокоенность ВОЗ о здоровье каждого человека нашей цивилизации начало принимать новые формы с криминальным оттенком? – Уильям закинул ногу на ногу почувствовав себя более вальяжно. Тонкая нитка сизого дыма ровно тянулось от его сигареты к потолку. – Тогда стоит признать, что вся процедура этого интервью направлена лишь на выяснение именно тех подробностей, которые могут послужить началу процесса нарушающего свободу многих граждан. Ведь история уже знала подобное и человечество весьма опрометчиво обжигалось на том. Похоже, что администрация вашего ведомства стала забывать о вечных уроках...

  – А вы зря иронизируете, – хозяин кабинета облокотился на правую сторону кресла. – Организация Здравоохранения всегда действует с позволительных санкций ВКС. Конечно же, сейчас уже глупо отрицать, что проводится определённая проработка по соляриям, наблюдения за их состояниям здоровья, взятием на медучёт. В особенности тех, кто активно проявляет сверх возможности, подобно дисперам. Ведь мы стараемся понять и исследовать то, как космос влияет на людей, вполне подспудно и намеренно готовя наш вид к новой эволюции.

  – Как палеонтолог могу вас уверить, что питекантроп вряд ли поймёт кроманьонца.

  – Может быть именно в этом вы и правы, – медиколог внимательно смотрел на собеседника. – Ведь мы, обычные люди Земли, пока с огромным трудом и настороженным опасением воспринимаем простых соляриев. А что уж говорить о дисперах?.. Проблема эволюции нашего биологического вида лишь только намечается. И чем это продолжится со столь торопливым освоением Большого космоса пока никому не известно. Ведь подобные преобразования в геноме, должны вести за собой и эволюцию разума, однако же, как ни жаль совершенно не гарантируют этого. Предстоящая экспансия Сверхдальнего Экстерра просто не возможна без подобного процесса, как освоение звёздных широт без развития гиперпространственной позитации. А о проблемности святого Контакта нам вообще ещё слишком рано говорить, так как неспособность отыскать и понять других на прямую зависит от нашего нежелания принять себя с совершенно новыми качествами.

  Уильям Ковач медленно докуривал сигарету задумчиво потирал лоб испещрённый сеткой мелких морщин.

  – Мне, как учёному неожиданно и отчасти, досадно, слышать подобное. Но, – Ковач вытянул губы, и тут же продолжил, – ваши подопечные сами понимают природу своих возможностей? Ведь тем, чем они обладают, ещё нисколько не есть гарантия осознанности и статуса сверхчеловека. Ни они, ни ваша служба пока не в состоянии контролировать ту силу, которая постепенно активизируется.

  – Мы стараемся...

  – Однако, – резко перебил собеседника Ковач, – роль наблюдателей и пассивных исследователей вас не устраивает. На сколько я могу предположить вся эта ситуация от и до могла быть смоделирована только лишь для одного...

  Хозяин кабинета почтительно прокашлялся.

  – Пусть это предположение останется при вас и будет лишь очередной гипотезой, не имеющей под собой веских аргументов, – медиколог новь поднялся со своего места. Всем своим видом он вежливо давал понять гостю, что аудиенция подошла к концу. – Пропавших стоит отнести к особому разряду совершенно иных людей вида хомо сапиенсн, к дисперам. Можно сказать, к другой эволюционной ветви. Ведь выйдя на широкие просторы космоса, мы сами того не предполагая шагнули в неизведанную для нас область, и даже не в смысле топологии, а в экологическом плане. Совершенно иные свойства планет и спутников Системы в прошлом нам виделись как острова в океане, которые когда – нибудь человечество сможет приспособить под привычную среду обитания. Но всё, по иронии судьбы, оказалось наоборот, и наш организм стал давать сбои перестраиваясь не зависимо от нашего яростного сопротивления под местные условия чужих миров. Вот так и появились дисперы, можно сказать новая волна генерации соляриев, тех кто рождён вне Земли. И теперь наша основная задача, – и тех кто находится в авангарде исследования космоса, и кто колонизирует и заселяет его, – понять, – а главное принять, – всю суть происходящего процесса собственной эволюции, как обновления человеческого вида. Ведь без этого в освоении Дальнего и Сверхдальнего Экстерра мы ещё безнадёжно долго будем находиться на рубежах не только собственной планеты, но и своего разума.

  Детский смех ярким перезвоном вырывался из монотонного рокота набегающих волн. Ему вторил визгливый клёкот и стрекотание дельфина. На берегу, не заходя в воду и удерживая лёгкую шаль, стояла молодая женщина и с умилением смотрела, как её маленькая дочь играет с афалином. Подбрасываемый невидимой силой большой надувной мяч летел точно к морскому животному. Яркий радостный смех девочки раздавался особенно сильно, когда дельфин носом отправлял его обратно на берег. Затем, несколько раз вскинувшись в сторону бурных волн он сделал кульбит и уплыл, оставив прощальный визг.

  Девочка подошла к матери, позабыв о мяче.

  – Мама, а они ещё будут здесь?

  – Кто? – женщина, вытирая маленькие ножки дочери от налипшего песка.

  – Киты...

  – Ну конечно. Только потом...

  – А когда? – торопливо перебила девочка. – Когда они опять приплывут?

  На её лице появилась улыбка.

  – Наверное, тогда, – с серьёзностью взрослого человека отвечала женщина, – когда мы научимся понимать и ценить друг друга.

  – А когда это будет? – не унималась девочка.

  – Наверное, тогда, когда ты уже станешь большой.

  Женщина подняла её на руки и направилась к качаемому прибоем мячу.

  С каким-то завораживающим чувством я смотрел на эту идиллию и думал лишь о том, почему выбрал именно этот, такой привычный и обыденный мир, вместо того, где сейчас был Володька. И только теперь отчётливо начинал понимать, что и там всё было то же самое. И не доставало лишь единственного – понимания самого себя.

   К О Н Е Ц