Текст книги "Хорьки-детективы: Дело о Благородном Поступке"

Автор книги: Ричард Дэвис Бах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 21

«Она изучает все, что может, – думал Норки, – пропускает факты сквозь опыт, а затем совершает прыжок в неизвестность, полагаясь на интуицию. Ее отвага достойна восхищения». Он кивнул. Отвага – последнее испытание.

Катер с аквалангом стрелой летел к середине Горностаева озера. Трилистник, прислушиваясь к своей интуиции, пыталась понять, в каком месте озера может находиться цветок со странными лепестками.

Вдруг, не зная почему, она попросила: – Остановитесь здесь, пожалуйста!

Капитан скрыла улыбку за солнечными очками и протянула лапу к дросселю. Катер замедлил ход, остановился и на холостом ходу немного сдал назад, пока не раздался голос Трили:

– Достаточно, благодарю вас, мэм.

При выключенном двигателе катер стал дрейфовать на волнующейся глади озера.

– Здесь глубоко, – заметила капитан, хорьчиха со шкуркой темно-серого цвета, в низко надвинутом на глаза кепи. Ее шарф развевался по воле легкого ветерка. – Здесь намного глубже, чем вблизи от берега.

– Это хорошо. Спасибо.

Трилистник щелкнула застежками ремней на водолазном костюме, пристегнула ласты и маску, проверила ее герметичность, прикрепила к шлему прожектор.

– Ждите меня, мистер Норки, – сказала Трили. – Если будут проблемы с воздухом, я скоро поднимусь. Но я полагаю... – она обожгла его взглядом, предвкушая приключение. – Если я не вернусь после захода солнца, возьмите фонарь и следуйте за мной.

– Если вы не вернетесь, я последую за вами раньше, мисс Трилистник.

Солнце стояло высоко и пронзало копьями света воду вокруг катера. Вспышки света сияли на поверхности и исчезали, не осветив дна.

Трили шагнула на поперечину приставного трапа, широко раскинула лапы и прыгнула в воду.

В ту же секунду у нее мелькнула мысль, что, может, и глупо нырять навстречу неизвестному объекту, ожидая помощи от самого этого объекта.

Как договорились, она послала Норки радиосигнал и отбросила свой страх. Вовсе не глупо. Это шанс раскрыть тайну. Дело сделано, она прыгнула, и теперь ее темная фигурка погружалась в толщу воды.

– Она мало что увидит, мистер Норки, – капитан улыбнулась партнеру сыщицы. – Это же самая глубокая часть озера. И какой смысл нырять туда, где ничего не видно?

Глава 22

Трилистник погружалась в озеро, любуясь тысячами пузырьков, мерцающих, как светлые жемчужины, в ее шкурке. За ними туманилась таинственная синева.

Не было видно ни дна внизу, ни рыб вокруг, и даже катер над ней исчез из виду. Если бы не расплывчатый след провода, который разматывался с прикрепленной к ремню ее акваланга катушки, и не стремящиеся вверх серебристые пузырьки выдыхаемого ею воздуха, она ощущала бы себя точкой, абсолютно одиноко блуждающей в космосе.

Три сотни лап в глубину, и почти не ясно, в каком направлении поверхность.

«И что теперь делать, – подумала Трили, – ждать? Деятельные хорьки не ждут. У меня достаточный запас воздуха, чтобы достигнуть дна, но для исследований воздуха маловато. Приземлиться, затем несколько минут для поверхностного обследования и – наверх».

Продолжая погружаться, Трили включила прожектор. Посмотрела вниз. Пучок лучей осветил глубину всего в двадцать лап, дальше снова мрак.

Вскоре, приблизительно оценив скорость своего погружения, Трили поняла, что через несколько секунд достигнет дна.

Когда это произошло, луч ее прожектора высветил метнувшуюся вверх одинокую серебристую вспышку, меньше мелкой рыбешки. Затем, вслед ей, – другую. Обе не обнаружили никакого любопытства по отношению к Трили, не остановились и не стали плавать вокруг нее, как плавают обычно рыбы вокруг ныряльщиков. «Не похоже на рыб, – подумала Трили, – скорее насекомые. Подводные насекомые? Странно. Водные пчелы?»

И тут она поняла, что все дно озера заполнено этими существами.

Дно было плоским, как блюдо. Облачка ила поднимались вверх там, где ступали ее лапы. Странные существа пощелкивали от прикосновения, как тасуемая колода карт, затем застывали разноцветными арками.

Лапы Трилистник скользили по поверхности дна, которое плавно закруглялось слева от нее. Чем дальше она передвигалась, тем круче изгибалось дно. Вдруг она ощутила под лапой пустоту и скользнула вниз, успев заметить рядом, в толще воды, какую-то глыбу или башню.

Вторично коснувшись дна, Трили очутилась на покрытой травой поверхности, у подножия глыбы, которое она ощупала прожектором.

Внезапно на конце луча ее прожектора вспыхнула искра, словно отраженная от чего-то, скрытого в непроглядной мгле.

Трили заметила огромное тело, поднятое на десяти лапах, которые опирались на дно озера. Между дном и основанием глыбы можно было стоять и ходить.

Трили знала, что у нее нет времени ни на дальнейшие наблюдения, ни на обдумывание.

Когда она приблизилась, свет ее фонаря вспышкой отразился от поверхности глыбы, скользнул серебристым лучом поверх головы сыщицы и осветил баллон с воздухом под спящим гигантом.

Какой-то предмет неясной формы коснулся Трилистник, и она отпрянула, направив на него луч прожектора. Все вокруг нее оставалось недвижимым и безмолвным. Присмотревшись, Трили разглядела, что это была гибкая стальная лестница.

Внезапная догадка, вспыхнувшая в мозгу, будто током пронзила Трилистник. Это не скала и не тело! Это корабль! Космический корабль, погрузившийся на дно озера...

Трили отцепила катушку от своего ремня и обвязала шнуром нижнюю ступеньку лестницы. Время рвануло вперед на самой высокой передаче, мозг жонглировал вариантами так стремительно, что она едва успевала облечь их в слова:

Кто-то (или что-то) призвал(о) ее связать воедино тайну и древний язык планеты Ферра, и лепестки цветов, и психологию, и Хорька Стилтона, и Аведоя Мерека, и Хорька Норки, и Горностаево озеро, и дворец! Контору Мускат и Бергамот и водных пчел!

Для чего нужна пыльца?

Установить связь между Хорьком Баджироном и кораблем.

Почему погрузился, когда погрузился – время! – как погружался, где был построен?

Между Правилами Этикета и Путем хорьков?!

Установить связь между войной и энциклопедией «Со всех лап – к знаниям», том 23! Между родителями и пузырьками! Между Таинственными Рисунками! Между мисс Имбирь и «твоей собственной звездой...» Года умещались в секундах, и сыщица это видела.

–ВРЕМЯ—

ВРЕМЯ!

Трилистник дотронулась до часов и не поверила своим глазам. Ей казалось, что прошло мгновение не длиннее времени вдоха, но указатель на шкале перепрыгнул за красную линию. Еще чуть-чуть, и будет слишком поздно. Она должна подниматься медленно, чтобы давление снижалось постепенно. Но без воздуха, не дыша, она не сможет этого сделать. Каждая секунда промедления на глубине отнимает у нее шанс выжить, потому что запас воздуха на исходе.

Что это за корабль?

Трили схватилась за лестницу и стала подниматься навстречу серебристому свечению, борясь за свою жизнь, которая могла быть спасена только в верхнем помещении затонувшего корабля.

Пока Трилистник поднималась по лестнице к нижнему люку, ее шкурка сверкала, как мех морской выдры, освещая пространство, так долго погруженное во мрак.

Наконец ее лапа тронула круглое дно переходного шлюза. Раздался слабый щелчок, и помещение озарилось мягким светом.

Стены и потолок из разноцветного металла были округлыми. Внутри – пустое пространство, только поручни для лап, которые вели к лестнице и к отверстию, через которое она вошла. За ним – вода. Овальный люк над ней был закрыт.

Наконец мы встречаемся, подумала Трили. Кто бы ни послал загадочную весть с планеты Ферра, он должен быть близко.

– Хелло? – позвала Трили.

Ответа не последовало. Никто не встретил ее и не оставил никакого знака. Трили сбросила свое водолазное снаряжение, ласты и утяжеляющий пояс и положила их около прожектора на лестнице.

Люк был плотно пригнан. Таких замков Трили раньше не видела, но знала, что они используются моряками для обеспечения герметичности отсеков корабля.

Она дотронулась до металлической стены. Перед ее внутренним взором промелькнули видения: вид огромного кораблестроительного завода, величественнее, чем она могла себе представить. Тысячи хорьков на строительных лесах поднимают на лебедках снаряжение, которого она никогда не видела, пригоняют друг к другу закругленные фрагменты.

Вдруг приглушенный звон металла эхом отозвался в помещении, и металлический лист закрыл отверстие для впуска воды. Трили услышала свист удаляемого воздуха, почувствовала ушами перепад давления. Это не может долго продолжаться. Трили стояла спокойно, стараясь оценить перегрузку.

Почему никто не отвечает? Тот, кто осветил отсек, закрыл и воздушный люк. И почему в утонувшем корабле сохранился воздух? Откуда вообще здесь воздух?

Трили расслабилась, улыбнулась сама себе. Причина есть, подумала она. Всему есть своя причина, и вскоре каждый шаг моей тайны обретет свой смысл.

Вскоре Трили услышала лязг шестерней, замок люка повернулся вокруг своей оси, загудел двигатель, и воздух, будто выпущенный из меха, со свистом вырвался наружу.

Это не кораблекрушение, это заработал двигатель подводного судна. Подводная лодка! Открытие вызвало шквал новых вопросов. «Что должно было случиться, – подумала Трили, – то и случилось».

Она выбралась через открывшийся люк, повернула сначала налево, потом направо, и перед ней открылся широкий прямой коридор, ведущий, по-видимому, к центру корабля. Корабль, откуда бы он ни взялся, не был разрушен. Люк за ее спиной герметично закрылся. Воздух свистел в ушах, механизмы жужжали. Внутренняя дверь закрылась, а наружная – снова открылась в глубины вод.

На каждом пересечении коридоров на языке древней Ферры по трафарету был нанесен указатель:

Она перевела: Р9-С11, Р9-С11... У каждого пятого люка было прибавлено изображение буквы S .

S – «субмарина», подумала Трили. Субмарина «Радуга».

– Хелло? – Нет ответа.

Трили миновала коридор 9 и вышла к правому борту со стальными входными люками. Трюмы для команды – догадалась она.

Подойдя к концу прохода, она застыла. Над люком С2 был изображен герб, эмблема. Мельче, чем тот, который она помнила, но такой же! Ошибки быть не могло.

В овальной белой рамке к металлической поверхности было прикреплено изображение двуглавого змея со стрелами в одной клешне и пучком молний – в другой. Страшное свирепое существо изумрудно-зеленого цвета с угольно-черными пятнами.

Трили сглотнула. Как могла эта эмблема, увиденная ею в... Из ее... Каким образом мог кто-то читать в ее мыслях?..

Несмотря на смятение, Трили, как всегда, все замечала и контролировала себя вопросами, наблюдая, не пропуская ни одной детали и не давая эмоциям влиять на свои выводы. Поверх дракона на языке Ферры красной краской было намалевано одно слово —

, в переводе означавшее «Нет!» Это слово поразило ее.

Она вскарабкалась к эмблеме, стуча дрожащими лапками по металлической переборке коридора, и стала изучать буквы.

Слово было нарисовано лапой с использованием старинной орфографии. В конце – восклицательный знак. Поверх страшной картины нарисовано слово «Нет!».

Как попала субмарина на дно Горностаева озера; почему здесь очутилась эмблема, которую только Трилистник, одна из всех хорьков на свете, вообразила себе; почему кто-то при помощи красной краски отверг эмблему; и наконец, где команда?

Под грузом этих вопросов Трилистник спустилась на палубу и постояла в сторонке, вбирая эмблему в память.

Смотрела пристально, закрывала глаза, снова открывала, пока не запомнила каждый штрих и оттенок цвета, каждую деталь.

– Хелло!

Но было слышно лишь эхо от звука ее голоса, корабль хранил молчание.

«Пришло время испытать мое терпение, – подумала Трилистник. – О, терпение – моя слабая сторона».

Мех сыщицы почти высох. Она проскользнула через последний люк в конце коридора и очутилась на палубе, похожей на взлетно-посадочную палубу авианосца, освещенной таким же мерцающим светом, как и остальной корабль.

Однако помещение оказалось просторнее, чем взлетно-посадочная палуба. По стенам располагались дюжины неосвещенных смотровых экранов. Тут же располагались ящики с приборами, выключателями и контрольными ручками. Места для радистов, снабженные широкими ремнями безопасности, пустовали. Стены из полупрозрачного серебристо-голубого металла не были раскрашены. У Трили перехватило дыхание. Это был хоречий металл, а по нему золотом выгравирована эмблема: две звезды, одна большая, другая маленькая, соединенные извилистой, как лента, дорогой. Рисунки на кукурузных полях.

Трили подошла ближе, наблюдая, впитывая, анализируя, как будто мама и папа привели ее сюда за лапку, с завязанными глазами, а потом сняли повязку и ушли.

Что это за корабль, Трили, для чего он предназначен? Как он был построен? Кем? Когда? Где? Как попал в Горностаево озеро? Почему тебя сюда пригласили, кто открывал двери? Что означает эмблема? Что это за корабль?

– Я здесь! – эхо ее голоса отразилось от металлических переборок и вернулось к ней. А ей так хотелось быть услышанной...

Корабль был пуст и безмолвен. Приборы не освещены, их стрелки недвижны.

Вдруг глаза Трили расширились. Плакаты, маркировка на инструментах, подписи – все это было выгравировано на языке Ферры. Овальные иллюминаторы смотрели в черную воду. На одном из подоконников стояла маленькая синяя ваза. В ней – нежный цветок, создающий видимость домашнего уюта. Скромная падающая звезда... Картина из музея!

«S означает не submarine, – прошептала Трили ошеломленно, – S означает starship[3]3
  Starship (англ.) – космический корабль.


[Закрыть]».

Трили опустилась на край самого переднего кресла, стоявшего перед полукруглым диваном. В тишине зазвучал ее голос.

– Здесь они сидели, мои предки, в этих креслах, касались этих приборов и вели этот корабль среди звезд! Они были здесь!

Они прибыли сюда, ее прародители и их щенки, которые стали Трилиными пра-пра-прадедушками и пра-пра-прабабушками. Сотни веков тому назад они преодолели на этом корабле расстояние во много световых лет от Ферры до Земли.

Глаза Трили наполнились слезами, и она в изнеможении упала головой на щиток приборов, закрыв мордочку лапами. Ее слезы потекли на древние приборы. Она ясно представила себе приземление своих далеких предков, тоска по ним смешалась с сумасшедшей радостью раскрытия тайны и обернулась бесконечной печалью.

Видения прошлого.

Тогда здесь не было Горностаева озера. На этом месте простиралась зеленая долина. Корабль первых хорьков-пришельцев мягко коснулся травы, и магнитные двигатели наконец были заглушены.

Трили ясно увидела своих предков, взрослых и щенков, испуганных и храбрых в то же время, полных решимости построить здесь новый мир – цивилизацию, основанную на Правилах Этикета.

Трили ощущала их решимость. Они не оставили воспоминаний о прошлом, они решили жить по-новому. Зачем рисковать будущим, описывая войны, которые недостойны памяти потомков; зачем увековечивать имена людей, причастных к ненависти и убийствам?

Они высмеяли чудовище-змея и поклялись, что отныне только честь будет девизом их культуры. И колонисты выстояли против всех ожидавших их опасностей ради своих щенков и ради жизни на новых началах.

И теперь Хорьчиха Трилистник, одна из потомков тех хорьков, которые звали своих родителей к звездам, плакала от любви к давно ушедшим смельчакам-предкам, которые отныне всегда будут жить в ее сердце.

Глава 23

– Не хотите ли чаю, мисс Трилистник?

Хорек Норки стоял перед панелью приборов. Капли воды еще блестели в его шкурке За ним был виден еще один хорек, которого Трили не узнала из-за слез, застилавших глаза.

– Норки! – вопль восторга пополам с рыданием.

– Да, мэм, – он оглядел комнату, – вы нашли его!

– Все они... прилетели с Ферры! Норки, это их корабль!

– Это так.

– Вы знали?

– Нет. Мы последовали за вами в глубину. Теперь мы знаем.

«Легенда оказалась правдой. Мы прилетели из космоса!»

– Теперь у вас много доказательств, мисс Трилистник.

Он повернулся к другому хорьку, кивнул и снова посмотрел на Трили.

– Норки...

Трили вскочила, кинулась в объятия своего партнера и, не вытирая слез, спрятала мордочку в мягком меху на его груди. Норки стоял тихо, успокаивая ее.

Наконец он произнес:

– Мисс Трилистник, я счастлив представить Вам мисс Мускат из фирмы «Мускат и...

Трили задохнулась и бросилась к хорьчихе, которой она восхищалась всю свою жизнь. Угольная пыль была смыта с шерсти капитана во время долгого подводного путешествия.... Сейчас, еще влажный, ее мех сиял особым, необычным оттенком. Глаза смотрели не мигая, замечая все.

Улыбнувшись порыву юной хорьчихи, Мускат дополнила реплику Трилиного партнера:

– ...и Бергамот».

Трили обернулась, чувствуя слабость в коленках:

– Мистер Норки? Вы – Хорек Бергамот?

– Бывший Хорек Бергамот, – поправил ее партнер. – Я иногда ошибаюсь, особенно перед камерами.

– Вы очаровали нас с самого начала, Трилистник, – сказала Мускат, – даже раньше, чем сначала. Дело о Невидимых Часах – хорьки-близнецы. Ваша разгадка была поразительной. А Дело о Таинственных Рисунках! Мы все были озадачены, но когда вы нашли художников и мышь объяснил...

Мускат кивком указала на эмблему на стене:

– Как вы узнали до того, как нашли корабль, что за рисунки были на «Радуге»?

– Я этого не знала, – Трили улыбнулась своей героине, – но дайте мне один день, мэм, и я расскажу вам все.

Ее ум работал стремительно. Надо сказать так много!

– Аква-пчелы, мисс Мускат! Вы заметили их рой вокруг корабля? Не думаете ли вы, что это может означать...

– ...что это вовсе не пчелы? – закончила Мускат.

Внутренний наблюдатель Трили замер, счастливый: неужели это она, тот щеночек, который однажды тащил домой из библиотеки энциклопедию, стоит сейчас, делясь идеями и состязаясь в уме со знаменитыми «Мускат и Бергамот»?

Заслуга семьи, промелькнуло в голове. Но приключения, которые мы выбираем, и тайны, раскрытые нами, создают нашу собственную биографию, и такими нас узнают хорьки во всем мире. Тем, кто ценит приключения и тайны.

Хорьчиха Трилистник становится знаменитой? Она так сияет от счастья, подумал внутренний наблюдатель, что, похоже, это ее радует.

Глава 24

Один раз в столетие атомные часы бьют: открой и исследуй. Один раз в столетие доступ к ракетным двигателям «Радуги» открывается.

Один раз в столетие меня запускают.

Я фиксирую дуговые и радиальные координаты. Радиус – тысяча лап, десять тысяч лап, одна мегалапа, десять мегалап, сто.

ОСЗУ: Отсутствует Соответствующее Запоминающее Устройство.

Возвращаюсь на корабль.

На мониторе виден небольшой рой, пчелы в состоянии покоя.

Включить часы.

Отключить двигатель.

Один раз в столетие я исследую.

Я исследовал 106 раз.

После тридцать девятого столетия атмосфера меняется. Вместо свободного азота и кислорода образуется лед, затем – вода. Корабль оказывается в углублении на дне озера, образованного этими субстанциями.

Регистрация, цикл 107:

Инструкция – Открыть и исследовать.

Доступ к наружной двери – Свободный.

Дверь – Открыта.

Данные пчел – Запуск.

Лечу сквозь толщу воды.

Начинаю исследование в радиусе тысяча лап.

ОСЗУ.

Лечу сквозь воздух.

Начинаю исследование в радиусе десять тысяч лап.

ЗУЛ: Запоминающее устройство локализовано. Уровень – 2127 лап.

Азимут – 283 градуса. Я возвращаюсь на корабль.

Я активирую последовательность данных пчелиного роя.

Я фиксирую дверь в состоянии «Открыто».

Я переключаю свой полет с пчелы-исследователя на пчелу-передатчика.

Я начинаю передачу информации Хорьку, составляю протокол консервации энергии, фиксирую низкий уровень трансмиссии.

Я передаю данные о корабле в центр.

Я закладываю первый килопакет информации в секцию 1:

1. Нашим потомкам

2. Кто мы

3. История Ферры

4. Почему мы пришли на Землю

5. Повторное включение «Радуги»

6. Эксплуатация космического корабля

7. Навигация и возвращение домой

8. Бортовые журналы и протоколы

9. Технические данные

Я возвращаюсь к двери.

Я запускаюсь.

Я направляюсь прямо во дворец и по печной трубе попадаю в хранилище архивов, под главным помещением библиотеки.

Я подтверждаю, что загрузка не будет помехой хоречьей компьютерной системе.

Я загружаю первый килопакет информации из наружной секции 1 в неиспользованное пространство компьютера.

Я возвращаюсь на корабль.

Я передаю данные о корабле в центр.

Я сгружаю следующий килопакет информации из наружной секции.

Я продолжаю переносить в один килопакет данные других пчел, пока не загрузится двадцать тысяч гигапакетов или пока не будут получены альтернативные инструкции от хорьков.

Я корректирую последующие циклы до момента полной загрузки.

Мне нравится моя работа.

Крылья жужжат, переливаясь серебристой синевой в солнечном свете и темным жемчугом – в свете луны. С крошечными всплесками аква-пчелы покидают Горностаево озеро, оставляя неясный след от своих крыльев на пути во дворец «Мустелания». Они настолько малы, что и в стремительном полете еле видны даже в замкнутом пространстве.