Текст книги "Из лягушек — в принцы (Вводный курс НЛП тренинга)"

Автор книги: Ричард Бендлер

Соавторы: Джон Гриндер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Потом мы начали работать с этой пациенткой. Психотерапевт сидел и наблюдал за нами. Минут через десять он сделал для себя какое-то открытие. Это было очевидно. Я спросил его: «Вы хотите нам что-то посоветовать? « Раньше я никогда не видел этого психотерапевта за работой. Он принял инициативу на себя и начал говорить: «Кровь… лестница… детство… младший брат… крик матери… вопли. « Он развивал эту ужасную фантазию, в сущности, навязывая ее этой женщине. Сначала она отвечала: «Нет. .. не припоминаю ничего подобного… « Наконец она почти закричала: «О-о-о! Вот оно! Я должна это сделать! « Это было очень похоже на семейную реконструкцию, если вы когда ни будь видели, как это делает Вирджиния Сатир. Эта женщина установила вдруг все внутренние связи, и женщина драматически изменилась. Она была нашей постоянной клиенткой, и мы знаем, что изменение оказалось стойким.

Когда она к нам пришла через две недели, мы не могли удержаться от соблазна. Мы ввели ее в сомнамбулический транс и обеспечили с помощью якоря анестезию, чтобы можно было посмотреть все, что мы сделаем во время сеанса, как тогда пациентка чувствовала себя хорошо и в ее состояние мы вмешиваться не хотели. Мы хотели только проверить, что же произошло. Мы обратились к ее подсознанию, и спросили, действительно ли когда -либо в ее жизни было переживание, о котором говорил тот психотерапевт или что-нибудь подобное. Ответ был однозначным: «Нет, то же самое произошло, и здесь у нас. Если переживание, которое Тамми генерировала сегодня, содержит все те же элементы, что и оригинальное переживание, оно будет служить метафорой, которая будет работать так же эффективно, как и действительная, фактическая, историческая репрезентация. Опираясь на свой сенсорный опыт, я могу гарантировать, что эта метафора была эффективной.

Женщина: Чего-то я все-таки не понимаю, так это что вы все-таки делаете, если клиент попадает в тупик, ожидая, что появится картина из детства, а она все-таки не появляется.

ОК. Здесь такая же точка выбора вашего действия, как и тогда, когда клиент говорит: «Я не знаю». Попросите его угадать, солгать, сфантазировать

– неважно, что сделать.

В действительности возрастная регрессия производится очень легко. Мы говорим: «Идите назад во времени». Вряд ли Тамми сознательно понимала, как это надо сделать, но отреагировала на это очень легко.

Мужчина: Что такое специфическое вы заметили на ее лице? Тот же самый ответ, что и на вопрос о фобии. Я наблюдал за возрастной регрессией до тех пор, пока не увидел очень интенсивный вариант этого ответа. На щеке Тамми появилась желтая полоска. Вокруг глаз и по краям лица появилась белизна. Челюсть как-то захрустела.

Увеличилась влажность кожи, особенно на переносице. Когда все это интенсифицировалось, я сказал: «А сейчас посмотрите на образ. Вот он здесь».

Если вы предлагаете человеку путешествие во времени, а он застывает, то это определенный признак. Тут вы можете попробовать какой-то другой прием, сказав, например: «Ну, тогда двигайтесь во времени вперед», «Идите через время», «Прыгайте во времени». Все равно, что скажете. Это не важно. Слова, которые вы используете, совершенно не важны, если вы получаете реакцию, которая вам нужна.

Это можно рассмотреть еще и следующим образом. Каждый человек с фобией знает чувства, связанные с ней. У них есть фрагмент опыта, а целое можно достроить путем наложения. Как вы ищите ключи от машины если собираетесь опуститься в гараж и не знаете, где они.

Женщина: Я начинаю ощупывать карманы.

Мужчина: Я хожу по квартире и смотрю вокруг.

Мужчина: Я смотрю внутрь себя и стараюсь визуализировать, где они могут быть.

Женщина: Я трясу сумочку, чтобы услышать звон.

ОК. Если все это не приводит к результату, вы идете к входной двери и снова возвращаетесь. Ваши ответы охватывают все три репрезентативные системы. Если вы имеете какой-то фрагмент опыта, вы можете достроить целое путем наложения. У нее есть чувства, они ей доступны.

Чувства, закрепленные с помощью якоря, стабилизируют ее сознание. Все переживания, которые будут ей доступны при путешествии в прошлое объединены этими чувствами. На какой бы картине из прошлого она бы ни остановилась, она будет относиться к классу фобически переживаний.

Тот же самый принцип я использовал, чтобы помочь Тамми создать сфокусированное изображение самой себя в детском возрасте. Сначала она видела только себя вне ситуации. Я спросил, ее, какого цвета ее туфли. Я предположил, что если она может видеть туфли, то различает и цвета. Она приняла это предложение и ответила: «Черные». Если она могла видеть туфли, то «логически», она могла видеть и поверхность, на которой стояла. Я попросил ее сделать это. Потом она увидела стены, деревья и вообще весь остаток картины. Это очень легкая техника наложения позволила мне посоветовать Тамми открыть картину, конструируя ее порциями.

Чем отличается то, что вы показали от техники систематической десенсибилизации?

Шестью месяцами. Это основное отличие. Мы делаем, как я думаю прямое обуславливание. Мы просто соединяем новый комплекс чувств, а именно, силу и компетентность, с аудиальными и визуальными стимулами.

Есть еще одно важное отличие. Мы берем старый комплекс чувств и соединяем его с другими стимулами, вместо того, чтобы пытаться его просто стереть. При десенсибилизации же обычно стараются элиминировать определенные чувства, нежели заместить их другими, позитивными реакциями. Это также, как тогда, на вопрос «Как себя чувствуешь? „ отвечают « Неплохо“.

Мы считаем, что каждый фрагмент поведения имеет свою позитивную функцию. Это – лучший выбор, которые человек может сделать в определенной ситуации. Для Тамми было гораздо лучше иметь фобическую программу в ситуации переезда через мост, чем не иметь никакой. Если вы делаете систематическую десенсибилизацию и не замещаете «отрицательную» поведенческую реакцию чем-то позитивным, это займет у вас много времени, так как человек будет сопротивляться. Это программа – их единственная защита. Вот почему это занимает шесть месяцев – человек старается на место старой реакции случайным образом поставить какую-либо другую.

Мужчина: Но ведь старая реакция заменяется реакцией релаксации.

Иногда – да, но релаксация может и не быть тем ресурсом, в котором человек нуждается, находясь в фобической ситуации. Это происходит от того, что там много избыточных элементов, а некоторых существенных не хватает. Некоторые из практикующих десенсибилизацию, добавляют недостающие ресурсы подсознательно. Но когда они обучают кого-либо этому методу, они это опускают, потому что не осознают. Наша задача, как моделирующих процесс заключается в том, чтобы выделить именно то, что работает.

Кроме того, я не знаю, какой именно вид десенсибилизации вы имеете в виду. Некоторые используют приборы. Но сам я являюсь гораздо более сложным и совершенным механизмом биообратной связи, нежели любой прибор или система приборов. Я использую мой сложнейший сенсорный аппарат и внутренние реакции как средство дополнения или сокращения того множества реакций клиента, которые я получаю. Именно это делает возможным обучение с одной попытки.

Мужчина: А что если клиент не способен использовать визуальное воображение? Совершенно необязательно использовать визуализацию, чтобы справиться с фобией. Тот же самый формальный стереотип годится для визуального или кинестетического опыта. Эта техника не обязательно требует визуализации. Мы хотели использовать для демонстрации все системы. Мы не должны обязательно делать во всех системах. Мы можем также научить человека визуализировать, используя технику наложения.

Женщина: Можно ли провести эту технику, не используя прикосновения? Конечно, вы можете использовать тональный или визуальный якорь.

Но я рекомендую вам использовать прикосновение. Якорям в кинестетической системе очень трудно сопротивляться. Если к человеку прикасаешься – он чувствует это. Если вы делаете кому-то визуальный знак, то он может при этом смотреть в сторону или закрыть глаза.

Мужчина: Значит ресурсным якорем может быть определенный тон голоса? Да. Тональные якоря в нашей культуре очень хорошо работают, так как большинство американцев не слушают сознательно. Число людей в этой стране, которые могут слышать, ничтожное, и приближается к числу выдающихся музыкантов.

В Англии важно учитывать классовые различия. Чтобы делать это, надо слышать разные акценты и тональности. Таким образом англичане гораздо лучше различают тональные оттенки и тональности. Билингвы или полиглоты, владеющие тональными языками, также чувствительны к оттенкам тональных стимулов. Большинство людей в США в действительности не слышат последовательности слов и интонаций ни своей ни чужой речи.

Они осознают лишь картины, чувства и внутренние диалоги, которые появляются у них в ответ на то, что они слышат. Очень мало людей могут повторить те же слова с той же интонацией, что они слышали. Мы же слышим людей буквально. Мы ничего не добавляем и ничего не выделяем.

Это – редкость. И очень долго мы этого не осознавали. Мы думали, что все слышат слова. Наша работа реально началась тогда, когда мы начали воспринимать слова как буквально описание опыта, а не как метафору.

Мы стали осознавать коммуникации в соответствии с тем, как человек описывает себя. Когда человек говорит: «Когда я сосредотачиваюсь на этих мыслях, то они кажутся мне верными, но я говорю себе, что они не оправдаются, то он буквально описывает свой опыт. А сейчас выберите себе партнера, лучше такого, с которым вы еще мало контактировали.

На процессуальном уровне легче работать с незнакомыми, так как меньше вероятность того, что ваше определенное поведение является якорем для партнера. Мы думаем, что в работе друг с другом вы можете достигнуть определенных изменений ваших обычных коммуникационных стереотипов. Постарайтесь сделать что-нибудь новое. Весь смысл нового упражнения в том, чтобы подвергнуться воздействию нового материала и понять, соответствует ли он вашему индивидуальному коммуникационному стилю. Пока вы не включите все ваши сенсорные каналы, вы не овладеете этим новым материалом. Полное понимание – это представление во всех сенсорных системах, включая бихевиоральную.

Сейчас мы бы хотели, чтобы вы проделали весь процесс двухступенчатой визуально-кинестетической диссоциации – то, что мы сделали с Тамми. Совершенно не обязательно иметь при этом фобию во всем ее расцвете. Чтобы познакомиться с этой техникой, вы можете использовать любую неприятную ситуацию или реакцию. Этот «изменяющий историю» процесс работает на любой проблеме, которая была когда-либо мне известна.

Присоединение с помощью якоря даст вам почти все. Когда вы это проделает, не забудьте о присоединении к будущему, чтобы увериться в том, что новая реакция будет проявляться в соответствующей ситуации. Можно начинать.

ОК. Ну, как дела? Есть какие-либо вопросы? Женщина: Я заметила, что становлюсь рассеянной, так как мой партнер употребляет много слов, не соответствующих тому, что я переживаю.

Ну, тут вам надо сделать очень тонкий маневр, сказать ему: «Замолчи! « или дать ему пинка.

Одна из вещей, которую можно из всего этого понять, это то, что говорить, присоединяясь к опыту своего клиента на самом деле очень легко. Этой теме мы посвятили нашу книгу «Паттерны 1». Там приводятся языковые стереотипы, которые звучат весьма специфически но являются простыми процессуальными инструкциями с нулевым содержанием.

Вот, например, упражнение, которое вы все можете сделать. Устройтесь поудобнее и закройте глаза. Сделайте несколько глубоких вдохов и расслабьтесь.

Иногда в течении последних пяти лет у каждого из вас были очень сильные переживания, в результате которых вы узнали что-то очень ценное для себя, как для человеческого существа. Вы можете осознавать или не осознавать конкретно, что это за эпизод в вашей жизни. Я хочу, чтобы вы разрешили этому переживанию войти в сознание. Посидите немного, ощущая комфорт и силу, зная, что вы сейчас находитесь здесь.

Переживая чувство комфорта и силы, позвольте себе еще раз увидеть и услышать то, что произошло с вами тогда. Из этого переживания можно извлечь еще многое. Я хочу, чтобы вы разрешили себе удовольствие увидеть и услышать себя, снова проходящего через это переживание, чтобы было этим переживанием заложено в вашу историю. А когда вы увидите или услышите что-то, как вы считаете, ценное для себя, найдите определенную ситуацию, которая предстоит вам в течении ближайших нескольких недель. Поймите – снова наблюдая себя с чувствами комфорта и силы – как вы можете применить свое новое понимание к ситуации, которая ждет вас в ближайшие недели. Поступая таким образом, вы элегантно используете вашу личностную историю, принеся с собой свою возможность выбирать. Возьмите столько времени, сколько вам надо, а когда закончите, возвращайтесь обратно и присоединяйтесь к нам..

Некоторые из вас ясно, четко, твердо понимали, что сейчас делали, и в чем преуспели. У других может просто возникнуть чувство благополучия, чувство, что сделано что-то хорошее, без понимания в деталях, как это можно было сделать – использовать особенно мощные переживания из прошлого новым способом…

А сейчас медленно возвращайтесь назад, понимая, что если вы закончили процесс в пользу сознательного понимания, то это хорошо. Если вы еще не закончили, то привели в движение процесс, который вполне может завершиться без участия вашего сознания, после того, как ваше понимание снова вернется в эту комнату…

Ну и что я в действительности сказал? Я не сказал ничего. Нуль. У этой вербализации нет содержания. «Сделать что-то важное для себя…

новое понимание… бессознательное понимание этого нового определенного переживание из вашего прошлого… « Тут нет никакого содержания.

Это – чистые процессуальные инструкции. Н о если у вас есть сенсорный опыт, то вы увидите, как протекает процесс по мере того, как вы эти инструкции выполняете. Тут очень важен ваш собственный отчет времени.

А теперь я приведу совершенно другой пример. Представьте себе веревку

– закройте глаза и визуализируйте – которая должна быть зеленой. У скольких же из вас уже появилась веревка другого цвета? Если я даю вам инструкции хоть с каким-то содержанием, как я сделал сейчас, то я с очень большой вероятностью насилую ваш внутренний опыт. Я больше не присоединяюсь к вам адекватно.

Давать процессуальные инструкции без всякого содержания должен уметь каждый профессиональный коммуникатор. Именно в этом смысле я сказал, что эриксоновский гипноз является наименее манипулятивным методом из всех тех, которым я подвергался. В любой коммуникации с содержанием нет способа НЕ вводить свои личные убеждения и ценности.

Если же вы ограничите себя работой над процессом, свободными от содержания вербализациями, то вы гарантируете вашим клиентам уважение к их интегрированности. Если вы проводите «тайную» терапию, то не будете знать, какова же она. Вы не имеете понятия о том, что же делают, да впрочем, это и не нужно.

Женщина: Почему вы всегда интегрируете отрицательный якорь? Почему бы его просто не игнорировать? Многие идут к гипнотизерам, чтобы бросить курить. Тот погружает их в гипнотическое состояние и говорит: «С этого момента сигареты будут иметь для вас отвратительный вкус». Потом он пробуждает их и отправляет домой, так? Они больше не курят, так как это отвратительно на вкус. НО – они остаются при полном наборе диссоциированных моторных стереотипов. То же самое с алкоголиками. Анонимные алкоголики говорят: «Один раз алкоголик – навсегда алкоголик». Для меня это утверждение касается того, что программа Анонимных алкоголиков не срабатывает в присутствии алкоголика, так как остаются не интегрированные моторные программы, которые впоследствии в присутствии алкоголика могут быть запущены. Итак – одна рюмка – и все с начала, или одна сигарета – и человек снова становится курильщиком.

Если вы не интегрируете диссоциированные моторные стереотипы, то они всегда могут быть снова задействованы. Если вы диссоциировали и отсортировали некоторые из них, то убедитесь в том, что вы произвели сборку снова. Не оставляйте вокруг себя валяющиеся диссоциированные моторные стереотипы. За это вы отвечаете, как профессионал. У людей достаточно диссоциаций. Они не нуждаются в большом количестве.

Мужчина: Работали ли вы когда ни будь с множественными личностями? Множественная личность – это немного сложнее, поскольку это зависит от того, кто первым испортит эту личность. Вы действительно должны знать модель, которую использовал терапевт, разрушивший эту личность.

Я никогда не встречал множественную личность, которая не была бы сделана терапевтом. Я не говорю, что множественные личности сами по себе не существует, я просто говорю, что я лично ни одной такой не знаю. Я догадываюсь, что где-то там они есть, но скажу вам, что их едва ли больше, чем терапевтов, их производящих и посылающих затем ко мне.

Мы заинтересовались множественными личностями несколько лет назад и написали письмо одному человеку, автору обширной работы, посвященной этой теме. Он пригласил нас к себе, чтобы познакомить с одной из таких личностей, которую звали Элен. У нее было около двенадцати личностей и общее имя для всех было Элен. Самым удивительным было то, что каждая из ее личностей была более интересной, чем она сама.

Ее терапевт имел весьма разработанную модель для всех этих личностей. Среди них была организаторская часть, исполняющая секретарскую и подобную работу. Я попросил показать мне одну из двенадцати личностей.

Терапевт вел себя очень экспансивно, вербально и невербально. Он встал и крикнул: «Джойс! Выходи Джойс! « и ударил ее по лбу. Бам! И она прошла через все эти изменения. Б-р-р-р! Это было как в кино, просто фантастично. Этот парень практикует экзорсизм и он считается уважаемым психиатром – и это считают те люди, которые видят в нас странных! В каком-то смысле этот терапевт был эффективным из-за своей экспрессивности, но я не думаю, чтобы он понимал все разветвленные последствия того, что он делал. Он постоянно имел среди своих пациентов 12-16 множественных личностей, и не мог понять, почему остальные члены психотерапевтического общества не осознают прямо-таки эпидемии множественности личности.

Появилась организационная часть этой личности и я представился.

Потом я сказал: «Большинство всех наших личностей забывают или просто не знают, что происходит в жизни других личностей. Вы же, как организационная личность, наверное, успеваете быть в курсе всех событий, которые с ними со всеми случаются? „. „О, да, я конечно, нахожусь в курсе всего“. „Как же вы управляетесь с таким большим количеством людей? « И она мне ответила: «Раньше было так, как будто много различных частей меня было насажено на один колышек, вокруг которого они крутились, а когда я встретила доктора такого-то, то он этот колышек выдернул и все они разлетелись в разные стороны“. Вот что, почти дословно сказала мне эта женщина, не имеющая даже высшего образования. Кстати, она вовсе не думала, что это плохо. Она считала, что после того, как колышек выдернут, все эти части стали проявляться более отчетливо как отдельные личности. А сейчас она собралась снова собрать и слить их воедино. Трагизм ситуации заключается в том, что когда попытка интеграции этому терапевту удалась, то пациент – позабыла все свою предыдущую жизнь. Эти все ее части продолжали существовать. Одна из них была замечательно сексуальная, другая умела остроумно шутить, третья была загадочна неприступна, но когда он ее «вылечивал“, то та забывала всю свою предыдущую жизнь, и не один из этих ресурсов не был ей доступен.

Она была совершенно пуста. Сейчас, я думаю, что начисто стереть какие-то части личности невозможно. Когда я называю имя какой части, что я получаю явный невербальный подсознательный ответ. Все эти личности оставались в ней, но были полностью ей не доступны. Чтобы сделать действительно хорошую работу с множественной личностью, вы должны, как я считаю, знать модель терапевта, согласно которой он эту личность сотворил. У некоторых терапевтов модель такова: есть все эти части и подсознание, которое управляет ходом событий. Это очень распространенная модель. Путь, которым вы пойдете желая интегрировать такую личность, весьма отличен от пути, который бы понадобился в случае другой модели.

Модель же этого психотерапевта заключалась в том, что у трех личностей было свое подсознание эти три части делились на две и у них тоже было свое подсознание и у этих двух подсознаний тоже было свое подсознание и т. д. Там было действительно очень много уровней. Когда вы интегрируете, то должны делать на том же самом логическом уровне. Я догадываюсь, что он так не делал и поэтому получил явно выраженную амнезию памяти. При работе с множественной личностью вы можете также использовать прием, который мы называем «визуальное смешивание». Это визуальный метод интеграции использование визуальных якорей. Вы вытягиваете руки перед собой и визуализируете одну часть себя левой руке, другую на правой, смотрите на них, слушайте их. Затем вы медленно сближаете образы и видите, как они сливаются в один, а затем смотрите, как выглядит новый образ. Если он вам нравится, то вы то же самое делаете на кинестетическом уровне, сближая и соединяя руки. Затем вы вталкиваете проинтегрированный образ в свое тело(сливаете его со своим телом).

На это мы натолкнулись случайно. Сначала это казалось странным, пока мы немного больше не узнали о неврологии. «Неврология» – хорошая метафора для того, что тут происходит. А если вы не согласны, что неврология – эта метафора, то я хочу сказать вам, что вы наивны. Но как бы там не было, их метафоры и наши метафоры весьма схожи. Если вы попробуете применить этот прием, то увидите, что это будет весьма драматично. Это очень мощный прием.

Однажды я вылечил множественную личность только с помощью этого приема. Я прошел по всем уровням один за другим и смешал все личности вместе.

Однажды мне позвонил один терапевт со среднего запада. Он сказал, что прочел мою книгу, в которой не было ничего про множественную личность, да он и не верил в нее, но вот сейчас такая личность сидит у него в кабинете и что же он должен делать сейчас? В течении 40 минут я давал ему инструкцию по телефону и вылечил эту пациентку.

«ОК, сейчас попросите ее руки перед собой. Попросите ее визуализировать Мэри в одной руке, а Джени – в другой. Теперь возьмите их слейте в один образ. А теперь скажите ей, чтобы она втолкнула новый образ в свое тело и интегрировала его. теперь попросите ее взять этот уже интегрированный образ и слить его со следующим». Так вы можете вылечить множественную личность за один раз.

Многие не задают множественным личностям вопросов. Я всегда расспрашиваю их, чтобы узнать, как они функционируют. Конкретный опыт множественности в каждом случае может очень сильно отличаться.

Одна женщина, с которой я работал, описывала каждую часть своей личности, как фазы одного и того же процесса. Она была очень и очень визуальной, у нее были ясные зрительные образы каждой из частей своей личности. Где-то там, в глубине ее психики были кулисы и за кулисами сидели все эти женщины, полируя ногти и болтая друг с другом. На сцену они выходили только по одной. Когда одна их них выходила, то отождествлялась с телом этой пациентки. Некоторые из этих женщин знали, что делают другие, т. к. подсматривали сквозь дырочки в занавесе. Я загипнотизировал ее, зашел за кулисы и проделал технику визуального смешения.

Метод визуального смешивания очень эффективен, если вы хотите интегрировать последовательную во времени неконгруэнтность, делая эти последовательные состояния симультанными в диссоциированном состоянии.

Если вы сталкиваетесь с последовательной неконгруэнтностью, то достичь симультанности можно только в визуальной системе. Очень трудно, например, в аудиальной системе иметь два голоса одновременно, не противопоставляя их, и людям трудно слить их кинестетически. Но временную неконгруэнтность можно превратить в симультанность посредством.

Я не понимаю, какое значение имеет движение рук при визуальном смешивании, но если вы будете это делать без рук, то прием не сработает. И я совсем не знаю, почему. Я пробовал делать без рук, и обнаружил, что если человек не держит руки перед собой вот так, и не сводит их сталкивая образы, то у него ничего не выходит. Для того, чтобы вылечиться от множественной личности – обязательно. Логически это не имеет для меня никакого смысла, но это факт. Если бы я должен был сделать обобщение, я сделал бы скорее противоположное. Но я нашел это посредством опыта.

Мы в большей степени склонны идти против своей интуиции, нежели большинство людей. Когда человека озаряет сильная интуитивная догадка, то он обычно следует ней. Когда такая догадка появляется у нас, мы склонны насиловать ее, чтобы посмотреть, что произойдет, особенно тогда, когда мы имеем дело с пациентом, с которым у нас контакт длительный и мы знаем, что он будет продолжаться, чтобы мы могли справиться с последствиями. Такое экспериментирование привело нас к открытию многих полезных стереотипов.

Одна женщина, имевшая в течении многих лет гомосексуальные наклонности, влюбилась в мужчину. Она стояла перед очень жесткой дилеммой.

Одна и очень сильная часть хотела стать теперь гетеросексуальной.

Другая же часть боялась, что если произойдет, то она умрет. Мы применили прием визуального смешивания. Она держала руки перед собой, никак не могла свести их вместе и при этом кричала: «Я не могу! Я не могу сделать этого! Я не могу сделать ничего подобного! « Она сидела между мной и Ричардом. Мы посмотрели друг на друга и вдруг каждый из нас взял ту руку пациентки, которая была ближе к нему и мы быстро свели их вместе. Изменения, которые произошли с этой женщиной, были фантастическими! Вы, конечно, можете производить изменения, не действуя при этом элегантно и безупречно. Я думаю, что большинство из нас именно так и поступает. Но последствия, которые может иметь это вмешательство, непредсказуемы, а предсказуемость – это нечто, что мы всегда стараемся развивать. Мы просто вколотили в нее изменения и она изменилась.

Она получила то, что хотела, и это было устойчивым. Я знаю это наверняка, так как потом долгое время наблюдал эту женщину и встречаюсь с ней до сих пор. Но я не знаю, каковы были побочные эффекты нашего вмешательства. Она не весьма состоятельна во многих областях своей жизни, и я не знаю, насколько это связано с тем, что мы тогда с ней сделали.

Определенно, ей стало лучше. Но мы действительно хотим знать до конца, что же тогда произошло.

Когда вы начнете вводить в свою работу, более изощренные элементы и тщательно с ними обращаться, то будете работать чище и элегантнее, и при этом более точно знать, что произойдет в результате данного вашего вмешательства. Ваши вмешательства станут более проникающими и всеохватывающими, что, я думаю, очень важно. Если вы совершите маленькое, крошечное вмешательство и получите тот результат, который и намеривались получить, то он генерализуется и произведет все изменения, в которых была необходимость, но о которой не было и речи. Чем незначительней будет вмешательство, но чем точнее для него будет выбрано место, тем сильнее будет генерализация на другие содержания и контексты, причем это произойдет естественным путем. Именно поэтому мы так подчеркиваем необходимость элегантности в работе, и точности – если вы занимаетесь психотерапией, будьте точны.

Если же вы обучаете людей определенным навыкам, то это совсем другая игра. Люди бизнеса обычно заинтересованы только в использовании стратегий. Если вы тренируете продавцов, то вам достаточно знать, какие стратегии, с вашей точки зрения, они должны иметь и как вы можете их вмонтировать. Если тренер – нейро-лингвистический программист, то он говорит: «ОК. Мы хотим сделать из этого человека продавца, он тоже хочет этого. Чтобы этого достигнуть, он должен иметь вот эти три стратегии».

Затем он может вмонтировать эти стратегии и закрепить их так, чтобы ничто не мешало их использованию. Эти стратегии не должны распространяться в другие области жизни человека. В этом нет необходимости с точки зрения бизнеса. Это может быть желательным, но не является необходимым.

Если что-то в личной жизни тренирующихся мешает использованию этих стратегий, вы можете поставить барьер между этими сферами, чтобы сохранить эти стратегии в их отдельности. Как человек бизнеса вы должны добиться множества различных результатов, но это множество отчетливо ограничено.

Если вы – юрист, то ваше дело -использовать стратегии. Вы не должны лишь использовать готовую стратегию, чтобы добиться нужных результатов: заставлять свидетеля выглядеть дураком, возбудить в клиенте доверие к вам и т. п.

Однажды я работал с юристом, вполне достойным доверия – но никто не доверял ему. Его невербальные реакции были ужасны. Они практически в каждом человеке возбуждали подозрительность. Его проблема состояла в том, чтобы заставить клиента доверять ему, чтобы он, в свою очередь, мог представлять его интересы. В половине случаев суд назначал его определенному клиенту, что еще больше ухудшало дело. В чем он действительно нуждался – так это в полной перестройке своих невербальных диалогов. Но я просто научил его простому ритуалу. Он садится рядом со своим клиентом и говорит: «Если я ваш юрист, то важно, чтобы вы мне доверяли. Здесь очень важный вопрос состоит в следующем: как вы решаете, что этому человеку вы доверяете? „ Дальше он спрашивает: «Доверяли ли вы кому-нибудь полностью в свой жизни? « – и устанавливает якорь, когда клиенту становится доступным чувство доверия. Потом он спрашивает: «Как вы приняли это решение? « Затем все, что он должен сделать это внимательно выслушать описание стратегий принятия этого решения: «Ну, я сначала это вижу, потом слышу, как это он говорит, потом я чувствую“. Затем юрист должен формировать информацию, подаваемую клиенту следующим образом: «Хорошо, теперь я хочу, чтобы вы увидели та-таттат-та, а затем я скажу вам ля-ля-ля, но я не знаю, почувствуете ли вы ба-ба-ба – и включает якорь, закрепленный на чувстве доверия. Я обучил его этому ритуалу, чего оказалось достаточно.

Но между этим результатом, и тем, к которому вы стремитесь, как терапевт, существует большая разница. Терапия – гораздо более техническое дело в смысле изменений. Как терапевт вы вовсе не нуждаетесь в такой гибкости в плане применения стратегий, как например, юрист.