Текст книги "Волчий шлем"

Автор книги: Ричард Аллен Кнаак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Грифон видел острые зубы бегунов, блеск налитых кровью глаз, гибкие, проворные тела хищников. Однако это были не обычные звери. Бегуны сливались и перетекали друг в друга, словно единое аморфное, бесплотное существо. Однако он не сомневался: если бегуны нападут на него, зубы их окажутся очень реальными!

Они окружали его: одни по часовой стрелке, другие – против. Грифон не помнил точно, сколько бегунов успело прорваться сквозь Ворота, пока те не захлопнулись. Один пробежал мимо птицельва и бросился на помощь тому, который предпочел напасть на Тройю и лорда Петрака. Еще один, вслед за первым, попытался было вцепиться в горло Грифону, но тот наотмашь ударил его когтистой лапой, и теперь чудище было мертво – или, по крайней мере, казалось мертвым. Видимо, нападая, бегуны обретали твердую форму – и тогда становились уязвимыми.

Грифон знал: еще мгновение – и атака повторится. Бегуны старались запутать его, сбить с толку, заставить неудачно и не вовремя повернуться – так, чтобы кто-то один исхитрился вцепиться в него, и тогда, пока Грифон будет сражаться с первым, на него набросится вся стая. Стратегия простая, но эффективная. Так можно было бы справиться с любым противником – только не с Грифоном.

Птицелев уже погрузился было в сферы волшебства, уже нашел подходящее заклинание – но тут заметил нечто, ошеломившее его. Там, в волшебном мире, его тоже поджидали бегуны! По крайней мере, часть сознания каждого из них была связана с теми самыми силами, у которых птицелев искал спасения. Грифон попал бы в ловушку, не будь он настороже. Но он успел бесшумно отступить, не замеченный чудищами.

Любопытно. Бегуны поджидают его на обоих уровнях – физическом и магическом. Попытайся он одолеть их с помощью волшебства, они бы его схватили. Если же применить физическую силу…

Стоп! Но ведь тот бегун, который свалился замертво, был уничтожен именно физической силой! Может быть, бегуны способны наблюдать за ним на обоих уровнях, но нападать – лишь на физическом? Значит ли это, что с точки зрения магии они всего-навсего безобидные привидения?

Все эти мысли промелькнули в голове у Грифона за считанные секунды. При этом он не спускал глаз с бегунов. Этим умением он в совершенстве овладел за долгие годы бессчетных военных кампаний. Наемник, не способный думать в минуту смертельной опасности, – уже наполовину мертвец.

Из-за спины Грифона доносились звуки борьбы, но он знал, что оборачиваться нельзя, даже на миг. Однако, если его догадка верна, он может обратить призрачное состояние бегунов себе на пользу…

Он позволил им обежать вокруг себя еще дважды, а затем повернулся к ним левым боком. Как ни умны были бегуны, они оставались всего-навсего животными. Инстинкт взял верх – и ближайшая к Грифону волкообразная тварь прыгнула на него.

С невероятной для большинства живых существ скоростью Грифон перехватил бегуна на лету и, пока тот не успел вновь перейти в бестелесное состояние, швырнул его собратьям. Те, конечно же, по-прежнему оставались призраками. Именно это и было нужно Грифону. Бегун был еще в воздухе и даже не успел сообразить, что произошло, – а птицелев уже вырвался из круга. Твари залаяли; одураченный бегун, щелкая зубами, бросился на Грифона, забыв, что снова утратил телесность.

Оказавшись за пределами круга и как нельзя удачней разозлив бегунов, Грифон рывком обернулся и, собрав все свои силы, направил на этих тварей мощный поток густой, вязкой энергии.

В мгновение ока ближний к нему бегун растворился и исчез. Следующий замер – и тоже растаял, точно льдинка, брошенная в костер. Третий попытался увернуться, но поток разорвал его надвое – и Грифон с изумлением увидел, что бесплотная тварь истекает кровью. По крайней мере, из умирающего чудища струилась темная влага.

Оставшиеся два бегуна сумели взвесить свои шансы и бросились прочь. Но Грифон успел вызвать из памяти нужное заклинание и обратил его к полю, по которому мчались ужасные твари.

Трава перед бегунами, ярдах в десяти от них, потянулась в их сторону явно с недобрыми намерениями. Но, как и предполагал Грифон, бегуны не обратили внимания на физическую угрозу и продолжали стремительный бег… Птицелев видел, как поле окружило и поглотило их. Когда от бегунов ничего не осталось, он удовлетворенно кивнул. Дело было в том, что, не желая причинять вреда полю, Грифон расположил дальше на поле магические ворота. Когда чудовища промчались сквозь них, те захлопнулись.

На беду бегунов, выхода не было. Грифон отправил их в бесконечную Пустоту – алчное, неутолимое небытие, способное поглотить целый мир и при этом ничуть не насытиться. Шансы выбраться назад были слишком ничтожны; почти наверняка бегуны станут добычей какой-нибудь другой твари, слоняющейся по Пустоте.

Грифон научился проделывать это после того, как они с Синим Драконом едва не подверглись подобной участи в лапах одного из родных сыновей этого Короля-Дракона. Птицелев и Синий Дракон построили такие же магические ворота (по какой-то неясной древней привычке их называли «мерцающей дырой») и уже выбирались из Пустоты, когда мятежный отпрыск Короля-Дракона отрезал им выход. Лишь опыт и умение быстро соображать спасли им жизнь. Кстати, Моргис теперь носил титул именно того дракона-бунтовщика. Впрочем, мертвым ни к чему титулы и звания…

Внезапно Грифон вспомнил о тех двух бегунах, которые напали на Тройю и лорда Петрака. Птицелев не отдавал себе отчета в том, что в первую очередь подумал о женщине-кошке. Но если бы он и заметил это, то убедил бы себя, что волнуется за нее лишь потому, что она – не Повелитель Стражи, как оленеглавый Петрак, а всего-навсего Страж и, стало быть, менее искушена…

К его великому облегчению, оба оказались целы и невредимы, но Воля Леса выглядел донельзя удрученным. Тройя успокаивала его. Когда Грифон подошел ближе, она подняла на него взгляд и растерянно прошептала:

– С ним никогда раньше такого не было… Петрак посмотрел на птицельва. Оленья голова на могучих плечах придавала его печальному облику еще большую трагичность.

– Прости меня, – сказал Воля Леса. – Чем быстрей убывают Земли Мечты, тем отвратительней становятся поступки, которые мне приходится совершать. Да, эти существа были ужасны – но они жили, они наслаждались жизнью. Разве они виноваты в том, что Разрушитель создал их такими?

Грифон никогда не смотрел на это с такой точки зрения, но решил, что не станет и пробовать. Да, война омерзительна, но думать о жизни своих врагов птицелев мог лишь постольку, поскольку она, эта жизнь, угрожала его собственному бытию. Он знал, что всегда будет беспощаден, сражаясь за свою жизнь и свои убеждения.

Это были очень сложные вопросы, и на них не существовало простых ответов. Грифон промямлил что-то в этом роде, но эти слова прозвучали неубедительно даже для него самого.

Тем временем лорд Петрак овладел собой и даже попытался улыбнуться:

– Я знаю: мы выполняем свой долг. Разрушитель и его дети-арамиты не пойдут ни на какие уступки. С нашей стороны было бы глупо искать примирения с ними. Волки-рейдеры просто пройдут по нашим трупам. – Он покачал оленьей головой. – Не могу объяснить, что на меня нашло. Когда я поднял посох и уничтожил их, мной овладело чувство великой утраты. Боюсь, что меня нагоняет великая война…

Дела и без того плохи, подумал Грифон, а тут еще этот Повелитель Стражи со своей моралью… Да, не хотел бы он оказаться на месте Петрака… Птицелев вздохнул – и снова повернулся к Воротам.

За время сражения с бегунами Ворота совсем не изменились. Все те же темные существа тучами ползали по ним. Тяжелые двери были надежно заперты на засовы. Вокруг артефакта виднелось слабое сияние.

«Ну что, довольны? – мысленно напустился Грифон на Ворота; ярость переполняла его. – Значит, таково ваше решение – выпустить на меня целую свору этих тварей? Что за игру вы затеяли?»

Он уже сомневался в том, что Ворота – неотъемлемая часть Земель Мечты. Может быть, они – просто коварное устройство, сооруженное кем-то много лет назад? И тем не менее гнев его был направлен именно на Ворота, как на нечто прочное и цельное.

Тройя шагнула к нему:

– Грифон! Не надо… Он отмахнулся:

– Оставь меня. Лорд Петрак желает нести свою ношу дальше, а я свою желаю сбросить. Что мы здесь защищаем? Землям Мечты есть хоть какое-то дело до нас? Я жду ответа!

Грифон решительно зашагал к Воротам.

Но, когда до Ворот оставалось не больше трех ярдов, они скрылись из виду! Грифон замер на месте, тщетно вглядываясь в деревья и траву…

Однако, прежде чем Ворота исчезли, перед его глазами вспыхнул некий образ – казалось, на прощание они послали ему тайную весть. Грифон понимал, что это могло померещиться ему – и все же… Он видел некое существо, огромное и могущественное. Не Разрушителя, нет – ту мерзкую тварь он узнал бы сразу. То, что мелькнуло перед его взглядом, было гораздо больше…

И это был узник. Он находился в заточении. Узы чьей-то могучей силы сковывали его. Грифон ясно почувствовал это.

Туманные образы прошлого дразнили его – они на миг всплывали, намекая на что-то очень важное, и тут же вновь погружались в темные глубины подсознания. Грифон проклинал себя за то, что вернулся на эту землю. Отсюда даже Драконье царство казалось ему мирным и уютным!

Сейчас он еще сильней преисполнился решимости идти в Канисаргос – пусть даже ему доведется встретиться с самим Разрушителем!

Что, скорей всего, и произойдет, учитывая его везение, горько усмехнулся Грифон.

ГЛАВА 9

Несмотря на темень, было совершенно ясно, что человек, сидящий в единственном кресле, вне себя от бешенства.

Д'Рэк – а это был он – гневно взирал сверху вниз на молодого Хранителя, которому было приказано наблюдать за бегунами, пока он, Д'Рэк, отдыхает. Юный арамит застыл на полу в раболепном поклоне. Милосердие не входило в число добродетелей старшего Хранителя Д'Рэка.

– Что значит «больше половины стаи исчезло»?! Младший Хранитель, прекрасно помня, какая участь постигла многих его предшественников, потупясь, глядел в пол:

– Повелитель, именно так и произошло. Только что они были все, вся стая, – и в следующий миг осталось всего трое.

– И ты ничего не видел?

Д'Рэк в бессильной ярости сжал кулаки. Бегуны пропали! Повелитель Стаи будет очень, очень недоволен! И, что хуже всего, – это лишь упрочит положение Д'Шая. Хранитель-то надеялся, что успешная охота бегунов наконец-то пошатнет кресло под ненавистным соперником!

– Ничего, – уже в третий раз смиренно отвечал младший. Вот уж кому не было дела до козней власть предержащих. Его заботило только одно – как спасти свою шкуру.

Сквозь зубы проклиная на чем свет стоит младшего Хранителя и всю его родню, Д'Рэк закрыл глаза и задумался. События развивались – хуже некуда. Почти целая свора бегунов проваливается в никуда; у троих оставшихся не выведать, что случилось, – в конце концов, они всего-навсего животные, несмотря на ум и дьявольскую хитрость. Уж не связано ли все это с гибелью патрульной группы в Люперионе?., Еще, судя по докладам, неслыханную активность вдруг развили нелюди – эти безликие колдуны, которых неизвестно зачем терпит Разрушитель. Прежде эти твари никогда не высовывались. Отчего вдруг такая перемена?.. Д'Рэк мало что знал о Грифоне, но нелюди, видимо, знали гораздо больше – как и Д'Шай. Должно быть, они вели свою, независимую игру, потому что просочись хоть малейший намек на истинную значимость Грифона – и все до единого Стражи Земель Мечты бросились бы разыскивать его.

Стало быть, заклинание Разрушителя все еще в силе.

Нужно срочно придумать, как сохранить лицо. Принести в жертву младшего Хранителя, неумеху и ротозея, – шаг верный, но недостаточный. Можно направить троих оставшихся в живых бегунов на поиски их собратьев; они уже рвутся бежать по следу. Беда в том, что, судя по прошлому опыту, это не даст результатов.

И все же исчезновение бегунов означает: что-то стряслось. Обитатели Земель Мечты никогда не связывались с бегунами без крайней необходимости.

Д'Рэк открыл глаза и посмотрел вниз на младшего Хранителя, который пребывал все в той же подобострастной позиции.

– Призовешь тех троих, что выжили, обратно на Псарню. Когда вернутся, доложишь мне. Я хочу, чтобы дежурный Хранитель прощупал их память – сознательную и подсознательную. Свободен.

– Слушаю, повелитель. – Юный арамит со скорбной миной попятился к выходу, но на самом деле он ног под собой не чуял от радости, не подозревая, что участь его уже решена. Д'Рэк был скор на расправу.

Близок тот час, думал старший Хранитель, когда они с Д'Шаем вцепятся друг другу в глотки: и для него, Д'Рэка, это будет борьба не на жизнь, а на смерть. То, что его противник занимал особое место в Империи, не слишком тревожило Д'Рэка; даже сам Разрушитель не спасет своего любимца от хитросплетений политических интриг. Выживают сильнейшие!

Однако было бы весьма неплохо предъявить на совете нечто такое, что стерло бы с лица Д'Шая его вечную презрительную ухмылку… Старший Хранитель вздохнул. Пришла его пора показать клыки. Члены совета должны почувствовать, чего он стоит. Большинство из них знает это и так – но лишний раз напомнить не помешает.

Привычным движением мысли Д'Рэк призвал из тайника Волчий Глаз. К этому моменту он готовился два года. Ровно столько времени прошло после первого случайного контакта с ними. Этот контакт свел Д'Рэка с другим чужаком, который сделал ему поразительное предложение. Тогда Д'Рэк надменно отверг его, полагая, что это ловушка, но за минувшие два года он убедился, что в предложении есть резон. В последние несколько недель это стало его главным козырем, который он придерживал до поры до времени.

Д'Рэк коснулся кристалла кончиками пальцев и нарисовал знак. Любой другой Хранитель заметил бы, что знак этот не обычен. Но разум этих существ был настолько своеобразен, что общепринятая процедура вызова попросту не привлекла бы их внимания.

Послышался шепот – и Д'Рэк понял, что связь установлена. Шепот нарастал; старший Хранитель слышал имена – свое и их. Он помнил, что так и должно быть. Д'Рэк испытывал отвращение к ци, но они были полезны ему – в первую очередь потому, что были связаны с тем, кого он искал. Когда ци исполнят свою миссию, они будут вознаграждены – и затем уничтожены.

Ци… Ци… Шепот достиг такого накала, что более походил на вопль. Д'Рэк похвалил себя за то, что заблаговременно произнес заклинание, заглушившее этот звук. Он вовсе не желал привлечь к себе внимание. Даже малейший шорох непременно достигнет слуха Д'Шая – а уж тот вынюхает, что к чему.

В центре Волчьего Глаза появилась едва заметная черная точка. Она стала медленно расползаться, словно опухоль, пока не превратилась в черное облако, из которого во все стороны смотрело великое множество крохотных глаз. Это не был истинный облик ци – насколько знал Д'Рэк, у них вообще не было истинного облика. Так предпочел видеть их Глаз, точнее, разум, управлявший им. Д'Рэк ухмыльнулся. Поделом этим мерзким тварям. С каким наслаждением он избавится от них!

Старший Хранитель позволил ци накопить немного сил – и затем быстро, не давая опомниться, властно внушил им свою волю. Д'Рэк опасался предательства – и не без оснований. Он знал, что эти алчные твари жаждут добраться до Волчьего Глаза – потому-то и возник первый контакт с ними. Он пока не выведал, зачем им кристалл – но уже хотя бы из-за этого следовало держать ухо востро. Тайна, которую так усердно хранили ци, не предвещала никому ничего хорошего. К тому же, подумал Д'Рэк, не затем он так долго готовился к решающей схватке с Д'Шаем, чтобы в последний момент сделаться добычей бесплотного скопища, именующего себя ци.

Ци явно не понравилось то, что проделал с ними Д'Рэк, но у них хватило ума не сопротивляться. Он слегка ослабил власть над ними – самую малость, чтобы сделать вид, будто идет на уступки. Старший Хранитель не должен делать глупостей. Никогда.

Не прошло и минуты, как ци выложили ему все, что он хотел узнать. Омерзение, которое испытывал Д'Рэк, сменилось едва ли не ликованием! От собственных помощников не дождешься проку, а ци – гнусные, назойливые, невыносимые ци! – сообщили ему больше, чем он надеялся выведать!

Грифон действительно был здесь, и не один! Но ци по своей глупости и самонадеянности набросились на него без всякой подготовки – и, естественно, потерпели поражение. Д'Рэк не стал делиться с ними этим соображением. Ци оказали ему поистине бесценную услугу.

Д'Рэк снова и снова прокручивал в голове эту информацию. Ци тем временем пытались дознаться, по-прежнему ли он ищет контакта с предателем из Земель Мечты. Странно, но себя ци предателями не считали. Впрочем, они действовали в полном соответствии со своей подлой натурой. Д'Рэк на мгновение задумался – и прервал связь, безразлично глядя, как тает черное облако. Ци все равно не понимали вежливого обхождения. Достаточно было дать им понять, что ему, Д'Рэку, ни к чему третий лишний. По крайней мере, пока.

Старший Хранитель весело вскочил на ноги и жестом отправил Волчий Глаз в тайник, известный лишь ему одному. Наконец-то! Теперь он одержит верх над соперником! То, что казалось страшной потерей достоинства, станет его самым мощным оружием!

Д'Рэк вышел из своих покоев – разнообразные твари из его коллекции тревожно зашевелились в клетках – и направился в тесную каморку – личный зал совета. Проведение совета было в некотором роде религиозным ритуалом – ведь все Хранители являлись жрецами Разрушителя. С тех самых пор, как Д'Рэк поднялся – по трупам! – до статуса старшего Хранителя, он собирал совет дважды в неделю. На совете рассматривались прошения новичков о повышении в должности, а также устраивались суды над неблагонадежными и над теми, кто провалил порученное им дело. Кроме того, здесь рассматривались особые случаи, когда только искусство Хранителя могло установить истину.

Несколько волчьих масок молниеносно повернулись в его сторону и тут же почтительно опустили головы. Охрана всегда была начеку – лучшие, отборные гвардейцы. Д'Рэк знал, что среди Хранителей есть шпионы Д'Шая – но только не среди этих. Эти были обязаны ему жизнью в самом прямом смысле. Если умрет он, умрут и они. Это напоминало Зуб Разрушителя – талисман, который многие Хранители использовали для наблюдения за Стаей, – только здесь, помимо всего прочего, еще устанавливалась кровная связь между Хранителем и его подчиненными. Если эта связь разрывалась, подчиненные гибли. Хитрый Д'Рэк приложил все усилия, чтобы сделать эту связь абсолютно односторонней. Ему вовсе не улыбалась перспектива лишиться жизни только потому, что кого-то из его личной охраны пырнут ножом в уличной драке.

– Д'Алтейн!

– Слушаюсь, повелитель.

Рядом с Д'Рэком материализовалась малорослая, щуплая фигурка. Д'Алтейн много лет продержался в числе главных помощников старшего Хранителя благодаря своему фанатичному трудолюбию. Он потеребил чахлую бороденку и низко поклонился. Д'Рэк прекрасно знал, что под трусливой личиной помощника скрывается блестящий холодный ум. Старшего Хранителя это вполне устраивало – до тех пор, пока Д'Алтейн помнил свое место.

Охранники встрепенулись, видя, что кто-то подошел к их господину слишком близко. Д'Рэк сам прекрасно владел мечом, а с такой охраной ему и вовсе нечего было опасаться. Кроме того, на всякий случай старший Хранитель был с ног до головы закрыт хитроумными доспехами собственного изобретения.

– Д'Алтейн, я хочу, чтобы ты отменил завтрашний совет. Я буду очень занят. Или ты полагаешь, что там есть неотложные дела? – Тон Д'Рэка не оставлял сомнений в том, какой ответ придется ему по нраву.

– Нет, повелитель. Я немедленно отменю совет, – ответил помощник, но не удалился, чувствуя, что старший Хранитель сказал еще не все.

Д'Рэк повернулся и прошел на балкон, откуда, как на ладони, видна была столица. Казалось, Канисаргос не имеет пределов – по крайней мере, он простирался до самого горизонта. У Д'Рэка перехватило дыхание и от самого зрелища, и от мысли о власти над столькими людьми – власти, которая будет расти и расти…

– Да, повелитель?

Прежде Д'Алтейн только два раза видел своего господина в таком прекрасном расположении духа – и оба эти случая не относились к числу его самых приятных воспоминаний. Сам он считал, что Д'Рэк и Д'Шай стоят друг друга. Д'Алтейн поспешно прогнал эту мысль, памятуя о том, что старший Хранитель нередко на всякий случай прощупывал окружающих – не взбредут ли кому в голову слишком вольные, а то и предательские помыслы. Не говоря уж о догадках, которые он счел бы просто оскорбительными…

Д'Рэк кивнул – скорее себе, чем помощнику.

– Мне нужны два отряда Хранителей, которые будут согласованно вести наблюдение за границей королевского округа.

– У нас уже есть такой отряд.

– Значит, нужны еще два. Я дам им особые инструкции. И вот что…

– Да, повелитель? – Д'Алтейн изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица. Д'Рэк явно замышлял нечто грандиозное – а это значило, что смертей не миновать. В арамитской политике только так и бывало.

– Мне нужна особая группа – лучшие сверхчувствительные маги, – которая отправится в Кволард и будет ждать там моих инструкций.

– В Кволард? В древний город?

Старший Хранитель усмехнулся – лукаво, но вместе с тем угрожающе:

– Полегче, Д'Алтейн. Когда я родился, Кволард все еще был столицей.

Лишь немногие из высших чинов помнили те времена, когда Кволард процветал. Один только Д'Шай точно знал, что произошло в ту ночь, когда город исчез с лица земли. Д'Рэк знал совсем немного, но, по его мнению, достаточно для того, чтобы осуществить свой план.

Внезапно ему в голову пришла еще одна мысль:

– Этих магов необходимо пометить.

– Пометить? – На этот раз Д'Алтейн не смог скрыть изумление. – Но это означает…

– Что по окончании операции их услуги больше не понадобятся.

– Да, повелитель.

– Ты свободен, Д'Алтейн. Не мешкай и, главное, не подведи меня.

– Не подведу. – Помощник беззвучно удалился. Д'Рэк смотрел ему вслед. На его лице мелькнуло слабое подобие улыбки. Он вновь посмотрел на панораму Канисаргоса. Тысячи и тысячи людей, и немалая часть их принадлежит к верхним эшелонам власти. Они управляют Империей Разрушителя – а он, Д'Рэк, управляет ими!

Улыбка вновь тронула его губы и на этот раз исчезла не сразу.

Д'Шай вышел из камеры. Железная дверь с лязгом захлопнулась за ним. Он выудил из своего пленника почти все, что мог. Это была долгая и сложная игра, причем Д'Шаю приходилось играть в нее со связанными руками: узник был ему нужен – и знал об этом. Наконец-то источник знаний иссяк, и очень вовремя, потому что у Д'Шая начала пробиваться седина – верный признак того, что время подбирается к нему вплотную.

У дверей камеры стояли две фигуры, облаченные в доспехи. Издалека их можно было принять за арамитов в волчьих шлемах. Зато вблизи… Д'Шай осклабился, сделавшись похожим на изображения божества, которому поклонялся. Глупцы, у которых достанет нахальства сунуться сюда, получат по заслугам.

Еще одна фигура в доспехах размеренным шагом подошла к Д'Шаю и протянула ему кристалл овальной формы – кристалл, который его агенты выкрали из цитадели Д'Рэка. Д'Шай взял талисман у слуги, продолжавшего выжидательно смотреть на него. Поднятое забрало волчьего шлема открывало черную пустоту; казалось, что под доспехами никого нет. Однако Д'Шай прекрасно знал, что это не так.

Он махнул рукой и подождал, пока слуга удалится, затем поднес кристалл к лицу и вгляделся в него, вызывая изображение. Ему не пришлось долго ждать. Это был Д'Алтейн, шпион Д'Шая, помощник безумца, дерзнувшего тягаться с ним. Д'Шай испытывал особое наслаждение, вербуя соглядатаев в стане своих противников. Это была его дань тому дню, когда сам он ополчился против Земель Мечты, поняв, что им не устоять против могущества Разрушителя.

– Говори.

Д'Алтейн выложил все, что узнал от своего господина или подслушал. Когда он закончил, Д'Шай без единого слова прервал контакт. Что-то затеял Д'Рэк?

Не оборачиваясь, он протянул кристалл темной, закрытой доспехами фигуре. Слуга удалился так же беззвучно, как и подошел.

Кволард. Ходить туда не возбраняется, но Разрушитель наверняка не одобрил бы такой шаг. И все же, если старшему Хранителю удастся оправдаться, яростный бог может не только простить его, но и наградить за бдительность!

«Значит, все-таки Грифон, – подумал Д'Шай. Ни из-за кого другого Д'Рэку не вздумалось бы рыскать по жалким развалинам, оставшимся от древней столицы. Плюс тот небезынтересный факт, что Хранители потеряли почти целую свору бегунов. Как ни ненавидел Д'Шай старшего Хранителя, он все же не мог не отдавать должное его способностям. Д'Рэк что-то задумал; возможно, близок день их последней схватки.

Думая об этом, Д'Шай приблизился к своей спальне. Это было условное название – ведь, в отличие от обычных живых существ, он никогда не спал. В этом состояло его великое преимущество перед Д'Рэком и всеми бывшими соперниками. Все считали, что Д'Шай – такой же, как они. Слишком долгая жизнь – ну что ж, может быть, это награда от Разрушителя за безупречную службу. Все знали, что он немного умеет колдовать, но никто и представить себе не мог, на что он способен на самом деле…

Убранство комнаты было более чем скромным – роскошь не привлекала ее обитателя. Что действительно доставляло ему радость, так это коллекция всевозможных боевых трофеев и талисманов – небольшая, но таящая в себе огромную мощь.

Два чудища, сидевшие в клетках, яростно зашипели. Д'Шаю в свое время пришлось рассадить их, чтобы они не уничтожили друг друга. Он намеренно плохо обращался с ними, стараясь озлобить их еще сильней. Одно из чудовищ расправило крылья настолько, насколько позволяли прутья клетки, и издало пронзительный крик, в котором слились боевой клич хищной птицы и грозное рычание льва.

Д'Шай долго готовил сюрприз для Грифона. Эти твари были настоящими грифонами, натасканными на одну-единственную цель: отыскать себе подобного и разорвать в клочья. Истинный шедевр, по мнению Д'Шая. Эта парочка принадлежала уже к десятому поколению выращенных им чудищ. Д'Шая тешила мысль о том, что именно этим идеальным убийцам предоставится возможность показать себя.

Д'Шай склонился над одной из клеток:

– Чего ты хочешь?

– Убить! Убить! – заорал грифон; другой тут же принялся вторить ему. Это слово грифоны знали прекрасно – благодаря хозяину.

– Убить! Убить!

Волк-рейдер позволил им накричаться и затем подал знак замолчать. Чудища мгновенно затихли. Несмотря на свою свирепость, они смертельно боялись Д'Шая – что, несомненно, говорило об их сообразительности.

Как и многие птицы, эти твари умели по команде повторять заученные фразы. Д'Шай обучил их множеству таких фраз; каждая из них должна была стать мощным ударом по психике Грифона.

– Этот ваш родственничек… он последний из старой гвардии, – зашептал Д'Шай мрачно глазеющим на него грифонам. – Последний выкормыш Земель Мечты. Все остальные… – Он махнул рукой, и чудища съежились, словно ожидая удара. Д'Шай усмехнулся. – Остальные – раса неудачников. Половину своей силы он потерял, а о второй половине забыл. – Глаза его вспыхнули бешеной злобой. – Он – последнее исчадие Ящера, последнее, что угрожает мне и тому, кому я служу. Когда его не станет, связь будет вечной!

Шерсть и перья грифонов встали дыбом. Д'Шай сменил тон и заговорил мягко, вкрадчиво, но это не обмануло чудищ. Впрочем, он и не собирался их обманывать – просто глумился:

– Ведите себя хорошо, детки, и я награжу вас так, как еще никого никогда не награждали. Может быть, я даже дам вам полакомиться вкусненьким, жирненьким старшим Хранителем – если, конечно, он к тому времени не протухнет.

Д'Шай не обольщался: он знал, что Разрушитель отвернется от него, если Д'Рэк окажется расторопней, коварней… кровожадней, наконец! Старший Хранитель был полной противоположностью Д'Лаку, Хранителю, который сопровождал Д'Шая в путешествии через моря в Драконье царство. Д'Лак, с одной стороны, обладал огромным могуществом, а с другой – был легко внушаем и управляем. Потеря Д'Лака дорого обошлась Д'Шаю; его повелитель едва не лишил его своей милости…

« Нет, – мрачно думал Д'Шай, – тебя, Д'Рэк, нельзя недооценивать. Разрушитель хвалит меня, но и с тебя он не спускает глаз. Наверно, мы с тобой очень похожи… как и с Грифоном… и поэтому нам суждено вцепиться друг другу в горло. А жаль. Вдвоем мы могли бы одолеть даже бога «.

Поймав себя на последней мысли, Д'Шай виновато огляделся. Всем известно, что у богов отличный слух – они слышат даже те слова, которые не были произнесены… Он снова взглянул на свою седину. Да, меньше всего на свете ему сейчас хотелось бы разгневать повелителя. Сначала нужно получить новое тело. Но не сразу – смена плоти сильно ослабляет, и это может сыграть роковую роль – особенно если учесть Д'Рэка и Грифона…

Одна из тварей издала злобный клекот.» Убить!» – вырвалось из ее клюва. Чудищам не терпелось расправить крылья; рвение оказалось сильней даже страха перед хозяином.

Словно по сигналу, дверь отворилась, и двое слуг в доспехах втащили в комнату обнаженное зловонное тело. Должно быть, осужденный. Д'Шай обычно велел приводить их к нему, потому что они, как правило, отчаянно цеплялись за жизнь: отличная практика для его грифонов!

Д'Шай не спеша подошел к человеку – тот глядел исподлобья, с лютой ненавистью, – протянул руку в перчатке и грубо схватил несчастного за волосы, откинув его голову назад. На мгновение он представил себе орлиный облик самого древнего своего недруга… бывшего друга…

– Сейчас мы поиграем в одну игру, – начал он. – Эта игра могла бы дать тебе шанс на свободу…