Текст книги "Ириска (СИ)"

Автор книги: Рианна Войлошникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ириска, что происходит? Что ты такая дерганная.

Я еще раз убедилась в том, насколько хорошо он меня чувствует. Подняла голову, встретилась с ним глазами, готовя очередную отмазку – только бы увести разговор в другую сторону. Но... снова растворилась в невероятной зелени глаз. Как другие женщины могут претендовать на него, если он мой папа! Папа? Нет, отчим. На зло все им, красивым, взрослым, опытным, смелым, я подсела к нему поближе и положила голову на плечо, а он меня обнял в ответ. Я могу себе это позволить, а вы – нет! Наверное, об этом говорил мой настороженный взгляд.

– Ты меня будешь ждать?

Дежавю. Только в это раз уже не Костя, а я сама задаю этот вопрос.

– Да.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Раз папа так сказал, значит так и будет. У меня появилась цель – дождаться сентября, когда я снова могу вернуться к нему.

Объявили регистрацию. Папа помог мне с сумками. Прощаясь, я поцеловала его в щеку... Так близко от губ! Меня охватил озноб. Его глаза снова потемнели, дыхание стало тяжелым, мышцы почти неуловимо напряглись.

– До встречи. Жди меня! – пискнула я и быстро побежала к самолету, напугавшись взрыва собственных чувств и непонятно откуда взявшейся смелости.

Глава 5.

Прошло три месяца...

Сегодня приезжает Ириска! Вместе с Таней и Артемом мы поехали на вокзал ее встречать. Летние месяцы оказались очень насыщенными, на работе был полный завал – значительно прибавилось клиентов, приходилось срочно набирать в штат новых сотрудников. А это было не простым делом, подготовка каждого проверялась индивидуально, собиралось полное досье с тщательной проверкой всех фактов биографии. Серега конечно мне помогал, но наши силы и возможности все равно были на пределе. К тому же, начала себя оправдывать идея с охранными системами, но я был в электронике практически полный нуль, поэтому с чистой совестью свалил это дело на зама. Ему было интересно копаться в видеонаблюдении, регистраторах и всяких шпионских штучках.

Время пролетело быстро, раз и конец августа! Но ночи... Ночи были тяжелыми, длинными, тоскливыми. Таня мирно спала у меня под боком, а я думал об Ириске. Как там моя девочка? Беспокойство нарастало с каждым днем. В отношении нее меня посещали отнюдь не отеческие мысли, и за это я испытывал жесточайшее чувство вины. Мне хотелось греться в лучах этого юного, необыкновенно ласкового солнышка, улыбаться ее искренности, непосредственности, исполнять маленькие капризы, радовать и дарить счастье. У меня никогда не хватало сил противостоять ее обаянию, а Ириска, хитрюга, это еще в детстве поняла. Мне не доставало ее тихого доброго смеха, красивого сонного личика по утрам, не по-детски серьезных серых глаз. Я почувствовал себя снова зеленым пацаном, от этого становилось не по себе.

Потом, спустя годы, анализируя этот период своей жизни, понял, что Ириска и Таня существовали для меня в параллельных реальностях. Хотя до сих пор не понимаю, как это возможно. Мысли о каждой из дорогих для меня женщин просто не пересекались в моей голове. Таня – жена, любимая, мать моих детей. Ириска... Уже не дочь, падчерица. Это понимание пришло постепенно, из глубин моего сознания. Тогда кто? Лишь одно слово приходило на ум – моя! Я жалел о том, что отправил ее так надолго в другую страну, и в то же время был рад тому, что сумел обеспечить безопасность.

Мое состояние не поддавалось адекватному объяснению. Я мог звонить Ириске несколько раз на дню, желая хотя бы услышать ее голос. А потом не набирал ее номер неделями, борясь с самим собой, с пагубным влечением к чистой девочке, к которой еще совсем недавно относился как к родной дочери. Мой личный рекорд – девять дней молчаливой пытки, устроенной самому себе. Целая вечность. В конце концов я срывался, подрагивающими пальцами искал ее номер телефона в электронной книге контактов, сознательно продлевая свои мучения, стараясь наказать себя как можно больше. Номер телефона Ириски я выучил уже на следующий день. В ее голосе, тихом, родном, журчащем словно игривый ручеек, всегда слышались радость и почему-то облегчение. Ириска не стеснялась говорить мне: "Я скучаю по тебе!". Не по маме, брату, дому, городе, школе... А по мне! Каждый раз ее слова что-то переворачивали внутри меня, и я боялся собственных мыслей, боялся самого себя.

Совместная поездка в Москву помогла мне понять, что девочка взрослеет. Мотивы ее поступков становятся непонятными. Неужели Ириска меня ревновала тогда, в поезде? От подобных мыслей самому смешно становится. Или все-таки?... Ее настроение упало, как-только к нам в купе вошли две настырные девицы, тут же начавшие агрессивно флиртовать и недвусмысленно предлагать продолжить знакомство в более интимной обстановке. Ириска замкнулась, забилась в уголок, сверкая оттуда на меня огромными серыми глазищами. В аэропорту странности продолжились. Задумчиво и отстраненно она изучала пассажиров напротив, как будто бы кого-то искала. Когда я попытался ее разговорить, Ириска прильнула ко мне, спрятала голову на плече и блаженно расслабилась. Что творилось в ее девичьих мыслях – осталось для меня загадкой.

А наше прощание возле трапа самолета? Столько яростных безумных эмоций танцевало в глубине ее глаз, что меня дрожь пробрала. В какой-то миг показалось, будто Ириска лишь в последний момент изменила движение и поцелуй пришелся на щеку, так близко от губ... Я замер, не ожидал от тихой скромной девочки подобного. Случайность или преднамеренный поступок? Ценой огромных усилий получилось сдержать себя и не натворить глупостей. Горько-медовое наваждение накрыло с головой, помутило разум. После свадьбы с Татьяной я не обращал внимания на других женщин. Они для меня просто перестали существовать. Мой брак оказался на редкость удачным и искать на стороне было просто нечего. Но Ириска... Она была на своем законном месте, в сердцевине моей души, уже давно и видимо навсегда. Недели через три, когда колдовское наваждение достигло пика, меня посетила мысль о возможности переспать с кем-нибудь, чтобы хоть как-то прогнать прочь призрак той, которая никогда не будет принадлежать мне. Не вышло. Образ Тани не дал совершить измену, я уважал свою жену и понимал, что не пойду на подлость.

Вспомнился ее вопрос: "Ты отпустишь меня в Москву?". Да, конечно, так я тебя и отпустил! Колесов что-то затевает, эта ситуация просто не завершится. Только в Колесове ли было дело? Я поднял все связи, чтобы найти хоть какие-то концы, но змеиный клубок сплелся слишком туго. Выходило, что Павел действительно вдруг воспылал к позабытой дочери отцовскими чувствами. Только поверить в это было невозможно. В начале августа нам позвонила приторно вежливая дама и, представившись сотрудником опеки, пожелала поговорить с Ирой. Свой интерес женщина мотивировала "профилактикой детского и подросткового насилия". Ложь, шитая красными нитками!

Колесов звонил каждый понедельник ровно в восемь утра. Гад! Таня еще в воскресение начинала накручивать себя, а к понедельнику изводилась практически до невроза. У нас за все лето не было нормальных выходных. Понимаю, что жене тяжело, но она никак не шла на контакт, помочь человеку против его воли очень сложно. Я был готов смириться с истериками, слезами, но после каждого звонка Таня все глубже закрывалась в собственной раковине из страха и боли. Лишь перед приездом дочери жена немного ожила и взяла себя в руки. Вчера Павел тоже звонил. Но мое терпение кончилось, и я просто выдернул шнур телефона. Если бывший одноклассник предпримет какие-либо действия, мы в любом случае об этом узнает. Травить жену угрозами я больше не позволю, не смотря на ее протесты.

Встретить Ириску в аэропорту у меня не получилось, поэтому в Москву поехал Серега. На днях позвонил Слава Вахрушев, попросил о встрече. У него жена загуляла и нужны были доказательства ее грехопадения. Условия брачного контракта были достаточно жесткими, и друг планировал благодаря собранным нами доказательствам выиграть суд о разделе имущества. Местные следоки знали друг друга как облупленных, и слух о частном расследовании обязательно дошел бы до отца супруги. Это грозило разными неприятностями. Вместе с Кириллом, специализирующимся на подобных делах, мы составили план работ. Его группа уехала вместе со Славой.

– Пап, ну скоро уже?

Артем дергал меня за штанину и заглядывал в глаза. Соскучился по сестре. Помню, когда Таню увезли в роддом, Ириска ходила понурая и грустная, стала меня сторониться, в комнате забаррикадировалась. Я сходил за "золотым ключиком", не помогло. Когда жена родила, девчонка сначала вся аж засияла, обрадовалась, что с мамой и братом все хорошо, а потом в слезы. Долго понять не мог, что случилось, пока Серега не объяснил довольно простую вещь – она боится! Оказывается, Ириска подумала, что с рождением брата мы будем ее меньше любить. Я поспешил домой, посадил ее на колени, прижал к себе и долго-долго убеждал в том, что наша с Таней любовь не станет меньше. Наоборот, если раньше нас было трое, то сейчас в нашей семье появится еще один человечек, который будет дорожить ее вниманием и заботой.

– Тем, слышишь? Уже объявляют.

Сын скакал рядом – не хватало терпения стоять на месте, но никуда не отходил.

– Коль, я так по дочери соскучилась!

– Знаю, Танюш. Потерпи еще пару минут.

Прижал нежно жену к себе и стал наблюдать за приближающимся поездом. В душе царил хаос. То накопившаяся тоска с новой силой била по сердцу, то страх сковывал все тело. Какая она стала? Андрей говорил, что Ириска благополучно влилась в компанию его детей и даже пользовалась успехом у мальчиков. При этих словах друга карандаш в моей руке переломился как соломинка. Под началом студента – соседа из Франции начала изучать французский и к концу лета добилась немалых успехов. Знаю я эти "занятия", если бы Ириска была в России, то никогда бы не отпустил к такому "репетитору". Сначала хотел попросить Андрея прекратить беспредел, а потом одернул себя. Что, собственно, происходит? Девочка делает то, ради чего и поехала в Германию – отдыхает и весело проводит время. В последний раз, когда мы разговаривали по телефону, Ириска что-то негромко сказала мне по-французски. От хрипловатого голоса и чувственных интонаций у меня сперло дыхание. Когда спросил, о чем она говорила, Ириска только рассмеялась в ответ.

– Смотри, пап, вот десятый вагон.

Проводники открывали двери и опускали выдвижные лесенки. Люди все выходили и выходили. Последние мгновения растянулись в бесконечность. Наконец показалась русая голова Сереги, а за ним... Друг вынес два чемодана и подал руку моей падчерице. Я забыл, как дышать.

Ириска спустилась на перрон, остановилась, осматриваясь в поисках семьи. Нежная, хрупкая, красивая. За лето кожу покрыл бронзовый загар, в белых шортах и футболке она смотрелась особенно привлекательно. Волосы, ставшие за лето еще длиннее, рассыпаются по плечам. Глаза, два дымчатых топаза, лучатся радостью. На губах играет легкая улыбка.

Темка с громкими нечленораздельными криками побежал к сестре, от бурного приветствия брата Ириска с трудом удержалась на ногах. Артем буквально в нескольких предложениях попытался уместить все события, произошедшие за лето. Ира выслушала его внимательно, а потом что-то шепнула на ухо. Сын засиял. Следом подошла Таня. Теперь уже Ириска бросилась обниматься к матери. Они долго не отходили друг от друга, радуясь встрече. Я был счастлив от того, что затянувшаяся депрессия жены прошла. Наступила моя очередь здороваться...

– Привет. – Нарушил я молчание.

– Привет. – Тихий выдох в ответ.

Наваждение, снова! Я не верил себе. Щеки девочки, вернее уже девушки, покрыл легкий румянец. Она отвела взгляд, и, зажмурившись, в один шаг преодолела разделявшее нас расстояние. Ее головка уместилась на моем плече, а руки обвились вокруг талии. После трех месяцев разлуки присутствие Ириски ощущалось особенно остро. Сердце с бешеной скоростью гнало кровь по телу, в висках стучало. Мои руки легли на ее плечи, и я крепко обнял свою падчерицу. Смесь легкого аромата ванили и ее собственного, чуть сладковатого запаха, стала последний каплей. Я глубоко вдохнул, постаравшись в полной мере ощутить охватившее меня безумие, и медленно, через нос, начал выдыхать распирающий легкие воздух. Помогло. Гладя шелковистые, слегка вьющиеся волосы, понимал, что мои надежды не оправдались. Дурак! Думал, что за лето "это" пройдет, раствориться в суматохе напряженных дней. Все изменилось, ничего уже не будет как раньше. И с "этим" нужно научиться жить.

Ириска немного отстранилась, подняла голову. Она была взволнована и, как мне показалось, немного напугана.

– Как добралась? Хорошо? – Легкий кивок в ответ и тоска во взгляде.

Стоя рядом с ней, обнимая, прижимая к себе, я впервые за все лето почувствовал себя счастливым, будто бы все пазлы моей души встали на место. Ощущение завершенности и правильности происходящего раскрасило реальность в живые яркие цвета. Мир вокруг менялся, наполнялся смыслом. И вместе с этим росло чувство вины... Грызущее, пронзительно – колючее, мучительное. Сознание отвергало творившееся с душой и телом, билось в клетке собственных сомнений, пыталось найти объяснение неправильному, грязному происходящему действу. Несовместимые чувства рвали меня на части, возносили до чертогов рая и тут же опускали в раскаленный ад. Ириска повзрослела, изменилась. Я гордился ею. Как мужчина невольно отмечал мелкие черточки внешности, делающие ее еще более притягательной. Отчаянно захотелось остаться наедине и завершить то, начало чему было положено у трапа самолета.

– Вас проводить? – голос Сереги охладил разбушевавшуюся фантазию.

– А я подарок хочу! – подхватил Артем.

– Как доберемся до дома, Ира тебе его сразу же отдаст! – пообещала сыну Таня.

Подхватив сумки пошел вслед за другом к машинам. Он был задумчив и не особо настроен на разговор. Народ на перроне расступался на пути нашей компании. Я смотрел на едва заметные локоны в длинных светлых волосах и мечтал зарыться в них пальцами, аккуратно расчесывая прядь за прядью. Да что же со мной такое? Веду себя как пацан...

Возле выхода с вокзала стоял ларек с мороженным. Тема дернул Таню за рукав и попросил пломбира. Жена не стала отказывать и они, прихватив Ириску, пошли выбирать себе лакомство по вкусу.

– Вы с Ирой перед отъездом не ссорились?

– Нет. – Уверенно ответил я на вопрос Сереги. – Почему ты так решил?

– Она всю дорогу меня пытала, будто на допросе. Как ты тут... Из поезда вышла, словно воды в рот набрала! Думал, заскочит на тебя и до самого дома не слезет. А вы будто чужие...

Зам ошибался. Но я не стал его разубеждать.

– С дороги, наверное, устала.

– Ира? Устала? Скорее в Африке снег выпадет... – Серега пробормотал последнюю фразу себе под ном. Потом задумался и добавил, – странные вы какие-то!

– Серег!

– Ладно, не лезу не в свое дело! Своих проблем по горло. Кстати, Ира спрашивала, много ли у тебя женщины было до Тани.

Да, падчерица удивила.

– И что ты ответил?

– Правду. Ты же ни одной юбки не пропускал!

Я нахмурился. Не хотелось знакомить Ириску с некоторыми эпизодами моей жизни.

– Когда Таня за Павла вышла, я ее забыть пытался. И еще был зол... Думал в постели с другой поблекнут воспоминания.

– Я Иришке так и объяснил. Совсем взрослая она у тебя стала. Все понимает!

Сергей обернулся и внимательно посмотрел на мою дочь.

– Слушай, может, давай, ее с моим сыном познакомим? Он на днях с Англии прилетает. Хорошая пара получится.

Ох, хорошо, что друг продолжал наблюдать за Ириской и не прочел всех моих эмоций, промелькнувших на лице за считанные секунды. Из глубины существа рвалось наружу: "не отдам!".

– Нет.

Таню я никогда не ревновал, после того как мы поженились. Жена, конечно, поводов не давала, но я ни раз и ни два видел, какими глазами смотрят на нее другие мужчины. И ничего... А Ириску...

– Почему?

– С парнем у нее отношения сложные. Класс выпускной. Экзамены. Об учебе думать надо!

– Понятно. Ладно тогда, давай до завтра!

Мы попрощались, Серега пошел к своей машине.

Пока загружал сумки в багажник, вернулась Таня с детьми. Артем торопился домой, ему не терпелось получить подарок.

– Поехали, пап!

Семья загрузилась в машину, я сел последним. Глянул на соседнее кресло и замер. Ириски не было. С самого детства девчонка обожала ездить на переднем пассажирском рядом со мной. Конечно, по правилам этого не допускалось, но я не мог ей отказать. Поэтому в такие моменты вел машину особенно осторожно и тащился по дороге с черепашьей скоростью.

Ириска сидела на заднем сидении рядом с братом и матерью и излишне активно поддерживала разговор. Со мной она предпочла не встречаться взглядом, хотя невысказанный вопрос повис в салоне автомобиля. "Это к лучшему" – шептал внутренний голос... Безумие пора заканчивать.

По дороге домой я не проронил ни слова – не мог, лишь неоднозначно хмыкал на Танины вопросы и качал головой. На парковке жена с детьми вышла из машины и, не дожидаясь меня, зашла в подъезд. Я подхватил сумки и отправился следом. Лучше бы на пять минут задержался на улице, свежим воздухом подышать!

В лифте меня снова окутал чуть сладковатый аромат ванили. Я не знак куда от него деться в ограниченном пространстве кабины. Вернее, от той бури, что снова начала бушевать внутри. Несколько десятков секунд, меньше минуты... Этого хватило, чтобы проверить мою выдержку.

– Мам, можно я сам открою?

Таня отдала ключи сыну и отворил дверь. Мы дома.

Ириска сразу пошла в свою комнату, мне показалось, что она хотела сбежать от меня. Таня пообещала накормить нас обедом через полчаса и отправилась на кухню. Тема поскакал вслед за сестрой – добывать подарок. Я остался в прихожей один. Захотелось встать под жесткие струи ледяного душа, чтобы привести в порядок мысли. В голове полная каша, на душе сумбур. Глубоко вздохнув решил помочь жене.

Таня что-то не громко напевала, колдуя над кастрюлями. Я обнял ее за талию и провел кончиком носа по контуру ушной раковины. Она развернулась в кольце моих рук.

– Прости меня. – Ее слова стали для меня неожиданностью.

– За что?

– За то, что так ужасно вела себя... Я боюсь, Коля. Очень боюсь. Но стараюсь держать себя в руках!

– Я знаю. – Что еще я мог ответить?

– Ира дома, я справлюсь. Обещаю!

Я улыбнулся и легко поцеловал жену.

За нашими спинами раздалось скромное покашливание.

– Родители, а нас кормить будут? Есть хотим!

Я переглянулся с Таней, и мы рассмеялись.

– Кстати, давайте я вам прямо сейчас подарки отдам, а то Артем не даст спокойно покушать.

Ириска быстро сходила в свою комнату и принесла пакет.

– Это тебе, мам! Не смогла пройти мимо!

– Спасибо, моя хорошая!

В бархатной коробочке оказался на удивление изящно выполненный кулончик – символическое изображение женщины с младенцем на руках.

– А это тебе... – мне показалось, что она оборвала фразу, не закончив.

Взял пакет и не поверил своим глазам. Футбольный мяч с подписями игроков немецкой сборной. Я не был ярым фанатом футбола, но игру любил и смотрел все важные матчи по возможности.

– Пап, поставь меня! – сквозь смех расслышал просьбу дочери. От переполнивших меня эмоций я закружил Ириску по кухне. Последняя фраза каким-то образом сгладила шероховатости наших отношений, и мы оба облегченно вздохнули. Все стало по-прежнему. Почти.

Я опустил дочь на пол и сел за стол.

– Спасибо! – Еще раз поблагодарил Ириску, – Мужики обзавидуются!

Таня переглянулась с дочерью. На их лицах четко читалось: "мужчины".

Артем притащил на кухню огромную коробку – коллекцию гоночных автомобилей, миниатюрных копий лучших болидов. В последнее время сын всерьез увлекся гонками.

– Пап, смотри! Правда они классные?

Мы занялись модельками, а Таня с Ириской закончили накрывать стол.

Если бы кто-то сейчас посмотрел на нашу семью, то что бы он увидел? Среднестатистическая ячейка общества, счастливый брак, счастливые дети. Куда меня тащит? Неужели я готов рисковать семьей ради нездоровых противоестественных желаний? С Ириской все понятно, мелкая она еще. Переходный возраст – самый сложные период для подростка, и проблема влюбленности в своего отчима довольно распространена. А я? Дурак! Мне нельзя поощрять себя, мне нельзя поощрять ее! Мне тридцать пять, а ей только пятнадцать. Нездоровое влечение, перерастающее в настоящую проблему. Если бы Колесов не вмешался в наши с Таней отношения, то я был бы ее отцом. Пора это прекращать, только как? Она завладела моими мыслями, подчинила себе мои желания... Мне нужно найти выход, действовать мягко и осторожно, чтобы не обидеть девочку. Постараться плавно вернуть наши отношения в прежнее русло. Может быть, действительно будет лучше, если Ира уедет учиться в Москву? Встретится там со своим Костиком и построит нормальные отношения с неплохим парнем. Или, быть может, с кем-то еще... Серега правду сказал – красивая! Естественной природной и внутренней красотой. Только не на моих глазах. Не смогу, сорвусь! Очень надеюсь, что со временем это помешательство закончится... Я не хочу осложнять жизнь ни себе, ни девочке, которая подобного совсем не заслужила.

Звонок дверь прервал неспешно текущий разговор.

– Кого-то ждем? – спросил я. Ответ был отрицательным.

– Я открою. – Таня поднялась из-за стола. Нехорошее предчувствие зашевелилось внутри, поэтому я пошел следом.

– Цветы для Колесовой Ирины Павловны.

На лестничной клетке стоял молодой человек в фирменной куртке и с огромным букетом.

– Для меня?

Я и не заметил, как подошла Ириска.

– Если вы Колесова Ирина Павловна, то для вас! – улыбнулся курьер.

Девчонка расписалась и взяла букет.

– Ира, а это от кого? – Тема от нетерпения приплясывал рядом.

– Наверное от Кости. – Сделала предположение Таня. – Он приезжал, пока тебя не было.

Ириска наконец-то нашла вложенную карточку и открыла конвертик. Через мгновение она дрожащей рукой протягивала мне записку.

"Поздравляю тебя с началом учебного года. Надеюсь, что поездка в Германию тебе понравилась. До скорой встречи. Жду с нетерпением. Твой папа."