Текст книги "Родственные души (ЛП)"
Автор книги: Рейнбоу Рауэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Тебя злит, что другие люди тоже любят «Звездные войны»? Или тебе не нравится, что их любят люди вроде меня?
Гейб недовольно посмотрел на нее:
– Может быть.
– Если честно, – призналась Елена, – моим подругам нравятся «Звездные войны», и на выходных они непременно их посмотрят. Но они не такие убежденные фанаты, как я. У них не болит живот от любви к «Звездным войнам».
– Как от нее может болеть живот?
– Не знаю. Я просто очень-очень их люблю.
– Если что, я не пытался назвать тебя притворщицей, – заметил Гейб.
– А я и не говорила, что ты пытаешься.
– В смысле, я сам видел, что ты знаешь оригинальную трилогию от и до. Не то чтобы это важно, но ты точно ее знаешь.
– Я еще не определилась, не считать ли притворщиком тебя, – ответила Елена, расправляя рукава. Гейб засмеялся, и она была на девяносто процентов уверена, что его смех не был ехидным.
– Знаешь, что меня раздражает? – спросил Гейб чуть менее недовольно, но все равно с раздражением. – Я ведь ботаник, так? Это заметно. Классический такой ботаник. Я ненавижу спорт. Я знаю наизусть все песни, которые написал Weird Al. У меня редко получается найти общий язык с людьми. Я, наверно, буду работать программистом. Я знаю, что это стереотипы, но я действительно такой. Это правда я. Но сейчас ботаники входят в моду, и я больше не могу просто быть ботаником среди других ботаников – мне все время будут напоминать, кто я такой. Понимаешь?
– Ну почти, – ответила Елена.
– Ладно. Понимаешь, если я прихожу к брату на вечеринку футболистов и не разбираюсь в футболе, я ботаник. Если я иду на дискотеку с другом, и друг любит танцевать, а я даже не умею, и мне не нравится громкая музыка, я ботаник. Но, черт возьми, даже если я иду посмотреть экранизацию комикса, который я обожаю, и там целая куча народу, – я все равно ботаник. Казалось бы, уж в очереди на «Звездные войны» не должно быть такого подвоха… – вздохнул он, поводя рукой, совсем как Елена. – Черта с два даже в очереди я буду чувствовать себя изгоем. Черта с два мне придется четыре дня сидеть рядом с… с популярной девчонкой!
– Хватит, – попросила Елена, – никакая я не популярная!
– Да ладно тебе.
Елена подняла указательный палец:
– Наверно, тут надо сказать, что очередь на «Звездные войны» открыта для всех, вне зависимости от их навыков общения. Но, черт возьми, я вообще-то тоже ботаник! И я встала в очередь, чтобы спокойно пообщаться с людьми, которым будет плевать, насколько неловко я себя чувствую где угодно еще.
– Не верю! – закатил глаза Гейб.
– Это правда.
– У тебя есть подруги. У тебя есть стайка. Ты ходишь по коридорам с таким видом, как будто ты королева.
– Кажется, ты перепутал меня с героиней «Дрянных девчонок», – заметила Елена. – И только не говори мне, что у тебя нет друзей в школе. Или, может быть, их отпугивает твое молчание и надутые щечки?
– У меня есть друзья, – ответил Гейб. – Дело не в этом.
– Значит, у тебя друзья, а у меня, по-твоему, стайка.
– Уверен, так и есть.
– Кажется, ты проецируешь на меня свои явные проблемы с девушками, – предположила Елена. Гейб снова закатил глаза:
– Кажется, ты упоминала, что не умеешь разговаривать с людьми. Со мной ты почему-то разговариваешь безо всяких проблем.
– Знаешь, у меня куча проблем от разговора с тобой!
– Тогда хватит со мной разговаривать!
Гейб серьезно разозлился? Непонятно. А она сама? Тоже непонятно… Да. Да, Елена была в ярости. Кто Гейб вообще такой, чтобы так ее оценивать? Он ее не знает. И даже не пытается дать ей шанс, хотя она последние тридцать шесть часов только и делала, что давала шансы ему.
– Как бы там ни было, – сказала она, не глядя на него, – с тех пор, как я встала в очередь, я ни разу не подумала: «Ого, Гейб настоящий ботаник». – Гейб молчал. Елена заерзала, поплотнее закуталась в спальный мешок и засучила ногами: – Бли-и-и-ин!
– Я тебя понял, – ответил Гейб. – Ты считаешь меня кретином.
– Нет. В смысле, да, но нет – мне просто снова надо в туалет.
– Ты только что пописала!
– Да, но что я могу сделать? Иногда мне надо несколько раз подряд.
– Потерпеть не можешь?
– Нет!
Гейб вздохнул и поднялся на ноги:
– Ладно, пойдем к мусорке.
– Я уже выкинула стакан! – вспомнила Елена.
– У тебя есть бутылка с горячей водой.
– Ну уж нет!
Гейб задумчиво прищелкнул языком. Елена начала перерывать рюкзак. Кажется, там были только пакеты.
– Ага! – воскликнул Гейб. Он сунул руку под ее спальник и вытащил оттуда стакан из «Старбакса». – Идеально! – заявил он. – Уже подписано твоим именем.
Они вылезли из спальников и снова побрели на задворки театра. На второй раз это было не менее унизительно.
– Я точно дам тебе кличку, – сказал Гейб, когда они вернулись.
Елена залезла в спальник; невероятный стыд перевешивала невероятная усталость: может, сейчас ей наконец-то удастся поспать.
– Я родилась не в то время, – протянула она. – И не в том климате. Сейчас должен был быть 1983 год, и я должна была сидеть перед Китайским театром Манна в Голливуде, Калифорния.
– Перед китайским театром сейчас тоже сидят, – ответил Гейб. – Трой говорит, что все мы – одна большая очередь.
– Я, наверно, и в ней последняя, – вздохнула Елена, откатилась от Гейба и заснула.
========== Среда, 16 декабря 2015 ==========
– Сила пробуждается! – заорал Трой. Елена натянула шапку на глаза. – Елена, вставай, мы надеемся, что ты принесешь нам еще кофе.
– Потому что я женщина?
– Нет, потому что тебе, небось, опять надо в туалет! – ответил Гейб. Ей правда было надо.
– Ладно, чего вам принести?
Двадцать минут спустя Елена стояла в «Старбаксе» и рассматривала свое отражение в зеркале. По ней потихоньку становилось видно, что она ночует на улице и умывается в туалете кофейни. Когда она зашла в «Старбакс», рядом с ним сидел настоящий бомж, и Елена почувствовала себя ненормальной, потому что жила так же по доброй воле (ладно бы ей еще нравилось!). Она сказала баристе, что сегодня их зовут Таркин, Вирс и Оззель.
– Перешла на темную сторону? – спросил Трой, принимая стакан.
– Есть немножко, – отозвалась Елена, плюхаясь на землю. – Страх, злость, ненависть, страдания…
– Осталось немного! – ответил Трой. – Один день. Всего один день! Поверить не могу, что мы десять лет этого ждали! Хотя, если честно, я уже и не думал, что этот день однажды наступит… Подумать только, настоящие сиквелы!
– Какой ваш любимый фильм из «Звездных войн»? – спросил, как ни странно, Гейб. Елена пристально поглядела на него.
– С таким же успехом можно было спросить, какого ребенка я люблю больше других, – ответил Трой.
– У вас есть дети? – удивилась Елена.
– Я для примера сказал, – Трой тяжело вздохнул. – Сложный вопрос, очень сложный. Думаю, мне придется назвать «Империя наносит ответный удар».
Следующие полчаса Трой пытался обосновать свой выбор. Он несколько раз хотел поменять ответ, но снова и снова возвращался на Хот.
– А у тебя какой, Елена? – наконец спросил Гейб. Она нахмурилась. Что-то здесь было нечисто.
– «Империя», – ответила Елена. – По всем тем же причинам, что и у Троя. Ну и еще из-за поцелуев. А твой?
– У меня – шестая часть, – ответил Гейб.
– «Джедай»? – уточнила Елена. Он кивнул.
– Серьезный выбор, – согласился Трой. – Очень серьезный.
Гейб не стал объяснять подробнее, а вместо этого снова спросил Елену:
– А какой фильм тебе нравится меньше всего?
– Почему я первая?
– Хочешь – поменяемся, – ответил Гейб. Елена обеими руками сжала стакан с кофе:
– Нет, все в порядке. «Джедай». Он все еще безумно мне нравится, но… но это так.
У Троя был такой вид, как будто она выстрелила ему в спину:
– «Джедай»?!
Гейб тоже опешил:
– Да ладно, как шестая часть может быть хуже второй? Что может быть хуже, чем Энакин и Падме среди шааков?
– О да, шааки! – подхватил Трой. – Джеонозис!
Елена только что услышала случайный набор звуков и очень боялась разоблачения. Она закусила губу:
– Ну, о приквелах я вообще не думала. Ты спросил, что нравится мне меньше всего, а не что я хочу развидеть.
– Вот черт, – заметил Трой, – ты и правда так сказал.
– Согласен, – ответил Гейб.
Следом они обсудили самый нелюбимый фильм Троя (третий – слишком много бессмысленной жестокости) и Гейба (второй – любовь на полях Набу). Потом Трою позвонила девушка.
– Итак, – спросил Гейб Елену, – какой у тебя любимый герой?
– Что ты делаешь? – спросила Елена.
– Обсуждаю «Звездные войны».
– Зачем?
– Вроде, ты этого хотела.
– Ты что, взялся исполнять мои желания?
Гейб вздохнул:
– Не совсем. Просто… я подумал, может, ты и права.
– Насчет чего? – спросила Елена.
– Насчет того, что мы стоим здесь ради возможности разделить свою любовь к «Звездным войнам» с другими.
– Еще бы я была неправа, – отмахнулась Елена. – Зачем еще люди встают в очередь? Никто не будет уходить из дома и неделю сидеть у кинотеатра, чтобы ни с кем не разговаривать.
– Значит, я такой один, – заметил Гейб. – Поверишь?
– Поверю, – осторожно сказала Елена.
– Так какой у тебя любимый персонаж? – снова спросил Гейб.
– Ты подумаешь, что это банально.
– Я не кретин.
– Люди не сами решают, быть им кретинами или нет, это определяет мнение их знакомых.
– Я против. Я не считаю себя кретином и не обязан вести себя как они.
– Хорошо, – решилась Елена. – Принцесса Лея.
– Прекрасный выбор! – одобрил Гейб. Подозрения Елены все еще не рассеялись, но она спросила:
– А у тебя?
Хотя Гейб начал мило с ней беседовать по каким-то непонятным и подозрительным причинам… они все-таки мило беседовали. С ним было интересно. Весело. Уютно. Елена почти забыла, что он притворяется и наверняка хочет поиздеваться, и просто наслаждалась разговором. Они втроем просто наслаждались разговором.
– Извините, – раздалось откуда-то сверху, прерывая увлекательный спор о том, кто кому купил бы коктейль в кантине. Вся очередь подняла головы. У входа в кинотеатр стояли две женщины с коробками из пекарни в руках. Одна из них прочистила горло и начала:
– Я слышала, где-то здесь была очередь на «Звездные войны»…
– Это мы! – ответил Трой с практически не меньшим энтузиазмом, чем накануне.
– А где все остальные? – спросила женщина. – Они где-то рядом? Или вы стоите посменно?
– Кроме нас никого нет, – ответила Елена.
– Мы Пышечки с Кексами, – произнесла другая женщина. – Мы решили принести кексов с персонажами «Звездных войн». Ну, для очереди?
– Прекрасно! – обрадовался Трой. Пышечки с Кексами вцепились в коробки покрепче:
– Дело в том, что… – замялась первая женщина. – Мы собирались сфотографировать всю очередь и выложить фото в наш «инстаграм».
– Давайте я вам помогу! – предложила Елена. Ну уж нет, кексы так просто не убегут! От Елены не спрячешься. Елена сделала селфи, на котором вся очередь, Пышечки с Кексами и управляющий театра держали по кексу – смотрелось как часть большой толпы, – и пообещала распространить фотографию по всем своим каналам. Освещение было идеально. Волшебный час, когда не надо никаких фильтров. Елена добавила теги: «#ПышечкиСКексами #СилаОбъедается #СалациусКекс». Пышечки остались очень довольны и подарили им обе коробки.
– Впервые радуюсь, что нас всего трое, – заявила Елена, принимаясь за второй кекс. Он был покрыт глазурью в виде Чубакки.
– Ты просто спасла эти кексы! – ответил Гейб. – Они ведь так бы и унесли их.
– Еще как унесли бы, – согласилась Елена. – У них в глазах это читалось. Но я готова была на все, чтобы отвоевать кексы!
– Тогда слава богу, что им хватило селфи, – заметил Гейб. Он жевал кекс в виде Дарт Вейдера, и у него почернел язык.
– Я хорошо делаю селфи, – похвасталась Елена. – Это с моими-то короткими ручками.
– Отличная работа! – произнес Трой. – Из тебя однажды выйдет прекрасный добытчик.
– Не когда-нибудь, а сегодня, – ответила Елена, прислоняясь к стене кинотеатра. – И всегда пожалуйста, да.
– Хр-р-р! – Трой свалился на стул. – Я в кексовой коме!
– Сколько ты съел? – спросил Гейб.
– Четыре, – ответил Трой. – Я в одиночку одолел весь Совет Джедаев. Самое время для небольшой сиесты. Сила отрубается!
День выдался теплее прежних, и Елена тоже подумывала поспать. Но пока только подумывала. Спать на улице средь бела дня было еще более странно, чем спать на улице ночью.
– Ты ненавидишь приквелы больше, чем все мои знакомые, – заметил Гейб, облизывая палец. – А кексы обалденные, напиши о них еще пару твитов.
– Я не говорила, что ненавижу приквелы.
– Мы перечисляли по тридцать любимых персонажей, и в твоем списке из приквелов была только королева Амидала. – На самом деле, Елена просто не знала больше никого из приквелов. – Ты, должно быть, очень сильно их ненавидишь.
– Ладно, – решилась Елена, – ты вчера мне помог, и с меня теперь причитается…
– Еще как, – согласился Гейб. – Ты не то чтобы обязана мне жизнью… но я целых два раза помог тебе не описаться!
– Так вот, за это я открою тебе тайну. Но обещай никогда не использовать ее против меня.
Гейб перегнулся через ноги Елены и потянулся за очередным кексом:
– Так что за страшная тайна связывает тебя с приквелами «Звездных войн»? Ты что, придумала Джа-Джа Бинкса?
– Так обещаешь или нет? – спросила Елена.
– Конечно, обещаю.
– Я не смотрела приквелы.
– Чего?! – Гейб заплевал их обоих крошками от кексов. Елена вытрясла свой хвостик. – Как такое вообще могло случиться?
– Оно и не случилось. Я их не смотрела.
– Это против твоей религии? Ты пурист от «Звездных войн»?
– Немного, – ответила Елена. – А мой папа точно такой. Он не разрешал мне их смотреть.
– Он запер тебя в башне?
– Нет, он просто сказал, что они ужасны. Что они… убьют мою любовь к «Звездным войнам».
– И тебе не приходило в голову ослушаться папу и все-таки посмотреть?
– Да не. Все-таки он мой папа.
– А как он относится к сиквелам? Ты стоишь тут под прикрытием?
– Понятия не имею, – ответила Елена. – У меня не было шанса спросить его. – Гейб смутился. – Он немножко… во Флориде.
– «Немножко во Флориде» – это название группы, – заметил Гейб.
– Только Трою не говори, – попросила Елена.
– Еще чего. С него станется заставить нас смотреть все три фильма с его телефона.
Елена опустила глаза:
– Вот теперь ты точно будешь думать, что я притворщица.
– Я стараюсь таких вещей не думать, – ответил Гейб. – Да и вообще, ты скорее очень хардкорный фанат. Хипстер от «Звездных войн». Ты вроде тех, кто слушает музыку только на виниловых пластинках.
– Как ты думаешь, мне нужно смотреть приквелы? – спросила Елена.
– Откуда мне знать? Лично я бы точно посмотрел. Я просто не смог бы знать, что в мире есть части «Звездных войн», о которых я ничего не знаю. Подумать только, ты могла бы удвоить количество «Звездных войн» в твоей голове!
– Они правда убили твою любовь к «Звездным войнам»?
Гейб ухмыльнулся ей в духе Хана Соло:
– Детка, мою любовь была мертворожденной! – Она оба засмеялись. Совсем не такой Гейб сидел рядом с Еленой последние два дня. – Я правда не знаю, – сказал он более серьезно. – Я посмотрел приквелы перед оригинальной трилогией.
– Как так? – теперь настал черед Елены опешить. – Кошмар! Это просто извращение!
– Ну уж нет! – возразил Гейб. – Думаю, Джордж Лукас так и хотел. Я смотрел их в хронологическом порядке.
– Джордж Лукас сам не знает, чего бы он хотел. Он даже не мог нормально продумать порядок!
– Я смотрел приквелы в кино, – продолжил Гейб. – Когда был маленьким. Я подумал, что они классные.
– А сейчас что думаешь? – спросила Елена.
– Они – моя первая любовь, – развел руками Гейб. – Я не могу судить объективно.
Елена обняла колени:
– Не думаю, что когда-нибудь посмотрю их. Мне кажется, это было бы предательством по отношению к отцу. Иногда я думаю, что однажды он приедет, спросит, смотрела ли я «Атаку клонов», и исчезнет снова, если я скажу «да».
Гейб принял задумчивый вид:
– Значит… – протянул он, – ты будешь не против, если я тебе хорошенько их проспойлерю.
– Думаю, не против, – ответила Елена. – В смысле, я все равно уже знаю, что будет потом.
Гейб выпрямил спину и поднял вверх обе ладони:
– Смятение обуяло Великую Республику… – начал он.
Когда Трой проснулся, он даже не спрашивал, что происходит, а сразу включился в дело. Он просто неподражаемо изображал Йоду.
– Я давно понял, что ты не видела приквелов, – признался он Елене. – У тебя несколько довольно очевидных пробелов в понимании устройства Великого Сената.
Вечером девушка Троя Сандра привезла им пиццы и тоже включилась в импровизированную постановку. Она заставила мужчин вернуться назад по сюжету, чтобы она могла объяснить Елене, какой Оби-Ван классный.
– Эван МакГрегор! – простонала она. – После второго фильма я заставила Троя отрастить бороду!
– А еще я отрастил косу падавана, – похвастался Трой.
Потом они втроем с Гейбом разыграли битву на световых мечах, а Елена прослезилась – возможно, потому, что они при этом распевали мелодии Джона Уильямса (их Елена знала: она слушала саундтреки к приквелам). Несколько человек, пришедших на вечерние сеансы, даже остановились посмотреть. Елена сняла, как Гейб упал на землю (#Эпичное #ПадениеГероя). Все зааплодировали. Когда толпа рассосалась, Елена заметила, что у тротуара припарковалась мама. Елена подскочила и бросилась к машине.
– Не поедешь домой? – спросила мама.
– Не-а. Хочешь постоять в очереди?
– Ни за что! У тебя это от папы, а не от меня.
Ночь была ясной и холодной. Сандра уговорила управляющего Марка налить Елене в бутылку горячей воды из кофейного автомата, и Елена лежала, обнимая бутылку.
– Эй! – окликнул ее Гейб. – У меня кое-что для тебя есть.
– Что?
Гейб протянул ей стакан из кинотеатра с дизайном, посвященным «Звездным войнам»:
– Сможешь сегодня пописать в коллекционную вещь.
– Очень смешно, – отозвалась Елена. – Мы все кексы доели? – Гейб протянул ей коробку. Там остался последний кекс – очень одинокий C-3PO. Елена включила телефон, сфотографировала коробку с кексом и выложила в «Инстаграм» с тегом #ПоследнийДроид. У нее еще оставалось семьдесят процентов заряда, а продержаться оставалось последние сутки, поэтому Елена решила немного полистать свою ленту и почитать комментарии к предыдущим постам. Все ее подруги поставили «лайки» и оставили забавные комментарии. Черт, как она скучала по подругам! (Нет, Трой и Гейб тоже чудесные… Она будет скучать по ним тоже… [Даже по Гейбу.] [Особенно – по Гейбу.])
Больше всего комментариев собрал ее первый понедельничный пост – фотография очереди.
«Это же Гейб? – спросил кто-то. – ГЕЙБЕРС!»
«Это же Ботан! – написала подруга Елены Джослин. – Ботан-Шмотан!»
Что еще за Ботан? Елена тут же написала Джослин сообщение: «Что за Ботан?»
«Ну Ботан же! – ответила Джослин. – Ходит с нами на испанский. Сидит на задней парте. Немного ботаник».
«Ты поэтому зовешь его Ботаном?»
«Хз, – ответила Джослин. – Просто Ботан-Шмотан. Передай ему привет!»
Елена взглянула на Гейба. Она действительно как будто видела его раньше. Если задуматься. Вообще-то, Джослин давала клички всем и деликатностью при этом не отличалась. Ботану-Шмотану, что бы это ни значило, еще повезло. Если узнать Джослин поближе, она даже была незлой. Ей просто казалось, что ее чувство юмора лучше, чем на самом деле. А еще она ненавидела тишину. И заполняла каждую секунду молчания своими дурацкими шутками.
Значит, Гейб. С испанского. Она попыталась представить его без пальто… Пока Елена разглядывала Гейба, тот снял очки и потер глаза.
– Ты обычно без очков! – вырвалось у Елены.
– Чего? – переспросил Гейб, надевая очки обратно.
– Ты не носишь очков, – повторила Елена, – в школе.
Взгляд Гейба потух:
– Нет, не ношу.
Значит, Гейб – Ботан. На испанском его звали Габриэль. Она ни разу не разговаривала с ним и даже никогда не удостаивала его лишним взглядом (звучало хуже, чем было на самом деле; она ходила в школу не на людей глазеть, а учиться!). Это было плохо. Очень плохо.
– Прости, пожалуйста, – сказала Елена.
– За что?
– За то, что я тебя не узнала.
– С чего бы тебе меня узнавать?
– Мы вместе учимся!
– Видимо, ты только это заметила. Ничего страшного.
– А ты меня узнал? – Гейб перевел на нее взгляд:
– Ну разумеется! – и закатил глаза. – Мы четыре года вместе учились.
– Я не так много народу знаю.
– А зачем тебе? – спросил Гейб. – У тебя есть твоя стайка. – Это было правдой, но не в том смысле, в котором он говорил.
– Мы не стайка! – возмутилась она.
– Значит, шайка.
– Гейб!
– Армия?
– Почему ты так нас ненавидишь?
– Потому что вы самовлюбленные дуры! – взорвался он. – Потому что вы зовете меня Ботаном-Шмотаном – откуда это вообще взялось?
– Не знаю! Я никогда так тебя не называла!
– Потому что не знала, кто я такой!
– Теперь знаю.
Гейб начал возражать, но только потряс головой.
– У Джослин просто длинный язык, – сказала Елена. – Она безобидная.
– Для тебя – может быть, – ответил Гейб. – Вы просто достали считать себя выше всех.
– Я так не считаю!
– Вы ходите кучкой, все из себя милые и в одинаковой одежде, и обрушиваете лавину мелких остроумных оскорблений на нас, плебеев…
– Мы никогда специально не надеваем одно и то же! – возмутилась Елена.
– Да плевать!
Она оба сели и скрестили руки на груди.
– Мы не такие, как ты сказал! – продолжила спорить Елена. – Мы не стайка. Мы просто подруги.
Гейб шумно выдохнул:
– Знаешь, почему я знаю тебя и твоих подруг, а ты не знаешь ни меня, ни моих друзей?
– Почему?
– Потому что мы вас не достаем. Мы не даем вам кличек, а если бы и давали, мы не орали бы их каждый урок испанского!
– Это просто штучки Джослин!
– Вся ваша тусовка такая!
– У меня даже тусовки нет!
– Пф-ф!
– Ладно, я поняла, ты ненавидишь меня, – произнесла Елена. – И ненавидел еще до того, как я встала в очередь.
– Я тебя не ненавидел, – ответил Гейб. – Ты просто… часть вашей стайки.
– А еще я – часть всего этого.
– Чего – этого? «Звездных войн»? Ты не обязана мне нравиться просто за то, что ты любишь «Звездные войны». Мне же не обязаны нравиться идиоты-металлисты, которые набили себе штурмовика.
– Нет, – перебила Елена, – я часть очереди.
– И что это должно значить?
– Не знаю. Но это должно значить хоть что-то. Слушай, мне жаль, что Джослин на тебя обзывается. Она просто трещотка. Она с четвертого класса была трещоткой. Мы уже просто привыкли к ней. И, если ты говоришь, что замечал меня в школе, то ты заметил, что я не слишком-то высовываюсь. На нескольких предметах мне вообще не с кем разговаривать. Никто из моей группы по математике не помнит меня в лицо.
– Не поверю, – ответил Гейб.
– Прости меня, – продолжила Елена, – что никогда раньше с тобой не разговаривала. Но ты тоже ни разу до этого со мной не говорил. Зато мы разговариваем сейчас.
Гейб стиснул зубы:
– Ненавижу это дурацкое прозвище!
– Меня она зовет Ленучкой-Заучкой. Еще – Коротышкой, Венсди Аддамс, Безалкогольным Дайкири. Укуленой, Укулеле, Леле… Маленьким Пони, Дюймовочкой, Румпельштильцхеном…
Гейб прыснул:
– И почему ты ей не запретишь?
– Я этого уже просто не слышу, – объяснила Елена. – К тому же, есть разница. Она моя подруга… Хочешь, попрошу ее больше не обзывать тебя?
– Дело даже не в этом, – отмахнулся Гейб. Они минуту помолчали. Елена пыталась понять, злится она или нет. Она не злилась.
– Почему ты мне не сказал? – спросила она наконец. – Ну, что мы знакомы.
– Не хотел, чтобы ты назвала меня Ботаном, – признался Гейб, – и это поползло дальше. – Елена кивнула. – Надо поспать. Это ведь последняя ночь.
– Ага.
Гейб подтянул к себе колени и согнул руки. Как ему удавалось засыпать в такой позе? Елена свернулась в калачик и долго пыталась устроиться поудобнее. Под вывеской было слишком светло.
– Гейб? – позвала она минут через десять.
– Что?
– Ты спишь?
– Почти.
– Ты все еще злишься?
Гейб вздохнул:
– На природу вещей – да. На тебя сейчас – нет.
– И то хорошо. – Елена снова затихла и смотрела, как проезжают мимо машины. Вот здорово, уже завтра ночью она наконец-то вернется домой. Сразу после фильма. Кстати, о фильме…
– Гейб? – позвала она.
– Чего?
– Не могу заснуть.
– Почему?
– «Звездные войны»!
========== Четверг, 17 декабря 2015 ==========
В шесть утра случилось что-то странное: в очередь встал Дарт Вейдер. Это был один из друзей Троя. Он пинком сбил ноги Троя с кулера и заорал:
– Сила пробуждается!
– Да-да, мы это уже слышали, – пробормотал Гейб и сел.
Елена наблюдала за происходящим сквозь щель между шапкой и спальником.
– Я неделю не спал! – объявил Гейб. – Думаю, от этого умирают. Думаю, я уже умер.
Трой проснулся и поприветствовал друга, который встал в очередь за Гейбом.
Елена с Гейбом сходили в «Старбакс». Елена поделилась с ним парочкой детских влажных салфеток: им обоим остро требовался душ. У Гейба начала отрастать борода. Она была рыжее, чем остальные волосы. Елена заново нарисовала на щеках Мастера Йоду.
– Любите «Звездные войны»? – спросил бариста.
– Не-а, – заявил Гейб.
– Ага! – ответила Елена.
– Я сегодня пойду смотреть, – поделился бариста. – На полночный показ.
– Круто, – заметила Елена.
– Кто-то уже стоит в очереди, – продолжил бариста. – Вы их видели? Три жалких задрота сидят прямо на тротуаре.
Елена широко улыбнулась:
– Это мы!
– Чего?
– Три задрота – это про нас. В смысле, мы – двое из трех.
Бариста так смутился, что не взял с них денег за кофе.
– Да прибудет с вами Сила! – благословила его Елена.
Когда они вернулись, в очереди прибавилось еще три человека. К полудню их было двадцать, и не меньше половины пришло в костюмах. К трем кто-то поставил на асфальт переносные колонки и их них играл на повторе победный марш из «Скрытой угрозы» (вообще-то, он шел всего полторы минуты). Елена согласилась на девяностосекундный танец с Троем, Гейб отказался. К ужину пришло еще человек пятьдесят, и часть из них принесла пиццы. Елена сновала вдоль линии, фотографировалась со всеми и выкладывала снимки в «Инстаграм» (ее теги были ге-ни-альны). Переодевшийся в костюм пилота Трой относился к новоприбывшим с легким презрением – зелен, мол, изумрудный виноград.
– Сохраняйте бдительность, – поучал он. – Все эти люди не принадлежат к Ордену Стоявших. Хотя и могут попробовать примазаться.
– У нас в любом случае есть билеты, – напомнил Гейб.
– Я зайду в зал первым, – веско объявил Трой. – Ты будешь вторым, а Елена – третьей. Мы – очередь. А они просто пришли на денек.
– Мы будем сидеть рядом? – спросила Елена.
– Ну… – замялся Трой. – Мы можем сидеть близко. Вообще, я собирался сидеть с компанией друзей…
– Я могу сесть рядом с тобой, – предложил Гейб, глядя на Елену и в то же время не глядя на нее. – Если хочешь.
– Конечно, – обрадовалась она. – Давай пройдем этот путь вместе.
Снова пришел фотограф из газеты. Очередь обернулась вокруг квартала. Пришел Марк с рупором и выдал всем наставления.
– Осталось два часа, – сказал Гейб Елене. – Мы успеваем что-то одно – либо сделать татуировки, либо придумать клички. Выбирай.
– Не будем о кличках! – взмолилась Елена.
Они собрали свои вещи, и Марк разрешил на время фильма оставить их у него в кабинете.
– Спасибо, что не пили и не буянили! – поблагодарил он. – И что не мусорили. Надеюсь, в следующий раз вы постоите перед каким-нибудь другим кинотеатром. Есть у меня несколько на примете…
– Смирись! – посоветовал Трой. – Наш дом здесь.
Елена покачалась на носках и провела пальцами из стороны в сторону.
– Что это было? – спросил Гейб.
– Мой танец в честь «Звездных войн»! – объявила Елена, качаясь на носках и водя пальцами. Через несколько секунд он присоединился к ней. Следом подхватили друзья Троя. Танец быстро разлетелся по очереди. Со стороны могло показаться, что танцует кучка персонажей мультика «Мелочь пузатая». Трой был прав – в конце все действительно примазались.
Когда Марк открыл двери, очередь превратилась в ревущую толпу. Но Марк накричал на всех и убедился, что почетная троица зайдет первой. Гейб и Елена плюхнулись на сиденья в самой середине зала.
– О боже! – выдохнула Елена. – Это самое удобное кресло в моей жизни. Чувствую себя принцессой.
– А выглядишь как разбойница, – ответил Гейб, хотя не мог ее видеть с закрытыми глазами. – Тут так тепло! Обожаю сидеть внутри.
– Внутри здорово, – согласилась Елена. – Давай никогда больше не выйдем наружу!
Зал заполнялся людьми, было радостно и шумно. Елена купила большой стакан попкорна и маленький леденец и до начала показа сходила в туалет дважды:
– Если мне захочется в туалет во время фильма, пописаю в стакан от попкорна.
– Ты уже эксперт, – ответил Гейб.
– Поверить не могу, что мы дожили! – продолжала Елена. – Поверить не могу, что я здесь! Поверить не могу, что вышли новые «Звездные войны»!
– Поверить не могу, как же я хочу в душ! – отозвался Гейб.
Елена снова начала танцевать свой танец. На стуле получалось ничуть не хуже. Она завизжала от радости, когда погасили свет. Она смогла. Она постояла в очереди. Она не сдалась. И вот настал этот момент. Фильм начинался. По экрану поползли титры. «Эпизод VII: Сила пробуждается». Елена почувствовала, как страх, напряжение и адреналин, накопившиеся за четыре дня, покидают ее тело. Ей казалось, что она проваливается в теплое плюшевое кресло все глубже и глубже. Она смогла. Она здесь. Это наконец случилось!
========== Пятница, 18 декабря 2015 ==========
Елена проснулась: ее голова лежала на плече Гейба. В луже слюны. Кто-то пытался перелезть через ее голову.
– Простите! – сказал этот кто-то.
Зачем кому-то могло понадобиться уйти на открывающих титрах?
Титры? Никаких титров не было.
Елена взглянула на Гейба. Его голова склонилась набок, а рот был приоткрыт. Она потрясла его за руку. Сильно:
– Гейб-Гейб-Гейб! Гейб, просыпайся!
Тот сел с таким видом, будто в него попала молния:
– Что?
– Мы заснули! – объяснила Елена. – Понимаешь, мы заснули!
– Что? – Гейб взглянул на экран: – О черт! – Потом перевел взгляд обратно на Елену: – Когда ты заснула?
– Немедленно. Как только свет погасили. О че-о-о-о-орт!
– Я помню титры, – начал припоминать Гейб. – И, кажется, корабль?
– Мы все пропустили! – воскликнула Елена. У нее дрожал подбородок.
– Мы все пропустили, – повторил Гейб. – Мы стояли тут неделю, а потом все пропустили! – Он упер локти в колени и закрыл лицо ладонями. Его плечи задрожали. Елена положила руку ему на плечо. На то самое место, которое обслюнявила во сне. Она отдернула руку и вытерла ее о джинсы. Гейб откинулся на кресле, запустив руки в волосы. Он так смеялся, что у него перекосилось все лицо. Сначала Елена в ужасе смотрела на него. Потом она прыснула. Потом захохотала.
– Елена! Гейб! – Трой пробирался к двери через толпу. – Ну что, оправдались ваши ожидания?
– У меня слов нет! – крикнула в ответ Елена. Гейб все еще хохотал:
– Мы спали на улице! – выговорил он. – Ты писала за мусоркой!
Елена смеялась так долго, что у нее заболел живот. Иногда она, все еще хохоча, принималась жалеть себя и хотела заплакать – подумать только, она все пропустила! – но от этого хохотала только громче.
