Текст книги "Осколки разбитой короны"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

11
Диспозиция

Ру то и дело чихал.

Эрик маленькими глотками пил горячий кешианский кофе. Они сидели в большой хижине на берегу, греясь перед огнем, пока их одежда сушилась на веревке, натянутой перед грубым каменным очагом.

Предводитель контрабандистов, встретивших их на берегу, сказал:

– Извините, что напугали вас, господин Эйвери. Джон велел присмотреть за бухтой и удостовериться, что вы выбрались на берег. – Неприметная внешность его отлично подходила для контрабандных дел – ни один солдат или стражник не стал бы обращать на него внимания. От обычных рабочих его, как и прочих здешних обитателей, отличало только количество носимого при себе оружия.

– Жаль, у него не было времени ответить на сообщение, – отозвался Ру. – Я бы не прочь был знать заранее, что нас собирались встречать.

– Как только ваша одежда высохнет, мы уходим, – сказал контрабандист и выглянул из хижины. – Может, придется даже надеть немного влажную – нам надо выбраться отсюда до рассвета.

– Что, патрули?

– В глаза они не бросаются, – сказал контрабандист, – но нам надо будет пройти заставу дальше по дороге, а охранники, которых мы подкупили, сменяются на рассвете. Вы пойдете вместо двоих наших, которые останутся здесь. У нас тут кое-что припрятано из прошлого груза, и надо спешить, чтобы попасть в город до рассвета. Никто ничего не заподозрит.

Эрик согласно кивнул, а Ру осмотрел одежду и сказал:

– Переоденемся, когда приедем к Джону. У него наверняка будет сухая одежда.

– На вкус свежий, – отметил Эрик, глотнув кофе.

– Еще бы. Я его вчера получил с корабля из Дурбина. Это часть груза, который мы понесем в город.

– Здесь останавливаются кешианские корабли?

– И квегские торговцы тоже, – сказал предводитель. – Корабли Королевства держатся поближе к Порт-Викору и сопровождают торговцев с Дальнего берега через пролив Тьмы. – Он широко махнул рукой. – У Фэйдавы после вторжения осталось несколько кораблей, но он их держит рядом с Илитом, так что ничто не мешает судам приставать здесь. Но в город попадать трудно, если не подкупать стражников на заставе. Ну, у меня дела. – Он пошел к двери; удалились по его знаку и остальные контрабандисты, оставив Ру и Эрика наедине.

– Я же говорил тебе, что Винчи получит твою записку, – сказал Эрик.

– У тебя больше веры в моих агентов, чем у меня самого, – заметил Ру, – и не зря, похоже.

– Опасностей тут хватает, – отозвался Эрик, – и нам понадобятся все возможные контакты, чтобы подготовить этот ответный удар.

– И что принц задумал с этим старым аббатством? Если у Фэйдавы еще остались мозги, там хватит людей, чтобы нанести удар сверху и остановить любую атаку с берега.

– У Аруты на это аббатство есть свои планы.

Ру покачал головой.

– Каждый раз, когда я слышу, что у кого-то при дворе есть планы, я вспоминаю, что большая часть нашей службы состояла в том, что мы очень быстро убегали от людей, которые изо всех сил старались поймать нас и убить.

– Можно и так это назвать, – согласился Эрик.

Весь последующий час они почти не разговаривали. Одежда их все еще сохла, а за час до рассвета предводитель контрабандистов объявил, что пора идти.

Ру и Эрик быстро оделись во все еще слегка влажные вещи. Выйдя наружу, они взяли свертки товаров и зашагали по тропе, круто поднимающейся вверх по небольшой скале прямо за деревней. Рыбаки уже шли к берегу, чтобы спустить на воду лодки и провести день так, как это повелось издревле. На контрабандистов они не обращали внимания, и Ру предположил, что им неплохо платили, чтобы они ничего не замечали.

Они взобрались на скалы и наконец достигли плато, а потом добрались и до дороги. Шагать по дороге было легко, но внезапно они подошли к баррикаде. Сооружение представляло собой земляной вал, укрепленный деревом и камнями, а для защиты от всадников утыканный деревянными кольями со стальными наконечниками. Чтобы идти дальше, контрабандистам пришлось отойти к краю дороги, спуститься в неглубокую канавку и обойти баррикаду. Телега или пешеход могли легко здесь пройти, но если снизу кто-то попытался бы атаковать, его можно было вытолкнуть к скалам со стороны моря, где была сооружена еще одна гигантская баррикада, или в густые леса на крутом склоне соседней горы, где пройти могли разве что горные козы.

Они поспешили мимо стражников. Предводитель контрабандистов остановился и молча кивнул одному из солдат, а тот так же молча взял у него мешочек.

Наконец они прошли заставу и двинулись к Сарту.

* * *

Контрабандисты ушли, закрыв за собой дверь склада. Он находился в задней части лавки Джона Винчи, а жил сам Винчи на втором этаже. Освещавшийся одним фонарем склад был полон коробок и тюков с товарами, которые Джон продавал в лавке, – тканями, иголками, нитками, чайниками, горшками, сковородками, веревками, инструментами и другими предметами первой необходимости для тех, кто жил в Сарте и в округе. Винчи повернулся к гостям и сказал:

– Плохие новости, Ру.

– Что такое?

– В городе агенты лорда Вазариуса.

– Черт, – выдохнул Руперт. – Думаешь, среди них есть кто-то, кто помнит меня по Квегу?

– Почти наверняка. Тебе придется не высовываться, – заявил Винчи. – Можешь оставаться в малом рабочем сарае – сейчас его никто не использует. Люди Вазариуса отплывут в Квег в конце недели. Когда они уедут, ты сможешь передвигаться свободно.

Джон Винчи был сыном беглого галерного раба из Квега, который сумел добраться до Королевства и там обрести спасение. Он в совершенстве говорил на языке островов и торговал с контрабандистами и капитанами, которые пытались обойти таможенных офицеров Королевства.

Внимание Ру он привлек, когда приобрел ценное ожерелье, с помощью которого Ру потом втерся в доверие к лорду Вазариусу. Потом он заключил несколько выгодных сделок с квегским вельможей и в конце концов пустил слух о флоте с сокровищами, благодаря которому военные корабли крупнейших вельмож Квега напали на флот Изумрудной Госпожи змей, когда тот вышел из пролива Тьмы в день праздника Летнего Солнцестояния в прошлом году. Это поражение стало самым крупным в истории квегского флота – большая его часть была потоплена.

Вельможи подозревали, что в этом был как-то замешан Руперт Эйвери из Крондора. Прямых свидетельств того, что именно он организовал обман, не было, но вполне хватало информации о том, что слухи распускали матросы с его кораблей и его агенты. Ру прекрасно понимал, что в Квеге он был приговорен, и что если его обнаружат вне защиты Королевства, срок его жизни будет исчисляться часами, а то и минутами. Даже в Королевстве ему приходилось постоянно опасаться убийц, оплаченных квегским золотом.

Ру посмотрел на Джона.

– Если надо, я могу прятаться хоть до нашего отбытия, но Эрику надо осмотреться вокруг. Ты можешь обеспечить подходящее прикрытие?

– Не знаю, – с сомнением сказал Джон. – Может быть – в Сарте сейчас много чужаков. Если бы он смог сойти за квегского или кешианского наемника, тогда пожалуй. Но всех вооруженных граждан Королевства местный гарнизон знает.

– Мне не обязательно ходить с оружием, – предложил Эрик. – Если я один из твоих работников…

Винчи покачал головой.

– Я нанимаю только временных работников, – объяснил он. – Из-за оккупации дела идут еле-еле. Дайте мне подумать. Вы отдыхайте; скоро я пришлю кого-нибудь из детей с едой, а потом поспите. Может, к завтрашнему утру я и придумаю повод для такого заметного человека, как Эрик, разгуливать по городу.

– Купи что-нибудь, – заметил Ру.

Джон удивленно приподнял брови.

– Что ты сказал?

– Купи что-нибудь. Здание, дело, дом. Что-нибудь на другой стороне города, чтобы была причина ходить взад-вперед. Пусть Эрик будет… строителем. Ты ему будешь платить за ремонт.

– Я знаю несколько брошенных или продающихся предприятий, – задумчиво протянул Винчи.

– Отлично. Дай всем знать, что ты хочешь использовать возможность нажиться и готов покупать то, что продается.

– А как я за это буду платить?

– Джон, если тебе и правда придется что-то купить, ты, как всегда, расплатишься моим золотом.

Винчи усмехнулся.

– Обычно это неплохо окупается.

– Верно. – Ру усмехнулся в ответ. – Поэтому у тебя так хорошо дела и идут.

Джон открыл дверь в переднюю часть магазина и к лестнице, ведущей в жилые помещения наверху, и сказал:

– Еда скоро будет. Когда закончите, выйдете через заднюю дверь к сараю на другой стороне двора и там поспите.

Дверь закрылась, и Эрик повернулся к Ру.

– Как это я могу быть строителем?

– Просто подбери любую доску, посмотри на нее, отбрось в сторону и буркни что-нибудь. Возьми с собой бумагу и царапай на ней закорючки. Побольше смотри по сторонам. Если кто-то из солдат разговаривает так, будто что-то знает о плотницком деле, кивай.

Эрик откинулся на стуле назад и прислонился головой к стене.

– Ну что ж, этот план лучше моего. Надеюсь, в Даркмуре дела идут более гладко, чем здесь.

* * *

– Нет! – воскликнул Джимми.

– Спорить тут не о чем, – заявил Арута.

Дэш шагнул между отцом и братом.

– Успокойтесь оба, – попросил он.

– Мои приказы не нуждаются в твоем одобрении, Джеймс, – повторил Арута.

– Но это безумие, чтобы ты командовал рейдом.

Накор и отец Доминик стояли рядом, наблюдая за спором.

– Только я помню рассказ отца о тайном входе в аббатство в Сарте, – продолжил герцог. – Я его помню не целиком, но лучше всего я смогу вспомнить у подножия той горы.

Джимми посмотрел на отца Доминика.

– А вы разве не знаете дороги?

– Я знаю, что дверь – в подвале под заброшенной библиотекой, и туда ведет туннель от холмов. Но я не знаю, смогу ли найти вход снаружи. Я уже лет двадцать не был в тех местах.

Джимми собрался было ответить, но тут Дэш спросил:

– А какое у тебя дело для нас?

– Мне нужно, чтобы кто-то в Крондоре мог проконтролировать смену войск. Когда фон Даркмур и Эйвери вернутся из разведки в Сарте, я хочу, чтобы мы смогли ударить до того, как Нордан приготовится.

– И поэтому Грейлок уже на передней линии и начал подготовку.

– Да, – подтвердил Арута. – Детали я вам сообщу перед отъездом, но завтра в полдень вы должны уже двинуться на запад.

– Мне это совсем не нравится, – упрямо повторил Джимми.

Накор усмехнулся.

– Это мы уже заметили.

– Пойдем, – сказал Дэш, – нам надо собрать вещи.

Когда они подошли к дверям кабинета Аруты, герцог окликнул их.

– Что такое? – спросил Дэш.

– Я вас обоих очень люблю.

Джимми поколебался, потом обнял отца.

– Не делай героических глупостей, – прошептал он.

– Разве не я должен вам это говорить? – отозвался, улыбнувшись, Арута.

Дэш тоже обнял отца.

– Думаешь, нам этот совет поможет?

– Постарайтесь вернуться целыми, – прошептал Арута.

– И ты тоже, – отозвался Джимми.

Братья ушли. Арута повернулся к Доминику и спросил:

– А что может нам сказать храм Ишапа, брат?

Доминику было почти восемьдесят, но выглядел он благодаря целительной магии Камня Жизни на двадцать пять.

– Многое, милорд герцог, – ответил он. – Могу я сесть?

Арута кивнул и сам сел рядом с монахом. Доминик продолжил:

– Потребовалась некоторая работа, но я живое доказательство того, о чем заявляю. Кроме того, я был старшим по рангу на Западе, и мои слова кое-чего стоят.

– И твое предупреждение спасло библиотеку в Сарте.

– Честно говоря, это не совсем случайность.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Арута.

– Сейчас, наверное, уже можно сказать, что это твой дед предупредил нас после известных событий о том, что лучше перевезти библиотеку.

– Правда? – удивленно спросил Арута.

– Но вот что странно, – сказал Доминик озадаченно, – когда он прибыл за мной в Сарт, чтобы отвезти меня в Сетанон перед столкновением с демоном, то, похоже, не помнил, что послал нам предупреждение.

– Может, и не помнил, – сказал Накор.

– Почему? – спросил Арута.

– Может, он тогда еще его не послал.

– Он что, переместился во времени? – удивился Доминик.

Накор пожал плечами.

– Может быть. Он так уже делал.

Арута кивнул.

– Да, возможно. У меня такое ощущение, что тут все куда сложнее, чем мне рассказывали дедушка или вы.

– Верно, – сказал Накор, – но это для твоего же блага.

Арута рассмеялся.

– Точно как я сам сыновьям говорю. – Он повернулся к Доминику. – Так ишапианцы поддержат Накора?

– Да, – сказал Доминик, – хотя они немного сомневаются в исходе. Но необходимость этого плана они понимают.

– Я тоже сомневаюсь, – сказал Накор, – хотя сам и создал орден Арх-Индар.

– А ты у нас особенный, – отозвался Арута. – В чем, говоришь, цель твоего ордена?

– Добиться признания богини добра, я же тебе уже говорил.

– Да, ты просто удивительный, – произнес Арута суховато.

– Я такой, – согласился Накор. – Но мой храм не станет тем, чем должен стать, пока мы не найдем настоящего главу ордена.

– Я думал, это ты у нас верховный жрец Арх-Индар, – удивился Арута.

– Только до тех пор, пока не появится настоящий. Потом я вернусь к тому, что у меня получается лучше всего, – путешествиям и наблюдениям.

– Ну а что ты собираешься делать, пока этот человек не появится?

– Показывать фокусы, рассказывать истории, добывать еду и заставлять людей прислушиваться к словам Доброй Госпожи, – ответил Накор.

– Сначала должна прийти вера, – вмешался Доминик. – Когда люди начнут понимать, что Арх-Индар несет добро, тогда они возьмутся за долгий труд ее возвращения к нам.

– Я даже и не пытаюсь понять все, что связано с религией, – заметил Арута. – Я читал записи, оставленные отцом и принцем Арутой, и у меня такое ощущение, что они знали многие секреты, которые не передали мне.

Доминик ничего не сказал.

– Ну что ж, – вздохнул Арута. – Буду надеяться, что во всем этом нет угрозы Королевству – это главное, что меня заботит. Кроме того, мне кажется, что распространение веры в добро никому не может повредить.

Накор покачал головой.

– Если бы так. Людей убивали за проповедь добра.

– Только не на Западе, пока я герцог Крондорский, – отозвался Арута и добавил, повернувшись к Доминику: – Если я найду вход в старое аббатство, ты проведешь нас внутрь?

– Проведу, – пообещал Доминик. – Вход заперт изнутри, но там есть тайная ручка, которая открывает его снаружи. Твой отец ее нашел.

Арута улыбнулся.

– Он всегда говорил, что лучше его вора в Крондоре не было.

– Не знаю, в умении или удаче тут дело, но он нашел ее, снял ловушку и открыл дверь. У одного из наших братьев чуть сердце не отказало, когда он оказался внутри библиотеки.

– Теперь вопрос в том, сколько человек брать с собой, – сказал Арута.

– Я мало разбираюсь в военных делах, – заметил Доминик, – но вам бы лучше взять отряд достаточно маленький, чтобы нас не заметили в горах, и достаточно большой, чтобы, оказавшись внутри, мы смогли захватить аббатство.

– Ты можешь нарисовать планы аббатства?

– Я прожил там пятьдесят лет, герцог. Я могу нарисовать каждый коридор и кладовую.

– Хорошо. Утром я пошлю к тебе писца. Буду рад, если ты закончишь планы к концу недели. Раз мы хотим быть готовы к прорыву в аббатство, когда Оуэн ударит по берегу у Сарта, к этому времени нам надо будет уже двигаться по восточному пути вдоль хребта Кошмара.

Доминик поклонился и сказал:

– Я в вашем распоряжении. Только бы кто-нибудь указал мне, где отдохнуть. Дорога из Рилланона была уж очень утомительной.

Арута позвонил в колокольчик, и в дверях появился паж.

– Покажи брату Доминику мои комнаты и принеси все, что ему понадобится.

– Твои комнаты? – переспросил ишапианец.

– Боюсь, мне они сегодня не понадобятся. Мне надо многое успеть до рассвета. Возможно, я соберусь вздремнуть после утреннего собрания двора.

Доминик кивнул и, снова поклонившись, вышел за пажом из комнаты.

– Хорошо хоть у тебя хватило ума разложить матрас за столом, если понадобится вздремнуть, – сказал Накор.

Арута улыбнулся.

– А ты, похоже, ничего не упускаешь.

– Я же игрок, помнишь? Если бы я что-то упускал, я бы прогорел или погиб.

– Ты с нами?

– Нет, – покачал головой Накор. – Предприятие интересное, но думаю, что я нужен здесь. Доминик привез важный дар от ишапианцев. Они разделят с нами магическую силу, которую получают от Слезы Богов. Когда мы найдем истинного вождя нашего ордена, то пошлем его в Рилланон, и там он получит свою долю. Эта сила превратит мой маленький склад в истинный храм, где молитвы получат ответ и где будут свершаться чудеса. Люди узнают о добре и помогут вернуть Добрую Госпожу.

– Важное дело, – согласился Арута и встал. – Извини, Накор, но мне и правда пора работать. И если тебе что-то надо для храма, скажи мне до отъезда, я постараюсь это сделать.

– Спасибо, – сказал Накор, идя к двери. – Постарайся остаться в живых. Новый герцог может оказаться далеко не так внимателен ко мне.

Он открыл дверь, и Арута рассмеялся.

– Я никак не хочу доставлять тебе неприятности своей смертью, но думаю, что мне она принесла бы еще больше неприятностей.

– Верно. Видишь, нам обоим будет выгодно, если ты останешься в живых.

Арута снова рассмеялся и закрыл за Накором дверь. Все еще усмехаясь, он сел за стол и посмотрел на гору лежащих перед ним бумаг. Когда он взял первый доклад, который надо было рассмотреть, улыбка его угасла, и, пролистав, он положил его в стопку бумаг, которые утром собирался обработать вместе со своим секретарем.

Потом он взял следующий документ.

* * *

– Джимми! – крикнула Франси, когда он пошел по коридору.

Джимми повернулся и увидел, что девушка спешит к нему.

– Привет, – сказал он прохладным тоном.

Она взяла его под руку и сказала:

– Я тебя давно не видела. Твой отец тебя куда-то посылал?

– Нет, – ответил Джимми, – я работал здесь, но свободного времени у меня мало. – Он мягко и осторожно высвободил руку.

– Джимми, в чем дело? – спросила она.

Джимми почувствовал, что краснеет, и чуть не задохнулся от внезапных эмоций.

– А дело в том, что не годится мне проявлять излишнюю вольность с будущей королевой.

Она покраснела и уставилась в пол.

– Я так и знала, что твой отец тебе расскажет.

– Но почему ты сама мне не сказала? – с горечью спросил он.

Она подняла голову и посмотрела на него полными слез глазами.

– Не знаю. Я не знала… как ты отреагируешь. До того как я приехала в Даркмур, я думала, что знаю, как к тебе отношусь, что чувствую. Потом я тебя увидела, и мы обедали вместе, и гуляли… Не знаю. Все было не так, как когда-то в детстве.

– А все и есть не так, – сказал Джимми. – Мы больше не дети.

Она посмотрела ему в глаза, потом внезапно приблизилась и поцеловала его в щеку.

– Ты всегда был моим лучшим другом, Джимми. Я люблю тебя больше, чем всех других знакомых молодых людей. Пожалуйста, порадуйся за меня.

Джимми покраснел.

– Чему радоваться? Тому, что ты станешь королевой? Или что выйдешь за этого дурака Патрика?

– Не надо так, – тихо сказала она. – Папа говорит, кто-то должен держать Патрика в руках, и поэтому он хочет, чтобы я стала сильной королевой. Это одна из причин, по которой король хочет выдать меня за Патрика.

– Слушай, я не знаю, что сказать, – признался Джимми. – Я только знаю, что наши желания значения не имеют и что ты выйдешь за Патрика, а я женюсь на той, которую выберет для меня отец, и все тут. Другие варианты не рассматриваются.

Она сжала ему руку.

– Будь мне другом.

– Обязательно, Франси, – кивнул он. У нее по щеке потекла слеза.

– Мне понадобятся такие друзья, как ты, когда я стану королевой и окажусь в Рилланоне.

В нем опять вспыхнули подавляемые эмоции, и он сказал:

– Просто…

– Что?

– Понимаешь, – тихо признался он, – мы так и не узнаем, что могло бы быть.

Она кивнула.

– Понимаю. Но у нас никогда и не было выбора, так ведь? Мы не можем позволить чувствам отвлекать нас от долга. – На секунду она посмотрела ему в глаза, потом добавила: – Я всегда буду любить мальчика, который играл со мной во дворце в Рилланоне и смеялся, когда я колотила его младшего брата. Я всегда буду помнить, как мы залезали всюду, куда нас не пускали. Я так вас и не простила за то, что вы были мальчики и могли играть как мальчики, а я должна была учиться быть леди. – Она вздохнула. – Но я никогда не смогу позволить себе влюбиться, дорогой мой Джимми, и ты тоже. Не тоскуй о том, чего никогда не было и не может быть. Просто будь мне другом.

Не сказав больше ни слова, она отпустила его руку и ушла прочь.

Джимми долго стоял молча, потом медленно развернулся и пошел дальше по коридору.

* * *

Дэш подал сигнал, и Джимми повернулся и махнул рукой. Они были в сотне ярдов перед первой колонной, направляющейся в Крондор. Делегация от Дуко ждала в миле перед городом, и Джимми хотел, чтобы колонна была там, пока не произойдет обмен документами.

Послав лошадь вперед, Джимми подъехал к явному командиру группы. Отдав честь, он представился:

– Я Джеймс, барон двора принца. – Он узнал в своем собеседнике одного из капитанов Дуко, а потом вспомнил и его имя.

– Как поживаете, капитан Бойз?

– Спасибо, неплохо, барон Джеймс, – ответил бородатый и длинноволосый капитан.

Джимми полез в мешочек, вшитый в его плащ, и потянул нитку, распуская верхний шов. Запустив руку в карман, он вытащил пачку документов и протянул их Бойзу.

– Это последняя депеша от принца Патрика новому правителю Южных земель. Здесь подтверждается его назначение – церемония пройдет, когда Патрик вернется в город. Еще тут несколько приказов и распоряжений, но они повторяют то, что герцог уже знает.

Капитан Бойз почесал подбородок.

– Знаете, когда Дуко… то есть герцог впервые рассказал мне об этом договоре, я мог бы поклясться, что ничего не выйдет. – Он пожал плечами. – Но что я знаю? – Он указал на юго-запад. – Пять сотен пеших и конных воинов уже движутся к Краю Земли. К концу недели мы займем эту крепость. – Он улыбнулся. – Я слышал, что нам, возможно, придется выселить кешианцев, которые забрели туда из пустыни.

Джимми кивнул.

– Да, в основном это бандиты.

– Вы привели подмогу?

– Там, на дороге, – махнул рукой Джимми.

– Хорошо. – Капитан передал документы одному из своих лейтенантов и сказал: – Я с радостью поменяю эту гарнизонную службу на приграничные сражения. Среди моих людей есть горожане, которые раньше были плотниками, каменщиками или рыбаками, но я всегда был солдатом. – Он всмотрелся вдаль, словно пытаясь разглядеть что-то за пределами своего поля зрения. – Дуко любит философствовать; он все рассуждает об этой вашей нации и убеждает нас, что клятва верности – это хорошо. – Бойз посмотрел на Джимми. – Я в таких вещах не разбираюсь. Меня учили сражаться, убивать и, если надо, умирать. Но я верю Дуко. Я следовал за ним больше чем полжизни; он еще сам почти мальчишкой был, когда я поклялся ему служить. Так что если Дуко говорит, что мы теперь служим вашему принцу и сражаемся за государство, которое в прошлом году пытались завоевать, так мы будем служить вашему принцу и сражаться за ваше государство. Я не пытаюсь понять, я просто сделаю, как скажет Дуко, потому что он мой генерал.

Джимми кивнул.

– Я понимаю. И поэтому он останется вашим генералом. А когда-нибудь, возможно, – добавил он с улыбкой, – у него будет сын, который вырастет и тоже станет вашим генералом.

Бойз рассмеялся.

– Неплохая идея, барон Джеймс. – Он развернул коня и сказал: – Зовите людей. В Крондор въедем вместе.

Джимми подал сигнал, и Дэш поехал вперед; колонна за ним тоже тронулась. Поравнявшись с Бойзом и его спутниками, они двинулись к городским стенам. После года войны агенты принца Крондорского возвращали его город Королевству.

* * *

Дэш торопился по улице, пробираясь между рабочими и торговцами. В Крондор возвращалась жизнь, и дел у всех хватало. Несколько сотен наемников, сконцентрировавшихся у внешних стен, были взяты на службу и посланы на южные границы. Других набирали для охраны караванов и гарнизонной службы между Даркмуром и Шаматой, заменяя отправленных на фронт солдат.

За последние две недели вернулись рабочие, лавочники и некоторые мелкие дворяне. Двух посланцев от Фэйдавы перехватили, и успокаивающие доклады его агентов были посланы с другими курьерами, верными Дуко солдатами, которые сообщили бы только то, что Дуко хотел сообщить Фэйдаве и Нордану.

Дэш решил, что недели через две-три Фэйдава и Нордан все-таки поймут, что Дуко переметнулся. Повсюду разнеслись слухи о том, что свадьба в Рилланоне целый год будет держать принца вдали от Западных земель, а кешианские волнения на границе не дадут Королевству возможности вернуть Крондор. В последнем докладе Дуко, посланном Фэйдаве, была записка о том, что с ним связался кешианский агент и узнавал о возможности официального договора с «королем Горького моря», – Дуко надеялся, что так Фэйдава чуть подольше будет оставаться в неведении.

Дэш повернул за угол, направляясь в выжженный участок города, который еще не начинали отстраивать.

Полученная им записка была короткой и деловой. Подписи не было, но он не сомневался в том, кто ее послал.

Дэша беспокоило присутствие в городе кешианских шпионов. Перемещение солдат проходило медленно. Сложно было обеспечить прибытие патрулей на заранее определенные места, обмен формой с войсками Королевства и замену людей. Случайному наблюдателю должно было показаться, что с полдюжины патрулей каждый день выезжали из города, а позже возвращались обратно. Куда сложнее было заметить, что состояли они из разных людей. Люди Дуко оставались только на двух заставах к югу от позиций Нордана в Сарте. Пока ошибок не было.

Дэш добрался до нужного места и зашел в выгоревшую таверну. Как только он оказался за почерневшими от огня стенами, голос из тени произнес:

– Ты один, малыш?

По выражению лица Дэша нетрудно было понять, как он относится к манере Трины обращаться к нему.

– Я один.

Она качнула головой, указывая на дверь, ведущую в заднюю комнату. Он шагнул в ту сторону, и дверь открылась. Стоявший в дверном проеме Джон Таппин сказал:

– Меч давай.

Дэш вытащил меч из ножен и протянул его Джону.

– Сюда, – скомандовал тот и указал на другую дверь.

Дэш пошел к двери и, когда она не открылась, сдвинул щеколду. Внутри за столом сидел Хозяин, а перед ним стоял полупустой кувшин с водой.

– Племянничек, – произнес он с суховатой усмешкой. Голос у него был все такой же сиплый, как помнил Дэш.

— Дядюшка, – ответил Дэш таким же тоном.

– У тебя есть для меня новости?

Дэш вздохнул и сел на второй стул у стола, не спрашивая разрешения.

– Как видишь, нам не понадобилась ваша помощь при взятии города. Дуко сам захотел нам помочь.

– И за неплохую цену, как я слышал, – сказал Лессли Риггерс с усмешкой. – Герцогство Южных земель.

– Будет объявлена общая амнистия.

Старик посмотрел на своего внучатого племянника.

– Я не слышу слова «но». Без этого ведь не обойдется.

– Амнистия касается только тех, кто сражался против Королевства и теперь принесет клятву верности короне. Она также будет распространяться на любого, кто сейчас пойдет добровольцем на службу.

– Но не на простых воров вроде пересмешников.

– Только если вы вступите в армию, – сказал Дэш. – Я пробовал добиться ее для вас, но отцу и его чиновникам сейчас не до возни с довоенными преступлениями. – Он пожал плечами. – Честно говоря, любой, кто мог бы на вас пожаловаться, здесь уже не живет. А когда торговцы вернутся, кто может сказать, что было украдено до войны, а что разграблено или пропало во время взятия города?

Лессли усмехнулся.

– Верно. Все верно. Однако среди наших братьев есть те, кому уже вынесены смертные приговоры и кто известен судебным приставам твоего отца.

Дэш медленно выдохнул.

– Я знаю, но если они послужат короне, то получат прощение за свои преступления.

– Ну, я, например, староват для службы, не находишь? – усмехнулся Хозяин.

– Кроме меня, Джимми и отца вряд ли кто-то знает, кто ты такой, – сказал Дэш. – И я ничуть не сомневаюсь, что есть длинный список дел, за которые вас полагается повесить, но зачем возиться? – Он посмотрел на своего двоюродного деда и сказал: – Если дедушка не хотел тебя арестовывать, зачем это делать нам?

– Твоему деду я был нужен живым, чтобы контролировать пересмешников, – заметил Лессли. – В нынешнем их состоянии такой контроль вновь понадобится еще не скоро. – Он тяжело вздохнул. – Меня тогда тут уже точно не будет. И я не знаю, захочет ли следующий Хозяин, или как там он себя назовет, договариваться с короной. – Он ткнул пальцем в Дэша. – Вы с отцом, конечно, хитрецы, но когда я умру, вы не сможете предъявлять к пересмешникам те требования, которые твой дед предъявлял ко мне.

– Я знаю, – согласился Дэш. – Если тебе больше нечего сказать, у меня много дел.

Хозяин махнул рукой.

– Мы закончили, Дэшел Джеймсон. Отныне мы пересмешники, а ты человек принца. Если ты зайдешь в бедняцкие кварталы ночью, ты рискуешь так же, как любой другой.

– Я понимаю, – сказал Дэш. Подойдя к двери, он помедлил и добавил: – Но если я смогу что-то сделать, не нарушая свою клятву Королевству, пошлите мне весточку, ладно?

Старик рассмеялся.

– Я подумаю. Иди.

Дэш вышел во вторую комнату и увидел, что Джон Таппин уже ушел. Меч его висел на конце обгорелой балки. Дэш снял его и вышел в следующую дверь. Как он и ожидал, Трины тоже уже не было. Дэш вышел прочь из разрушенного постоялого двора и помедлил, пытаясь вспомнить его название. Наконец он сообразил – это был «Радужный попугай», и когда-то он принадлежал человеку по имени Лукас, другу его деда. Задумавшись о прежних временах, Дэш чуть не пропустил шаги за спиной.

Не успел подходивший приблизиться, как Дэш развернулся и выхватил меч. Тощий, грязный оборванец, увидев меч, замер на месте и поднял руки, потом попятился на несколько шагов, развернулся и кинулся бежать.

Дэш убрал меч и покачал головой: Крондор еще не скоро станет прежним. Потом, уже направляясь во дворец, он подумал, что бедняцкие кварталы все-таки сейчас намного безопаснее, чем до войны.

* * *

Дэш дошел до дворца, снова удивляясь количеству проделанной работы; тут, должно быть, трудилась целая сотня каменщиков, большинство из которых перед войной были солдатами армии Дуко. Но они постепенно приводили дворец в нормальное состояние. Работники смывали со стен сажу, убирали обломки и мусор и даже вешали драпировки и другие украшения в некоторых залах главного этажа. Войдя в коридор, Дэш увидел, что к нему спешит брат.

– Вот ты где! – воскликнул Джимми.

– В чем дело?

– У нас проблемы, – бросил Джимми и вместе с Дэшем направился к личному кабинету принца, который сейчас занимал Дуко.

– Что, Фэйдава нас раскусил?

– Хуже.

– Что такое?

– Кешианский отряд захватил Край Земли.

– О боги!

– Именно, – вздохнул Джимми, и они повернули за угол, поднимаясь по лестнице к комнатам Дуко. – Новая информация все еще продолжает поступать. Похоже, Кеш решил сопроводить требования об уступках демонстрацией силы.

– Только этого нам и не хватало, – заметил Дэш.