Текст книги "Пара для несносного альфы (СИ)"
Автор книги: Реста Ребехар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Дана
Мистер Штейн был очень настойчив, и уже к вечеру я перевезла свои основные вещи в его особняк. Мне выделили огромную комнату, в которой, наверное, поместилась бы вся моя старая квартира, и обустроили там кроватку и пеленальный столик Тори со всем необходимым. Поспать в ближайшее время мне явно не светило, но я не унывала. Я успела влюбиться в эту малютку и готова была терпеливо выносить все ее капризы.
Конечно, я не выспалась. На шестой или седьмой раз, когда из пучины дремы меня выдергивал детский рев, я сбилась со счету, сколько раз пришлось вставать к ней, укачивать, носить на руках по комнате и давать лекарства. Но ближе к утру она забылась беспокойным сном, и мне тоже удалось урвать несколько часов. Когда мы проснулись, солнце уже высоко поднялось и заглядывало в окна теплыми лучами.
Я осмотрела свое новое место жительства. Здесь были голубые обои с нежным рисунком, мягкий бежевый ковер, огромная кровать, на которой легко можно было потеряться, письменный стол, пара стульев и обширный шкаф. Моя одежда не занимала и половины места в нем. Что ж, неплохо. Но меня никогда особенно не волновала роскошь, а вот состояние подопечной вызывало живейший интерес.
Пока она спала, я спустилась на кухню и обнаружила, что мистер Штейн уже уехал. Об этом сообщил шкафоподобный громила, дожидавшийся меня внизу.
– Меня зовут Стив, – пробасил он. – Я буду вас охранять, мисс Рейн.
Я приветливо ему улыбнулась.
– Спасибо. Хотите кофе?
– Что? Нет-нет, нам не положено! – забеспокоился он. Пришлось наслаждаться ароматным напитком в одиночестве. Взбодрившись, я оделась, укутала Тори, и мы отправились на прогулку в парк.
Ранняя осень – прекрасное время, чтобы бродить по дорожкам и дышать свежим воздухом. Листья уже начинали желтеть и опадать, ветер нес приятные осенние ароматы природы. Я катила коляску перед собой, а чуть позади, в шаге или двух, шел Стив. В парке стояла тишина, в будний день народу здесь было немного. Поэтому мое внимание сразу привлек странный щелчок.
Я подняла глаза от личика Тори и завертела головой, ища источник звука. Ненадолго все стихло, но тут же раздался новый щелчок. В следующий миг Стив сорвался с места и бросился к ближайшим кустам. Оттуда послышалась возня, стон и ругань.
Потом охранник снова появился, таща за собой щуплого человечка с заломленными за спину руками. Тот хныкал и угрожал полицией, но Стив закрыл ему рот короткой фразой:
– Фотосъемка без ведома человека карается законом. Мисс Рейн, вы знаете, кто это такой?
Я осмотрела парня.
– Нет, впервые его вижу.
– Зачем снимал? Отвечай, ну! – негромко прошипел Стив, чтобы не разбудить Тори, и подкрепил свои слова сильным ударом в живот. Фотограф беззвучно согнулся пополам.
– Я все скажу, только не бейте! Черт, за что мне это, я потребую с него компенсацию… Меня нанял мистер Гилмор. Он хотел, чтобы я сфотографировал эту женщину на прогулке с ребенком, – парень кивнул на меня. – Больше ничего не знаю.
Стив пару мгновений внимательно на него глядел, потом кивнул и отшвырнул от себя, не забыв завладеть фотоаппаратом.
– Передай своему мистеру Гилмору, что у него есть шанс убраться по-хорошему, пока им не заинтересовался мистер Штейн, – сказал он. Когда парень, спотыкаясь, бросился к выходу из парка, охранник нахмурился.
– Вы знаете, кто такой этот Гилмор, мисс Рейн?
– Понятия не имею, – пробормотала я. Но кое-какие подозрения у меня были. Мистер Штейн велел повсюду ходить с охраной. Неужели у него такие опасные враги?
Прогулка перестала приносить радость, и я решила, что пора возвращаться домой. Тем более приближалось время кормления. Конечно, у меня была с собой бутылочка со смесью, но давно холодная.
– Мисс Рейн? – Стив предупредительно открыл ворота, пропуская меня с коляской. Войдя, взяла захныкавшую Тори на руки.
Мистера Штейна не было всего день, но мне даже понравилось хозяйничать. Я представляла себе, что этот дом – мой, и Тори – моя дочь. Может быть, это звучало ненормально, но я так хотела какой-нибудь определённости, что готова была простить себе маленькую фантазию.
Вот только… В моих мечтах все чаще проскальзывал мистер Штейн. И усталость, появляющаяся к вечеру, исчезала, стоило представить его. Неправильно хотеть, чтобы твой работодатель был чуть больше, чем работодателем, тем более, что он недавно потерял жену. Ведь откуда иначе у него мог взяться ребёнок?
Конечно, всегда можно спросить у того же Стива, но что-то останавливало. Наверное, мои принципы. Если не рассказывают, значит, этого знать не нужно. Я уложила малышку спать. Ну вот, теперь у меня есть немного времени для себя. Нужно привести себя в порядок. Особенно этого требовали чёрные волосы, которые буквально молили о минимальной укладке.
Спустилась в столовую, где оставила свою сумку, и в этот момент раздалась приятная мелодия дверного звонка. Я оглянулась, но Стива рядом не было. Он остался снаружи. Но раз этого кого-то пропустили через ворота, то опасности он не представляет?
Подошла к двери, не решаясь её открыть. Всё-таки, это чужой дом, наверху Тори. Звонок не унимался, и я открыла дверь.
На пороге стояла девушка вряд ли старше меня. На мгновение мне стало завидно – такие золотисто-русые локоны могли бы быть моей мечтой. Она выглядела как настоящая фея, не то, что я. Романтично-наивная, с едва заметным макияжем, в распахнутом белоснежном плаще.
– Здравствуйте, – я улыбнулась. Эта девушка не может быть злой, так что мне нечего её опасаться.
– А ты, значит, няня, – её тон прозвучал пощечиной. – Не надейся заполучить Демиана в постель. Поверь, даже модельные красотки обламывали об него свои зубки.
Она отпихнула меня в сторону и вошла в дом. Если это и фея, то крайне отвратительная. Я поморщилась от запаха её духов. Словно вылила на себя пол флакона!
– Я не понимаю, о чем вы, – ответила вежливо, обдумывая, как бы послать нахалку подальше, не навредив себе. – Я няня Тори и никаких планов на её отца не имею.
– Да, да, я знаю, мать того ребёнка, которого ты нянчишь, тоже так говорила, а теперь сам Дейм мучается с этим сюрпризом. Естественно, он этого не хотел. Так что я тебя предупреждаю. Могла бы и поблагодарить. Надеюсь, до ребёнка у вас не дойдёт.
Опустила голову и покраснела. Снова напоминание о том, что своих детей я никогда не смогу иметь и от этого становилось вдвойне печально. Не думаю, что эта женщина хочет сыночка или дочку. Но она выглядит здоровой абсолютно. Вот так всегда. Кто-то любит детей, но не может их иметь, а кому-то природа дала, но они от этого отказываются. Несправедливость.
– Кстати, меня зовут Алесса, – даже не посмотрела на меня. Такое красивое имя и для такой отвратительной особы. – Дейм попросил присмотреть за вами, мало ли что произойдёт.
– Да ничего, всё нормально, Вам не о чем переживать, Стив хорошо управляется, – улыбнулась ей, но делать этого искренне не хотела. – А с малышкой я справлюсь.
– Ты разве не знаешь? – девушка удивлённо посмотрела на меня. О чём это она?
– А что я должна знать? – снова улыбнулась. Если уж она приближена к Штейну, то стоит улыбаться в любой непонятной ситуации. Как ни крути, он – мой работодатель.
– Неважно, – покачала головой и опёрлась на расставленный в гостиной стол. Что-то хрустнуло. У кого-то косточки не так крепки?
– Просто знай, что… – она же. – Если у малышки и у тебя вместе с ней возникнут проблемы со всем кланом Штейнов, лучше, если всё улажу я.
– А, если Вы об этом… В любом случае, по поводу Тори можете не переживать – я забочусь о ней! – гордо отрапортовала, но мой запал Алесса не разделяла.
– Да я в общем-то не переживаю. Если дитё свернёт себе шею, тебе перед её новоявленным папашей отвечать, не мне. А, поверь, Демиан страшен в гневе. И это не гиперболизация.
– Вы слишком жестоки к ребёнку, – наконец не сдержалась. Уж если приехала, то пусть мирится с тем, что происходит.
– Почему? Я не люблю детей – это факт, но она часть нашей семьи, хочется мне или нет, так что быть рядом я обязана.
– Не любите детей? – всегда удивлялась этому. В конце концов все мы были детьми. Да и как их можно не любить. – А Вы Демиану…
– Кузина. Самая любимая и дорогая, – теперь она улыбнулась мне. – Но это не значит, что твой путь стал проще.
– Я не собираюсь спать с вашим братом, я – няня его ребёнка, – напомнила ей, но кто бы меня слушал?
– Детка, ещё никто не мог устоять перед его шармом. Даже сукк… – она осеклась, и я понимала, что от непечатного слова. Или почти непечатного. – Ну, что, где же моя родственница? Покажи мне это крикливое создание, от которого мой Демиан не смог отказаться.
Я тихо хмыкнула, почти что про себя. Крикливое создание. Как же…
Алесса сама направилась к комнате Тори, а я оглянулась назад. Взгляд скользнул к столу, на котором, прямо на месте, в которое руками вцепилась девушка, появилась трещина. Или я просто её раньше не видела? В любом случае, пошла за гостьей, вдруг именно она станет причиной, по которой малышка Тори снова станет крикливой.
На удивление, проснувшаяся Тори отреагировала на свою родственницу спокойно. С любопытством подёргала ту за волосы и нос (как только Алесса стерпела?), а потом потеряла к ней интерес, потянувшись к мне. Я взяла малышку на руки и отправилась её кормить.
Сегодня, помимо смеси, я собиралась дать Тори детское пюре. Заранее разузнала, нет ли у неё аллергии на что-то, я выбрала для прикорма банановое. Потом уже буду смотреть, что ей нравится.
Пюрешку кроха ела с удовольствием, но это никак не помешало измазать себя, столик для кормления и меня в ней. Двоюродная тётя красавицы заранее разумно решила держаться от нас чуть дальше, чтобы не обзавестись несколькими пятнами на своём платье.
– Какой кошмар, – брезгливо заявила она.
Я решила её игнорировать, хоть и получалось с трудом. Но Тори, настоящий ангелочек, компенсировала упавшее было настроение. А Алесса тем временем не унималась.
– Ты… как там тебя? Дана?
Я улыбалась Тори, думая о том, как хорошо, что эта родственница тут ненадолго.
– Дейм говорил, что ты способная. Ха, знаю я твои способности, нянечка. До его возвращения я за тобой присмотрю.
Алесса подошла ближе, и моя красавица не упустила момента. На платье гостьи упала смачная клякса бананового пюре. Мне стоило огромных трудов сдержать торжество. О, да, малышка, так её!
– Это… – Алесса задохнулась от возмущения, кинула в нашу с Тори сторону парочку яростных взглядов и молнией вылетела прочь.
– Она тебе тоже не нравится? – я готова была расцеловать малышку. – А ведь она твоя тётя. Ну что, пойдём купаться?
Я понесла Тори в ванную. Нужно было срочно отмыться. Хотя, признаюсь, уверена, что Алесса, если увидит её опять в таком виде, точно не подойдёт.
* * *
Алый шёлк струился, невесомо лаская моё тело. Это платье рождало во мне чувство независимости и уверенности в себе. И да, в нем я казалась себе обнажённой. Способной покорить любое мужское сердце.
Тяжелое дыхание коснулось шеи. Чужие руки скользнули по талии, и мужчина, стоящий позади меня, резко прижал к себе. Тонкая ткань платья не могла скрыть его мощного желания. Я повела бёдрами, приглашая к извечному танцу страсти, и он крепче сжал объятия. Плечо опалил болезненно-желанный поцелуй. Я закинула руку вверх, запуская пальцы в его волосы.
– Дана, – моё имя, произнесенное напряжённым шепотом, разбудило настоящий пожар внизу живота. Я хотела этого мужчину. Хотела почувствовать вкус его поцелуев, ощутить в себе.
Он резко развернул меня к себе лицом. Возбуждение окатило целой чувственной волной, когда я встретилась со взглядом глубоких голубых глаз самого красивого из мужчин, что мне доводилось видеть раньше. Моя ожившая мечта чуть потянул за волосы, заставляя откинуть назад голову, и впился в губы яростным поцелуем изголодавшегося волка.
Его язык сводил с ума, лаская, а губы словно клеймили, показывая, что я принадлежу только ему. Он дал мне сделать только один вдох, прервавшись на мгновение, чтобы разорвать алый шёлк платья. Ткань отлетела на пол, став никому не нужной тряпкой. А я осталась перед ним почти обнажённой, всего лишь в кружевных стрингах, которые открывали больше, чем прятали.
Одним сильным движением он поднял меня на руки так, что я обхватила его талию ногами. И только теперь поняла, что, в отличие от меня, он все это время был обнажен. И теперь его большой возбужденный член стремился проникнуть между моих влажных складочек, в лоно, которое изнемогало в ожидании.
Под моей спиной оказалась холодная поверхность стены. Я вздрогнула и застонала. А губы мужчины уже спустили ниже, двигаясь к набухшим горошинам сосков. И первое же прикосновение к ним пошатнуло мою вселённую до основания.
Его горячий язык обжег чувствительные соски, несколько раз пройдя по ним. Лёгкий укус, и снова нежная ласка, словно он просит прощения за то, что дарит мне наслаждение.
Правая рука мужчины все также сжимала мою попку, поддерживая на весу, а вот левая отправилась путешествовать по напряженному телу. Прошла по спине, рождая мурашки. Я сильнее вцепилась в его плечи, боясь не то упасть, не то потерять сознание.
– Дана…
Он качнулся вперёд, почти войдя в меня. Напряжённый член скользнул по клитору.
Я замерла. Ещё немного, ещё совсем чуть-чуть…
В моё сознание ворвался звук, которого просто не могло быть здесь и сейчас.
Детский плач.
Но откуда?
Мир вокруг подернулся дымкой. Мой несостоявшийся любовник начал таять, раствориться.
И я проснулась.
Чувство неудовлетворенности сжигало, мучило, будто чудовище, поселившееся внизу живота. А потом к нему присоединился стыд. Потому что мужчина, с которым я чуть было не занялась сексом, был моим работодателем. Застонала в голос, перевернулась, уткнувшись лицом в подушку. Ну, почему, почему я такая неправильная? И вместо того, чтобы спать спокойно, вижу такие сны?
Снова раздался плач Тори, и я подскочила. Малышка проснулась и надрывается! Я быстро оказалась возле кроватки и взяла на руки рыдающую Тори. Милое личико исказилось, по щёчкам текли слезы. Я прижала девочку к себе и начала покачивать, говоря всякие милые глупости спокойным ласковым голосом. Это дало свои плоды – Виктория начала затихать.
Я наклонила голову и губами потрогала лобик малышки, определяя температуру. Лобик был горячим, но совсем немного. Маленькие ручки вцепились в мою пижаму и сжали кулачки, явно не желая меня никуда отпускать.
Я улыбнулась и пошла по комнате, покачивая маленькое тёплое тельце в своих руках. Я что-то говорила девочке, иногда тихо пела, пока она окончательно не успокоилась и не затихла на моей груди.
Она так сладко спала, продолжая сжимать мою одежду, что я не нашла в себе сил уложить ее обратно. Поэтому присела на край своей кровати и откинулась на спинку. Свет луны из окна как раз падал на нас, мягко освещая. А я любовалась этим прекрасным детским личиком.
Виктория Штейн будет разбивать сердца не хуже суккуб. Я была в этом уверена на все сто процентов. Наверняка и ее мама была настоящей красавицей, потому что на отца девочка была похожа, но было видно, что в ней много от второго родителя.
Я тихо вздохнула, вспоминая неожиданный сон. Когда я в последний раз была с мужчиной? Наверное, в прошлой жизни, раз мне снятся такие сны с моим боссом. Меня опалило жуткое чувство стыда. Этот мужчина недавно потерял жену, а я смела видеть его в эротических фантазиях. Это было жутким неуважением, но я ничего не могла поделать.
Тори завозилась, прижимаясь ко мне крепче, что-то агукнула во сне и снова затихла. Я улыбнулась. Я совсем недавно стала няней этой очаровашки, но она уже стала мне как родная. Как родная… горло сдавило в спазме, я постаралась подавить нежеланные эмоции. Но одна слеза все же скатилась по лицу.
Я аккуратно ее вытерла, стараясь успокоить себя тем, что могу посвятить себя другим детям, которые станут мне как родные. Например, Тори. Я хотела задержаться с ней как можно дольше, услышать ее первые слова, увидеть, как она пойдёт в школу, как вырастет. Надеюсь, мистер Штейн позволит мне оставаться с ней до тех пор, пока я буду ей нужна.
Глава 4
Дана
Оставшиеся до возвращения мистера Штейна дни прошли спокойно. Ну почти спокойно, не считая того, что Стив однажды поймал еще одного фотографа, пытающегося заснять нас на прогулке. И снова тот сообщил, что его нанял некий мистер Гилмор. Кем бы ни был этот Гилмор, он мог бы нанимать более компетентных людей. Частного детектива хотя бы.
Я решительно не понимала, зачем ему вообще понадобились мои фотографии с малюткой в коляске, но предчувствия были не радужные. Мистер Штейн предупреждал, что у него есть враги. Наверняка это кто-то из них. Мистер Штейн…
Я и скучала, и боялась его приезда. Какой абсурд! Кто я такая, чтобы скучать по нему? Но мне не хватало его присутствия, уверенного вида, вселяющего знание, что все будет хорошо. Хотелось любоваться им и мечтать втихомолку, хотя я понимала, что так не годится…
Он приехал рано утром, когда я уже покормила Тори, и та задремала, дав мне время спуститься на кухню и приготовить себе завтрак. Я была увлечена переворачиванием яичницы, как вдруг услышала знакомый голос, такой сердитый, что он растерял свои бархатные нотки:
– Дана, какого черта вы стоите у плиты? Для этого есть кухарка!
Я подпрыгнула на месте и залилась краской. Захотелось одернуть полы коротенькой ночной рубашки. А еще лучше, чтобы поблизости чисто случайно оказался скафандр, в который я могла бы влезть! Стив дежурил в прихожей, и никто не видел, как я расхаживаю по дому в таком неприличном виде. Да я и вышла всего на минуточку…
– Еще рано, мистер Штейн. Кухарка приходит в девять, – промямлила я и наконец решилась обернуться.
Он пристально смотрел на меня своими невероятными голубыми глазами. Показалось или он изучал ноги и грудь? Под его взглядом я ощутила, как соски предательски твердеют, и поспешно отвернулась к яичнице.
– Очень плохо, – голос Штейна стал спокойнее, он почти мурлыкал. – Я поменяю ее график.
Он сделал нечеловечески плавный шаг вперед, а я непроизвольно прижалась попой к тумбе. За спиной на сенсорной плите тихо скворчала яичница, про которую уже все забыли.
Я смотрела на моего босса, не в силах оторваться. Он был одет в дорогой костюм, сидящий на нём как влитой. Булавка на галстуке и запонки тоже были при нём. Идеально выбрит и уложен. Шикарный мужчина, один взгляд на которого заставлял чувствовать небывалое возбуждение.
Я тихо сглотнула и подняла глаза к его глазам и пропала в их голубизне. Жар опалил внутренности от того, что я увидела во взгляде моего босса. Казалось, он уже разложил меня на кухонной тумбе и трахает так, что от нас искры летят.
По телу прошла волна мурашек, внизу живота всё скрутилось в тугой узел, я желала этого мужчину здесь и сейчас. И мой домашний вид на фоне его парадного только ещё больше возбуждал.
– Дана, запах твоего возбуждения просто охеренен, – хрипло проговорил голодный мужчина. И сейчас он точно хотел удовлетворить свой голод мной.
Но в голову неожиданно ударил смысл его фразы. Запах возбуждения. Запах. Так Демиан Штейн оборотень? И малышка Тори тоже? От неожиданности я завела руки назад, желая опереться на что-то, потому что ноги перестали меня держать. Потому что оборотней я боялась с самого детства. Именно оборотни виновны в том, что я никогда не смогу подержать на руках своего родного ребёнка.
– Аааай! – я громко вскрикнула, отскакивая от плиты.
Из глаз брызнули слёзы, ладонь, которую я так неудачно положила на раскалённый кружок на плите пульсировала болью и горела изнутри. Я совсем забыла, что готовила яичницу до прихода мистера Штейна.
Оборотень переменился в лице и тут же оказался рядом, нежно перехватив моё запястье. Один взгляд на волдыри на пальцах, и меня тащат к раковине и суют повреждённую конечность под ледяную воду. Мне так больно, что даже страх перед оборотнем потерял свою силу.
– Тише, Дана, не плачь, – мой босс обернулся ко мне и стёр слёзы большим пальцем – Ты же большая девочка. Какой пример ты будешь подавать Тори?
Упоминание о моей подопечной снова отрезвило меня, заставляя вспомнить, кто передо мной. Оборотень. Холёный волк с острыми зубами и клыками. Зверь.
Меня заколотило ещё сильнее, в жуткой истерике. Видя моё неадекватное состояние, мистер Штейн попытался прижать меня к себе и успокоить, но стоило ему заключить меня в объятия, как я не выдержала и просто отключилась, повиснув в его руках.
Голова нещадно болела, я поморщилась, когда открыла глаза. Я находилась в комнате, которая считалась моей в доме Штейна, но ни Тори, ни её кроватки здесь не было.
Я решила, что для меня – это шанс уйти без сомнений, не думая о том, как я привязалась к маленькой оборотнице. Вещей было немного, так что я быстро скидала их в сумку и помчалась к кабинету своего босса, чтобы предупредить его о том, что я больше здесь не останусь и собираюсь уволиться.
Вся моя решимость и смелось куда-то испарились, когда я подошла вплотную к двери. Но, собрав остатки самообладания, я постучала. Ответом мне послужил раздраженный полурык хозяина дома.
– Да!
Я вздрогнула всем телом и страх окончательно завладел мною. В кабинет я буквально просочилась, стараясь слиться с интерьером. Черти, надо было просто молча уйти и всё… Следовало ожидать того, что моё решение оборотню не понравится.
– Мистер Штейн… – проблеяла я. – Я… хочу уволиться.
На лице мужчины отразилась непонятная эмоция, которая была ни то гневом, ни то досадой. Он встал из-за стола и направился ко мне.
Я чувствовала себя Красной Шапочкой, которую сейчас съест большой и страшный Серый Волк. И не помогут мне никакие лесники.
– И почему же, Дана? – оборотень, к моему счастью, не стал подходить вплотную. – Почему ты сбегаешь, Дана?
С шумно сглотнула, кинула свою сумку себе под ноги и постаралась твёрдо ответить:
– Я так захотела, вы не можете меня удерживать.
Ухмылка Штейна почему-то заставила меня засомневаться в собственных словах.
– Я чувствую запах твоего страха, – он поморщился. – Что тебя приводит в такой ужас? Скажи мне… Я не хочу, чтобы мой дом пропах такой кислятиной.
Он говорил тихим, проникновенным голосом, и в какой-то момент мне захотелось даже ему довериться, но…
– С чего вы решили, что это вообще ваше дело, а? Я увольняюсь и… – договорить мне не дал палец, который мужчина приложил к моим губам. Внутри пробежала нота страха.
– Ладно, не паникуй. Захочешь – расскажешь. Но, скажи мне, ты подумала о Тори?..
Его грозность куда-то улетучилась, теперь он говорил со мной по-дружески и уже не приказывал, а пытался умаслить. Тори… Как же больно будет с ней расставаться. И впервые за время беседы в душу закралось сомнение. До сих пор этот оборотень не сделал ничего плохого. Он мне даже нравился! Но… Но это только видимость. От любого оборотня нужно бежать как от огня, не оглядываясь! Я знала это всю свою сознательную жизнь!
Внезапно из глубины дома послышался детский плач, и я вздрогнула. Малышка ревела все требовательнее и отчаяннее. Мне тоже захотелось разреветься. Ну вот что делать в такой ситуации? Ребенок оборотня… Получается, Тори тоже станет оборотнем? Но я не могла от нее отдалиться, она завладела моим сердцем с первой же минуты, как я вошла в дом. Остаться и жить в постоянном страхе? Мистер Штейн не похож на оборотня из легенд и пророчеств, кажется, с ним можно договориться. Боже, за что мне такое испытание?
– Хорошо, – наконец выдавила я, до боли сжимая пальцами край свитера. – Я… Останусь. Но с одним условием.
Его лицо выразило облегчение и участие. Штейн смотрел на меня так, что, будь это кто-то другой, можно было бы сказать "затаив дыхание".
– Вы будете держаться от меня как можно дальше. Мы будем обсуждать только ребенка и только при условии, что за дверью всегда будет Стив или еще кто-то из охраны, – решительно сказала я.
Его лицо вмиг заледенело, Штейн словно превратился в каменную статую. Я вновь задрожала от страха, уверенная, что вывела его из себя, и он сейчас бросится на меня и растерзает. Но он лишь зло выдохнул через нос и ответил:
– Отлично. Условие принимается.
Демиан
Я чертовски устал. Вся та работа, что раньше выполнял мой правильный братишка, теперь свалилась на мои плечи. Вот угораздило же меня вляпаться. А все из-за Наны, будь она неладна. Хотя, за Тори я прощу ей все.
– Мистер Штейн? – Стив, как всегда, материализовался прямо передо мной, чтобы открыть дверь. Удивительная способность, учитывая, что как волк я способен учуять любой запах. Кроме его. – Как прошла поездка?
Ничего не значащий, дежурный вопрос вновь поднял волну раздражения.
– Отлично. Где Дана и Тори?
– Малышка спит, а няня на кухне, – мне показалось, или его голос действительно стал чуть мягче?
И что няня забыла на кухне в такую рань?
Я буквально влетел туда и замер на пороге. Она стояла у плиты, чуть пританцовывая, так, что чересчур короткая ночная сорочка задиралась, обнажая аппетитные ягодицы. И вот так она ходит по дому, полному мужчин? Нарочно?
– Дана, какого черта вы стоите у плиты?
Это было единственное оправдание, какое я смог придумать своему бешенству.
Но то ли долгое воздержание сыграло свою роль, то ли эта девушка так влияла на меня, но возбуждение накрыло с такой силой, что, казалось, ещё мгновение, и член порвёт ширинку, устремляясь к этой крошке.
Она что-то пробормотала в ответ, и я, кажется, даже отвечал, но думал вообще не о том, о чем она говорила. А потом я учуял зарождающийся запах ее возбуждения, и у меня окончательно сорвало крышу. Наверное, я трахнул бы ее прямо там. Если бы она вдруг не завизжала, а запах возбуждения не сменился бы мерзким запахом паники.
Никогда не понимал оборотней, у которых на него стоит. Оборотни, да… С чего она так перепугалась? Неужели поняла, кто я? Хотя после того, что я ляпнул о запахе, трудно было не понять. Но, черт, обычно эта новость, наоборот, заводила баб! Им нравилось трахаться со зверем и понимать, что в любой момент он порвет на куски кого угодно.
Но Дана, как всегда, выделилась. Моя сладкая и ни на кого не похожая девочка. Ничего, я тебя приручу. Ты еще будешь стонать подо мной в экстазе и кончать раз за разом. Я уже упустил первую женщину, с которой хотелось остаться дольше, чем на одну ночь, и ни за что не упущу вторую.
Или это было не то, что я чувствовал с чёртовой Сэнди? Мне принципиально хотелось получить эту близкую, но недоступную девушку с шикарными, хотя и небольшими формами. Небольшими в сравнении с Кассандрой Варро, которую иногда хотелось разодрать вместе с папочкой. Эта сучка… Как я на неё повёлся, как мог подумать, что она достойна того, чтобы мы с братом перегрызли друг другу глотки…
Но эта девочка мне нравилась гораздо больше. Она не была идеальной, как суккуба. Пышная грудь, как и шикарные ягодицы, за которые так хотелось схватиться и сжать до белой кожи, оставить на этой милашке метку, чтоб она была моей и только моей. Тонкая талия так и манила к себе, чтобы обнять крошку.
Я быстро пришёл в себя, девушка не только опасалась меня, она ещё и умудрилась обжечься. Вот же неуклюжая. Я быстро оказался рядом и посмотрел на повреждённый участок кожи. Срочно требовалось подставить руку под холодную воду, что я и сделал.
Дана молча плакала, слезы стекали по её щечкам, и я не удержался, стёр их большим пальцем. Няня замерла.
– Тише, Дана, не плачь. Ты же большая девочка, – я начал говорить всякие глупости. – Какой пример ты будешь подавать Тори?
Она вздрогнула, а потом её затрясло в новой истерике, я почувствовал все нарастающий дикий страх, ураганом ворвавшийся в мой мозг. А потом Дана отключилась, падая прямо мне в руки.
Я зло рыкнул. И почему она меня боится? Потому что я оборотень? Но я ни разу не давал ей повода думать, что причиню какой-то вред. Ну что за женщина!
– Стив, – я подхватил бессознательную девушку на руки и вышел из кухни. – Там яичница на плите, сделай с ней что-нибудь. И потом вынеси из комнаты Даны кроватку Виктории. Малышка временно побудет у меня.
Я старался сдерживаться, но рычащие нотки все равно прорывались в голос. Как же меня раздражал этот кислый запах страха. Лучше бы она и дальше возбуждалась только от одного моего вида, источая охрененный сладкий аромат.
Что с ней происходит? Подожду, пока очнется, и мы с ней поговорим.
* * *
Дана
Я нервничала. Мы с Дином договорились о встрече. Согласившись остаться работать в доме Штейна, я даже не подозревала, каким это станет испытанием. Потому что я отчётливо поняла, что буду и дальше жить в окружении оборотней, только выйдя из его кабинета. Он, его кузина, Тори и немалая часть окружения – оборотни! Страх, глубоко спрятанный, прорывался наружу. Нервозность передавалась Тори, и сегодня мистер Штейн не выдержал, отправив на выходной.
Дин Райс пригласил меня на свидание в городской парк, в который я не то, чтобы очень любила ходить. Просто, в абсолютно любое время года здесь гуляли мамочки с детьми. Какие же они счастливые… Стройные или пухленькие, милые и даже часто недовольные. Да они не представляют, как им повезло. Даже если ребёнок плачет или не даёт спать, он всё равно остаётся чудом.
На щеках появились первые слезинки. Конечно, воспоминания никогда не давались просто так. Я блокировала их, но, когда столько крохотных комочков счастья рядом, невозможно не думать о своём горе.
То, что произошло буквально несколько лет назад, могла вспоминать только с ужасом – и никак иначе. А во всём этом были виноваты оборотни. Чего они хотели от меня, я даже до сих пор не знала.
– А ну, держи её! – крик одного из них помнила очень живо, прошлое давило на меня словно огромная плита, которую я не могла сдвинуть ни туда, ни обратно.
– Чего ты? Не убежит! Посмотри на неё! Кожа да кости! Против трёх оборотней? Не смеши! – от бодрых нот второго и того, как они отпечатались в воспоминаниях, что-то дрогнуло. Сердце стало биться быстрее, потому что после этого…
… одежду с меня сорвали так, словно бумагу, по коже бежали мурашки, внутри оставался только страх. И я ничего не могла сделать, совершенно ничего. От своей же беспомощности тогда пролила много слёз. Теперь их бывало меньше, но всё моё тело помнило то, как грубые пальцы неадекватных, не чувствующих меры оборотней оставляли на теле и душе шрамы, от которых хотелось избавиться, но вторые вылечить невозможно.
Чёртовы голоса, я обхватила себя руками от душевной боли. Где-то внизу живота все самые мерзкие чувства собрались в один тугой ком, который давил на меня с тех пор и до сегодняшнего дня.
Да, из-за этих тварей я не смогу иметь детей! Они сделали из меня неполноценную женщину, которая никогда не сможет подарить своему любимому такое счастье, как ребёнок.
