Текст книги "Вечер в Париже"

Автор книги: Рената Тревор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Но тогда ты нарушишь обещание, которое дала отцу, – напомнил Эжен. – Значит, об этом нечего и говорить. Ничего, что-нибудь придумаем. Розали останется в замке до конца ужина. Потом она уберет со стола, а ты пойдешь в постель, как хорошая маленькая девочка. Так мы будем реже встречаться, и установится нормальное положение.

– Едва ли! – упрямо возразила Кристина. – Розали не должна задерживаться в замке. У нее же есть свой дом, а дома муж. – Внезапно лицо Кристины просветлело, она подняла глаза. – Я поняла, что мне делать! Я буду помогать ей с уборкой!

– Нет, не будешь! – Эжен удивленно уставился на нее. Пренебрежительное выражение исчезло с его лица. – Ты приехала сюда не для того, чтобы превратиться в служанку.

– Однако я уже стала младшим конюхом, – с коварной улыбкой напомнила ему Кристина. Он успел нахмуриться, прежде чем осознал, что это была шутка.

– Берегись, я могу отобрать у тебя эту должность в любое время, – предупредил Эжен. – Но вернемся к серьезным делам, – продолжил он, пока Кристина думала, что он действительно может лишить ее этого удовольствия – по утрам совершать верховые поездки. – Тебе не нужно убирать в замке. Не забывай, что ты здесь гостья. Иначе жди неприятностей.

– С неприятностями я справлюсь, – запальчиво заявила Кристина.

Эжен пристально посмотрел на нее, затем откровенно оглядел ее с головы до ног.

– Справишься ли? – задумчиво переспросил он. – Пока я что-то не видел тому подтверждений. Вот с лошадьми, мадемуазель, вы действительно умеете обращаться. Продолжай ими заниматься и не претендуй ни на что другое. На лошадей твоя сноровка произвела огромное впечатление.

Кристина отвернулась. Эжен не слишком деликатно дал ей понять, что если она и умеет обращаться с лошадьми, то у нее совсем нет опыта общения с такими мужчинами, как он сам. После свидания с Миленой он явно успокоился, его напряжение спало, в глазах погас безумный огонь. К сожалению, Кристина не могла сказать того же о себе. Буркнув что-то неразборчивое, она убежала в свою комнату.

Ужин прошел благополучно. Эжен вел себя сдержанно и вежливо. Розали подавала и убирала. Кристина в полном замешательстве чувствовала себя совершенно бесполезной и лишней. К тому же выяснилось, что служанка отнюдь не собирается оставаться на ночь в замке. За кофе, пока Розали мыла посуду, встревоженная Кристина спросила Эжена:

– Ты… ты уезжаешь куда-нибудь сегодня вечером?

– И оставлю ли я тебя одну? – Ироническое выражение у него на лице при виде ее беспокойства сменилось дружелюбно озабоченным. – Нет, не уезжаю. Можешь спать спокойно.

– Спасибо, – вполголоса поблагодарила его Кристина, сразу расслабившись.

– Мне не нравится, когда ты боишься, – ровным голосом сказал Эжен. – Совсем не смешно представлять себе, как ты дрожишь от страха в своей постели.

Что-то в его голосе привлекло внимание Кристины. Она вскинула глаза, поймав его серьезный взгляд.

– Я… я не буду бояться, если ты останешься в замке, – осторожно произнесла она, отвечая на его безмолвный вопрос.

– Может быть, не такая уж плохая мысль – лечь спать прямо сейчас?

– Как делают хорошие маленькие девочки? – слегка обиженно спросила Кристина, на что Эжен ответил своей обычной улыбкой.

– Как поступают умные маленькие девочки, – поправил он ее тем же нежно-снисходительным тоном. Этого оказалось достаточно, чтобы Кристина поспешила скрыться в своей комнате.

На следующее утро, несмотря на строгое предупреждение Эжена, Кристина, закончив дела с лошадьми, вернулась в замок и попробовала заговорить с Розали о том, чтобы помочь ей с уборкой. Она объяснила, что с отъездом хозяйки ей просто нечего делать, она скучает и чувствует себя одинокой. День тянулся бесконечно, так как она знала, что Эжен постарается быть, как можно дольше вне дома, избегая встреч с ней.

Ей пришлось, как следует постараться, чтобы умаслить несговорчивую Розали. Кристина не прекращала своих просьб ни на минуту. Наконец за кофе, которым они наслаждались вдвоем, служанка сдалась. Они договорились, что сегодня Кристина сама уберет в своей комнате и в ванной. После этого, как заявила Розали с важным видом, она подумает о дальнейшем.

Собственно, новое дело, Кристине даже понравилось. Прежде ей не приходилось возиться с домашним хозяйством, и новизна приятно возбуждала. Ей нравилось, например, наводить блеск на лакированную мебель. Накинув на голову яркий платок, с щеткой и пастой в руках она вышла на лестницу. На губах у нее играла веселая улыбка. Однако улыбка увяла, и на лице появилось виноватое выражение, когда она увидела Эжена, стоявшего внизу. Он наблюдал, как Кристина спускалась вниз. Эжен был одет в черный свитер, куртку, джинсы и сапоги. Он грозно хмурился.

– Я вижу: ты добьешься своего не мытьем, так катаньем, – жестко сказал он. – Ведь говорил я тебе, что ты не смеешь превращаться в прислугу. Тем не менее, нате вам, пожалуйста, ты выглядишь как служанка.

– Но Розали так занята, – оправдывалась Кристина. – Не могу же я сидеть, сложа руки, когда она буквально разрывается на части, пытаясь справиться со всей домашней работой.

Кристина остановилась на предпоследней ступеньке и посмотрела умоляющими глазами на Эжена. Однако это на него никак не подействовало.

– Я знаю Розали почти всю свою жизнь. Не припомню, чтобы она когда-либо разрывалась на части от усердия, – возразил Эжен. – Если Розали переутомилась, я не сомневаюсь, она сообщит мне об этом. Кстати, у нее появилась скверная привычка высказывать свое мнение даже по таким вопросам, к которым она не имеет ни малейшего отношения. Вы же, мадемуазель, не смейте больше разыгрывать роль горничной! Я запрещаю вам!

Кристина сердито надулась. Еще бы секунда, и она заявила бы ему, что думает о нем и его дурацких запретах. Но в этот момент через распахнутую парадную дверь в замок вошла Милена.

Видеть ее здесь Кристине было крайне неприятно. Что ж, Эжен пригласил ее сюда, потому что имеет на это право. Кристина четко понимала ситуацию. Что же из того, что он целовал ее так страстно сначала у себя дома, в Париже, а потом в конюшне, – это ничего не меняет. Страсть Эжена погасла, а Милена всегда была частью его жизни. Возможно, он собирается жениться на ней.

Лицо Кристины стало безжизненным. Она замерла в нерешительности, словно оглушенная ударом по голове.

– Ах, вот в чем дело! – залилась смехом Милена, обращаясь к Эжену. – Тайна раскрыта, милый. У вас теперь горничная-англичанка, не так ли?

Кристина покраснела от гнева и смущения. Она полностью отдавала себе отчет, как выглядит в потертых джинсах и линялой рубахе, с косынкой на голове. Милена же, наоборот, была одета с иголочки, по последней парижской моде. Совершенно ясно, эта женщина, если ей понадобится, ни перед чем не остановится. Диана права: Милена не потерпит рядом с Эженом – ее Эженом – никакой другой женщины.

– Мадемуазель Лестер решила помочь нашей Розали, – сдавленным голосом сказал Эжен, сердито глядя на Кристину. – Она считает, что у той слишком много работы.

– Но ведь за это слугам и платят, – презрительно заявила Милена, одаривая Кристину таким взглядом, каким смотрят на убогих. – Надо уметь держать прислугу в руках, особенно в таком доме, как этот замок, мадемуазель Лестер.

– Не думаю, что пробуду здесь так долго, чтобы научиться этому искусству, – резко заявила Кристина, ощущая, как кровь начинает закипать в жилах. – Я больше привыкла заниматься книгами.

Притворяясь, что не замечает Кристину, Милена заверила Эжена:

– Я сделаю все, чтобы ты вернулся в Париж, когда поеду туда на следующей неделе. Если я могу чем-нибудь помочь, дай мне знать, милый. Может, надо позаниматься с твоими лошадьми?

– С ними занимается мадемуазель Лестер, – ответил он, не сводя сердитых глаз с лица Кристины. – Сегодня утром они уже были выезжены.

– Не может быть! – воскликнула Милена, недоверчиво оглядывая худенькую фигурку Кристины, – Не надо так рисковать, Эжен.

– Ну что ты, ведь она – настоящий эксперт! – ядовито заметил Эжен. – Мадмуазель Лестер разбирается в лошадях лучше нас обоих, вместе взятых.

– А откуда вам известно, что я занималась ими сегодня? – внезапно спросила Кристина. Ее разозлило, что о ней говорят так, будто ее здесь нет и в помине. – Ведь у меня же совсем не осталось времени из-за этой уборки. Может быть, я сегодня забыла о них?

– Вы о них не забыли, – заявил Эжен. Его злость ушла, уступив место насмешке. – Я наблюдал за вами, мадемуазель, пока вы не отвели лошадей в стойла.

– Мне казалось, вы могли бы провести время с большей пользой, – съязвила Кристина.

В этой пикировке для Милены не было места. Она раздраженно переводила взгляд то на Эжена, то на Кристину, но хранила молчание.

– У меня, конечно, полно дел, – согласился Эжен, явно забавляясь. – Правда, куда менее приятных. Наблюдать за вами – от этого удовольствия я не отказался бы ни за что на свете.

– Ну, если она такой специалист, пусть, пожалуй, продолжает возиться с лошадьми на конюшне, – сделала резкий выпад Милена. – Дорогой, ты обещал угостить меня кофе.

– Да, конечно же, – любезно подтвердил свое приглашение Эжен. – Вы присоединитесь к нам, мадемуазель Лестер?

Он опять смотрел на Кристину. Тщательно избегая его взгляда, та отрицательно покачала головой.

– Благодарю вас. Я уже пила кофе с Розали, – буркнула она. – Кофейник стоит на плите.

– Тогда мы выпьем кофе без вас, – благодушно заявил Эжен. – Вы уже закончили свою… уборку?

– На данный момент – да! – Кристина пристальным взглядом дала ему понять, что будет делать только то, что нравится ей самой.

Ей вовсе не улыбалась перспектива следовать в кухню под насмешливым взглядом Эжена. Да и Милена расхаживала повсюду, как будто уже была хозяйкой дома. Жалко, что Диана уехала: уж она-то сумела бы поставить на место эту бесцеремонную особу.

– А где мадам де Фурнье? – пожелала узнать Милена, когда поняла, что хозяйка не появится.

В этот момент Кристина, как раз убирала в стенной шкаф свои щетки. Она замерла, стараясь не шуметь. Любопытно, как Эжен будет выкручиваться из этого щекотливого положения? Так ему и надо. Пусть знает, что и он тоже не застрахован от неприятностей.

Однако тот хранил по-прежнему беспечный вид.

– Диана уехала на несколько дней, – спокойно произнес он. – Моя тетка заболела, и мать должна была поехать к ней.

– Однако?.. – Голос Милены слишком явно выдавал ее волнение.

Кристина решила, что больше не может скрываться за дверцей шкафа. Она выпрямилась. Но тут же ее щеки покрылись ярким румянцем, когда она заметила, как Эжен с откровенным и нахальным интересом пристально рассматривает ее бедра, обтянутые узкими джинсами.

– Мы отлично справляемся, – непринужденно заверил он Милену. Взгляд его в это время задержался на груди Кристины. – Розали готовит, а Кристина, как ты сама видишь, помогает с уборкой.

Впервые Эжен назвал ее по имени. Милену передернуло от негодования. Кристина с пылающим лицом выскочила из кухни. Она смутилась еще больше под насмешливо-веселым взглядом Эжена, наблюдавшего за ее бегством.

Она решила оставаться в своей комнате, пока они не уедут. Наконец Милена отбыла, с нею и Эжен. Скорее всего, они собираются вместе пообедать. При мысли об этом Кристина почувствовала себя ужасно несчастной. Часы тянулись мучительно медленно. Позвонила Диана, и Кристина сообщила ей, что все в порядке. На самом деле, разумеется, все было просто ужасно, потому что с отъездом Дианы она не могла ни на секунду избавиться от мыслей об Эжене.

Проведя в замке всего пару недель, Кристина стала совсем другой. Теперь она знала, что назад пути нет. Пережитое здесь – это сладость с привкусом горечи, и что из этого всего выйдет – неизвестно. Однако если быть честной, то надо признать, – надеяться ей не на что. Совсем скоро Эжен уедет. И с его отъездом жизнь здесь потеряет для нее всякую притягательность.

Не зная, как отвлечь себя от грустных мыслей, Кристина вышла из дома и пошла по дорожке, тянувшейся вдоль парка. Неожиданно с поля до нее донесся звук работающего тракторного мотора. Она пригляделась и увидела за рулем Эжена. В этот миг в голове Кристины осталась только одна мысль – как бы не попасться ему на глаза.

Эжен признался, не стесняясь даже присутствия Милены, что опять следил за ней этим утром. Но Кристина не забыла и другого его признания: он считает, что она старается привлечь его внимание к своей особе. Ей вовсе не хотелось, чтобы Эжен нашел подтверждение своим подозрениям, застигнув ее тут. Не раздумывая, она метнулась в сторону от дорожки.

И тут же ощутила жгучую боль в руке. Она рванулась и почувствовала, что ее волосы в чем-то запутались. Кое-как ей удалось взобраться на верхнюю планку ограды, идущей вдоль поля. Осматривая руку, она обнаружила на запястье кровь. Только теперь Кристина поняла, что ограда опутана колючей проволокой. Ржавый шип глубоко поранил ее руку, проволока стала капканом для волос. Легкая боль на шее показывала, что там тоже есть царапина.

Хуже всего досталось руке. Кристина была без куртки, в одном свитере, и острый кусок железа без помех глубоко воткнулся в ее нежную кожу. Она попыталась высвободить из ловушки волосы, думая о том, что рукав свитера, должно быть, уже весь в крови.

– Кристина! Бог мой, что ты там вытворяешь?

Эжен здесь! Он взбирается на ограду, склоняется над Кристиной.

– Спокойно! Не шевелись, – приказал он, властным жестом пресекая ее робкие попытки объяснить случившееся.

Осторожными движениями он освободил запутавшиеся в проволоке пряди, повернул Кристину лицом к себе и заметил кровь на запястье. Ничего не говоря, он рывком задрал рукав свитера. Боль стала просто невыносимой. Кристина чувствовала себя ужасно, но пыталась бодриться.

– Это… это не так страшно, как кажется, – вымученно сказала она.

Но Эжен лишь покачал головой, видя, как она побледнела.

– Хорошего мало, – пробормотал он, заботливо поддерживая ее свободной рукой. – Идем скорее. Мы двинемся к замку через парк, срезав угол. Тебя нужно доставить туда как можно быстрее.

– А как же трактор? – озабоченно спросила Кристина. Эжен произнес несколько непонятных ей слов весьма энергичным тоном: видимо, так он выражал свое мнение о том, чего заслуживает этот трактор. Кристина догадалась: он явно посылал трактор гореть в вечном огне преисподней.

Когда они вошли в кухню, Розали не было. Эжен усадил Кристину в кресло у огня, принес вату и воды, чтобы промыть рану. Он опустился рядом с ней на колени. Каждое его прикосновение было бережным, нежным.

– Как тебя угораздило нарваться на колючую проволоку? – спросил Эжен своим обычным насмешливым тоном. – Или тебе безразлично, куда идти?

– Я… не заметила колючей проволоки и свернула с дорожки слишком поспешно.

Она не сказала больше ни слова, но Эжен продолжал вглядываться в ее бледное лицо.

– Это ведь из-за того, что ты увидела меня, – жестко сказал он. – Не хотела, чтобы я подумал, будто ты гоняешься за мной.

– Ничего подобного! – громко возмутилась Кристина и тут же сморщилась от боли, когда вода попала в рану.

– Извини, – уже спокойно сказал Эжен. – Твою рану надо было промыть. – Он тщательно осмотрел глубокий рваный порез. – Возможно, придется наложить шов.

– Ни за что! – Кристина испуганно уставилась на него. Эжен криво улыбнулся.

– Но я же не предлагаю свои услуги. Мои врачебные навыки весьма далеки от совершенства. Это сделает доктор Ассо. К тому же он введет тебе противостолбнячную сыворотку.

– Мне еще не так давно делали последнюю прививку от столбняка, – поспешила внести ясность Кристина.

Она была бледна как полотно и едва держалась на ногах, но все еще пыталась бодриться. Нет, не нужны ей никакие швы, никакие прививки!

Эжен отодвинул чашку с водой, и поднял наверх волосы Кристины, чтобы рассмотреть ранку на шее.

– Здесь тоже царапина, – прошептал он. – Хорошо еще, что самая глубокая рана на руке. На шее кожа чувствительнее, и боль здесь была бы просто невыносимой.

– Спасибо и на том. Хотя тоже побаливает основательно, – неуверенно пробормотала Кристина.

Их глаза встретились. Эжен смотрел почти сердито.

– Ты была похожа на бродячую кошку, которая запуталась в проволоке и пытается изо всех сил освободиться. Я подумал, что ты можешь вся пораниться шипами, прежде чем я доберусь до тебя. Лучше бы ты позволила мне думать о тебе что угодно. А ты вместо этого попробовала доказать, что тебе нет до меня никакого дела.

– Я вовсе не подсматривала за тобой, – возмутилась Кристина, чувствуя себя правой: ведь она вообще уже не рассчитывала больше увидеться с ним.

– Но ты боялась, что я заподозрю, будто ты занималась этим. Вот в чем проблема, – бесстрастным голосом закончил Эжен.

Их глаза снова встретились. Кристина нервно облизнула губы.

– У меня нет никаких проблем, если не считать происшествия на прогулке. Но я же не знала, что ограды обвиты колючей проволокой. Есть и еще одна проблема – как мне вытерпеть боль, когда доктор будет зашивать руку. Я не из храброго десятка.

– Я это заметил, – скептически посмотрел на нее Эжен. – Ты скачешь на коне, как бешеная, перескакиваешь, не дрогнув, высоченную стену, но дрожишь при первом раскате грома. Теперь ты в панике из-за небольшого шва. Я бы сказал, что ты боишься всего… что не связано с лошадьми.

– Да, я боюсь не только грозы, но и темноты, – созналась Кристина, глядя ему прямо в глаза. Эжен улыбнулся весело, но не без иронии.

– Знаю. – Он внезапно смягчился, ему стало жаль девушку. – Пойдем. Я отвезу тебя к доктору Ассо, пусть он займется твоей рукой. Хорошо бы исчезнуть отсюда до появления Розали. Иначе не миновать тебе ее домашних методов лечения.

– А может, не будем трогать рану, пусть заживет сама? – умоляюще попросила Кристина.

Однако Эжен поставил ее на ноги и твердой рукой повлек к двери.

– Нет, нельзя. Не бойся, врач не сделает тебе больно. А потом, я же буду рядом.

– Хотела бы я, чтобы это было так, – проворчала Кристина.

– Я прослежу за этим, – пообещал Эжен со своей обычной иронией. – Доктор слишком стар, чтобы как следует поколотить его, если он осмелится сделать тебе больно, но я его так припугну, что он и пикнуть не посмеет.

– Что же, ты и Милену тоже собираешься припугнуть? – не скрывая раздражения, спросила Кристина.

В ответ Эжен негромко хихикнул и повел ее к джипу.

– Нет, не собираюсь. Милена же не будет участвовать в операции. Ее роль – это роль заинтересованного наблюдателя.

– Ты имеешь в виду – злорадствующего наблюдателя? – мрачно осведомилась Кристина, усаживаясь в машину.

– Возможно, – буркнул он, состроив недовольную гримасу. – А давай мы последим за ней, хорошо? А за ужином сравним наши выводы.

Как выяснилось, Кристина беспокоилась зря. Раймон Ассо осмотрел руку, спросил, когда ей последний раз делали прививку от столбняка, и заявил, что швы накладывать не надо. Держался он слегка свысока.

– В наше время, мадемуазель, – самодовольно поучал он, – мы не всегда прибегаем к наложению швов. У нас имеется тоненький белый пластырь, который лечит раны ничуть не хуже.

Кристина сжала губы, едва сдерживаясь. Она прекрасно знала об этом «чудесном» пластыре: ведь не в первый же раз она порезалась! Обстановка не становилась более приятной от присутствия Милены, которая восседала тут же с видом превосходства. Эжен ни на миг не отходил от Кристины и внимательно следил за происходящим, но Милену никто сюда не звал, и Кристина просто добела раскалилась от ярости.

Когда доктор на минуту отлучился, Эжен спросил ее:

– Ты в порядке?

Этот вопрос заставил Кристину почувствовать себя ребенком, о котором надо заботиться, и она почти огрызнулась:

– В полном порядке. Я не собираюсь падать в обморок из-за маленького пореза.

– Не такой уж он и маленький, – возразил Эжен, сощурив глаза.

Взгляды их скрестились, и гнев Кристины испарился. Господи, какая же она глупая, злится на Эжена из-за этой надутой Милены, когда он так заботится о ней. Кристина смотрела на Эжена, сожалея о своей грубости, а он не отрывал от нее глаз, словно пытаясь прочитать ее мысли.

– Как это вы умудрились так порезаться? – осведомилась Милена, со злобой поглядывая на Кристину и Эжена.

– Она не заметила колючую проволоку. Надо будет снять ее с ограды. Проволока там, безусловно, опасна.

Слова Эжена обрадовали Кристину. Он заступился за нее! Она снова взглянула на него с признательностью и даже нашла в себе силы слегка улыбнуться. Это немного напоминало поведение заговорщиков. Милена пришла к тому же выводу.

– Мадемуазель Лестер может пожить у нас. – Ее ледяная любезность никого не могла обмануть. – Я поговорю с отцом. В нашем доме полно свободного места.

– Она не нуждается в постоянном врачебном уходе, – сдержанно возразил Эжен. – Случилась маленькая неприятность. Теперь все позади, и она в состоянии, как обычно, сама позаботиться о себе.

Кристина подумала, что тут не так все просто. Во всяком случае, позаботиться о своей безопасности, когда рядом Эжен, она не в силах – это ясно. Да и тогда, когда она ездила в Париж на этот проклятый обед с Хьюго… только Эжен с его силой воли и решительностью спас ее от неприятностей. Без него ей было бы не справиться с пьяным. Теперь ей совсем не улыбалось оказаться рядом с Миленой Ассо. Ее первой реакцией на приглашение была мысль вернуться в Англию без отлагательств.

– Я имела в виду не врачебный уход, – пояснила Милена тоном оскорбленной добродетели, – а то, что это выглядело бы пристойнее, чем ее нынешнее положение.

– Неужели ты, с твоими современными взглядами, так печешься о соблюдении приличий? – В голосе Эжена прозвучала убийственная ирония.

Но Милена слишком привыкла навязывать всем свою волю. К тому же она была ослеплена яростью.

– Мадам де Фурнье в отъезде. Вы в замке одни, – продолжала она, все больше раздражаясь. – В конце концов, это просто неприлично!

– Я в полной безопасности, моя дорогая, – саркастически заявил Эжен. – Когда стоял туман, Кристина ночевала в моей парижской квартире и ни разу не покусилась на меня. В замке я тоже не подвергался посягательствам с ее стороны. Я даже не запираю дверь.

Кристина все больше краснела. Она хорошо понимала, что присутствует при дуэли, которая каждую секунду грозит завершиться страшным взрывом. Ее поразило, что Эжен говорит с Миленой таким тоном.

– Вся деревня будет судачить! – Милена уже кричала, чуть не брызгая слюной. Ее лицо налилось кровью от злобы.

Эжен обратился к ней по-французски. Хладнокровно, не тратя лишних слов, внешне ничем не выдавая своего гнева, он послал деревню туда же, куда уже отправил несчастный трактор. Услышав это, Милена прикусила язык, а Кристина замерла в благоговейном страхе.