Текст книги "Призраки с улицы Чайковского"
Автор книги: Рэм Красильников
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Разведспутники на службе ЦРУ
В начале восьмидесятых годов в Лэнгли приступили к проработке возможности использования для контактов с агентами специальной аппаратуры радиосвязи через искусственные спутники Земли системы «Марисат». Три таких спутника уже находились на стационарных орбитах: «Марисат-1» – над Атлантическим океаном, «Марисат-2» – над Тихим и «Марисат-3» – над Индийским. Связь с агентами через ИСЗ «Марисат» устраивала ЦРУ со многих точек зрения. Она казалась более удобной и безопасной, чем применявшиеся в Советском Союзе посольской резидентурой способы контактов с агентами путем личных встреч и через тайники. Вся территория СССР теоретически входила в зону действия спутников «Марисат». Они уже доказали свою надежность и эффективность в работе с агентами в других странах мира.
Поздней осенью 1982 года советская контрразведка среди многих тысяч радиосигналов выявила кодированные передачи в режиме быстродействия, следовавшие из района Москвы на ИСЗ «Марисат-3». В начале 1983 года такие радиосигналы повторились еще дважды. Это резидентура ЦРУ продолжала настойчиво проверять условия прохождения радиосигналов из Москвы. Четвертая конспиративная радиопередача, которую провел первый секретарь американского посольства Ричард Осборн из Филевского парка Москвы, стала для Центрального разведуправления роковой. Не помогло ни то, что резидентура замыслила представить его поход в Филевский парк как семейную прогулку, ни то, что комплект радиоаппаратуры был упрятан в хозяйственную сумку. Вторым главным управлением КГБ при активном содействии Службы радиоконтрразведки и Седьмого управления КГБ Ричард Осборн был задержан во время сеанса радиосвязи, а специальная аппаратура попала в наши руки.
В рубрике «В Комитете государственной безопасности СССР», ставшей в восьмидесятых годах уже обычной для читателей, советская печать сообщила: «7 марта 1983 года во время работы со шпионской радиоаппаратурой был задержан с поличным первый секретарь посольства США Ричард Осборн. У него изъят комплект портативной разведывательной аппаратуры специального назначения для передачи шпионских сообщений через американские спутники связи «Марисат» и собственноручные записи, исполненные в блокноте из быстрорастворимой в воде бумаги, изобличающие Р.Осборна в шпионской деятельности. За действия, несовместимые со статусом дипломата, Р.Осборн объявлен персоной нон грата».
Юридически противоправная для американцев сторона дела состояла в том, что специальная аппаратура, которую ЦРУ предполагало использовать для агентурной связи в нашей стране, представляла собой радиопередатчик. Как таковой, он подлежал обязательной регистрации, как и другие радиосредства, которые московская резидентура применяла в операциях по поддержке связи со своей агентурой в СССР. Понятно, что американцы не могли обращаться к советским властям с просьбой зарегистрировать в установленном порядке такую аппаратуру.
Изъятые у Ричарда Осборна спутниковые устройства включали электронный шифратор-накопитель с 33 кнопками, соответствующим буквам латинского алфавита (при использовании аппаратуры агентом – советским гражданином – легко устанавливаются русские буквы). Объем памяти шифратора-накопителя около тысячи знаков. При максимальной «загрузке» радиопередача проходит за 20 секунд.
Радиосвязь может осуществляться в любое время суток с открытой местности или из помещения. Малые габариты (размеры 310x10x18 миллиметров), вес 2,3 килограмма позволяют без труда закамуфлировать ее в бытовых предметах – портфеле, хозяйственной сумке, чемоданчике и тому подобное, учитывая, что запуск аппаратуры может производиться с помощью выведенного тросика. Антенну агент должен сориентировать на юг, где находится «Марисат-3».
Остается назвать имена участников этой операции, сотрудников посольской резидентуры в Москве: второй секретарь Уильям Планкерт, атташе Филип Рейнолдс, а также сам резидент Карл Гебхардт (он прикрывался должностью первого секретаря диппредставительства). Четвертого – вы уже знаете: Ричард Осборн, действовавший, так сказать, в «поле».
Резонанс плана «Редсокс»
За много лет до описываемых событий, участником которых стал атташе посольства США в Москве Люис Томас, задолго до того, как президент Рейган провозгласил новый «крестовый поход» против Советского Союза, американская и английская разведки развернули нелегальную засылку в СССР многочисленных агентурных групп по плану «Редсокс». Это была крупномасштабная после войны разведывательно-диверсионная операция спецслужб Соединенных Штатов и Великобритании. Однако в середине пятидесятых годов ЦРУ и СИС вынуждены были свернуть операцию «Редсокс». Точнее: отказаться от нее их заставила советская контрразведка.
Но в то время это было важнейшее направление разведывательно-подрывной деятельности спецслужб Вашингтона и Лондона, скопированное с акций гитлеров-ской военной разведки и контрразведки в период войны против нашей страны. Перед американскими и английскими агентами, которые засылались на советскую территорию, ставились задачи совершать диверсии, корректировать цели для ядерных бомбардировок, вербовать новую агентуру, организовывать «группы сопротивления» и другие. «Агенты ЦРУ , – заявил руководящий сотрудник управления Гарри Розицки, – засылались в Россию всеми возможными путями: по суше, морем или с воздуха, из Скандинавии, Западной Германии, Греции, Ирана и Японии. Операции ЦРУ являлись настоящим огневым рубежом. Они прорывали фронт противника, прощупывали на месте его оборону, наводняли население подрывной пропагандистской литературой, призывали его к вооруженному сопротивлению существующему режиму».
Нелегальные агентурные группы состояли из 2-4 человек, были хорошо обучены и надлежащим образом экипированы. Они формировались с помощью эмигрантских националистических организаций из оказавшихся за рубежом так называемых «перемещенных лиц» и перебежчиков. Вот в одной из таких групп и оказался молодой парень из Белоруссии, попавший в самом начале войны в окружение и в плен к немцам. Называю его кодовой фамилией «Борисов» – не его подлинной, чтобы не напоминать о прошлом. Он уже был достаточно наказан и своей последующей честной жизнью искупил совершенное преступление.
...Разведывательно-диверсионная школа ЦРУ в пригороде Мюнхена. Сюда после многолетних скитаний по лагерям военнопленных и пунктам для «перемещенных лиц» и попал «Борисов». Белорусским националистам не стоило большого труда привлечь его в одну из своих организаций, а затем передать американской разведке. В школе «Борисов» стал «Карлом».
В августе 1952 года «Борисова»-«Карла» и троих его сокурсников – «Бена», «Джо» и «Фина» – привезли на американский военный аэродром, и отсюда начался роковой для него полет. Конечный пункт ночного воздушного десанта – один из глухих районов Белоруссии. Группа «Карла» – одна из многих, которые должны были служить планам подготовки к атомной войне с Советским Союзом, разработанной американскими стратегами. Ее снабдили всем необходимым – автоматами, пистолетами, ножами, взрывчаткой, специальными авторучками, которые выбрасывали смертоносный газ, радиопередатчиками, картами, компасами. При задержании группы советскими контрразведчиками агенты-диверсанты отчаянно отстреливались. «Карла» ожидало суровое наказание, если бы не молодость и раскаяние.
Инструкция ЦРУ для «Карла» о закладке тайника и схема его расположения
Когда многие годы спустя в ЦРУ узнали, что «Карл» живет в Белоруссии, посольской резидентуре поручили связаться с ним, чтобы вознаградить за прошлую службу и решить его дальнейшую судьбу. Мне трудно судить, что побудило «Борисова»-«Карла» сообщить о полученном им письме из Москвы. Возможно, чувство возмездия в отношении американской разведки, искорежившей его жизнь. Но как бы то ни было, письмо пришло и в нем говорилось: «Мы хорошо помним тебя , помним дорогого Карла. Давай встретимся побыстрее». Назывались конкретное место и дата.
Для первого отдела Второго главного управления поездка «Борисова»-«Карла» и встреча с разведчиком ЦРУ «в скверике на улице Чайковского» представлялась многообещающей с оперативной точки зрения. Слишком вызывающими были действия посольской резидентуры в последнее время, слишком часты стали вербовочные подходы со стороны американских разведчиков к работникам советских учреждений за границей. Выбить из игры разведчика-агентуриста резидентуры, несколько остудить горячие головы в ЦРУ, а заодно и напомнить о провале программы «Редсокс», дорого стоившей нашей стране, – об этом думали в контрразведке. Догадывались, кто мог выйти на контакт с «Борисовым», и не ошиблись. Люис Томас, атташе отдела безопасности посольства, сотрудник резидентуры жил недалеко от того небольшого сквера, где в одиннадцать часов вечера должна была состояться встреча. Тем более что предлог для вечернего гулянья у Томаса был хороший – вывести собаку.
Поздним вечером 2 июня 1983 года Томас с черным пуделем вышел из своей квартиры в здании посольства и направился к скверу. «Борисов» уже там, он прячется в темноте. Томас видит «Карла» и, подойдя поближе, со словами: «Это вам, там инструкции», передает ему пачку мятных конфет. В следующий момент Томас в руках контрразведчиков, черный пудель с удивлением наблюдает, как растерянного и потрясенного хозяина сажают в подошедшую автомашину. Его увезут в приемную КГБ, ставшую уже привычным местом для провалившихся американских разведчиков. Ну, а пуделя отведут в посольство.
В упаковке мятных конфет действительно была спрятана инструкция о месте закладки тайника для «Карла» в сквере у Ростокинского проезда. Его легко обнаружили. В контейнере, замаскированном под булыжник, находились шпионские материалы и деньги.
Выяснилось, что закладывал этот «булыжник» разведчик московской резидентуры Роберт Моррис, сотрудник отдела строительства посольства. Запомним и это имя, оно нам еще встретится.
И снова Министерство иностранных дел СССР сделает представление посольству США, и снова появится в прессе сообщение: «В Комитете государственной безопасности...»
Нет, советская контрразведка не рассчитывает, что выдворение Люиса Томаса приведет к резкому снижению активности резидентуры ЦРУ. Для этого понадобится еще немало провалов, в результате которых резидентура, по выражению американцев, станет «хромой уткой».
Провал «Ролфа Даниэла»
Представитель западногерманской Федеральной разведывательной службы (ФРС) с увлечением рассказывает своему собеседнику о новом контакте – сотруднике Арктического и Антарктического НИИ Госкомгид-ромета СССР. «Юрий Павлов – очень осведомленный человек, – говорит немец, – сам он физик-ядерщик, работал на объектах военно-морского флота, знаком с проблемами атомных судов, в том числе подводных лодок». Собеседник – сотрудник ЦРУ внимательно слушает, потом просит рассказать, как все началось. «Он регулярно выходит в плавание в научные экспедиции и во время одного из рейсов направил письмо в наше консульство в Норвегии, – сообщает представитель ФРГ, – написал, что в Советском Союзе его не признают, он не может реализовать свой метод получения искусственных алмазов. В контакт с ним, – продолжает немец, – наши вступили в 1982 году в Гамбурге, а в этом году мы уже провели с ним несколько встреч. Нет сомнений: он хочет заработать, а не просто получить признание как специалист».
Павлов для Лэнгли – неплохая находка. Но и немцам тоже нужен советский агент. Но они уступают его американцам, понимают, что у ЦРУ гораздо больше возможностей использовать агента в Советском Союзе. Ведь Павлову не вечно быть в плавании. К тому же конспиративные встречи с ним в иностранных портах довольно обременительны.
Сделка состоялась. Павлова передают на связь Центральному разведуправлению, а американцы будут делиться с Федеральной разведслужбой его информацией. Это несложно. Между ЦРУ и ФРС давние и тесные связи. Последняя выросла из созданной в 1946 году гитлеровским генерал-лейтенантом Рейнхардом Геленом на американские деньги шпионской организации. Она, эта организация, до 1956 года была фактически огромной резидентурой разведки Вашингтона. «Дело Павлова» – разделение труда между двумя разведслужбами. Это классический пример вербовки, когда кандидат, еще не осознавав полностью, к чему приведут его обида и поиск покровителей, окажется вовлеченным в шпионскую работу.
Как и ожидали в ФРС, передача Павлова американцам, состоявшаяся во время захода его судна в Монтевидео, прошла без каких-либо затруднений, буднично и быстро. По-видимому, и сам агент был заинтересован в новых хозяевах, рассчитывал, возможно, что его денежные дела пойдут несравненно лучше. Надеждам на солидное вознаграждение так и не суждено будет сбыться.
Следующие после Монтевидео стоянки «Профессора Зубова» – судна, на котором плывет Павлов, – Порт-Луи на острове Маврикий и Копенгаген (Дания). На каждой из них – моментальные встречи с разведчиками из Лэнгли. На последней они вручат агенту «план связи» в Советском Союзе. Он искусно заделан в обложку блокнота. Павлов вскроет его дома в Ленинграде. В нем подробная инструкция о тайнике, заложенном в Москве. В ЦРУ ценят Павлова, план предусматривает многие способы связи – тайники в Москве и Ленинграде, условные сигнальные метки, радиопередачи, которые агенту предстоит принимать. Павлову присваивается оперативный псевдоним – «Ролф Даниэл» и персональный номер – «2». Этой цифрой он должен будет помечать в условных пунктах в Ленинграде, что готов к изъятию тайников и закладке контейнеров для своих хозяев из ЦРУ.
Двадцать четвертого июля 1983 года супруга вице-консула США в Ленинграде Дениз Аугустенборг поставила свой автомобиль в условном месте «Влад». Это Владимирская площадь в Ленинграде. Автомашина припаркована багажником к тротуару—значит, заложен тайник в Москве, и агенту нужно срочно выезжать туда, чтобы изъять из него новые задания и материалы для шпионской работы. А четырьмя днями раньше разведчик посольской резидентуры Алекс Грищек уже заложил в кустарнике у Серебряно-Виноградного пруда в Измайловском парке Москвы контейнер для «Ролфа Даниэла». Грищек промок под проливным дождем, когда доставил и спрятал в обусловленном месте громоздкий булыжник. В эту ночь он промок до нитки не в одиночку. Его сопровождал разведчик резидентуры Филип Рейнолдс.
В булыжнике детальные задания по советскому военно-морскому флоту, различные инструкции – о тайниках, радиосвязи, шифровании, расшифровке сообщений, использовании тайнописи. Во вместительном контейнере – шифровальные таблицы, таблетки для изготовления тайнописи, письма на подставные адреса разведки в США, ловко подстроенные под переписку американских туристов, специальное устройство для приема и записи радиопередач разведцентра, которое агенту необходимо подключить к своему бытовому радиоприемнику. И деньги. В ЦРУ знают, как заинтересовать «Ролфа Даниэла».
Между тем Юрий Павлов уже давно контролируется советской контрразведкой. Его действия в Ленинграде и Москве находятся под неослабным наблюдением. Как и действия тех разведчиков ЦРУ в Москве и Ленинграде, которые причастны к работе с «Ролфом Даниэлом». Дальнейшие события развиваются стремительно.
Вернувшись из Москвы, Павлов на стене старого дома на улице Пестеля поставил свой персональный знак – «2». Разведчики ЦРУ теперь знали: тайниковый контейнер в Измайлово изъят. Оперативная группа ЦРУ в Ленинграде готовилась к приему от агента шпионских материалов, которые он подготовит в соответствии с полученными заданиями. Место закладки тайника с условным названием «Сорок» осмотрели и тщательно проверили. Оно находится на сороковом километре Приморского шоссе. В нескольких километрах от него, в Зеленогорске, дача генерального консульства. Удобно и конспиративно. В адрес «Ролфа Даниэла» идут радиограммы ЦРУ – агент должен быть спокоен и уверен в себе и своих партнерах.
Проворачивается еще один эпизод разведывательной операции. Десятого сентября на проспекте Добролюбова в условном месте «Добро» появляется очередная цифра «2». «Ролф Даниэл» готов к закладке тайника «Сорок». На следующий день руководитель оперативной группы ЦРУ в Ленинграде Ричард Мюллер проезжает по проспекту Добролюбова и убеждается, что метка поставлена. Теперь он отправляется на дачу генконсульства, чтобы сообщить об этом Лону Аугустенборгу, сотруднику опергруппы и вице-консулу США, который ждет это известие. Затем Мюллер сразу же возвращается в Ленинград. По дороге он еще раз проверяет, нет ли засады контрразведки в районе тайника «Сорок».
Чета Аугустенборгов с двухлетней дочерью садятся в автомашину и едут к Ленинграду – это решающий этап тайниковой операции. У столбика с пометкой «40 км» Аугустенборг тормозит у обочины шоссе, в двух метрах от тайника. Вокруг ни души. Дениз Аугустенборг выскакивает из автомашины с детским одеяльцем в руках. Она делает неловкое движение, и оно вдруг падает на землю. Да так, что точно накрывает лежащую в траве консервную банку, завернутую в грязную тряпку. В банке шпионские материалы «Ролфа Даниэла». Дениз подбирает драгоценную ношу и спешит к машине. Но сесть в нее ей уже не удается...
И снова – неизбежная в таких случаях процедура оформления задержания, на этот раз супружеской пары, вызов представителя генконсульства США, вручение ноты диппредставительству, сообщения в средствах массовой информации. Аугустенборг и его шеф Мюллер были объявлены нежелательными лицами и им пришлось покинуть Советский Союз.
Взаимодействие контрразведывательных подразделений, как и спецслужб в целом, – вещь абсолютно необходимая. Это – истина, и доказательств она не требует. Особенно же такое взаимодействие было важно в том, что касалось первого отдела Второго главного управления и Управления КГБ по Ленинградской области, которое вело контрразведывательную работу по оперативной группе ЦРУ, маскировавшейся в генеральном консульстве в Ленинграде. Разоблачение агента Павлова и задержание супружеской четы Аугустенборгов при изъятии тайниковой закладки от него – один из ярких примеров слаженной оперативной работы подразделения центрального аппарата КГБ СССР и Ленинградского управления, возглавлявшегося в то время Д.П.Носыревым. Успеху контрразведывательной операции способствовала огромная изобретательная работа ленинградских чекистов, руководящих работников управления С.Е.Мануйлова, Ф.А.Маяникова и других.
Шпионское трио в американском посольстве
Деннис Макмэхен и Джозеф Макдональд, третий и второй секретарь в административном и экономическом отделах – кадровые разведчики ЦРУ. Питер Сэмлер, карьерный дипломат, советник посольства, руководитель экономического отдела, номинальный шеф Джозефа Макдональда.
Что же объединило их? Свел их вместе военнослужащий одного из объектов Министерства обороны СССР
Александр Иванов. Летом 1983 года он тайком передал случайно встреченному им на пляже Москвы-реки Питеру Сэмлеру записку, в которой выразил желание послужить американской разведке. Иванову срочно нужны были деньги, и он надеялся поправить свои дела за счет шпионажа. Правда, уже потом, на следствии, «самоинициативный» шпион скажет, что он всерьез помогать американцам не думал. Наивные расчеты – кандидату в шпионы не ведома мертвая хватка ЦРУ!
Записка Иванова попадает по назначению. Питер Сэм-лер – законопослушный американский гражданин, он хорошо усвоил указания госдепартамента: все сотрудники посольства обязаны активно содействовать разведке. Помощь дипломата весьма кстати – посольская резидентура ищет новых агентов.
Однако продолжать контакт Сэмлера с Ивановым небезопасно. Американец женат на дочери одного из лидеров Народно-трудового союза (НТС), зарубежной антисоветской организации, и скорее всего находится под наблюдением КГБ. Так считают в ЦРУ и готовят план, с Ивановым свяжется разведчик резидентуры Деннис Макмэхен. Сэмлер покажет ему Иванова на пляже, куда тот регулярно приходит.
Расчет удался: на московском пляже Макмэхен, получив сигнал Сэмлера, нашел Иванова и вручил ему спичечную коробку «с начинкой». Произойдет это незаметно от окружающих, но – не от всех...
Советник Сэмлер был не первым и не последним из американских дипломатов, которые оказывались втянутыми в шпионские операции московской резидентуры. Вспомним 1975 год, когда будущий американский посол в Болгарии, а тогда скромный второй секретарь посольства в Москве Левицки участвовал в вербовке советского гражданина. От этой заманчивой практики ЦРУ не откажется и в последующем. Уже когда Питер Сэмлер «сделает свое дело», нам придется столкнуться еще не с одним подобным случаем.
В спичечном коробке, который Макмэхен старался незаметно передать Иванову, несколько листков тончайшей бумаги небольшого размера. На одном – письмо ЦРУ. Вот выдержки из него:
«Дорогой друг, мы очень рады, что установили с вами контакт. Глубоко уверены, что наши отношения по мере их развития будут взаимовыгодными. Мы предлагаем вам 5000 рублей, зная, что вы нуждаетесь в деньгах. Они помогут поправить материальное положение, рассчитаться с долгами ...»
И вопросы, их много. Вот некоторые из них:
«К какой информации и к каким военным изданиям имеете доступ? Перечислите лиц, с кем вместе служите, их должности. Точно укажите место своей службы и схематически сделайте привязку его к местности ...»
На последнем листке график встреч на четыре месяца вперед. И подробное описание места встречи «Дыб», на улице Дыбенко.
Свидание Денниса Макмэхена, назвавшегося Иванову именем «Володя», с агентом произошло точно по графику. Оба были пунктуальны. Макмэхен явно надеялся на то, что Иванов станет источником ценной информации. А агент был доволен тем, что получил обещанные ему пять тысяч. Прошлись по аллее лесопарка. Пачка из-под сигарет «Пелл мелл», куда Иванов запрятал ответы на вопросы, перекочевала в карман разведчика. Для верности Макмэхен записал беседу с агентом, в которой повторил вопросы, на крошечный магнитофон, замаскированный в футляре из-под очков.
Вскоре на этом же месте состоится вторая встреча Денниса Макмэхена с Ивановым. На этот раз разведчик придет не один. Его будет сопровождать жена Лесли. Она, стоя в стороне, будет наблюдать за встречей и потом уйдет вместе с мужем. Но перед уходом Деннис Макмэхен оставит агенту пакет, в котором окажется миниатюрный фотоаппарат с десятью пленками к нему, каждая на двести тридцать снимков, шифроблокнот, инструкция по составлению тайнописных сообщений, тайнописная копирка и новый план связи.
Последняя встреча с Александром Ивановым уже согласно этому плану – на новом месте, у входа на Даниловское кладбище. К этому времени Иванова переведут на службу в другой город. Вызвать на очередную встречу американского разведчика ему предстоит условным сигналом, поставленным на Бережковской набережной.
В восемь часов тридцать минут вечера Иванов, держа в левой руке свернутую газету, у «Рощи» – так называлось новое место встречи – ждет «Володю». Но на свидание с агентом приходит не он.
Перед Ивановым предстает незнакомый ему высокий брюнет в очках и с небольшими усиками. Он назовется «Алексом». Это – Джозеф Макдональд, который для маскировки наденет очки и приклеит усы. Агент не удивится: «Володя» предупреждал, что на встречу может прийти другой человек, важен был лишь пароль, а он был точен.
Макдональд, как и Макмэхен до него, учинил агенту настоящий допрос. Беседа вновь записывалась на портативный магнитофон. В заключение разведчик вручил Иванову авторучку, на ее стержень была намотана тонкая пленка с новыми планом связи и заданиями ЦРУ. Это была не обычная шариковая ручка. Она содержала специальное вещество, которым можно было исполнять тайнописные сообщения.
Джозефу Макдональду следовало бы поблагодарить судьбу за то, что встреча с агентом прошла для него без осложнений. Возможно, в КГБ посчитали, что «норма» задержаний с поличным разведчиков резидентуры уже выполнена, возможно, были другие причины...
Год 1983-й был тяжелым испытанием для посольской резидентуры в Москве. Потери агентов, неудачные вербовки, выдворение из Советского Союза провалившихся разведчиков – все это не могло не побудить кое-кого в ЦРУ подумать: «А не зачехлить ли ракетку?»
В Лэнгли решили по-своему: нет причин и необходимости делать это, наоборот, шпионскую теннисную партию надо продолжать, вести ее сверхэнергично. Нужно не свертывать разведывательные операции в Советском Союзе, а множить их, настойчиво и упорно создавать агентурную сеть, не допускать, чтобы приток информации оттуда иссякал. Иными словами, перед Уильямом Кейси не стоял гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?» Директор Центрального разведывательного управления знал: деятельность американских спецслужб против Советского Союза должна активно продолжаться, несмотря ни на какие потери.