Текст книги "Тася (СИ)"
Автор книги: Реджина Фаланджи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
– А что с волосами? – я на автомате коснулась длинной косы, и перекинула ее назад.
– Разве у тебя нет прически, ну или что там?
– Ах, вы об этом! Я распущу косу, не переживайте. Это все? Мне бы ещё успеть прорепетировать несколько раз.
– Да, иди, – цепкий взгляд серых глаз ещё раз прошёлся по мне, после чего информатик развернулся и пошёл в сторону актового зала.
Вот дотошный! В следующий раз будёновку напялю на себя! Да и какой следующий раз? Вообще откажусь, ага.
В раздевалку я зашла в тот момент, когда Женя и Полина над чем-то смеялись, будто давно знакомы.
– Да ладно, я не верю! – воскликнула Полина, улыбаясь во весь рот. – Так и сказала?
– Я сама таких слов отродясь не слышала! Говорю, эти малыши знают побольше нас, хоть с блокнотиком за ними ходи и записывай фразочки! – Женя обернулась, увидев мое отражение в зеркале. – О, Тась, я как раз Полине рассказываю про юных дарований в спортзале!
– Да уж, я сама слышала только что! – рассмеялась я. – А вы знакомы?
– Нет, только что познакомились, – ответила Полина, и я в который раз восхитилась талантом Жени располагать к себе людей.
Уже когда я стояла за кулисами, меня охватил мандраж. Даже уверенность в собственном голосе не вселяла спокойствия, и я, то и дело, подергивала себя за кончики пальцев.
Сейчас на сцене находилась Полина. Она с выражением рассказывала стих, вероятно собственного сочинения. И она делала это так смело и чувственно, что я вновь усомнилась в себе.
Когда она закончила, зал взорвался аплодисментами. Она сделала легкий поклон и пошла в мою сторону, счастливо улыбаясь при этом.
– А теперь, я представляю очаровательную Таисию из выпускного класса с песней «Любимый учитель»! – с выражением произнесла ведущая из восьмого класса, и я вышла на сцену, слыша при этом только цоканье каблуков моих туфель.
Прожектор ярко слепил глаза, из-за чего я не видела большую часть зала. Лишь первый ряд учителей с директором во главе. Сердце билось как сумасшедшее, и я пыталась незаметно успокоить дыхание, выискивая в толпе хоть одно знакомое лицо.
Пока не наткнулась на мягкую улыбку классного руководителя. Он с гордостью смотрел на меня, и это вселило спокойствие.
Мелодия уже началась, я незаметно прочистила горло, поднесла к губам микрофон.
И запела.
Запела так, что в зале был слышен только мой голос. Как будто весь мир замер. Мне больше не было холодно или жарко. Я чувствовала лишь восторг, который я так привыкла получать на сцене. Сотни взглядов, что изучали меня, терялись в свете прожекторов.
А я замечала только один, в котором читалось неприкрытое восхищение.
========== Глава 7. ==========
Если бы меня спросили, люблю ли я внеклассные мероприятия с одноклассниками, то я бы твёрдо ответила – нет.
Нет, нет и нет!
Почему? О, тут все просто.
Все началось с того, что субботним утром мы всем классом встретились на школьной парковке. В семь, мать его, утра. Ведь автобус до турбазы отходит только в это время. Ладно, черт с ним.
Под аккомпанемент недовольных и вечно зевающих одноклассников, мы отправились в четырехчасовую поездку до места назначения. С автобусами у меня с детства были плохие отношения. Долгие экскурсии по плохим дорогам сводили с ума, да и желудок начинал бунтовать. Особенно от дурных ароматизаторов.
Автобус был забит под завязку, только единственное место рядом с Андреем Викторовичем пустовало.
Женьку, она сидела рядом со мной, вырубило ещё на пятой минуте пребывания в автобусе. Клянусь, я завидовала ей всем своим сердцем, потому что дальше пошёл трэш.
Юля Мезенцева с самого утра плохо себя чувствовала, не забывая каждые пять минут напоминать всем об этом своим нытьем. К сожалению, она сидела перед нашим сиденьем, вместе с Викой Морошкиной, которой я могла только посочувствовать. Ведь спустя тридцать минут тряски в душном автобусе пошёл экшен, не иначе.
Пацаны сидели в хвосте автобуса и бренчали на гитаре незатейливые мотивы, которые после перешли в матерные частушки. Часть одноклассников откровенно ржала с этого, часть возмущалась и просила тишины, Андрей Викторович пытался угомонить их, но в итоге сам присоединился к задушевным матершинникам. Класс в шоке, я в шоке, Юлька с горя блеванула в пакетик. Женя все спит.
Ладно, едем дальше.
Запах из несчастного пакетика пошёл по, напомню, душному автобусу. И первой среагировала Вика. Ее пакетик «про запас» также наполнился переработанным завтраком. При виде этого, я еле сдержала свой, честное слово!
Частушки с последнего ряда стихли.
Маты остались.
Женя все также спала.
Перепуганный водитель, явно испугавшись фонтанирующих школьников, припарковал автобус на обочине, и мы все дружно вылетели из него, глотая свежий воздух. Андрей Викторович открыл настежь все окна и объявил пятнадцать минут отдыха.
Когда волна фонтанирующих прошла, из автобуса вышла сонная Евгения, при этом вооружившись бутербродами.
– А кто там сдох в автобусе? – поинтересовалась она, откусывая жадный кусок хлеба с колбасой.
Глядя на ее бутерброд, Юля не выдержала и снова опорожнила свой кишечник. Под дружное и брезгливое «бля», Женя удалилась обратно в автобус, пробормотав что-то явно нецензурное.
Проветрив автобус, мы расселись по местам, только вот Вика наотрез отказалась садиться к «блевотной» Юле. Информатик милостиво предложил ей единственное свободное место – рядом с ним. Они сидели лицом к всему автобусу в первом ряду, и было сложно не заметить сияющее лицо Виктории.
– Добилась своего, сучка, – усмехнулась Женя, как будто прочитав мои мысли. – Жаль только, что Андрейке она нахер не сдалась.
Пожав плечами, я не смогла сдержать истеричный смешок. А ведь стоило только представить их вместе. Бред, ну не станет же он, взрослый мужчина, ставить под угрозу свою задницу, которой будет светить не только увольнение, но и срок за совращение несовершеннолетней.
Вот только Морошкина этого явно не хотела понимать, поэтому без умолку что-то трещала. И если поначалу информатик даже что-то ей отвечал, то потом он просто достал наушники, тем самым отрезав себя от ее болтовни.
Он прикрыл глаза, и на хмуром лице разгладились морщинки, а уголки губ чуть приподнялись в легкой улыбке. Наблюдая за этим, я не заметила, как начала представлять, какую музыку он предпочитал.
Явно не русский рэп, и даже не попса. Рок? Возможно. Дабстеп? Разве что иногда.
А может он меломан, который пробует все и понемногу? Или жуткий придира, слушающий лишь одно направление?
Я могла лишь представлять, урывками наблюдая за тем, как меняется его выражение лица, а губы неслышно проговаривают тексты песен.
От подглядывания за учителем меня отвлёк храп. Изнеможенная и бледная Юлия, перестала блевать и уснула. Вот только храпела она как пропитый взрослый дядя.
– Да высадите ее уже! – взмолился Серега Вершинин, застёгивая молнию на чехле с гитарой.
Все дружно вспомнили, что взяли с собой наушники, и заткнули уши, лишь бы не слышать эти звуки. Но, к сожалению, не спасала и музыка, ведь сквозь голоса любимых исполнителей, настойчиво пробивался храп одноклассницы. А Женя снова уснула. Беззвучно, упаси Боже.
Вторая волна блевоняшек пошла под конец поездки. Под началом Юлии, само собой. Пришлось сделать очередной перерыв на «подышать», заодно утолить естественные потребности. Как говорится: девочки – налево, мальчики – направо. Одна Женя осталась спать в автобусе.
Вместо положенных четырёх часов, мы потратили все пять. Поэтому, когда злосчастный автобус остановился около трехэтажного здания, все радостно вывалили на улицу.
Разминая затёкшие ноги, я осматривала окрестности, восхищаясь буйству красок. Осень находилась на пике своей красоты, радуя глаз обилием жёлтых и красных листьев. Красота.
– Итак, вымученные мои, – Андрей Викторович собрал всех в полукруг, а сам вещал из центра. – Сейчас идем на ресепшн и расселяемся по трое человек. На личное время даю вам тридцать минут, после чего встречаемся в лобби. Всем все понятно?
– Что такое лобби? – отличился умом Вершинин.
– Холл на первом этаже, так понятней? – раздражённо ответил учитель, на что Серега виновато кивнул. – Далее у нас обед в час, а после него прогулка по лесным озёрам.
– Андрей Викторович, – подала голос измученная Юля. – Можно я не пойду на экскурсию? А то я не обещаю, что смогу удержать обед внутри.
Под брезгливое «ну бля», все согласились, что без Юли будет лучше.
Отдав последние указания, все пошли на ресепшн, чтобы получить ключ от номера и привести себя в порядок после тяжелой поездки.
Комната, рассчитанная на трёх человек, была выполнена в самом простом и дешевом стиле. Обычные железные кровати с жесткими матрасами, три тумбочки и высокий платяной шкаф едва помещались в ней. За крашенной белой краской дверью находилась ванная комната, с узенькой душевой кабинкой, унитазом и раковиной, над которой красовалось старенькое потертое зеркало.
Кинув рюкзак на одну из тумбочек, я плюхнулась на кровать прямо в куртке.
– Девчонки, я сейчас вырублюсь, – объявила Женя, собираясь немедленно привести обещание в действие.
– Ты и так всю дорогу спала, – усмехнулась Вика, которая по «счастливому» обстоятельству оказалась третьей в нашей комнате.
Но Женя уже ее не слышала, погрузившись в царство Морфея. И я ее полностью поддерживала, замечая как собственные веки наливаются свинцом.
– Интересно, что у них на обед подают? – было последнее, что я услышала, до того, как отрубилась вслед за Евгенией.
Удивительно, но мне даже успел присниться сон. Надоедливая Вика без конца трещала о своей любви к Суворову, который, под аккомпанемент блюющей Юли, соглашался переспать с ней, лишь бы она заткнулась.
Весь этот бред прервал звонок моего мобильного, и я, судорожно пытаясь отыскать его в карманах рюкзака, все же нахожу его в кармане куртки.
– Алло, – прохрипела я, откашлялась и повторила снова, только уже нормальным голосом. – Алло?
– Привет, Тасенок, – прозвучал бодрый, в отличии от моего, голос отца. – Как доехали?
– Ой, пап, – поморщилась я, вспоминая недавнюю дорогу до турбазы. – Доехали и ладно! Ты как?
– Все хорошо, – замялся он. – Дома отдыхаю перед сменой. Какие планы на сегодня?
Обменявшись ещё парой фраз, я попрощалась с отцом, пообещав перезвонить вечером.
Обе соседки по комнате ещё спали. С момента заселения в комнату прошло всего двадцать минут, и я обрадовалась, что не проспала время общей встречи.
– Девчонки, – я распустила косу и начала расчёсывать длинные волосы, решив сегодня их не заплетать. – Сейчас обед будет, вставайте.
– Мам, ещё пять минут, и я посижу с Пашей, – протараторила Женя и отвернулась к стенке. Вика же вообще не подавала признаков жизни.
– Вы собираетесь на обед, или так и будете спать? – я даже каждую потрясла за плечо, но получила в ответ лишь сопящую тишину. – Ну, и спите голодные.
Я положила телефон в карман куртки и вышла из комнаты. Лобби, название больше подходящее для роскошных гостиниц, представляло собой небольшое помещение с парой кожаных диванов и громоздким журнальным столом в центре. На деревянных стенах висели чучела животных, а над стойкой ресепшн висела бурая шкура медведя. Брр.
Присев на край дивана, я стала ожидать появления остальных одноклассников, ведь помимо меня здесь сидел всего один тихоня – Женька Первушин. Он скромно уткнулся в экран мобильника, и я последовала его примеру.
Но прошло пять минут, а в лобби так никто и не явился.
– Думаешь, они нас кинули? – подал голос Первушин, на что я лишь озадаченно пожала плечами.
Только спустя ещё пять минут, к нам присоединились Романов с парой одноклассников и Лена Горохова с подружкой, имя которой я так и не запомнила.
– Народ, это все кто выжил? – удивился информатик. – Где остальные?
– Одинцова и Морошкина спят, – откликнулась я. – Я бы тоже спала, если бы не батенька мой.
– Огромное ему спасибо, – съязвил он, оглядывая остальных. – Ещё кто-то что знает?
Переглянувшись между собой, все пожали плечами.
– Тогда идём обедать.
Столовая находилась в соседнем помещении, поэтому пришлось выйти на улицу, где начал накрапывать мелкий дождь. Шикарно.
Обед не отличался особым ассортиментом, а если сказать ещё точнее, то был до банальности однообразен. На первое – борщ, на второе – картофель с тефтелями, и на третье – компот. Чем тебе не школьная столовая?
Я без энтузиазма ковырялась в картошке, так и не проголодавшись после вымученной поездки. И, поглядев по сторонам, я отметила, что была не единственной такой. То ли все так устали после долгой и впечатляющей дороги, то ли качество еды желало быть лучше.
– Ребят, ешьте хорошо, – возмутился учитель. – Я понимаю, что это не шведский стол в пятизвездочном отеле, но это единственное, что мы можем себе сейчас позволить.
– Может мясо на мангале пожарим? – предложил Романов, отложив свою ложку в сторону.
– Это дело мы на вечер оставим, хорошо?
Под невеселое «угу» все застучали ложками о тарелки, доедая пресный обед.
К счастью, дождь, накрапывающий ещё полчаса назад, прекратился, а из-за туч робко выглянуло солнце.
– Я думал нас будет немного больше, – Андрей Викторович почесал затылок, переводя взгляд с одноклассников на большой катер. – Окей, проходим, не стесняемся. Помним главное правило?
– Не блевать, – мрачно откликнулся Вершинин.
– Верно.
Я была настроена весьма скептично, ведь что может быть интересного в экскурсии по лесным озёрам? Но стоило катеру отплыть от причала, как я тут же изменила своё мнение.
Эта экскурсия, как сказал информатик, пользовалась популярностью исключительно осенью. И если сначала я недоумевала, почему именно сейчас, а не летом, допустим, то потом я поняла, что иначе и быть не может.
Вокруг узкого озера вплотную росли деревья. Желтые листья золотом блестели на солнечном свете, а ветер уносил их шёпот вдаль. Они переплетались с красными гроздьями рябины, что свисали с тонких веток, обрамлённые разноцветными листьями.
Буйство красок поражало своим великолепием, и я восхищенно осматривалась вокруг. Словно пытаясь сохранить этот умиротворенный момент навечно.
Даже мальчишки перестали толкаться и шутить, устремив свои взгляды на чудо природы.
– Здесь так красиво, – восторженно прошептала Лена, пытаясь запечатлеть все на телефон.
Сильный ветер растрепал мои длинные волосы, и я пожалела, что не заплела их в косу. А ведь даже резинки с собой нет, чтобы хоть как-то их угомонить.
– Держи, – послышался сзади голос информатика, и я обернулась. В протянутой руке лежала маленькая розовая резинка с фигуркой божьей коровки.
– Боюсь даже спрашивать, откуда у вас это, – усмехнулась, но все же взяла резинку.
Он загадочно улыбнулся, и я пожалела, что не спросила напрямую об этой несчастной резинке. Может у него вообще есть… дочь?
А ведь если так посмотреть, то мужик он хороший. Я бы даже сказала, что симпатичный. Поэтому вполне логично, что у него есть жена и ребёнок, так ведь?
Только почему от этой мысли стало так… пусто? Грустно?
Может потому, что самой в последнее время чертовски одиноко? Хоть на луну вой.
И дело даже не в внимании со стороны мальчиков. Его я получала в лице Влада, который не оставлял попыток понравится мне. Даже сейчас он стоял по левую от меня руку, иногда увлекая в легкий разговор.
А может я просто не отпустила прежние отношения?
Ваня.
Моя первая и, как я думала, единственная любовь. Мальчик, который был просто другом все мое детство. И который резко стал кем-то ближе всего год назад.
Эти нежные и трепетные отношения будут всегда со мной. Будут возвышать на небеса своей искренностью, так же, как и швырять о землю после.
Отношения с привкусом незаконченности и боли.
Мой первый и единственный опыт. Первые бабочки в животе, первые слёзы отчаянья. Первая близость и первое расставание.
Черт.
От этих мыслей мои глаза невольно увлажнились. Картина осеннего леса пошла рябью, пока я не сморгнула горячие слёзы.
Нет, ты не будешь сейчас реветь о своих первых неудачных отношениях. Не перед одноклассниками. Не перед классным руководителем. И не в этом прекрасном месте.
Экскурсия продлилась ещё минут тридцать, после чего мы вернулись к причалу.
– Так, народ, – окликнул всех учитель. – Сейчас я вам даю пару часов отдыха, после чего собираемся на веранде. Она находится со стороны заднего двора, не теряйтесь!
Уставшие после прогулки по воде, мы разбрелись по комнатам.
Девочки все ещё спали, и я решила последовать их примеру.
Вот только сон никак не шёл, как бы я не крутилась на жестком матрасе. Даже музыка не помогала расслабиться.
После двадцати минут, за которые бесполезно пыталась уснуть, я вскочила на ноги, надела обувь и куртку.
Ноги сами несли меня к причалу. Сначала робкими шагами, словно боясь попасться кому на глаза. Но с каждым ударом сердца все быстрее и быстрее. Пока не перешла на бег.
На причале было пусто, лишь катер, на котором мы сегодня плавали, одиноко стоял, привязанный к деревянному столбу.
Такая себе система охраны.
Я села на деревянный причал, свесив ноги к воде. Носки ботинок почти доставали до водной глади, но я не беспокоилась о том, что вымочу их.
Да даже если и вымочу, сейчас это было так неважно.
Ведь меня душили слёзы жалости к себе. Они стояли комом в горле, пощипывали нос и глаза. Хотелось кричать и пинать все, что подвернётся. До боли в ногах, до синяков. До слез от физической боли.
Лишь бы не думать. Не думать!
Черт!
Слёзы нашли выход, стекая вниз по холодным щекам, обжигая их своей яростью. Словно узники, сбежавшие из тюрьмы. Словно непрошеные поцелуи.
Всхлип, второй.
Я не замечаю, как рыдания переходят в истерику, и я жадно хватаю воздух ртом. До боли в голове. До сжатых кулаков.
И я не знаю, что сейчас оплакиваю. Любовь? Друзей? Семью?
Или себя?
Кулаки с силой впиваются в деревянный причал. До заноз, до крови. До боли.
И с болью приходит освобождение.
– Тася? – знакомый голос робко зовёт, словно боясь спугнуть.
И слёзы с новой силой текут по щекам. Не боясь быть увиденными. Не стесняясь.
Всхлип, второй, третий.
До боли в глотке, до икоты.
Чувствую, как сильные руки обнимают сзади, прижимают к груди, ласкают плечи и запястья.
И я поддаюсь. Утыкаюсь влажным носом, впитывая в себя мужской парфюм. Заполняя им легкие.
И на миг, всего на один, кажется, что все пройдёт.
Раны затянутся, слёзы высохнут.
И я отпущу прошлое.
========== Глава 8. ==========
Солнце почти скрылось за плотной стеной деревьев. Его последние лучи красными пятнами проглядывали сквозь тяжелые тучи, освещая открытую веранду мягким светом. Уже зажглись желтые фонари и разноцветные огоньки гирлянды.
Волшебно.
Терпкий запах жареного мяса и свежих овощей окутывал всех в радиусе пятидесяти метров. Мой живот опять скрутило голодным спазмом, но я примерно ждала, когда мальчишки все дожарят.
К вечеру все собрались на деревянной террасе позади дома. Отдохнувшие и веселые. Полные энергии и энтузиазма.
Не опустошенные безудержными рыданиями. Не с опухшим носом и красными глазами.
Как я.
Но до этого никому не было дела. Кроме человека, который случайно стал свидетелем моей истерики.
Он то и дело бросал на меня короткие, но такие внимательные взгляды, что я терялась. Краснела, вспоминая свою невменяемость. Стыдилась того, что было пару часов назад.
– Тише, тише, – его руки нежно гладили меня по спине, чуть похлопывая. Пытаясь успокоить. – Тебя кто-то обидел?
Я отрицательно мотнула головой. Единственное, что смогла из себя выдавить.
Он что-то неразборчиво шептал в мою макушку, ждал. Пока слёзы не высохли на холодных щеках. Пока плечи не перестали трястись.
Я отодвинулась, протирая глаза руками. Старательно избегая его цепкого взгляда. Потому что он ждал ответа.
А что я могла ему сказать? Все хорошо? Да в эту чушь никто не поверит, после такого концерта, который я устроила.
Тем более ему не нужны проблемы школьницы, которую он по воле случая застал у причала. С обнаженными чувствами и потерянным взглядом.
– Спасибо, – шепотом, одними губами. Но он услышал. Кивнул, понимая, что большего не добьётся.
– Твои руки, – он поднял мои ладошки, разглядывая кровавые раны с мелкими занозами. – Пойдём, надо обработать.
Я бросила взгляд на свои руки. Такие маленькие, особенно в сравнении с его. Заботливо обработанные перекисью и зеленкой. Без заноз.
Подняла голову, снова натыкаясь на его хмурый взгляд.
Черт, хватит.
Хватит на меня смотреть, словно переживая. Осторожно, боясь спугнуть. Словно я затравленный зверь.
– Ты сегодня тихая, – Женя садится на соседний стул, двигаясь ещё ближе. Заглядывает в лицо, словно пытаясь прочитать ответы на свои вопросы.
– Просто голодная, – пожимаю плечами, натягивая на лицо дружелюбную улыбку. Но она не верит, вскидывает аккуратные брови и недовольно поджимает губы.
– Ты плакала, я же вижу. И что с руками?
Щеки опаляет жар, и я теряюсь. Не знаю, что ответить. Какую полуправду сказать, чтобы она поверила? Не копала глубже.
– Я упала после экскурсии, – изворачиваюсь я. – Разбила кулаки о чертов причал. Все нормально, бывает.
Такой ответ ее не устраивает, это заметно по нахмуренным бровям. Но она не решается заводить разговор на эту тему, за что я ей очень благодарна.
– Пошли со мной, отойдём на пару минут, – она бросает на меня лукавый взгляд и вытаскивает из плетёного кресла.
– Куда ты меня ведёшь? – я ускоряю шаг, пытаясь поспеть за ней. Голоса одноклассников остались позади. Как и яркий свет фонарей. – Если ты решила кокнуть меня в лесу, то это не такая хорошая идея, как ты думаешь. И я драться умею, ага!
Женя нагло рассмеялась мне в лицо, потешаясь над моими угрозами.
– Ты конечно извини, но в кулачном бою я тебя точно на лопатки уложу, – усмехнулась она. – И не ссы, сейчас я раскрою тебе свою страшную тайну.
– Если ты сейчас скажешь, что у тебя член, – я замолчала и остановилась в метре от Евгении, наблюдая, как она… – Ты куришь? Серьезно? Это и есть твой большой секрет?
– Но-но! – она обиженно щелкнула языком. – Можешь сколько угодно ржать над этим, но это и в правду мой секрет. Если моя маменька прочухает об этом, мне крышка. Я серьёзно.
– Ты уже который раз интригуешь меня своей мамой. Мне таки хочется пожать этой женщине руку.
– Ага, пожми! – Женя выдохнула струю дыма прямо в меня. – И она тебе ее по локоть оттяпает!
Женя села на пень дерева, медленно потягивая сигарету, дым которой колечками летел вверх. И это было так красиво, что я…
– Хочу попробовать, – я озвучила свою мысль, и сама же испугалась этого.
– Попро… что? – она аж подавилась дымом и закашлялась. – Так, милочка. Ладно я, мой имидж это никак не попортит, но вот для святоши вроде тебя…
– Я не святоша! – я перебила ее и выхватила сигарету почти изо рта, наблюдая за тем, как у неё брови от негодования взлетели вверх. – Просто попробую!
Под ее изумленным взглядом, я положила сигарету между губ и втянула немного едкого дыма.
– Черт, – я закашлялась, возвращая сигарету Жене, которая откровенно ржала с моей попытки покурить.
– Да ты не так! – сказала она сквозь смех. – Эх, ты! Склоняешь меня на грех!
Она вытащила из пачки две сигареты, потушив старый окурок о пень. Подожгла обе и одну из них протянула мне.
– Только не втянись в это дело, а то я тоже когда-то «просто попробовала».
Удивительно, но под конец сигареты, ее дым мне показался совсем не таким уж и горьким. А таким… приятно запретным? Легким и расслабляющим…
– Ага, курим, значит!
Я аж подпрыгнула от испуга, кинув сигарету под ноги, и тут же наступила на неё носком ботинка. Конечно, стоило об этом раньше подумать! Пробовать курить в месте, где полно знакомых. Да ещё и классный руководитель здесь! А если он скажет папе? О божечки боже!
– Спокуха, – Женя как ни в чем небывало сделала затяжку и потушила сигарету о пенёк. – Курю здесь я, а Таська только учится. В смысле, пробует! Короче, это все я. Мои сигареты, моя зажигалка, мои проблемы и моя ученица. По курению.
Я зажмурилась, не зная плакать мне или смеяться. Ученица по курению – такое могла только Женя отмочить.
Информатик с подозрением посмотрел на неё, словно она не только сигареты курила.
– И как успехи? – он серьёзно спросил об этом? Серьёзно?
– Неплохо для первого раза. Всего два раза подавилась. В следующий раз…
– Его не будет, – вмешалась я, заливаясь краской. Было странно, что учитель не начал ругаться, грозить родителями и так далее. – И раз уж мы все выяснили…
Я подхватила недоумевающую Женю под руку, стараясь не обращать внимание на ее «нормально же болтали» и потащила к одноклассникам. Андрей Викторович так и остался стоять около леса.
Пока мы были на «уроке курения», мальчики уже успели дожарить мясо и раскладывали его по тарелкам. Удачно мы пришли, однако.
Учитель вернулся к длинному столу, вокруг которого уже все успели сесть. Его, как самого главного, посадили в начало стола и отвалили ему побольше шашлыка.
В это время Женя разливала вишневый сок по пластиковым стаканам.
– Итак, – Андрей Викторович встал, держа в руке стакан с соком, и все последовали его примеру. – Как хорошо, что все мы тут сегодня собрались! Хоть начало дня не задалось, посмотрите, какой шикарный вечер! Эта поездка уже стала традицией для нашего класса, ведь мы уже здесь четвёртый год подряд! Жаль, что он последний. Но не будем о грустном, давайте насладимся этим потрясающим вечером в таком замечательном месте!
Все закричали «ура» и начали чокаться. Я отпила два жадных глотка и едва не подавилась.
– Это что… – я не успела закончить, так как меня перебил закашлявшийся информатик.
– Кто, скажите мне на милость, привёз сюда винище в коробках из-под сока? – взревел он, и свирепо обвёл взглядом всех присутствующих.
– Женька, ты что ему тоже налила? – прошипел Вершинин.
– А что, не надо было? – Женя беззаботно пожала плечами, потягивая вино через соломинку.
– Это был, блять, секрет! – шикнула Юлька на неё с другой стороны.
Информатик, разумеется, все это слышал, пообещав наказать «юных алкоголиков». А в конце своей речи, поблагодарил Женю за щедрость.
– Да на здоровье, – ответила она, отсалютовав ему своим стаканчиком. – Обращайтесь.
И под оторопелым взглядом одноклассников залпом допила остатки.
И почему-то в этот момент стало до одури смешно, поэтому я не выдержала и разразилась смехом. Заливистым, звонким. Таким, что все вытаращились на меня в изумлении.
Через десять секунд присоединился ещё кто-то, и ещё. Пока вся территория турбазы не была заполнена смехом одиннадцатиклассников и учителя информатики.
Я даже замерла от этого зрелища, прекратила смеяться. Смотрела на довольные лица одноклассников. И на него.
Как он запрокидывает голову, как блестят его глаза в свете фонарей. Как на щеках появляются ямочки.
Черт.
Он посмотрел на меня, и я тут же отвела взгляд, надеясь, что он не заметил, как я разглядывала его. Совершенно нагло, не скрывая этого. Почти жадно. Словно пытаясь отложить этот момент в голове, и прокручивать в тяжелые моменты жизни.
Я одернула себя за такие мысли.
Зажмурилась до ярких пятен перед глазами. Моргнула несколько раз, чтобы прогнать образ смеющегося учителя.
Это все из-за благодарности, да? Присматриваюсь к нему, подглядываю. Думаю о нем. Это было странно. Может так влияет место. Или вино?
Я взяла стакан и залпом допила остатки, получив одобрительный кивок от Жени, а также добавку.
А дальше все было смутно. Словно быстрый ролик в ютубе. Вот мы кушаем мясо, вот пьём вино. Появилась гитара и костёр. Песни, причём большинство из них в моем исполнении.
Сигареты с Женей. Танцы на скамейке. Вот Юля опять в кусты блюет. Снова танцы. Смех. Вино. Взгляды.
И темнота.
***
Бам!
Я распахнула глаза и уставилась в белый потолок.
Бам!
Сощурилась от яркого света, протерла глаза.
Бам!
Проглотила ком в горле и тут же поморщилась.
Бам!
– По голове своей, блять, постучи! – послышался голос Жени. Я оперлась на локти, с трудом поднимая голову. Стук не прекратился, и в дверь полетела Викина подушка.
– Черт, – простонала я. – Кто там?
– Девочки, завтрак через пять минут. Встретимся в столовой.
Блин. Почему так болит голова? Разве мы вчера так много выпили?
Я села на кровати, свешивая вниз босые ноги. На одном из колен красовался фиолетовый синяк, только вот откуда он взялся? Смутно припоминаю падение в кусты, но это не точно.
– Ну что, юные алкоголики, – Женя босиком прошлёпала в ванную и включила воду в душе. – Так фигово мне давно не было.
– Я ещё вчера сказала, что вино это палёнка, – прохрипела Морошкина. – Я даже есть не хочу.
– Я хочу пить, – простонала Женя. – Есть у кого вода?
– Из-под крана попей, – предложила я, натягивая на себя свитер.
На телефоне два пропущенных от папы. Черт, я ему ведь так и не позвонила вечером!
Я заглянула в ванную, где Женя пила манящую и столь необходимую воду.
– Двигайся, я тоже хочу.
На завтрак мы пришли одни из последних. Все наши вяло ковыряли ложкой в каше, зато стаканы у всех были пусты. Я усмехнулась, разделяя всеобщий сушняк.
– С добрым утром, – хмуро отозвался классный руководитель, отправляя в рот бутерброд с сыром. – До конца завтрака пять минут, пошевеливайтесь.
Я тяжело вздохнула и села за стол. На удивление каша была очень вкусной, хоть и холодной. Или это мой желудок сейчас готов поглотить все подряд с похмелья? Скорее всего так и было.
Остаток дня до обратной поездки прошёл под девизом «черт бы побрал ваше вино». Все вяло слонялись без дела по территории турбазы, либо же отлеживались в комнатах.
Такой себе «активный» отдых.
В три часа дня за нами заехал автобус. И стоило ему только тронуться, как я погрузилась в беспокойный сон.
Снились старые друзья и Ваня. Прогоняющие меня, отталкивающие. Совсем чужие. Словно не учились в одном классе десять лет. Не жили в одном районе с самого детства.
Опять почувствовала себя чертовски одинокой. Пока сквозь сон не ощутила на своём плече кудрявую голову соседки.
И сразу куда-то делись все призраки прошлого. Страхи стали ничтожны. А жизнь ярче.
Как цвет ее волос.
========== Глава 9. ==========
Осень на северо-западе России, в самой её глубинке, отличалась своим великолепием. Золотые листья блестели под лучами яркого солнца, отражались в лужах, шуршали под ногами. Как я уже говорила, это меня сразу впечатлило. Мне нравилось ходить по узким тротуарам, которые с обеих сторон были уставлены деревьями. Нравилось вдыхать чистый воздух с примесью опавшей листвы.
Но, к сожалению, это не могло длиться все три месяца осени.
Листья быстро опали, стоило лишь пройти сильному ливню. Даже их золотистый цвет смешался с грязью, покрывая асфальт темной массой. А ещё лужи, слякоть. И бесконечные дожди!
Середина октября не радовала глаз. Хотелось сидеть дома, завернувшись в пушистый плед и пить тёплый чай с лимоном и медом.
