Текст книги "Глаза в глаза(ЛП)"
Автор книги: Ребекка Ройс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Глава 22
Слова Спенсера подействовали на Аддисон, как удар под дых. Она тряхнула головой. Что бы он ни говорил, ей был ясно, что он задумал. По-своему, Спенсер пытался ее защитить. Но это же какой-то бред! Неужели он всерьез считал, что она будет спокойно смотреть, как его забирают и увозят, чтобы в конце концов убить? Или избавиться от него, как изволил выразиться дедушка. Мало того, ни за что на свете она не даст этим жестоким людям отобрать у нее Джереми.
В ушах звенело. Дышать стало трудно. Не замечая текущих по щекам слез, Аддисон побежала на улицу. Спенсер так быстро шел к фургону, что ей едва удалось его перехватить.
– Не делай этого, Спенсер. Скажи им правду. Скажи, что помогал мне, что я во всем виновата. Скажи, что я одна из вас!
Спенсер стряхнул с себя ее руку как раз в тот момент, когда один из охранников открыл заднюю дверь и подтолкнул его к фургону. С непонятным выражением лица Спенсер взглянул на представителя «Гнева», и Аддисон заметила, что в любимых глазах больше не бушуют знакомые вихри.
– Не могли бы вы избавить меня от этой женщины?
– Мэм, – начал охранник угрожающим тоном, – с этой минуты мистер Льюис не в вашем распоряжении.
Сильные руки схватили Аддисон за плечи и оттащили назад. Изо всех сил она пыталась вырваться, как вдруг встретилась взглядом с Тарой, которая уже сидела в фургоне в наручниках. Отпустив Аддисон, член «Гнева» встал между ней и машиной.
– Тара! – крикнула Аддисон, заглядывая в фургон. – Расскажи им обо мне! Расскажи правду! Пусть меня тоже заберут!
Тара откашлялась:
– Понятия не имею, о чем речь. Она вполне себе нормальная, разве что бесконечно ноет и ноет.
Какого черта они молчат? Неужели никто ей не поможет и не скажет «Гневу» правду?
– Тара, пожалуйста… – попросила Аддисон еще раз.
Выпрямившись, Тара заглянула ей в глаза:
– Я очень надеюсь, мисс Уэйд, что никого из нас вы не забудете, когда однажды займете место своего дедушки в Совете.
Аддисон вздрогнула. Неужели они так поступают, потому что надеются на ее помощь в будущем? Лучше умереть, чем вступить в ряды тех, кем управляли Грейс-Энн и ее дед. Встряхнувшись, Аддисон отвернулась. Может быть, урезонивать Спенсера уже поздно, но она ни за что не позволит снова отнять у нее племянника.
Ко второму фургону подошел Роман, который все еще держал на руках Джереми. Над головой грянул гром, и хлынул ливень. Аддисон рассеянно подумала, что это прекрасный конец для ужасного дня. Только для нее еще ничего не кончено. Не может быть, чтобы она ничего не могла сделать. Не может, и точка.
Подбежав к Роману, она схватила его за руку. Он взглянул на нее пустым взглядом, как будто никогда в жизни не видел.
– Прошу тебя, Роман, не забирай Джереми.
Роман повернулся к людям, которые собрались у нее за спиной:
– Председатель Уэйд, я глубоко убежден, что у вашей внучки начинается истерика.
– Пожалуйста, Роман. Он ведь всего лишь маленький мальчик! Мы не знаем наверняка, может ли он то, о чем говорила Грейс-Энн. Она могла солгать!
– Джереми Уэйд пройдет все тесты, как любой, кто оказывается в стенах изоляторов. Вы в любой момент можете подать в комитет апелляцию на повторное рассмотрение его дела. Уверен, благодаря сложившимся у вас отношениям с членами правления, ваш запрос примут во внимание.
Ничего больше не говоря, Роман залез в фургон. На его плече спокойно посапывал Джереми. Оливер схватил Аддисон за руку как раз в тот момент, когда с ревом, почти одновременно, завелись двигатели. Кровь в венах застыла. Все, чем Аддисон так дорожила в последнее время, вырвали прямо из ее рук, чтобы больше никогда не вернуть. Чтобы уничтожить. Сглотнув подступивший к горлу ком, она усилием воли заставила себя перестать плакать. За нее поплачет дождь.
Когда заговорил дед, она расслышала в его голосе издевку:
– Полагаю, все, что здесь сегодня произошло, – сплошное недоразумение, вызванное волнением о судьбе ребенка твоей покойной сестры и твоей собственной усталостью.
– Он твой внук. – Неужели это ничего не значит?
– Мы все равны перед законом, который сами же помогаем поддерживать. Если Джереми «аномальный», то его место там, где он никому не сможет причинить вреда. Более того, он слишком опасен, чтобы находиться рядом с тобой.
Аддисон прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. Она уже приняла решение. Пусть дедушка с «Гневом» выиграли битву, но война еще не закончилась. Так или иначе, она вернет дорогих сердцу людей. Победит, чего бы то ни стоило.
Изогнув бровь, Аддисон надела привычную маску надменности и смерила деда таким же безразличным взглядом, каким он обычно смотрел на нее:
– Что ждет Грейс-Энн? Она практически созналась в убийстве Джинн и мамы с папой. Нельзя оставлять это безнаказанным. Лично для тебя это просто-напросто унизительно.
– С Грейс-Энн я разберусь сам.
Аддисон молча кивнула, словно они говорили о погашении счетов, а не о запланированном убийстве. Потому что совершенно не была против. Если кто и заслуживал таких последствий, то уж точно Грейс-Энн Чартерс. В некотором смысле Аддисон даже нравилось, что не придется заниматься этим самой.
По пути домой в машине Оливера царила тишина. Он нанял нового водителя, и Аддисон на мгновение задумалась, убили Грегори или просто уволили. И вообще, как дедушке удастся понять, кто их предал, а кто нет? В полумраке салона она вздрогнула. Все это не важно. Как только она поймет, что делать дальше, уйдет и никогда не вернется.
Уже дома Аддисон снова и снова ходила по своей спальне из угла в угол, пытаясь придумать вменяемый план, который можно было бы осуществить максимально быстро. В конце концов, она всегда была целеустремленным человеком, а значит, наверняка сумеет что-нибудь придумать.
Когда не на шутку разыгралась головная боль, Аддисон легла и положила на глаза холодный компресс. Из-за невероятной эмоциональной усталости навалился сон, но, когда она проснулась, за окном все еще было темно. Вскочив, Аддисон нашла свитер и достала из кармана бумажку с числами, которые написал Роман.
А вдруг уже поздно пользоваться этой подсказкой? Все-таки Спенсера забрали не на праздник. Аддисон вздохнула. Так или иначе, она понятия не имела, что означают странные числа.
Несколько минут она смотрела на бумажку, но ничего не изменилось. Там по-прежнему было написано «18, 22, 64 и 50». Маловато цифр для телефонного номера. Как ни переставляла их местами Аддисон, не видела ни какого-то кода, ни зашифрованных в цифрах слов. Да и зачем Роману что-то зашифровывать, если он вполне мог написать то, что хотел, обычными буквами?
Положив визитку рядом с компьютером, Аддисон пошла в кухню налить себе воды. Навалившись на барную стойку, она попыталась вспомнить все, что Роман говорил им со Спенсером. Без сомнения, Романа нельзя назвать простым человеком. Вспоминая, Аддисон отмела все, что касалось братского соперничества и «Гнева». Должно же хоть что-нибудь остаться! А вдруг на самом деле Роман пытался передать им какую-то важную информацию?
Они были в комнате Джереми. Аддисон только что вернула Спенсера из темного места, когда появился Роман с кучей необходимой информации.
И тут до нее дошло. Он назвал Спенсеру какое-то имя. Хотел знать, знаком брат с этим человеком или нет. Спенсер сказал, что нет. Само собой, он даже внимания не обратил на имя, потому что услышал его из уст брата. Но если бы Роман не хотел, чтобы Аддисон слышала это имя, то не стал бы произносить его вслух. Этого странного человека можно обвинить в чем угодно, но точно не в болтливости. К тому же, когда он забирал Джереми, о чем Аддисон не могла вспоминать без дрожи, он вел себя очень осторожно. Даже заботливо.
Итак, нужно вспомнить, какое имя он назвал. От усилий голова шла кругом, как вдруг Аддисон осенило. Гай Маккид.
Кто, черт возьми, такой этот Гай Маккид?
Аддисон помчалась к компьютеру. Может быть, Спенсер и не знал никого с таким именем, но на дворе век высоких технологий. Что угодно и кого угодно можно найти в интернете. Открыв поисковик, Аддисон ввела в строку имя, и на экране тут же появился список из пятисот с лишним страниц.
Первые оказались бесполезными. Нашлось несколько человек с таким именем в разных соцсетях, но с первого взгляда было ясно, что вряд ли кто-нибудь из них мог оказаться тем, кого искала Аддисон. Следующие ссылки вели на сайты торговых компаний, где тоже нашлось несколько Гаев Маккидов. Один оказался политиком из Цинциннати, еще двое служили в армии за границей.
Никто из этих людей не вызывал желания восторженно крикнуть «Ага! Нашла!».
Открывая следующую страницу ссылок, Аддисон всерьез начинала верить, что ошиблась и попусту теряет время. Однако через мгновение рука с «мышкой» застыла, а глаза наткнулись на отрывок: «”Аномальный” по-прежнему в бегах. Полиция предупреждает общественность: этот человек чрезвычайно опасен».
С замиранием сердца Аддисон щелкнула по ссылке и подождала, пока загрузится сайт. Он был посвящен событиям в «Землетрясении» – изоляторе для «аномальных» на западном побережье Штатов. Наспех просмотрев страницу, Аддисон поняла, что сайт создали поклонники теории заговора, однако статистика внизу показывала, что особой популярностью ресурс не пользуется. Но все это не имело значение. В сложившихся обстоятельствах выбирать не приходилось. К тому же было очевидно, что поклонники теории заговора знают больше, чем Аддисон.
Снова просмотрев страницу, она нашла рубрику, посвященную Гаю Маккиду. Судя по всему, десять лет назад человек с таким именем сбежал из «Землетрясения» и просто-напросто исчез. У полиции не было ни зацепок, ни предположений, где его искать. Разумеется, в статьях не упоминалось о «Гневе», раз уж большинство вообще не верит, что эта организация существует. Зато сама Аддисон без тени сомнения знала, что «Гнев» наверняка бросил все силы на поиски сбежавшего.
Чуть ниже на странице была статья, где в паре предложений говорилось о том, что полиция объявила подозреваемого мертвым. А дальше витиеватым шрифтом создатель сайта приписал: «Почему так мало информации о его смерти?».
Прикусив губу, Аддисон откинулась на спинку кресла. Хороший вопрос. А как же кровавые подробности гибели «аномального»? Наверняка точка в этой истории еще не поставлена.
Заметив, что имя на страничке подчеркнуто, Аддисон щелкнула по нему и увидела мигом загрузившуюся фотографию человека лет двадцати с лишним с длинными волосами ниже плеч. Он смотрел в камеру и показывал фотографу средний палец. Аддисон вдруг поймала себя на том, что улыбается и думает, печатали ли этот снимок в газетах.
Покопавшись в памяти, она так и не вспомнила, чтобы эта история в свое время наделала шуму. Значит, тут все не так просто. Застонав, Аддисон оперлась локтями о стол и сжала голову руками. Может быть, она сама себя обманывает. Может быть, Роман говорил о разных вещах, и числа не имеют никакого отношения к исчезновению Гая Маккида. В мыслях всплыли обрывки того разговора. Сразу после визитки с числами Роман упомянул, что ему известно о поездке ее сумасшедшей тетки на Карибское побережье. Ну ладно, с сумасшедшей она, наверное, переборщила. Такого вслух Роман бы точно не сказал. Тем более на глазах у Аддисон.
Она задумалась. Не мог брат Спенсера просто так поднять эту тему. Тогда зачем он об этом упомянул?
– Ух ты! Ну конечно!
Аддисон вскочила на ноги и в сотый раз уставилась на визитку. Неужели все так просто? Но ведь другого объяснения нет. Будь это неправда, такое ей даже в голову бы не пришло.
Снова усевшись за компьютер, Аддисон готова была поспорить на что угодно: если превратить эти числа в координаты широты и долготы, они укажут на конкретное место где-то в Карибском море. Наверняка именно там скрывается Гай Маккид, а Роман пытался подсказать Аддисон со Спенсером, куда они могли бы сбежать.
Аддисон ввела координаты: 18°22' северной широты и 64°50' западной долготы. Однако указали они на место прямо посреди океана, на север от Санта-Круса, входящего в состав Американских Виргинских островов. Воды здесь считались международными, и поблизости не было ни единого крупного острова.
Аддисон потерла нос. Карибское море усыпано мелкими островами. Некоторые находятся в частной собственности, некоторые не принадлежат никому. Аддисон не считала себя азартным человеком. Какой смысл отдавать честно заработанные деньги кому-то чужому просто так? Но сейчас она была готова поспорить на целое состояние, что Гай Маккид находится на одном из этих островов, а «Гнев» не может до него добраться только потому, что эти земли не входят в юрисдикцию США.
В каждой стране, где, само собой, не казнили «аномальных» без суда и следствия, существовала своя версия комитета. Если на остров не распространяются законы какого-нибудь государства или он является частной собственностью, а живущие на нем люди считаются мертвыми и не платят налоги, возможности открываются бесконечные. Почему же тогда все «аномальные» не сбегут туда? У Аддисон возникло острое желание треснуть себя по лбу. Да потому что никто и никогда не говорил им о существовании такого места. А те, кто в курсе, вроде Уильяма Родса, делают все возможное, чтобы эта информация оставалась за семью печатями. Кем был бы Родс без «Уютного рассвета»? Еще одним «аномальным», которого в Америке с распростертыми объятиями никто не ждет. Зато в качестве директора изолятора он нужен, важен и обладает какой-никакой властью.
Моргнув, Аддисон вернулась в настоящее. Последние открытия все-таки не решали текущих проблем. Спенсер и Джереми по-прежнему заперты в изоляторе. Мало того, Спенсера скорее всего вот-вот казнят. Даже если ей удастся найти лодку, а все выводы по поводу Гая Маккида на самом деле верны, и есть шанс сбежать на остров и вести там спокойную жизнь, все равно для начала нужно вытащить Спенсера с Джереми из «Уютного рассвета». Аддисон подозревала, что с этого дня ее визитам там рады не будут. К тому же она не могла бросить тех, кто помогал ей найти племянника. Все они стали ей как родные и не меньше ее самой заслуживали свободы.
Как ребенок, впервые увидевший вращающееся кресло, Аддисон принялась крутиться, пока не закружилась голова, а потом резко остановилась. Любую проблему можно решить. Значит, со всем этим тоже можно справиться. Оставалось только придумать, как вызволить всех из изолятора. Видимо, придется дать взятку охранникам. А впрочем… Аддисон покачала головой. Нет, не придется.
Наконец она поняла, что делать. Нужно как-то пробраться за стены «Уютного рассвета». Широко улыбаясь, Аддисон встала из-за стола. Был один способ беспрепятственно попасть в изолятор, и знала она об этом, так сказать, не понаслышке.
Пришлось снова обратиться к интернету. Печатая в поисковой строке слова «секс с аномальными», Аддисон мысленно поежилась. Когда все это закончится, ее компьютер наверняка конфискуют и найдут этот запрос если не в истории, то в кэш-памяти. Можно, конечно, попробовать все стереть, но Аддисон сомневалась, что от этого будет толк. Все равно ее запишут в ряды развратных психопаток, как только обнародуют подробности.
На экране появился список форумов, где женщины описывали и обсуждали свой сексуальный опыт с «аномальными» мужчинами. Пройдя по первой ссылке, Аддисон поморщилась, увидев, что Спенсеру посвящен целый раздел. Несколько секунд она раздумывала, не почитать ли написанные там сообщения, но потом решила, что ничего хорошего из этого не выйдет. Спенсер говорил, что не участвует в подобных вечеринках, и она ему верила. Тем не менее, раздел «Секс-вечеринки» Аддисон все-таки открыла и нашла очередную кучу ссылок.
Несколько минут она прыгала с одного незаконного сайта на другой, пока наконец не наткнулась на номер, по которому можно было позвонить, если внезапно припекло поразвлечься с «аномальными». На часах было четыре утра. Что ж, вряд ли в таких делах придерживаются обычного рабочего графика.
После двух сигналов в трубке раздался мужской голос:
– Слушаю.
– Здравствуйте. Я нашла ваш номер на сайте «dosug-s-perchinkoi.com». – Аддисон глубоко вздохнула. – Хочу заняться сексом с кем-нибудь из «аномальных».
Произнося последние слова, она крепко зажмурилась. Еще вчера она и представить себе не могла, что будет вести подобную беседу. А теперь этот случай не попадет даже в десятку самых странных ее поступков.
– Тогда вы позвонили по адресу. И вам повезло. Скоро мы сменим номер. Да и сайту периодически приходится переезжать на новые адреса.
– Значит, мне действительно повезло. – Аддисон откашлялась. – В общем, я хочу заняться сексом с «аномальным».
– Ага, вы уже говорили. Только это недешевое удовольствие. Чтобы попасть в изолятор, придется раскошелиться на штуку баксов.
Напугал! И все-таки лучше вести себя так, чтобы не вызывать подозрений.
– Ничего себе! Что ж, значит, оно того стоит. Когда я смогу попасть в «Уютный рассвет»?
– Притормозите, барышня! Кто говорил об «Уютном рассвете»? Я слышал, это место закрыли на карантин. Понятия не имею, что там творится, зато могу организовать свиданьице в «Землетрясении» или «Серебряной пыли».
– Нет. Я хочу в «Уютный рассвет». – Чудом Аддисон сдержалась, чтобы не добавить под конец «черт тебя дери». – Послушайте, мистер… Как вас зовут?
– Можете называть меня Прометей.
– Намек на Франкенштейна?
– Чего?
– Не берите в голову, – вздохнула она. – Короче говоря, меня интересует исключительно «Уютный рассвет».
– Говорю же, не выйдет.
Аддисон взглянула на часы. Разговор длился уже пять минут, а она ничего не добилась и была сыта по горло неудачами.
– Даю двадцать тысяч долларов за «Уютный рассвет» завтра же.
Даже в трубке было слышно, как Прометей резко втянул воздух.
– Тогда я все устрою. Но деньги вы передадите лично. Прямо сейчас.
– Я нахожусь в Нью-Йорке.
– Сойдет.
Прометей дал ей адрес в Гринвич-Виллидже и сказал спросить кого-то по имени Зевс. Аддисон закатила глаза. В четыре утра ей предстояло тащиться в какой-то подпольный клуб, чтобы передать двадцать штук человеку по имени Зевс. Что тут скажешь? Стабильная и размеренная жизнь определенно помахала ручкой.
Повесив трубку, Аддисон снова взглянула на компьютер. Оставалось разобраться еще с парой вещей. И первым делом – хорошенько покопаться во внутренней базе данных «Уэйд Корпорейшн». Закончив, она удовлетворенно выдохнула. Теперь понадобится как минимум полгода, чтобы отследить местоположение каждого судна и выяснить, что одно из них украла Аддисон. Дедушка считал, что она впустую тратит время, изучая все подробности работы системы. Но, оказывается, время было потрачено не зря. Потом она позвонила подруге, работавшей редактором утренних новостей.
К завтрашнему вечеру Аддисон либо всех вызволит и уже будет мчаться к новой жизни, либо тоже окажется в изоляторе.
Так или иначе, с прошлой жизнью покончено.
В конце концов, она Аддисон Уэйд. И ей до смерти надоело прятаться.
Если миру это не нравится, то пошел этот мир к черту.
Глава 23
Оливер ждал, когда Грейс-Энн откроет глаза. Она была привязана к стулу. Шея ослабела, и голова упала на грудь. На секунду на лице женщины мелькнуло недоумение, но она быстро вспомнила, где находится и почему.
– Оливер…
Голос Грейс-Энн звучал скрипуче и сильно походил на карканье вороны. Что ж, пытки от рук члена «Гнева» и не такое могут сделать с человеком. Разумеется, ничего подобного на себе Оливер Уэйд никогда не испытывал, но собственными глазами видел, как разворачиваются события по его приказу. Видел двенадцать раз. Не так уж много, учитывая, что в комитете он председательствовал уже тридцать лет.
Оливер зевнул.
– Слушаю.
– Наверняка два таких здравомыслящих, богатых и влиятельных человека, как мы с тобой, смогут найти общий язык.
– Нет, Грейс-Энн. Видишь ли, я здравомыслящий, богатый и влиятельный человек. – Он встал с деревянного стула, от которого разболелась спина. В его возрасте подобные неприятности случались все чаще и чаще. Может быть, пришло время подыскать толкового хиропрактика. – А ты – всего лишь говорящий труп. – Оливер бросил короткий взгляд на номер семь. Для такой работы он всегда вызывал именно этого представителя «Гнева», потому что игры с инструментами ему, похоже, доставляли нешуточное удовольствие. – Заканчивай с ней.
Выйдя в коридор, Оливер прошел через стальные двери.
Однажды придется рассказать Аддисон об этих секретных помещениях. В положенное время она возьмет в свои руки все, что здесь происходит. Вспомнив, как она вела себя на складе, Оливер закатил глаза. Очень может быть, понадобится еще лет десять, прежде чем в характере внучки появится необходимый стержень, чтобы принять на себя правление империей Уэйдов. Ей определенно еще учиться и учиться. Может быть, пора снова отправить ее на скотобойни инвентаризировать рогатый скот.
Впрочем, когда Оливер приказал ей поехать туда в последний раз, результат оказался неожиданным. Поручение должно было доконать Аддисон, а вместо этого она реорганизовала работу в коровниках, что заметно повысило эффективность и привело к росту прибыли. Вспомнив об этом, Оливер улыбнулся. Пусть он намеренно усложнял внучке жизнь, но она давала ему немало поводов для гордости.
За спиной раздался щелчок, означавший, что двери снова заперли. Увидев члена «Гнева» под номером три с чем-то похожим на прозрачный шар в руках, Оливер удивился и кивнул на незнакомый предмет:
– Что это?
– Разработка «Уэйд Корпорейшн». Электростатический шар. Излучает импульсы достаточно мощные для того, чтобы «аномальные» лучше контролировали свои необычайные способности.
– Я не давал распоряжения на подобные исследования.
Потому что это пустая трата денег. Зачем ему давать прокаженным лишнюю возможность обуздать свои силы? Люди повсеместно начнут требовать равноправия, а никто лучше Оливера не знал, что «аномальным» нельзя возвращаться в общество.
– Проект одобрила Аддисон пять лет назад, когда начала работать в корпорации. Сомневаюсь, что она об этом помнит. Скорее всего просто подписала смету не глядя.
– Для тебя, номер три, она мисс Уэйд.
Номер три кивнул:
– Как скажете, председатель Уэйд. И вы правы. Я не должен был называть ее по имени. Разумеется, когда я прочел об этом в отчетах, то уже не мог забыть, что документы подписала именно мисс Уэйд.
– Все это пустая трата денег. Когда моя внучка вернется к работе, я с ней основательно побеседую.
– Мне вынести это из здания?
Оливер прищурился:
– Напомни-ка мне, номер три, в чем заключается твоя «аномалия». Я всегда считал тебя умным и сообразительным и до сих пор не могу взять в толк, как ты вообще попал в «Уютный рассвет».
Член «Гнева» улыбнулся:
– Кроме прочего, я «гаситель». Это моя основная способность.
Мысли стали путаться. Оливер никак не мог найти привычный ритм, в котором решал сыпавшиеся на голову проблемы. Может быть, стоит наведаться к врачу, а может быть, он просто-напросто стареет. Так или иначе, уже давно пора было вернуться домой.
– О чем ты меня спрашивал?
– О том, сэр, хотите ли вы, чтобы я от этого избавился. – Номер три приподнял странный на вид шар. – Вынести это из здания?
– Делай с ним, что хочешь, – отмахнулся Оливер.
– Как скажете, сэр, – улыбнулся человек из «Гнева», но в улыбке не было ни толики веселья.
– Кстати, номер три. Перед тем как уйти, скажи мне одну вещь. Почему ты кажешься таким знакомым? То есть я, конечно, знаю тебя, потому что видел, как тебя тренировали с пяти лет, но почему сейчас мне кажется, что здесь есть что-то еще?
Светловолосый откашлялся.
– Может быть, потому, что вы только что подписали смертный приговор моему младшему брату. Мне говорили, что мы очень похожи.
– Льюис твой брат?
– Да, Спенсер мой брат. – По-прежнему держа в руках шар, номер три подошел к двери. – Мы оба Льюисы, но не стоит об этом волноваться. Я член «Гнева» до мозга костей. Я дал клятву, а слово я держу. Поэтому не стану мешать казни Спенсера. Если завтра утром он все еще будет в «Уютном рассвете», в чем я ни капельки не сомневаюсь, казнь пройдет по расписанию.
Оливер кивнул. Именно этого он и ожидал. Не зря же, в самом деле, в академии «Гнева» была разработана специальная программа тренировок и промывания мозгов для юных будущих членов организации.
– Что ж, похвально.
– Доброй, ночи, сэр.
Оливер не ответил. Кому какая разница, выспится он сегодня или нет?
Подходя к двери, он напевал мотив из «Звуков музыки». Ну не забавно ли? Он не вспоминал об этом мюзикле долгие годы. Так почему вспомнил именно сейчас?
***
– Если бы ты сразу пришел ко мне, я бы помог.
Оторвавшись от созерцания плитки на полу своей камеры, Спенсер поднял голову и увидел Уильяма Родса. Он даже не услышал, как в комнату вошел директор изолятора, потому что мысли были далеко за пределами реальности.
– К тебе? А ты пришел ко мне, чтобы обсудить липовую смерть Присциллы? Несколько месяцев я ходил перед тобой, как живой труп, ежесекундно виня себя в произошедшем, а ты ни слова не сказал. – Спенсер помолчал, обдумываю новую идею. – Или, может быть, ты не знал, можно ли мне доверять? Думал, что я в этом тоже замешан?
Родс покачал головой:
– Ни в коем случае. Я был уверен, что с ее обманом ты не имеешь ничего общего. Только не знал, поверишь ли ты мне без доказательств. Ты доверял ей. А твоя самая большая слабость – и сила! – в том, что ты готов на все ради тех, кого считаешь друзьями.
Спенсер вздохнул. Он сидел на кровати, потому что сидеть было больше негде. Кроме койки, в комнатушке имелся только унитаз. Даже окна не было.
Спенсер прислонился затылком к стене.
– И поэтому ты решил обратиться к Роману?
– Неужели именно это в текущих обстоятельствах беспокоит тебя больше всего?
– Нет, – снова вздохнул Спенсер. – Больше всего меня беспокоит, что вместе со мной придется умереть Джеку и Таре. А Джина до конца своих дней просидит в статической комнате.
Он прекрасно знал: если бы удалось доказать причастность Минни и Марисы, их бы тоже ждала участь Джины. За самовольный выход из изолятора Лорел, Рассела и Холланда тоже ждали проблемы. Скорее всего на них до самой смерти повесят уборку, зато хоть их жизни ничего не угрожало.
– Значит, не стоило тебе брать их с собой на самоубийственную миссию.
– Без них я бы не прорвался к Джереми.
Грейс-Энн оказалась больной психопаткой, и спасение мальчика в конце концов могло обернуться благом для всех «аномальных». Злобная женщина планировала использовать Джереми, чтобы в итоге всех перебить.
С горящими глазами и порозовевшим лицом Родс ударил кулаком по стене:
– Ты мог прийти ко мне!
Ничего себе! Спенсер изогнул бровь. Уилл по-настоящему разозлился. Спенсер не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел директора «Уютного рассвета» таким злым.
– Нет, не мог.
Даже сейчас он не собирался рассказывать Уильяму почему. Во что бы то ни стало нужно сохранить секрет Аддисон. Пусть жизнь Спенсера кончена, зато любимую женщину ждало будущее, в котором она, быть может, сумеет что-нибудь изменить, встав во главе Совета. Не говоря уже о том, что любовь Спенсера была такой огромной, такой осязаемой, что даже вдали от Аддисон он чувствовал, как она заполняет давно умершие в его душе уголки.
Родс тоже сел на кровать.
– А знаешь, ты всегда был одним из кандидатов на мое место.
– Это просто-напросто смешно, – ухмыльнулся Спенсер.
– Ничего подобного. Тебя все уважают. Прислушиваются к тебе. Ты заслужил себе славу, раскрывая дела для людей из внешнего мира. К тому же я убежден, что эта работа тебе бы понравилась. – Уилл уперся локтями в колени и обхватил голову руками. – А теперь я вынужден буду завтра проводить тебя по коридору туда, где твоя жизнь кончится.
– Как?
– Тебе сделают смертельную инъекцию.
Спенсер кивнул. Наверное, предстоящая смерть должна была вызвать в нем больше сопротивления. Еще неделю назад он бы рвал и метал, доказывая направо и налево, как это несправедливо. Но знакомство с Аддисон изменило все. Пускай всего на краткий миг, но он впервые в жизни по-настоящему жил. Впервые в жизни почувствовал, что значит быть человеком, и впервые в жизни испытал любовь одного из посланных Богом на землю ангелов. Оставшиеся часы Спенсер решил именно так и думать об Аддисон. Как о великом даре, ниспосланном ему с небес.
Спенсер не смел и подумать, что в мире существует кто-то, предназначенный только для него. Благодаря Аддисон ему пришлось подвергнуть сомнениям все, во что он верил. Если она «аномальная», то не может быть, чтобы все «аномальные» были обречены вечно гореть в аду. Вряд ли Бог настолько жесток. Аддисон, без сомнений, была создана из добра и света. Может быть, это означало, что и Спенсер тоже не так плох, как ему вдалбливали с самого детства.
Он пожал плечами. Как бы то ни было, скоро он узнает ответ на этот вопрос. Когда придет время, его отправят либо вверх, либо вниз. Но пока этого не случилось, он хотел услышать кое-какие другие ответы.
– Можно задать тебе вопрос?
Уильям посмотрел прямо Спенсеру в глаза.
– Задавай.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы «аномальные» мужчина и женщина меняли друг друга? Даже физически? Скажем, у них странным образом менялись глаза и все такое. До меня доходили слухи, что это вполне возможно.
– Лет тридцать о таком уже не слышал, – улыбнулся Родс, – но да. Когда мы впервые открыли изоляторы, нечто подобное стало происходить с некоторыми подростками. Между ними появлялась некая связь, которая делала их сильнее и вызывала определенные изменения. Глаза становились другими. Вроде внешнего признака растущей внутренней силы.
– И что с ними случилось?
Наверное, будет приятно в ожидании смерти подумать о том, что могло бы быть. Честно говоря, Спенсера немало удивило, что он никогда раньше не слышал подобных историй. Более того, он никогда не видел, чтобы по «Уютному рассвету» расхаживали люди с вращающимися в глазах кольцами.
– Пары создавали мощный союз. Правда, комитет не хотел, чтобы вы, ребята, размножались, а такая связь по каким-то причинам порождала непреодолимое желание производить потомство.
Спенсер молча сглотнул подступивший к горлу ком. Такой сценарий ему точно не светит. Каково было бы иметь ребенка? Стать отцом?
– И что вы делали с этими людьми?
– Разделяли. Одного оставляли здесь, второго отправляли в другой изолятор. – На лице Родса отразилась печаль всего мира. – Однако друг без друга они очень быстро погибали. Становились настолько подавленными, что это неизбежно приводило к смерти. Большинству такие выводы кажутся невозможными, но я готов поклясться, что так все и было. Разумеется, официально причиной смерти объявляли грипп или воспаление легких, но на самом деле всему виной было разбитое сердце.
