Текст книги "Deadline"

Автор книги: Ребекка Эдгрен Альден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава пятая

Помещение было светлым, просторным и находилось на самом верху старинного здания в районе Вазастан. Большие окна от пола до потолка. Красивые половицы уютно поскрипывали, пока фотограф Маркус двигался по ним туда-сюда, настраивая свое оборудование.

Диана собиралась фотографироваться для Suzanna.

Вероника постукивала пальцами по столу. Как обычно, на ней было несколько слоев темной одежды. Густые каштановые, с рыжим отливом волосы собраны в небрежный пучок. Во рту – порция снюса. Несмотря на то что скоро будет уже час, как они находятся в этой студии, до сих пор они не обменялись друг с другом и парой слов. Анна пила вторую чашку кофе, и ее желудок начинал протестовать. Присутствие на съемках арт-директора журнала казалось ей излишним – на ее прошлой работе такого никогда не было. Но в Suzanna Анна успела проработать всего две недели, поэтому пока что она не собиралась подвергать сомнению установленные в редакции правила.

Она проходила тот самый пресловутый период адаптации. Во многих отношениях ее нынешняя работа напоминала прежнюю. Но, с другой стороны, многое для нее оказалось в новинку. В Suzanna все было куда более гламурным, крикливым и роскошным, чем в других редакциях. Она замечала эту разницу, даже когда переписывалась по электронной почте или звонила по телефону с работы. Отношение было совсем другим. Более уважительным. Suzanna явно обладал более высоким статусом, чем ее прежнее издание. Темп работы тоже был выше. И событий происходило куда больше. В журнале было больше страниц, будни были более четко расписаны и давление извне не в пример выше. За день она получала столько же писем, сколько раньше получала за неделю.

Все были с ней очень милы. Все, кроме Вероники. Не то чтобы арт-директор являлась неприятной особой. Просто ей было все равно. Пока другие сотрудники из кожи вон лезли, чтобы Анна почувствовала себя здесь желанной, Вероника ее по большей части игнорировала. Разумеется, Анна не была настолько наивна и прекрасно понимала, что остальные пытаются показать себя с наилучшей стороны. Все-таки она была их новой начальницей. Но Вероника, казалось, не испытывала подобного желания. Скорее наоборот, она не скрывала своего критического отношения к Диане и не пыталась добиться расположения нового шеф-редактора. Но, несмотря на холодное отношение арт-директора, Анна восхищалась ею. Вероника казалась ей крутой светской дамой. В должности арт-директора она успела поработать в крупнейших изданиях страны и все же считалась ветераном Suzanna. От других сотрудников редакции Анна слышала, что Вероника в одиночку воспитывает троих мальчишек подросткового возраста. Должно быть, она родила детей еще в совсем юном возрасте. В остальном же Анна знала о ней крайне мало, если не считать того факта, что арт-директор долгое время работала с Сузанной, предыдущим главным редактором.

Анна вспомнила слова Харриет. О том, что сотрудники редакции очень тяжело восприняли трагедию с Сузанной и приход нового главного редактора. Может, Вероника просто устала от новых начальников? Не могла же она испытывать неприязнь именно к ней, Анне?

Фотограф Маркус и визажист Атена трепались как ни в чем не бывало, гнетущая обстановка в студии их явно не смущала. Они перебивали друг друга, смеялись над непонятными вещами и с пулеметной скоростью сыпали именами знаменитостей. Время от времени Атена пыталась втянуть Веронику и Анну в их разговор, то и дело говоря: «Верно?» или «А вы как думаете?».

Атена сдвинула свои инструменты и принадлежности на край большого белого овального стола и теперь перебирала крохотные баночки, тюбики с кремами и кисточки. Ежесекундно она доставала смартфон и принималась листать что-то на экране, водя по нему большим пальцем с нереально длинным ногтем, а в следующий миг наносила еще больше блеска на свои уже и без того влажные губы.

– Да когда же она, черт подери, появится? – проворчала она и почмокала сверкающими губками.

Маркус установил штатив и настроил оборудование. Светло-серое полотно, исполнявшее роль фона, было развернуто и натянуто, а впереди установлены дополнительные прожекторы, белые экраны и черный блестящий зонт. Теперь Маркус расхаживал по студии и замерял экспонометром свет. Пахло кофе и различными косметическими средствами.

– Обязательно было тащиться сюда? – недовольно спросила Атена. – Почему нельзя было провести фотосессию у тебя дома?

– Ну, она захотела именно эту студию. Говорит, здесь особенный свет и красивые половицы в деревенском стиле. Это все, конечно, здорово, но и денег тоже стоит, – ответил Маркус.

– Черт возьми, ты мог добавить эти проклятые половицы уже потом, – фыркнула Атена. – Слыхал про такую штуку, как «Фотошоп»?

Где-то снаружи прозвенел дверной колокольчик.

– Черт, ну наконец-то, дракон на месте.

Юная визажистка умудрялась вставлять ругательства почти в каждое предложение, и Анне это категорически не нравилось.

Диана пришла вместе с ассистенткой Софией. Анна поздоровалась с ними, взяла у Дианы одну сумку из IKEA и поразилась ее тяжести – сумка была почти неподъемной. Разумеется, Диана находилась в хорошей физической форме, но тот факт, что она оказалась настолько сильной, удивил Анну. В сумках лежала взятая напрокат дизайнерская одежда: блузки, пиджаки, сверкающие вечерние платья и множество туфель на высоком каблуке.

Вероника поднялась со своего места и заглянула в сумки.

– Я думала, нам нужно сделать всего один снимок, – сказала она суровым тоном, даже не подумав поздороваться с Дианой и Софией.

– Ну, раз уже мы все здесь сегодня собрались, то сделаем побольше снимков, – возразила Диана. – Мне для блога тоже не помешают новые фотографии. И потом, – нужен же нам запасной вариант на обложку!

– Ты собираешься появиться на обложке?

– Ну, мы это уже обсуждали. И все сочли это отличной идеей. С тех пор как я здесь работаю, Харриет только об этом и твердит. Было бы глупо не использовать меня и мою популярность у наших читателей. Журнал станет еще более индивидуальным, а наш бренд от этого только выиграет.

Послышался скрип половиц. Атена и Маркус молча смотрели на спорщиц.

– Ты хочешь сказать, твой бренд? – ехидно уточнила Вероника. – Сузанна никогда появлялась на обложке журнала. Она была профессионалом. Она издавала журнал для читателей, а не для себя.

– Зато она назвала его в свою честь, – быстро отбила выпад Диана.

Анна затаила дыхание. Атена, Маркус и София, кажется, тоже, потому что тишина в помещении стала более осязаемой. Анна хотела уже вмешаться в конфликт, но Вероника ее опередила:

– Анна, а ты что думаешь? Ты назначена руководить редакцией или в чем там заключаются твои обязанности? Как, по-твоему, должна Диана быть на обложке Suzanna или нет?

Вопрос застал ее врасплох. Как упавший перед носом артиллерийский снаряд. И что ей на него ответить? Ладони резко вспотели. Анна вытерла их о джинсы и с места в карьер бросилась в атаку:

– Я здесь еще совсем мало времени и не обзавелась тем опытом, который позволил бы мне судить о правильности подобных решений. Но раз вы спрашиваете мое мнение, то я отвечу так: мы арендовали дорогую студию. Маркус притащил сюда кучу оборудования. Атена наготове. Мы можем сделать куда больше снимков, чем планировали. И для интервью, и для предполагаемой обложки. А потом в редакции все хорошенько обсудить.

Она успела завершить фразу раньше, чем воздух в легких закончился. Диана благодарно посмотрела на нее голубыми глазами. Вероника скрестила руки на груди. Несколько секунд было тихо. После чего арт-директор кивнула:

– Хорошо.

Глава шестая

Алиса сидела на постели и смотрела на маму. Раньше, когда Алиса была совсем маленькой, они с младшей дочкой были неразлучны. Каждый вечер Анна лежала рядом с ней в постели и читала сказку, а потом ждала, когда раздастся тихое сопение, свидетельствующее о том, что дочка заснула. Она всегда гордилась тем, что рано начала читать обеим дочерям и читала им помногу.

Анна взяла с полки большую книгу сказок и посмотрела на Алису:

– Хочешь, чтобы я тебе почитала?

Они с младшей дочкой обе разделяли любовь к сказкам. Тесс же, когда была маленькой, предпочитала современные детские книги, особенно ей нравились книжки про героев диснеевских мультфильмов. Ох как же Анна их ненавидела. Дешевые картинки, скопированные из мультиков, и никудышные тексты. Как же она радовалась, когда поняла, что Алисе нравятся старые сказки, ее сокровища: «Гномы и тролль», «Сундучок сказок», Йон Бауэр, Ганс Христиан Андерсен, братья Гримм, русские народные сказки. Книги, которые она унаследовала от своих родителей, изданные в тридцатые, сороковые, пятидесятые годы прошлого века, написанные местами старинным, но таким красивым языком. Алиса, так же как и она, была очарована ими. Ее самыми любимыми историями были «Подменыш», «Ганс и Грета» и «Легенда о гамельнском крысолове». Последняя особенно. Ей нравился жестокий конец, когда крысолов, чтобы проучить неблагодарных жителей города, увел за собой детей.

Анна спрашивала, что такого привлекательного было в этой сказке.

– Это так жутко, мама, дети, которые больше не смогут вернуться домой, обреченные жить далеко в горах, вдали от своих мам и пап, – объяснила ей однажды Алиса. – И единственный ребенок, который избежал этой участи. И остался он один-одинешенек в городе, где больше нет других детей.

Был период, когда Алиса настолько сильно боялась, что однажды она исчезнет или ее украдут, что даже Матиас начал сомневаться: а стоит ли продолжать дальше читать дочери сказки? «Ты ее пугаешь», – сказал он. Анна старалась выбирать другие сказки и истории, с более счастливым концом, но Алиса была непреклонна, требуя свои любимые «ужасы».

– Так мы будем читать сказку? – снова спросила Анна.

В ответ дочка пожала плечами. Можно ли в девять лет пресытиться сказками? Алиса всегда была застенчивой, но при этом очень ласковой девочкой, настоящей маминой дочкой. Но в последние месяцы – и Анна это чувствовала – они стали отдаляться друг от друга. Чтение сказок по вечерам делало их ближе, пусть даже Алиса теперь была куда молчаливее, чем раньше. Анне нравилось ощущение теплого детского тельца рядом. Иногда она закрывала глаза и уносилась в своих воспоминаниях в те времена, когда дети были еще маленькими. Тогда все казалось куда проще.

В последние недели вечерние сказки стали редкостью. А точнее, с тех самых пор, как она начала работать в Suzanna. Зачастую Анна возвращалась домой поздно и очень уставшей. Работа изматывала и требовала от нее куда больше сил, чем она предполагала вначале. Сотрудники редакции оказались вовсе не такими, какими она думала. Они не были снобами. Совсем наоборот. Скорее, они казались растерянными и выбитыми из колеи. Такое чувство, словно они постоянно были настороже. Робкие, осторожные, боящиеся допустить ошибку. Все, кроме Вероники.

Диане, кажется, не удалось стать тем центром силы, которым должен быть главный редактор. Кроме того, Диана часто отсутствовала. Встречи с читателями, пиар-акции, выступления для СМИ. Возможно, все наладится, когда они с Дианой научатся совместно руководить журналом. Когда они упорядочат свои действия, тогда, возможно, ей не придется вкалывать с утра до ночи и ее дочки снова выйдут на первый план.

Анна прижалась к дочке. Почувствовала исходившее от нее тепло и биение ее сердца. Непослушные волосы щекотали ей щеку.

– Давным-давно в прекрасном городе Гамель…

Она читала и слышала, как дыхание Алисы становится все тише и тише. Когда сказка подошла к концу, девочка спала, прижавшись к ней. Анна полежала еще немного, ей хотелось насладиться подольше этим мгновением. После чего осторожно опустила ноги с кровати и вздрогнула: пол был ледяным. Потушив лампу, она еще какое-то время тихо стояла в темноте и смотрела на спящую Алису. Свою любимую девочку. Ей вспомнилась старая песня группы ABBA «Slipping through my fingers». Время бежит неумолимо быстро.

Она медленно затворила за собой дверь. Почувствовала, как сильно соскучилась по своей старшей дочке, и через прихожую направилась в комнату Тесс. Постучалась, но изнутри не донеслось ни звука. Может быть, она уже спит? Анна приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь. Увиденное заставило ее замереть на месте.

Тесс сидела на постели в одних лифчике и стрингах. В руке она держала смартфон и фотографировала себя, изгибаясь и тряся перед камерой грудью. Губки надуты, волосы распущены.

– Тесс?

Анна не смогла сдержаться. Дочка подпрыгнула от неожиданности и уронила телефон на подушку. Когда она обернулась, ее лицо было красным.

– Тебя никто не учил сначала стучаться?

– Извини, я стучала, но… но что ты делаешь?

Тесс бросилась на постель и уткнулась лицом в одеяло. Анна вошла в комнату, приблизилась к кровати и положила ладонь на голую спину дочери.

– Тесс, я не сержусь. Я только хочу знать, чем ты занимаешься.

– Просто фотографирую себя.

Сотня вопросов промелькнула в голове у Анны, только она не знала, который из них она осмелится задать.

– Ты… ты же не выкладываешь потом эти снимки в сеть?

– Чего?

– Ну, в смысле, в Instagram или куда-то еще. Ты ведь знаешь, что люди могут использовать подобные снимки в своих интересах?

Тесс пробормотала что-то в одеяло. Не разобрав, Анна наклонилась ниже.

– Что ты сказала?

– Я просто хотела попробовать.

Все ясно. Когда человеку четырнадцать лет, его охватывает вполне понятное желание исследовать свое тело.

– Тогда все в порядке. Только обещай, что не станешь выкладывать свои снимки в неглиже в Интернет. Обещаешь?

Ее вдруг осенило, что в наше время родители должны обсуждать со своими детьми совершенно другие вопросы. Не только те «вечные» о пчелках и цветочках и пьяных парнях в парке. А еще о безопасности поведения в Интернете и всех тех снимках, которые мы туда выкладываем и которые остаются там на веки вечные. Разумеется, Анна много об этом читала, но до сих пор как-то не думала, что ей стоит переживать по этому поводу.

Быть может, теперь-то все и начинается? Все эти истории о взрослеющих детях и трудных подростках?

Тесс приподняла голову и медленно кивнула, попрежнему не отрывая взгляда от одеяла.

– Я знаю, мама. На этот счет можешь быть спокойна.

– Вот и молодец, – одобрила Анна. – Ты у меня такая красавица. Конечно, ты должна гордиться своим телом.

– Но, мама…

– Ладно-ладно. Главное – не давай себя использовать.

Она наклонилась и обняла дочку. Тесс повернулась и обняла ее в ответ.

– Спасибо, мама. Я тебя люблю.

И на этих словах мамино сердце растаяло. Они посидели так еще какое-то время, после чего Анна пожелала дочери спокойной ночи и вышла из комнаты. Она была довольна собой, потому что сумела разрулить ситуацию и не стала закатывать скандал. Тактично предупредила о рисках, ни в чем не обвиняя и не упрекая.

Когда она вошла в спальню, Матиас уже лежал в постели и, как обычно, просматривал свой телефон. Она забралась под одеяло и прижалась к мужу. Он был горячим как печка.

– Что смотришь?

– А, да так, сериал один.

Он помолчал, потом повернулся к ней. Она пересказала ему свой разговор с Тесс.

– Отличная работа, мамуля! – одобрил Матиас, когда она закончила, и чмокнул ее в губы.

– Да, ведь они должны быть в курсе всех тех опасностей, что подстерегают их в Сети.

Матиас снова ее поцеловал, на этот раз медленнее. Они посмотрели друг на друга. Матиас больше не улыбался. Он покосился на дверь спальни, прислушиваясь, не шумят ли дети, но в доме было тихо. После чего снова повернулся к ней. Взял ее лицо в свои ладони и глубоко поцеловал.

Глава седьмая

Анна торопливо бежала по проходу между столами в сопровождении Вероники и заведующей редакцией Евы. По обеим сторонам сидели в ряд редакторы и трудились в тишине, некоторые бросали на них взгляды, когда они проносились мимо. Анна зарезервировала небольшой зал для конференций, где можно было подсоединить компьютер к телевизионному экрану на стене. У Евы был очень серьезный, сосредоточенный вид, и Анна спрашивала себя, неужели что-то случилось.

– Диана тоже будет? – спросила Ева.

На повестке дня стояло собрание руководства редакции и единственной, кто отсутствовал, была Диана. Именно руководство утверждало все материалы в журнале. Будь у них такая возможность, они устраивали бы подобные собрания раз в неделю. Но личный график Дианы зачастую диктовал им свои условия.

– Да, она уже в пути, – ответила Анна.

Она ничего не сказала о только что полученной эсэмэске, в которой главный редактор сетовала, что ей придется задержаться на несколько минут. Сообщение сопровождалось сердечками и симпатичными рожицами, которые слали воздушные поцелуйчики, и заканчивалось словом «обнимаю». Анна до сих пор не привыкла, что ей круглые сутки приходят эсэмэски от главного редактора, да еще в таком количестве. И в каждом постоянно «целую», «обнимаю» и сердечки. Словно эти сообщения писал ребенок. Анне они казались липкими, как конфеты. Как будто они с Дианой учились в младших классах и были лучшими подругами. И если, с одной стороны, Анну радовало, что Диана вроде бы ценит ее, с другой – ее беспокоило, что их отношения были далеки от профессиональных. Потому что очень сложно требовать что-то от человека, который шлет тебе эсэмэски с сердечками.

Кондиционеры в конференц-зале явно перестарались, и в помещении царил зверский холод. Ева поплотнее закуталась в кофту, натянутую поверх тоненькой белой футболки.

– Терпеть не могу, что нас здесь всех постоянно пытаются заморозить, – прошипела она.

Вероника разложила на столе несколько распечаток. Анна увидела, что это были снимки Дианы с той самой фотосессии, которая состоялась несколькими днями ранее.

– Вот, я получила от Маркуса первые фотографии, они еще абсолютно не готовы, их надо как можно скорее отдать на ретушь, чтобы поместить снимки в интервью в самом номере. И на обложку.

– Так она все-таки будет на обложке? – спросила Ева и часто-часто заморгала.

– Думаю, нам стоит подождать с обсуждением этого вопроса до появления Дианы, – дипломатично заметила Анна. – Что у нас еще на повестке дня? Нам ведь нужно распланировать три следующих номера, верно? Тогда давайте начнем, хорошо?

– Если мы начнем сейчас, то Диана потом все равно все изменит, – заметила Ева.

Она так сильно мерзла, что ее трясло. «Не настолько здесь и холодно, чтобы так дрожать», – мельком подумала Анна.

– Ничего страшного, мы начнем планировать сейчас, а Диане я потом сама все объясню. Она наверняка будет только благодарна, что мы начали без нее.

Анна вставила кабель в разъем своего ноутбука и включила телевизионный экран. Когда все было готово, она вдруг увидела, что Ева и Вероника пристально смотрят на нее.

– Что такое?

– Так ты берешь на себя обсуждения с Дианой? – спросила Ева.

Обсуждения? Анна не совсем до конца поняла, что она хочет этим сказать.

– Если она будет не согласна с тем, что мы решим, – утончила Вероника.

– Да, конечно, – быстро ответила Анна. – Без проблем.

Вероника и Ева обменялись взглядами.

На экране появилась схема повестки дня, и Анна приняла командование на себя.

Это был ее конек. Планирование журнала. Все шло как по маслу, и она просто диву давалась, насколько слаженно они действуют, несмотря на то что работают вместе совсем короткое время. Они обсуждали материалы, подходящие кандидатуры для интервью, темы и обзоры. Подобрали для каждого материала ряд хороших журналистов-фрилансеров и фотографов, обсудили, где могут понадобиться съемки в фотостудии, где – готовые жанровые снимки, а где – снимки из прессы.

Ева с благодарностью взглянула на Анну, когда та предложила взять на себя подготовку некоторых материалов.

Когда полчаса спустя появилась Диана, они уже успели в общих чертах набросать самые важные моменты трех последующих номеров.

– О, это же снимки с последней фотосессии!

Диана коршуном метнулась к столу и уставилась на фотографии. Вероника успела наложить на некоторые из снимков логотип Suzanna и поместить названия анонсов. Диана действительно проделала хорошую работу, позируя перед фотокамерой.

– Что скажете? Какой вам больше всего нравится? – Диана поедала снимки горящими глазами.

– Вот этот. – Вероника взяла одну распечатку.

На фотографии Диана в бирюзовом спортивном костюме сидела, упираясь одним коленом в пол и повернувшись всем телом к камере. Несмотря на слабую улыбку, она выглядела радостной. Рельефные мускулы на оголенных предплечьях и ярко-синие блестящие глаза.

Вероника права. Было в этом снимке что-то гипнотизирующее, что-то, что немедленно приковывало к себе взгляд. Диана выглядела на нем такой крепкой и бодрой. При взгляде на нее сразу хотелось заняться спортом.

– Тон одежды можно сделать более насыщенным, это усилит ее контраст с задним фоном и поможет выгодно подчеркнуть цвет твоих глаз, – предложила Вероника. – Думаю, взгляд у тебя здесь что надо. Вдохновляет на подвиги.

– Все-таки ты считаешь, что это должна быть спортивная фотография?

Диана выбрала несколько других снимков, где она была одета в повседневную, но модную одежду. На этих фотографиях она выглядела как топ-модель, но они и близко не были настолько хороши, как тот снимок, на котором остановила свой выбор Вероника.

– Я соглашусь с Вероникой, – быстро проговорила Анна.

Диана закусила губу и, склонив голову набок, внимательно поглядела на снимок, который предложила Вероника.

– Ладно, – наконец сказала она.

Ева и Вероника обменялись еще одним быстрым взглядом.

– Если мы берем это снимок на обложку, то мы должны изменить тему номера. Что-то про здоровый образ жизни, – решила Анна. – И тогда в самом журнале мы используем вот эти твои снимки. – Анна выбрала несколько распечаток с фотографиями. – А ты напишешь к ним текст, например, про твои маленькие хитрости, чтобы всегда оставаться в форме, идет? Мы тут набросали небольшой план. И решили, что переставим большой материал о занятиях спортом, который мы собирались напечатать в следующем номере, и возьмемся за него сейчас. Ева считает, что мы должны успеть по времени.

Диана кивнула. Когда она вновь посмотрела на Анну, ее глаза горели восторгом. Анна снова ощутила уверенность в своих силах. Она быстро пробежалась по всем пунктам плана и объяснила, в какой последовательности они должны идти в следующих номерах. Мимоходом поделилась другими идеями и замыслами, которые они успели набросать, сказала пару слов о тех, кто возьмется за их воплощение, и в довершение всего объяснила, как они собираются связать все материалы воедино в последующих номерах.

Краем глаза она заметила, что Ева покусывает кончики ногтей.

– …Таким образом, на сегодняшнем собрании редакции нам, по сути, больше нечего обсуждать. Остальное мы можем рассмотреть на следующей неделе. Ты согласна, Диана? – Анна завершила свой доклад и приблизилась к ноутбуку, чтобы поправить несколько деталей, которые, как ей показалось, были не совсем на своем месте.

Никто ничего не сказал. Диана продолжала стоять и молча смотрела на снимок, который они выбрали для обложки.

– Звучит неплохо, – промолвила она наконец. – Анна, ты проделала просто фантастическую работу! И все остальные тоже.

Анна заметила, как облегченно выдохнула Ева. Хотя Вероника, казалось, еще больше напряглась. Ева откашлялась.

– Очень хорошо. Тогда, прежде чем мы разойдемся по своим рабочим местам, может быть, поговорим немного о торжестве?

Она имела в виду торжественный прием, который журнал Suzanna устраивал каждый год для самых важных персон в издательской отрасли – рекламодателей и знаменитостей. Анна совсем об этом забыла. Они обговорили, кто и что должен делать перед и во время праздничного вечера, сколько бесплатных товаров будет лежать в корзинках с образцами косметической продукции и каких спонсоров им уже удалось привлечь.

– Миранда же ничего не делает, мне самой приходится искать всех спонсоров, – пожаловалась Диана и недовольно поджала губы.

Анна ничего не сказала, однако ей было известно, что доходы от продажи рекламы в последнее время упали ниже некуда. И она до сих пор не получила ни одного вразумительного объяснения на этот счет. Анна бросила взгляд на часы и предложила закругляться.

– О’кей, на сегодня хватит, – кивнула Диана.

Ева с облегчением встала из-за стола.

– Постойте-ка! Совсем забыла одну вещь. – Диана внезапно повернулась к Еве. – Я по поводу интервью с Ракель Стрем, которое запланировано у нас на этот номер. Статью придется выкинуть.

У Евы исказилось лицо, словно она получила пощечину. Заведующая редакцией медленно опустилась обратно на стул. Ракель Стрем на настоящий момент была самой известной шведской киноактрисой, и Анна знала, как радовалась Ева, когда журналу удалось заполучить эксклюзивное интервью с ней.

– Я вчера столкнулась с ней на пиар-акции, проводившейся для Академии стиля Rosenrummet в универмаге NK[1]1
  NK (Nordiska Kompanie) – название двух крупных шведских торговых центров, расположенных в Стокгольме и Гетеборге. Торговый центр в Стокгольме ежегодно обслуживает около двенадцати миллионов посетителей. – Здесь и далее прим. переводчика.


[Закрыть], – принялась объяснять Диана. – Ну что я вам скажу? Совсем нос задрала, даже со мной не поздоровалась. А потом я поговорила с другими, и мне сказали, что сериал, в котором она сейчас снимается, получил плохие отзывы у критиков. Короче говоря, все терпеть ее не могут. При таком раскладе мы никак не можем оставить ее в номере.

– Но журнал через несколько дней уйдет в печать, – попробовала возразить Ева.

– Замените интервью чем-нибудь другим. Как насчет тех прелестных снимков лаванды? Возьмите их. Получится просто чудесно.

– Но у нас нет подходящего текста. И потом, разве сейчас сезон лаванды? Читатели заметят отсутствие интервью в разделе репортажей. Мы не можем просто так наплевать на это, мы должны придерживаться нашей линии…

– О боже, к чему такая дотошность? Ведь самое важное в журнале – это его содержание. А не статейки о заносчивой звезде и ее провальном сериале. В общем, вы должны как можно скорее решить этот вопрос. Все только рады будут, что я вовремя обнаружила нашу оплошность. – Диана всплеснула руками. – Ведь в этом и заключатся моя работа – выходить в свет, узнавать последние новости и актуальные тренды. Вы же только и делаете, что сидите здесь у себя в редакции и медленно покрываетесь плесенью. Не то что я!

У заведующей редакцией был такой вид, словно она сейчас взорвется. Вероника тихо сидела, уставившись в стол. Анна открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но не успела, потому что в дверь внезапно постучали. В кабинет заглянула руководитель отдела рекламы Миранда. Ее тонкие светлые волосы торчали во все стороны. Даже она выглядела взволнованной.

– Диана, у тебя есть вечером свободное время? Тут сейчас звонили из Unicorn, производителя стиральных средств. Они хотят с нами встретиться! Речь идет об их новом стиральном порошке «Чистюля». Они хотят предложить нам сотрудничество. Можешь пойти со мной на встречу?

– «Чистюля»? – Диана с таким пренебрежением произнесла это название, словно речь шла о каком-то наркотике. – Нет, ни за что. Я никогда им не пользуюсь. Стиральные порошки наносят ужасный вред окружающей среде! Я даже не собираюсь…

– Да, но это же суперважный клиент, – перебила ее Миранда. – И теперь у нас есть шанс заполучить его. Думаю, они будут ужасно рады встретиться с тобой. Это очень важно. Может, они смогут прийти на наше мероприятие в качестве партнеров?

И Миранда с такой силой вцепилась в дверной косяк, словно речь шла о жизни человека. Диана же, казалось, совершенно не заметила отчаяния, написанного на ее лице, преспокойно достала из сумочки зеркальце и принялась изучать в нем свое лицо. Не спеша освежила помаду на губах. Почмокала ртом, после чего повернулась к Миранде.

– Нет, не могу, – сказала она. – У меня на вечер запланированы куда более важные дела.

– Я могу отправиться с тобой на встречу, – поторопилась добавить Анна.

Миранда благодарно сложила ладони.

– Я сейчас должна бежать, – сказала она Анне. – Но я тебе напишу, во сколько нас будет ждать такси.

Анна выключила демонстрационный экран и повыдергивала кабели из аппаратуры, пока Вероника лихорадочно собирала распечатки со стола.

Диана достала смартфон и принялась листать свои снимки в Instagram.

– А может, все-таки оставим интервью? – снова предприняла робкую попытку Ева.

Диана не спеша оторвала взгляд от экрана.

– Но ведь я же объяснила, почему этого не стоит делать, – медленно проговорила она ледяным тоном. – Должна же я здесь хоть что-то решать. Ведь это я главный редактор. Я должна отвечать за то, что мы публикуем. Вы и так распланировали все без меня на три номера вперед. Даже какой снимок мы возьмем на обложку. Так что не будем ссориться. Я этого не выношу.

Диана посмотрела на Анну и закатила глаза. После чего встала и, не произнеся ни слова, покинула переговорную комнату.