Текст книги "Геноцид по благословению Ватикана"
Автор книги: Растислав Петрович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
В ночь с 28 на 29 мая 1942 года к моему дому пришли усташи и требовали, чтоб я вышел из дома. Я ответил, что не стану ни в коем случае ночью выходить из дома. Они на это выстрелами из винтовок разбили окно, потом начали через окно лезть в дом. Я тогда схватил револьвер и выстрелил в усташей, которые хотели через разбитое окно войти в мой дом, отчего они пришли в замешательство. Потом я по лестнице взобрался на крышу дома и убежал. Усташи стреляли мне вслед, но в меня не попали. В ту ночь я прятался в лесу, а на следующий день пришел в село Градиште, где прятался вплоть до 1 июня 1942 года. За это время я себе выхлопотал через одного моего друга в уездной управе в Слав. – Пожеге пропуск и с этим пропуском отправился в путь 1 июня 1942 года. И в тот же вечер с помощью одного кондуктора, хорвата, доехал на товарном поезде до Белграда. Кондуктору, хорвату, я за это заплатил 800 динаров.
Больше мне ничего не известно. С моих слов записано верно. Все сказанное мной могу подтвердить под присягой”.
Дети в огне
ПОПОВИЧ Миряна, беженка из Кралевчан, уезд Глина, сербской православной веры, 30-ти лет, 6 февраля 1942 года дала следующие показания:
“В апреле прошлого года мы вместе с моим мужем Будимиром жили в селе Тремушняк, где у нас был свой магазин. Обстановка в глинском уезде была довольно спокойной вплоть до 25 июня прошлого года, т. е. пока усташи не пришли в Глину и глинский уезд. Тогда начались преследования и аресты сербов. Многих сербов из сел глинского уезда уводили из собственных домов в Босански-Грабовац, где все они были убиты, кроме немногих, которым в последнюю минуту удалось бежать. Среди них был и мой муж Будимир, который прямо перед расстрелом бежал из строя, но при побеге был ранен в ногу. После случившегося мы с мужем ушли из Тремушняка к матери мужа в Кралевчане, а оттуда он, после того как зажила нога, уехал в Белград.
Хочу отметить, что усташи наш магазин в Тремушняке после разграбили, и нам не оставалось ничего другого, как укрыться в селе Кралевчане, которое тогда не тронули.
Эти преследования были причиной того, что большое число сербов, крестьян, было вынуждено уйти в лес, чтобы спасти свою жизнь, тогда как усташи разместились почти во всех селах с целью не допустить контакта между оставшимися в селе и бежавшими в лес, а также оказания помощи тем, кто находится в лесу. В это время усташи занимались грабежами, отбирая у народа продукты, одежду и скот.
В июле прошлого года группа пьяных усташей неожиданно напала на соседние села: Беговиче, Мачково-Село и Миочиновиче, вначале обстреливая каждое село, а потом поджигая дома, которые попадались им на пути. При этом некоторые люди из названных сел оказали сопротивление, так что один усташ погиб, а второй был тяжело ранен, а затем от полученных ран умер. Они погибли от руки Стояна Клаича из Тремушняка, который лично убил этих двоих усташей. После этого те три села уничтожены и сожжены дотла. И всех, кого усташи застали в селах, они убили, а это были женщины и дети, тогда как почти всем мужчинам удалось бежать в лес. Убитых женщин и детей бросили в дома, а дома потом подожгли. Зерно и скот из этих сел усташи забрали.
После этого случая наступило затишье, которое продолжалось до октября. Не помню точно, какого числа, но было начало октября, когда неожиданно усташи и хорватские войска с десятью танками ворвались в села глинского уезда как будто для того, чтобы очистить лес. Однако они с танков и из пулеметов стреляли без всякого результата по лесу, явно опасаясь заходить глубже в лес, а на обратном пути прошли через села Додоше, Шушняр и Велики-Грабовац, поджигая дома и убивая всех подряд. В селе Додоше при этом погибло 20 мужчин, женщин и детей; в селе Бунчиче – около 70-ти; в селе Шушняр – около ста. Сколько человек погибло тогда в Бански-Грабоваце, я не знаю. Усташи не только убивали, но жестоко истязали и мучили людей. Так, в селе Шушняр схватили 25 детей, связали им руки за спиной проволокой и положили их у сеновала так, чтобы ноги были внутри помещения, а туловище – снаружи, потом сеновал подожгли – и ноги у детей обгорели до колена. Наполовину обгоревших детей затем бросили на дорогу, и дети скончались в страшнейших муках.
Обычно усташи практиковали следующее: старых людей запирали в домах и потом дома поджигали, а женщин и детей убивали, т. е. закалывали штыками, причем сначала – детей, потом – женщин.
В селе Бунчиче на глазах у Драгана Бунчича закололи троих его детей, младше пяти лет, а потом его жену, которая вынуждена была смотреть, как умирают и страдают ее дети. Отец в это время прятался в сене. Потом усташи подожгли дом и все постройки. Бунчичу после этого не оставалось ничего другого, как уйти в лес. В тот же раз в этом селе закололи одну женщину вместе с младенцем всего через два часа после родов, как и женщину вместе с трехмесячным ребенком.
В селе Грабовац одной женщине разрезали груди и в раны продели руки и связали на спине, а затем бросили ее в огонь и после этого наполовину сгоревшую оставили мучиться, пока она не умерла. В том же селе в одном из домов найдено двое детей, убитых вместе с матерью, тогда как двое других детей спрятались в круглой печи во дворе. Этих детей заметили после ухода усташей хорватские солдаты и спасли.
Подобным случаям не было числа. В течение всего этого времени усташи грабили по селам, резали скот и птицу и разбрасывали ненужные им вещи.
В ноябре усташи напали на село Влахович, но тут встретили отпор, и в сражении между усташами и четниками погибло 18 усташей. После этого усташи подожгли село, но людей убили немного, поскольку четники дали серьезный отпор.
Кстати замечу, что из села Влахович еще в июне было угнано около девяноста человек в Бански-Грабовац, и все эти люди там убиты. Это село, как и село Драготина, раньше других пострадало в глинском уезде. Сербы-крестьяне, оставшиеся в живых, и сейчас находятся в лесах или в горных селах в домах, которые еще уцелели.
29 января с. г. сожжены дотла села Горня и Доня-Пастуша, община Ябуковац, и село Комоговина в костай-ничском уезде, а также село Йошевица, община Ябуковац. Кроме как в селе Комоговина, в других названных селах мужчины не пострадали, так как вовремя ушли в лес, но погибло много женщин и детей. Я знаю, что в Йошевице закололи семерых детей и трупы этих детей, уложенные кругом, оставили перед церковью.
В Комоговину усташи ворвались неожиданно, поэтому здесь погибло, кроме женщин и детей, много мужчин.
2 февраля 1942 года, когда через Кралевчане проходили хорватские войска, возвращаясь из Босански-Нови, солдаты и усташи грозили, что ни один серб не останется в живых. Они злились и говорили, что должны отомстить за кровь своих братьев, погибших в боях при Бос. – Нови, где возле села Равница 31 декабря прошлого года погибла целая усташская сотня, никто не уцелел.
Отмечу также, что сербское село Марковичи, община Ябуковац, в котором около восьмидесяти домов, полностью уничтожено, и никто из этого села не остался в живых. Люди дали себя обмануть, поверив, что будут в безопасности, если перейдут в католическую веру. Поэтому они остались в своих домах и поплатились за доверчивость головой.
Сейчас в лесах рядом с сербами находится большое число хорватов, которые участвуют вместе с сербами в борьбе против усташей. Так, между ними находится д-р Херлингер из Сисака; Туркулин, налоговый чиновник из Петрини с женой и студенты из Петрини Янекович и Штайцар. Эти хорваты в основном бежали из Сисака, Прелошчицы, Тополовца и Цапрала.
В Кралевчанах сейчас – “Командование отряда Мрак”, на самом деле – место расположения одного полка хорватской армии, которая теперь проводит операции в глинском уезде. Этот отряд получил название по имени Мрака, бывшего офицера действующей югославской армии. В полку в качестве полкового врача находится один хорват, который спас от смерти 25 детей из села Йошавица, а также 20 женщин. Он сказал мне, что больше не может видеть ужасы, творимые усташами. Еще он сказал мне, что хорватские солдаты не дождутся весны, чтобы тоже уйти в лес, так как они недовольны тем, что происходит, потому что однажды за это могут поплатиться и честные хорваты.
В преследованиях сербов особо отличились братья Юрай, Йоко и Иво Туркович, Перо Болтужич, Джука Колич, сапожник, – все из Кралевчан, как и Антун Кардаш, бывший служащий общинного управления в Ябуковце, в настоящее время проживающий в Драготинцах, община Кралевчани. В преследованиях сербов также отличились Антун и Перо Барич, братья Мрмичи и, прежде всего, монах Частимир Херман – все из Чунтича, а также Илия Болтужич из Милиноги. Усташи, которые подвергали сербов гонениям, в большинстве своем – из Петрини и окрестностей.
Больше мне нечего добавить, а все, мною сказанное, могу подтвердить под присягой”.
Разрушение православных церквей
ВУКАШИНОВИЧ Милева, беженка из Окучан, 20-ти лет, 14 февраля 1942 года рассказала следующее:
“Мой муж, Вукашинович Голуб, бежал из Окучан в конце октября 1941 года, так как хорватские усташские власти подозревали, что он четник, и в апреле он был посажен в уездную тюрьму, но через неделю выпушен на свободу. Посажен он был за то, что после поражения в апреле не остался дома, а перебрался в Боснию и присоединился к отрядам югославской армии, которые продолжали сопротивление.
Выйдя из тюрьмы, мой муж занимался торговлей и часто ездил в Босанска-Градишку. Однако какие-то мусульмане донесли на него, будто он четник и сербский националист, и его собирались снова арестовать. А он, когда узнал про это, сбежал из Окучан и через Земун добрался до Белграда.
В Окучанах убийства сербов не совершались. Знаю, что только угнан в лагерь Ясеновац еще в апреле Никола Крмар, веревочник из Окучан, и о его судьбе по сей день ничего не известно.
Кроме того, могу сказать, что разрушены сербские церкви в Окучанах, Бодеграях, Цагах и Раиче, а теперь предстоит разрушение церквей и в других местах окучанского уезда.
Церкви рушили евреи, которые работали под надзором усташей.
Далее могу сказать, что месяц назад выселены жители целого села Скендеровцы, община Чаглич, уезд Пакрац. Они подозревались хорватскими властями в том, что поддерживают связь с беженцами, скрывающимися на горе Псунь. Однако до выселения усташи убили 11 крестьян – сербов из этого села. Из погибших я лично знаю Дмиторвича Стеву, сына Проки.
Сейчас в Окучанах и окрестностях ведется окатоличевание сербов. В Окучанах теперь находится один миссионер, монах из Загреба, который в здании начальной школы в Окучанах часто произносит религиозные проповеди и таким образом пропагандирует переход в римско-католическую веру. И я должна была ходить на эти проповеди, во время которых этот монах-миссионер говорил нам, кроме прочего, что католическая церковь намного старше, чем православная; так католическая основана 1 500 лет назад, а православная – 900 лет назад. Далее – что православные священники не совершают обряд исповеди, как полагается, т. е. не расспрашивают каждого отдельного верующего о каждом грехе.
В своих проповедях он сказал нам и о том, что после войны православное духовенство возвратится в родные края, но что мы, те, которые перешли в католическую веру, совершим великий грех, если снова вернемся в православие.
Я без каких-либо документов доехала из Окучан до Земуна, а оттуда перебралась в Белград, использовав дневной пограничный пропуск, за который я заплатила одной женщине, доставшей его, 500 кунов.
В Окучанах у меня осталось двое детей, которые находятся у моих родителей.
Больше мне нечего сообщить, а все сказанное могу подтвердить под присягой”.
Приговоры полевого суда
КОВАЧЕВИЧ Джордже, окончивший реальную гимназию, 19-ти лет, беженец из Вуковара, 25 февраля 1942 года сообщил следующее:
“Я, не имея никаких проездных документов, 22 февраля 1942 года приехал из Вуковара в Земун, а оттуда, раздобыв с помощью одного приятеля, немца, дневной пограничный пропуск, беспрепятственно перебрался в Белград. Об обстановке в Вуковаре и вуковарском уезде могу сообщить вот что: после захвата власти усташами в Вуковаре сразу же начались аресты сербов – как из города Вуковар, так и из сел вуковарского уезда. Одними из первых арестованы: Углешич Пайо, торговец; Смаич Йован, торговец; Бугарски Марко, сапожник; Николич Сима, трактирщик; Негич Яков, кондитер; а также другие сербы из Вуковара, чьи имена я не могу сейчас вспомнить. Так же усташами посажено в тюрьму довольно большое число крестьян-сербов из вуковарского уезда. Всех этих людей в июле угнали в лагерь в Копривницу, а потом в Ясеновац, но здесь их след теряется, и об их судьбе ничего не известно.
Первые убийства сербов совершены в июле. Убиты сербы из села Бобота. Их обвинили в пособничестве Джоке Патковичу, земледельцу из Боботы, который в Боботе ранил двух усташей; один из них, по фамилии Тарле, умер от полученной раны в Вуковаре.
Кроме того, полевым судом в Вуковаре в августе прошлого года вынесен приговор десяти—пятнадцати крестьянам-сербам из сел Бобота и Вера, которых также осудили как пособников Джоки Патковича и Стевы Чонича. Когда жены этих убитых сербов привезли в Вуковар еду для своих мужей, не зная, что те уже убиты, усташи разогнали их штыками, не позволив им зажечь свечи на могиле, куда убитые были брошены и закопаны.
В августе или сентябре, точно не помню, полевым судом осуждены 30 хорватов и 3 серба; из хорватов осужден один капитан, домобран, а также несколько солдат хорватской армии. Их приговорили к расстрелу, а осудили как коммунистов. Имен расстрелянных из этой группы я не знаю, так как власти этот случай держали в тайне из-за того, что все осужденные и расстрелянные, кроме троих, были хорваты. Смертные приговоры полевого суда приводили в исполнение не усташи, а жандармерия. Однако жандармы уклонялись от этого, и осужденных добровольно расстреляли полицейские из Вуковара.
В январе этого года полевым судом в Вуковаре приговорены к смерти 19 человек, из которых 9 – сербы из Негославцев. 19 января этого года смертный приговор приведен в исполнение и они расстреляны. Из убитых сербов из Негославцев могу назвать: Плечаша Душана, дипломированного юриста; вдову Анку Петричевич, учительницу; Неранджичей Николу и Душана, земледельцев; Парошкого, имени не знаю, земледельца из Бингулца. Житель Негославцев, некий Шербич, имени не знаю, убит до отправки в Вуковар в здании общины в Негославцах одним из солдат хорватской армии, кроме того, мусульманином, в тот момент, когда хотел из общины бежать. В этой группе расстрелянных был и Брандайс Йован, член югославского “Сокола”[7]7
Гимнастическое общество в довоенной Югославии
[Закрыть] из Вуковара, по происхождению немец. Остальные расстрелянные были служащие фабрики “Бата” из Борово, все – хорваты.
Затем 22 января этого же года полевым судом осуждены и расстреляны еще 14 хорватов и сербов за коммунистические идеи. Среди них были сербы из села Стари-Бановцы, уезд Стара-Пазова.
Акция по перекрещению сербов, то есть по обращению в римско-католическую веру, проводится систематически, а наибольшее давление на сербов, чтобы они перешли в католическую веру, было оказано в середине декабря прошлого года. Здесь особо отличились: Зубич, законоучитель реальной гимназии в Вуковаре, который выполнял эти обязанности и раньше в Югославии, а также монах из монастыря Св. Боны в Вуковаре, чьего имени я не знаю, родом из Дубровника. Оба они ходили по сербским селам вуковарского уезда, агитируя сербов за переход в католическую веру. В самом Вуковаре вуковарские сербы приглашались на проповеди этих двух католических священников, и тот, кто не приходил, попадал под подозрение хорватских властей как противник хорватского государства.
В римско-католическую веру, насколько мне известно, перешли в основном те, у кого родные в тюрьмах и лагерях, а также те, кто хочет спасти свою жизнь и имущество. Более или менее формально перешли в католическую веру все села, кроме Негославцев. Сербам в вуковарском уезде поставлен срок до 20 февраля этого года, когда они должны перейти в католическую веру, так как в противном случае они будут угнаны в лагеря, а их имущество будет конфисковано в пользу Независимого Государства Хорватия.
Особенно сильное моральное давление оказывает на учеников сербов вуковарской гимназии и запугивает их преподаватель гимназии Суботич Джуро вместе с учениками VIII класса Гевичем Антуном, Метцингером, сыном ветеринара Метцингера, и Фазекашем Иваном, все они из Вуковара. Кроме того, упомяну, что в гимназических классах ученики-сербы полностью отделены от учеников-хорватов.
Из хорватов-усташей, которые отличились в преследованиях сербов, хочу выделить: Пулизу Луку, руководителя усташской молодежи в Вуковаре; Радоша Владимира, студента факультета права; Китича Драгутина, студента технического факультета, и Минка Векослава, студента факультета права, который за особые заслуги, будучи девятнадцатилетним юношей, назначен начальником стожера[8]8
Усташская общинная организация в Независимом государстве Хорватия во время второй мировой войны.
[Закрыть] где-то в Боснии, а до этого выполнял определенные функции как усташ на фабрике “Бата” в Борово. Отличились также: Маюрджич, банковский служащий; Гавранович Мато, ранее сапожник, а теперь директор фабрики “Столин”, и некий Кайба, чьего имени я не знаю, который является одним из главных усташей в вуковарском уезде.
Из хорватов, которые хорошо относились к сербам и сами были арестованы, назову: д-ра Палачека Ивана, адвоката; Коха Матию, директора Первой хорватской сберегательной кассы; Сент-Джерджию, чьего имени я не знаю, щеточника; Зебца Франьо, портного, и Цара Йосипа, преподавателя. Все они защищали сербов и либо имели югославскую ориентацию, либо были сторонниками д-ра Мачека и не хотели присоединяться к усташскому движению.
Больше мне добавить нечего. С моих слов записано верно. Все, мною сказанное, могу подтвердить под присягой”.
Усташи закалывают сербских детей и бросают их в Саву
ЙОВАНОВИЧ Ристо, священник из Обудовца, уезд Брчко, 34-х лет, рассказал 25 декабря 1941 года следующее:
“Село Обудовац насчитывает около 5 000 жителей, все они по национальности сербы. После провозглашения Независимого государства Хорватия сербы в селе Обудовац особым гонениям не подвергались. Можно сказать, что в селе было в основном спокойно вплоть до Видова дня[9]9
День памяти битвы на Косовом поле; отмечается 28 июня
[Закрыть] Полагаю, что заслугу в этом следует приписать командиру жандармерии в Страшье по имени Павле, фамилии его я не знаю, но знаю, что по национальности он хорват. Он весьма благосклонно относился к сербам и защищал их от усташей, как мог. Во всех других окрестных сербских селах сербов время от времени подвергали аресту и уводили в Брчко или Бос. – Шамац. В Обудовце усташи за несколько дней до Видова дня забрали Теодоровича Перо, крестьянина. Его сразу же увезли в Госпич, и с тех пор он исчез.
В селе Бактуша за несколько дней до Видова дня усташи забрали нескольких пользующихся авторитетом крестьян. Знаю, что тогда забрали: Йекича Йоцу, крестьянина; Ивановича Стеву, крестьянина; Бачича Йоцу, крестьянина; Симича Симо, крестьянина; Бачича Стеву, крестьянина; Челиковича Воислава, крестьянина; Митровича Перо, крестьянина; Марковича Андрию, крестьянина; Станишича Йована, крестьянина; всех их увели в Босански-Шамац, где несколько дней держали в тюрьме, а потом отпустили домой. Так повторялось несколько раз.
Села Доня– и Горня-Слатина относились к усташскому табору[10]10
Усташская военно-политическая организация, сформированная в областных центрах НГХ во время второй мировой войны
[Закрыть] Трамошница. Главой табора был римско-католический священник в Трамошнице, которого зовут фра Анто, его фамилии я не знаю, только знаю, что он францисканец. Он со своими усташами подвергал жестоким гонениям сербов в селах Доня– и Горня-Слатина, а иногда мог послать своих усташей и в села Обудовац, Бактуша и Брвник. Усташи по его приказанию являлись в названные села днем или ночью, выволакивали людей из домов и истязали. Некоторых уводили в Трамошницу, где приходский священник запирал их в сарае и держал по нескольку дней без пищи и без воды. Бывало усташи в каком-нибудь из этих сел выводили людей из домов, строили в ряд вдоль улицы и заставляли их давать друг другу пощечины или плевать друг другу в лицо. Усташи смотрели на это и развлекались.
В ночь накануне католического праздника Успения были порваны телефонные провода на линии Босански-Шамац – Брчко, а именно в католическом селе Горицы. Крестьяне-сербы из окрестных сербских сел в день католического праздника Успения отправились в Брчко по своим личным делам. Было их около пятидесяти человек. В селе Горицы этих сербов задержали усташи и загнали в какой-то двор. Здесь усташи избивали их и всячески истязали. Многие потеряли сознание, а усташи бросали их на телегу один на другого и отвозили в больницу. Здоровые должны были сидеть в телеге на больных.
В тот же день усташи, направляясь из Брчко в Горицы, встретили троих крестьян-сербов из села Чович-Поле, община Обудовац, чьих имен я не знаю. Усташи остановили их и спросили, куда они идут. Крестьяне ответили, что вызваны в суд в Дервенту, и показали повестки. С собой крестьяне несли только еду на дорогу. Усташи заподозрили, что они несут еду четникам в лес, поэтому их избили, а потом отвели в ближний лес, чтобы там убить. Один из этих крестьян убит. Остальные двое были ранены и спаслись бегством. Один из раненых дома умер, а второй поправился.
Усташи постоянно, особенно после Видова дня, приходили в сербские села и грабили крестьян. Обычно они обвиняли отдельных крестьян, что побогаче, будто у тех есть оружие, и потом требовали, чтобы крестьяне откупились определенной суммой денег – и тогда с ними ничего не случится. В противном случае грозили им расстрелом. Так и у меня в июле вымогали 200 динаров, которые я вынужден был заплатить. Село Обудовац таким же образом заплатило дважды: один раз – 8 000 динаров, а второй – 10 000 динаров. Эти деньги получил глава табора в селе Орашье, община Доня-Махала, некий Желько, студент, чьей фамилии я не знаю.
В сентябре, октябре и ноябре 1941 года сербы в селах уезда Брчко особым притеснениям не подвергались, здесь было относительно мирно и безопасно.
1 декабря 1941 года в Брчко прибыл усташский батальон и заставил всех сербов из Брчко подписать заявление о переходе в римско-католическую веру. Тот, кто не захотел подписать это заявление, был тут же избит усташами. Так в тот день усташами в Брчко избиты: Буджен Душан, торговец, которому проломили череп; Трифкович Раде, у которого от побоев пошла горлом кровь. Некоторых сербов из Брчко усташи тогда увели, и об их судьбе ничего не известно. Я знаю, что тогда же исчез старший сын Папича Джорджа. В те дни на понтонном мосту через реку Саву усташами заколоты Гайкович Лука, торговец, его жена Деса и трое их детей.
1 декабря 1941 года в Брчко по повестке в суд явился Симич Трифун, торговец из Бока, община Доня-Махала, 75-ти лет. Он возвращался в коляске домой, и на выезде из города его остановил какой-то усташ и попросил подвезти. Усташ подсел к Симичу в коляску, а когда они отъехали от города на три километра, усташ вытащил Симича из коляски и убил его.
После Брчко настал черед и других сербских сел уезда Брчко перейти под принуждением в римско-католическую веру. Начальник уезда в Брчко Монтани Вечеслав, который до войны много лет служил в управе Белграда, дал устное распоряжение главе общины в Обудовце Косановичу Стеве издать письменное распоряжение всему православному населению – в указанные дни перейти в римско-католическую веру. Так, село Лончари должно было перейти в римско-католическую веру 10 декабря 1941 года, село Жабари – 11 и 12 декабря, село Обудовац – 15 и 16 декабря, село Горни-Жабари – 17, 18 и 19 декабря 1941 года.
Начальник уезда Монтани на днях передал мне, чтобы я явился к нему с женой и детьми. Я не хотел идти, так как боялся, что со мной что-нибудь случится. Только после третьего устного приглашения, получив гарантии своей безопасности от одного хорвата, я отправился с женой и детьми в Брчко к Монтани. Когда я пришел, то застал у него в канцелярии управителя области из Славонски-Брода, чьего имени я не знаю.
Монтани тут же при нем сказал мне, что народ должен перейти в римско-католическую веру и потому мое присутствие в Обудовце нежелательно и я должен уехать. После краткого разговора он выдал мне пропуск до Земуна без права на возвращение.
15 декабря 1941 года я вместе с семьей отправился в Земун, а 18 декабря прибыл в Белград.
Насколько я осведомлен, сербы из уезда Брчко решили ценой любых жертв не переходить в римско-католическую веру.
Как я уже указал, главный и злейший усташ в уезде Брчко – римско-католический приходский священник в Трамошнице фра Анто, чьей фамилии я не знаю. Кроме него, особо отличились в преследованиях сербов: Монтани Вечеслав, начальник уезда в Брчко; Бабич Дане, почтовый служащий в Брчко; Ужичанин Рашид, мусульманин из Брчко, чья профессия мне неизвестна. Других усташей я не знаю.
С протоколом ознакомился, с моих слов записано верно”.
