Текст книги "Энтони Уайлдинг"

Автор книги: Рафаэль Сабатини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Вашей милости, я думаю, не надо говорить, сколько сил за последние сутки я потратил, чтобы раскрыть этот заговор, – с легким сарказмом ответил он. – Что же касается всего остального, то я действительно друг мистера Уайлдинга, но эта леди состоит с ним в куда более интимных отношениях. Она – его жена.

– Его жена! – ахнул герцог.

Сэр Филипс криво усмехнулся, а полковник Латтрелл побагровел. Злорадная улыбка промелькнула на подвижном лице мистера Тренчарда.

– Ходят слухи, что этот вот сэр Роланд ухаживал за ней. – Он вопросительно поднял брови и поджал губы. – Женщины – странные создания, а мужья иногда вдруг начинают им очень мешать. Пусть ваша милость сам решает, в какой степени можно верить обвинениям этой леди против мистера Уайлдинга.

– О! – воскликнула Руфь, краснея от стыда. – Это ужасно!

– И я так же думаю, – не смущаясь, ответил мистер Тренчард.

Бедной девушке ничего не оставалось, как рассказать целиком историю своего замужества, и ее слова звучали столь искренне и убедительно, что трудно было не поверить им. Мистер Тренчард был в отчаянии: на его глазах рушился его рискованный замысел спасти мистера Уайлдинга для протестантского движения ценой предательства самого движения. Мистер Тренчард никогда не отважился бы на столь отчаянный шаг, не будь он уверен, что если он сам не сделает его, то это сделает Ричард Уэстмакотт. Ухватив быка за рога, он едва не разгромил Ричарда и Блейка их же собственным оружием, и вот теперь эта девчонка могла свести на нет все его усилия.

– Ложь, ложь, ложь! – воскликнул он, прерывая ее, но герцог неодобрительно взглянул на него.

– Мы желаем выслушать эту леди до конца, мистер Тренчард, – с укором произнес он.

Однако мистер Тренчард не сдавался. Он вспомнил о последней оставшейся у него карте и теперь решил, что пора выкладывать ее на стол.

– Ваша милость, почему вы позволяете злоупотреблять вашим терпением! – с жаром проговорил он. – Эта леди дурачит вас. Если вы позволите мне задать ей два-три вопроса, обещаю вам, я выведу ее на чистую воду. Вы позволите, ваша милость?

– Ну-ну, – согласился сэр Альбемарль. – Задавайте ваши вопросы.

Его коллеги одобрительно кивнули, и мистер Тренчард победительно взглянул на девушку.

– Это письмо, мадам, – издалека начал он, – которое попало вам в руки столь… столь живописным способом, – оно, как вы говорите, было адресовано мистеру Уайлдингу, не так ли? Вы готовы поклясться в этом?

– Я не желаю отвечать на вопросы этого человека, – с негодованием обратилась Руфь к судьям.

– Я думаю, будет лучше, если вы все же ответите, – со сдержанной учтивостью ответил ей герцог.

Вскинув голову, она повернулась к мистеру Тренчарду и в упор взглянула на него.

– Хорошо, я клянусь, – начала она, но тот великолепным актерским жестом поднял, останавливая ее, свою узловатую руку. Что и говорить, он знал, как произвести впечатление на публику.

– Нет-нет, – сказал он, – я совсем не хотел бы, чтобы вас обвинили в лжесвидетельстве. Я не прошу вас клясться. Достаточно, если вы будете готовы сделать это.

Она презрительно надула губы.

– Я не боюсь оказаться лжесвидетельницей, – бесстрашно ответила она. – Клянусь, что письмо было адресовано мистеру Уайлдингу.

– Как вам угодно, – сказал мистер Тренчард, избегая вопроса, откуда у нее такая уверенность. – Письмо, несомненно, находилось в конверте, на котором было написано имя адресата? – полувопросительно проговорил он, и Латтрелл, догадавшись, к чему он клонит, понимающе кивнул.

– Несомненно, – сказала Руфь.

– Я уверен, вы согласитесь, мадам, что этот конверт является документом величайшей важности, поскольку с его помощью можно было бы внести ясность в вопрос, по которому мы расходимся?

– Да, конечно, – дрогнувшим голосом ответила она, увидев наконец ловушку, в которую ее заманили.

– Тогда как вы объясните, что этот конверт исчез? – мягко улыбаясь, спросил он. – Как могло случиться, что ваш брат, рискнувший, если верить вашей истории, оставить у себя столь опасное письмо, не сохранил конверт даже ради собственной безопасности?

Руфь потупила взор, Альбемарль вновь осклабился, торжествующе посматривая на своих коллег и на Ричарда, бледного и растерянного, словно только что выслушавшего свой приговор.

– Я… я не знаю, – наконец проговорила она, запинаясь.

– Ага! – облегченно вздохнув, сказал мистер Тренчард и повернулся к судьям. – Трудно ли догадаться, почему отсутствует этот конверт? – спросил он. – Надо ли говорить, чье имя было написано на нем? Думаю, нет. Мне кажется, достопочтенные судьи, что наиболее вероятный ответ уже известен вам.

Сэр Роланд сделал шаг вперед.

– Ваша милость, – обратился он к Альбемарлю, – вы позволите мне объяснить?

Вместо ответа герцог изо всех сил ударил кулаком по столу. Он, очевидно, пришел к выводу, что Руфь действительно разыгрывала их, и сейчас его терпению пришел конец.

– Я слышал слишком много объяснений, сэр, – хрипло прорычал он, поворачиваясь к секретарям. – Обвиняемые подлежат суду, – вынес он решение, забыв в гневе справиться о мнении своих коллег.

Мистер Тренчард наконец-то смог перевести дыхание, но ненадолго, поскольку в следующее мгновение он услышал, как чей-то голос потребовал немедленной аудиенции у его милости герцога Альбемарльского, и этот голос принадлежал Энтони Уайлдингу.

Глава XI
ПОМЕХА

Появление мистера Уайлдинга вызвало у присутствующих весьма противоречивые чувства. Диана глядела на него с изумлением, Руфь – с надеждой, Ричард уперся взглядом в пол, а сэр Роланд враждебно усмехнулся – они не встречались лицом к лицу с момента их злополучной дуэли. На лицах Альбемарля и его коллег было написано полнейшее удовлетворение, а мистер Тренчард едва смог скрыть страх. Взглянув на своего друга, мистер Уайлдинг сразу догадался о происходящем здесь и о роли, которую тот играл во всем этом. Он был глубоко тронут таким доказательством дружбы с его стороны и некоторое время стоял в замешательстве, не зная, с чего начать.

– Вы очень вовремя прибыли, мистер Уайлдинг, – проговорил наконец Альбемарль. – Вы поможете нам разрешить некоторые сомнения насчет этих изменников.

– Именно поэтому, – ответил мистер Уайлдинг, – я здесь. До меня дошли слухи об арестах, и я прошу, ваша милость, ознакомить меня с фактами, которыми вы располагаете.

Альбемарль повелительно кивнул головой, и один из секретарей вновь зачитал обвинение. Уайлдинг внимательно выслушал все до конца и затем попросил разрешения посоветоваться с мистером Тренчардом.

– Но, мистер Уайлдинг, – удивленно возразил полковник Латтрелл, – мы сперва хотели бы услышать…

– С вашего разрешения, сэр, – перебил его мистер Уайлдинг, – я предпочел бы ничего не отвечать, не переговорив предварительно с мистером Тренчардом. Я прошу об этом в интересах следствия, – поторопился добавить он, увидев недовольные лица судей, – Его милость говорил о сомнениях, остающихся у вас насчет письма: все остальное – пустяки в сравнении с ним. В моих силах разрешить их, но, предупреждаю, я не произнесу ни слова, пока не проконсультируюсь с мистером Тренчардом.

Его заявление было встречено многозначительным молчанием. Латтрелл наклонился к герцогу Альбемарльскому и что-то зашептал ему на ухо, и то же самое, но с другого края, сделал сэр Эдвард.

– Ваша милость, этого нельзя допустить! – нетерпеливо воскликнул сэр Блейк.

– Что? – переспросил, ухмыльнувшись, Альбемарль.

– Если эти два злодея договорятся, мы погибли, – поспешил пояснить баронет.

– Поступайте, как вам угодно, мистер, – сказал Альбемарль, решив, что сэра Роланда замучила его неспокойная совесть. – Я надеюсь, вы не заставите нас долго ждать.

– Я не задержу мистера Тренчарда ни на одно лишнее мгновение, – ответил мистер Уайлдинг, и только очень чуткое ухо могло бы уловить скрытый смысл в его словах.

Уайлдинг и Тренчард покинули зал и молча, словно недруги, пошли по коридору, ведшему во двор. И только оказавшись в дальнем конце его, мистер Уайлдинг отрывисто спросил:

– Где твоя лошадь, Ник?

– При чем здесь моя лошадь? – вскипел мистер Тренчард. – Ты что, спятил? Чума тебя побери, Энтони, зачем ты только сунулся сюда в такое время?

– Я не знал, что это твоих рук дело, – пояснил мистер Уайлдинг и сухо добавил: – Тебе следовало сказать мне. Однако еще не все потеряно. Так где твоя лошадь?

– Пропади она пропадом! – в сердцах воскликнул мистер Тренчард. – Ты все испортил!

– Совсем наоборот, – возразил мистер Уайлдинг. – Пока еще можно все поправить. Я весьма тронут твоим отношением ко мне, но скажи, пожалуйста, как ты мог решиться на предательство?

– А что ты сам предпринял бы на моем месте?

– Оставил все как есть.

– Оставил бы как есть? – откликнулся мистер Тренчард и от раздражения аж топнул ногой, – Черт возьми! Ты что, спятил? Разве можно было оставить все как есть? В любую минуту тебя могли схватить по доносу Ричарда или Блейка. Вот это действительно было бы предательство.

– Не большее, чем твое.

– По крайней мере, ничуть не меньшее, – огрызнулся мистер Тренчард. – Ты что, считаешь, что у меня в голове солома вместо мозгов? Да, я выдал наше движение Альбемарлю, но неужели ты думаешь, что я не позаботился о последствиях?

– О чем, о чем? – удивленно переспросил мистер Уайлдинг.

– О последствиях. Как ты думаешь, что сделает сейчас Альбемарль?

– Не позже чем через час пошлет гонца с письмом в Уайтхолл.

– Именно! А где, черт тебя подери, будет находиться Ник Тренчард, когда этот курьер отправится в путь?

Мистер Уайлдинг наконец понял, о чем идет речь.

– Поздравляю, – сыронизировал по этому поводу мистер Тренчард. – Почему бы еще раз не украсть это письмо? Курьер поедет через Уолфорд. Там, около ручья, есть отличное место, где можно напасть на него и обчистить. Затем мы отведем его к Вэлэнси, который живет неподалеку, и оставим там до тех пор, пока не высадится герцог.

– Когда он еще высадится! – вскричал мистер Уайлдинг. – Ты говоришь так, словно это не за горами.

– Да за какими горами? Очень возможно, что он уже в Англии.

Мистер Уайлдинг рассмеялся.

– Ты всегда торопишься и принимаешь желаемое за действительное, Ник, – сказал он. – Веришь каким-то слухам.

– Слухам! – прорычал тот. – Если бы слухам, ха! – Он сам сменил тон. – Извини, я совсем забыл: ты ведь не читал письма.

Мистер Уайлдинг вздрогнул. Никакие слухи и даже военные приготовления правительства не могли убедить его, что действия Аргайла в Шотландии могут оказаться прелюдией преждевременного вторжения в страну герцога Монмутского. Он знал, что Монмут окружен бездарными и безответственными советниками – Греем, Фергюсоном[12]12
  Фергюсон Роберт (1637–1714), прозванный «Заговорщиком» за поддержку оппозиции королям Карлу II и Якову II. Был правой рукой герцога Монмута. Еще более видную роль сыграл три года спустя при высадке Вильгельма Оранского.


[Закрыть] и другими, но не допускал и мысли, что герцог рискнет появиться прежде, чем получит от своих сторонников подтверждение об их полной готовности. Он озабоченно взглянул на мистера Тренчарда.

– А ты видел письмо, Ник? – с тревогой в голосе спросил он.

– Альбемарль показал мне его час назад, – ответил мистер Тренчард.

– Ну и?..

– То, чего мы боялись. Оно написано рукой герцога, и он сообщает, что через несколько дней – несколько дней, запомни, появится в Англии.

Кулаки мистера Уайлдинга сжались.

– Боже, помоги нам, – мрачно процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Но пока что, – продолжал мистер Тренчард, возвращаясь к исходному пункту, – нас ждут здесь не менее важные дела. У меня был заготовлен отличный план, и он почти удался, но ты своим появлением в последний момент свел на нет все мои усилия. Этот жирный дурак Альбемарль проглотил мои показания, как глоток муската. Эй, ты слышишь меня? – перешел он на более громкий тон, заметив, что мистер Уайлдинг погрузился в глубокую задумчивость.

– Нет, – опуская руку на плечо Ника, сказал он, – но это не имеет значения: даже если бы я был посвящен во все твои интриги, мне все равно бы пришлось вмешаться.

– Ради голубых глазок госпожи Уэстмакотт? – усмехнулся мистер Тренчард. – Хм-м! Что за потери несут мужчины из-за женщин!

– Ради голубых глаз миссис Уайлдинг, – услышал он в ответ. – Я никому не позволю занять мое место; тем более ее братцу, хотя я приехал затем, чтобы спасти его.

– Интересно, как ты намерен сделать это?

– Сказав Альбемарлю правду.

– Он не поверит.

– Я могу доказать каждое свое слово, – спокойно ответил мистер Уайлдинг.

Не выдержав, мистер Тренчард сорвался с места и торопливо обошел вокруг Уайлдинга.

– Ты не сделаешь этого, – прорычал он, и в его голосе смешались гнев и тревога за своего друга. – В такое время это равносильно измене нашему делу и лично герцогу.

– Я надеюсь избежать этого, – уверенно ответил мистер Уайлдинг.

– Избежать этого? Но как?

– Прекратив сейчас эту болтовню. Спектакль окончен; уходи, Тренчард!

– Ни за что! – отозвался тот. – Я не оставлю тебя. Раз я втянул тебя в это дело, то должен и помочь выпутаться из него.

– Ты помнишь о Монмуте? – предупредил его мистер Уайлдинг.

– К черту Монмута! – ожесточенно воскликнул мистер Тренчард. – Я остаюсь здесь.

– Садись на лошадь, идиот, и скачи в Уолфорд, как хотел. Что бы Альбемарль ни узнал от меня, письмо обязательно будет отправлено в Уайтхолл. А если все обойдется, я скоро присоединюсь к тебе у Вэлэнси.

– В таком случае будет лучше для нас обоих, если мы отправимся вместе, – сказал мистер Тренчард.

– Но хуже для тебя.

– Хм-м, тем более я должен остаться.

Неожиданно дверь, ведущая в зал, отворилась, и послышался громкий голос Альбемарля, зовущего их.

– В любом случае, – добавил мистер Тренчард, – ничего другого уже не придумать.

В ответ мистер Уайлдинг только пожал плечами, и они вернулись в зал.

– Вы отнюдь не спешили, господа, – криво усмехнувшись, приветствовал их герцог.

– Мы задержались лишь для того, чтобы поскорее покончить с этим делом, – сухо ответил мистер Тренчард, и мистер Уайлдинг не мог не отметить, как легко этот неподражаемый актер вошел в новую роль. Но Альбемарль лишь отмахнулся от него.

– Подойдите сюда, мистер Уайлдинг, – сказал он. – Мы готовы вас выслушать. Надеюсь, вы не считаете, что эти мошенники должны быть оправданы?

– Именно в этом, ваша милость, – заявил Уайлдинг, – я и постараюсь убедить вас.

Блейк и Ричард удивленно взглянули на него, а затем на мистера Тренчарда, но лишь проницательная Руфь уловила перемену в поведении последнего, и это вселило в нее надежду.

– Как я понимаю, сэр, – не дожидаясь реакции Альбемарля, продолжил он, – обвинение основано целиком на предположении, что письмо было адресовано мистеру Уэстмакотту.

– Что ж, – ответил герцог после секундного замешательства, – если мы увидим доказательства – неопровержимые, – что ни один из них не являлся получателем письма, тогда действительно можно будет считать достоверными их слова о том, что они овладели письмом в интересах его величества.

Он повернулся к Латтреллу и Филипсу, и они оба кивнули в знак подтверждения его слов.

– Но, как мне кажется, – продолжал он, – это не так-то просто сделать.

Мистер Уайлдинг достал скомканную бумажку из своего кармана.

– Заподозрив неладное, – подчеркнуто равнодушным тоном начал он, – курьер вынул письмо из конверта и положил их в разные места: письмо, по содержанию которого, как вы уже убедились, непросто установить получателя, он оставил в бумажнике, а конверт, где был указан адресат, спрятал за подкладку шляпы. Он правильно рассчитал, что охотники за письмом, обнаружив его в бумажнике, этим и удовлетворятся. В подтверждение своих полномочий курьер затем доставил конверт мне, и я думаю, такого доказательства вполне достаточно, чтобы эти несправедливо обвиненные джентльмены обрели свободу.

– Курьер доставил конверт вам? – повторил, ничего не понимающий Альбемарль. – Но почему именно вам?

– Потому что, – ответил Уайлдинг, левой рукой положив конверт перед Альбемарлем и опустив правую в карман, – письмо, как вы сейчас сами убедились, было адресовано мне.

Альбемарль торопливо схватил конверт, а Филипс и Латтрелл вытянули головы в его сторону, чтобы прочитать надпись на нем. Убедившись, что она была сделана той же рукой, что и писала письмо, герцог швырнул обе бумажки на стол перед собой.

– Что за баснями вы нас тут потчевали? – гневно обратился он к мистеру Тренчарду. – Ну я вам покажу. Арестовать этого мошенника, нет, их обоих.

Он приподнялся с кресла и дрожащей от волнения рукой указал на Уайлдинга и Тренчарда. Двое стражников направились к ним, собираясь исполнить приказ, но в то же мгновение мистер Уайлдинг выхватил из кармана пистолет и направил его прямо в лицо оторопевшему герцогу.

– Если хоть один палец коснется меня или мистера Тренчарда, – любезным тоном, словно предлагая судьям табакерку, сказал он, – то, к великому сожалению, мне придется застрелить вашу милость.

Альбемарль побагровел от злобы и страха, сэр Филипс побледнел, но Латтрелл сохранял спокойствие, хотя ситуация его явно озадачила. Руфь с благодарностью смотрела на своего мужа, и ее грудь вздымалась от волнения. Даже сэр Блейк не мог не восхититься смелостью и выдержкой мистера Уайлдинга, и лишь Ричард погрузился в мрачные раздумья о своей судьбе, недоумевая, что может случиться с ним, если Тренчарду и Уайлдингу удастся выбраться отсюда.

– Ваша милость, обещаю вам, что, если вы возвысите голос, чтобы позвать на помощь, это действие окажется последним в вашей жизни. Ник, будь добр, открой дверь и вставь ключ снаружи.

Мистер Тренчард проворно пересек зал под настороженными взорами стражников, но ни один из них даже не пошевелился – им не впервой приходилось иметь дело с отчаянными головами, и сейчас, по поведению мистера Уайлдинга, они видели, что лучше не рисковать.

– Энтони! – позвал мистер Тренчард от двери.

– Мне пора, ваша милость, – учтиво откликнулся тот, – но я не хотел бы оскорблять представителя его августейшего величества, продемонстрировав ему свои пятки.

С этими словами он медленно пошел спиной назад к двери, держа герцога на мушке пистолета. На пороге он поклонился всем присутствующим и со словами: «Ваш покорный слуга» – вышел вон. Мистер Тренчард торопливо запер дверь, вытащил ключ и, встав на цыпочки, засунул его за притолоку.

В зале поднялся шум, но оба друга не слышали его – они устремились во двор, где один из конюших сэра Эдварда держал кобылу мистера Уайлдинга, а конюх Руфи, верхом, выхаживал лошадей Дианы и своей госпожи. Трое вооруженных людей в красно-желтых ливреях сомерсетской милиции скучали у ворот, но ни один из них даже не пошевелился при их появлении.

– Слезай, – велел мистер Уайлдинг конюху своей жены, – мне нужна твоя лошадь. Речь идет о деле государственной важности. Слезай, я сказал, – нетерпеливо закончил он, буквально стащив недоверчивого малого на землю.

– Забирайся, Ник, – сказал он мистеру Тренчарду и затем бросил конюху: – Сейчас появится твоя госпожа.

В два шага мистер Уайлдинг оказался возле своей лошади, и еще через пару мгновений они уже выезжали на узкую улочку за воротами. В ту же секунду во дворе появились судьи, стражники, обвиняемые и свидетели. Руфь первым делом рванулась к своей лошади, опасаясь, что ею могут воспользоваться для погони, и Диана последовала ее примеру.

– Скорее, за ними! – рявкнул Альбемарль за ее спиной, и констебль с двумя стражниками бросились к воротам, возле которых два милиционера, не трогаясь с места, равнодушно взирали на всю эту суету. Словно перепуганная царившим во дворе смятением, лошадь Руфи неожиданно заржала, встала на дыбы и принялась выделывать каракули прямо перед самыми воротами.

– О, дьявольщина! – выходя из себя, завопил герцог. – Да придержите же свою клячу, леди!

– Вы сами испугали ее своим ревом, – задыхаясь, ответила Руфь, пытаясь удержаться в седле и в то же мгновение сбила с ног констебля, пытавшегося проскользнуть мимо нее к воротам.

Трудно сказать, сколько бы она еще гарцевала, если б не ее конюх, который крепко схватил поводья лошади и этим сразу успокоил животное.

– Дурак! – прошипела она на своего нежданного избавителя и занесла было хлыст, намереваясь его ударить, но тут же опустила руку, вспомнив, что тот, не зная о ее намерении дать фору Уайлдингу и Тренчарду, совершенно искренне хотел ей помочь.

Глава XII
У РУЧЬЯ

Сломя голову друзья помчались по улицам Тонтона и не обратили внимания на всадника у ворот гостиницы «Красный Лев». Но тот увидел их, узнал и, когда они проскакали мимо него, закричал им во след:

– Эй! Ник Тренчард! Эй! Уайлдинг!

Не получив ответа, он разразился залпом проклятий и, развернув свою лошадь, припустился за ними, сначала по городу, а затем по дороге, ведущей к Уолфорду. Тренчард и Уайлдинг отнюдь не отказались от своих намерений перехватить курьера с письмом в Уайтхолл и, заметив за собой погоню, решили, что подстерегут незадачливого преследователя, когда пересекут вброд ручей. Мистер Тренчард предложил без лишних слов застрелить его, оправдывая свою кровожадность, которая была просто свойством его натуры, тем, что сейчас не время беспокоиться по пустякам. Оказавшись на другом берегу, они придержали лошадей, и в этот момент их преследователь, увидев, что они остановились, вновь закричал во всю силу своих, уже изрядно потрудившихся легких:

– Эй, Уайлдинг! Стой, черт тебя побери!

– Он проклинает тебя, словно старый знакомый, – заметил мистер Тренчард.

– Я как будто слышал где-то этот голос, – повернулся в седле мистер Уайлдинг и прикрыл рукой глаза от солнца, всматриваясь в силуэт всадника, приближающегося к броду.

– Подождите! – закричал тот. – У меня новости для вас!

– Да это же Вэлэнси! – воскликнул Уайлдинг, и теперь уже мистер Тренчард разразился проклятиями.

Вэлэнси наконец поравнялся с ними, раскрасневшийся и чрезвычайно рассерженный из-за того, что они не остановились по его требованию.

– Может, это и невежливо с нашей стороны, – сказал мистер Уайлдинг, – но мы приняли вас за одного из друзей губернатора.

– Вас преследуют? – испуганно спросил Вэлэнси.

– По всей вероятности, да, – ответил мистер Тренчард. – Если только они нашли своих лошадей.

– Тогда вперед! – воскликнул мистер Вэлэнси, хватая поводья. – По дороге я все расскажу вам.

– Не торопитесь, – возразил мистер Тренчард. – У нас есть еще тут дела.

– Дела? Но какие?

Они вкратце рассказали ему о событиях последних дней, но он, не дослушав, нетерпеливо перебил их:

– Сейчас все это не имеет значения.

– Будет иметь значение, когда письмо дойдет в Уайтхолл, – заметил мистер Уайлдинг.

– О Боже! – нетерпеливо возразил мистер Вэлэнси. – Да к тому времени Уайтхолла достигнут новости посерьезней.

– Какие же? – спросил мистер Тренчард.

– Герцог высадился, – лаконично ответил мистер Вэлэнси.

– Герцог? – удивился мистер Уайлдинг. – Какой герцог?

– Какой герцог! Боже мой, вы надо мной издеваетесь! Ну какой может быть герцог? Конечно же, Монмутский, и он сегодня утром появился в Лайме.

– Монмут! – ахнули оба друга.

– Неужели это правда? – спросил мистер Уайлдинг. – Или, может быть, слухи?

– Не забывай о письме, которое перехватили эти приятели, – напомнил ему мистер Тренчард.

– Я знаю, – нетерпеливо отмахнулся мистер Уайлдинг.

– Все это не слухи, – заверил их Вэлэнси. – Три часа назад я был в Уайт-Лакингтоне, когда туда дошло известие о высадке герцога, и я немедленно отправился сообщить вам, заехав по пути в Тонтон, чтобы предупредить наших друзей в «Красном Льве».

Мистер Тренчард обреченно вздохнул, но мистер Уайлдинг все еще не мог поверить, что герцог Монмутский оказался настолько сумасшедшим, чтобы своим неожиданным и неподготовленным выступлением погубить все.

– Вы были в Уайт-Лакингтоне? – медленно спросил мистер Уайлдинг. – Как и от кого вы все узнали?

– От Хейвуда Дэя, казначея герцога, и мистера Чемберлена, – ответил мистер Вэлэнси, с трудом сдерживая раздражение. – Сегодня рано утром они высадились с фрегата герцога в Ситауне и приехали с новостями прямо к мистеру Спику в Уайт-Лакингтон, а к вечеру должны вернуться в Лайм.

Мистер Уайлдинг изменился в лице. Он схватил мистера Вэлэнси за запястье.

– Вы видели их? – неожиданно охрипшим голосом спросил он. – Сами видели?

– Своими собственными глазами, – ответил тот, – и даже разговаривал с ними.

Значит, это была правда! Больше не могло быть сомнений. Уайлдинг поглядел на мистера Тренчарда, но тот только пожал плечами и кисло скривился.

– Я всегда считал, что мы служим тупицам, – с презрительным смешком выразил он свое мнение.

– Вы узнали, сколько людей было с герцогом? – спросил мистер Уайлдинг у мистера Вэлэнси.

– По словам Дэя, не более сотни.

– Сотни?! Боже милостивый! Можно подумать, он собирается завоевать всю Англию с сотней человек?! Он что, спятил?

– Он рассчитывает, что все истинные протестанты немедленно встанут под его знамена, – вставил мистер Тренчард, и было непонятно, констатирует ли он факт или иронизирует.

– Он привез с собой хотя бы оружие и деньги? – спросил мистер Уайлдинг.

– Похоже, что нет, – ответил мистер Вэлэнси, – но Дэй сообщил, что вскоре прибудут еще три корабля и с ними, вероятно, необходимое снаряжение.

– Будем надеяться, – скептически отозвался мистер Тренчард и тронул Уайлдинга за руку, указывая на облако пыли, приближавшееся в их направлении со стороны Тонтона.

– Я думаю, нам пора в дорогу, – продолжал он. – По крайней мере, высадка герцога освободила меня от угрызений совести насчет этого проклятого письма. Эй, Энтони! – неожиданно воскликнул он, увидев, что мистер Уайлдинг погрузился в глубокую задумчивость и вновь как будто не слышит его. – Куда теперь?

– Ты еще спрашиваешь? – с горечью, которую мистер Тренчард никогда прежде не замечал в настроении друга, откликнулся тот. – Черт возьми! Нам некуда отступать! Поедем в Лайм и попробуем уговорить этого сумасшедшего юнца вернуться в Голландию и забрать нас с собой.

– Наконец-то ты говоришь дело, – пробрюзжал мистер Тренчард. – Но я сомневаюсь, что, зайдя так далеко, он захочет вернуться. У тебя есть что-нибудь в кошельке?

– Гинея или две. Но я могу раздобыть деньги в Ильминстере.

– А как ты намереваешься попасть туда, если нам отрезали путь?

– Мы спрячемся вон в том лесочке, – указал мистер Уайлдинг рукой на густые заросли деревьев у ручья, – Они наверняка решили, что мы поскачем прямо в Бриджуотер, и не станут шарить по окрестностям.

Они торопливо спешились, пересекли неширокое поле, разделявшее дорогу и лес, и углубились, насколько это оказалось возможно, в чащу. Затем мистер Тренчард вернулся к опушке и, невзирая на угрозу, которую представляли заросли ежевики для его роскошного камзола, притаился там, чтобы взглянуть на преследователей.

Они – шестеро милиционеров и сержант – не заставили себя долго ждать; во главе их скакал сэр Роланд Блейк, а вслед за ним – Ричард Уэстмакотт. Среди всадников находился также и человек в сером, в котором мистер Тренчард угадал курьера, направляющегося в Уайтхолл. Он едва не рассмеялся, представив себе, как туго пришлось бы им с Уайлдингом, если бы они решились перехватить это злосчастное письмо. Но больше всего его обеспокоило, что кавалькаду возглавлял сэр Роланд, – вероятно, ему удалось убедить судей позволить ему доказать свою преданность королю, и он взялся за дело с рвением, которому позавидовала бы любая гончая. Впрочем, неудивительно, что именно он вызвался преследовать своего злейшего врага – ведь только через труп мистера Уайлдинга лежал для него путь к Руфи и ко всем связываемым с ней надеждам.

Мистер Тренчард дождался, пока всадники скроются за гребнем ближайшего холма, и вернулся к своим спутникам с рассказом о том, что увидел. Однако мистер Уайлдинг никак не отреагировал на известие о появлении Блейка и Ричарда во главе погони и, подождав для верности еще несколько минут, предложил вернуться к дороге. Они добрались до самой опушки и вот-вот очутились бы на открытом пространстве, как вдруг мистер Тренчард схватил поводья кобылы мистера Уайлдинга и прошипел:

– Тс-с! Лошади!

Они замерли, и до их слуха долетел близкий топот копыт, который прежде заглушался треском сучьев и шуршанием листвы, когда они шли через лес. Отступать было поздно: лишь редкие кусты прикрывали их, и можно было надеяться в лучшем случае только на то, что всадники проследуют мимо, не взглянув в их сторону. Увы, этот шанс был слишком ничтожен, и мистер Уайлдинг достал пистолеты, а мистер Тренчард обнажил свой клинок.

– Их всего трое, – прошептал мистер Тренчард, внимательно вслушавшийся в топот копыт, и мистер Уайлдинг кивнул, но ничего не сказал.

В следующую секунду со стороны ручья появились всадники, и при виде их веки мистера Уайлдинга задрожали – он узнал Руфь, рядом с которой ехала Диана, а за ними, шагах в двадцати, торопился Джерри, конюх. Они возвращались в Бриджуотер. Мистер Уайлдинг поспешно вскочил в седло и вонзил шпоры в бока своей лошади.

– Госпожа Уайлдинг, – закричал он, быстро приближаясь к дороге, – подождите минуточку!

– Они упустили вас! – воскликнула Руфь, резко натянув поводья и поворачивая к нему; и прозвучавшая в ее голосе нотка искреннего восторга заставила мистера Уайлдинга на мгновение смутиться. Ее бледное лицо зарделось румянцем, словно от быстрой езды, и только биение сердца и блеск глаз могли бы выдать неподдельную радость, охватившую ее, когда она увидела их целыми и невредимыми.

Действительно, она почти неосознанно восторгалась его хладнокровием в зале суда, когда только он один сохранял выдержку и спокойствие; в самые напряженные моменты он казался чуть ли не единственным мужчиной из всех присутствующих, и, если бы не прошлые обиды, она могла бы гордиться им. Еще бы – он смело явился в самое логово льва, чтобы спасти ее брата, и сделал это либо вследствие ее увещеваний, либо, что было более вероятно, повинуясь собственному пониманию справедливости, не позволившему ему укрыться за чужой спиной. На всем пути из Тонтона Диана поддерживала искорку, теплившуюся в ее груди, превознося его храбрость, рыцарство и благородство и откровенно заявляя подруге, что она очень жалеет, что столь замечательный человек достался в мужья не ей. Руфь почти не отвечала Диане; ей трудно было простить мистера Уайлдинга, но она знала, что обязана ему жизнью брата, и была бы рада поблагодарить его. И сейчас его появление настолько удивило ее, что своим восклицанием: «Они упустили вас!» – она – неожиданно даже для самой себя – выдала переполнявшие ее чувства.

Он указал рукой в сторону Бриджуотера.

– Они проехали здесь всего несколько минут назад, – сказал он, – и мчались так, что сейчас, наверное, уже подъезжают к Ньютону. Они так спешили, что не оглядывались по сторонам – и я весьма признателен им за это.

Руфь промолчала, но за нее ответила Диана:

– Вперед, Джерри, шагом, – приказала она конюху и сама дернула поводья своей лошади.